отказывалось принимать успокоительные пилюли от разума.
Наконец, остановившись, она обернулась к Тирону и
произнесла:
- Прости меня, Тирон!
Он подошел к ней и, ничего не говоря, прижал к себе.
- Это пройдет, - желая подбодрить своего любимого и
себя, сквозь слезы добавила она.
Когда они вернулись домой, Камея чувствовала себя
уже намного лучше. Осознавая, что подобное может
повториться, она решила сделать все возможное, чтобы
облегчить себе и Тирону жизнь. Начать землянка
вознамерилась с вопроса о посещении Земли.
- Тирон, есть ли возможность для нас с тобой полететь на
Землю, хоть ненадолго, хотя бы погостить?
- Создание КП для Земли не за горами. Я должен
контролировать этот процесс.
- А потом?
- Потом..., - он замолчал и пристально посмотрел на нее, и
Камея уловила в этом взгляде пугающий ответ: "Нет!"
Землянку бросило в холодный пот.
- Получается, я никогда больше не увижу Землю?!
- Вернуться на Землю ты можешь, но только без меня, - по
истечение некоторой паузы через силу произнес Тирон,
подошел к окну и стал смотреть на темноту за стеклом.
"Что ты этим хочешь сказать? - глядя на любимого,
мысленно спрашивала она. - Мое возвращение на Землю
означает, что мы никогда больше не будем вместе?!"
Молчание Тирона Камея расценила как
положительный ответ.
Они долго стояли, каждый думая о своем. Наконец
Тирон тихо произнес:
- Выбор за тобой.
- Мой выбор - ты! - твердо произнесла Камея и
почувствовала, как любовь к своему самому дорогому
существу уверенно стала вытеснять из сердца все, что только
что заполняло его.
Тирон обернулся и стал смотреть на Камею
переполненными благодарностью и любовью глазами.
"Что ты делаешь со мной? - мысленно произнесла она.
- Глядя в твои глаза, я становлюсь совершенно пьяной без
вина, я теряю силы, я растворяюсь в тебе."
- Со мной происходит то же, если не больше.
Несмотря на выбор, сделанный Камеей, с этого дня в
жизни ее наступил перелом. Тоска по родной планете, все
годы жизни на Колонтоне таившаяся в глубине души и лишь
изредка напоминавшая о себе, вышла из своего убежища и с
жадностью стала разъедать душу. И какие бы усилия Камея не
предпринимала, чтобы не думать о Земле, с этой задачей
справиться она была уже не в силах. Хуже того, все, что ок-
ружало землянку, с некоторых пор вдруг стало делиться в ее
сознании на свое и чужое: на то, что напоминало Землю, и на
то, что не напоминало.
Посещая спортивные соревнования, Камея сравнивала
их с земными, где интереснее всего было наблюдать за
соперниками из разных стран. Детская непосредственность
взрослых колонтонцев стала постепенно раздражать ее.
Занятие цветоводством резко наскучило. Каждый день иметь
дело с "чужими" цветами, когда в соседнем городе росли
"свои", Камее уже не хотелось. Страстно желая общения с
островком земной природы и прекрасно понимая, что тем
самым еще больше растревожит свою душу и расстроит
Тирона, Камея запретила себе свидания с ромашками.
Перемешанные любовью и тоской побежали дни.
Случилось то, о чем Тирон давно знал и чего так
боялся.
Зная, какое место в душе Камеи начала занимать
любовь к Земле, насколько усиливается с каждым днем для
нее зов родной планеты, способный "двигать горы" аноид
впервые почувствовал свое полное бессилие перед своим
соперником - болезнью любимой женщины с названием
ностальгия по Земле. И хотя он уже принял решение отправить
Камею на ее планету до назначенного аноидами часа
внедрения КП на Землю, больше всего на свете ему хотелось,
чтобы окончательным выбором любимой стал он, чтобы они
остались жить здесь, на Колонтоне, условия которого более
всего подходили для их совместного проживания. Но что
сделать, чтобы сердце Камеи без принуждения предпочло
остаться, Тирон не знал.
