Распахнутая дверь, во тьме полоска света.
В том доме у камина лежит печальный кот.
Он знает эту сказку, поэтому печален.
Он знает, будет гость, он в комнату войдет
И зябко поведет застывшими плечами.
И очень удивится, что комната пуста.
Зачем же дверь открыта?
Зачем огонь в камине?..
1978 г.
15
* * *
Лишь ветер станцует мазурку с зарею,
И весь горизонт дождями зареван,
Сквозь слякоть и дождь нам идти и идти...
"Прости, не дошел, дорогая, прости".
Промокший, продрогший шагает твой странник.
Не сед, не безумен, но взгляд его странен.
Он шепчет слова, что нашел лишь в пути:
"Прости, не дошел, дорогая. прости".
Навеки дороги к подошвам пристыли,
Ему бы надеть журавлиные крылья,
Летел бы весь день, летел бы всю ночь...
"...Прости, дорогой, я не в силах помочь".
Лишь ветер станцует мазурку с закатом,
И весь горизонт дождями заплакан,
Я в памяти этих минут не сотру.
"Прости, но я вышла к чужому костру"
1974 г.
* * *
Не поминайте всуе Фрейда,
А сочиняйте монологи,
Где за прозрачной ширмой слов
Разоблачайтесь донага,
А позже душу наизнанку
Сумейте вывернуть умело,
Чтоб самому не поскользнуться
На том, что выплеснете вы.
1979 г.
ПАРАШЮТИСТКА
"Парашютистами в реанимационннм
отделении называют людей, получив-
ших травму при падении с большой
высоты.
В четыре вены капали
Живую воду - кровь,
А вы все так же падали
С восьмого вновь и вновь...
Каким же было слово?
И в слове ли вина,
Что вслед за тем внесло вас
В проем окна?
"Полжизни за укол,
Избавящий от боли,
Чтоб стало так легко,
Так невесомо, что ли,
Чтоб мимо не неслись
Балконы, окна, лица,
Чтоб криком не давиться -
О, боль остановись!.."
16
Ах, как хотелось чуда
В невозвратимый миг,
Чтоб сон прервался трудный,
А легкий сон настиг,
Чтоб стало вновь покойно
В оковах прежних рук,
А белый подоконник
Не предвещал разлук...
"Полжизни за укол,
Полсмерти уж во мне,
И тень моих венков
На кафельной стене.
Летящая стезя
Балконы, окна, лица -
И мне остановиться
Никак уже нельзя...
Полжизни за укол,
Чтоб память замолчала..."
1980 г.
ГРЕШНИК
Дайте грешнику гитару,
Семиструнную гитару,
Перед тем, как всенардно
Понесет он божью кару.
Он стоит на лобном месте.
Рот разбит, но просит песню.
Пальцы в кровь, но просит песню -
Дайте грешнику гитару!
Припев:
Дайте, дайте песню спеть одну,
Дайте гриф поглалить и подтянуть струну
Дайте, дайте песней вас соединить,
Только не порвите эту нить.
Сколько лиц - людское море,
Любопытство, зависть,горе -
С эшафота, как со сцены,
Полный сбор последней ролью:
Тот любил, тот ненавидел,
Тот не понял, тот не принял -
В первый раз их всех увидел
Вместе лишь прощаясь с ними.
Припев.
А по площади разносит:
"Что ж гитару не приносят?
Дайте грешному гитару,
Не помилованья просит!"
Но от храма, что под яром,
Потянуло вдруг угаром,
Там возник костер в полнеба,
Там гитару жгли, гитару...
Припев.
17
(Он метался на кровати:
"Где я? Дома ли? В палате?
Бред, как явь, правдив до стона,
И его не оборвать мне...
Боль в груди - куда же деться?
Не петля, не дуло - сердце
Неужель не отвертеться?"
Он метался по кровати)
А в огне так страшно пела
Не струной - горящим телом
Семиструнная гитара,
Пела то, что спеть хотел он...
Он стоял на лобном месте,
Рот разбит, но вторит песне...
А вокруг не замечали,
Что душа-то... отлетела...
Припев:
Дайте, дайте песню спеть еще одну,
Дайте гриф погладить и подтянуть струну.
Дайте песней выс соединить,
Только не порвите эту...
27 декабря 1981
ПОСЛЕДНИЙ ПАРАД ЮРИЯ ВИЗБОРА
Дни мои, я полагаю, сочтены,
Дни осенние - сентябрь на дворе.
