свой член, стал за бедра насаживать Ирку на себя. Член не входил: она
была еще невинна.
- Панычек, ах, ах, больно! - Застонала она и впилась зубами в мою
руку. По ее глазам я понял, что стон - инстинктивный, от боли. Я не
хотел пачкать кровью свое белье. Я отвел свой член от желаемой цели,
отстранив Ирку, встал и, тесня ее к столу осыпал поцелуями, лаская
рукой ее промежность. Мои пальцы терли и ласкали нежный непробитый
вход в ее нутро.
- 8 -
Она, не снимая рук с моих плеч, отступала завороженная в
полуобмарочном состоянии, нежно лаская мою руку бархотистой кожей своих
пышных ляжек. Из ее груди вырвались стоны близкого наслаждения,
незнакомого для нее, нового огромного счастья.
- Панычек, родненький!... - Зашептала она, и ноги ее задрожали.
Между ног стало вдруг мокро, как будто глаз, который я хотел насадить,
заплакал.
- Сейчас, сейчас, милая! - Говорил я, целуя ее.
И вот она уперлась в стол. Свободной рукой я нашел у нее под
кофтой подвязки юбок и распутал их. Юбки упали на пол. Теперь она
стояла передо мной обнаженная до пояса, с мольбой во взоре. Я приподнял
ее и посадил на край стола, она сбросила руки с моих плеч и уперлась
сзади себя. Подняв ноги себе на предплечья, я увидел желанное моему
члену отверстие в ее теле, обрамленное по бокам и сверху черными
волосами. Я развел пальцами нежные губы и увидел там перегородку,
закрывающую вход в глубь тела. Вставив головку своего напряженного до
предела члена в преддверие ее невинности, я стал надавливать на него.
Ирка напряглась от боли. Она молча кусала свои губы и с жадностью
смотрела на то, как мужчина низвергает ее невинность и нетерпеливо
ждала конца этой возбуждающей пытки. Я помог ему руками, притянув Ирку
к себе. И он вошел, прервав преграду в тугую маленькую дырочку. Я стал
его вытаскивать. Она расслабилась, и выражение мучительного ожидания
сменилось улыбкой радости и наслаждения. Когда не вытащив до конца, я
стал опять вводить член в теплоту ее тела, она обхватила меня руками за
шею, уткнувшись в плечо, прильнула ко мне грудью. Я отшатнулся,
удерживая ее под ноги и отошел от стола. Она оказалась весящей у меня
на шее и члене. Кровь мелкими каплями падала на пол.
Ирка оказалась довольно тяжелой. Я поспешил отнести и положить ее
на диван. Там мы продолжили и кончили акт наслаждения.
Удовлетворив свою страсть, я привел свой туалет в порядок. Ирка
тоже оделась.
- Иди, моя хорошая! И чтобы по первому зову ко мне! А то я все
расскажу жене!
Ласки кончились, она опять была прислугой, а я - хозяином и
барином.
Ирка вышла из кабинета, а я пошел посмотреть, как идут дела в
спальне. Все еще голая Ядвига прощалась с одетой Кристиной.
На другой день у нас с Ядвигой произошел следующий разговор:
- Ядвига, я вчера случайно подсмотрел, как Кристина у тебя в
спальне примеряла чулкодержатель. Какое у нее тело, какие формы! Она
уже вполне сформирована.
Я, конечно, умолчал, что видел все остальное. Хотя Ядвига, видимо
догадалась, но виду не подала.
- Она тебе понравилась? -И после короткой паузы. - Ты хочешь ее?
- Как не хотеть такую прелесть!
- Ты получишь ее! - Подумав добавила она. - Но услуга за услугу. Ты
сведешь меня со Станиславом Станишевским.
Станишевский - сын одних из наших соседей по имению. В это время
ему было девятнадцать лет. Высокий, стройный юноша, не красив, но
привлекателен, он увлекался лошадьми, и мы с ним на этой почве были
большими друзьями. Поговаривали о том, что природа наградила его
большим членом, отчего он пока только страдал, был застенчив,
сторонился женского общества и не имел еще ни одной женщины. Я понял,
что Ядвига первой решила испытать его мужскую силу.
- 9 -
- Обещаю тебе Кристину через три, четыре дня. Когда будет у меня
Станислав?