Одно успокаивало аноида: до внедрения КП на Землю
и возможного возвращения Камеи на родную планету еще
оставалось чуть-чуть времени. И Тирон очень надеялся найти
какой-нибудь другой выход, позволяющий остаться рядом со
своей возлюбленной, перекрыть аноидам путь к Земле и
сделать возможными посещения Камеей родной планеты. А
пока он должен был уменьшить ее страдания. Для этого Тирон
решил приоткрыть перед землянкой завесу сверхчеловеческих
способностей. Первое, что захотел показать Тирон Камее, -
взгляд на мир "глазами" нематериальных субстанций.
Вечером следующего дня, предварительно рассказав
Камее о своем намерении, Тирон превратил ее в прозрачное
энергетическое облачко, дематериализовал себя, и повел свое
дорогое существо на прогулку.
Ощущение себя показалось Камее очень забавным.
Тела своего она не видела и не чувствовала, о размерах своих
ничего определенного "сказать" не могла; тепло, холод, ветер,
притяжение к земле перестали для нее иметь место; такие
человеческие чувства как осязание и обоняние тоже куда-то
пропали. У Камеи создалось впечатление, что от нее прежней
остались одни невидимые окружающими глаза, которые те-
перь при желании видели сквозь когда-то непрозрачные
предметы, и уши, слышищие помимо привычных какие-то
совершенно новые звуки или сигналы. Кроме этого Камея
почувствовала, что восприятие ею окружающего мира стало
каким-то иным, словно добавились еще какие-то доныне
неизвестные чувства, к которым теперь надо было привыкнуть
и с помощью которых можно по-новому изучать жизнь.
Ощущение движения также было необычным, им
управляло желание. В результате, Камея медленно летела в
полуметре от дорожки, ведущей от крыльца к калитке.
Оказавшись на улице, она "остановилась" или лучше сказать
"зависла" и стала наблюдать за прохожими. Некоторые из них,
ничего не подозревая, шагали прямо на нее. Естественная
реакция человека во избежание столкновения отойти в
сторону и пропустить идущего. Камея так и хотела сделать, но
почувствовала, что какая-то сила удерживает ее. "Не бойся! -
услышала она мыслефразу, переданную Тироном. - Ощути, как
сквозь тебя пройдет плотное существо!"
Но когда колонтонец подошел к Камее совсем близко,
она не выдержала и более всего пожелала взлететь вверх,
освободив ему путь. Тут же ее желанию суждено было
исполниться, и она увидела колонтонца шагающим внизу под
собой. "Твоя мысль управляет твоим телом, - снова поймала
она мыслефразу Тирона. - Опустись и прогони страх!"
Выполняя просьбу Тирона, Камея "встала" на прежнее место.
В это время к ней приближалась молодая планетянка
с сияющим лицом. С каждым ее шагом волнение Камеи
нарастало. Она смотрела на летящую на нее колонтонку и
неустанно отдавала себе приказ: "Стоять!" Через секунду
девушка вонзилась в невидимое облако и, спустя мгновение,
оказалась за "спиной" Камеи.
Прохождение плотного существа сквось себя
произвело на Камею самое большое впечатление из всего того,
что ей довелось сегодня прочувствовать. За миг "слияния" с
колонтонкой Камея успела поймать ее настроение, ощутить ее
физическое состояние, словно на это мгновение она стала
этой девушкой.
"Ну как?" - уловила она мысль Тирона. "Я в восторге!"
- в ответ подумала Камея. "Давай теперь полетаем,
просачиваясь сквозь все, что попадется на пути!" - предложил
Тирон. - "Давай!" - согласилась Камея.
Когда на другой день они вернулись домой и приняли
человеческий облик, Камея не удержалась от распросов:
- Мое восприятие окружающего мира было таким же как у
аноидов?
- Не совсем. Ты воспринимала мир почти также как
воспринимает его новорожденный аноид.
- Новорожденный..., - с удивлением повторила она.
- Да. Мировосприятие зрелых аноидов, также как и
мудрых людей, особенное. Оно основано на прожитых годах,
на жизненном опыте.
Камея посмотрела в умные красивые глаза Тирона.
- Я никогда не задумывалась над тем, - продолжила она, -
что мир можно воспринимать совсем иначе, что жизнь может
выглядеть совсем по другому, не по-человечески, что
ощущения некоторых вещей и явлений могут быть гораздо
шире, глубже, тоньше, значительнее. Хотя, - не без сожаления
заметила землянка, - некоторые восприятия, свойственные
человеку, отсутствовали.
