средства, кроме страха и боли". Они дали мне большое количество
дополнительной информации, но на эту информацию они наложили печать.
Они сказали, что когда я вернусь в тело, я забуду ее до времени, пока эта
информация не понадобится. Однако она будет со мной и я смогу использовать
ее, "вспоминая" то, что они в меня заложили.
Я вернулся с этого плана совершенно воодушевленный, полный уверенности и
точно зная, что я должен делать, но ощущал какую-то грусть из-за
возвращения, что-то вроде печали из-за того, что я еще не готов к тому,
чтобы оставаться в этой сфере.
5 дней я провел в работе, о которой они говорили со мной. Я обнаружил,
что план моей будущей жизни развертывался совершенно автоматически. Я
должен был завершить работу с дельфинами и приступить к работе с людьми.
Мне предстояло справиться с некоторыми своими помехами и лучше выявить
уклонения в продвижении к миссии. Я продолжал другие эксперименты с ЛСД в
бассейне, пробиваясь через множество своих препятствий и вскрывая многие
мои увертки. Во время этих экспериментов я чувствовал что-то вроде
невидимого руководства относительно того, что делать дальше. Я начал
испытывать присутствие гидов, не входя в их пространство.
В каждом новом мире, в который я проникал, я чувствовал их присутствие,
защищающее меня от громадных существ. В последнем эксперименте из этой
серии мне показали весь мир, как мы его знаем.
Я - за пределами нашей галактики, за пределами галактик, которые мы
знаем. Время кажется ускоренным в 100 биллионов раз, весь мир сплющился в
одну точку. ВОт происходит громадный взрыв и из точки устремляется в одну
сторону позитивная материя и позитивная энергия, прочерчивая космос с
фантастической скоростью. С противоположной стороны из точки выходит
антиматерия, устремившаяся в противоположном направлении.
Мир расширяется до максимума, сжимается и снова расширяется трижды. Во
время каждого расширения гиды говорят: "Человек появляется здесь и исчезает
там". Все, что я могу видеть - это тонкий слой человека. Я спрашиваю: "Куда
идет человек, когда он исчезает и пока он не готов снова появиться?" Они
отвечают: "Это есть мы".
Во время этого опыта я был полон благоговения, почтения и фантастического
ощущения ничтожества, собственной незначимости. Все происходящее измерялось
такими огромными масштабами, что казался лишь наблюдателем микроскопических
размеров и все же я был больше чем все это. я был частью огромной схемы из
похожих существ, взаимосвязанных между собой, тем или иным образом
ответственных за то, что происходит. Мне была передана индивидуальность
лишь для временной цели. Когда придет время, я снова буду поглощен этой
схемой.
После этого эксперимента стало известно, что ЛСД нельзя больше
использовать и каждый исследователь обязан вернуть препарат фирме "Сандоз".
Новый закон вошел в силу, не позволяя нелегальное использование ЛСД ни под
каким предлогом, за исключением строго ограниченных случаев. Теперь я смог
понять, почему люди были напуганы ЛСД, и понял, почему казалось необходимым
прекратить легальное использование ЛСД.
Моя интерпретация описанных выше переживаний в опытах различалась в
зависимости от моей реальной ситуации на этой планете. Было время когда я
отрицал эти переживания и отказывался признать их реально существующими,
помимо как в моем воображении. Были и другие времена, когда я чувствовал,
что они несомненно существуют и был уверен в их реальности. Два гида
предупредили меня, что я пройду через эти фазы скептицизма и сомнений. Одна
вещь, которая вошла в меня - это ощущение реальности во время этих
переживаний. Я знал, что это было истинным.В другое время я не был так
уверен в этом.
Казалось, я нахожусь в позиции ожидания и наблюдения. Тем временем я
испробовал другие методы достижения этих пространств, используя уже не ЛСД
и бассейн, а гипноз и групповые усилия.
Это будет рассмотрено в другой части книги.
ГЛАВА 4.
