враги.
Когда Михаил вернулся в лес, чья-то рука вдруг легла ему на плечо, а
другая схватила за локоть: два друга из его экспедиции.
- Чего ты мешкаешь? Немедленно возвращайся с нами.
- Нет, - отвечал Михаил. - Я не могу. Я не хочу. Здесь живет мастер
Маттиас. Здесь живет его дочь Мария.
Сердце мое отдано им. Я не оставлю их без совета и помощи.
- Мы тебя не понимаем... Что значит "мое сердце отдано им" ? Кто они
такие - этот Маттиас, Мария? Какое тебе дело до их врагов? Перед отлетом
мы давали клятву. Мы никого не бьем. Мы никого не убиваем. Мы ничего не
сжигаем. Мы должны разведать, что происходит на этой звезде. Вот твоя
задача-разведка. Михаил тихо ответил:
- Дайте же мне разведать, что произойдет не далее как сегодня.
- Хорошо. Даем тебе еще несколько часов. До прилета на Землю Михаил
считал невозможным унизиться до уровня тех существ, которые защищаются с
помощью оружия.
Но как спасти мастера Маттиаса? Теперь мастеру не поможет его умение
создавать из дерева людей. Умение, которым не наделен ни один обитатель
звезды Михаила.
Из уст в уста пронесся слух, что за облаком пыли скрывалось не дру-
жественное войско, а объединенное войско феодалов. И перед ним опустился
подъемный мост. Часть горожан сразу устремилась в церковь, словно то бы-
ло неприкосновенное убежище. Дома уже стояли в огне. Занялось все, что
не из камня. Мастерская мастера Маттиаса и в ней его грандиозный послед-
ний труд.
Сперва держа Маттиаса за руки, потом надев на него цепи, солдаты
принудили его наблюдать гибель мастерской и великих творений. Он смотрел
и смотрел неотрывно, и даже не заметил, что подле него прикорнула Мария.
С кошачьим проворством она проскользнула через кольцо вооруженных людей
и прильнула к отцовским коленям. Она совсем не смотрела в огонь, она
смотрела на его мертвенно застывшее лицо. Она осталась с ним рядом - как
одинокий листок на ветви. Михаил и его спутники подняли обоих в воздух -
вырвали из кольца врагов и перенесли к месту посадки.
Они все еще были в плену человеческих страдании, хотя уже далеко от
бушевавшей на Земле жажды убийства.
Лишь теперь Михаил догадался снять цепи с Маттиаса. Мария по-прежне-
му сидела, прильнув к ногам отца, как раньше, на базарной площади.
Время от времени кого-нибудь из двоих заставляли глотнуть воды. Мат-
тиас совсем не воспринимал окружающее. Он сидел оцепенелый, хотя и жи-
вой, с закрытыми глазами. Мария дрожала всем телом. Она зябла, врач экс-
педиции не отходил от них ни на минуту. На воздушном островке они совер-
шили временную посадку. Мария не испытывала ни удивления, ни страха. Она
только закрыла глаза. Волнение оказалось для нее чрезмерным. Вскоре она
перестала дрожать. Врач экспедиции, как это принято говорить на Земле,
сделал все, что было в его силах. И однако Мария умерла. Возник вопрос,
то ли набальзамировать маленький труп, чтобы показать дома, как выглядят
земляне, то ли отправить ее в просторы Вселенной.
Михаил, с присущим ему упрямством, сумел убедить всех, что Мария
принадлежит ему. И что ему непереносима мысль уступить ее жадным взгля-
дам любопытных. Пусть уходит во Вселенную.
На деле Мария была мертва не так, как полагали живые. Ее сердце нео-
жиданно совершило еще один могучий толчок. И она вдруг обрела способ-
ность летать, как летают ангелы - легко и свободно. Вселенная оказалась
сплошным вихрем золотого воздуха. В этом воздухе, который она могла вды-
хать полной грудью, рассветно - золотом, денно-белом, закатно-красном
воздухе сосредоточились все ее желания. И не только сами желания, но да-
же исполнение желаний воплощалось для нее в этом полете, о котором она
мечтала еще на Земле. Она кругами уходила в небо, туда, откуда сошел к
ней Михаил. Она слышала хоры, несравнимые с теми, которые слушала на
Земле. Ее собственный голос, нежный, но сильный, звучал совсем по-друго-
му, чем он когда-либо звучал на Земле. И ее счастью - жизнь и смерть во-
едино - не было конца.
