Мари положила трубку. Вилье должен продержаться еще 24 часа, чтобы
Карлос не понял, насколько глубоко произошло проникновение в его сеть. Он
может отдать приказ, чтобы все, кто был связан с ле Классик, уехали из
Парижа и исчезли. Или в Сен-Оноре будет устроен погром с тем же
результатом. Если случиться что-нибудь подобное, то уже не будет ни
ответов, ни адреса в Нью-Йорке, ни расшифровки сообщения или поисков
отправителя. Человек, которого она любила, возвратиться в свой лабиринт.
И тогда он ее оставит... навсегда!
28
Борн увидел ее на углу, когда она проходила под уличным фонарем,
направляясь к маленькому отелю, который и был ее домом. Моника Бриель,
первый помощник Жакелины Лавьер, была посложнее, чем Джанин Долбер. Он
припомнил, что видел ее в магазине. Недаром мадам Лавьер выбрала ее себе в
помощницы. Вполне вероятно, что ее знания могли быть значительно больше,
чем он допускал в расчетах. Но уже подошло время второй шоковой волны.
Улица была относительно свободна, но люди все-таки попадались. Необходимо
изолировать Монику и увести ее в такое место, где бы никто не мог
подслушать их разговор.
Он догнал ее почти в 30 футах от отеля и пошел рядом с ней.
- Немедленно свяжитесь с Лавьер, - произнес он по-французски, глядя
прямо перед собой.
- Извините... Вы что-то сказали? Кто вы месье?
- Не останавливайтесь! Спокойно проходите мимо отеля.
- Вы знаете, где я живу?
- Есть очень немного, чего мы не знаем.
- А если я все-таки войду в отель? Там есть дежурный...
- Кроме него, есть еще и Лавьер, - прервал ее Борн. - Вы можете
потерять свою работу и вам не удастся найти другую нигде в мире. И я
опасаюсь, что это будет наименьшая из проблем.
- Кто вы такой?
- Во всяком случае, не ваш враг, - он взглянул на нее и предупредил:
- И не делайте его из меня.
- Вы? Американец! Джанин... Клод Ореоль!
- Карлос, - заверил ее Борн.
- Карлос? Что за мерзость? Все после обеденное время ничего, кроме
Карлоса! И номера! Каждый имеет свой номер, о котором даже никогда не
слышал. И эти разговоры о засадах и вооруженных людях! Это ужасно!
- Но это все случилось. Проходите мимо! Это пойдет вам на пользу.
Моника спокойно прошла мимо входа в отель. Ее уверенность стала
возрастать, марионетка вновь ощутила под собой прочную почву.
- Жакелина говорила о вас. Она заявила, что некий дом моделей
заплатил вам, чтобы вас уничтожили!
- А что вы ожидали от нее услышать?
- Вы подкупленный провокатор! Она сказала нам правду!
- А не говорила ли она вам в то же самое время, чтобы вы держали язык
за зубами? Чтобы вы ничего об этом не говорили! Ничего и никому!
- Конечно!
- И кроме того, - продолжал он, как бы не слыша ее ответа, - не
обращаться в полицию, что при любых обстоятельствах было бы самой логичной
вещью на свете?
- Да, естественно.
- Нет, это неестественно! - возразил Борн. - Посмотрите на меня, я
только передаточное звено. Мое положение по сути не выше вашего. Я тут не
для того, чтобы причинять вам неприятности, а для того, чтобы передать
сообщение. Мы просто проверяли Долбер и сообщили ей ложные сведения.
- Джанин? - смутилась Моника. - То, что она говорила, было
невероятным! Так же невероятно, как истерические выкрики Клода и то, что
он рассказывал. И то, что говорила она, было противоположно его
заявлениям.
- Мы знаем об этом. Это было сделано преднамеренно. Она рассказала
про Лос-Анджелес?
- Про тот дом моделей?
- Проверьте это завтра. Попытайтесь ее расколоть.
- Что вы имеете в виду?
- Этот дом моделей в Лос-Анджелесе! Он может быть связан с
"Интерполом". Это может оказаться ловушкой.
- "Интерпол?"Ловушка? Про эти ужасные вещи у нас никто ничего не
знает!
