многие тысячи машин, повозок.
К исходу 16 января 2-я гвардейская армия с боями прошла до 90
километров. Вечером штаб армии настигает приказ Жукова, ускорить
продвижение, выйти на намеченный рубеж не к 18 января, а к 17-му. Значит, до
100 километров в полдня! Жуков подчеркнул, "".при наличии благоприятных
условий" К сожалению, это не удалось: немцы успели взорвать мосты через
Бзуру. Но задержка не оказалась значительной, переправы навели, и "чем
дальше вперед, тем ближе победа", как говорили танкисты.
Еще сто километров за два дня! Люди работают без устали, но машины
отказывают, надо горючее, техническое обслуживание. Ночью 20 января приказ:
к исходу 22 января пройти еще 150 километров. "Только там, - гласит
предписание Жукова, - можно предоставить время для технического осмотра
машин и пополнения запасов. До этого времени обстановка требует
стремительного движения вперед".
Сбивая с позиций и разгоняя гитлеровцев, армия выполнила и этот приказ.
С трудом подвозится горючее из отставшего тыла. Колонны автомашин со
снабжением нередко пробивались с боем: по пути они натыкались на разбитые,
но недобитые вражеские части. Озлобленные, с мрачной решимостью спешившие к
границе рейха, эти части нередко набрасывались на легкую добычу, какой им
представлялись транспортные машины. Но тщетно. Гитлеровцев отбивали, а наши
колонны шли своим путем.
В ходе стремительного наступления авиация умело взаимодействовала с
подвижными частями "В боевые порядки танковых армий, - вспоминает маршал
авиации С. И. Руденко, - мы включили облегченные инженерные батальоны и
подразделения БАО, располагающие силами и средствами для захвата аэродромов,
их охраны, устройства новых площадок, обеспечения посадки самолетов до
подхода пехоты.
По моему докладу командующий фронтом приказал командирам соединений, с
которыми взаимодействует авиация, оказать нам срочную помощь в подготовке
летных полей. Даже двое-трое суток были для нас слишком большим сроком:
нас1упающие уйдут вперед, авиация отстанет не только от подвижных войск, но
и от пехоты".
Каждая оперативная директива Жукова, отдававшаяся в январе 1945 года
танковым армиям или корпусам, заканчивалась аналогичным во всех этих
документах указанием: "Учитывая необходимость непрерывного преследования с
целью не дать возможности противнику организоваться для обороны на новых
рубежах, принять решительные меры к подтягиванию артиллерии, тылов и
своевременному пополнению запасов".
После войны, говоря об этой операции, Г. К. Жуков подчеркнул: "Может
быть, у некоторых создалось такое впечатление, что сил у нас было так много
- артиллерийских, танковых и прочих, что можно было вообще без пехоты
провести прорыв, что было настолько чисто все обработано, что сила вообще не
играла роли и не играло даже роли построение первого эшелона, второго,
третьего и глубокого эшелонирования боевых порядков вообще Я должен сказать,
что товарищи, так думающие, находятся в заблуждении. Сопротивление было
очень серьезное, мы имели большие потери в этой операции, из них 43 проц.
пулевых ранений и 0,1 проц. ранений холодным оружием. Разве можно при слабом
сопротивлении или маршируя с шапкой набекрень иметь такие потери. Драка была
очень сложная, она велась не только с перевернутым фронтом направо, налево,
назад, ню мы имеем и немало случаев, когда наши части сами попадали и
дрались в окружении. Вы сами понимаете, что о условиях, когда фронт быстро
преследовал противника, громя подходящие резервы и отступающие его части,
некоторые наши части сами попадали в окружение отходящих частей противника,
его подходящих резервов".
В подробном донесении Сталину Жуков 21 января докладывал: "Задачей
фронта до 30 января !945 г. ставлю вяйти на фронт Вальдау... Рунау, Грец.
Танковыми армиями к этому времени овладеть районами- 2 гв- та (танковая
армия. - Н. Я.) Берлинхен, Ландсберг. 1 гв. та Мезерец, Швибус.
