Что ж, подождем - увидим. Пантера, наверное, не тупица.
Просто такую шутку с нею сыграли впервые.
Всякая шутка удается... однажды.
Кливи лег навзничь и воззрился на небо. Он слишком
устал, чтобы двигаться, да и тело, покрытое кровоподтеками,
ныло. Что предстоит ему ночью? Выходят ли звери на охоту?
Или на ночь устанавливается некое перемирие? Ему было
наплевать.
К черту белок, волков, пантер, львов, тигров и северных
оленей!
Он уснул.
Утром он удивился, что все еще жив. Пока все идет
хорошо. В конце концов денек может выдаться недурной. В
радужном настроении Кливи направился к своему кораблю.
От почтолета-243 осталась лишь груда искореженного
металла на оплавленной почве. Кливи нашел металлический
стержень, прикинул его на руке и заткнул за пояс, чуть ниже
почтовой сумки. Не ахти какое оружие, но все-таки придает
уверенность.
Корабль погиб безвозвратно. Кливи стал бродить по
окрестностям в поисках еды. Вокруг рос плодоносный
кустарник. Кливи осторожно надкусил неведомый плод и счел,
что он терпкий, но вкусный. Он до отвала наелся ягод и
запил их водой из ручейка, что журчал неподалеку в ложбинке.
Пока он не видел никаких зверей. Как знать, сейчас они,
чего доброго, окружат его кольцом.
Он постарался отвлечься от этой мысли и занялся поисками
укрытия. Самое верное дело - затаиться, пока не придут
спасатели. Он блуждал по отлогим холмам, тщетно пытаясь
найти скалу, деревце или пещерку. Дружелюбный ландшафт мог
предложить разве что кусты высотою в шесть футов.
К середине дня он выбился из сил, пал духом и лишь
тревожно всматривался в небо. Отчего нет спасателей? По
его расчетам, быстроходное спасательное судно должно прибыть
за сутки, от силы за двое.
Если Почтмейстер правильно указал планету.
В небе что-то мелькнуло. Он взглянул вверх, и сердце его
неистово заколотилось. Ну и картина!
Над ним, без усилий балансируя гигантскими крыльями,
медленно проплыла птица. Один раз она нырнула, словно
провалилась в яму, но тут же уверенно продолжила полет.
Птица поразительно смахивала на стервятника.
Кливи побрел дальше. Еще через мгновение он очутился
лицом к лицу с четырьмя слепыми волками.
Теперь по крайней мере с одним вопросом покончено. Кливи
можно выследить по характерному запаху его мыслей.
Очевидно, звери этой планеты пришли к выводу, будто пришелец
не настолько чужероден, чтобы его нельзя было съесть.
Волки осторожно подкрадывались. Кливи испробовал прием,
к которому прибег накануне. Вытащив из-за пояса
металлический стержень, он принялся воображать себя
волчицей, которая ищет своих волчат. Не поможет ли один из
вас, джентльмены, найти их? Еще минуту назад они были тут.
Один зеленый, другой пятнистый, третий...
Быть может, эти волки не мечут пятнистых детенышей. Один
из них прыгнул на Кливи. Кливи огрел его стержнем, и волк,
шатаясь, отступил.
Все четверо сомкнулись плечом к плечу и возобновили
атаку.
Кливи безнадежно попытался мыслить так, как если бы его
вообще не существовало на свете. Бесполезно. Волки упорно
надвигались. Кливи вспомнил о пантере. Он вообразил себя
пантерой. Рослой пантерой, которая с удовольствием
полакомится волком.
Это их остановило. Волки тревожно замахали хвостами, но
позиций не сдали.
Кливи зарычал, забил лапами по земле и подался вперед.
Волки попятились, но один из них проскользнул к нему в тыл.
Кливи подвинулся вбок, стараясь не попадать в окружение.
Похоже было, что волки не слишком-то поверили спектаклю.
Быть может, Кливи бездарно изобразил пантеру. Волки больше
не отступали. Кливи свирепо зарычал и замахнулся
импровизированной дубинкой. Один волк стремглав пустился
наутек, но тот, что прорывался в тыл, прыгнул на Кливи и
сбил его с ног.
Барахтаясь под волками, Кливи испытал новый прилив
вдохновения. Он вообразил себя змеей - очень быстрой, со
смертоносным жалом и ядовитыми зубами.
