жаркие порывы звука. - Я знаю, что те, которые говорят нам о нашей
свободе, лгут нам, используя самые сокровенные наши мечты для собственного
обогащения. Я ненавижу это. Ненавижу всем своим сердцем. Маленькие порывы
звука содержали в себе страстный протест, протест, который становился все
сильнее потому, что он был тщетным.
Дерек молчал, он не собирался заводить здесь женщин. Он даже не знал,
что будет делать с одной, если заведет ее.
- Я не знаю кто вы. Мы никогда больше не увидимся, - мольба звучала в
голосе Дженни. - Пожалуйста, дайте мне один из этих маленьких стеклянных
шариков.
Дерек по-прежнему молчал. Ему захотелось куда-то двигаться. Краем
глаз он наблюдал за воздухом.
- Из-за этого с вами ничего плохого не будет. Я клянусь в этом, -
продолжала она. - Я... я также хочу почувствовать вкус свободы. Я живу в
маленькой квартире в полном одиночестве. У меня хорошая, отличная работа с
большим количеством свободного времени. Многие женщины завидуют мне. Но
несмотря на хорошие условия моей работы, приличный заработок и
по-настоящему симпатичную квартиру, это все как-то надоело, у меня не
лежит к этому душа. Я хочу...
- Вы говорили мне, что женщину нужно заработать, - сказал Дерек.
- Да...
- Вас окружающих.
- Я знаю это. Но...
- Наихудший вид смерти оставлен для провокаторов. Они редко умирают
легкой смертью.
При этих его словах ее лицо стало напряженным, но говорила она
спокойно и твердо.
- Я не шпион Супер Корпорейшн, сэр. И если только вы еще раз
намекнете на это, я двину вас кулаком по зубам. - При этом она сложила
кулачок.
Дерек усмехнулся при виде этого кулачка. Он мог легко завладеть им и
полностью спрятать в своей руке.
- Вы хороший малыш, Дженни. - Но лучше оставайтесь в той жизни,
которую вы знаете. Это, может быть, уныло, но зато безопасно.
Она смотрела как он будто сейчас зарыдает.
- Ну, пожалуйста.
- Вы не знаете, о чем просите, Дженни. Вы не знаете, как трудно
вынести все это раз и еще раз и не иметь пристанища во Вселенной. Вы не
знаете что бывает, когда за вашу голову назначили вознаграждение, и каждый
так называемый честный человек может получить его только за информацию о
вас; и это все только за единственный ваш грех, состоящий в том, что
пытаетесь дать людям возможность освободиться.
Она выслушала не все, что он сказал, а только часть.
- У вас нет дома? О вас некому позаботиться, приласкать вас немного,
когда вам плохо и полностью подчиняться вам все время для... - Она сделала
шаг навстречу. Ее глаза светились теплотой.
- Я... - Дерек знал, что он не решится избавиться от этой женщины. Он
пытался проявить твердость, зная, что его сердце не позволит ему сделать
это. - Я... - и опять он потерял свое сердце.
После этого, он боковым зрением заметил, что слева от него в воздухе
появилась искра. Она была слабой с мимолетной окраской, которая появляется
при отражении солнечного луча от тонкой пленки лопнувшего мыльного пузыря.
Перед тем, как он осознал, что на самом деле видит ее, она исчезла, как
лопнувший мыльный пузырь, который ничего не оставляет после себя.
Это зрелище вызвало цепную реакцию напряженности в его нервной
системе, он посмотрел вверх на высокую башню. Безусловно, прошло слишком
мало времени, чтобы сфера попала наверх через все каналы! Наверное, это
какое-то совпадение. Он пытался ступить на эскалатор, чтобы пройти
незамеченным в двигающейся толпе, но тут понял, что Дженни что-то пытается
сказать ему.
- Вы видели их тоже? - спросила она.
Это был вопрос, который Джон Дерек не надеялся услышать ни от кого.
- Что я мог видеть? - Опять в его голосе появилась жесткость.
