проститутки, рассказывающие молодому поколению, как нужно жить. Однако
следует признать, что нам не удалось в полной мере пробить на телевидении
хлесткую порнографию, в частности детский секс, скотоложство, некрофилию.
------------------------------------------------------------------------
ИЗ ДНЕВНИКА АВТОРА
После августовских событий наша задача прежде всего заключалась в
доведении населения до полного обнищания. Юрий Владимирович недооценил
разрушительные таланты наших экономистов-теоретиков, практически за два
года были выполнены все пункты второго этапа "Голгофы" и отпала
необходимость в третьем этапе, который органически начался уже после
подписания Беловежских соглашений. Следует отметить, что они не
предусматривались "Голгофой", поскольку Ю.В. мыслил новое общество в рамках
Советского Союза.
x x x
Несколько раз в наших приватных беседах с Андроповым я проводил
мысль о возможном распаде СССР, войнах в Средней Азии и на Кавказе, войны
России с Украиной из-за Крыма и Донбасса, наконец, третьей мировой войны на
территории СССР из-за перекройки границ.
- Все может произойти, Михаил Петрович, - говорил Ю.В. - Мы даем в
"Голгофе" магистральные направления и не можем всего предусмотреть, однако
я не могу представить, что новые лидеры окажутся настолько глупыми, что
подойдут к последнему этапу самыми кровавыми методами. Если мы не будем
верить в людей, мы не сможем построить новое общество!
Все-таки Ю.В. был чистым человеком и идеалистом! Но даже я, при
всей искушенности в грязных делах шпионажа, не мог себе представить всей
стремительности нашего приближения к завершающей фазе: свободные цены,
ограбление населения и государством и частными компаниями, инфляция,
повальная коррупция, обогащение и воровство под лозунгами борьбы с
привилегиями, полная криминализация страны - все это, согласно "Голгофе",
должно было быть реализовано в течение двадцати лет, мы же перевыполнили
план и добились успехов уже к 1993 году. Особенно блестяще проводилась
кампания по борьбе с привилегиями - в результате их стало во много раз
больше, что обозлило народ до крайности.
В "Голгофе" большое значение уделялось росту преступности, наша
беда заключалась в том, что в России почти не осталось крупных аферистов,
их всех пересажали, зато в избытке существовали хулиганы и мелкие воришки.
В связи с этим еще при жизни Андропова мы создали в КГБ специальные школы,
в которых тщательно готовили квалифицированную мафию, даже учили их
иностранным языкам, дабы их будущие дела охватывали весь мир.
Мы установили тесный боевой контакт с ЦРУ, которое по нашей просьбе
быстро подчинило себе все страны Восточной Европы, вообще все внешние
события, после того как Горбачеву удалось развеять страхи у запуганного
ранее Запада, развивались очень легко и сводились к простейшей формуле:
"Запад давит, а мы уступаем" и временами к более эффектной формуле: "Мы
уступаем, а Запад не понимает зачем и теряется". Идеальной фигурой для
такой внешней политики являлся Андрей Козырев, правда, он настолько был
подвержен различным взаимоисключающим веяниям, что мы не всегда были
уверены в успехе, однако Козырев обладал превосходным качеством: он служил
верно и смотрел в рот президенту, поэтому влияние на него проводилось через
агентуру из президентского окружения.
В то же время мы очень опасались, что новые руководители вообще
забудут о государственности и приучат к этому народ (а как же последний
этап?), и потому ввели "тактику взбрыкивания", т.е. внезапного и
неоправданного выступления против Запада, в частности, наша продажная
пресса много писала о скандале в ирландском аэропорту в Шенноне, когда
президент не вышел из самолета для встречи с ирландским премьером.
Газетчики объясняли это известной слабостью президента (я уже писал, что
это фикция!), а на самом деле это была глубоко продуманная нами "активка":
с какой это стати президент великой державы будет спускаться вниз для
встречи с каким-то вонючим ирландцем?! В конце концов, тот может сам
подняться по трапу в самолет, невелика шишка!
В дальнем стратегическом плане наша внешняя политика сводилась к
тому, чтобы с помощью широкой инфильтрации за границу наших мафии, жулья и
просто страждущих граждан заставить Запад воздвигнуть новый "железный
занавес", возможно, даже стену наподобие берлинской, но по длине -
китайскую. Таким образом, Запад расписался бы в полном фиаско всех своих
демократических достижений и отдал бы в наши руки серьезную политическую
победу, обеспечивающую триумф нового социализма.
Однако, если быть самокритичным, были и просчеты. Мероприятие типа
октябрьских событий, с баррикадами, танками и расстрелом Белого дома (по
"Голгофе" предусматривался Кремль), мы предполагали провести перед самым
переходом к четвертой фазе, т.е. использовать и спровоцированное нами
нарушение конституции президентом, и разбойные выступления оппозиции как
повод для разгрома обеих сторон и захвата власти. Октябрьские события
застали нас врасплох, ибо к этому времени нами еще не была подготовлена
агентура для нового правительства. Естественно, наши люди регулярно
информировали нас об окружении Руцкого, Хасбулатова, Анпилова, Баркашова и
других, упирая на их хулиганские и даже бандитские наклонности, большая
часть оппозиции тоже нами субсидировалась, газета "День" превосходно
выполняла свою функцию по разжиганию гражданской войны. Впрочем,
приходилось оплачивать и крайности в другом лагере, в частности, газеты
"Известия" и "Сегодня".
В то же время мы пришли к выводу, что "непримиримая оппозиция",
несмотря на свою неосознанную склонность к социализму, вряд ли сможет стать
нашей опорой на завершающем этапе. Большинство ее лидеров были склонны к
истерии и кликушеству, большую популярность имело ношение непонятно какой
формы, что весьма напоминало карнавал, все движение было охвачено
неестественным религиозным экстазом, который на последнем этапе,
несомненно, вошел бы в конфликт с нашими целями.