Не подарят мне онкологи весны,
Суждено мне с бабьим летом отгореть
Подыграй мне, милый доктор, подыграй,
Помоги мне, лицедей, начать парад.
Ложь твоя дает надежду нам на рай,
А иначе и при жизни просто ад.
Ну, что ж парад. Глаза мои открыты
И все года,как флаги на ветру.
Вот первый, розовый: я в цинковом корыте
И очень сольно, очень творчески ору.
Вот флаг другой - с ромашками и небом,
И так щекотно бегать босиком.
А вслед - кресты, в лодонь - кусочек хлеба.
Тот мамин хлеб, откушенный тайком
Я в палате самый желтый и худой,
Словно лист в снегу больничного белья.
Мне бы шприц или стакан с живой водой,
Я бы встал и спел для вас, мои друзья.
Ах, дуэт великолепный - я и боль.
На два голоса чуть слышно, чуть дыша.
Здесь для вас - моя последняя гастроль,
А на сцене бестелесная душа.
Парад-алле! Года мои ,как флаги,
Полощет ветер их в дневной ночи.
Перо скребется по плохой бумаге
И горн поет, и барабан стучит.
Я слышу их несложные мотивы,
И первых песен легкие слова,
И скрип дверей, и звон бутылок с пивом,
Лишь голос твой доносится едва.
18
Скоро пять - приемный час - придут мои.
Будет бодрый остроумный диалог.
Я, конечно, помогу им утаить
От меня хоть часть сегодняшних тревог.
Все в порядке. Лучше ждать, чем догонять.
Не бывает в нашей жизни без прорех.
Вы теряете, ребятки, лишь меня.
Я, в отличие от вас, теряю всех.
И вновь парад. Ничуть не утомленный.
Мне снова флаги плещут у лица.
А на губах касанье брызг соленых
И жженье спирта просит огурца.
Качанье палуб, цоканье лошадки,
Визг тормозов и нервный цокот шин,
И дым костра, и теснота палатки,
И ветра вкус на первой из вершин
Ночка-ноченька, мой друг, а нынче враг.
Ночка-ноченька, ты с болью заодно.
Ты зачем легла на мой прощальный флаг
И от ветра занавесила окно?
Так тяжел и тесен свет от ночника
И никак мне не вздохнется глубоко,
И тянусь, тянусь рукою до звонка
И прошу сестричку сделать мне укол.
Утихла боль. Глаза еще закрыты.
Утихла боль. И вновь - парад-алле!
Я счастлив тем, что песни не забыты.
Они еще проходят по земле.
19
КАРТИНА
Вот старый холст. Сквозь паутинки трещин
Фигура не Мадонны, не святой -
Не самая прекрасная из женщин,
Но женщина с бессмертной красотой.
Забыты тех времен далеких войны,
Пожары, эпидемии чумы...
Лишь та картина памяти достойна,
Лишь той любовью мы обожжены.
...Не на заказ, по Высшему веленью,
Лишь отдавая дань еде и сну,
На склоне лет, в последнем озаренье,
Писал художник юную жену
Кто знает, как душа его кипела?
- Его любовь безумнее иных -
Он сотворил ее нагое тело,
Благословил на вечность и утих.
Лишь два мазка легли немного позже,
Их положил любимый ученик.
Лишь два мазка, лишь тень на светлой коже,
Лишь два мазка... и в чреве плод возник...
Их было двое: Ученик и Мастер,
И женщина - хозяйка их сердец,
Для одного - родник беспечной страсти,
А для другого - юности гонец.
Ее судьбе в обычных рамках тесно,
Ведь каждому она была женой,
С одним как с Гением любви небесной,
С другим как с Гением любви земной...
Вот старый холст...
Январь 1982 г.
* * *
Сколь вечна любовь, столь бессмертны ее миражи,
Дороги прямы к ним, и ветер всегда только в спину,
Им просто служить потому, что легко предложить
Полжизни, полсердца и верности лишь половину.
Лишь страсть неделима, но сколько же нужно ее,
Чтоб призрак любви хоть в ночи не казался бесплотным?
Чтоб каждому мнилось, что он получает свое
Полсчастья людского, пусть с полублаженством животным?
Так было и будет. О чудо влечения тел!
В полночном безумии мудрость Икара природы
За разум, который обманутым быть не хотел,
А может хотел, но желал бы иного исхода.
20
В исходе прозренье. И всем воздается сполна:
Привычным - бессилие, юным - испуг и смятенье.