ПОСЛЕДУЮЩИЕ ИНСТРУКЦИИ И ПРЕБЫВАНИЕ В ПОТОКЕ.
На рубеже 1964-1965 г.г. вследствие новых законов о применении ЛСД
продолжать исследования с ЛСД в США стало очень трудно. Из 210
исследователей, первоначально работавших с ЛСД, осталось только 6,
уполномоченных продолжать работу. В новой атмосфере подозрения, недоверия и
страха я решил прекратить работу, пока атмосфера не прояснится, и
использовать этот перерыв для следования инструкциям гидов и очищения
грязных деталей моей жизни. В процессе общения со мной гиды осветили для
меня очень много неудовлетворительных аспектов моей жизни, например, что я
накопил огромное количество обязательств по отношению к своим коллегам по
профессии, моим служащим, детям и семье. Прежде чем я смогу прогрессировать
дальше и глубже к более совершенной форме на этих высоких планах, мне
необходимо решить проблемы, связанные с моими долгами на физическом плане.
Эти долги главным образом относятся к проекту работы с дельфинами, которым
я руководил.
Моя деятельность состояла в исследовании на мозге дельфина вида афалина.
Карма, которую я накопил в связи с работой с дельфинами, была совершенно
специфической.
Еще в моих ранних исследованиях, что-то около 1955 года, я понял, что
дельфины имеют большой мозг, больше нашего,и что их развитие выше нашего,
но имеет странные и чуждые нам пути.
С 1959 по 1966 г.г. я работал над проблемой установления связи с этими
существами. С этой целью я использовал классические методы ловли дельфинов
и их заключения в стенах лаборатории. Работа выполнялась двумя группами: в
Сант-Томас и в Майями, штат Флорида. Группа в Майами в основном вела
исследования на мозге. В Сант-Томасе главным образом проводились
эксперименты по установлению связи с дельфинами.
Во время опытов с ЛСД в резервуаре на Виргинских островах с 1964 по 1966
г.г. я натолкнулся на мощную систему понятий "идти с потоком", о следовании
инструкциям гидов и ощущения пульса мира здесь, на планете Земля. Частично
это пришло изнутри меня, частично из других источников, в настоящее время
неведомых.
С благоговением, почтением и удивлением исследуя пространства внутри себя
и в мире, я обнаружил, что развивал в себе очень сильную нравственность.
Эта этика начинала регулировать мою жизнь, мою позицию, мои отношения с
другими и мою профессиональную нагрузку. Эту этику я кратко передал в своей
книге "Ум дельфинов", когда говорил, что я взял перефразированное Эриком
Эриксоном Золотое правило " Не делай другим то, что не хотел бы, чтобы
делали тебе". Под "другим" подразумеваются и другие виды существ в этом
мире.
Я закончил книгу "Ум дельфинов" в 1966 году, а в 1967 она была
опубликована. Во время публикации я имел всю информацию, необходимую для
выполнения инструкций двух гидов и для следования этой новой этике. Однако
это следование их указаниям стоило мне множество беспокойств,и многих
друзей, боли моей семьи. Внезапно я понял, что должен прекратить
исследования на дельфинах. То, что я делал и позволял делать от моего
имени, было противоположно моему направлению и поэтому должно было быть
уничтожено. Если я хочу двигаться в этой области, в этих новых планах и
общаться с этими новыми существам, проект с дельфинами должен быть
полностью закончен.
