кто-то есть. Она говорит очень быстро, спеша покончить с формальностями:
- Раздевайся и садись, где хочешь, только не лезь в спальню. Я сейчас
закончу.
Она уходит, из спальни доносятся глухие звуки какой-то страстной воз-
ни, всхлипывания, стоны, взвизги. Я курю и размышляю, что Тамара несмот-
ря на всю свою грузность, даже бегемотообразность чем-то напоминает ма-
ленькую девочку. Профессиональная шлюха с десятилетним стажем. Специа-
листка высочайшей квалификации. Моя тайная страсть.
Тамара выходит из спальни совершенно обнаженной и говорит:
- Ложись на диван. Сейчас будем делать глубокий массаж.
Она двигается по комнате легко и плавно, с грузным величием. Меня от-
чего-то несказанно волнуют ее необъятные груди - возможно, подсозна-
тельно я страшусь, что буду раздавлен ими.
- Ну, что с члеником нашего доктора? - певуче начинает Тамара свой
терапевтический сеанс.
Она действительно гениальна. Сколько раз уже я приглашал ее к нам, в
клинику, но Тамара только отмахивается. Она предпочитает статус свобод-
ной художницы.
Некоторое время она пальцами наигрывает на моей флейте какую-то чрез-
вычайно изощренную мелодию, мой жезл мгновенно приободряется, поднимает
голову. Тамара смеется - я узнаю этот хохоток, очень низкий, немного в
нос. Она разглядывает мой хоботок с любопытством.
- По нему не скажешь, чтобы у тебя сейчас была особенно богатая сек-
суальная жизнь! - дразнит она. Потом наклоняется и начинает сосать
как-то странно похрюкивая. Как я и предполагал, первые четверть часа до-
вольно трудны для нас обоих. Но Тамара никогда не отступает. Мне даже
интересно попытаться сдержать извержение семени - но ничегошеньки не по-
лучается, и Тамара снова смеется:
- Смотри, какой фонтанчик: как у кашалотика!
Ее сравнения всегда поражали меня.
- Научи меня снова любить пизды! - говорю я. - Сделай так, чтобы я
снова мог работать.
- О, это просто, - спокойно говорит она. - Я знаю, что тебе нужно,
доктор. Я проведу с тобой сеанс `заглатывания`.
О таком не слышал даже я.
- Что это значит, объясни?
- Особая процедура. Ты почувствуешь, что протискиваешься меж моих по-
ловых губ, с усилием раздвигая их головой, погружаешься в длинный и
скользкий коридор-влагалище, плюхаешься в матку и несколько часов плава-
ешь там, в темноте, тепле и безопасности. А потом я снова `рожу` тебя,
вытолкну в мир - и ты будешь свежим как огурчик, розовым как младенец!
- Это гипноз, Тома?
- Ты слишком много болтаешь, доктор, - слышу я ее приглушенный голос,
и вдруг чувствую, как ее гигантская растянутая вульва надвигается, натя-
гивается на мое лицо. Увидев крупные губы, розовый клитор, я вдруг прос-
кользнул во влажные, темные глубины, толчками продвигаясь все глубже и
глубже, чувствуя себя все спокойнее и спокойнее, испытывая блаженный по-
кой и благодарность...
- Господи, только бы она не позабыла родить меня обратно! - еще успе-
ваю подумать я.
Артур Кронберг
Прожиточный минимум
Ирина Владимировна с наслаждением прогуливалась по вечернему пляжу,
наслаждаясь свежим ветерком, пестрой толпой отдыхающих, вслушиваясь в
русскую и украинскую речь. Приятные мысли неспешно проплывали в сознании
молодой учительницы русского языка и литературы. Ей представлялось, нап-
ример, как она в одном из своих учеников угадывает недюжинные способнос-
ти, как помогает раскрыться молодому дарованию. Или - почему бы в самом
деле не помечтать? - Ирина Владимировна Зотова превращается в старую
заслуженную учительницу, на скромную, но достойную пенсию живущую в не-
большой уютной квартирке в блочном доме и здесь ее посещают бывшие вос-
питанники. Один стал всемирно известным ну... пусть орнитологом, другой
- замечательный писатель, третий - дипломат... И все они с благодар-
ностью вспоминают, как Ирина Владимировна заронила в их юные души семе-
на, давшие с годами замечательные всходы.
