он рассказал мне, и тем, насколько я понял это сейчас.
- Я вообще ничего не понял, - настаивал я.
- Тогда ты вообще ничего не потерял, - ответил он. - Когда ты
окрепнешь, то сам ответишь на свои вопросы.
Я признался дону Хуану, что у меня бывают приступы жара. Неожиданно
моя температура возрастает, и когда я ощущаю жар и пот, у меня возникают
необычные, но тревожащие меня проблески понимания собственного положения.
Дон Хуан внимательно осмотрел все мое тело своим пронизывающим
взглядом. Он говорил, что я нахожусь в состоянии энергетического шока.
Меня временно поразила потеря энергии, и то, что кажется приступами жара,
по-существу, представляет собой порывы энергии, во время которых я на
мгновение восстанавливаю контроль над своим энергетическим телом и
понимаю, что произошло со мной на самом деле.
- Напрягись и расскажи, что произошло с тобой в мире неорганических
существ, - приказал он мне.
Я рассказал ему, что время от времени у меня появлялось ясное
ощущение того, что он и его друзья входили в этот мир своими физическими
телами и вырывали меня из объятий неорганических существ.
- Верно, - воскликнул он. - Ты все делаешь отлично. Сейчас преврати
это ощущение в видение того, что произошло.
Как я ни пытался, мне этого сделать не удалось. Эта неудача заставила
меня ощутить необычную усталость, которая, как казалось, высушивала
внутренности моего тела. Прежде чем дон Хуан вышел из комнаты, я сказал
ему о том, что меня одолевает беспокойство.
- Это ничего не значит, - ответил он безучастно. - Восстанови свою
энергию и не беспокойся о пустяках.
Прошло больше дух недель прежде чем мне удалось постепенно
восстановить свою энергию. Но я продолжал обо всем беспокоиться. В
основном я беспокоился потому, что не мог себя понять, особенно о периодах
какого-то холода во мне, которых я раньше не замечал, - определенная
индифферентность, отчужденность, которую я считал результатом недостатка
энергии, продолжалась до тех пор, пока я не восстановил ее.
Затем я осознал, что это стало новой чертой моего существа, чертой,
которая постоянно выводила меня из себя. Я хотел привыкнуть к этим
ощущениям, постоянно вызывая их, и я ждал минуты, когда они опять появятся
в моем уме.
Еще одной новой особенностью моего существа стало охватывающее меня
время от времени странное влечение. Меня влекло к кому-то, кого я не знал;
это было настолько поглощающее и подавляющее ощущение, что когда оно
возникало, я, чтобы как-то облегчить его, был вынужден непрерывно ходить
по комнате. Это влечение оставалось до тех пор, пока я не стал
пользоваться новым качеством в моей жизни: жестким контролем над самим
собой, настолько новым и мощным, что это только добавляло масла в огонь
моего беспокойства.
К концу четвертой недели все почувствовали что я совсем поправился.
Внезапно они полностью прекратили свои посещения. Большую часть времени я
проводил в во сне, в одиночестве. Тот отдых и расслабление, которые я
получал, были настолько полными, что моя энергия значительно увеличилась.
Я даже стал заниматься зарядкой.
Однажды, около полудня, после легкого завтрака, я вернулся в свою
комнату подремать. Перед тем, как я погрузился в глубокий сон, я долго
ворочался в кровати, пытаясь найти новое положение. Вдруг странное
давление в висках заставило меня открыть глаза. В ногах моей кровати
стояла та самая девочка из мира неорганических существ. Она смотрела на
меня своими холодными, как сталь, голубыми глазами.
Я подскочил на кровати и вскрикнул так громко, что до того, как я
прекратил кричать, в комнату вбежали трое соратников дона Хуана. Они были
ошеломлены. Они с ужасом наблюдали, как маленькая девочка подошла ко мне и
остановилась у границ свечения моего физического тела. Казалось, что мы
смотрели друг на друга целую вечность. Она что-то сказала мне, но я сразу
не понял ничего, а в следующий момент мне все стало совершенно ясно.
