земля, ее некогда роскошные поля и леса погубило холодное дыхание севера и
юга. Изящные кокосовые пальмы давно исчезли, и даже могучие сосны, занявшие
их место, превратились в скелеты, чьи корни сковала вечная мерзлота. Жизнь
отступила с земной поверхности, лишь в океанской пучине, где внутренний жар
еще сдерживал образование льда, ползали и плавали, пожирая друг друга,
немногочисленные слепые изголодавшиеся твари.
Но существу, чья родная планета вращалась вокруг тусклого красного
карлика, свет Солнца, лившийся с ясного небосвода, казался невыносимо ярким.
Хотя болезнь, поразившая сердце звезды тысячу лет назад, отняла у нее все
тепло, ее свирепые холодные лучи озаряли поле брани, блистая на наступающих
льдах.
На детей, пробуждавшиеся души которых пировали на празднике жизни,
отрицательные температуры действовали возбуждающе. Они голышом плясали в
сугробах, вздымая босыми ногами сверкающие облака снега и вынуждая своих
электронных симбиотов то и дело бить тревогу: "Не заглушайте температурных
рецепторов!" Ведь ребята были еще слишком юны, чтобы восстанавливать
конечности без помощи взрослых...
Самый старший из мальчиков устроил целое представление: он пошел в
атаку на холод, объявив себя стихией огня. (Пришелец отметил этот термин для
дальнейшего изучения, которое позже, впрочем, привело его в тупик.) На месте
маленького хвастунишки виден был лишь столб пара и пламени, скачущий по
древней кладке, другие дети подчеркнуто игнорировали этот не слишком
серьезный спектакль.
Для пришельца, однако, он был связан с одним крайне любопытным
парадоксом. Почему все-таки эти люди отступили на внутренние планеты, вместо
того чтобы, подобно своим братьям на Марсе, противопоставить холоду те силы,
которыми они теперь обладают? На этот вопрос он еще не получил
удовлетворительного ответа. Он вспомнил загадочное заявление АРИСТОТЕЛЯ, с
которым ему было здесь проще всего общаться.
- Всему свое время, - объяснил всемирный мозг. - Иногда нужно бороться
с природой, иногда - покориться ей. Истинная мудрость заключается в
правильном выборе. Когда зима закончится, человек возвратится на обновленную
Землю.
И вот в течение нескольких последних веков все население Земли
поднялось по экваториальным башням в небо и улетело в сторону Солнца, к юным
океанам Венеры и плодородным равнинам умеренной зоны Меркурия. Через пятьсот
лет, когда Солнце оправится от болезни, изгнанники вернутся домой. Меркурий
- за исключением полярных районов - опустеет, тогда как Венера останется
постоянным пристанищем человека. Угасшее Солнце дало стимул и возможность
для покорения этого адского мира.
Сами по себе важные, все эти вещи касались гостя лишь косвенно, его
главные интересы лежали в области более тонких аспектов человеческой
культуры и человеческого общества. Каждый разумный вид уникален, каждому
присущи собственные достоинства и недостатки. В солнечной системе пришелец
ознакомился с обескураживающим понятием отрицательной информации. По местной
терминологии - Юмор, Фантазия, Миф.
Столкнувшись с этим странным явлением, пришелец неоднократно говорил
себе: "Нам никогда не понять людей". Сначала он был настолько расстроен, что
даже испугался случайного перевоплощения, со всеми неприятными
последствиями. Однако с тех пор он далеко продвинулся вперед, он все еще
хорошо помнил свое удовлетворение, когда впервые пошутил - и все дети
смеялись.
Работать с детьми предложил ему опять-таки АРИСТОТЕЛЬ. "Есть старая
пословица, дитя - отец человека. Хотя биологическая концепция отцовства
одинаково чужда нам обоим, в данном контексте это слово имеет двойной
смысл..."