Сколь вечна любовь, столь несметны ее семена,
Но сколько ж из них никогда не достигнет цветенья?
1982 г.
* * *
Когда в кипении застолья,
Тебя обнимет немота,
Ты вдруг почувствуешь невольно,
Что там, где раньше было больно,
Не благодать, а пустота.
Ты закричишь, но кто услышит?
Кто вздрогнет на беззвучный крик?
Ты стал как все.
Смотри, Всевышний,
Каких пределов он достиг.
Твои мажорные аккорды,
Твои беспечные слова
Звучат уже не очень твердо.
Лицо твое - хмельная морда,
А под глазами синева.
Остановись! Иль ты безумен?
Пирует плоть - душа молчит.
Так бей же, бей ее,как бубен...
Она без боли не звучит.
Зачем в устах слова чужие?
Зачем ты взял чужую роль?
Ведь сколько песен не сложили,
Они мертвы.
Верните боль!
Но ты жуешь и пьешь, и пляшешь,
И все вокруг кричат: "Сыграй!"
Застоье -рок, застолье - чаша,
Плесни похмелье через край!
Храни, Господь, нас от напасти
Найти свой рай в застолье том,
Костер души, да не погаснет!
Костер души, да не погаснет!
Пусть даже залитый вином.
1982 г.
ПАМЯТИ В. ВЫСОЦКОГО
Нет, в России правда не вымерла,
И не левой рукой, не в конверте
Евангелие от Владимира -
В песнях, в голосе, в жизни и смерти...
21
Десять заповедей, спетых с яростью,
Слово к слову, как будто в Завете.
Только там они с мудрой усталостью,
Но усталое пламя не светит.
Пусть при жизни ничто не окупиться,
Словно камни в болото притворства,
Верил он, что трясина расступится,
Камень к камню - поднимется остров...
Не Мессия, но как его слушали...
Не Пророк, но себе напророчил...
Так и жил, не имея отдушины,
Меж ролей, между струн, между строчек.
Так и жил,ка в атаке, не кланяясь,
Называя смиренье - бездельем,
Только сердце отдал на Заклание.
На пределе всю жизнь, на пределе.
И любовь его кушали с перчиком
На виду злоязыкой Европы.
Но и здесь не искал он советчиков
И не лез из-за визы в холопы.
Нет, в России правда не вымерла,
И не левой рукой, не в конверте
Евангелие от Владимира -
В песнях, в голосе, в жизни и смерти...
Окруженный друзьями и "брутами",
Всяких сплетен прошитый осколками,
Так и умер, как сетью, опутанный
Суесловьем, молвой, кривотолками...
1982 г.
* * *
Репетиция разлуки,
Репетиция обмана...
Нашу нежность на поруки
Отдаем сырым туманам.
Пусть они ласкают тайно
Отношений наших плесень,
Бормоча слова случайных
Песен...
Кто неверною рукою
Исчеркал сценарий судеб?
Непосредственность игрою
Не была, но скоро будет.
А всамделишней печали
Ноты в музыке обмана.
В чьи окошки вы стучали
Рано?
21
Наша грустная премьера
Все равно при полном зале,
Где Надежда, там и Вера,
Лишь любовь сюда не звали.
Но она, как ученица,
Притаилась на галерке,
Чтобы снова удивиться
Горько...
А потом всегда с аншлагом
Выступали и не раз мы,
Мы махали белым флагом,
Об'ясняли все несвязно.
Кто поверит в то, что пьесу
Мы сыграли столь искусно,
Но в сюжете всем известном
Пусто...
1972 -1983 гг.
ПЕСЕНКА ПОТРЕБИТЕЛЕЙ
В мир искусства не надо нам лоцмана.
Мир искусства нам светит в лицо,
Пьем мы водочку под Высоцкого,
Под Булата - сухое винцо.
И, склонясь над последним бестселлером,
Каждый взгляд наш разумен и чист.
Мы не путаем Шиллера с Геллером,
Потому, что второй - шахматист.
Мир искусства - раскрытая книга,
Мы не лезем в него с кондачка,
В преферанс мы играем под Грига,
Под Вертинского - в дурачка.
Нам искусства хрустальная лира
Предлагает надежный патент:
Наших женщин мы водим в "Сатиру",
А начальство ведем в "Варьете".
В мир искусства не надо нам лоцмана,
Мир искусства нам светит в лицо,
Но ни водочки нет, ни Высоцкого,
В дефиците сухое винцо.
