- А ты, Джина? - мягко спросил он. - Что во мне тебя привлекло?
- Трудно описать. - На этот раз ее смех был слегка нервным, и она
смущенно посмотрела ему в глаза. - Ты скажешь, что это глупо.
- Нет, - серьезно ответил он. - Скажи мне.
Она сделала глубокий вдох, подумав, как бывает трудно рассказывать о
своих чувствах. Но, может быть, именно из-за того, что они никогда этого не
делали, их брак и пришел к тому, что они теперь пытаются исправить. В этом
им обоим надо практиковаться. Почаще.
- Когда ты впервые заговорил со мной, посмотрел мне в глаза, я
почувствовала восхитительный звон во всем теле, с головы до пят. Это было
так непривычно. Такого со мной не случалось ни разу. Мне показалось, что
меня коснулись волшебной палочкой.
Он задумчиво посмотрел на нее.
- А теперь я могу это сделать, чтобы ты почувствовала такой же звон?
- Ты и сделал, когда мы летели сюда и ты в первый раз встал со своего
места и подошел ко мне, чтобы справиться, все ли в порядке. Ты посмотрел на
меня... Мне показалось, что ты снова увидел меня после долгой-долгой
разлуки. - Джина вздрогнула, чувствуя некоторую неловкость. - Если ты
понимаешь, о чем я, - смущенно пробормотала она.
- Я понимаю, - с жаром сказал Рейд, удивляя Джину своей уверенностью. Его
глаза потемнели. - Это происходит, когда ты нуждаешься в ком-то и сам
чувствуешь себя нужным. А если говорить начистоту, то у меня пропало
чувство, что ты хочешь меня, Джина. Похоже было, что всю твою жизнь
заполняют дети, и...
- Но я хотела тебя. Рейд, ты всегда был мне нужен! - горячо воскликнула
она.
Он покачал головой, с трудом говоря о своих переживаниях.
- Однако это не проявлялось так, как мне того хотелось бы, - негромко
сказал он.
- Теперь я знаю об этом. Рейд, но как тогда я могла догадаться? -
вскричала Джина. - Ты был моим первым мужчиной во всех смыслах этого слова.
Мой отец никогда не заговаривал со мной на тему секса. Моя мать была слишком
воспитанной леди, чтобы обсуждать с ним эти вопросы при мне. Для него я была
маленькой принцессой, пока не вышла замуж за тебя. С тех пор он живет в
Квинсленде с братом, помогая ему в его корабельном бизнесе. Откуда же я
могла узнать подобные вещи, если не от тебя?
Он ответил не сразу. Сначала, нахмурившись, долго обдумывал ее слова.
- Я полагал, что если это чувствовать, то все придет естественным путем,
- медленно сказал он.
- У меня не было понятия о свободе в сексе как о естественной вещи, -
осторожно сказала Джина. - Все связанное с сексом должно было быть скрыто,
скрыто и еще раз скрыто. Вот чему я была научена, Рейд, и избавиться от
этого комплекса было не так-то легко.
Долгий вздох Рейда выразил его чувства.
- Ты великолепно справилась, Джина, - нежно сказал он. - Прости, что я
тебе не помог.
- В этом виновата я сама. Из-за беременностей я стала слишком придирчиво
относиться к собственному телу. Я выглядела так ужасно, что мне казалось,
что у тебя ко мне не может возникнуть ни малейшего желания. И скрывать от
тебя мое тело вошло у меня в привычку.
Рейд посмотрел на нее с изумлением.
- Но ты выглядела восхитительно, когда была беременна! Чертовски
восхитительно!
- Джина, не веря своим ушам, засмеялась.
- Что ты такое говоришь?
- Это правда, - весело ответил он. - Для любого мужчины ты выглядишь
желанной. Твою фигуру любой признает женственной. Особенно во время
беременности. А для меня ты всегда была самой лучшей на свете. Королевой
красоты.
Джина была слишком потрясена, чтобы ответить.
Рейд удивленно-радостно покачал головой.
- Теперь я понимаю, что весьма успешно скрывал это от тебя, я должен был
повторять это тебе, пока бы ты не поверила мне. Для меня это было так
естественно... - Он вздохнул. - Это я виноват.
