социалистов-революционеров. Дела Верховного трибунала Всероссийского
Центрального Исполнительного Комитета, т. III, стр. 74.
-- 80 --
забастовки выставили, требование передачи "всей власти Учредительному
собранию"1).
Как же реагировала советская власть на эту "буржуазную забастовку"?
20 ноября Военно-революционный комитет опубликовал первое воззвание, где писал:
"Богатые классы оказывают сопротивление новому советскому правительству рабочих,
солдат и крестьян. Их сторонники останавливают работу государственных и
городских служащих, призывают прекращать службу в банках, пытаются прервать
железнодорожное .и почтово-телеграфное сообщение и прочее. Мы предостерегаем их:
они играют с огнем... первыми тяготу созданного ими положения почувствуют они
сами. Богатые классы и их прислужники будут лишены права получать продукты, все
запасы, имеющиеся у них, будут реквизированы. Имущество главных виновников будет
конфисковано".
23 ноября было опубликовано второе об'явление от Военно-революционного комитета,
которое гласило:
"На фронте голод, верхи чиновничества саботируют... контр-революционные
чиновники являются самыми бесчестными преступниками по отношению к голодающим и
умирающим братьям на фронте. Военно-революционный комитет делает этим
преступникам последнее предупреждение. В случае малейшего сопротивлении или
противодействия с их стороны по отношению их будут приняты меры, суровость
которых будет отвечать размерам совершаемого ими преступления".
И наконец, 8 декабря было опубликовано последнее об'явление:
"Военно-революционный комитет об'являет всех саботажников-чиновников врагами
народа, их имена будут опубликованы, и они объявляются под общественным
бойкотом".
Но эти воззвания, клеймившие саботажников пролетарским презрением, мало их
трогали до тех пор, пока они получали хорошие оклады от прежних своих (господ --
банкиров. Тем более что в первые месяцы борьба с ними велась в мягких формах. Не
было ни арестов2), ни тем более расстрелов. Обычной формой борьбы являлся расчет
без права получения пенсии.
Только тогда, когда советская власть овладела всеми банками и управленческим
аппаратом, забастовки пошли на убыль.
______________________
1) В кавычках -- слова одной из подобных резолюций, опубликованных в "Единстве".
а) В "Правде" мы имеем упоминание лишь об аресте директора государственного банка в Ленинграде и управляющего конторой государственного банка в Москве М. Я. Ковальницкого и нескольких других лиц.
-- 81 --
8 февраля на общем собрании бастующих служащих ведомства путей сообщения была
принята резолюция об обратном поступлении на службу. Прием зависел от Викжедора.
6 февраля общее собрание почтово-телеграфных служащих Ленинграда постановило
ликвидировать забастовку. Служащие городских управлений и городские санитарные
врачи прекратили забастовку 23 февраля. Забастовка банковских служащих
продолжалась до 8 апреля. В общем саботажные забастовки, по докладу Кизеветтера
на кадетской конференции, тянулись полгода. Совет народных комиссаров твердо
держал линию: никаких переговоров с саботажниками не вести.
Но даже и тогда, когда чиновники частями и постепенно становились на работу,
саботаж этим не кончился. Они или лодырничали или вели работу во вред советской
власти. Так, были случаи, когда банковские чиновники выдавали и переводили
деньги старым чиновникам царского режима, оставшимся не у власти, как то:
земским начальникам, и прямым контр-революционерам на контр-революционные цели.
Верхи железнодорожников гоняли продовольственные грузы из одного города в
другой, не направляя их по назначению. Так, эшелон с продовольствием,
отправленный из Саратова голодающему Ленинграду, сделал два конца туда и обратно
и снова очутился в Саратове.
Продовольственные агенты вместо того, чтобы продовольствие доставлять на место,
накапливали его в тех пунктах, куда может вскоре подобраться неприятель и
завладеть грузом.
Продовольственная милиция вместо того, чтобы грузы охранять, сама поджигала
товарные вокзалы, например Рязанский1).