Она сказала, что для того, чтобы я мог понять, о чем она говорит, мне
следует перенести свое сознание из моего физического тела в мое тело
энергии.
В этот миг в комнату вошел дон Хуан. Маленькая девочка и дон Хуан
посмотрели друг на друга не проронив ни слова, дон Хуан вышел из комнаты.
Маленькая девочка выскользнула следом за ним.
Суматоху, которую вызвала эта сцена у соратников дона Хуана,
невозможно описать. Они потеряли все свое самообладание. Очевидно, все они
видели, как за нагвалем из комнаты вышла маленькая девочка.
Сам я, видимо, был на грани взрыва. Я почувствовал, что почти теряю
сознание и вынужден был сесть. Я испытал присутствие этой маленькой
девочки как удар в солнечное сплетение. Она была поразительно похожа на
моего отца. Меня захлестнули волны сентиментальности. Я стал с болезненным
интересом докапываться до смысла всего этого.
Когда дон Хуан вернулся в комнату, я немного овладел собой. Ожидание
того, что же он скажет о маленькой девочке, перехватило мне дыхание. Все
были так же возбуждены, как и я. Они обратились к дону Хуану одновременно
и весело рассмеялись, когда осознали это. Главное, что всех нас
интересовало, - была возможность выяснить, было ли нечто общее в том, как
воспринял каждый из нас внешний вид лазутчика. Все сошлись на том, что эта
была девочка шести-семи лет, очень худая, с прекрасными по-детски
угловатыми чертами. Все согласились, что у нее были синевато-стальные
глаза, которые излучали невысказанные эмоции; ее глаза, как они
утверждали, выражали благодарность и верность.
Я мог подтвердить любую деталь того, о чем они говорили. Ее глаза
были настолько яркими и наполненными энергией, что в действительности
вызвали у меня некоторое ощущение боли. Я ощутил тяжесть ее взгляда на
своей груди.
Серьезный вопрос, который задавали соратники дона Хуана и повторял я,
касался смысла этого события. Все сошлись на том, что этот лазутчик был
частью чужой энергии, которая просочилась сквозь грань, разделяющую второе
внимание и внимание повседневного мира. Они утверждали, что хотя они не
были в сновидении, все же все они видели чужую энергию, которая была
спроецирована в фигуру ребенка; этот ребенок существовал.
Они утверждали, что могут быть сотни, даже тысячи случаев, когда
чужая энергия проскальзывает незамеченной через естественные барьеры в наш
обычный человеческий мир, но что в истории их традиции не разу упоминалось
о событиях подобной природы. Что их больше всего беспокоило, - так это то,
что о подобном не упоминалось в магических историях.
- Неужели нечто подобное произошло в истории человечества впервые? -
спросил дона Хуана один из них.
- Я думаю, что это происходит постоянно, - ответил он, - но это
никогда не происходило так открыто, так явно.
- Чем это может обернуться для нас? - спросил кто-то из них дона
Хуана.
Для нас - ничего, но для него - все, - сказал он и указал на меня.
Наступила напряженная тишина. Некоторое время дон Хуан шагал
взад-вперед по комнате. Затем он остановился передо мной и уставился на
меня. По его виду можно было сказать, что он не может найти слов для
выражения того, что он только что понял.
- Я даже не могу представить себе масштаба того, что ты сделал, -
наконец сказал мне с недоумением в голосе дон Хуан. - Ты угодил в ловушку,
но эта была не такая ловушка, о которой я тебя предупреждал. Твоя ловушка
была такой, что мог попасться только ты, и она была еще более смертельно
хитрой, чем я мог себе представить. Я опасался, что ты можешь стать
жертвой лести и прислуживания тебе. Но я не мог учесть, что существа мира
теней поставят ловушку, которая использует присущее тебе отвращение к
любым ограничениям.