Особо тягостное впечатление произвела неспособность Руцкого
реализовать чемоданы с компроматами, которые мы для него специально
насобирали и в стране, и за кордоном, впрочем, и демократическая сторона,
несмотря на внедрение в ее среду под крышей генерала талантливого
организатора, бывшего секретаря Союза адвокатов Якубовского, также
оказалась бессильной в работе с компроматами.
Хотя октябрьские события 1993 года и были неожиданными для нас,
подключились мы к ним сразу. Первый же прогноз развития политической
ситуации в случае прихода к власти Руцкого ясно показал, что мы можем
получить вариант горбачевского периода, т.е. операция "Голгофа" откатится
со второго на первый этап, что было не в наших интересах.
Поскольку высшие чины Министерства обороны испытывали колебания и
не хотели вмешиваться в конфликт, пришлось через надежных агентов пообещать
главным армейским фигурам по даче и по три танка для последующей реализации
за границей в твердой валюте. Собственно, к знаменитой встрече Ельцина с
военными все уже было готово, однако в целях конспирации военные немного
подискутировали этот вопрос с президентом, проявляя якобы неуступчивость.
На втором этапе мы столкнулись с феноменом, который не фигурировал
ни в одном из наших прогнозов. В мировой практике любое правительство
делает все ради того, чтобы понравиться народу, включая, естественно, и
демагогические обещания. Однако и правительство Гайдара и правительство
Черномырдина постоянно рубили сук, на котором сидели, и делали все, чтобы
отвратить от себя народ, а нелепые попытки стоять на церковных службах со
скорбно-плаксивыми лицами и свечами в руках, что транслировалось по
телевидению, не вызывали у населения ничего, кроме дикого хохота. С одной
стороны, это облегчало наши мероприятия по компрометации режима, с другой -
излишне форсировало второй этап и неоправданно приближало нас к развязке.
x x x
Ю.В. в нашу последнюю встречу в тихом особнячке в Колпачном переулке
выглядел ужасно, и я не мог смотреть на него без внутренней боли.
- Я не хочу давать четкие определения нового общества, однако мне
совершенно ясно, что решающую роль в нем будет играть чиновничество. Ленин
в свое время совершил кардинальную ошибку, придумав "слом государственной
машины", он просто не понимал природы бюрократии, которая готова служить
кому угодно. Поверьте мне, как только мы провозгласим лозунги СОКРАЩЕНИЯ
АППАРАТА и начнем рыночные реформы, все бюджетные организации, включая
армию и КГБ, страшно перепугаются и окажут им активное сопротивление. Не
будем впадать в заблуждение, объясняя это сопротивление идейными причинами,
- просто каждый будет бояться потерять свое кресло. Впрочем, очень скоро
аппарат станет самым верным сторонником дико-капиталистического режима,
вырастет в несколько раз, почувствует вкус взяточничества и вообще встанет
над политическими партиями... - Андропов задумался.
- У меня есть некоторые сомнения, Юрий Владимирович: а нужны ли нам
в новом государстве политические партии? Мы так удачно отучили население
СССР от политики, что стоит ли возрождать этот говорливый и беспомощный
институт? Да и парламент... помните, еще Маркс писал, что это "собрание
старых баб"?
- Некоторую видимость политики следует сохранить, - заметил Ю.В. -
Хотя бы для того, чтобы прилично выглядеть перед Западом. Однако в целом я
с вами согласен: управлять должен умный и квалифицированный аппарат, а не
говоруны с улицы... Боже, как я ненавижу этих болтунов-политиков. Поверьте
мне, наш парламент даст себе какое-нибудь идиотское название вроде "вече"
(тут он не угадал)... извините, я сегодня плохо себя чувствую. До
свиданья...
Это была наша последняя встреча.
Да не ожидает от меня читатель описания плана перехода к
завершающему этапу - новому социализму, я не собираюсь заниматься
разоблачениями в стиле генералов Калугина или Судоплатова, законы
конспирации остались для меня святыми. Не хочу я соревноваться и с
классиками антиутопий вроде Замятина, Оруэлла и Кабакова - моя задача
реализовать до конца "Голгофу". Скажу лишь одно: пишу эти строчки из
секретного бункера начальника охраны президента генерала А.Коржакова, очень
хорошего и, главное, надежного человека, только что мы по-русски
отпраздновали двенадцатилетие плана "Голгофа" и заодно наступающее
десятилетие перестройки. Собираемся в командировку в Чечню.
Об остальном узнаете позже, если не отключим телевизор.
МИХАИЛ ЛЮБИМОВ.
Из мемуар-романа
Письмо N 1
Г.Старовойтова:
"Любимова я знать не знаю!"
В редакцию газеты
"Совершенно секретно"
от Г.Старовойтовой
Уважаемые коллеги!
Являясь читателем (а как-то была и автором) газеты "СС" с
удивлением обнаружила в N 2 за 1995 год хлестаковскую болтовню М.Любимова,
который нагло врет, что давал мне (а также Попову и Буничу) "задание
разработать проект возрождения в СССР частной собственности" (?!) Однако мы
"в последний момент сдрейфили, боясь исключения из партии".
Сообщаю редакции, что никакого М.Любимова я знать не знаю; в его
партии (КПСС+КГБ никогда не состояла - а поскольку судиться мне некогда, то
лучше опубликуйте это мое опровержение в ближайшем номере по-хорошему. В
соответствии с законом об СМИ.
т. 480-96-14
Г.Старовойтова
22 февраля 95 г.
------------------------------------------------------------------------
Письмо N 2
А.В.С.:
"Кто рассказал ему об этом?!"
