Где не ступала нога человека
Роберт Шекли
Где не ступала нога человека
Перевод Н. Евдокимовой
Файл с книжной полки Несененко Алексея
http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/
Ловко действуя циркулем, Хеллмэн выудил из банки
последнюю редиску. Он подержал ее перед глазами Каскера,
чтобы тот полюбовался, и бережно положил на рабочий столик
рядом с бритвой.
- Черт знает что за еда для двух взрослых мужчин, -
сказал Каскер, поглубже забираясь в амортизирующее кресло.
- Если ты отказываешься от своей доли... - начал было
Хеллмэн.
Каскер поспешно покачал головой. Хеллмэн улыбнулся, взял
в руки бритву и критически осмотрел лезвие.
- Не устраивай спектакля, - посоветовал Каскер, бросив
беглый взгляд на приборы. - С ужином надо кончить, пока мы
не подошли слишком близко.
Хеллмэн сделал на редиске надрез-отметину. Каскер
придвинулся поближе, приоткрыл рот. Хеллмэн осторожно
нацелился бритвой и разрезал редиску ровно пополам.
- Разве ты не прочтешь застольной молитвы? - съехидничал
он.
Каскер прорычал что-то невнятное и проглотил свою долю
целиком. Хеллмэн жевал медленно. Казалось, горьковатая
мякоть огнем обжигает атрофированные вкусовые окончания.
- Не очень-то питательно, - заметил Хеллмэн.
Каскер ничего не ответил. Он деловито изучал красное
светило-карлик.
Хеллмэн проглотил свою порцию и подавил зевок. Последний
раз они ели позавчера, если две галеты и чашку воды можно
назвать едой. После этого единственным съедобным предметом
в звездолете оставалась только редиска, ныне покоящаяся в
необъятной пустоте желудков Хеллмэна и Каскера.
- Две планеты, - сказал Каскер. - Одна сгорела дотла.
- Что ж, приземлимся на другой.
Кивнув, Каскер нанес на перфоленту траекторию торможения.
Хеллмэн поймал себя на том, что в сотый раз пытается
найти виновных. Неужто он заказал слишком мало продуктов,
когда грузился в аэропорту Калао? В конце концов, основное
внимание он уделял горным машинам! Или портовые рабочие
просто забыли погрузить последние драгоценные ящики?
Он затянул потуже пояс, в четвертый раз провертев для
этого новую дырку.
Что толку теперь ломать себе голову? Так или иначе, они
попали в изрядную переделку. По иронии судьбы горючего с
лихвой хватит, чтобы вернутьтся в Калао. Но к концу
обратного рейса на борту окажутся два иссохших трупа.
- Входим в атмосферу, - сообщил Каскер.
Что гораздо хуже, в этой малоисследованной области
космоса мало солнц и еще меньше планет. Есть ничтожная
вероятность, что удастся пополнить запасы воды, но никакой
надежды найти что-нибудь съестное.
- Да посмотри же, - проворчал Каскер.
Хеллмэн стряхнул с себя оцепенение.
Планета смахивала на круглого серовато-коричневого
дикобраза. В слабом свете красного карлика сверкали острые,
как иголки, гребни миллионов гор. Звездолет описал спираль
вокруг планеты, и остроконечные горы словно потянулись ему
навстречу.
- Не может быть, чтобы по всей планете шли сплошные горы,
- сказал Хеллмэн.
- Конечно, нет.
Разумеется, здесь были озера и океаны, но и из них
вздымались зубчатые горы- острова. Не было и признаков
ровной земли, не было и намека на цивилизацию, не было и
следа жизни.
- Спасибо, хоть атмосфера тут кислородная, - сказал
Каскер. По спирали торможения они пронеслись вокруг
планеты, врезались в нижние слои атмосферы, и частично
погасили там скорость. Но по-прежнему видели внизу только
горы, озера, океаны и снова горы.
На восьмом витке Хеллмэн заметил на вершине горы одинокое
здание. Каскер отчаянно затормозил, и корпус звездолета
раскалился докрасна. На одиннадцатом витке пошли на
посадку.
- Нашли где строить, - пробормотал Каскер.
Здание имело форму пышки и достойно увенчивало вершину.
Его окружал широкий плоский навес, опаленный звездолетом во
время посадки. С воздуха оно казалось большим. Вблизи
выяснилось, что оно огромно. Хеллмэн и Каскер медленно
подо- шли к нему. Хеллмэн держал свой лучемет наготове, но
нигде не замечал никаких признаков жизни.
