Удалось убедить основную массу купить постель, чтобы
ехать по-человечески, но некоторые отвечали, что лучше они
эти деньги проедят.
Вагон посетила бригадир поезда, женщина преклонных лет,
но очень живая и подвижная. Я ее попросил сказать директору
ресторана о том, чтобы не носить в наш вагон и не продавать
спиртное, на что получил такой ответ:
- Ресторан мне не подчиняется. Они коммерческая органи-
зация и поэтому заинтересованы как можно больше продать.Пой-
дем вместе, сам и поговоришь.
Особых результатов мой визит не принес. Открыто не отка-
зали, даже посочувствовали, но в последующие примерно полто-
ра суток, пока у них не кончились запасы спиртного, они сна-
бжали моих подопечных всем что их душа могла пожелать.
Убедившись, что вся команда на месте и занялась ужином,
я решил лечь спать и быстро уснул. Сказался целый день про-
веденный на ногах после долгой ночи. Проспал часов около
трех, как раз перегон до Тюмени. К этому времени основная
масса команды уже успела "принять на грудь", но были еще в
сносном состоянии. "Ну вот,- подумал,- начинается. Надо пос-
тараться ограничить выход из вагона." На платформе торговали,
как и везде, всем, то есть и спиртным тоже. Пришлось даже
отгонять какую-то женщину от вагона, которая пыталась торго-
вать через окно. Поразителен подход такой торгашки, не кон-
кретно ее, дальше отношение будет примерно таким же. Вот мол
ребятки едут в армию, хоть напоследок пусть расслабятся. Ин-
тересно, если бы ее сын ехал в армию, кто-нибудь ему продал
водку, он бы напился и, к примеру, выпал из вагона или что-
нибудь в этом роде, короче погиб или изувечился, как бы она
материла того кто вез и не уследил.
Стала проявляться еще одна проблема, которую я предус-
матривал, но прекрасно осознавал, что решить практически не
смогу. Это "дембеля". Около "моего" вагона уже прогуливалась
троица, еще стоявшая на ногах, но плохо соображающая. Они
угощали новобранцев пивом.
- Мужики, я вас убедительно прошу, не надо поить моих.
- Так мы ведь пивом их угощаем, пусть ребята оторвутся
напоследок.
- Там где пиво, там и водка.
- Послушай ты кто по званию? Лейтенант?
- Капитан.
- Послушай, капитан, мы тебя понимаем, что ты волнуешь-
ся, но все будет нормально.
Потом минут десять пришлось слушать воспоминания о том как
они призывались. Наконец-то мы отправились дальше.Время бы-
ло одиннадцать вечера. Я скомандовал укладываться спать.
Проходя по вагону, в одном из купе я обратил внимание на су-
ету при моем появлении, сидевший "на шухере" видимо пропус-
тил мое приближение. Сидели восемь и делали вид, что ужинают.
Мне показались подозрительными их взгляды, и я достаточно
настойчиво сказал:
- Давайте бутылку сюда!
- Какую бутылку?
- Давай, давай. Не надо "дурочку валять".
Диалог продолжался в том же духе еще около минуты. В ко-
нце концов в руках у меня оказалась только что распечатанная
литровая бутылка импортной водки. Сделав еще один обход по
"вверенному мне вагону", решил укладываться спать,но тут по-
явилась весьма колоритная личность, которая, мягко говоря,не
совсем уверенно держалась на ногах. Из непродолжительной бе-
седы выяснилось, что это сержант, из наряда милиции, который
сопровождает поезд. Узнав, что я старший команды, он предло-
жил свою помощь, если вдруг возникнут какие-нибудь эксцессы.
Меня эта забота очень тронула. Знать бы, что будет дальше.
Попросив проводницу оставить только дежурное освещение, я
забрался на свою полку и через несколько минут задремал. Не
помню что приснилось, через несколько минут после того как я
изволил почивать, меня грубо будили. Передо мной маячило ли-
цо нетрезвого сержанта. Был он уже в форме.
- Ведь ты старший?- спросил он.
- Я. А что случилось?
- Вставай, пойдем.
Я поднялся и, ничего не понимая, отправился в конец ва-
гона за доблестным представителем милиции, стараясь заглу-
шить в себе предчувствия нехорошего.