Как-то дон Хуан сравнивал свою и мою реакции на то, что больше всего
стесняет нас в мире магов. Он говорил, и из его уст это прозвучало как
жалоба, что хотя он желал этого и неоднократно пытался, но так никогда и
не смог возбуждать в людях такое чувство любви, которое возбуждал в других
его учитель нагваль Хулиан.
- Для меня важнее всего понять и признать, - чего я от тебя совсем не
скрываю, - одно: я не обладаю от природы даром вызывать слепую и
безоглядную любовь. Ну что ж!
- Присущей тебе основной особенностью характера такого рода является
то, - продолжал он, - что ты не можешь вынести любого рода ограничения, и
для того, чтобы их разрушить, ты готов отдать свою жизнь.
Я искренне возразил ему, что он преувеличивает. Мое понимание было
еще не столь ясным.
- Не беспокойся, - сказал он смеясь, - магия - это действие. Когда
наступит время, ты найдешь место своим склонностям точно так же, как я
научился актуализировать свои. Мои заключаются в том, что я принимаю свою
судьбу, но не пассивно, как идиот, а активно, как воин. Твои - в том,
чтобы вырваться из любых ограничений, не будучи при этом ни капризным, ни
слишком прагматичным.
Дон Хуан пояснил, что когда я слил свою энергию с лазутчиком, я по
истине перестал существовать. Моя физическая сторона была перенесена в мир
неорганических существ и, если бы не этот лазутчик, который провел дона
Хуана и его соратников туда, где я находился, я бы умер или остался в этом
мире потерянным навсегда.
- Почему же лазутчик провел вас туда, где я находился? - спросил я.
- Лазутчик - это живое существо из другого измерения, - сказал он. -
Этой маленькой девочке, как она мне рассказала, была необходима энергия,
чтобы разрушить барьер, который заточил ее в мире неорганических существ,
и для этого ей пришлось воспользоваться твоей энергией. Теперь пришло
время ей помогать тебе. Ее привело ко мне что-то вроде чувства
благодарности. Когда я увидел ее, я мгновенно понял, что ты для нее
сделал.
- Что ты сделал потом, дон Хуан?
- Я собрал всех, кого мог найти, особенно Кэрол Тиггс, и все мы
бросились в мир неорганических существ.
- Почему именно Кэрол Тиггс?
- Во-первых, потому что у нее есть безграничная энергия, а,
во-вторых, потому, что она должна была познакомиться с этим лазутчиком. Из
этого опыта каждый из нас получил нечто неоценимое. Ты и Кэрол Тиггс
получили лазутчика. Другие же использовали это как возможность собрать
воедино наши физические тела, и соединив их с нашими энергетическими
телами, стать на некоторое время целиком энергией.
- Как все вы смогли это сделать, дон Хуан?
- Мы синхронно сместили наши точки сборки. Все определило наше
безупречное намерение спасти тебя. Этот лазутчик во мгновенье ока доставил
нас туда, где ты лежал полумертвый и Кэрол вытащила тебя оттуда.
Его объяснение не имело для меня никакого смысла. Дон Хуан засмеялся,
когда я пытался все осознать.
- Как ты можешь понять это, если у тебя нет энергии даже для того,
чтобы встать с кровати? - возразил он.
Я согласился с ним, что определенно я знаю бесконечно больше, чем
могу допустить разумом, но что-то не в порядке с моей памятью.
- Недостаток энергии - вот что это за непорядок, - сказал он. - Когда
у тебя достаточно энергии, твоя память работает прекрасно.
- Считаешь ли ты, что я смогу вспомнить все, если захочу, дон Хуан?
- Не совсем. Ты можешь захотеть все что угодно, но если твой уровень
энергии не соответствует важности того, что ты знаешь, тогда ты можешь
сказать своему знанию "до свидания" - оно никогда не станет для тебя
доступным.
- Но, что же мне тогда делать, дон Хуан?
- Энергия стремиться накапливаться; если ты безупречно следуешь пути
воина, наступит момент, когда твоя память раскроется.