Она замолчала и задумалась, а спустя
непродолжительное время добавила:
- Как я благодарна тебе, Тирон, что ты показал мне
"запределье". Я не могу найти слов, чтобы передать тебе, что я
чувствовала. Но с уверенностью могу сказать, это было так
удивительно, необычно, интересно, захватывающе, что мне
хочется еще и еще раз все испытать, ощутить, как мир
растворяется во мне и становится мною, или, наоборот, я в
нем растворяюсь и становлюсь им...
Удовлетворенный Тирон облегченно вздохнул.
На несколько месяцев аноиду удалось вырвать
землянку из лап ностальгии. Все это время Камея настолько
была поглощена жизнью в нечеловеческом образе, что лишь
изредка вспоминала Землю, тосковала по ней. Но всему
приходит конец. И чтобы тоска по родной планете вновь
полностью не завладела Камеей, Тирон предложил ей новое
занятие:
- Хочешь научиться летать во плоти?! - спросил он
однажды, когда увидел в глазах ее печаль.
- Во плоти? Это интересно, - с пониманием ответила она.
В этот же день Тирон и Камея отправились на ошшах
за город. Кружась в воздухе и обгоняя друг друга, они долетели
до высокого крутого обрыва у подножия гор.
На первом занятии Тирон решил показать землянке,
чего она может достигнуть к концу обучения.
- Встань здесь, - Тирон указал рукой на место у края
обрыва, - и закрой глаза. Постарайся представлять все, о чем я
сейчас буду просить.
Камея старалась все делать так, как говорил Тирон, и
через некоторое время ее расслабленное тело с поднятыми к
небу руками, казалось, колыхалось от легкого дуновения
ветерка.
- Твое тело легкое, как воздух, - слышался монотонный
голос Тирона, - легкое, как облако.
Камея, действительно, ощутила себя облачком и
кроме гипнотических потоков, исходящих от Тирона и
пронизывающих всю ее, не воспринимала ничего.
- Когда ты падаешь в воду, - продолжал говорить Тирон, -
ты знаешь, что умеешь плавать, и ты плывешь. Когда, надев
коньки, ты ступаешь на лед, ты знаешь, что не упадешь, и ты
скользишь. Когда ты абсолютно расслаблена и чувствуешь, что
твое тело легче воздуха, ты можешь летать. Невысоко над
тобой летят твои собратья - облака. Поднимись к ним!
Взлети!! Ты это умеешь!!!
Камея почувствовала легкое покачивание, затем ей
показалось, будто плоть ее слегка вытягивается и стремится
ввысь. "Это, наверное, и есть чувство полета?" - подумала она,
открыла глаза и увидела Тирона внизу под собой. В этот
момент чувство страха спровоцировало ощущение тяжести
своего тела, и Камея стала падать. Но какая-то сила
подхватила ее и легко опустила в объятия Тирона.
- Согласна брать уроки полетов во плоти? - улыбаясь,
спросил он, уже зная о ее решении.
- Согласна, - улыбаясь ответила она.
Тирон хотел растянуть процесс обучения, чтобы как
можно дольше Камея была занята делом и меньше думала о
Земле. Но она оказалась способной ученицей и освоила
технику полетов за более короткий срок, чем предполагал он.
И все же, это занятие позволило Тирону на какое-то
время отвоевать землянку у коварной ностальгии.
А потом...? Потом полеты во плоти из таинственных
превратились в обычное занятие. И восторг, которым
наполнена была Камея, улетучился, освободив место для
тоски. И опять, как и прежде, ее сердце стало разрываться
между Землей и Тироном. "Притяжение Земли сильнее,
потому что она далеко, - пыталась оправдаться перед собой
землянка, - а он рядом. Вот если я выберу Землю и вернусь
туда, как я буду жить без него?"
После подобных рассуждений свой выбор Камея
останавливала на Тироне, но стоило чему-либо напомнить ей
о Земле, как новый приступ болезни начинался
незамедлительно.
Однажды, одним дождливым, серым днем, Камея не
поддалась на уговоры Тирона и никуда не захотела идти. Встав
