чистыми, а сами койки находились в идеальном состоянии, к тому же возле
каждой постели стоял небольшой прикроватный шкаф, вероятно для хранения
личных вещей солдата. Почти во всех шкафчиках из замка торчал ключ.
- Выбирайте для себя койки, возле которых стоит шкаф с ключом в замке -
Скомандовал сержант и вышел на воздух.
Керон подошел к облюбованной койке и присел. Она оказалась мягче, чем
вчерашняя. Затем, немного отдохнув от перехода по лагерю, он взялся за ручку
шкафа. Дверца послушно открылась. Хотя на всех полках было пусто, на Керона
пахнуло странным запахом. Что-то, что раньше хранили в этом шкафу пахло
очень специфически. О прежнем владельце свидетельствовали только голограммы
красоток, аккуратно наклеенные на дверце. Шлюшки смотрели на Керона
похотливыми взглядами, призывно предлагая новому хозяину осмотреть свои
прелести со всех сторон, благо снимки, выполненные с отличным качеством
позволяли это сделать. Он не знал кто был предыдущим хозяином этой койки, но
судя по девицам на снимках, покрытых сложной, орнаментально-растительной
татуировкой от шеи до пят, вкусы он имел специфические. Керон захлопнул
дверцу и провернул ключ в замке, надежно заперев пустоту шкафа, только его
личную пустоту и положил ключ в карман. Лежащий в кармане ключ придавал
некоторую уверенность, констатируя, что хоть что-то в этой необъятной
Вселенной есть его, его собственное, контролировать которое может только он,
самолично. Пусть даже странно пахнущую пустоту в шкафчике, находящуюся под
постоянными призывными взглядами красоток неизвестно какого мира.
Следующий день начался с пробежки. Когда все по колено мокрые от
утренней росы вернулись в свой ангар, их там уже дожидался плюгавенький
канцелярист с объемным, металлическим чемоданом, на крышке которого серыми,
аккуратными буквами было выведено: "ОТДЕЛ УЧЕТА". Его сопровождал громила
капитан, закатанные рукава которого открывали для обзора всех желающих
бугрящиеся мышцы предплечий. Когда последний новобранец пересек порог двери
в казарменное помещение ангара, Уилк захлопнул двери и канцелярист приступил
к исполнению своих формальностей. Распахнутый чемодан оказался переносным
компьютером с какой-то механической примочкой.
- Сейчас, - обратился служитель пера к личному составу, - нам
необходимо провести регистрацию. Ничего особенного в этой процедуре нет. Она
нам необходима только для внутренних целей и больше никуда распространяться
не будет. По правилам нашей армии регистрация у нас свободная, то есть, если
по каким-то причинам у вас возникнет желание скрыть свое подлинное имя, то
вы вправе назваться любым другим, какое больше нравиться или вообще не
пользоваться именами, как таковыми, а присвоить себе буквенно-цифровой код.
Сочетание символов которого так же оставляется на ваше усмотрение. Повторяю,
это чисто внутренняя система и никакой опасности разоблачения не несет, тем
более что через какой-то год потребуется для каждого из вас открыть
собственный счет, ему нужно будет присвоить какое-то имя. На нем будут
скапливаться заработанные вами деньги. От вас сейчас не требуется никаких
документов подтверждающих что-либо. Мы же в свою очередь, согласно нашему
правилу отказываемся от каких-либо запросов, для выяснения личности и деяний
каждого из вас. Нас это просто не интересует. В подтверждение вашей
личности, каждый из вас сейчас получит браслет со своим именем. Эта вещь у
нас котируется как паспорт или удостоверение личности. Его предъявитель не
нуждается здесь больше ни в каких документах. Подумайте, какое имя или код
вы хотите себе присвоить в нашей армии и приступаем к делу. Вы у меня не
единственные на сегодня, тем более у нас с капитаном есть дела и кроме
этого, - загадочно улыбнувшись сказал он и посмотрел на капитана.
Все немного погудели и по очереди стали записываться, кому как
нравилось. Процедура происходила следующим образом: новобранец подходил к
компьютеру и писарь набирал с его слов имя на экране, после этого, капитан
доставал блестящий, мягкий браслет из своей сумки и эта железка определенным
образом вставлялась в щель браслетоприемника, находящуюся в нижней части
чемодана. Срабатывало какое-то устройство и чистая до этого пластинка
браслета аккуратно проштамповывалась выбранным именем. Кроме имени, на ней
значилось время прибытия, номер взвода, его командир, и еще какой-то, видимо
машинный код. Затем, капитан брал блестящие, никелированные ручные тиски,
одевал браслет на правое запястье очередному солдату удачи и скреплял ими
два болтающиеся конца. Браслет был приспособлен именно для такого применения
и надевался один раз. Снять его можно было только при помощи автогена или с
оторванной кисти. Всех это поначалу немного озадачило, но вольности,
обещанные при регистрации, притупили бдительность и все, без малейшего
сопротивления позволили сделать себе своеобразное клеймение.
Керон Сальс не чувствуя за собой никакой особенной вины, кроме
невыполненного контракта, в уплату неустойки за который, впрочем, уже давно
пошли его кровные, собранные за многие годы деньги, записался под своим
настоящим именем.
Когда с формальностями было покончено, штабисты убрались, а каждый
новобранец имел на своей руке новенькое, выполненное из высокопрочной,
нержавеющей стали чудо, Уилк приступил к занятиям.