В Москве также после победы рабоче-крестьянской власти началась забастовка
государственного банка. Кроме небольшой кучки служащих все забастовали. Однако
уже 20 ноября большевики овладели банком и поставили свою охрану к золотому
запасу, который исчислялся в 680 миллионов золотых рублей. Забастовали служащие
городского самоуправления (канцелярские, врачи, учителя городских школ,
инженеры, техники и проч.). Забастовка их длилась четыре месяца. Однако ни
водопровод, ни канализация, ни трамвай, ни бойни, ни газовый завод ни на одну
минуту не прекратили свою деятельность. Рабочие заняли места своих продажных
начальников и с честью вышли из положения. Забастовало даже в комиссариатах (так
были при Временном правительстве названы бывшие полицейские участки) большинство
служащих, кроме милиционеров. Шел злостный саботаж в военной
______________________
1) Лацис, "Два года борьбы на внутреннем фронте", стр. 13.
-- 82 --
области, что особенно тяжело отзывалось на продовольствии и вещевом снабжении
солдат фронта.
Такая же картина саботажных забастовок наблюдалась по всей провинции. В лице
саботирующего чиновничьего аппарата рабоче-крестьянская республика встретила
первого грозного врага на пути своего существования.
Печать.
Октябрьский переворот дал возможность выйти легально газете Центрального
Комитета большевиков под ее старым названием "Правда"; кроме того, уже 7 ноября
Дан докладывал на экстренном заседании Всероссийского Центрального
Исполнительного Комитета 1-го созыва, что "в редакции "Известий" поставлен
караул, и Бонч-Бруевич цензурует материал для газеты". No 208 "Известий" от 9
ноября был уже большевистский и вышел от имени Всероссийского Центрального
Исполнительного Комитета, 2-го созыва.
Однако газеты, стоявшие на позиции Октябрьского переворота, можно было сосчитать
по пальцам: их было не более 4--5 в Ленинграде. Остальные десятки буржуазных и
оборонческих газет открыли бешеную травлю против власти советов и большевиков.
Не было такой лжи и клеветы, которую бы они не лили на головы рабочих и солдат.
Даже для продажной и лживой буржуазной печати это было необычайное зрелище.
Почти в каждом номере "Правды" солдаты и матросы опровергали ту или другую ложь,
возведенную на них буржуазно-оборонческой прессой.
Иногда оборонческие газеты, поместив какую-нибудь гнусность, принуждены были
сами помещать у себя письма в редакцию с ее опровержением. Так, "Дело Народа",
"Воля Народа" и др. от 11 ноября писали, что красногвардейцы и матросы, заняв
Зимний дворец, насиловали ударниц и издевались над юнкерами. От 18 ноября в этом
же "Деле Народа" появляется письмо в редакцию от имени ударниц 1-го
Ленинградского женского батальона, бывшего в Зимнем дворце, где они пишут:
"Считаем своим гражданским долгом заявить, что ничего подобного не было, что все
это ложь, и клевета".
На клевету, пущенную этими же газетами о том, что при занятии Зимнего дворца
красногвардейцы и матросы ограбили его ценности, появилось письмо шести
американских журналистов, бывших во время занятия дворца в его помещении. Они
писали, что никаких насилий,
-- 83 --
- никакого разгрома и грабежа в Зимнем дворце не было, и выражали свое
восхищение перед революционными матросами и солдатами.
На распространяемые газетами слухи о насилиях, якобы творимых большевиками над
арестованными членами Временного правительства и юнкерами в Петропавловской
крепости, "Дело Народа" само было, принуждено себя опровергать, и в No 193 от 11
ноября было помещено письмо меньшевика Рывлина, который писал, что он посетил
юнкеров, Маниковского и Пальчинского, и те говорили ему, что отношение к ним
хорошее.
Тотчас после переворота началась газетная кампания о якобы чинимых насилиях и
эксцессах в городе. Все эти слухи были вздорными. В первые недели переворота в
городе царила образцовая дисциплина. "Матросы, солдаты, красногвардейцы
поддерживали режим сурового революционного порядка"1). Комиссариаты доносили,
что число краж сократилось в 6 раз.