Впрочем, молодая женщина не позволила себе слишком долго купаться в
море мечтаний - следовало подумать и о вещах более прозаических. Она
присела на одну из лавочек, раскрыла сумочку и тщательно пересчитала
взятые с собой на отпуск деньги. Комната недалеко от моря оказалась до-
вольно дорогой, но уютной и чистенькой - от нее не хотелось отказы-
ваться. Значит, следовало несколько урезать себя в еде, может быть, от-
казаться от одной-двух экскурсий.
Ирина Владимировна вздохнула. А в общем все это были пустяки: море
ласково шумело, вышла луна, не хотелось вставать и идти домой...
Вдруг Ирина Владимировна заметила эффектную даму в легком летнем кос-
тюме, сшитом точно по фигуре. Помахивая букетиком цветов, та поднималась
вверх по тропке.
- Виола? - воскликнула радостно Ирина Владимировна. - Да..., - дама
живо обернулась и тотчас же раплылась в улыбке. - Ирка! Какими судьбами?
- Отдохнуть. А ты? - Живу тут. Работаю. - Тебя же вроде в Полтаву расп-
ределили? - Перевелась, конечно. Ты где остановилась? У хозяев? Поехали
ко мне, поужинаем, повспоминаем! - Поехали, конечно поехали! Надо же,
как повезло - в первый же день в совершенно чужом городе встретить уни-
верситетскую подругу!
На одной из боковых улочек Виола уверенно подошла к роскошному им-
портному лимузину, уселась за руль, приоткрыла дверцу:
- Ныряй. Чего стоишь? - Виолка, это твой кар, что ли? - Мой, мой!
Что, не ожидала?
Ирина устроилась на переднем сидении , и машина, мягко фырча, плавно
стронулась с места. Виола вела стремительно, уверенно, почти по-мужски.
- `Мерс`, почти новый, - деловито пояснила она подруге. - Двадцать
тонн. - Что? Такой... тяжелый? - Тонн - значит двадцать тысяч зеленых,
дурашка. - `Ничего себе!` - ужаснулась про себя Ирина. - `Это же целое
состояние! И ведь Виолка из бедной семьи, помнится, вечно на беляши не
хватало...`.
Через несколько минут лимузин мягко затормозил перед небольшим камен-
ным особнячком в тихом районе. Сад освещали стеклянные разноцветные ша-
ры, установленные на невысокие столбики в траве.
- Фазендочка у тебя будь здоров! - искренне восхитилась Ирина, когда
они вошли в переднюю, отделанную деревом с бронзой. - Неужели твоя? -
Пока нет, к сожалению. Снимаю. Накладно получается - почти штука. Бак-
сов, разумеется. - Ничего себе! - выдохнула Ирина.
Дом был обставлен не без шика: дорогие немецкие обои, явно антиквар-
ная люстра над обеденным столом, гнутая старинная мебель, даже рояль в
гостиной! На полу - ворсистые упругие ковры.
Подруги прошли в специальную гостевую комнату. Здесь было не менее
уютно: угловой кожаный диванчик, стеклянный столик с подсветкой, резная
полочка с аппаратурой и компакт-дисками... Ирина впадала во все большее
недоумение. Пока она усаживалась, осматривалась, Виола сняла с полки мо-
бильный телефон:
- Юра? На две персоны. Да, напитки помягче сооруди... Жду! - Виола, я
балдею! Ты что, за миллионера выскочила? - Вот еще, зависеть от кого-то!
- Сама банкиром стала? - Я учительница, как и ты. Сею разумное, доброе,
вечное... - Откуда же все это? - Ну, милая моя, - хитро подмигнула Вио-
ла, готовя два зеленовато-оранжевых коктейля и зажигая свечу. - Разврат-
ничаю понемногу... - Развратничаешь? Шутишь, конечно? - Нет, какие шут-
ки! Богатых да любвеобильных теперь хватает. - Послушай, но ведь это
ужасно! Неужели ты говоришь правду? Неужели не брезгуешь проституцией,
чтобы жить роскошной жизнью? - Послушай, Ирка, брось ты этот ханжеский
тон. `Проституция!` Я просто веду, скажем так, свободный образ жизни.
Нравятся мне мужчины, понимаешь? И всегда нравились. И этим самым зани-
маться я люблю... - Но не за деньги же! Стать продажной женщиной...
Просто больно слышать! - Это пожалуйста. Переживай, если так хочется. Но
и присматривайся, соображай. А приглядишься - и сма скажешь: фу, какая
же я была фефела! Так и скажешь, можешь мне поверить! Ну-ка, откушай
коктейльчика и забудь на время о заблудшей учителке.