Джина тоже вздохнула:
- Мы оба виноваты. - Но она чувствовала себя невыразимо счастливой от
заверения Рейда, что всегда была для него самой лучшей. - Нам надо было
гораздо больше говорить друг другу. Рейд.
- И больше друг друга ласкать. Помнишь тот номер, который ты для нас
сняла, - его губы слегка скривились, - для занятий любовью днем, а я был
таким глупцом, что упустил возможность?
Она вспыхнула.
- Ну, я просто хотела наладить наши отношения.
- В таком случае теперь ты можешь быть абсолютно уверена в моей поддержке
в подобных вещах. А чтобы доказать это, я тоже снял для нас номер на эту
ночь.
Их взгляды пересеклись, и Джина почувствовала звон во всем теле,
переходящий в огонь, охвативший каждую клеточку, и ею овладело нестерпимое
желание поскорее остаться наедине с ним, и только с ним.
Рейд сжал ее руку.
- Я хочу любить тебя. Прямо сейчас. Миссис Тайсон, не прикажете ли
отвезти вас в отель?
Она понимала, что сладостный экстаз физической любви - это еще не все.
Этого недостаточно для долгих лет совместной жизни. Но сейчас близость была
бы самым лучшим началом для возрождения их брака.
- Да, - сказала она. - Да.
Глава семнадцатая
Моя королева.
Эти слова не переставали звучать в ушах Джины, когда она лежала,
раскинувшись, на мягких подушках за роскошными драпировками огромной кровати
и думала, что это неописуемо эротично - вот так лежать, совершенно
обнаженной, в лучших апартаментах отеля "Лейнсборо", красивее которых она
ничего в жизни не встречала.
Нежная улыбка раздвинула ее припухшие от поцелуев губы при воспоминании о
том, как она сказала Рейду:
- Но это не мой отель.
- Твой - сегодняшней ночью, - ответил он хриплым от желания голосом,
пожирая ее взглядом, говорившим, что для него она самая красивая женщина на
свете, единственная и неповторимая. - Я хочу, чтобы ты ощутила всю силу моих
чувств к тебе, - он нежно улыбнулся, - моя королева.
Королевские апартаменты, которые Рейд снял в надежде вернуть ее,
оказались теперь местом празднования начала их второго медового месяца и
доказательством его любви к ней и надежды на искренность и счастье в
будущем.
Из ее горла вырвался хрипловатый смешок, когда Рейд принялся ласкать ее
ступни. Джина отдернула ногу: она боялась щекотки.
- Щекотно? - спросил он, с наслаждением глядя на Джину, томно
раскинувшуюся в изголовье кровати, счастливую этой игрой, медленной и
чувственной. Их долгое и страстное наслаждение друг другом наконец привело к
полному насыщению, а сомнения и страхи исчезли в бурной пучине наслаждения.
- Хватит, хватит, - выдохнула она.
- Нет, еще не хватит, - промурлыкал он, поднося одну ее ступню к своим
губам и прикусывая пальцы. - Я должен воздать тебе все должные почести и
начну с того, что буду целовать твои ноги...
Моя королева.
- Потом медленно, сантиметр за сантиметром, поднимусь вверх.
У нее из груди вырвался долгий дрожащий вздох, его губы и руки умели
доставлять такое наслаждение, что она полностью лишилась сил. Этой ночью она
в его объятиях, кажется, изведала все возможное наслаждение, отвечая ему, с
головой отдаваясь его ласкам каждой клеткой своего тела, глубоко и страстно.
Рейд ласкал ее тонкие щиколотки, потом поднялся по икрам выше, легкими
дразнящими движениями касался внутренней стороны ее колен, целовал нежную
кожу бедер и наконец осторожно развел ее ноги И опустился перед ней на
колени. Его взгляд говорил: Я на коленях перед тобой, моя королева.
Ее подданный, ее любовник, ее спутник, ее муж.
Когда он начал самую возбуждающую игру с ее женским естеством. Джина
почувствовала, что тает от возрастающего внутри острого чувства наслаждения,
все ее мускулы напряглись в ожидании настоящего соединения.
- Теперь! - вскрикнула она. - Я хочу тебя, хочу тебя, хочу тебя...