Темой первого урока стал ручной пулемет Р-459, выпущенный в одном из
миров местной галактики. Конструкция оказалась настолько удачной, что вскоре
уже огромное количество миров этой галактики выпускали эту разновидность
ручного огнестрельного оружия как для потребностей своих армий, так и на
продажу. Сержант аккуратно, как младенца, положил на единственный в
помещении стол принесенный из оружейки, располагавшейся тут же, за одной из
вечно закрытых дверей коридора образец. Он его любовно разбирал, поднимал
вверх составляющие его детали и объяснял назначение каждой, затем ставил
детали на место и доставал новые. Видно было, что это занятие доставляет ему
истинное удовольствие и что с этим вороненным куском железа, его связывают
самые теплые чувства.
Керон наблюдал за таким патологическим проявлением теплых чувств
сержанта, но до пулемета ему не было никакого дела, - он думал о своем.
Сначала он прикинул, сколько ему исполниться лет, когда по словам Уилка
закончится контракт. Получалась малоприятная цифра, вплотную подбирающаяся к
отметке 50. Вырваться обратно в жизнь в таком возрасте, пусть даже и с
заработанными деньгами, сумма которых вербующей стороной умалчивалась, было
не слишком приятно. К тому же все эти мифические "условия контракта" сразу
блекли, как только он вспоминал первый вечер, вернее даже ночь, когда он
впервые ступил на поверхность этой планеты. Факт передачи денег
таможенникам, который он видел собственными глазами, заставлял о многом
задуматься. Раньше он краем уха слышал, что в этой области галактик жизнь
человека слишком часто имеет не только какую-то там мифическую цену, а и
реальную, выражавшуюся в денежном эквиваленте, но слышать - это одно, а быть
проданным в рабство - это совсем другое. Когда Уилк подробно рассказал про
затвор, переводчик огня своего любимчика и перешел к системе питания оружия
патронами, Керон уже твердо для себя решил, что верить его теперешним,
абсолютным хозяевам не стоит, как бы они не объясняли свои действия.
Всю остальную часть занятия он думал о возможных путях побега, но
ничего стоящего в голову не приходило. Сказывался недостаток информации. Уж
очень мало он знал об этом мире в целом, и об месте в котором оказался в
частности.
Когда Керон пришел к такому неутешительному для себя выводу, сержант
уже справился с первым уроком и приводил своего любимчика в походное
положение - пристегивал на место отведенные сошки и вставлял на место до
отказа забитый патронами магазин.
- Контрольные вопросы я не задаю. - Сказал он. - Здесь это не принято.
Каждый должен и так знать, что от того, насколько он внимательно будет
слушать на занятиях зависит его жизнь в бою, и если кто-то что-то пропустил,
то пусть обижается только на самого себя, больше не на кого. Все, что
необходимо будет знать, вам будет изложено, а остальное зависит только от
вас.
После теоретического занятия перешли к практике, прихватив с собой
десять Р-459 и несколько металлических, похожих на большие квадратные
консервы, ящиков с патронами. Уютное, обнесенное пятнадцатиметровым валом
стрельбище находилось в двух шагах от казармы. Неизменным строем, за
стройностью которого впрочем Уилк практически не следил, они вошли в
окруженное валом пространство и заняли свободные огневые точки стрельбища.
Жара спала и на стрельбище было много народу. Стреляли кто из чего хотел, но
в основном это было огнестрельное оружие, хотя попадались и такие, которые
предпочитали пальнуть сгустком плазмы, или коротким лучом импульсника,
испарив при этом некоторый объем насыпи. Тяжелое вооружение типа ствольной и
реактивной артиллерии, или его что-то помощнее, на стрельбище запрещалось.
Стоял неимоверный грохот, усиленный чашей стрельбища и с непривычки
казалось, что все эти люди стреляют именно в тебя, так что хотелось
немедленно спрятаться. Выстрелы в основном были одиночные, но изредка их
размеренные звуки с воем вспарывала очередь скорострельного автоматического
оружия.
Показав на практике как и что заряжается, сержант для примера залег и
установив на сошки своего любимца, дал залп по трем мишеням, находящихся в
секторе обстрела этого стрелкового места. Все три мишени, изображающие
человека в полный рост и отнесенные на двести метров от стрелка, упали как
подкошенные после первой же короткой очереди. Полежав секунд десять они
снова встали, готовые снова получить новую порцию свинца. Полутораметровые
фонтанчики пыли, поднятые пулями попавшими в дерн медленно оседали. Уилк,
довольный своим умением, не скрывая удовольствия от такого результата, с
улыбкой поднялся со стрелкового места, и приказал разобрать и зарядить
принесенное оружие первой десятке.
Стреляли долго и упорно, особенно те, у кого плохо получалось. Вокруг
мишеней пыль не успевала оседать, усложняя и без того трудное упражнение.
Было просто удивительно, какой огромной энергией удара обладает маленькая с
виду пуля. Попадая в дерн, переплетенный за много сотен лет слой никогда не
паханных корней, плотный и крепкий, она поднимала стройный, густой фонтанчик
пыли. Откуда бралась пыль среди сочной, подстриженной пулями травы Керон
понять не мог.
Когда подошла его очередь, он натолкал патронов в магазин пулемета, их
вошло туда штук двести. Магазин был неразборным, иначе он бы обязательно
разобрал его и поинтересовался, каким образом должна быть устроена пружина,
чтобы подавать по одному патроны из почти квадратной коробки все до одного.
Затем пристегнул его к пулемету и установив его на сошки прицелился,
совместив на одной линии, как учил сержант, мушку, прорезь в прицельной
планке и мишень. Оружие было центрального боя и поэтому нужно было целиться
в центр мишени, а не под ее нижний край, как в свое время привык Керон.
Спуск у пулемета был плавным, а отдача намного сильнее, чем он ожидал. Не
помогал даже мощный компенсатор, уродливым набалдашником венчающий ствол и
сильно портящий внешний вид оружия.
Пока Керон Сальс под присмотром сержанта Уилка восстанавливал
безвозвратно, как казалось, утерянные знания стрельбы из пулемета, в