Презрение, с которым обрушивались оборонческие и интернационалистические газеты
на рабоче-крестьянское правительство, не имело границ. "Правда" от 15 ноября
писала, что "Новая Жизнь" ведет политику разжигания злобы против большевиков и
печатает на своих столбцах сведения, противоречащие одно другому. Приход
большевиков к власти "Новая Жизнь" называла "авантюрой невежественных
демагогов".
Советская власть не предприняла сразу решительных мер против этой "печати", и
буржуазно-оборонческие газеты выходили свободно. Иногда только за чересчур
наглые призывы и воззвания отдельные газеты закрывались, но они тотчас выходили
вновь под другим названием, субсидируемые в значительной мере союзными
империалистами.
Среди рабочих и солдатских кругов оборонческие газеты не встречали читателя. С
распространением газет у оборонцев было туговато. На заседании Всероссийского
Центрального Исполнительного Комитета 1-го созыва от 30 ноября докладчик о
газете "За Свободу", которую Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет
выпускал для солдат, говорил2): "До настоящего времени газета печаталась в 12
тысячах экземпляров, из которых 5 тысяч доставляются Комитету спасения родины и
революции, а остальные распространяются с трудом, так как некоторые артели
отказываются ее брать".
______________________
1) В кавычки взяты слова тов. Троцкого о первых днях после переворота. Троцкий,
"Октябрьская революция", изд. 1918 г.
2) См. протоколы заседания. "Красный Архив", 1925 г., No 10.
- 84 -
На какие источники существовало большинство эсеровских и других газет, видно из
следующего. 8 декабря в газете "Знамя Труда"1), органе левых эсеров, появилось
разоблачение личного секретаря Брешко-Брешковской Вл. Бакрылова. Последний
приехал вместе с ней из ссылки, на поселении, где оба они находились до
революции, и с тех пор неизменно находился при ней в качестве ее ближайшего
помощника. Бакрылов писал, что на издание газеты "Воля Народа"
Брешко-Брешковская вскоре по приезде получила из каких-то кругов 100 000 рублей
с условием проводить в газете мысль, что все основные законы (о земле и проч.)
должны быть проведены лишь Учредительным собранием. Следующей крупной суммой
были 2 100 тысяч, полученные ею от американцев. Деньга эти были получены ею
совместно с Керенским, и на них выходили: в Москве -- "Земля и Воля", а в
Ленинграде -- "Воля Народа" и "Народная Правда". Газеты эти продолжали
существовать в первые месяцы после Октября, ведя кампанию травли против
советской власти. На эти же "иностранные" источники существовала и остальная
противосоветская пресса.
Игнатьев, член Центрального комитета партии народных социалистов, пишет2), что
вскоре после Октября "издание газеты становилось не по средствам. Народные
социалисты должны были обратиться к В. Н. Чайковскому с просьбою раздобыть для
издания газеты "Народное Слово" денет из фонда, полученного бабушкой
Брешко-Брешковокой из американского источника на культурно-просветительную
работу против большевизма. Но и из этого источника получить удалось мало, так
как социалисты-революционеры уже предупредили нас... На помощь пришли
союзники... помощь велась довольно щедрою рукою, и кому только она не
оказывалась! По всему фронту -- справа налево!"
Ответственный работник французской миссии Маршан на процессе
социалистов-революционеров показывал: "В консульстве был общеизвестен факт, что
основание газеты "Единство" еще при Керенском явилось результатом известных
переговоров, в которых как раз принимал активное участие Шарль Дюма. Деньги
давались на основание газеты, чтобы поддержать известную политическую
программу". Другой ответственный работник французской миссии, Паскаль3),
рассказы-
1) No 199, 1917 г.
2) В. И. Игнатьев, "Некоторые факты и итоги четырех лет гражданской войны
(1917--1921 гг.)", Госиздат, 1922 г. л
3) См. его показания на процессе социалистов-революционеров 1922 г. Стенограммы,
