неподалеку от деревца, приоткрыли окошко, из него струйка дыма потянулась -
видать, в салоне курили.
Сижу, наблюдаю. Окошко приоткрылось еще больше. Тут я не выдержал, встал
и подошел к голубой "девятке". Наклонился к окошку: там парни молодые сидят
- все в черном, под Шварценеггера стриженные. Я струхнул чуток, но, думаю,
раз уж пришел, так не отступать же. Ну я им и баю:
- Слышь, ребята, потрекать надо.
Стекло передней двери еще ниже поползло, и на меня глянул парень: рожа -
просто отвратная...
- Че надо? - рявкнул он.
- Я друга ищу, может, знаете его?
- Ты кто такой? - В голосе слышалась явная угроза.
- Я - Саша, из Владика приехал.
- Че ж ты, Саша, тут делаешь? - все тем же тоном спросил он.
- Я ж говорю: друга ищу, - струхнув, пробормотал я.
- Какого еще друга?
- Вадика, с Дальнего Востока. Не знаешь? Он где-то с вами тусуется.
- А с чего ты взял, что с нами? - криво ухмыльнулся парень. - Слышь? А
может, ты мент? Или стукачок какой, а? "Вадик из Владика... ".
Сидевший рядом с водителем парень отмахнулся:
- Не похож он на мента, оставь пацана в покое!..
- Тоща мотай, покуда жив! - бросил первый.
Понял я, ничего у меня не выйдет - придется ни с чем уходить. Только
отвернулся, сделал пару шагов, как услышал вой сирен и вижу: несколько
милицейских "газиков" с мигалками чешут к нам в охват.
- Ах ты, сука! - заорал парень из машины. - Точно стукачок! Вася, хватай
его!
Тут же открылась задняя дверца, меня втащили вовнутрь и повалили на
заднее сиденье. Не успел очухаться, как в бок мне уперлось лезвие ножа.
- Сиди, падла, не рыпайся! - цыкнул здоровенный шкаф, сидевший рядом. -
Ща проверим, мент или не мент. Поехали быстро!
- Зачем он нам? - спросил второй, сидевший рядом, тех, что расположились
на передних сиденьях.
- Пригодится. Ты че, не въехал? - сказал тот, с мерзкой рожей. - Он же
мент стопроцентный, его подсыпали! Он нам теперь как билет на волю! Если
менты нас заметут, мы его просто поменяем, сдадим и - на волю.
Тем временем погоня продолжалась. Из милицейских "газиков" доносился
голос, усиленный громкоговорителем, требующий немедленно остановиться. Но в
"девятках" никто не обращал на эта внимания, лишь еще больше "притопили"
скорость. Неожиданно из второй "девятки" началась пальба.
- О, братва запалила! Нервы не выдержали! - оживился все тот же со"
звериной рожей, видать, старший.
В ответ из милицейского "газика" тоже застрекотал автомат.
- Ну вот, стрелка сорвалась! Кто-то нас сдал! Ща приедем, разберемся! -
успокоил старший, взглянув на меня.
Я почувствовал, что нож еще плотнее приник к моему боку.
Вдруг зеленая "девятка" понеслась совершенно в противоположную сторону,
как бы разбивая погоню на две части,
- Молотки, - крякнул старший, - ништяк работа!.
Милицейские "газоны" рванули за зеленой "девяткой".
Я молчал. "Что они сделают? Наверное, убьют, - пришла в голову пугающая
мысль. - Бавдиты ведь... На фиг я им нужен? Поди докажи, что не мент, не
стукач! И, как назло, паспорта у меня нет, как я им докажу, что из
Владивостока?"
Вдруг парень, державший нож у моего бока, обратился к старшему:
- Слышь, может, ему глаза завязать?
- На кой? - поинтересовался тот.
- Он же нашу хазу приметит!
- А кто ж его живым выпустит? - фыркнул старший.
У меня потемнело в глазах. Надо, ж так вляпаться! Прирежут в два счета, и
искать никто не будет - кому я нужен"? Верка пару дней поплачет и забудет...
Наконец машина, петляя по переулкам и то и дело меняя направление,
подъехала к небольшому стеклянному павильончику, поверху которого вилась
незатейливая надпись "Кафе". Она, правда, не светилась, и ощущение было, что
кафе не работает. Когда машина поравнялась с павильоном, я, заметил на двери
табличку с корявыми буквами "Ремонт". Все стекла кафе были завешены белыми
шторами, отчего трудно было увидеть, что происходит внутри.
