интересовался системой "Биосфера-2" и сожалел, что Пророк не пригласил для
участия в работах по проекту "Колыбель" советских специалистов. Уникальный
же все-таки эксперимент, стоило бы объединить усилия. Генерал отвечал
односложно и счел за лучшее не рассказывать, что Пророк даже не разрешил
использовать разработки советских ученых по системам жизнеобеспечения.
Зачем обострять отношения? Но из-за упрямства этого старика потратили
много времени и труда, чтобы отладить регенерацию воздуха.
Новоселье бионавтов оказалось до обидного обыденным. Вздымая с
бетонки тучи мелкого песка, сели четыре вертолета. Первая смена операторов
контроля за полчаса провела тестирование аппаратуры. Эти полчаса бионавты
занимались переодеванием в одинаковые голубые комбинезоны с вышитыми на
груди зелеными полумесяцами (по настоятельному требованию Живого Пророка)
проходили процедуру облучения под ультрафиолетовыми лампами. А потом,
доложив готовность, пустились лифтом в цветущие сады Колыбели.
Восемь человек. Четыре девушки и четверо юношей. Средний возраст -
двадцать пять лет. Прошли жесточайший отборочный конкурс. Давно знакомы
между собой, умеют поддерживать в своей группе, которая отныне стала
моделью человечества, добрые и ровные взаимоотношения. Чтобы не осложнять
им задачу, старались подобрать людей, не разъединенных религиозными и
политическими убеждениями. Каждый из них подготовил солидную программу
работы на два года по своей специальности. Вот сейчас закончится еще один
этап контроля аппаратуры и... Колыбель начнет жить своей жизнью, полностью
в автономном режиме. Первый месяц Земля еще будет помогать, а потом
наблюдатели смогут вмешаться советом или действием только в самом крайнем
случае.
Восемь человек. Анна, Юлия, Елизавета, Мария, Адам, Марк, Муса,
Александр. Вот их лица проплывают на экранах мониторов слежения. Генерал
ослабил узел форменного галстука, прогнал мысли об историчности момента и
склонился к микрофону:
- Ребята! Я тут речь заготовил, длинную и торжественную. Но я думаю -
ну ее, речь. Удачи вам. Мари, девочка, я на тебя надеюсь. Лиз, красавица
Лиз, в твоих руках здоровье "младенцев", присматривай за ними хорошо.
Джули, я полагаю, что через два года ты пригласишь нас всех на свадьбу?
Алекс, ты ведь не будешь возражать, если именно я подержу шпагу над
головой твоей невесты? Не делай страшные глаза, ваш секрет давно всем
известен. Энн, твоя матушка прислала радиограмму, текст мы передали на
экран в твоей "Хижине". Адам, у тебя есть возможность оправдать свое имя -
ты должен первым ступить в новый рай... Муса, не будь таким серьезным,
улыбнись, что ты все хмуришься? Марк, я не забыл твою просьбу и посадил
оператором к твоему монитору блондинку, вот она, ее зовут Грета. Нравится?
Грета, помаши ему рукой и скажи: "Хелло, Марк!" Вот так, умница. А теперь
- с богом, ребята!
Первые сутки генерал не покидал контрольного пульта. Наконец,
почувствовав настоятельную потребность в отдыхе, нехотя покинул зал.
Какое-то неясное предчувствие тревожило его, хотя никаких видимых причин
для беспокойства не было. Система функционировала штатно.
Бионавты, скромно отпраздновав начало эксперимента, жадно набросились
на работу. Марк тщательно проверил режим регенерации воздуха, переналадил
по-своему комплекс водного контроля. Адам пропадал в мангровом лесу и на
огороде. Лиз обнаружила в медицинском отсеке неполадки и срочно
затребовала недостающие препараты и оборудование. Бионавты обживали свои
модули, устраивали непритязательный быт, по вечерам ходили друг к другу в
гости. Жилые помещения расположили в разных уголках Колыбели, лишь Мария и
Анна попросили поселить их рядом.
