рой взрыв: взорвался бензобак, и вагон почти мгновенно охватило пламенем
от которого Савелий предохранял пока пол вагона.
Однако взрыв едва не привел к трагическим последствиям: вагон сильно
тряхнуло, и Савелий чудом сумел удержаться на одной руке, не упав под
колеса.
Обозлившись, Савелий выхватил из-за пояса пистолет Крота:
- Получи, гад! - крикнул он и выстрелил в Икстри.
Пуля попала тому в грудь, и он медленно покатился вниз по насыпи,
беспорядочно кувыркаясь на острых камнях.
Савелий хотел выстрелить еще и по стоящей машине, но она уже была вне
пределов досягаемости, да и вряд ли могла продолжать погоню: дорога кру-
то свернула в сторону от железной дороги.
Свою не угасшую злость Савелий перенес на зеленые "Жигули": он тща-
тельно, словно в тире, прицелился и выстрелил в водителя. Пуля попала
ему в лоб, и он уткнулся головой в клаксон.
Неуправляемые гудящие квакающим звуком "Жигули", проехав метров сто,
резко дернулись в сторону, врезались в бетонный парапет, который отгора-
живал начавшуюся реку от автострады, на большой скорости пробили бетон,
взлетели в воздух и врезались в зеркальную поверхность воды. Взметнулся
огромный столб воды, сверкнув в солнечных лучах, и машина мгновенно ис-
чезла в глубине.
Пожилой машинист испуганно высунулся по пояс в окно кабины тепловоза
и посмотрел вдоль своего состава назад. В этот момент состав делал не-
большой поворот и он увидел последний вагон, охваченный ярким пламенем.
Машинист сразу же включил резкое торможение, нарушая инструкцию, запре-
щающую останавливаться на мосту, тем более таком, как этот, стратегичес-
кого значения.
- Учения, учения! - раздраженно крикнул он своему помощнику. - Какие
к черту, учения, когда последний вагон горит?
Взвизгнули тормозные колодки, вылетели из-под стальных колес разноц-
ветные искры, и состав постепенно стал останавливаться.
Последний вагон, под которым находился Савелий, уже двигался по мос-
ту, и он осторожно перебрался к краю вагона, обжигая руки о раскаленные
огнем трубы. Добравшись, Савелий оттолкнулся от вагона, приземлился на
деревянные перекрытия моста, кувыркнулся пару раз, обдирая на руках кожу
и сразу вскочил на ноги.
Четвертый взглянул на часы и нахмурился: Икстри уже давно должен был
доложить об исполнении приказа. Он искоса взглянул на Психолога, невоз-
мутимо барабанившего по столу: неужели тот снова окажется прав? Он реши-
тельно взял рацию:
- Внимание, Икс-три! Внимание, Икс-три! Вас вызывает Четвертый! - он
сделал паузу, вслушиваясь в молчаливый эфир и снова повторил свой вызов.
- Икс-три! Икс-три! Здесь Четвертый! Отзовитесь! Куда вы пропали, к кон-
це концов? - крикнул он раздраженно.
- Вот именно, пропали! - выделив слово "пропали", Психолог грустно
улыбнулся.
- Да-а... - раздраженно протянул Четвертый. - Черт бы вас всех наб-
рал! Икс-один! Икс-один! Вас вызывает Четвертый! Вас вызывает Четвертый!
- Икс-один на связи! Слушаю вас, Четвертый!
- Срочно перекрывай городок своими "спецами" и мальцов задействуй!
Возможно, Икс-три упустил Тридцатого.
- А сам?
- Не отзывается на вызов!
- Понятно... - протянул Икс-один. - Разрешите, Четвертый, я сам.
- Нет Икс-один! Вы нужны мне на связи! - перебил он. - И руководите.
Руководите, черт возьми! Руководите! Ясно? Все!
Госпиталь
К небольшому двухэтажному корпусу военного окружного госпиталя едва
не бегом подошли трое плотных мужчин. Они были одеты в строгие элегант-
ные костюмы, белоснежные рубашки и подобранные со вкусом галстуки.
Симпатичный высокий парень лет тридцати кивнул на дверь, и другой,
что стоял ближе, громко постучал, но, увидев кнопку звонка, нажал ее.