- Эти маленькие искры голубого цвета, - ответила она.
- Вы подразумеваете вирусы?
- Я не знаю как они называются. Я никогда не слышала, чтобы
кто-нибудь дал им название. Я не знаю, есть ли у них название. - Удивление
в ее голосе было похоже на настоящее.
Дерек мгновенно придумал что-то.
- Пойдем, Сис, - жестко сказал он. - Мы не можем здесь оставаться,
беседуя целый день. Мы опоздаем на работу, если мы не поторопимся. Ни один
из нас не должен больше проявлять своих недостатков.
Взяв ее твердо за локоть, он показал ей на движущуюся поверхность
бокового тротуара.
- Поссорься со мной, - прошептал он ей в ухо. - Притворись немного
пьяной. Попытайся расслабиться, но не очень сильно.
Она мгновенно поняла его. За секунду ее естественное достоинство
покинуло ее. Вместо этого она казалась подвыпившей женщиной. Не сильно
пьяная, она имела небольшую перепалку со своим парнем. Ссора была
наполовину серьезной и наполовину смешной. Дерек отвечал в тон. Они
по-прежнему ссорились, когда движущийся боковой тротуар доставил их в
огромный холл Корпорейшн Билдинг. Здесь работники могли перейти на другие
конвейеры, которые мгновенно поднимали в помещения над ними или на
подъемники, если они работали на корпорацию достаточно долго и полезно,
чтобы иметь офисы на самых верхних этажах. Звук шагов был сильным этом
холле. Это не было похоже на легкий звук шагов мужчин и женщин,
торопящихся на работу. Это напоминало шаркающую походку рабов, медленно
перемещающихся, чтобы выполнять ненавистные задачи.
Дерек не воспользовался подъемниками или эскалаторами, идущими вверх.
Вместо этого ворча на нее за то, что она напилась, он затащил ее в нишу.
Тщательно осмотрев воздух, он не увидел мерцающих голубых огоньков.
- Все в порядке, Дженни. Ты можешь больше не притворяться пьяной, -
сказал Дерек, переведя дух.
Она сразу отрезвела.
- Как это случилось, что ты можешь видеть вирусы? - спросил Дерек.
- Я хорошо... вирусы? Я не знаю как это случилось, что я могу видеть
их. Разве это не может сделать каждый?
- Нет.
- Ладно, но я могу. Но я не знаю, что они собой представляют. Разве
они опасны? - Ее лицо выглядело напряженным. - Я видела их не очень часто
- обычно когда гуляла в небольшом парке возле своего дома - но они всегда
казались мне симпатичными.
- Симпатичными? - Дерек повторил ее слово как эхо. Голос его стал
шершавым.
- Я видел мужчин и женщин тоже, которые умирали в результате работы
этих симпатичных голубых искр, носящихся в воздухе. Они могут высосать
жизненную энергию из человека, сделать это так, как пиявка высасывает
кровь, высосать ее до конца, пока у человека не останется ничего, кроме
плоти и костей. Они могут выбирать все силы из человека до тех пор, пока
он не сможет пошевельнуть мускулом и держать его в таком состоянии до тех
пор, пока мускулы его сердца не смогут сжиматься. Симпатичные! Симпатичные
маленькие дьяволы! Шершавость в его голосе превратилась в замешательство.
Лицо Дженни Фарго из серого стало белым, когда она выслушала все это.
- Я не знаю этого, - воскликнула она.
- Ни один обычный человек не знает этого, - продолжал Дерек. Теперь
ему мешало говорить замешательство. - Он даже не знает, что эти вещи
существуют. Он не может увидеть их, он не слышит их и не может их
почувствовать. Если они нападают на него, он думает, что просто устал. Он
берет тонизирующую таблетку. Если она не действует, он берет еще одну.
Если и это не действует, он ложится. И никогда снова не поднимается. Когда
приходит доктор, он выписывает свидетельство о смерти из-за сердечного
приступа. Сами доктора не могут придумать ничего лучшего. Все, что они
знают - это то, что количество сердечных приступов все время
увеличивается. Они и понятия не имеют о том, что происходит.