Все вышли из машины, меня буквально вытолкнули, подгоняя ножом, и
впихнули в помещение. Сначала было темно - вдоль стен стояли какие-то ящики
из-под бутылок. Вдалеке тускло мерцал свет. Мои попутчики подошли к двери и
несколько раз постучали. Дверь открылась Меня потащили вниз по лестнице,
видать в подвал.
Наконец мы оказались в большом, хорошо освещенном помещении с рядами
каких-то упаковок, ящиков и коробок. Здесь сидели и стояли человек
пятнадцать бритоголовых, как две капли воды похожих на моих захватчиков.
Старший, с бульдожьей рожей, благодаря которому я пожаловал в этот притон,
сказал:
- Ну что, братва, стрелка не состоялась! Подольские не приехали. Зато
менты на хвост сели. Вот, одного мента в плен захватили, - ткнул он пальцем
в меня.
Все с нескрываемой злобой вызверились в мою сторону. Я почувствовал, что
тучи надо мной сгущаются.
- Да не мент я! Шурик, с Дальнего Востока! Друга своего ищу! - пытался
объяснить я, но договорить мне не дали: парень с бульдожьей рожей со всей
дури врезал мне по лицу. Я отлетел в сторону и рухнул на груду ящиков,
внутри которых что-то жалобно зазвенело.
- Щас мы тебя, ментяра, по полной программе прогоним! Как братву тащить в
отделение и измываться, так вы мастера! А зараз ты у нас. Мы тут тебя
пощекочем! - грозно нахмурился бульдог. Видать, чем-то я ему сильно не
пришелся.
- Слышь, братан, - обратился я к нему. - Ну какой из меня мент! -
- Да как ты, сука, можешь меня братаном называть! - Парень еще больше
взбесился и опять врезал, теперь уже ногой по лицу. Пошла кровь, во рту
закачались зубы...
- Братва, может, подождем до приезда Сильвестра? Не будем мочалить? -
подал голос один из сидевших рядом парней.
- Ниче, ниче, - успокоил тот же, старший. - Сергей Иванович приедет, а мы
этого мента уже расколем. Понял? Че время терять? Давай веревку!
Кто-то подал веревку. Мне замотали руки и подвесили на крюк, торчавший из
потолка. Получалось, что я стоял на полу на цыпочках.
- Ну че, мент поганый, колоться будешь? Давай говори! - заорал старший.
- Да я же говорю, я Шурик, с Дальнего Востока в Москву приехал, приятеля
искать, Вадика... Может, слышали? Высокий такой, большой, с Дальнего
Востока... - повторял я, как дрессированный попугай, одну и ту же фразу.
- Сейчас мы разберемся, с Дальнего Востока ты или с Петровки, 38! -
сказал старший и сплюнул сквозь зубы.
Кто-то разорвал на мне рубашку и обнажил торс. Вернулся старший с
раскаленным прутом в руках, ткнул им в меня. Я услышал шипение и
почувствовал адскую боль, когда арматура прикоснулась к коже. Запахло
паленым. Пытаясь вырваться, я чуть не вывихнул руки. Как сквозь туман
доносились вопли старшего:
- Говори, мент поганый! Из какого отделения? Кому служишь? Почему
оказался на нашей территории?
Я немного пришел в себя после первого шока. Боль была страшной. Но,
думаю, кричать не буду. Не дождутся они от меня! Сжал я зубы... Араскаленлый
металл уже впился в кожу, снова запахло паленым мясом.
- Да не мент я! Шурик с Дальнего Востока! - заорал я что было мочи.
Бандитам ответ явно не понравился. Старший начал поворачивать прут в
разные стороны, как будто хотел проткнуть меня насквозь. Боль стала
нестерпимой.
- Ну че, горячо? - участливо спросил один из бандитов. - Сейчас мы тебя
охладим. - И тут же меня ударили ковшом с холодной водой. Я понял: теперь
точно сдохну, застонал, но кричать не стал.
- Ну что, мент, говорить будешь? Все равно живым не выпущу. Лучше
признайся! - бесновался старший с бульдожьей рожей.
- Да не в чем мне признаваться, - проговорил я сквозь стиснутые зубы. - А
кончить вы меня и так можете.
Раскаленная арматура опять прикоснулась к моему телу, но в другом месте.
Ожог получался в форме буквы "М". Наверное, бандиты решили увековечить на
мне слово "мент"...