- Должно быть, эту планету покинули, - сказал Хеллмэн
чуть ли не шепотом.
- Ни один нормальный человек в таком месте не останется,
- ответил Каскер. - И без нее много хороших планет, незачем
жить на острие иглы.
Нашли дверь. Хеллмэн попытался открыть ее, но дверь не
поддавалась. Он оглянулся через плечо на парадно-живописные
цепи гор.
- Ты знаешь, - сказал он, - когда эта планета находилась
еще в расплавленном состоянии, на нее, должно быть, влияло
притяжение нескольких лун-гигантов, которые не сохранились.
Силы гравитации, внутренние и внешние, придали ей такой
колючий вид и...
- Кончай трепаться, - нелюбезно прервал Каскер. - Вот
что получается, когда библиограф решает нажиться на уране.
Пожав плечами, Хеллмэн прожег дыру в замке. Выждали.
Тишину нарушал единственный звук - урчание в животах.
Вошли.
Исполинская комната в форме клина, по-видимому, служила
чем-то вроде склада. Товары громоздились до потолка,
валялись на полу, стояли как попало вдоль стен. Тут были
коробки и ящики всех форм и размеров. В одних мог
поместиться слон, в других - разве что наперсток.
У самой двери лежала пыльная связка книг. Хеллмэн тотчас
же кинулся листать их.
- Где-то тут должна быть еда, - сказал Каскер, и впервые
за последнюю неделю его лицо просветлело. Он стал открывать
ближайшую коробку.
- Вот это интересно, - сказал Хеллмэн и отложил в сторону
все книги, кроме одной.
- Давай сперва поедим, - предложил Каскер, вскрывая
коробку. Внутри оказалась какая-то коричневая пыль, Каскер
посмотрел, понюхал и скривился.
- Право же, очень интересно, - бормотал Хеллмэн,
перелистывая страницы.
Каскер открыл небольшой бидон и увидел зеленую
поблескивающую пыль. Он открыл другой. Там пыль была
темно-оранжевого цвета.
- Хеллмэн! Брось-ка книгу и помоги мне отыскать хоть
какую-нибудь еду!
- Еду? - переспросил Хеллмэн и перевел взгляд на
Каскера.
- А почему ты думашь, что здесь стоит искать, еду?
Откуда ты знаешь, что это не лакокрасочный завод?
- Это склад! - заорал Каскер.
Он вскрыл жестянку (форма ее напоминала человеческую
почку) и вытянул оттуда что-то вроде мягкой трости
пурпурного цвета. Трость тут же затвердела, а когда Каскер
попытался ее понюхать, рассыпалась в пыль. Он зачерпнул
пригоршню пыли и поднес ко рту.
- Не исключено, что это стрихнин, - мимоходом обронил
Хеллмэн.
- Каскер поспешно стряхнул пыль и вытер руки.
- В конце концов, - заметил Хеллмэн, - даже если это
действительно склад - даже если он продовольственный, - мы
не знаем, что именно считали пищей бывшие аборигены. Быть
может, салат из парижской зелени с серной кислотой вместо
заправки.
- Ладно, - буркнул Каскер, - но поесть-то надо. Что
будем делать со всем этим?.. - Взмахом руки он как бы
охватил сотни коробок, бидонов и бутылок.
- Прежде всего, - оживился Хеллмэн, - надо сделать
количественный анализ четырех-пяти проб. Можно начать с
простейшего титрования, возгонкой выделить основные
ингредиенты, посмотреть, образуется ли осадок, выяснить
молекулярную структуру и...
- Хеллмэн, ты сам не знаешь, о чем говоришь. Не забывай,
что ты всего-навсего библиограф. А я - пилот, окончил
заочные летные курсы. Мы понятия не имем о титровании и
возгонке.
- Знаю, - согласился Хеллмэн, - но так надо. Иного пути
нет.
- Ясно. Так что же мы предпримем в ожидании, пока к нам
в гости не заглянем химик?
- Вот что нам поможет, - объявил Хеллмэн и помахал
книгой.
- Ты знаешь, что это такое?
- Нет, - признался Каскер, сдерживаясь из последних сил.
- Это карманный словарь и грамматика хелгского языка.
- Хелгского?