Вскоре послышались шаркающие шаги, и старческий скрипучий голос недо-
вольно ответил из-за дверей:
- Чо это вы барабаните? Дохтур на операции. Завтра приходите. Симпа-
тичный парень дружелюбно сказал ему:
- Открывай, батя, милиция!
- Коля милиция, - старик-вахтер начал торопливо дергать задвижку тря-
сущимися руками. - Коля милиция, тады конечно. - Наконец ему удалось от-
дернуть задвижку и распахнуть дверь. Ожидая увидеть привычную милицейс-
кую форму, он увидел странных элегантных молодых людей, и это его смути-
ло: он настороженно спросил, перегородив им дорогу:
- Если вы милиция, то прошу документы.
- А как же! - добродушно улыбнулся симпатичный парень и повернулся к
парню со шрамом. - Документы! - нахмурился он.
- А как же! - усмехнулся тот и вдруг резко ударил старика ребром ла-
дони по горлу.
Коротко вскрикнув, старик начал сползать по дверному косяку вниз, но
был подхвачен мощными руками и внесен внутрь госпиталя.
Спрыгнув с вагона, Савелий устремился вперед по мосту, чтобы добрать-
ся до автострады, но ему навстречу выскочил часовой, охранявший этот
стратегический мост. Он был одет в полевую армейскую форму, явно сверх-
срочник, вооруженный обыкновенной винтовкой:
- Стой Стрелять буду! - крикнул он, передергивая затвор.
Савелий понял, что этот мужчина никакого отношения к погоне за ним не
имеет, но попытаться чтолибо доказывать ему было бесполезно, а вступать
с ним в конфликт и подвергать его опасности не хотелось. Ничего ему не
ответив, Савелий повернулся и побежал в другую сторону, но он не успел
пробежать и десятка метров, как и с другой стороны к нему устремился
второй охранник моста.
В палате реанимации лежало трое: больных: на одной - пожилой мужчина,
опутанный резиновыми трубками, ведущими к стеклянным бутылочкам с пита-
тельными смесями, укрепленными на штативе.
На другой кровати - молодой паренек лет двадцати. На сто лицо была
надета кислородная маска, он тяжело и беспорядочно дышал и находился без
сознания.
Третью кровать занимал капитан. Белоснежная простыня сползла и приот-
крыла перебинтованную грудь. К его рукам тоже спускались со штативов
трубки, по которым подавалась в вены какая-то жидкость.
Он лежал очень спокойно и, казалось, не дышал. Вдруг послышался ка-
кой-то еле различимый шум со стороны входа, и Воронов тут же приоткрыл
глаза, скосил их на дверь. Его явно что-то насторожило. Вскоре взгляд
капитана стал осмысленным, и он взглянул на то, что было присоединено к
его рукам. Кап... Кап... Кап...
Кроме едва слышного звука падающих капель, капитан услышал какие-то
другие звуки. И именно эти звуки его сильно встревожили. Он изо всех сил
попытался сосредоточиться, заставить свой одурманенный наркозом мозг
нормально заработать, чтобы все осознать. Что с ним? Это первый вопроса
на который он должен был получить ответ. Постепенно память восстанови-
лась, и он вспомнил, что был ранен, когда пытался... Что пытался? А где
Савелий? С ним же был Савелий, когда они бежали с базы? Господи! Его ра-
нили, когда он был за рулем! Потом. Потом Савелий сел за руль. И... Их
остановили боевики, одетые в форму милиции.
Милиция? Неужели это была милиция? Не боевики, а милиция! Значит, он
ошибся, и его сюда привезла милиция! Что же тогда с Савелием? Если его
привезла сюда милиция, и, судя по всему, ему сделали операцию, то узнать
мафии о его местонахождении дело времени. Они на все пойдут, чтобы возв-
ратить взятую ими дискету, которая может поломать все карты.
Минуту! С ними еще был американец. Как его? Миша. Майкл Джеймс! Что с
ним случилось? Вспомнил! Они оставили его в кошаре, у старого Касыма
Так. Пока все отлично! Он все вспомнил и теперь гораздо легче принимать
решение. Теперь понятно, почему его мозг зафиксировал этот странный для
больницы шум. Кажется, пора принимать меры для собственного спасения!
Вполне вероятно, что это пришли по его душу.