- Лавьер знает. Попробуйте связаться с ней как можно скорее, - они
дошли до конца квартала и Джейсон коснулся ее руки. - Я расстаюсь с вами
на углу. Возвращайтесь в ваш отель и сразу звоните Жакелине. Скажите ей,
что все гораздо серьезней, чем мы думали. Все развалилось на части. Хуже
всего то, что кто-то нас предал. Не Долбер, не кто-то из продавцов, а
кто-то на более высоком месте, тот, кто знает все.
- Что это значит?
- В ле Классик притаился предатель. Скажите ей, чтобы она была
осторожнее. Если она не будет за собой следить, это может быть концом для
нас всех, - Борн убрал свою руку и спокойно пересек улицу. На другой
стороне он нашел подходящий подъезд и притаился в нем, наблюдая за
Моникой. Она уже находилась в середине квартала на пути к отелю. Первый
вал второй шоковой волны вздыбил свой гребень. Пора было звонить Мари.
- Я беспокоюсь, Джейсон. Это убивает его. Он чуть было не бросил
трубку. Что будет, если он ее увидит? Что он будет делать и чувствовать?
- Он обязан справиться, - проговорил Борн, наблюдая за движением на
Елисейских Полях из телефонной будки. - Если он не справиться, то я убью
его. Я не хочу так поступать, но у меня не останется иного выхода, хотя я
сам часто не знаю, что мне делать в первую очередь. Одна моя половина
говорит: "О, боже, помоги мне...", тогда как вторая вещает совсем другое:
"Поймай Карлоса!"
- Это то, что ты был должен сделать с самого начала, не так ли? -
мягко спросила Мри.
- Я не хочу думать о Карлосе! - прокричал он.
- Дорогой, возвращайся назад. Ты должен отдохнуть.
- Что? - Борн удивленно уставился на трубку, неуверенный в том, что
он действительно слышал эти слова. Окружающее существовало и не
существовало для него. Вокруг будки царила кромешная тьма, которая
спускалась с неба плотным занавесом, поглощая Елисейские Поля. В то же
время вокруг него было море ослепительно света: яркого почти прозрачного.
И еще было тепло... Сквозь эту призрачную пелену слышались пронзительные
крики птиц и зловещий скрежет металла...
- Джейсон!
- Что?
- Возвращайся, пожалуйста, возвращайся!
- Почему?
- Ты устал и должен отдохнуть.
- Мне еще нужно добраться до Пьера Трайнона, бухгалтера.
- Ты сможешь это сделать завтра.
- Нет. Завтра - это для капитанов.
"Что я сказал? Капитаны... десант... в панике мечущиеся фигуры. Но
путь был только один, только этот единственный путь. Хамелеон... был
провокатором".
- Послушай меня, - настаивала Мари, - с тобой что-то происходит. Это
случалось и раньше, и мы оба это знаем. И когда это начинается, тебе
необходимо остановиться, это мы тоже отлично знаем. Возвращайся в отель,
пожалуйста.
Борн закрыл глаза: к нему постепенно возвращались звуки города. Он
снова приходил в норму.
- Все в порядке, действительно все в порядке. Была, правда, пара
неприятных минут, но и только.
- Джейсон! - мягко и ласково заговорила Мари, заставляя его
прислушаться. - А что их вызвало, эти видения?
- Не знаю.
- Ты только что видел эту продавщицу Бриель. Может быть, она сказала
тебе что-то такое? И это заставило тебя уйти в воспоминания.
- Я не уверен. Я был весьма занят тем, что мне следовало говорить ей
самому.
- Подумай, дорогой!
Борн закрыл глаза, пытаясь вспомнить. Было ли там что-то такое?
Что-то такое, что было сказано очень быстро, обыденно, и что тут же
улетучилось.
- Она назвала меня "провокатором", - ответил он, не понимая, почему
всплыло в памяти именно это слово. - Но это, видимо то, чем я занимаюсь,
да?
- Вероятно, ты прав, - согласилась Мари.
- Я собираюсь направиться в район, в котором живет бухгалтер. Это
всего лишь в двух кварталах отсюда.
- Будь осторожен, - она говорила так, как будто ее мысли были заняты
чем-то посторонним.