- Языка этой планеты. Иероглифы такие же, как на
коробках.
Каскер приподнял брови.
- Никогда не слыхал о хелгском языке.
- Навряд ли эта планета вступала в контакт с Землей, -
пояснил Хеллмэн. - Словарь-то ведь не хелго-английский, а
хелго-алумбриджианский.
Каскер припомнил, что Алумбриджия - родина маленьких
храбрых рептилий - находится где-то в центре Галактики.
- А откуда ты знаешь алумбриджианский? - спросил он.
- Да ведь библиограф вовсе не такая уж бесполезная
профессия, - скромно ответил Хеллмэн. - В свободное
время...
- Понял. Так как насчет...
- Знаешь, - продолжал Хеллмэн, - скорее всего именно
алумбриджиане помогли хелгам эвакуироваться с этой планеты и
подыскать себе более подходящую. За плату они оказывают
подобные услуги. В таком случае это здание наверняка
продовольственный склад.
- Может, ты все-таки начнешь переводить, - устало
посоветовал Каскер. - Вдруг да отыщешь какую-нибудь еду.
Они стали открывать коробку за коробкой и наконец нашли
что-то на первый взгляд внушающее доверие. Шевеля губами,
Хеллмэн старательно расшифровывал надписи.
- Готово, - сказал он. - Тут написано: "Покупайте
фырчатель - лучший шлифовальный материал".
- Похоже, несъедобное" - сказал Каскер.
- Боюсь, что так.
Нашли другую коробку с надписью: "Энергриб! Набивайте
желудки, но набивайте по всем правилам!"
- Как ты думаешь, что за звери были эти хелги? - спросил
Каскер.
Хеллмэн пожал плечами.
Следующий ярлык пришлось переводить минут пятнадцать.
Прочли: "Аргозель сшестерит всю вашу фудру. Содержит
тридцать арпов рамстатого пульца. Только для смазки
раковин".
- Должно же здесь быть хоть что-то съедобное, -
проговорил Каскер с нотой отчаяния в голосе.
- Надеюсь, - ответил Хеллмэн.
Два часа работы не принесли ничего нового. Они перевели
десятки названий и перенюхали столько возможных веществ, что
обоняние отказалось им служить.
- Давай обсудим, - предложил Хеллмэл, усаживаясь на
коробку с надписью "Тошнокаль. По качеству достойно
оправдывает свое название".
- Не возражаю, - сказал Каскер и растянулся на полу. -
Говори.
- Если бы можно было методом дедукции установить, какие
существа населяли эту планету, мы бы знали, какую пищу они
употребляли и пригодна ли эта пища для нас.
- Мы знаем только, что они сочинили массу бездарных
реклам.
Хеллмэл пропустил эту реплику мимо ушей.
- Какие же разумные существа могли появиться в результате
эволюции на планете, сплошь покрытой горами?
- Только дураки! - ответил Каскер.
От такого ответа легче не стало. Но Каскер понял, что
горы ему не помогут. Они не расскажут ему о том, что ели
ныне усопшие хелги - силикаты, белки, йодистые соединения
или вообще обходились без еды.
- Так вот, - продолжал Хеллмэн, - придется действовать с
помощью одной только логики... Ты меня слушаешь?
- Ясное дело, - ответил Каекер.
- Отлично. Есть старинная пословица, прямо про нас
выдумана: "Что одному мясо, то другому яд".
- Факт, - поддакнул Каскер. Он был убежден, что его
желудок сократился до размеров грецкого ореха.
- Во-первых, мы можем сделать такое допущение: что для
них мясо, то и для нас мясо.
Каскер с трудом отогнал от себя видение пяти сочных
бифштексов, сооблазнительно пляшущих перед носом. - А если
то, что для них мясо, для нас яд? Что тогда?
- Тогда, - ответил Хеллмэн, - сделаем другое допущение:
то, что для них яд, для нас - мясо.
- А если и то, что для них мясо, и то, что для них яд, -
для нас яд?
- Тогда все равно помирать с голоду.
- Ладно, - сказал Каскер, поднимаясь с пола. - С какого
допущения начнем?
- Ну что ж, зачем нарываться на неприятности? Планета
ведь кислородная, а это что-нибудь да значит. Будем
считать, что нам годятся их основные продукты питания. Если
окажется, что это не так, попробуем их яды.
- Если доживем до этого времени, - вставил Каскер.