Коктейль действительно оказался на удивление вкусным.
- Вот молодая преподавательница вроде нас с тобой сколько может зара-
ботать даже если ей дадут все возможности? - Ну, на три-четыре прожиточ-
ных минимума натянуть можно. - Правильно. Так вот, для меня это - пара
минетов! - М-минетов! Сосать... эту гадость! - Ну сказанула! Хуйки - они
прелесть! Я особенно необрезанные люблю: возьмешь в кулачок, оттянешь
вниз кожицу, розовая головка тут как тут и ну давай расти да надуваться
- чувствуешь себя прямо-таки заклинательницей змей. Так и хочется его
заглотить! Впрочем, что мы все о сексе да о сексе? Пора к столу. Прого-
лодалась, небось?
В столовой, куда они перешли, все уже было готово для ужина. Ломтики
малосоленого лосося возвышались аппетитной горкой, торпедами на длинном
блюде лежали миножины, стояли канапе с икрой. На столике подальше горкой
пестрели фрукты. Целый бастион бутылок виднелся на передвижном столике.
Прислуживал молодой смазливый официант.
Подруги хлопнули по рюмке холодной водочки и приступили. Ирина пребы-
вала в смущении ума - она просто не знала, как себя вести. Встать и уй-
ти? Как-то невежливо уж слишком. Да и вкусно. И интересно. Почему бы не
понаблюдать необычную жизнь? Хотя... что она, журналистка, что ли?
- Ты, я вижу, вся в раздрае, - заметила Виола мягко. - Жаль, что ска-
зала. Подумала, по старой дружбе можно. Забудь... Не ломай голову над
этим! Выпей лучше винца. Отличное винцо! - Вино действительно тонкое, -
осторожно признала Ирина. - Вот ты сейчас сидишь и размышляешь: чего я
тут торчу? - спокойно продолжала Виола. - Что я, без этого балычка не
обойдусь? Погоди, дай договорить. Но я вовсе и не думаю, что ты сидишь у
меня ради севрюги с хреном или дорогого виски. Ты не ушла, потому что не
можешь придти к решению: падшая Виола женщина - или нет? Ну не кажусь я
тебе уж такой падшей! Что-то тут не стыкуется. А не стыкуются, Ириш, ре-
альная жизнь и прописные представления о ней, вколоченные в нас родите-
лями, системой, всеми этими тетями и дядями... - Постой, - вскинулась
Ирина, - не станешь же ты утверждать, что исполнять сексуальные капризы
мужчин, да еще за деньги - это нормально? - Сексуальные капризы мужчин,
говоришь? - отозвалась Виола и щелкнула пальцами. - Тогда смотри!
Официант включил боковое освещение и оказался перед столом как бы на
небольшой сцене. Поплыла медленная чувственная музыка. Танцуя, извива-
ясь, он стал постепенно освобождаться от одежды. Ирина смотрела во все
глаза - ей еще не доводилось видеть мужской стриптиз. Официант, между
тем, остался в одних брюках. Что и говорить, его мускулистый торс -
рельефная грудь, плечи - способен был зажечь желание... Видно было, как
под шелковистой загорелой кожей перекатываются волны эластичных муску-
лов. Наконец, он быстро скинул плавки - под ними оказались только
узенькие-преузенькие слипперы, не столько скрывающие, сколько подчерки-
вающие его мужские достоинства. Повернувшись к подругам ромбовидной спи-
ной, он чувственными, скользящими движениями стал спускать трусики вниз,
постепенно обнажая узкие бедра и маленькие мускулистые ягодицы. Затем
резко развернулся лицом, и Ирина увидела мощную, раскачивающуюся перед
самым столом пику.
Словно загипнотизированная, Ирина не отрываясь смотрела, как он, с
лицом, искаженным сладострастием, медленно мастурбирует в рассеянном
красноватом свете. Продолжала струиться музыка... Ирина вдруг почувство-
вала, что ее подхватывает теплая, упругая волна. Она плотно сжала под
столом ляжки...
- Юрик, обслужи гостью! - вполголоса скомандовала Виола.
Обнаженный мужчина с готовностью опустился на колени, его горячее ды-
хание буквально опалило ноги Ирины, она поджала их под себя.
- Нет, не надо! - Не стесняйся, за все уплачено! - довольно хохотнула