- Постараюсь на следующей недели.
В воскресенье я встретился со Станиславом Станишевским.
- Моя жена хочет видеть вас у нас. Не лишайте этого удовольствия
слабую женщину. Право, вам у нас будет интересно.
Он сначала отказывался, но в конце концов согласился. Мы
договорились на четверг, в четыре часа дня. Передав это Ядвиге, я
услышал:
- Во вторник в три будь готов принять Кристину.
Во вторник с утра Ядвига куда-то уехала, а я остался дома. Время
прближалось к трем, но ни жены, ни Кристины не было. Я стал уже думать,
что дело сорвалось, когда увидел из окна своего кабинета подьезжавшую
коляску. Из нее вышли Ядвига и Кристина и пошли в спальню моей жены. Я
быстро затемнил свой кабинет и занял пост у заранее чуть приоткрытой
двери.
- Наконец-то мы опять вместе! - Говорила Ядвига, закрывая дверь, -
как я по тебе соскучилась!
- Мне тоже вас не хватало, дорогая Ядвига!
Ядвига стала целовать Кристину в губы, щеки, глаза. Кристина
отвечала ей страстно с нетерпением, ожиданием более интимных минут. Они
не прекращая лобзаний, стали сбрасывать с себя наряды. Ядвига была
немного проворнее. Она была совершенно голой, а Кристина сбросив
платье, возилась с застежками корсета.
- Давай помогу, - сказала Ядвига. Сбросив с нее корсет, она стала
перед Кристиной на колени и начала снимать с нее чулки и панталоны,
целуя при этом живот, лобок и бедра, которые страсно трепетали, -
сегодня ты испытаешь еще большее удовольствие. Я приготовила для тебя
сюрприз.
- Какой сюрприз? - Удивленно спросила Кристина. - Лучше, чем в
первый раз, наверное, не будет.
Ласки Ядвиги стали возбуждать Кристину.
- Бывает, сладкая, лучше, и ты сегодня увидишь это.
Ядвига встала с конен и терлась своим обнаженным телом о голое
тело Кристины, продолжая покрывать ее поцелуями. Кристина стала тяжело
дышать. Грудь ее часто вздымалась. Я тоже стал потихоньку сбрасывать с
себя одежду.
- Ядвига, милая, я теряю контроль над собой! Давай скорее неденем
эту штуку, как в тот раз!
- Сегодня для тебя будет другая штука, лучше той. - Руки Ядвиги
были у Кристины между ног, и пальцы ее блуждали еще сильнее возбуждая
страсть.
- Иди сюда!
Ядвига подтолкнула Кристину в мой кабинет. Я уже раздетый, тихо
отдернул штору и встал в стороне от двери. Дверь открылась.
- Ядвига, милая, там темно. Давай здесь, я туда боюсь!
- Ну, что ты красавица моя! Не дрожи! Ведь ты веришь мне? Не надо
ничего бояться. Клянусь, я хочу тебе только хорошего.
Ядвига встала у двери и втолкнула Кристину в мой кабинет. Я стоял
в темноте, сбоку от двери, видел как Кристина входила в мой кабинет.
Ядвига закрыла дверь за ней на ключ. Кристина обернулась. Я, дрожа от
страшного нетерпения, подошел к Кристине и обнял ее за плечи. Она
вздрогнула от неожиданности.
- Не бойся девочка, я друг Ядвиги, а значит и твой друг. Я не
сделаю тебе ничего дурного! Я буду тебя ласкать! - Я нежно прижался к
ее наготе. - Обними меня!
- 10 -
И оторвав ее руки от груди, я заставил ее обнять себя. Сначала я
ее поцеловал нежно, чуть прикоснувшись своими губами, а затем страстно,
сильно и долго. Она задыхалась, руки ее метались по моему телу. Она
пыталась вырваться, но я сжал ее так сильно, что почувствовал, что
вот-вот лопнет ее тугая грудь. Страх ее прошел и она перестала дрожать.
Я стал целовать ее плечи, грудь, шею, шепча между поцелуями: "Милая,
сладенькая, красивая." В напряженном ожидании она молчала. Припав ртом
к соску ее груди, и держа одной рукой ее за спину, второй начав гладить
по животу, бедрам, попке проворно скользнув ей между ножек, и она
сдалась.