Хеллмэн принялся переводить ярлыки. Некоторые товары
были забракованы сразу, например "Восторг и глагозвон
андрогинитов - для удлиненных, вьющихся щупалец с повышенной
чувствительностью", но в конце концов отыскалась серая
коробочка, примерно сто пятьдесят на семьдесят пять
миллиметров. Ее содержимое называлось "Универсальное
лакомство "Вэлкорин", для любых пищевых мощностей".
- На вид не хуже всякого другого, - сказал Хеллмэн и
открыл коробочку.
Внутри лежал тягучий прямоугольный брусок красного цвета.
Он слегка подрагивал, как желе.
- Откуси, - предложил Каскер.
- Я? - удивился Хеллмэн. - А почему не ты?
- Ты же выбирал.
- Предпочитаю ограничиться осмотром, - с достоинством
возразил Хеллмэн. - Я не слишком голоден.
- Я тоже, - сказал Каскер.
Оба сели на пол и уставились на желеобразный брусок.
Через десять минут Хеллмэн зевнул, потянулся и закрыл глаза.
- Ладно, трусишка, - горько сказал Каскер. - Я попробую.
Только помни, если я отравлюсь, тебе никогда не выбраться с
этой планеты. Ты не умеешь управлять звездолетом.
- В таком случае откуси маленький кусочек, - посоветовал
Хеллмэн.
Каскер нерешительно склонился над бруском. Потом ткнул в
него большим пальцем.
Тягучий красный брусок хихикнул.
- Ты слышал? - взвизгнул Каскер, отскочив в сторону.
- Ничего я не слышал, - ответил Хеллмэн; у него тряслись
руки.- Давай же, действуй.
Каскер еще раз ткнул пальцем в брусок. Тот хихикнул
погромче, на сей раз с отвратительной жеманной интонацией.
- Все ясно, - сказал Каскер. - Что еще будем пробовать?
- Еще? А это чем тебе не угодило?
- Я хихикающего не ем, - твердо заявил Каскер.
- Слушан, что я тебе скажу, - уламывал его Хеллмэн. -
Возможно, создатели этого блюда старались придать ему не
только красивую форму и цвет, но и эстетическое звучание.
По всей вероятности, хихиканье должно развлекать едока.
- В таком случае, ешь сам, - огрызнулся Каскер.
Хеллмэн смерил его презрительным взглядом, но не сделал
никакого движения в сторону тягучего бруска. Наконец он
сказал:
- Давай-ка уберем его с дороги.
Они оттеснили брусок в угол. Там он лежал и тихонько
хихикал про себя.
- А что теперь? - спросил Каскер.
Хеллмэн покосился на беспорядочные груды непостижимых
инопланетных товаров. Он заметил в комнате еще две двери.
- Посмотрим, что там, в других секциях, - предложил он.
Каскер равнодушно пожал плечами.
Медленно, с трудом Хеллмэн и Каскер подобрались к двери в
левой стене. Дверь была заперта, и Хеллмэн прожег замок
судовым лучеметом.
Они попали в комнату такой же клинообразной формы, точно
так же заполненную непостижимыми инопланетными товарами.
Обратный путь через всю комнату показался бесконечно
длинным, но они проделали его, лишь чуть запыхавшись.
Хеллмэн выжег замок, и они заглянули в третью секцию.
Это была еще одна клиновидная комната, заполненная
непостижимыми инопланетными товарами.
- Всюду одно и то же, - грустно подытожил Каскер и закрыл
дверь.
- Очевидно, смежные комнаты кольцом опоясывают все
здание, - сказал Хеллмэн. - По-моему, стоило бы их все
осмотреть.
Каскер прикинул расстояние, которое надо пройти по всему
зданию, соразмерил со своими силами и тяжело опустился на
какой-то продолговатый серый предмет.
- Стоит ли труда? - спросил он.
Хеллмэн попытался собраться с мыслями. Безусловно, можно
найти какой-то ключ к шифру, какое-то указание, которое
подскажет, что годится им в пищу. Но где искать?
Он обследовал предмет, на котором сидел Каскер. формой и
размерами этот предмет напоминал большой гроб с неглубокой
выемкой на крышке. Сделан он был из твердого рифленого
материала.
- Как по-твоему, что это такое? - спросил Хеллмэн.
- Не все ли равно?