Замешательство настолько сильно овладело Дереком, что его голос
прервался.
На белом лице Дженни глаза были полны ужаса.
- Один из моих друзей умер. Доктор сказал, что это сердечный приступ.
- Было ли это...
- Я не знаю сделал ли это вирус, - ответил Дерек. - Есть много причин
в нашей жизни чтобы умереть от сердечного приступа без вируса.
- Я знаю, - голос стал твердым и напряженным. - Но если никто не
может видеть этих существ, как можно защитить себя?
- Это именно так, - ответил Дерек.
- Как случилось, что вы можете видеть их? - продолжала Дженни.
- Я могу видеть их, так как достаточно тренировался, чтобы достигнуть
этого. - В его голосе прозвучала горечь, когда он вспомнил процесс его
тренировки... - Шесть месяцев по восемь часов в день я проводил в полной
темноте. Если этого было недостаточно, я надевал специальные очки, которые
отфильтровывали обычный диапазон излучения, к которому чувствителен глаз.
Очки пропускали только те частоты, которые используют вирусы. Главной
задачей этой тренировки было заставить видеть глаза в диапазоне частот,
который обычно невидим для них.
- Это, наверное, было очень трудно сделать!
- Мои глаза сильно пострадали от этого. Несколько раз случалось так,
что я вообще ничего не видел.
- И вы почти становились слепым?
- Я был слепым в течение нескольких недель. Постепенно мое нормальное
зрение восстановилось. Вместе с этим появилась возможность видеть частоты,
на которых работают вирусы. Именно поэтому я могу их видеть. - Его голос
изменился. - Я не знаю, как случилось, что вы можете видеть их. Я
предполагаю, что некоторые люди могут видеть на таких высоких частотах.
Для них такое зрение является нормальным. Но большинство из нас... Он
покачал головой, но при виде ее белого лица понизил голос.
- Мне жаль, если я испугал вас.
- Меня испугало совсем не то, что вы рассказали, - прошептала Дженни.
- Но что же еще?
- Прямо за вами я вижу мерцание голубого света. Именно оно испугало
меня.
Дерек медленно повернулся. Сначала искоса, а затем полностью он
увидел крошечный танец голубых огоньков.
При виде этого он почувствовал, что у него сперло дыхание.
2
Человека, которому Дерек отдал маленький стеклянный шарик, звали
Джерри Фалькон. Его имя не имело значения ни для него, ни для кого-нибудь
еще. Он так редко слышал его, что почти забыл о нем. Он был известен его
мастерам и друзьям рабочим как Р-133, что было номером сложной
бухгалтерской машины, на которой он работал.
В 2470 году человека называли по имени машины, а не наоборот.
Р-133 был женат четыре раза. Каждый брак заканчивался разводом по
самой простой причине - несовместимости характеров. Каждая неудача в браке
делала его немного более несчастным и немного обиженным глубоко внутри,
где скрывались страх и ненависть. Р-133 каждый день приходил на работу со
смутной надеждой, что сегодня день закончится его смертью.
Это была надежда, которую лелеяли многие, работающие в этом здании.
Вся их жизнь была предопределена как на работе, так и дома. Все средства
рекламы сообщали им, что они очень счастливы. Если они не подвергались
штрафам, у них было все - безопасность на работе, медицинская,
госпитальная помощь и пенсия. Вопрос, который часто задавали руководители
состоял в том, чего еще они пожелают? Ответом, который, однако, никто из
них никогда четко не сформулировал и никогда не нашел для себя, было то,
что человек хочет знать степень свободы в своей жизни. Не имеет никакого
значения какую опасность приносит свобода, если человек остается живым.
Без этого, как бы не была велика его безопасность, он чувствует, что ему
лучше умереть. Транквилизаторы могут создать ложное ощущения
благосостояния, но они не могут принести свободы, а тонизирующие таблетки
создают ощущение нереальной эйфории. Единственный смысл благосостояния