Вернувшихся разведчиков встретили бурным ликованием и по поводу
удачной высадки на планету, именуемую Земля, и по поводу благополучного
возвращения.
Врач не подпускал никого из безмерно любопытствующих к мастеру Мат-
тиасу. Не подпускал он их и к Михаилу, ибо тот казался ему чересчур
утомленным.
Мастер Маттиас едва дышал, но был жив и продолжал жить еще некоторое
время, правда безмолвно и неподвижно. Тщетно пытался Михаил, не покидав-
ший мастера, добиться от него хоть одного слова, пробудить его к жизни.
Да и Михаила, к великому удивлению друзей, тоже нельзя было заставить
хоть вкратце рассказать о своих впечатлениях. Впечатлениями поделились
только два его спутника: кровь, огонь, война-все это почти не отличалось
от рассказов предыдущих экспедиций. О творении Маттиаса они ничего не
могли сообщить, ибо, когда они прибыли, алтарь уже горел. Да и церковь,
охваченная огнем, рухнула у них на глазах - остались лишь обломки камен-
ной стены. А беженцы считали ее неприкосновенным убежищем...
Молодой ученик, любимец Михаила, подготавливавший вместе с ним и
многими другими экспедицию на Землю, часто приходил к своему бывшему
учителю, хотя тот оставался замкнутым и безучастным. Если даже ученику
порой удавалось вырвать у Михаила несколько слов, смысл их был темен.
Зато самому Михаилу удалось расшевелить мастера Маттиаса, и, хотя он
успел отвыкнуть от человеческого языка, он в конце концов понял, что
мастер желал бы перед смертью еще немного заняться резьбой. Михаил дос-
тал для него дерево, какое здесь было.
Он отгонял всех, кто теснился вокруг, чтобы вблизи наблюдать за по-
ведением землянина.
Вскоре Михаил догадался, что возникает из дерева: Мария, она, Мария.
Он угадывал строение ее хрупкого тела, неповторимый наклон головы, де-
вичье лицо, молящее и в то же время исполненное благодарности. Мастер
Маттиас очнулся от своего оцепенения. Хотя и дерево, и инструмент были
для него непривычны, потребность облечь в зримую форму свои воспоминания
оказалась так сильна, что вскоре волосы его снова покрыла древесная
пыль, словно в мастерской на Земле.
Другим его работа казалась утомительной и бессмысленной возней с де-
ревом. Может быть, один только любимый ученик Михаила почувствовал, что
жители Земли таким способом выражают себя, только таким способом, до
последнего вздоха.
Маттиас и Михаил обменивались порой тяжелыми взглядами и понимающе
кивали друг другу. Мастер Маттиас просил: - Похороните меня вместе с до-
черью. Фигура была еще очень далека от завершения, когда мастер Маттиас
во время работы заснул вечным сном.
Он решительно не желал быть сожженным после смерти. Он хотел навсег-
да остаться рядом с дорогой его сердцу, но еще недоступной для глаз не-
посвященных фигурой девушки.
Однажды, много лет спустя после того, как умер Михаил и его любимый
ученик тоже, гроб Маттиаса вскрыли. Вскрыв, изучили его скелет и с удив-
лением обнаружили, что он почти такой, как скелеты живущих на их плане-
те. Сохранился и кусок дерева с какими-то зарубками. Никто не мог по-
нять, что из него собирались сделать.
Молодой, на редкость искусный пилот - он был назначен в очередную
экспедицию - долго ломал голову над этим куском. Он ощупывал его. Он
пронзал его своими мыслями. Но ему не удалось доказать, что он не ошиба-
ется, как утверждали его друзья, что действительно из куска дерева долж-
на была возникнуть фигура девушки.
Он собирался лететь по тому же маршруту, как некогда Михаил. Он хо-
тел выяснить все, что ему поручено, и одновременно уже для себя узнать,
имеются ли на планете Земля подобные куски дерева, иными словами - в
этом он не сомневался - будущие фигуры, и если имеются, то для чего они
служат. Он сказал себе, что смерть помешала резчику закончить работу.