- Хорошо. Я буду осторожен.
Улица была тихой и безлюдной. Она представляла собой смесь магазинов,
офисов и жилых домов, которых было тут гораздо меньше. Поэтому улица
напоминала ночью пустыню.
Джейсон подошел к небольшому дому, где жил Пьер Трайнон. Потом он
поднялся по ступенькам и вошел в низкий, слабо освещенный подъезд. Справа
располагались ряды почтовых ящиков, над каждым из них находилось
переговорное устройство. Найдя в списке номер квартиры бухгалтера, он два
раза нажал на кнопку переговорного устройства. Примерно через десять
секунд из динамика послышался голос, тембр которого напоминал
металлическую окраску.
- Кто там?
- Месье Трайнон?
- Да.
- Вам телеграмма, месье. Я заехал к вам прямо с почты. Эту телеграмму
необходимо вручить лично вам.
- Мне телеграмма?
Да, он не был человеком, который часто получает телеграммы. Борн
ожидал в стороне от стеклянной двери, ведущей внутрь дома. Вскоре он
услышал быстрые шаги, дверь открылась и изнутри вышел грузный лысеющий
мужчина, который без промедления направился к своему ящику под номером 42.
- Месье Трайнон?
Мужчина повернулся. Его лицо выражало беспомощность.
- Телеграмма! - воскликнул он. - Это вы принесли телеграмму?
- Я должен извиниться за эту уловку, но это сделано для вашей же
пользы. Не думаю, что вы захотели бы отвечать на мои вопросы в присутствии
жены и детей.
- Вопросы? - изумился Трайнон. Его губы искривились в непонятном
выражении, и в глазах возникли искорки страха. - Мне? Но о чем? Что это
значит? Почему вы пришли сюда? Я вполне добропорядочный гражданин и уважаю
законы.
- Вы работаете в Сен-Оноре? Фирма ле Классик?
- Да, это так. Но кто вы такой?
- Я представитель следственной комиссии налогового управления.
Пойдемте вниз, там мой автомобиль.
- Автомобиль? Но я не одет! Ни пиджака, ни пальто! А моя жена! Она
ждет меня наверху с телеграммой. Телеграмма!
- Вы сможете послать ей телеграмму, если захотите. А теперь пойдемте
вниз. Я занимаюсь этим целый день и мне хотелось бы его завершить.
- Но, пожалуйста, месье, - запротестовал Трайнон. - Я не отказываюсь
с вами идти! Но вы же сказали, что у вас есть вопросы. Задайте их мне и
разрешите вернуться домой. У меня нет ни малейшего желания ехать в ваше
учреждение.
- Это займет всего несколько минут, - улыбнулся Джейсон.
- Я позвоню жене и скажу ей, что с телеграммой вышла ошибка, что это
телеграмма для старого Гравье. Он живет на первом этаже и едва может
читать. Она поймет.
Мадам Трайнон ничего не поняла, но ее резкие возражения были
отвергнуты еще более резкими со стороны мужа.
- Вы видите, что теперь нет необходимости куда-то ехать. Можно
поговорить и здесь. Так в чем дело, месье? Все мои бумаги в полном
порядке.
- Прежде всего, - заявил Борн, не обращая внимания на его протесты, -
не выезжайте никуда за пределы Парижа независимо от причины. Если вам
нужно будет выехать по личным или служебным делам, вы должны сперва
сообщить об этом нам.
- Вы шутите, месье?
- Нет, не шучу.
- У меня нет причин покидать Париж. Что я должен делать еще?
- Наша служба проверит ваши книги завтра утром. Будьте готовы к
этому.
- Проверить? С какой целью? И к чему я должен готовиться?
- Выплаты так называемым поставщикам. Ведь эти товары, за которые
выплачивались деньги, так никогда и не были от них получены. Деньги при
этом переводились в цюрихский банк.
- Цюрих? Я не понимаю, о чем вы говорите. Я никогда не оформлял
никаких чеков для Цюриха.
- Прямо, нет, и мы это знаем. Но для вас было очень легко выписать
такой чек несуществующей фирме. Затем деньги выплачивались и переводились
в Цюрих.
- Каждую накладную и каждый чек подписывала мадам Лавьер! Я ничего не