- Да... - выдохнул Рейд, в порыве страсти накрывая ее своим телом и
овладевая ею. Они слились в едином порыве - две жизни в одну, не желая
ничего, кроме этого твердого доказательства, что они принадлежат друг другу
навсегда, невзирая ни на какие возможные преграды, различия и неприятности.
Страсть обладания.
Мой король. Эта мысль сверкнула молнией в ее счастливом мозгу, когда
Рейд, отдавая ей себя всего без остатка, упал на нее, и она горячо обняла
его, принимая в себя его горячую жизненную силу, силу мужчины, которого она
любила больше всего на свете.
Ей пришла в голову мысль, что они - никогда не должны позволить ослабеть
тому, что пережили сейчас, этой ночью. Это было слишком прекрасно и
бесценно, и необходимо было не дать этому исчезнуть.
Их королевством было их супружество, и они чуть было его не потеряли. Об
этом они не должны забывать никогда. Они чуть было не потеряли все. Надо
гораздо больше думать о том, что даешь и что получаешь, желать друг для
друга самого лучшего и, что важнее всего, любить.
Рейд приподнялся, чтобы поцеловать ее долгим и глубоким поцелуем, и
перекатился на спину, увлекая Джину за собой, крепко прижимая ее к себе, и
она чувствовала себя в полной безопасности. Его грудь поднималась и
опускалась в такт глубоким вздохам удовлетворения, и от его дыхания волосы
Джины раздувались.
- Моя королева...
Она чувствовала себя такой счастливой!
Рейд не только дал ей ощутить себя красавицей. Благодаря ему она
почувствовала себя любимой.
Глава восемнадцатая
Как хорошо было вернуться домой!
Рейд с удовольствием наблюдал за радостной суетой, царившей в гостиной.
Сувениры, карты, книжки, открытки и путеводители, которые Джина скупала во
время их путешествия, были разбросаны по всему полу вперемешку с игрушками,
которые Джина приобрела, не удержавшись. Дети были на седьмом небе, и Рейд
ощущал себя бесконечно счастливым оттого, что счастливы они.
Патрик пришел в восторг от большой книжки с фотографиями о Версале и
каждую минуту поднимал от нее голову, чтобы расспросить маму о чем-нибудь.
Бобби изображал стражника из Тауэра, маршируя по комнате и с удовольствием
разглядывая блестящие каблуки новых сапожек от костюма. А Джессика, с
довольным видом восседавшая на отцовских коленях и облаченная в новый
дождевик из Парижа, указывая пальчиком на нарисованных рыбок, цветы,
гребешки и волчки, украшавшие дождевик, поминутно кричала:
- Па-па, смотли, смотли, па-па!
Рейду подумалось, что возвращаться домой хорошо всегда, но на этот раз
все было особенно замечательно. Он только теперь осознал, что мог легко
потерять это прекрасное чувство семейной гармонии и отдыха в кругу любящих
людей. Весь этот маленький мирок, оказывается, очень легко разрушить.
Рейд подумал, что впредь будет гораздо осторожнее. Их спокойствию
угрожали как внешние враги, так и внутренние, крывшиеся в них самих, и
необходимо очень внимательно следить, чтобы ничто на свете не нарушило
волшебной гармонии, царившей в семье, которую создали они с Джиной. Ведь
сколько ни плачь об утерянном, его уже не вернешь. Так что лучше заранее
суметь оценить то, что имеешь, пока из-за собственной невнимательности это
не утратил.
- Бабушка, я хочу пойти с тобой на гимнастику в новых спортивных
тапочках, - заявил Бобби.
Значит, они уже занимаются аэробикой!
- На гимнастику? - Рейд удивленно поднял бровь и посмотрел на свою мать,
занятую вместе с Джиной рассматриванием огромной горы фотографий. - Ты
ходишь на гимнастику? - Он не мог себе представить свою достаточно грузную и
почтенного вида мать, прыгающую на занятиях по аэробике.
- Только не надо надо мной смеяться, Рейд, - проворчала она. - Стив
говорит, что если я буду придерживаться моей новой диеты, которая на самом
деле не такая уж и трудная...
- Совершенно верно, мистер Тайсон, - отозвалась Шерли из кухни. - Мы все