Волки тотчас отскочили. Кливи зашипел и изогнул свою
бескостную шею. Волки яростно ощерились, но не выказали
никакого желания наступать.
И тут Кливи допустил ошибку. Рассудок его знал, что надо
держаться стойко и проявлять побольше наглости. Однако тело
поступило иначе. Помимо своей воли он повернулся и понесся
прочь.
Волки рванулись вдогонку, и, бросив взгляд кверху, Кливи
увидел, что в предвкушении поживы слетаются стервятники. Он
взял себя в руки и попытался снова превратиться в змею, но
волки не отставали.
Вьющиеся над головой стервятники подали Кливи идею.
Космонавт, он хорошо знал, как выглядит планета сверху.
Кливи решил превратиться в птичку. Он представил себе, как
парит в вышине, легко балансируя среди воздушных течении, и
смотрит вниз на землю, которая ковром расстилается все шире
и шире.
Волки пришли в замешательство. Они закружились на месте,
стали беспомощно подпрыгивать в воздух. Кливи продолжал
парить над планетой, взмывая все выше и выше, и в то же
время медленно пятился назад.
Наконец он потерял волков из виду, и наступил вечер.
Кливи был измучен. Он прожил еще один день. Но,
по-видимому, все гамбиты удаются лишь единожды. Что он
будет делать завтра, если не придет спасательное судно?
Когда стемнело, он долго еще не мог заснуть и все смотрел
в небо. Однако там виднелись только звезды, а рядом
слышалось лишь редкое рычание волка да рев пантеры,
мечтающей о завтраке.
... Утро наступило слишком быстро. Кливи проснулся
усталый, сон не освежил его. Не вставая, Кливи ждал.
- Где же спасатели? Времени у них было предостаточно, -
решил Кливи. - Почему их еще нет? Если будут слишком долго
мешкать, пантера...
Не надо было так думать. В ответ справа послышался
звериный рык.
Кливи встал и отошел подальше. Уж лучше иметь дело с
волками...
Об этом тоже не стоило думать, так как теперь к реву
пантеры присоединилось рычание волчьей стаи.
Всех хищников Кливи увидел сразу. Справа из подлеска
грациозно выступила зеленовато-желтая пантера. Слева он
явственно различил силуэты нескольких волков. Какой-то миг
он надеялся, что звери передерутся. Если бы волки напали на
пантеру, Кливи удалось бы улизнуть...
Однако зверей интересовал только пришелец. К чему им
драться между собой, понял Кливи, когда налицо он сам, во
всеуслышание транслирующий свои страхи и свою беспомощность?
Пантера двинулась вперед. Волки остановились на
почтительном расстоянии, по- видимому, намеренные
удовольствоваться остатками ее трапезы. Кливи опять было
попробовал взлететь по-птичьи, но пантера после минутного
колебания продолжила свой путь.
Кливи попятился к волкам, жалея, что некуда влезть. Эх,
окажись тут скала или хотя бы приличное дерево...
Но ведь рядом кусты! С изобретательностью, порожденной
отчаянием, Кливи стал шестифутовым кустом. Вообще-то он
понятия не имел, как мыслит куст, но старался изо всех сил.
Теперь он цвел. А один из корней у него слегка
расшатался. После недавней бури. Но все же, если учесть
обстоятельства, он был отнюдь не плохим кустом.
Краешком веток он заметил, что волки остановились.
Пантера стала метаться вокруг него, пронзительно фыркнула и
склонила голову набок.
Ну право же, подумал Кливи, кому придет в голову откусить
ветку куста? Ты, возможно, приняла меня за что-то другое,
но на самом деле я всего-навсего куст. Не хочешь ведь
набить себе рот листьями? И ты можешь сломать зуб о мои
ветки. Слыханное ли дело, чтобы пантера поедала кусты? А
ведь я и есть куст. Спроси у моей мамаши. Она тоже куст.
Все мы кусты, исстари, с каменноугольного периода.
Пантера явно не собиралась переходить в атаку. Однако не
собиралась и удалиться. Кливи не был уверен, что долго
протянет. О чем он теперь должен думать? О прелестях
весны? О гнезде малиновок в своих волосах?
На плечо к нему опустилась какая-то птичка.
Ну не мило ли, подумал Кливи. Она тоже думает, что я
куст. Намерена свить гнездо в моих ветвях. Совершенно
прелестно. Все прочие кусты лопнут от зависти.