Вахта наблюдения очень скоро разочаровалась - смотреть было абсолютно
не на что. Ну никакой экзотики. Работают люди, даже между собой редко
общаются. Разве что Алекс посидит на берегу с Юлией, пока суровая
блюстительница распорядка Лиз не прогонит их спать. Или Мария, допоздна
задержавшись в "Хижине Анны", выйдет оттуда в новом, умопомрачительном
платье, только что сшитом. Даже представить себе трудно, насколько
неинтересно наблюдать за обыденной жизнью очень занятых людей. И через
неделю-другую вахта начала потихоньку халтурить. Операторы позволяли себе
отвлекаться на чашку кофе, свежий анекдот, а то и на партию в шахматы.
Кто-то и прихватывал минуток двести сна на синем ковре в кумирне. Вот так
и прохлопали момент, ставший роковым в истории эксперимента "Колыбель".
Прибыла почта. Послания, адресованные всей группе бионавтов, передали
на дисплей персонального компьютера Марии для сведения всех обитателей
Колыбели. В основном это были приветствия и пожелания удачи. Личная
переписка - дискетки, видеоблоки, кассеты, а то и старомодные конверты -
были рассортированы по принадлежности и через шлюз доставлены адресатам.
Именно в тот день поведение Мусы вызвало беспокойство у врача
бионавтов Лиз. Не высказывая зародившихся сомнений, Лиз пригласила Мусу в
медицинский отсек и под видом рутинного обследования хорошенько
выспросила. Ничего это ей не дало, кроме полной уверенности в том, что с
Мусой неладно. Он был любимцем группы и всегдашним третейским судьей. Его
решению по всем вопросам подчинялись, поначалу даже не понимая, просто
доверяя. И всегда оказывалось, что Муса прав. Этот двадцатидвухлетний
электронщик был не по годам мудр, выдержан и немногословен. Возможно,
сказывалось его происхождение - предки Мусы были выходцами с берегов
Персидского залива. Меланхолия отнюдь не значилась среди особенностей его
характера, но тем не менее он не выходил из своего модуля весь последующий
день. Сидел, углубившись в какие-то бумаги. Алекс, забежав
поинтересоваться здоровьем, успел заметить, что на экране дисплея мерцает
схема Колыбели и зеленый зайчик поисковой программы бродит по контурам
чертежа. Увидев Алекса, Муса нажал клавишу сброса, и экран погас. Что
искал электронщик в знакомой ему до тошноты схеме?
Словом, Муса стал источником нервозности в группе. В таком тесно
замкнутом сообществе нервозность могла легко перерасти в раздражение, а
там и до ссоры недалеко. Нужно было срочно принимать меры. И тут Лиз очень
кстати вспомнила об одной дате. Правда, Мусе пришлось долго объяснять, что
такое день ангела. Наконец он решил, что это нечто вроде дня рождения,
пожал плечами и отправился готовить подарок.
К праздничному столу подали первый урожай зелени с огорода Адама.
Больше на огороде пока, к сожалению, ничего не выросло, но Адам мог часами
рассказывать, как отлично принялись бобы и томаты, а вот капуста все время
вянет, что побеги тыквы дали по третьему листу, и их скоро надо будет
подвязывать, что маис бурно пошел в рост, что... Его рассказы могли
сравниться только с рассказами Алекса об очередном хулиганстве пары
гиббонов или о нападении морских звезд на колонию кораллов. Земные,
обычные заботы. Колыбель жила. И только один ее обитатель - Муса - был
тягостно задумчив. Настолько, что наконец заволновалась и вахта. Лиз
пришлось объясняться наедине с генералом. Она, как могла, постаралась
успокоить начальство, а Мусе в отместку приписала лишние полчаса занятий
гимнастикой.
В известном смысле праздничная затея Лиз потерпела провал -
развеселить Мусу не удалось. Его мрачная усатая физиономия очень скоро
начала действовать на нервы окружающим. Наконец Адам не выдержал и
напрямик спросил Мусу, какого, собственно, дьявола тот киснет. В ответ
электронщик посмотрел на жизнерадостного огородника и пригласил его
пройтись к берегу озера. Там они беседовали с полчаса, причем Адам
горячился и размахивал руками, а вот Муса становился все мрачнее.
