Челси Куинн ЯРБРО
ЛЯГУШАЧЬЯ ЗАВОДЬ
Что бы там ни говорил мистер Томпсон, день для ловли лягушек и рыбы
выдался отменный. Вокруг утреннего солнца был двойной ободок, так что
погода обещала быть ясной. Мама еще спала, когда я встала. Отыскав кусок
зачерствелого пирога, который мама спрятала накануне вечером, я схватила
болотные сапоги и сетку и побежала к ручью. Мне и впрямь следовало уносить
ноги побыстрее. Они считают, что мне вообще нельзя спускаться к ручью -
мол, там, внизу, опасно.
Глупости, просто нужно знать, как себя вести. Держись подальше от
розовых разводов на воде - и ничего с тобой не случится.
Я далеко обошла владения Бакстеров. Наверное, папа прав - там что-то
неладно. Доктора Бакстера давно уже не видели на поселковой сходке, и папа
думает, что какие-нибудь больные могли вселиться к Бакстерам и выжить их.
Я пробралась сквозь заросли ежевики к опушке, где растут молодые
деревья. Был чудесный солнечный день, с севера дул славный, душистый
ветерок - в том направлении на сотни миль нет ни одного города.
По дороге я наловила цикад, крупных таких, с длинными крыльями, -
отличная наживка для шипастой рыбы, что водится на отмели. Нужно только
прицепить их к сетке и опустить ее в воду. Шипастая рыба на них так и
набрасывается! Правда, мистер Томпсон говорит, что есть ее вредно. Тоже
мне знаток нашелся: я-то ее ем - и хоть бы хны!
Я направилась прямо к лощине Гнилой Колоды. Там есть отличная заводь
и галечная отмель. Если не зевать, лягушек можно наловить видимо-невидимо.
Они любят прятаться под лопнувшим трубопроводом, в пене. В последний раз я
наловила не меньше десятка.
Для начала я прошла вдоль берега, глядя в воду - надо же знать, что
там есть. Вода была спокойная, да и пены собралось не ахти сколько.
Правда, рыбы тоже не было, так что я присела на теплую гальку, съела пирог
и натянула сапоги. У них длинные голенища, и папа велит мне всегда
натягивать их до самого верха. Э, меня это давно не волнует - можно
подумать, помру я от капли воды!
Немного погодя я со всеми предосторожностями вошла в воду -
тихо-тихо, чтобы не спугнуть лягушек. Пробралась на середину ручья и
принялась их высматривать. Сетка так и осталась у меня за поясом - не для
лягушек она.
Только я притаилась в ручье, как вдруг ни с того ни с сего с обрыва
летит куча камней и травы, а следом - этот парень из города и все норовит
по дороге за кусты уцепиться. Труба его задержала - он так о нее и
шмякнулся, но воду всю перебаламутил.
Через минуту-другую он стал подниматься, да долго так - все молотил
руками вокруг и тянулся назад, к трубе. Всех лягушек распугал. До того я
обозлилась, что заорала:
- Эй, мистер, может хватит?!
Черт возьми, ну и реакция! Он уставился на обрыв, завертелся, будто
его окликнули из Службы инфекционных заболеваний или чего-то вроде, глаза
помутнели, и весь затрясся. Прежде чем он успел шлепнуться еще раз, я
крикнула:
- Да это я, мистер, внизу, в ручье.
Он поменял положение, для верности ухватившись за трубу. Я подождала,
пока он устроится понадежней, и сказала:
- Так вы мне всех лягушек распугаете.
- Лягушек распугаю! - взвыл он, словно лягушки были какими-то
чудовищами.
- Ну да. Хочу поймать несколько штук. Можете вы хоть минуту посидеть
спокойно?
Мне было видно, что он задумался. Наконец он опять тихо так опустился
на трубу, будто дух из него выпустили, и действительно спокойно сказал:
- А почему бы и нет?
И, откинув голову назад, закрыл глаза.
Пока он спал, я поймала трех лягушек, больших и жирных. Продела
прутик им через глотки и опустила трепыхаться в ручей, чтобы не сдохли. Я
уже почти поймала четвертую, когда парень проснулся.
- Послушай, - заорал он, - где это я?
- В лощине Гнилой Колоды.
- А где это?
