претензии предьявляет, что проценты за хранение с нее, бедной, большие
взяли. Чай есть?
ОНА: Вон...
Она: Ну вы что, а обслужить нельзя по-человечески, по-людски, с
уважением к личности, а? С улыбкой на лице. Здрасте, спасибо за покупку.
Нельзя так? Вот этим мы и отличаемся от них, что она и износиловать себя
так отдаст, что у насильника совесть проснется. Баба одна рассказывала, на
кассе у нас работает. В ресторан пошла, сняла там мужика, ненашенского,
какого-то ну узкоглазого. Ну что с пьяной бабы возьмешь. А он ее в номер и
говорит, как достал свой...
ОНА: Что?
Она: Член! Что?
ОНА: Фу-у-у-у-у.
Она: Что фу? Что фу, ты дослушай сначала. А член вот такой.
ОНА: Такой не бывает.
Она: Вот ты, дура. Какой ей смысл врать. Вот такой говорю. Как у
слона.
ОНА: Да, ну.
Она: Да ну, да ну. Я еще не такие видела. В поездах мужики фоткл
продают, так там вообще вот такие есть.
ОНА: Во такие?!
Она: Такие, такие.
ОНА: Нема таких и не бреши.
Она: Ты думаешь, если у тебя не было таких, то и вовсе нет. Еще
больше бывают.
ОНА: Ой.
Она: Да, что ты машешь, что машешь? Мне одна баба рассказывала, что
зеки, те вообще надрезы на коже делают и шарики туда загоняют.
ОНА: Перестань.
Она: Да что перестань. Они там перекатываются во время этого. Кайф
говорят невероятный. Если баба раз попробовала, то все, не отвяжется.
Сучкой стелиться будет, только чтобы еще раз ее...
ОНА: Слушай, противно слушать, честное слово. Юбку где взяла?
Она: Не могу сказать - комерческая тайна.
ОНА: Прямо там тайна, небось с витрины носите, знаю я ваших.
Она: Чтоб ты знала...
ОНА: А померять можно...?
Она: Да ты своей задницей ее так растянешь, что потом не купит никто.
ОНА: Прям растяну калдыбалды. Ну даешь? Нет?
Она: Куда даешь? Померять бери... Ты что хахеля своего в ней
приголубить хочешь?
ОНА: А что?
Она: Фигли тебе. Он после воздержания ее на части разорвет, а платить
я буду.
ОНА: Да ну тебя, ну кофточку дай... Ну?
Она: .................
ОНА: Ну дай, а?
Она: Ну бери, бери.
ОНА: Ура-а-а-а-а-а!!! Я аккуратно, опрятно буду. Честно.
Она: Испачкаешь, деньги заплатишь.
ОНА: Конечно.
Она: Боже, куда ж ты трусы эти напялила. У тебя же ползадницы
светится.
ОНА: А я в журнале видела: у нее вот тута ничего не было, только
здесь уголок и все.
Она: Уголок? Да это самое то сейчас. Вон смотри, даже девчонка над
тобой потешается, как это ты ее бюстгальтер не натянула, удивительно.
ОНА: Я же тебе ничего не говору, когда ты вообще без него ходишь.
Она: Ой?! Говору. Говору. Ты перцу своему смотри так не замочи, а то
он грамотный может.
ОНА: ................
Она: Может туфляк дать? Или сапоги. Осторожно!!! Ну ты и корова. Жопа
юбке.
ОНА: Да ничего ей не станет.
Она: Ты это покупателю обьяснишь, что продавец знакомой поносить
товар давал. Хочешь на пару купим?
ОНА: Ну и жадина ты. Калдыбалды.
Она: Слушай! А ничего. А? Девчонка?!
она: .................
Она: Бля буду, ничего. Ну-ка помажь глазки. Можешь? Нет? Давай
накрашу. Глаза закрой. Да не открывай. Да не открывай ты, тебе говорят.
Вот бестолковая.
ОНА: Так в глаз тыкаешь.
Она: Правильно глаз, я же тебе не пятки крашу.
ОНА: Ну?
Она: Что ну. Ну. Так сама крась. Терпи, раз красивой хочешь быть.
ОНА: Да не надо мне этого, размажу, что делать тогда?
Она: Иди ты. На,сама красься.
ОНА: Зеркало дай. Ой! Хорошо как.
Она: Понятно хорошо. Импортную тушь на тебя перевожу, ради рядового
какого-то. Ладно бы генерал приехал. Может там чмошник каких поискать
надо.
ОНА: Не получается. Как ты это?
