вдруг почувствовал, как дорого ему все, с чем он расставался, - люди, пес,
духи предков, витавшие здесь, уют древней мебели и живое тепло реликтов,
сами стены, в которых увязли столетия, заброшенные тайны библиотеки и даже
коллекция мертвых врагов, служившая его роду источником магической силы.
Он понимал, что может отсутствовать годы, десятилетия, и, вернувшись, не
найти здесь ничего, кроме развалин и запустения. Даже если судьба окажется
благосклонной к нему, Глан все равно уже похитил у него две вещи, кроме
которых не было ничего по-настоящему ценного в этом мире, - время и
душевный покой... Неизбывная тоска, способность к которой Люгер никогда бы
в себе не заподозрил, прочно поселилась в его сердце и не было ничего в
ближайшем будущем, что могло бы ее изгнать. Ничто не имело теперь особого
значения, кроме зловещего талисмана и женщины, томящейся в подземелье
оборотней. Стервятник пренебрег даже своими амулетами и драгоценным
оружием, которые непременно взял бы с собой в кратковременную и менее
безнадежную поездку. Оружие могло износиться или сломаться, амулеты можно
было потерять и найти вновь. В конце концов, все можно было купить, -
Магистр Серой Ложи обещал ему это. Теперь Слот не дорожил ничем. Не стоили
внимания ни богатство, ни известность, ни благосклонность женщин, ни
чье-либо хорошее или дурное отношение, ни искушения властью, ни магические
тайны... Это можно было бы назвать желанной свободой, если бы не
чудовищное внутреннее рабство, в котором Люгер находился с тех пор, как
побывал в подземелье Фруат-Гойма. Он жил одной лишь наивной надеждой на
то, что Магистр Глан все же не обманет его...
Следующие шестнадцать дней Стервятник провел в дороге, избегая
слишком любопытных попутчиков, нежелательных встреч и мест, небезопасных
для одинокого путешественника. Все это время его не оставляло ощущение,
что за ним следят, но даже если таинственные соглядатаи существовали на
самом деле, ему ни разу не удалось застать их врасплох. Лица тех, кто
обгонял его, были непроницаемы, насторожены или же не вызывали подозрений,
и вскоре Люгер был вынужден смириться со своим невыгодным положением. Сам
он неоднократно обгонял торговые караваны, отряды солдат, обозы
переселенцев и стайки монахов, но ни разу у него не возникло искушения
присоединиться к ним.
Он ночевал в трактирах и гостиницах, во множестве разбросанных на
этом оживленном пути. Впрочем, некоторые дома у дороги уже были заброшены
и имели явные признаки присутствия Врага Человеческого. Решиться
заночевать в них мог только безнадежный глупец и они стояли черные днем и
ночью, безмолвные, пугающие, как первые бастионы сил зла, все больше
вторгавшегося в жизнь западных королевств.
О каждом из таких домов у дороги существовали десятки мрачных и
невнятных рассказов, которые Люгер выслушивал от случайных попутчиков со
скептической ухмылкой, - ведь живых свидетелей случившегося в этих домах
не было и не могло быть...
На четвертые сутки однообразие этого безрадостного и скучного
путешествия было нарушено встречей со Слепым Странником. Избегнуть этого
существа Люгер не умел и был вознагражден за это очередным пророчеством.
Дорога оказалась подозрительно пустынной, когда Стервятник услышал
знакомый звук - глухое постукивание палкой о землю. Последняя из
обогнавших его карет с гербами скрылась за небольшим островком леса
впереди и Слот остался один под небом, если не считать Тайви. Слепец
появился из зарослей, словно дикий зверь, случайно выбравшийся на
проложенную людьми дорогу. На его розовом лице сияла радостная улыбка, а
на белых лохмотьях, в которые было облачено тщедушное старческое тело, не
осталось и следа минувших странствий. Люгер воспринял его появление с
философским спокойствием человека, положение которого уже ничто не могло
ухудшить.