И охота же ему глотку драть! Пусть подойдет поближе, чтобы не орать
так.
- От разговора шуму меньше. Может, я все-таки поймаю лягушек, если мы
не будем кричать.
Он оттолкнулся от трубы и поплелся по берегу, спихивая грязь и камни
в воду.
- Привет, - сказала я, когда он подошел поближе.
- Здравствуй.
Он все еще ужасно нервничал, и вокруг глаз у него были забавные
круги, чем-то похожие на черепаший панцирь.
- Как тебя зовут?
Он изо всех сил старался казаться дружелюбным, и хоть мистер Томпсон
зудит без конца, что на свете-де нет дружелюбных незнакомцев, уж
кого-кого, а этого парня я наверняка обведу вокруг пальца.
- Алтия, - сказала я вежливо, как учила мама. - Но друзья зовут меня
Торни. А вас?
- Гм, - он оглянулся, потом снова посмотрел на меня. - Стэнл-Стэн.
Зови меня просто Стэн.
Видно было, что он врет. Даже соврать толком не умел. Но я сказала,
что конечно же его зовут Стэн, а потом подождала, не скажет ли он еще
чего-нибудь.
- Тебе здесь нравится? - спросил он.
- Ага. Я часто сюда хожу.
- Значит, живешь недалеко?
Дурацкий вопрос. Вот уж истинно - горожанин он и есть горожанин.
Может, он думает, что у нас в деревне подземка ходит? А он все поглядывал
на трубу, словно ждал, что оттуда выскочит куча народу.
- Да, у Бакстеров.
Вранье, конечно, но он первый начал, а потом папа говорит, чтобы я
никому не рассказывала, где живу, - на всякий случай.
- А где это?
Он сделал вид, будто и не интересуется вовсе, вроде наплевать ему,
где дом Бакстеров, - просто хотел лясы поточить с кем-нибудь. Я показала
за спину и сказала, что, если идти по дороге, до Бакстеров будет с милю.
- А много народу там живет?
- Не очень. Человек шесть-семь. Собираетесь переселяться, мистер?
Тут он рассмеялся тем пронзительным смехом, который похож на
всхлипывания. Мой брат Дэви всегда так плачет. Нехорошо, когда шестилетний
ребенок так пищит. А уж такой, как этот Стэн - или как его там, - и вовсе
никуда не годится.
- Что здесь смешного, мистер?
Я бы ушла и оставила его, да заметила, что он почти вляпался в
зеленую жижу, которая течет из трубопровода и выносится на берег, поэтому
немного громче сказала:
- А вам бы лучше уйти отсюда.
Он сразу замолчал, а потом опросил:
- Откуда? Почему?
Ох, ну и нервный же тип!
- Отсюда, - я показала на лужу, чтобы попугать его. - Эта штука
вредная. Она может обжечь, если вы к ней не привыкли.
Конечно, это не совсем так. Некоторые вообще не могут к ней
привыкнуть, но меня она никогда не обжигала, даже в первый раз. Как
говорит мистер Томпсон, это значит, что селективные мутации адаптируются к
новым условиям окружающей среды. Мистер Томпсон думает, раз он генетик,
так уж и знает все на свете.
Стэн так рванулся прочь от зеленой жижи, словно та вот-вот готова
была вцепиться в него.
- Что это?
- Не знаю. Просто грязь, которая течет из трубы. Дна года назад в
Санта-Розе взорвалась насосная станция, труба лопнула, и из нее стала
сочиться эта зелень. - Я пожала плечами. - Она не вредная, только
старайтесь до нее не дотрагиваться.
Похоже, Стэн опять готов был рассмеяться, и я выпалила:
- Спорить готова - вы из Санта-Розы, верно?
- Из Санта-Розы? А почему ты так думаешь?
Точно, он и в самом деле начинал нервничать, стоило только спросить
его о чем-нибудь.
- Да так. Санта-Роза - первый крупный город отсюда на юг. Я и
подумала, что вы скорее всего могли прийти оттуда. А может, из Сономы или
Напы, но это вряд ли.
- Почему ты так говоришь?
Теперь он чуть не плакал, а его пальцы без конца сжимались в кулаки.