Она: Давай, давай. Учись. Приближайся к цивилизации, а то живешь тут
у себя в берлоге.
ОНА: А ты где живешь?
Она: А я у тебя подживаю.
ОНА: Ну поможет кто.
она встает и молча докрашивает.
Она: Ух, ты. Ты смотри. Девчонка-то молодец.
ОНА: Да-а-а-а-а. Сразу видать городская.
Она: Чай и мы не деревенские.
ОНА: Ну у этих город поболее нашего.
Она: Это еще посмотреть надо. Пусть сначала скажет, кто да откуда. А
то уже полгода живет, а кто такая... Может ее разыскивает кто.
ОНА: Не лезь в чужую душу. /ей/ Спасибо.
Она: /Надев ЕЕ рубашку и форменный китель/ Ну-ка гляньте? А?! Пам-пам
парирурара пам-па-ра-па пам пам там татататата-а-а-а-а-а-ааем. Ааам.
Татататататам. Последняя новинка сезона. Лучшие ноги Европы, лучшая попка
Азии...?
ОНА: Человек щас придет, а ты тут устраиваешь.
Он: Пожалуйста, я и раздеться могу. Слушай, а давай групповуху. А?!
ОНА ????!!!!
Она: Ты представляешь, как он ошолеет. Не хочешь? Значит не любишь
его. Потому что, если любишь, то надо заботиться о человеке, а не думать
только о своих наслаждениях.
ОНА: Прошу тебя...
Она: Ладно, ладно. Девчонка! Иди в юбку влазь. Сиамскими близнецами
будем. Жаль только, что ты умная такая. Надоешь быстро.
она: .............
ОНА: Что ты к человеку пристала?
Она: А что я? Она сама себе надоела. А я к ней пристала. Главное
боюсь, чтобы пролежней у нее не было.
ОНА: /Ей/ Вот язва.
Она: С зимы лежит. Яблоки в погребе и те загнили, а тут в тепле и
подавно.
ОНА: Какая же ты все-таки бессовестная.
Она: Да я же в шутку, по-дружески. Девчонка не обижается. Правда,
девчонка? Я вот ей может быть завидую. Лежит - глаза в потолок. А я вот не
могу. Я раб вещей. Вот увижу цепочку красивую или туфли - все! Меня нет. Я
вся там. Все. Для меня уже не сущетвует ни дня, ни ночи, ничего. Руки, как
у алкаша, трястись начинают. Все сделаю, чтобы стало моим. А халаты, а
сумочки, а кресла у нас видела, привез плавающий, говорят. Красивый такой.
Я сама не видела, замши нашей племяш. Смотрю я на них, а сама думаю. Живут
же люди. А?! И вот представляю себе, как иду я где-нибудь там на вечер или
на бал. Сама выберу, в мыслях, конечно, наряд какой-нибудь и представляю.
Захочу, вернее, сначала еду на машине, выберу себе на плакате. Сегодня
одну, завтра другую. Потом то под одно модное платье, то под другое и как
нафантазирую, аж дух захватывает. А тут подходит рожа какая-то тупая.
Скоко стоит, скоко стоит. Ладно бы купил, а то дырка в кармане, а все
лапает, шарит, щупает, как будто щас валюту достанет. Тьфу! Сил моих
больше нет.
ОНА: Флажек, флажек где? Флажек?!!!
Она: Да что такое. Ты что спятила. Ты что спятила?
ОНА: Флажек где? /Схватила лежащие флажки и вылетела. Послышался шум
поезда/.
Она: Во зоркая, я бы не услышала. /Грохнули первые вагоны и
последующий разговор, хоть он и продолжается, не слышен. В это время Она
читает письмо, которое только что читала ОНА, и смеется. она прислушалась
к тексту и зло смотрит в себя. Поезд проехал. Входит ОНА./
Она: Помахал?
ОНА: Не тот. На угловой держут. Точно говорю. Калдыбалды. Ты что там?
Как не стыдно. /Вырвала письмо/. Тебе что ли писано.
Она: Да ты сама его десять раз всем прочитала.
ОНА: Не твое дело. Поняла? Не твое, не трожь.
Она: Да пожалуйста... /Уходит слышен звон бутылок/.
ОНА: Не трогай ничего. Ничего не трогай.
Она: Ты что с цепи сорвалась. Гав! Гав! Гав! Ты что их специально
посреди дороги поставила.
ОН: Не ты ставила, не трогай.
Она: Так пройти мешают.
ОНА: Ниче, не паравоз, обойдешь.