- Твои разбили окно в соседнем вагоне,- сказал сержант,
дыша в лицо перегаром.
- А почему именно мои?
- Их видели проводники этого вагона.
- Ну это еще ни о чем не говорит.
- Ладно, мужик, хватит выделываться, давай разбираться,
пока не пришел мой полковник, у него разговор короткий. Счи-
тай своих. Они у тебя не все и сейчас. Я взял список команды
и стал считать. Все были на месте. Появился "полковник", как
называл своего лейтенанта сержант, и позвал меня в тамбур.Он
тоже был не совсем трезв.
- Ты везешь людей?- спросил он у меня грубовато.
- Да я.
- Лейтенант? - Вопрос прозвучал второй раз за час.
- Капитан,- ответил я заготовленным ответом.
- Ты знаешь, что они разбили стекло в соседнем вагоне.
- Уже слышал, но это еще надо доказать.
- Послушай капитан, ты хочешь чтобы я ссадил твою коман-
ду с поезда?
- Конечно не хочу, но давай-ка сначала разберемся.
- Что тут разбираться,- вмешался в разговор сержант.-Там
у тебя один с раздолбанной башкой, вот он и разбил своим
"чайником" это стекло.
- Так, подожди,- обратился я к сержанту.- Мы же с тобой
меньше получаса назад всех проверяли вместе.
- Так то было полчаса назад.
- Где этот? - спросил лейтенант.
- Да там, в вагоне,-заплетающимся языком ответил сержант.
- Пойдем, покажешь.
После недолгих поисков мы нашли то, что искали-это было
не трудно, так как вид у него был живописнейший. Кое-как мы
добились от него кто был с ним еще. Надо отметить что лейте-
нант, он и был начальником патруля, был весьма внушительной
комплекции. Без особых церемоний он выволок этих двоих в та-
мбур. Я отправился за ними. Впервые в жизни очень сильно ис-
пугался за себя, потому что все что произошло в течении по-
следующих пяти минут было неприятно. Выведя двоих призывни-
ков в тамбур, один из них был кстати командиром отделения,
он, лейтенант, начал их просто бить. С разбитой головой был
хиленький, хоть и обладатель какого-то там пояса по карате,
после второго удара он согнулся в углу у двери, сев в ведро
с окурками. А вот второй был здоровым парнем и, хоть и выпи-
вший, но соображавший все и контролирующий себя очень хорошо,
что и спасло нас. Лейтенант был с пистолетом и пьяный, если
бы он, призывник, начал сопротивляться, я даже не представ-
ляю чем бы все это могло кончиться. Тогда-то меня и обуял
настоящий страх. Ведь потом ничего никому не докажешь... Но,
видимо, до призыва данный товарищ не раз сталкивался с мили-
цией и поэтому сопротивления особого не оказывал, а только
закрывался от сыпавшихся на него ударов. Я же попытался хоть
чуть-чуть сдержать разошедшегося лейтенанта,но сержант схва-
тил меня за руку и оттащил, сказав что бесполезно.Оставалось
только просить, чтобы не было следов. Меня заверили, что все
будет "o'key". Физическое воспитание сопровождалось и слове-
сным, но приводить его не стоит, о содержании и стиле цитат
догадаться не трудно. Приведу единственную фразу,которая ме-
ня успокоила:
- Вы должны слушаться своего капитана как отца родного,
и если еще хоть раз что-нибудь произойдет, то я тебя лично
прибью.
Из-за чего же это началось?
Двое великовозрастных отроков, приняв изрядную дозу зе-
лья и - как это обычно водиться - решили помериться силой.
Один из них, как сказано выше, был обладатель пояса по "ке-
ку-шинкай". Видимо его или плохо учили, или эта школа ничто
по сравнению с русской школой уличных драк. Короче говоря
все дело кончилось тем, что "каратист" вынес своей головой
стекло в двери вагона. Голова оказалась крепкой, видимо "на-
каченной". Стекла в вагонах толстые. Любой другой, наверное,
точно потерял сознание. Добившись от виновных заверений в
том, что они "больше никогда и ни под каким видом", лейте-
нант отправил их искать деньги, чтобы заплатить за разбитое
стекло. Видимо вся его энергия ушла на этих двоих,потому что
со мной он уже стал разговаривать более или менее поспокой-
нее и даже поприветливее.
