всем, чего хочет, ни даже принять некоторые свои желания
наедине с самим собой. Жена усердно старается и ожидает
благодарности, и он из справедливости старается чувствовать ее.
Если он встречает другую женщину, которая дает ему больше, чем
он когда -- либо мечтал, без того, чтобы "стараться" и без
того, чтобы ожидать благодарности, то жена, которая столько
жертвовала гордостью, приспасабливаясь к нему, чувствует, что
он неблагодарный негодяй. Или же может произойти
противоположное, когда жена испытывает включение от другого
мужчины. В любом случае брак подвергается большому испытанию в
этом состязании между воспитанием и биологией.
Очень трудно для жены после сорока лет столкнуться с
фактом, что молодая любовница ее мужа дает ему нечто, что она
могла бы давать сама, если бы могла освободиться от своего
раннего научения. Большинство женщин в подобной ситуации скорее
пойдут на развод, чем предадут своих родителей, уступая своим
собственным и своего мужа сексуальным желаниям, которые после
подавления в течение всей жизни кажутся странными, полными
греха и пугающими, или даже откровенно развратными. Поэтому
давайте теперь обратим внимание на психологию развратников.
Разврат
Разврат является менее спонтанным, чем истинное включение,
и более сложным. В действительности он является принужденным.
Интеллигентный и искушенный внимательный развратник может
по-настоящему слышать голоса в своей голове, которые раскрывают
нам источник его страсти. Это голос испорченного Родителя,
говорящего, что это должно быть увлекательно, и приказывающего
Ребенку чувствовать себя увлеченным (см. табл. 17 С). Ребенок,
конечно, делает это, поскольку на первых порах это волнует. Но
Родительский голос продолжает подталкивать его сверх границ
обычной сексуальной выносливости, так что он кончает
опустошенным и обиженным.
Это открыто провозглашено в "философии спальни" маркиза де
Сада, где развращенная шайка снова и снова раздражает и
подстрекает молодую девушку, и поскольку это ее первый опыт, ее
пыл почти, однако не совсем, неистощим. Потом становится ясно,
что это ее отец ходит за ней по пятам и является причиной ее
упорства: ему не достаточно того, что его дочь основательно
развращена этими знатоками, но он посылает туда же и свою жену,
и подстрекает растлить ее тоже. Де Сад несомненно (в
действительности) по-настоящему является трусом, несмотря на
свое громкое хвастовство, и он не выдерживает решающего
испытания: он не решается на инцест со своей матерью, а
прибегает к посторонней помощи для того, чтобы изнасиловать и
погубить ее. Не объясняет он этого исключения и в своей
философии, которой он заполняет время в ожидании следующей
эроекции.
Разврат, таким образом, является отношением
Родитель-Ребенок, в котором ни одна из сторон не заинтересована
в другой иначе как чисто технически, поскольку в
действительности каждый следует Родительским инструкциям в
голове: "Еще! Еще! Покажи себя, damnit! Это весело" Сначала
Ребенок говорит: "Я уверен, что это так", потом он говорит: "Я
полагаю, что это так", потом: "Я не так уж в этом!уверен", а
под конец: "Это не весело нисколько". Потом, как любой
полнокровный Ребенок, он восстает, и восстание в данном случае
представляет собой раскаяние. Вот почему раскаяние всегда
производит большее впечатление, чем добродетель: добродетель
есть подчинение, в то время как раскаяние есть восстание против
порочного Родителя.
Приятели
В буквальном смысле приятель -- это некто, с кем вы вместе
едите. Товарищ -- некто, с кем вы делите одну комнату (от
испанского -- комната). Приятель -- кто-то, с кем вы вместе
едите, развлекаетесь, разговариваете и ходите. Все
эго-состояния обеих сторон могут быть вовлечены. Приятели
обмениваются Родительскими предрассудками, дают друг другу
Взрослые советы и имеют вместе Десткие развлечения (табл.7).
Приятельство существует между двумя и может включать или не
включать секс. Приятели, однако, совсем не обязательно
озабочены благополучием друг друга, и отношение может быть
временным, как в случае летних каникул, морского круиза или
войны. В этих двух отношениях оно отличается от дружбы.
Приятели обычно имеют определенную долю доверия и привязанности
друг к другу. С другой стороны, они могут ни во что не ставить
друг друга и выходить вместе, поскольку они играют в одни
психологические игры.
Друзья
Следующий шаг в отношениях -- дружба. Сущность дружбы в
том, что при обычных условиях в ней нет активного Родительского
состояния. Это значит, что друзья не критикуют друг друга
способом Родитель-Ребенок, хотя они могут давать друг другу
советы. Но эти советы не сопровождаются потрясением пальца, они
представляют собой разумное, основанное на фактах утверждение
типа Взрослый-Взрослый или Взрослый-Ребенок как на таблице 8.
Друг не говорит (в Родительской манере): "Курение марихуаны
ужасно, и только опустившиеся люди им занимаются. Я говорю тебе
это как друг". Настоящий друг говорит: "Ты знаешь, что ты
можешь получить срок от двух до двадцати лет, если будешь
делать это в открытую. Я буду скучать по тебе, если тебя не
будет так долго".
Друзья "принимают" друг друга. "Принимать" -- одно из слов,
которое большинство людей употребляют, не определяя их ясно,
так же как "вместе ...", "участие ...", "враждебность",
"зависимость" и "пассивный". Если вы их спросите, что они имеют
в виду, они скажут: "Вы знаете, что я имею ввиду", и
рассердятся, если вы скажете, что не знаете. Они рассердятся по
той причине, что они сами не знают, что они имеют ввиду, и
полагаются на то, что вы это знаете. Если вы говорите нет, вы
сажаете их на мель, и они сердятся. Единственный способ
удостовериться, что вы понимаете абстрактное существительное,
-- нарисовать диаграмму или картинку того, что вы имете ввиду.