На этом рубеже развернуть войска (особенно артиллерию), подтянуть тылы,
привести в порядок материальную часть боевых машин, развернуть 3-ю ударную и
1-го польскую армии, с утра 1 - 2 февраля 45 г. продолжать наступление всеми
силами фронта с ближайшей задачей с ходу форсировать Одер, а в дальнейшем
развивать стремительный удар на Берлин, направляя главные усилия в обход
Берлина с северо-востока, севера и северо-запада".
К вечеру 22 января танкисты, продвинувшись за семь дней на 350
километров, дрались в 120 километрах впереди главных сил фронта. В ночь
на-23 января Жуков ориентирует командование танковой армии- по северному
берегу реки Негде и западному берегу Одера враг имеет сильные укрепленные
полосы!
"Упреждение противника в занятии этих позиции, - диктует Жуков, -
обеспечит успешное и быстрое проведение Берлинской операции. Если резервы
противника успеют занять указанные мною позиции, Берлинская операция может
затянуться".
У 2-й гвардейской танковой армии не хватало горючего. Собрали все, что
было можно, заполнили баки одного корпуса - и вперед! Корпус стремится
обогнать врага, не дать ему засесть в укреплениях. Позади уже немало
укрепленных рубежей, захваченных при минимальном сопротивлении или вообще
без него. Танки проскакивали мимо чудовищных дотов, из амбразур которых
могла смотреть смерть. Не выглянула! Гитлеровцы не успели занять их.
Вышли к реке Нетце. Где переправляться, какое направление? Из штаба
фронта Жуков:
- Где угодно форсировать Нетце и Прорваться через укреплешшй район.
Разведка донесла, гитлеровцы кое-где уже засели в укреплениях- Все же
наши танки отыскали слабые места, перегруппировались и утром 26 января
сделали бросок через Нетце. Мы в Германии! Разыгралась метель, видимость -
несколько десятков метров. Под прикрытием метели танки устремились к Одеру,
Для удара собралась вся танковая армия. Померанский вал преодолен! Не
удержали порыва стальных громад противотанковые рвы, минные поля врага.
29 января 1945 года за подписями Жукова и Телегина пошло донесение И.
В. Сталину: "Ваш /приказ - мощным ударом разгромить противостоящую войскам
группировку противника и стремительно выйти к линии польско-германской
границы (1939 года. - Н. Я.) - выполнен
За 17 днем наступательных боев войсками фронта пройдено до 400 км. Вся
западная часть Польши в полосе 1-го Белорусского фронта очищена от
противника, а польское население, пять с половиной лет угнетавшееся
фашистами, - освобождено.
Стремительное продвижение войск воспрепятствовало гитлеровцам разрушить
города и промышленные предприятия, железные и шоссейные дороги, не дало им
возможности ужать и истребить польское население... В сельском хозяйстве
сохранен конский состав, инвентарь, посевной материал и запасы
продовольствия. На железных и шоссейных дорогах повреждения незначительные.
Захвачен большой паровозо-вагонный парк, обеспечивающий обслуживание военных
и народнохозяйственных нужд польского государства... Польский народ,
освободившись с помощью Советского Союза от немецкого ига и получив из рук
Красной Армии в свое распоряжение все сохранившиеся после изгнания немцев
богатства, "активно борется за восстановление Польши".
А тем временем наступление продолжалось. В 10 часов утра 31 января
танкисты форсировали Одер, положив начало созданию знаменитого Кюстринского
плацдарма.
Начальник штаба 2-й гвардейской танковой армии генерал А. И.
Радзиевский подытожил итоги беспримерной операции армии- "Позади был путь от
Вислы до Одера, пройденный нашей армией за 16 дней. Если приложить к карте
линейку и измерить расстояние между польским местечком Магнушев на Висле,
откуда начали мы этот путь, и немецким .населенным пунктом Кинитц на Одере,
то получим расстояние, несколько превышающее 500 километров. Но фактически
мы прошли гораздо больше" спидометры боевых машин показывали 1200 - 1400
километров. До Берлина осталось менее 100 километров".