Хеллмэн взглянул на иероглиф, выведенный на боковой грани
предмета, потом разыскал этот иероглиф в словаре.
- Очаровательно, - пробормотал он чуть погодя.
- Что-нибудь съедобное? - спросил Каскер со слабым
проблеском надежды.
- Нет. То на чем ты сидишь, называется "Супертранспорт,
изготовленный по особому заказу морогов, для взыскательного
хелга, лучшее средство вертикального передвижения". Экипаж!
- М-да!.. - тупо отозвался Каскер.
- Это очень важно! Посмотри же на него! Как он
заводится?
Каскер устало слез с Супертранспорта, внимательно
осмотрел его. Обнаружил четыре почти незаметных выступа по
четырем углам.
- Может быть, колеса выдвижные, но я не вижу...
Хеллмэн продолжал читать:
- Тут написано, что надо залить три амфа
высокоусиливающего горючего "Интегор", потом один ван
смазочного масла "Тендер" и на первых пятидесяти мунгу не
превышать трех тысяч рулов.
- Давай найдем что-нибудь поесть, - сказал Каскер.
- Неужели ты не понимаешь, как это важно? - удивился
Хеллмэн. - Можно разом получить ответ на все вопросы. Если
мы постигнем логику иных существ - логику, которой они
руководствовались при конструировании экипажа, - то вникнем
в строй мысли хелгов. Это в свою очередь даст нам понятие о
их нервной системе, а следовательно, и о биохимической
сущности.
Каскер не шевельнулся: он прикидывал, хватит ли ему
оставшихся сил, чтобы задушить Хеллмэна.
- Например, - продолжал Хеллмэн, - какого рода. экипаж
нужен на такой планете, как эта? Не колесный, поскольку
передвигаться здесь можно только вверх и вниз.
Антигравитационный? Вполне возможно, но как он устроен? И
почему здешние обитатели придали ему форму ящика, а не...
Каскер пришел к печальному выводу, что у него не хватит
сил задушить Хеллмэна, как бы это ни было приятно. С
преувеличенным спокойствием он сказал:
- Прекрати корчить из себя ученого. Давай посмотрим, нет
ли тут хоть чего-нибудь поесть.
- Ладно, - угрюмо согласился Хеллмэн.
Каскер наблюдал, как его спутник блуждает среди бидонов,
бутылок и ящиков. В глубине души он удивлялся, откуда у
Хеллмэна столько энергии, но решил, что благодаря чрезмерно
развитому интеллекту тот не подозревает о голодной смерти,
которая совсем рядом.
- Вот тут что-то есть! - крикнул Хеллмэн, остановившись
возле большого желтого бака.
- Что там написано? - спросил Каскер.
- Дословно перевести очень трудно. В вольном изложении
звучит так: "Моришилле- Клейпучка. Для более тонкого вкуса
добавлены лакты-экты. Клейпучку пьют все! Рекомендуется до
и после еды, неприятные побочные явления отсутствуют.
Полезно детям! Напиток Вселенной!"
- Неплохо звучит, - признался Каскер, решив про себя, что
в конечном счете Хеллмэн, видимо, вовсе не так глуп.
- Теперь мы сразу узнаем, съедобно ли для нас их мясо, -
сказал Хеллмэн. - Эта самая Клейпучка похожа на вселенский
напиток больше всего, что я здесь видел.
- А вдруг это чистая вода! - с надеждой спросил Каскер.
- Посмотрим. - Дулом лучемета Хеллмэн приподнял крышку.
В банке была прозрачная как кристалл влага.
- Не пахнет, - констатировал Каскер, склонившись над
баком.
Прозрачная влага поднялась ему навстречу.
Каскер отступил с такой поспешностью, что споткнулся о
коробку и упал. Хеллмэн помог ему встать, в вдвоем они
снова приблизились к баку. Коща они подошли почти вплотную,
жидкость взметнулась в воздух на добрый метр и двинулась по
направлению к ним.
- Ну что ты наделал! - вскричал Каскер, осторожно
пятясь.
Жидкость медленно заструилась по наружной стенке бака.
Затем потекла им под ноги.
- Хеллмэн! - завопил Каскер.
Хеллмэн стоял поодаль, по лицу его градом струился пот;
нахмурясь, он листал словарь.
- По-моему, я что-то напорол при переводе, - сказал он.
- Да сделай же что-нибудь! - вскричал Каскер. Жидкость
норовила загнать его в угол.