Я полагаю, таблица 8 представляет собой диаграмму того, что
слово "принимать" означает. Оно означает, что критический
Родитель перечеркнут и лишен полномочий.
Существует, однако два исключения, когда двое людей могут
быть друзьями даже с активным Родительским состоянием. Первое
случается при любых критических обстоятельствах, когда
становится активным заботливый Родитель, но никак не
критический Родитель, так что если вам действительно больно,
друг может проявить некоторую симпатию или помочь вам, не
разрушая тем самым дружбы. Но если заботливый Родитель
постоянно сует свой нос, пытаясь вам помогать, когда вы не
желаете, чтобы вам помогали, тогда это вряд ли будет слишком
хорошей дружбой. Это один из способов, каким матери не
стбновятся друзьями своим детям. Даже если критический Родитель
сдерживается, они перебарщивают и лезут с помощью когда помощи
не хотят.
Другой случай, когда в дружбе может сохраниться активный
Родитель, даже критический, -- это если критикуют других людей,
но не друг друга. Раньше уже был приведен классический пример
"членов комитета", которые могут быть хорошими друзьями именно
потому, что "все ужасно в наше время (кроме нас)". Что они
делают -- это повторяют вещи, которым их матери и отцы их
научили, и если их Родители приходят к соглашению, они приходят
к соглашению, даже если ничто из того, что они говорят, не
имеет смысла, или не было критически оценено. Поэтому вам не
требуется говорить что-либо осмысленное для того, чтобы иметь
друга, при условии, что вы оба верите в одну и ту же
бессмыслицу.
Друг по существу является более прочной формой приятеля.
Друзья могут есть вместе, жить вместе, говорить вместе,
развлекаться вместе и ходить вместе. Но в дополнение к этому
они остаются на всю жизнь и помогают друг другу в случае нужды.
Если перефразировать Пруста, друг -- это тот, кто имеет те
же иллюзии, что и ты, так что он не ранит и твои чувства, когда
обнаружит, что ты имеешь их тоже.
Интимность
Чем ближе становятся люди, тем более независимыми и
самостоятельными становятся их отношения. Поэтому о самых
близких отношениях мы знаем меньше всего. Люди, например,
пытались определить интимность в течении 5000 лет вплоть до
современности с незначительным успехом. Однако я думаю, что
используя идею эго-состояний, мы можем сказать о ней больше,
чем кто бы то ни было раньше.
Интимность -- это искреннее отношение на уровне
Ребенок-Ребенок без игр и взаимной эксплуатации. Они
устанавливаются Взрослыми эго-состояниями обеих сторон так, что
они очень хорошо понимают совместные контракты и обязательства
друг перед другом, причем иногда не сказав об этом ни одного
слова. По мере того, как это понимание становится более ясным,
Взрослый постепенное покидает сцену, и, если Родитель не
мешает, Ребенок становится все более и более раскованным и
более и более свободным. Действительные интимные трансакции
происходят между двумя Детскими эго-состояниями. Взрослый,
однако, по-прежнему остается на заднем плане как наблюдатель
для того, чтобы быть уверенным, что обязательства и ограничения
выполняются. Взрослый также имеет задание удерживать Родителя
от вторжения и разрушения ситуации. Действительно, способность
к интимности зависит от способности Взрослого и Ребенка не
допускать Родителя когда нужно, но еще лучше, если Родитель
благожелательно дает разрешение, или, самое лучшее, поощряет к
продолжению отношений. Поддержка Родителя помогает Ребенку
избавиться от страха перед интимностью и гарантирует, что его
не будет сдерживать бремя или угроза вины.
Реальность этого диалога между тремя эго-состояниями может
быть проверена любым внимательным человеком, который близок к
тому, чтобы вступить в интимные отношения. Если он внимательно
прислушается к голосам в его голове, он услышит Ребенка, с
энтузиазмом высказывающего желание идти вперед и познакомиться
с человеком лучше, Взрослого, говорящего: "Я думаю, ты нашел
правильного человека", и Родителя, либо ворчащего о каких-либо
вопросах типа социального устройства или религии, либо
вставляющего самые одобрительные комментарии типа: "Ты заслужил
право хорошо провести время в свой отпуск, но когда вернешься
обратно, будешь старательно работать", на что Ребенок с
готовностью кивает и обещает так и сделать.
Поскольку Ребенок свободен от Взрослой осторожности и
Родительского критицизма, он испытывает чувство подъема и
осведомленности. Он начинает видеть и слышать, и чувствовать
так, как это ему действительно хочется, так, как с самого
начала чувствовал прежде, чем он был испорчен его живыми
родителями. В этом автономном состоянии ему больше не требуется
ни давать вещам имена, как этого обычно добивался Взрослый, ни
отчитываться в своем поведении, как этого требовал Родитель. Он
свободен отвечать прямо и спонтанно на то, что он видит, и
слышит, и чувствует. Поскольку обе стороны доверяют друг другу,
они свободно открывают друг другу свой тайный мир восприятия,
опыта, поведения, не спрашивая ничего взамен, кроме наслаждения
открываться без страха.
Для того, чтобы иметь этот вид отношений, Ребенок должен
освободиться от внутреннего Родителя по той же самой причине,
по какой он должен отделиться от реальных родителей.
Беззаботное сексуальное удовольствие и интимность, например,
будут почти невозможны, если один из его живых родителей будет
стоять позади него, и те же трудности возникнут, если станет