Капитан даже забыл о ноющей боли в груди. Он приподнялся, сел на кро-
вати, сорвал трубку с одной руки, потом с другой. Голова кружилась так
сильно, что казалось, вот-вот он упадет на пол. Капитан схватился за
спинку кровати и несколько секунд сидел неподвижно, чтобы набраться сил
и встать. Собрав всю волю в кулак, он так сильно стиснул челюсти, что
услышал их скрежет.
Пожилой мужчина, лежащий напротив, расширенными глазами смотрел на
капитана, испугавшись за него. Он знал, что тому недавно была сделана
тяжелая операция, а он встает с кровати, вырвав из вен иглы.
Нужно вызвать сестру: может, он в горячке и навредит себе. Он потя-
нулся к кнопке вызова медсестры, укрепленной над его головой.
Капитан шатаясь, медленно подошел к кровати пожилого мужчины и отри-
цательно покачал головой:
- Прошу вас, женщин не надо! - он даже попытался улыбнуться, и эта
кривая улыбка и то, что он сказал странные слова про женщин в таком сос-
тоянии, убедили его соседа в том, что этот человек делает все осмысленно
и ему лучше не мешать.
Опираясь то на одну спинку кровати, то на другую, капитан доковылял
до дверей и осторожно выглянул наружу. Коридор был пуст, но со стороны
лестницы, ведущей на первый этаж, слышались шаги и какой-то приглушенный
разговор, потом вскрик.
Капитан вышел из палаты, прикрыл за собой дверь, затем, пересиливая
резкую боль в груди, двинулся по коридору, опираясь о стену.
По первому этажу быстро шли трое боевиков. Они заходили в каждую па-
лату и бесцеремонно разглядывали каждого больного, не обращая внимания
на недовольство с их стороны.
- Дайте покоя!
- Где сестра? Когда прекратится это безобразие?
- Кто вы и что вам нужно? Но те в ответ молчали и продолжали молча
свой "обход".
Симпатичный парень держал в своей руке фотографию капитана и каждого
сравнивал с ней.
Когда они миновали последнюю палату на первом этаже, из комнаты де-
журной медсестры выбежала молоденькая симпатичная девушка в белом халате
- именно она оказывала помощь при операции Воронову.
Увидев странную тройку молодых людей, она удивленно воскликнула:
- Товарищи, как вы здесь оказались? И почему нарушаете больничный ре-
жим?
Они молча шли на нее и странно улыбались. Эта улыбка показалась ей
жуткой, ей стало страшно, она испуганно вскрикнула и обречено прошепта-
ла, словно предчувствуя свой конец:
- Кто вы и что вам надо? Вы не можете причинить мне...
Девушке не удалось договорить своей фразы, ставшей последней в ее мо-
лодой жизни. Парень со шрамом ударил ее пистолетом сзади по голове и
проломил хрупкий девичий череп. Кровь брызнула во все стороны, заливая
стены больницы. Мощные руки подхватили безжизненное тело медсестры и
втащили в ее кабинет.
Симпатичный парень взглянул на белоснежную стену госпиталя, забрыз-
ганную алой кровью девушки, недовольно поморщился, взглянув на ударивше-
го, но ничего не сказал и только махнул рукой в сторону лестницы.
Взбежав по лестнице на второй этаж, они очутились в пустынном коридо-
ре, быстро пробежали по обычным палатам, потом заскочили в палату с над-
писью "реанимация".
Двое остались у дверей, а симпатичный парень подошел к больному с
кислородной маской на лице. Сорвав ее, он сравнил его с фотографией. Тот
жадно глотал воздух открытым ртом и напоминал собой огромную рыбину, вы-
кинутую на берег. А симпатичный парень подошел уже к пожилому мужчине,
который испуганно натянул на себя простыню, сорвал с него нехитрую защи-
ту. Этому пожилому человеку показалось, что он вновь очутился в том вре-
мени, когда ему было лет девятнадцать и на его глазах к ним в коммуналь-
ную квартиру ворвались чекисты и скрутили добродушного интеллигентного
соседа, который постоянно печатал в газетах свои стихи.
Симпатичный парень понял, что этот седовласый старик не может быть
Одиннадцатыми и равнодушно отвернулся от него. Подошел к третьей крова-
ти, на которой лежал человек, укутанный с головой простынью. Он сдернул
ее в сторону, сжимая в руке пистолет с глушителем, и удивленно развел