Она задрожала, но уже не от страха, а от желания скорее туда,
между ног. Там было тепло и влажно - природа требовала своего.
Почувствовав прикосновение моей руки, она сжала ноги, я схватил ртом ее
губы и стал языком искать ее язык. Я поднял ее и положил на диван,
опять стал целовать ее от грудей до колен щекотать языком самые нежные
части женского тела. Она лежала неподвижно, только частое дыхание
выдавало ее страсть. Дойдя губами до лица, и впившись в ее мягкий
теплый рот, я раздвинул ей ножки, нащупал внутренний скользкий проход в
ее тело и, ложась на нее, стал медленно вводить свой член в уже
прорванный моей женой, но еще не знавшую тела мужского члена, девичью
плоть.
Медленное, протяжное "а-а...", как выход, вырвалось из ее груди.
Когда я сделал несколько движений членом внутри ее, она стала сначало
осторожно, а потом все быстрее двигать бедрами в такт моим толчкам и в
момент, когда я изверг в нее свое жаркое семя - дернулась, схватила мою
голову, прижала ее к своему плечу и дико завыла. Я тоже еле сдержал
крик, стиснув зубы и затем дрожа всем телом от нахлынувшего до
головокружения чувства наслождения зубами страстно стал грызть ее
сосок... Я вытащил член из нее, она как-то вздрогнула, сжала свои
стройные ножки, отпустила мою голову, закрыла лицо руками и начала
всхлипывать все сильнее и сильнее, пока не разрыдалась. Я опустошенный
и удовлетворенный, распластался рядом. Я не утешал ее, только гладил ее
тело. Она понемногу начала успокаиваться.
- Как все это ужасно, ново, страшно и в то же время сладостно и
прекрасно! - Сказала она, как бы оправдываясь за свои рыдания. Потом
она стала медленно водить своими руками по моему телу, как будто изучая
меня: голову, шею, грудь, живот. Рука ее медленно коснулась волос, что
ниже живота, вздрогнула, остановилась, затем остановилась, затем
перебирая пальчиками волосы, пошла дальше и ниже и вот коснулась его,
сначало только кончиками пальцев, потом смелее, и вот член в ее руке,
лежит на лодони, уставший, теплый, мягкий. Рука, перебирая взяла яички
и вдруг сжала их. Вскрикнув от боли, я оттолкнул ее руку.
- Ой, что ты делаешь? Ведь мне больно!
- Я не хотела сделать больно. Я хотела, чтобы эта штука стала
тверже.
В ее голосе звучало удивление. Меня осенила догадка. Ведь это
Ядвига тогда, чтобы сделать искусственный член тверже и длиннее,
накачивала его, нажимая на резиновые яички. Я, хотел расхохотаться.
Наивность! Какая наивность. Ведь он не искусственный, он живой!
- Подожди, если он захочет, он сам встанет.
Кристина снова взяла мой член и стала ласково и нежно перебирать
его пальчиками. Потом осторожно и нежно принялась сжимать и двигать
рукой вверх вниз, и он захотел опять и, вздрогнув, стал подыматься. Моя
рука прошла по ее груди, животу, опустилась к ногам. Большой и средний
- 11 -
пальцы раздвинули губки между ног, а указательный проник внутрь. Она
стала глубоко дышать, мой палец двигался в узком скользком проходе
возбуждая ее, она молча широко раздвинула бедра приподнимая их, потом
потянула мой член к себе - мол, пусть он, а не пальчик войдет в нее.
Какая непосредственность! Я снова лег на нее.
- Направь его сама, - попросил я.
Она не сразу, но взяла мой член к себе. Затем обняла меня за плечи
и мы стали медленно, в такт друг другу качаться телами, обмениваясь
нежными поцелуями. Я захотел взглянуть на нее и включил свет. Она
испугалась, вскрикнула и остановилась, зажмурив глаза с такой силой,
будто хотела закрыться веками. Лодонями она закрыла мои глаза.
- Не надо света!
Я отбросил ее руки, приподнялся над ней на руках, и, продолжая
двигать членом, стал ее разглядывать. Передо мной лежало прекрасное