- Что же я могу сделать? - проговорил Хеллмэн, не
отрываясь от книги. - Ага, вот ще ошибка. Тут написано не
"Клейпучку пьют все", а "Клейпучка пьет всех". Спутал
подлежащее. Это уже другое дело. Должно быть, хелги
всасывали жидкость через поры своего тела. Естественно, они
предпочитали не пить, а быть выпитыми.
Каскер попытался увильнуть от жидкости, но она с веселым
бульканьем отрезала ему пути к отступлению. В отчаянии он
схвтил небольшой тюк и швырнул его в Клейпучку. Клейпучка
поймала этот тюк н выпила его. Покончив с этим делом, она
снова занялась Каскером.
Хеллмэн запустил в Клейпучку какой-то коробкой.
Клейпучка выпила ее, а потом вторую, третью и четвертую,
которые бросил Каскер. Затем, очевидно, выбившись из сил,
влилась обратно в бак.
Каскер захлопнул крышку и уселся на ней. Его била
крупная дрожь.
- Плохо дело, - сказал Хеллмэн. - Мы считали аксиомой,
что процесс питания сходен с нашим. Но, разумеется, не
обязательно так...
- Да, не обязательно. Да-с, явно не обязательно. Это уж
точно, теперь мы видим, что не обязательно. Всякий видит,
что не обязательно...
- Брось, - строго одернул его Хеллмэн. - На истерику у
нас нет времени.
- Извини. - Каскер медленно отодвинулся от бака с
Клейпучкой.
- Придется, наверное, исходить из того, что их мясо для
нас яд, - задумчиво сказал Хеллмэн. - Теперь посмотрим,
каковы на вкус их яды.
Каскер ничего не ответил. Он пытался представить себе,
что было бы, если бы его выпила Клейпучка.
В углу все еще хихикал тягучий брусок.
- Вот это, по всей вероятности, яд, - объявил Хеллмэн
полчаса спустя.
Каскер снова пришел в себя, только губы его нет-нет да
подрагивали.
- Что там написано? - спросил он.
Хеллмэн повертел в руках крохотный тюбик.
- Называется "Шпаклевка Пвацкина". На ярлыке надпись:
"Осторожно! Весьма опасно! Шпаклевка Пвацкина заполняет
дыры и щели объемом не свыше двух кубических вимов.
Помните: ни в коем случае нельзя употреблять Шпаклевку в
пищу. Входящее в нее активное вещество - рамотол, благодаря
которому Шпаклевка Пвацкина считается совершенством, -
делает ее чрезвычайно опасной при приеме внутрь".
- Звучит заманчиво, - отозвался Каскер. - Чего доброго,
взрывом нас разнесет вдребезги.
- У тебя есть другие предложения?
На миг Каскер задумался. Пища хелгов для людей явно
неприемлема. Значит, не исключено, что их яды... но не
лучше ли голодная смерть?
После недолгого совещания со своим желудком Каскер решил,
что голодная смерть не лучше.
- Валяй, - сказал он.
Хеллмэн сунул лучемет под мышку, отвинтил крышку тюбика,
встряхнул его.
Ничего не произошло.
- Запечатано, - подсказал Каскер.
Хеллмэн проковырял ногтем дырку в защитном покрытии и
положил тюбик на пол. Оттуда, пузырясь, поползла зловонная
зеленоватая пена. Она свертывалась в шар и каталась по
всему полу.
Хеллмэн с сомнением посмотрел на пену.
- Дрожжи, не иначе, - сказал он и крепко сжал в руках
лучемет.
- Давай, давай. Смелость города берет.
- Я тебя не удерживаю, - парировал Хеллмэн.
Шар разбух и стал величиной с голову взрослого человека.
- И долго это будет расти? - спросил Каскер.
- Видишь ли, - ответил Хеллмэн, - в рекламе указано, что
это Шпаклевка. Наверное, так оно и есть - это вещество,
расширяясь заполняет дыры.
- Точно. Но какой величины?
- К сожалению, я не знаю, сколько составляют два
кубических вима. Но не может же это длиться вечно...
Слишком поздно они заметили, что Шпаклевка заполнила
почти четверть комнаты и не собиралась останавливаться.
- Надо было верить рекламе! - взвыл Каскер. - Эта штука
в самом деле опасна!