Слепец остановился у обочины дороги и поднял к небу глаза, лишенные
зрачков. Кончик его носа дергался, словно странник вынюхивал воздух. Тайви
недовольно захрипел и Слот с трудом удержал его от прыжка в сторону.
- Знакомый запах, - сказал слепец в пространство. Его старческие
обескровленные пальцы гладили старую, отполированную временем деревянную
палку. - Пахнет уже четырьмя мертвецами, чужим подземельем и колдовским
сном. Это ты, Стервятник, не так ли?
Больше всего Слоту хотелось подстегнуть Тайви и как можно быстрее
убраться отсюда подальше. Но необъяснимая проницательность слепого
странным образом гипнотизировала его. Вскоре Люгер понял, что его
удерживает на месте собственное нездоровое любопытство, - он ожидал от
странника новых пророческих слов. И тот не обманул его ожиданий.
- Ищешь что-нибудь, Люгер? - осведомился слепой с самым благодушным
видом.
- Может быть, ищу... - неохотно ответил Стервятник, с отвращением
разглядывая два белых блестящих бельма, уставившихся в его сторону.
- Не слишком ты мне рад, - сказал слепой и Слот впервые увидел
морщину, пролегшую через его младенчески гладкий лоб. - А ведь я
предупреждал тебя кое-о-чем... Но ты оказался на редкость непонятливым,
Люгер. Впрочем, кого могло бы напугать будущее, если бы его можно было
изменить?..
После этих слов старик с лицом юноши захохотал так, что Люгеру
показалось, будто в того вселились демоны.
- Даже очень маленькие и очень глупые люди иногда становятся
опасными, - сказал вдруг слепец, резко обрывая смех. - Не думаешь же ты, в
самом деле, что жизнь одной-единственной женщины стоит того, чтобы
изменились судьбы целого мира?..
Тут Люгеру стало как-то не по себе. Никому другому он не простил бы
подобного тона, но слепец показался ему всего лишь нелепым воплощением
какой-то кошмарной силы, лениво игравшей с ним.
- Возвращайся, Люгер, - сказал Слепой Странник, внезапно помрачнев. -
Иначе потеряешь больше, чем уже потерял, а найдешь совсем не то, что
ищешь. Может быть, тебе лучше умереть...
Теперь уже засмеялся Стервятник, хотя холодные пальцы суеверного
страха бегали вдоль его позвоночника.
- Уж не ты ли собираешься приложить к этому руку? - спросил он с
издевкой и нескрываемой угрозой, склонившись к самому лицу незрячего
старика.
- Я бы сделал это с радостью, - проговорил тот с ответной улыбкой. -
Из одной только любви к мертвецам. Но не сделаю из еще большей склонности
к плохим концовкам. Кроме того, я никогда не вмешиваюсь в земные дела. Мне
и тем, кто намного больше меня, доставляет немалое удовольствие твой
разрушительный путь. И чтобы ты протянул подольше, я дам тебе несколько
советов... Бойся нарисованных глаз, опасайся двоих, похожих в одном, беги
от места, где черный лебедь кричит о времени, не пренебрегай направлением,
в котором под утро вытягивает хвост огненная лисица...
После этих слов странник повернулся и отправился обратно в лес. Он
скользил белой тенью между стволами деревьев, огибал острова кустов,
склонялся под нависавшими над землей мощными ветвями и Люгер вновь
усомнился в том, что старик действительно незрячий.
Глухой стук палки растворился в привычных звуках живого леса и
Стервятник остался один на дороге. Однако далеко впереди уже клубилась
пыль, поднятая встречным караваном. Люгер пришпорил коня и продолжал свой
путь. Только в одном он сейчас был уверен совершенно - в том, что никогда
не последует советам слепого старика.
17. ТЕГИНСКОЕ АББАТСТВО
В западной части Адолы Люгера встретил влажный пронизывающий ветер с
океана, приносящий свежесть и все же опасный для замерзающего
путешественника. Существенно изменился окружающий пейзаж. Теперь до самого
горизонта во все стороны тянулась каменистая равнина, растительность была
скудной и теснилась в низинах и долинах рек волнующимися зелеными пятнами.