- Значит так,- сказал он.- Сейчас они найдут деньги, мы
этот инцидент "замнем", но смотри, чтобы больше ничего не
повторялось, а то точно ссадим с поезда, тебе ведь этого не
хочется? Не хочется. А вообще давай, если возникнут пробле-
мы, то обращайся прямо ко мне.
Разбитое стекло было оценено сначала в 150 тысяч. Потом
проводники согласились на 100. Деньги собрали быстро. Конеч-
но же стекло стоило меньше, но мне уже было наплевать, пла-
тил не я. Скорее всего эти деньги были пропиты проводниками
и милиционерами в последующие двое суток, патруль больше ни
разу не навестил нас. Когда все успокоилось, я на весь вагон
объявил, что следующего раза не будет, просто сдам в милицию
на ближайшей станции. Видимо происшествие возымело действие,
вскоре все уснули, только один из главных участников, "побе-
дитель", долго еще мне не давал спать своими извинениями и
клятвами, что когда вернется из армии, обязательно найдет
этих "козлов" и прибьет их. В конце концов угомонился и он,
а после него еще одну попытку поспать предпринял и я, что
мне удалось, так как до утра ничего знаменательного не слу-
чилось.
Последующие полтора суток прошли спокойно. Случилось да-
же приятное изменение погоды. Жара спала и всю оставшуюся
дорогу было прохладно.
Пассажиры в вагоне менялись, моя же команда продолжала
потихоньку пить. Еще пару раз отбирал бутылки, но это было
каплей в море и, в конце концов, я перестал обращать на это
внимание, тем более что те кто пил старались не попадаться
мне на глаза.
Чем меньше оставалось ехать, тем больше меня одолевали
мысли о том, что будет. Ведь все документы были выписаны до
определенного пункта, а я собирался выходить в другом,не за-
ставят ли потом везти за собственный счет всю эту команду
дальше? Единственное, что успокаивало - согласно командиро-
вочным удостоверению и предписанию - я должен был явиться в
часть определенного числа с десятью призывниками, ну а то
что привезу в четыре раза больше... Так ведь больше - не
меньше. Так я себя успокаивал каждый раз, когда думал об
этом, а мысли всю оставшуюся дорогу только вокруг этого и
кружились.
Медленно, но конец дороги приближался. Я в основном спал
и читал, изредка проверяя наличие своих подопечных, в основ-
ном уже для проформы, чем дальше мы ехали на восток, тем ме-
ньше я беспокоился за то, что кто-то сбежит, тем более без
документов, все военные билеты и паспорта я собрал к себе в
дипломат и сдал на хранение проводницам. Ко мне подходили и
расспрашивали чем занимается часть, и чем конкретно они бу-
дут заниматься. По мере возможности я удовлетворял любопыт-
ство, предупреждая, что скорее всего не все останутся слу-
жить в моей части, так как я везу в четыре раза больше чело-
век. Были и такие кто просили, чтобы я посодействовал по-
пасть в десантную часть, в Чечню, на что я отвечал что от
меня ничего не зависит. Приближалась последняя ночь дороги.
Я посоветовал всем лечь пораньше, так как следующий день бу-
дет суматошным и надо хорошо отдохнуть. Основная масса вняла
моим советам, но образовалась компания, которая не обратила
внимания на мои слова. На одной из станций они видимо хорошо
затарились водкой, да еще к ним присоединился студент ехав-
ший на каникулы. Все уже давно спали и я тоже, но проснулся
от громких разговоров. Было около полуночи. До Иркутска ос-
тавалось 3 часа. В одном из купе плотно спитая компания че-
ловек из восьми вела громкие разговоры про жизнь. Я попытал-
ся их разогнать, но безуспешно, пришлось отказаться от этой
затеи, только попросил, чтобы они вели себя потише, что они
пламенно мне обещали. Просить о тишине мне пришлось еще нес-
колько раз, а когда я спросил когда они улягутся, то получил
ответ, что они хотят дождаться и посмотреть Байкал. Я понял,