Не знаю, сколько это продолжалось - пять минут, десять, но казалось, что
прошла вечность. Только вдруг слышу: "Иваныч, Иваныч приехал!" Старший
тотчас прут в сторонку отшвырнул. Я стал потихоньку в себя приходить. Смотрю
- по ступенькам спускается мужчина: высокий - метр девяносто точно есть,
одет во все черное. Волосы темные, коротко постриженные. Лицй обыкновенное,
можно даже сказать, простецкое - как у деревенского парня. Вот только глаза
на этом лице как будто бы жили своей собственной жизнью. Они были черными,
живыми. Взгляд был настолько пронзительным, как будто буравил насквозь.
Мужик довольно молодой - лет тридцать - тридцать пять. Сним еще какие-то
амбалы. Вошел он в помещение, остановился, взглянул на меня, потом кивнул в
мою сторону, мол, это что у вас тут? К нему сразу же подбежал мой
мучитель-бульдог и начал что-то шептать на ухо, то и дело посматривая в мою
сторону. Мужик его выслушал, потом подошел ко мне и сказал:
- На мента ты не очень похож. Так что, ты с Дальнего Востока? Какого
Вадима ищешь? Фамилию его знаешь?
- Конечно, - поднял я голову. - Знаю. Это ж друг мой лучший - мы вместе с
ним спортом занимались...
- Так как фамилия-то его? - опять спрашивает.
- Стрига, Вадик Стрита, - обрадовался я.
- Как, как? - Казалось, мужик задумался о чем-то.
- Стрига, - повторил я.
- Малыш, что ли? - вдруг спросил мужик.
- Какой же он малыш, - обалдел я, - росту под два метра.
- Что ж ты, лох, раньше молчал! - как-то неуверенно произнес бандит с
мерзким лицом. - Ну, ниче, щас мы тебя проверим! Знаем твоего кента.
Доставим сюда в лучшем виде! Коли пургу гонишь - лично кончу тебя.
- Ежик, - обратился к нему прибывший, - пошли своих пацанов на сервис,
там Малыш мою машину ремонтирует. Пусть его срочно сюда привезут. Мы этому
лоху очную ставку устроим. А пока не трогать его! Пойдем, о делах побазарим!
- И он отвел Ежика в сторону.
Люди Ежика поехали за Вадимом. Время ожидания тянулось нестерпимо
медленно. Наконец я услышал, как снаружи к павильону подъехало несколько
машин, потом раздались быстрые шаги, и в дверном проеме появился Вадим.
Внешне он выглядел практически так же, как и прежде, только стрижка стала
короче и одет он был в дорогой красивый костюм. Увидев меня, он, вопреки
моим ожиданиям, не бросился мне на шею с радостными криками, а молча подошел
и встал рядом. Затем обратился к мужику в черной водолазке, которого все
называли Иванычем:
- Сергей Иванович, я его знаю. Это Шурик из
Владивостока.
- Когда ты в последний раз его видел? - спросил его Иваныч.
- Года полтора назад - еще во Владивостоке, - ответил Вадим.
- Не может ментом быть? - задал Иваныч следующий вопрос.
- Нет, ментом не может, подписаться готов.
Меня дружок предупредил, что Санек в Москву приедет.
- Значит, ты за него отвечаешь?
- Отвечаю, Сергей Иванович, - твердо сказал
Вадим.
- Все, обвинение снято. - Сильвестр подошел ко мне вплотную и жестом
приказал развязать.
Как только я освободился от веревок, Вадим бросился ко мне. Мы обнялись.
Увидев художества братвы - на моем теле, Вадим поморщился. Тем временем ко
мне стали подходить другие парни. Некоторые хлопали по плечу:
- Ну вот, братан, а мы тебя за мента приняли!
Ошиблись... Но ты молоток! Слышь, Сергей Иванович, он, красавбц, стойко
держался, ни звука не проронил! Партизан, одним словом!
Я оторвал кусок от рубашки и стал вытирать кровавые потеки на коже. Во
мне медленно поднималась злость на недоумка, который стал увечить меня, даже
не попытавшись разобраться. Закончив свой тяжкий труд, я подошел вплотную к
Ежику.
- Ну что, видал, как все обернулось? А ты говорил - мент поганый!
- Извини, ошибся, - гаденько ухмыльнулся тот.
Но тут я со всей мочи врезал по его мерзкой физиономии. Ежик рухнул на