Селения, открытые всем ветрам, казались сиротливыми убежищами несчастных,
изгнанных из более ласковых земель и брошенных здесь на произвол судьбы.
Нигде не задерживаясь дольше, чем на одну ночь, Слот миновал
несколько мелких городов, которые, может быть, заинтересовали бы его в
другое время. Много странного и чуждого валидийцу происходило в них; порой
его любопытство бывало возбуждено, но скорбный долг гнал его вперед, к
далекой западной столице.
Наконец, высокие тонкие башни Фирдана возникли на сером, завешенном
сетью дождя горизонте. Неприветливый каменный город показался Люгеру
чрезвычайно неуютным, архитектура - однообразной и подавляющей. Нигде
нельзя было быть более одиноким, чем на узких, холодных, продуваемых
ветром улицах Фирдана, но за стенами, тянувшимися вверх, к тяжелым низким
облакам, кипели вполне человеческие страсти и при наличии денег появлялась
возможность для удовлетворения любого мыслимого порока.
Фирдан был самым большим портом в известной части западного океана и
здесь покупалось и продавалось все: оружие, скот, драгоценности, предметы
магических культов, благовония, корабли, люди и человеческие иллюзии.
Женщины из Вормарга и Скел-Могда брались излечить даже безнадежно больных
- тех, кто был отравлен смертельным ядом скуки или отвращения к жизни.
Множество возможностей разбогатеть, роскошь и порок, укрытые за мощными
стенами, давние и изысканные традиции в темном искусстве удовольствий,
сладкий и пока что едва ощутимый запах тления привлекали в город
интриганов, искателей легкой наживы, маньяков с несуразными амбициями и
вообще всех, кому было противопоказано серое течение будней. Вполне
возможно, что здесь Стервятник оказался в своей стихии, но сейчас он не
искал приключений.
Скромнейший приезжий из Валидии снял комнату в тихой гостинице "Пятый
Угол", заплатив за месяц вперед, предупредил слугу о сундуке, прибывающем
с караваном из Элизенвара, и принялся расспрашивать хозяина о дороге в
Тегинское Аббатство.
Тегина, северо-западная провинция Адолы, была наименее населенной и
почти совершенно бесплодной частью королевства. Всю ее территорию занимала
безлесная возвышенность и Горы Изгнания, оградившие, подобно стражам,
северные берега страны. Где-то в этих горах было затеряно Тегинское
Аббатство, выстроенное еще в эпоху религиозный распрей и междоусобных войн
11-12 столетий. Но его крепкие стены пришлись как нельзя кстати и в более
поздние времена нашествия варваров, коснувшегося северный провинций. Тогда
в цитадели укрылась часть королевской семьи, почти весь цвет военной и
светской верхушки Адолы, не говоря уже о монахах ордена, сумевших в тот
смутный период сохранить и приумножить не только предметы материальной
культуры, но и то, чего нельзя было уравновесить золотом - знания, магию и
опыт полуторатысячелетней цивилизации.
Племена варваров, преследуемые объединенными армиями Валидии, Адолы и
Земмура, откатились на северо-восток, оставив за собой разрушенные города
и опустошенные земли, но в Тегинском монастыре тлела искра, от которой
вскоре вспыхнул огонь нового возрождения. Потребовалось не так много
времени, чтобы в разоренном королевстве восторжествовали прежние порядки.
С тех пор орден Святого Шуремии занимал в Адоле особое положение.
Тегинский монастырь стал его новой резиденцией взамен разрушенного
варварами герцогского дома в Ульфине. Библиотека и музей аббатства были
известны в мире самыми полными собраниями человеческой мудрости и
сакрального знания, но нечто гораздо более ценное передавалось от
поколения к поколению в узком круге адептов ордена и этот неведомый
источник могущества нельзя было исчерпать словами или символами...