Резчик обладал разумом. Разумом другого склада, Нои в его мозгу гнезди-
лись побуждающие к действию мысли.
Много лет подряд все, в том числе и молодой пилот, работали над под-
готовкой новой экспедиции. Все было точно рассчитано, усовершенствовано,
перепроверено.
Еще до приземления им удалось установить, что старые донесения были
справедливы, да и теперь еще соответствовали действительности. Намечен-
ный тогда для изучения город выгорел дотла. Подобно муравьям, копошились
в развалинах живые существа, занятые, должно быть, его восстановлением.
Разведчики пролетели над дымящейся нивой, над горящими или догорающими
городами и деревнями, где точно так же, словно в разоренном муравейнике,
копошились живые существа.
Увидели они несколько новых, широких, утрамбованных дорог, по кото-
рым в разных направлениях сновали до удивления схоже одетые и тяжеловоо-
руженные земляне. Они забирали у нивы все, что еще годилось к употребле-
нию. Часть их верхами или в пешем строю очень быстро подступала к боль-
шому многобашенному городу. Молодой разведчик избрал этот город для при-
земления. Вооруженные жители дозором стояли на стенах. Мужественные зем-
ляне, подумалось ему. Они, верно, и не подозревают, как близко и как
многочисленно войско, выступившее против них. Почему выступило войско,
он не понимал. Не понимал он также, почему город защищается. У них все
равно не хватит оружия. Это было видно уже сверху.
Молодой разведчик, как и положено, передал донесение. Он здоров,
чувствует себя нормально. Сперва он бесцельно слонялся по узким кривым
улочкам, каких не было - на его звезде - Кров он нашел скоро. На вывеске
стояло: "У трех лебедей". Должно быть, это какая-нибудь гостиница. Мно-
гие жители города, бродившие по улицам, показались ему встревоженными и
бездомными. Он сообщил друзьям, что устроился там-то и что у него все в
порядке - ибо чувствовал он себя отменно. Полным сил, замыслов, готовым
ко всяким неожиданностям.
Хозяйка "Трех лебедей", решив, что гость прибыл издалека и поэтому
должен немедля подкрепиться, послала к нему служанку с пивом и множест-
вом всяких кушаний. Он глядел, как девушка - а может, это была замужняя
женщина? - расставляет перед ним стаканы и миски. Ему понравились ее
черные волосы и светлые глаза. Хотя лицо девушки было мрачным от недове-
рия, она порой начинала смеяться словам гостя, и смех этот весело отда-
вался у него в ушах. Она не отшатнулась, когда он взял ее за руку и бо-
лее чем учтиво поблагодарил. Едва она закрыла за собой дверь, в городс-
ком воздухе разлился звон, какого он еще никогда не слышал. То не был
сигнал, то не было предостережение, и однако в звоне слышалось и то, и
другое. Но прежде всего - могучий, потрясающий сердце призыв, обращенный
ко всем вместе и к каждому в отдельности.
Он припомнил скупые донесения первого разведчика, которого на Земле
прозвали Михаилом. Михаил тоже слышал с одинокой башни двойной звук, уг-
рожающий и одновременно вселяющий надежду. В этом городе звук доносился
со многих башен. Люди бежали навстречу звону, забыв свою работу, а может
быть, страдания и радости тоже.
Он спустился по узкой, делавшей два витка лестнице. Вдруг он был уже
на улице - перед ним возникла служанка. Она схватила его за рукав и ста-
ралась приладиться к его шагам. Ее объяснений он не понял. Понял только,
что она умоляет взять ее с собой. Лицо у нее было робкое, хотя порой она
казалась ему хитрой и даже наглой. И скорее уж он последовал за роб-
ко-наглой девушкой, чем она - за ним.
Они остановились перед величественным порталом. Туда все еще текли
толпы народа. Вблизи звон вызвал дрожь даже у него. Он не понял, как
возникает этот звон, звон шел с башни, вырастающей из здания. Девушка
пробормотала какие-то непонятные слова. Она закрыла платком лицо. Она
старалась не привлекать внимания ни к себе, ни к нему. Его это устраива-
ло. В просторном помещении не оказалось комнат, оно было разделено высо-