- Очень просто, - ответила я, стараясь не смотреть на его руки. Судя
по тому, как он то и дело сжимал и разжимал пальцы, он наверняка был
болен. - Главное северное шоссе еще открыто, да только уж не то, что между
Сономой и Санта-Розой.
Он закивал.
- Да, да, конечно. Именно так.
Потом посмотрел на меня, опять расслабив пальцы. "Слава богу", - с
облегчением подумала я.
- Извини, Торни. Сам не думал, что могу так нервничать.
- Пустяки, - ответила я.
Мне не хотелось опять заводить его.
Стэн отошел назад и следил за мной, пока я высматривала лягушек.
Потом он спросил:
- А здесь никому на ферме работники не требуются, ты не знаешь?
Я ответила, что не знаю.
- Может, есть школа, где нужны учителя? Думаю, я мог бы кое-чему
научить ребят. У вас ведь не так уж много хороших учителей?
Нашел, чем хвастать!
- Мой папа преподает в старших классах. Может, он сумеет помочь вам
подыскать работу.
Нам-то учителя не требовалось, но если Стэн смыслит в преподавании,
глядишь, он пригодится и для чего-нибудь другого.
- Ты здесь родилась?
Стэн рассматривал лощину с таким видом, будто не понимал, как здесь
вообще можно родиться.
- Нет. Там, в Дэвисе.
Это было местечко, где папа занимался вирусологией растений до того,
как он, и Бакстеры, и Томпсоны, и Вейнрайты, и Омендсены, и Левентали
купили здешний участок.
- На ферме?
- Да, что-то вроде этого.
Послушать, как он говорит, можно подумать, что родиться на ферме все
равно, что спасти морские водоросли или полететь на Луну.
- Я всегда мечтал жить в деревне. Может, теперь наконец-то удастся.
Он поплелся по берегу к песчаной прогалине напротив отмели и сел.
Господи, ну и странный же он!
- Там змеи, - сказала я как можно мягче.
Конечно, он тут же взвился, визжа, как поросенок миссис Вейнрайт.
- Да не тронут они вас. Просто поглядывайте по сторонам. Змеи
кусаются, только если их разозлишь.
Раз уж он так скачет вверх-вниз, лягушек мне точно не видать как
своих ушей. Не иначе, придется терпеть его разговоры.
- Есть на этом берегу хоть одно безопасное место? - спросил он.
- Конечно, - улыбнулась я. - Как раз там, где вы сидели. Просто
будьте начеку. Змеи здесь два фута длиной и такого красноватого цвета. Как
иголки на соснах. - Я показала вверх на обрыв. - Вот как на этой.
- Боже правый! А давно это с иголками?
Я пробралась на глубокое место.
- Лет пять-шесть. Это все смог.
- Смог? Здесь нет никакого смога.
- У него же нет ни цвета, ни запаха. Мистер Томпсон говорит, что он
везде, просто не разберешь, есть он или уже исчез. Но деревья-то знают.
Поэтому они так и перекрашиваются.
- Но они погибнут, - сказал он очень печально.
- Не исключено. А может, изменятся.
- Но как? Это ужасно.
- Сосны - те выдерживают, а почти все секвойи к югу от Наварро-Ривер
давным-давно погибли. То есть многие деревья еще стоят, - торопливо
пояснила я, заметив, что он опять меня не понимает, - но они уже неживые.
А здешние сосны - они еще не погибли, а может, и погибать не собираются.
В его глазах мелькнула догадка, и я поняла, что проболталась. Я изо
всех сил постаралась исправить свой промах.
- Нас учат этому в школе. Говорят, что мы должны будем как-то
справляться с этими напастями, когда вырастем. Мистер Томпсон рассказывает
нам о биологии.
Последнее по крайней мере было правдой.
- Биология? В твоем возрасте?
Этот разговор все-таки меня доконает!
- Послушайте, мистер, мне пятнадцать лет, а этого вполне достаточно,
чтобы смыслить в биологии. И в химии тоже. Если отсюда далеко до
Санта-Розы, это не значит, что мы здесь не умеем читать и все такое
прочее.
Я разозлилась не на шутку. Конечно, ростом я не вышла, но, черт
подери, в наши дни коротышек полным-полно.
- Я не хотел тебя обидеть. Просто меня удивило, что у вас здесь такие