Она: Ишь заговорила как. Да пусть стоят, под подушку положи себе.
Псих какой-то. Бля буду - псих. Она берет белье, выходит.
ОНА: Вот что за человек. Сказано надо, значит так надо. Сколько там
время?
она: Он не придет.
ОНА: Почему это он не придет?
она: ...............
ОНА: Почему не придет?
она: ..............
ОНА: С чего ты взяла?
она: Он плохой.
ОНА: Да откуда ты знаешь, какой он. Ты его видела? Плохой. /Входит
Она/. Разве можно так говорить о человеке, которого не знаешь. /Увидела
что-то в окне, рванула на улицу/.
Она: Поосторожней на поворотах! Совсем спятила. Надо же быть такой
простофилей. Какой-то идиот ей в бутылках весточки шлет, а она уже о
замужестве мечтает. Не читала, что там в конце написано?
она: Нет. /Входит ОНА, принесла вещи, которые Она только что
развесила/.
ОНА: На. И без моего согласия туда ничего не вешать.
Она: Точно свихнулась.
ОНА: Девчонки. Надо так. Потом все обьясню. Поезд! Прислушалась.
/Руки затряслись/.
Она: Слушай, ну что ты дергаешься, ты бы лучше телефон исправила.
Сколько помню, никогда не работал. Так хоть поболтать, душу отвести...
ОНА: Не нравится и скатерью дорожка. Иди к родителям, живи.
Она: Слушай, ты ли мне не подруга? Ты ли со мной за одной партой не
сидела? Мы ли с тобой за одним мужиком не бегали, записки ему не писали?
Представляешь, девчонка, парень у нас учился черный какой-то, грудь
волосатая, а мы же знаешь соплячки... Он всегда к дядьке, фотографом
работает, знаешь может, лысый такой... Вот он к нему каждую весну
приезжал, а мы с девками аж, аж, аж с ума сходили. А он наглый такой, с
нами одна училась, изнасиловал ее дуру, представляешь, с танцев провожал,
а та сказать побоялась, так ты думаешь он от нее отстал? Он сколько
приезжал, столько и имел ее, сколько хотел. И ребята наши заступиться
боялись, кровь горячая, псих прямо, всех замучал. А недавно я его
встретила ну весь из себя, весь из каталога, ну ни одной ниточки нашей
нет, а морда... Морда как у сучки твоей, пропала которая. Меня аж
поворотило. Не глаза, а как будто два члена торчат, так и лезут под юбку,
так и в лифчик заглядывают. Под глазами яйца висят, и волосня, волосня по
всей жопе, морде, вернее которую мы когда-то за мужественность принимали.
Девчонка, к этим как относишься? Положительный /Ехидно подмигнула ЕЙ/.
она: ...............
Она: Ну скажи, скажи нам. Вот твое мнение интересно.
она: Есть народы, у которых животные инстинкты сильно преобладают над
приобретенными моральными установками. Мужчины этих народов продают
апельсины на рынках и женские кофточки, чужих детей и жен. Они так долго
занимались безответственным оплодотворением всех наций и народностей, так
долго глумились над нормальными людьми, обманывали их, что исчерпали все
терпение Господа Бога, и он обрушил на них жуткие бедствия. Только смерть,
никакая культура и воспитание, только смерть остановит варвара.
Она: Во, бля! Ну ты даешь. Наизусть заучила что ли.
она: ..............
Она: Слушай, а ты не знаешь часом, чего у нас все сами с собой
разговаривают. Идут что-то себе бормочат, а один раз видела своими глазами
с кем-то так разругался в душе, что просто руками машет, ну точно как
зарядку делает.
она: Как не может быть дом выше двух этажей с высокой крышей и
торчащей трубой, так и не может человек двигаться по земле быстрее чем на
лошади, а лучше на своих ногах. Люди сходят с ума от того, что придумали
себе сумасшедший мир, который давно сделал их своими рабами и мы измеряем
время самолетами и поездами, машинами и ракетами. Люди не умеют летать,
люди - это не воздух, это земля. Из нее рождаются, в нее уходят.
Она: Слушай, ты про всех знаешь?
она: Только себя.
Она: А ты можешь в масштабе всего человечества что-нибудь такое.
она: Это может каждый. Если ему не застилают горизонт мысли о
собственной смерти.
ОН: Ну шо там?
она: ................
Она: Ну скажи.
он: Со временем все человечество разобьется на два лагеря, лагерь
технократов и лагерь гуманистов. Они поделят еще раз территории, из-за