Птичка легонько клюнула Кливи в шею.
Полегче, подумал Кливи. Не надо рубить сук, на котором
сидишь...
Птичка клюнула еще раз, примериваясь. Затем прочно стала
на перепончатые лапки и принялась долбить шею Кливи со
скоростью пневматического молотка.
Проклятый дятел, подумал Кливи, стараясь не выходить из
образа. Он отметил, что пантера внезапно успокоилась.
Однако когда птичка долбанула его шею пятнадцатый раз, Кливи
не выдержал: он сгреб птичку и швырнул ею в пантеру.
Пантера щелкнула зубами, но опоздала. Оскорбленная
птичка произвела разведочный полет вокруг головы Кливи и
упорхнула к более спокойным кустам.
Мгновенно Кливи снова превратился в куст, но игра была
проиграна. Пантера замахнулась на него лапой. Он попытался
бежать, споткнулся о волка и упал. Пантера зарычала над его
ухом, и Кливи понял, что он уже труп.
Пантера оробела.
Тут Кливи превратился в труп до кончиков горячих пальцев.
Он лежал мертвым много дней, много недель. Кровь его давно
вытекла. Плоть протухла. К нему не притронется ни одно
здравомыслящее животное, как бы голодно оно ни было.
Казалось, пантера с ним согласна. Она попятилась. Волки
испустили голодный вой, но тоже отступили.
Кливи увеличил давность своего гниения еще на несколько
дней и сосредоточился на том, как ужасно он неудобоварим,
как безнадежно неаппетитен. И в глубине души - ой был в
этом убежден - искренне не верил, что годится кому бы то ни
было на закуску. Пантера продолжала пятиться, а за нею и
волки. Кливи был спасен! Если надо, он может теперь
оставаться трупом до конца дней своих.
И вдруг до него донесся подлинный запах гниющей плоти.
Оглядевшись по сторонам, он увидел, что рядом опустилась
исполинская птица!
На Земле ее назвали бы стервятником.
Кливи едва не расплакался. Неужто ему ничто не поможет?
Стервятник подошел к нему вперевалочку. Кливи вскочил и
ударил его ногой. Если ему и суждено быть съеденным, то уж,
во всяком случае, не стервятником.
Пантера с быстротой молнии явилась вновь, и на ее глупой
пушистой морде, казалось, были написаны ярость и смятение.
Кливи замахнулся металлическим стержнем, жалея, что нет
поблизости дерева - забраться, пистолета - выстрелить или
хоть факела - отпугнуть...
Факел!
Кливи тотчас же понял, что выход найден. Он полыхнул
пантере огнем в морду, и та отползла с жалобным визгом.
Кливи поспешно стал распространяться во все стороны,
охватывая пламенем кусты, пожирая сухую траву.
Пантера стрелой умчалась прочь вместе с волками.
Пришел его черед! Как он мог забыть, что всем животным
присущ глубокий инстинктивный страх перед огнем! Право же,
Кливи будет самым огромным пожаром, какой когда-либо бушевал
в этих местах.
Поднялся легкий ветерок и разнес его огонь по холмистой
земле. Из-за кустов выскочили белки и дружно понеслись
прочь. В воздух взмыли стаи птиц, а пантеры, волки и прочие
хищники бежали бок о бок, забыв и помышлять о добыче,
стремясь лишь уберечься от пожара - от него, Кливи!
Кливи смутно сознавал, что отныне стал настоящим
телепатом. С закрытыми глазами он видел все, что происходит
вокруг, и все ощущал почти физически. Он наступал гудящим
пламенем, сметая все на своем пути. И чувствовал страх тех,
кто поспешно спасался бегством.
Так и должно быть. Разве благодаря сообразительности и
умению приспособиться человек не был всегда и везде царем
природы? То же самое и здесь. Кливи торжествующе
перепрыгнул через узенький ручеек в трех милях от старта,
воспламенил группу кустов, выбросил струю пламени...
Тут он почувствовал первую каплю воды.
Он все горел, но одна капля превратилась в пять, потом в
пятнадцать, потом в пятьсот. Он был прибит водой, а его
пища - трава и кусты - вскоре промокли насквозь.
Он начинал угасать.
Это просто нечестно, подумал Кливи. По всем правилам он
должен был выиграть. Он дал планете бой на ее условиях и
вышел победителем... лишь для того, чтобы слепая стихия все