Единственный путь, который я считал эффективным в этом отношении - это
ликвидировать полностью весь действующий тогда проект работы работы с
дельфинами и подождать несколько лет, пока не появится другой подходящий
проект. Как я писал в "Уме дельфинов" новый проект означал бы полную
свободу для дельфинов. Они должны были приходить и уходить только по своему
желанию, а не по желанию людей. В этой книге я предлагал построить в море
дом, часть которого будет затоплена, так что дельфины смогли бы войти и
принять участие в семейной жизни этого дома. Как Маргарет ( коллега ), так
и я пришли к этому заключению после попыток, предпринятых для установления
связи с дельфинами в лаборатории, представляющую собой затопленную комнату
в Сан-Томасе. Чтобы выявить пути выполнения этого нового проекта,
построенного на совершенно иных предпосылках, текущие работы должны быть
прикрыты. В день, когда это ясное решение пришло ко мне и до того, как я
передал его моим коллегам, один из дельфинов, бывших в Майами, перестал
есть. В течении последующих 3 недель, несмотря на применение мощных
медицинских средств с целью вернуть ему его аппетит, он был совершенно
истощен и умер. Во время следующих 3 недель четыре других дельфина
покончили жизнь самоубийством, отказываясь есть или дышать. Прежде чем
оставшиеся три дельфина смогли бы также покончить жизнь самоубийством, я
решил отпустить их в море. Они были выпущены в приливно-отливной бассейн,
связанный узким каналом с морем. Старшему из них было по нашим подсчетам
около 40 лет, а остальные два были совсем юными - от 3 до 5 лет. Прежде чем
старый дельфин позволил молодым уйти в море, он обвел их вокруг бассейна и
погрузил в воду. Они пытались выпрыгнуть, чтобы посмотреть на лодки и
ответить людям, машущим им. Он знал, что это может привести к смерти в
море. Многие люди держат в лодках ружья и стреляют в выпрыгивающих из воды
дельфинов. Это продолжалось в течении трех часов. Когда он наконец,
заставил их держаться погруженными в воду, они все проплыли через тоннель к
морю и это было последнее, что мы видели. Мы спрятались за стеной так,
чтобы они не видели нас и не вернулись назад. За тем, что происходит, мы
наблюдали через отверстие в стене.
Первоначальный план работы был основан на той предпосылке, что пока мы не
продемонстрируем подробно научно отличные качества и размеры мозга
дельфинов научной общественности, мы не имеем никаких надежд на то, что к
нашему мнению о дельфинах, как о высоко развитых существах, присоединятся
другие.
Они заслуживают сравнения с людьми, если не выше их. В самом начале
проекта я согласился с нейроанатомами пожертвовать 3 дельфинами, так что
они имели достаточно анатомического материала первоклассного качества для
демонстрации анатомии мозга. Даже в то время я колебался относительно
правильности такого вида опытов. Однако я санкционировал их с целью
получения научных данных чтобы представить дельфинов как первоклассные
биологические организмы. Я предполагал, что это нужно для будущего, для
того чтобы наладить потом с ними самые наилучшие отношения. Однако мне до
сих пор не по себе от такого оправдания. В самый разгар исследований на
дельфинах мы наняли людей для работы в этой области. Мой нравственный долг
состоял теперь в завершении исследования таким образом, чтобы эти люди не
остались без работы. В течении последующего года этим людям были найдены
места. Группа, исследующая мозг дельфина, целиком переместилась в другую
научную лабораторию в Вустере, Массачусетс. Свой компьютер мы отослали
назад в Национальный институт умственного здоровья в Бетесде, штат
Мэриленд. Накопление научной аппаратуры было причиной разлада группы,
работающей над мозгом дельфинов в их новом месте размещения, и
Психиатрического исследовательского центра в Мэриленде, куда я переместил
продолжение работ с ЛСД под легальным покровительством.
В течении 1964-1965 г.г., когда я проводил эксперименты с ЛСД, отношения
между моей женой и мной стали невыносимо напряженными. При последующем
прекращении всех работ с дельфинами, она и я совершенно разошлись.
Накопившееся между нами напряжение стало настолько мучительным, что
появилась необходимость положить нашим отношениям конец.
Летом 1968 года появился последний доклад о дельфинах, озаглавленный
"Репрограммирование производства звука дельфинов вида афалина". Он был
опубликован в июле в журнале "Акустическая наука Америки".
Этот доклад изложил мою окончательную позицию в отношении существующего
положения в области установления контакта с дельфинами - афалина. Были
добавлены еще значительные технические подробности, о которых я писал в
книге "Ум дельфинов", опубликованной раньше. Новые идеи, извлеченные из