Поэтому пришелец надеялся, что дети помогут ему понять взрослых, в
которых они постепенно превращались, Иногда они говорили правду; но даже
когда они веселились (опять очень непростое понятие) и производили
отрицательную информацию, пришельца это уже не обескураживало.
Но были случаи, когда ни дети, ни взрослые, ни даже АРИСТОТЕЛЬ не знали
правды. Получалось, что имеется непрерывный спектр между абсолютной
фантазией и непреложным фактом, со всеми мыслимыми промежуточными оттенками.
На одном конце спектра стояли такие исторические фигуры, как Колумб,
Леонардо, Эйнштейн, Ленин, Ньютон, Вашингтон, от которых во многих случаях
остались даже голоса и изображения. На другом полюсе находились Зевс, Алиса,
Кинг Конг, Гулливер, которые никак не могли существовать в реальном мире. Но
куда отнести Робина Гуда, Тарзана, Христа, Шерлока Холмса, Одиссея,
Франкенштейна? Ведь все они, с некоторой натяжкой, вполне могли бы
существовать в реальности...
Слоновий Трон за три тысячи лет почти не изменился, но никогда еще ему
не доводилось держать на себе столь чуждого гостя. Глядя на юг, пришелец
сравнивал колонну полукилометровой толщины, уходившую ввысь с горы, с
техническими достижениями других миров. Для столь юной расы колонна,
пожалуй, достаточно внушительна. Она, хотя и кажется, что вот-вот обрушится
с неба, стоит уже пятнадцать веков.
Разумеется, не в своей нынешней форме. Первые сто километров теперь
представляют собой вертикальный город (частично его просторные этажи все еще
заселены), через который 16 пар рельсовых путей провозили когда-то по
миллиону пассажиров в день. Теперь действуют только две из этих дорог, через
несколько часов пришелец вместе со своей жизнерадостной свитой вознесется по
этой огромной рифленой колонне назад в Кольцевой Город, опоясывающий земной
шар.
Пришелец настроил глаза на телескопическое зрение и пристально
всмотрелся в зенит. Да, вот она - днем разглядеть ее нелегко, но ночью,
когда солнечный свет, льющийся мимо земной тени, все еще ярко ее освещает,
она хорошо видна. Светящаяся полоска, разрезающая небо на два полушария,
сама по себе - целый мир, где полмиллиарда человеческих существ выбрали
жизнь в условиях вечной невесомости.
И там, возле Кольцевого Города, стоял звездолет, который перенес
посланника и всех остальных Членов Роя через межзвездные бездны. Сейчас его
готовили к новому старту - без особой спешки, но все же на несколько лет
раньше срока, - в очередной шестисотлетний отрезок пути. Конечно, для
пришельца этого времени все равно что не будет: до конца путешествия он не
собирался вновь воплощаться. Однако у цели ему предстоит, пожалуй, наиболее
критический момент всей его долгой жизни. Ведь Звездный Зонд погиб - по
крайней мере умолк, - едва достиг планетной системы. Такое произошло
впервые. Возможно, зонд наконец вошел в контакт с таинственными Ловцами
Зари, оставившими следы своего пребывания на столь многих мирах, в такой
непостижимой близости к Началу начал. Если бы пришелец был способен
испытывать благоговение или страх, то, представив свое будущее через шесть
веков, он, несомненно, ощутил бы и то и другое.
Но сейчас он стоял на заснеженной вершине Яккагалы, неподалеку от
подножия дороги человечества к звездам. Он подозвал ребят (они всегда знали,
когда он действительно требует послушания) и показал на возвышающуюся на юге
вершину.
- Вам хорошо известно, - произнес он с раздражением, которое лишь
частично было притворным, - что Первый Земной Порт построен на две тысячи
лет позже этого разрушенного дворца...
Дети все как один согласно кивнули.
- Так почему же, - спросил пришелец, скользнув взглядом по линии,
протянувшейся от зенита к вершине горы, - почему вы называете эту колонну
Башней Калидасы?