Маршал Жуков не упускал из виду ни на час передовых отрядов, шедших
далеко впереди основной массы войск фронта. Особенно запали ему в память
подвиги передового отряда 5-й ударной армии:
90 танков, 12 самоходных орудий, 42 орудия и миномета, 12 "катюш" и
стрелковый полк на 300 автомашинах. Командир отряда полковник X. Ф. Есипенко
мудро построил свою "маленькую армию на колесах", замыкали колонну тяжелые
танки. Он рассудил, что враг не поспеет остановить отряд, но попытается
наверстать упущенное - догнать и ударить с тыла.
19 января Есипенко выступил. За пять суток отряд прошел почти четыреста
километров. 400 огненных километров! Почти на всем протяжении марша -
схватки с гитлеровцами, - и вот пересечена граница Германии. Сопротивление
врага резко усилилось, а в городе Фридеберг отряду устроили ловушку. Стоило
танкам втянуться в предательски тихий город, как притаившиеся гитлеровцы
бросились со всех сторон на мужественных воинов. Они рассчитывали, что
Есипенко отойдет назад, навстречу подходившим главным силам- Но случилось
то, что гитлеровцы и представить себе не могли. - Ссипенко вырвался на запад
и пошел к Одеру!
"Хотя потери были не очень большими, - писал об отряде Есипенко член
Военного совета 5-й ударной армии генерал Ф. Е. Боков, - люди устали.
Бессонные ночи, постоянное напряжение давали о себе знать, и бойцы засыпали
при первой возможности. Однако у них хватило выдержки, чтобы выполнить еще
один приказ командира отряда: сберегая силы, миновать Ландсберг, обойти его
с севера и, совершив семидесятикилометровый бросок", выйти 31 января к
Одеру.
Установив взаимодействие со 2-й гвардейской танковой армией, воины
Есипенко в пешем строю по тонкому льду перешли Одер. Вскоре наладили
переправу тяжелой техники и захватили небольшой плацдарм. Появление наших
танков в каких-нибудь 68 километрах от Берлина оказалось для немцев громом
среди ясного неба.
Ошалевший начальник железнодорожной станции обратился к Есипенко с
просьбой отправить поезд на Берлин, на что с подчеркнутой вежливостью
полковник ответил: "Сожалею, господин начальник станции, но сделать это
невозможно Придется пассажирское сообщение с Берлином на незначительное
время прервать, ну хотя бы до окончания войны". Немая сцена, конец которой
положил гомерический хохот бойцов и командиров, столпившихся вокруг. В
замасленных комбинезонах, полушубках, измученные, с покрасневшими,
ввалившимися глазами, они были безмерно счастливы. А рядом стояли танки и
самоходки, на которых они были готовы продолжить марш на Берлин.
В ночь на 2 февраля ца Одер вышли части 1-й гвардейской танковой армии.
К 1500 2 февраля передовые танковые бригады армии форсировали Одер. 3
февраля реку в районе Геритц форсировали части 8-й гвардейской армии.
Форсирование нашей армией Одера - последней крупной водной преграды
перед Берлином - взбесило гитлеровское руководство. Враг судорожно собирал
резервы, стремясь сбросить с плацдарма наши войска. Завязались исключительно
тяжелые бои. Фашисты лезли с фанатичным упорством, не думая о, потерях. Кого
только там не было среди атаковавших - солдаты вермахта и эсэсовские убийцы,
юнцы и старики из "гренадерских дивизий", курсанты столичных училищ и
полицейские! Сброд. Но их еще было много, как и танков и штурмовых орудий, а
в воздухе бесчисленное количество вражеских самолетов.
Так на исходе пятисоткилометрового наступления наши войска с ходу
вступили в жуткий бой. Жуков, как обычно, реалистически оценил обстановку.