Ближе к полуночи, когда гости разошлись, в "Гнезде Адама" раздался
вызов с контрольного пульта. Генерал сначала поинтересовался самочувствием
Адама, а затем его мнением о состоянии Мусы. В ответ Адам возмущенно
фыркнул и заявил, что Муса, видимо, просто заболел, высказывает странные
идеи об опасности их эксперимента, о каком-то обмане, сомневается в
целесообразности их добровольного двухгодичного заточения. И откуда у него
такие настроения?
А действительно, откуда? Это началось после получения почты. Что было
в пакете, предназначенном для Мусы? Выяснилось, что этого толком никто не
знает. Ну, письмо от сестры. Запись нового концерта Лизовича. Газеты за
неделю. Свежий справочник по электронике. Сборник стихов древних арабских
поэтов. Увесистый блок дискет для персонального компа. Стоп... Что за
дискеты, от кого? Отправителем значился некто Генрик Солански,
университетский друг Мусы. Проверить!
Результаты проверки оказались весьма неожиданными. Генрик Солански,
политолог, занимался как раз страной Живого Пророка, до печально
известного указа о высылке иностранцев прожил здесь не один год, считался
одним из лучших специалистов. Он ничуть не скрывал того, что по просьбе
Мусы подготовил некоторые материалы из истории страны, биографический
очерк Живого Пророка, массу мелких, но любопытных фактов и четыре
вероятностных прогноза развития ближайших событий в стране. Копии
материалов предоставить в распоряжение руководителя эксперимента отказался
без согласования с Мусой.
Поразмыслив, генерал решил такового согласования не устраивать. Ему
не хотелось лишний раз тревожить и без того неспокойного бионавта. Еще
вздумает оскорбиться, что по его личным делам наводили справки, кто его
знает. Колыбель и так, видимо, подействовала на его психику. Да и в самой
просьбе Мусы к Генрику Солански генерал не усмотрел криминала... ну,
заинтересовался парень историей страны, которая построила Колыбель и дала
им возможность осуществить грандиозный эксперимент. Без этого
непостижимого старика, без Живого Пророка они бы еще много лет ждали
такого шанса. Они все должны быть ему благодарны, тем более, что в конце
первого месяца пребывания бионавтов в Колыбели старик прислал порученца с
полным комплектом наград для всех участников эксперимента. Так что теперь
и Муса, и все остальные бионавты, и сам генерал являются кавалерами звезды
Зеленого Света. Ну, света так света. Генерал пристроил звезду на мундир,
заглянул в зеркало и понял, что такие ордена можно носить только на
парчовом халате. Так что пусть полежат пока в сейфе.
В общем-то, ничего особенного и не случилось. Ну, запсиховал парень.
Неудивительно. Одно дело - тренировки в сурдокамере и на стимуляторе. И
совсем другое - замкнутость Колыбели. Жаль, конечно, что первым задергался
именно Муса, казалось, самый крепкий и спокойный. Надо его отвлечь, занять
работой... Посоветовавшись с наблюдающим психологом, генерал распорядился
организовать небольшую аварию. Пусть руками поработает, даст мозгам
разрядку.
Муса и в самом деле со всей серьезностью занялся устранением аварии.
Лиз, знавшая о терапевтической цели поломки, исподволь наблюдала за ним.
Вроде все было нормально.
На третий день случилось неожиданное. Мгновенно, разом отключились
мониторы контрольного наблюдения. В помещении вахты коротко взвыла и
захлебнулась сирена. На пол с грохотом полетела шахматная доска,
раскатились фигурки. Генерал ворвался в зал, наступил на подвернувшуюся
фигурку коня, раздавил в пыль и даже не заметил.
Дублирующая аварийная система тоже выдала отказ. Не работала и
радиосвязь. Вахта оглохла и ослепла.
Генерал на мгновение растерялся. Оставался еще один вариант - связь
через спутник. Но Колыбель молчала, и это молчание показалось генералу