Чем быстрее рос шар, тем больше увеличивалась его липкая
поверхность. Наконец она коснулась Хеллмэна, и тот
отскочил.
- Берегись!
Хеллмэн не мог подойти к Каскеру, который находился по
другую сторону гигантской сферы. Он попытался обогнуть шар,
но Шпаклевка так разрослась, что разделила комнату пополам.
Теперь она лезла на стены.
- Спасайся кто может! - заорал Хеллмэн и ринулся к
двери, что была позади него.
Он рванул дверь, когда разбухший шар уже настигал его.
Тут он услышал, как на другой половине комнаты хлопнула,
закрываясь вторая дверь. Больше он не стал мешкать:
проскользнул в дверь и захлопнул ее за собой.
С минуту Хеллмэн стоял, тяжело дыша, не выпуская лучемета
из рук. Он сам не подозревал, до чего ослаб. Бегство от
Шпаклевки подорвало его силы так основательно, что теперь он
был на грани обморока. Хорошо хоть Каскер тоже спасся.
Но беда еще не миновала.
Шпаклевка весело вливалась в комнату через выжженый
замок. Хеллмэн дал по ней пробную очередь, но Шпаклевка
была, по всей видимости, неуязвима... как и подобает
хорошей шпаклевке.
И признаков усталости она не выказывала.
Хеллмэн поспешно отошел к дальней стене. Дверь была
заперта, как и все прочие двери; он выжег замок и прошел в
соседнюю комнату.
Долго ли может шар разбухать? Сколько это - два
кубических вима? Хорошо, если только две кубических мили.
Судя по всему. Шпаклевкой заделывают трещины в коре планет.
В следующей комнате Хеллмэн остановился перевести дух.
Он вспомнил, что здание круглое. Можно прожечь себе путь
через остальные двери и воссоединиться с Каскером. Вдвоем
они прожгут себе путь на поверхность планеты и...
У Каскера нет лучемета!
От этой мысли Хеллмэн побледнел. Каскер проник в комнату
направо, потому что замок в ее двери был уже выжжен.
Шпаклевка, несомненно, просачивалась в эту комнату сквозь
замок... и Каскеру не уйти! Слева у него - Шпаклевка,
справа - запертая дверь!
Собрав остаток сил, Хеллмэн пустился бегом. Коробки,
казалось, нарочно подвертывались ему под ноги, норовили
опрокинуть его, остановить. Он прожег очередную дверь и
поспешил к следующей. Прожег еще одну. И еще. И еще.
Не может же Шпаклевка целиком перелиться в ту комнату,
где Каскер!
Или может?
Клиновидным комнатам - секторам круга, - казалось, не
будет конца, так же как путанице запертых дверей, непонятных
товаров, снова дверей, снова товаров. Хеллмэн споткнулся о
плетеную корзину, упал, поднялся на ноги, опять упал. Он
напряг силы до предела и исчерпал этот предел. Но ведь
Каскер - его друг.
К тому же без пилота Хеллмэн навеки застрянет на этой
планете. Хеллмэн пересек еще две комнаты - ноги у него
подгибались - и рухнул у порога третьей.
- Это ты, Хеллмэн? - услышал он голос Каскера из-за
двери.
- Ты цел? - прохрипел Хеллмэн.
- Мне тут не очень-то просторно, - ответил Каскер, - но
Шпаклевка перестала расти. Хеллмэн, выведи меня отсюда!
Хеллмэн лежал на полу, часто и тяжело дыша. - Минуточку,
- сказал он.
- Еще чего, минуточку! - прокричал Каскер. - Выведи
меня. Я нашел воду!
- Что? Как?
- Выведи меня отсюда!
Хеллмэн попытался встать, но его ноги окончательно вышли
из повиновения.
- Что случилось? - спросил он.
- Когда шар стал заполнять комнату, я решил завести
Супертранспорт, изготовленный по особому заказу. Думал,
вдруг он пробьет дверь и вытащит меня отсюда. Вот я и залил
его высокоусиляющим горючим "Интегор".
- И что же? - поторопил Хеллмэн, упорно пытаясь встать
на ноги.
- Супертранспорт - это животное, Хеллмэн! А горючее
"Интергор" - вода! Теперь вытаскивай меня отсюда!
Хеллмэн со взохом удовлетворения улегся на полу
поудобнее. Будь у него побольше времени, он бы и сам, чисто
логическим путем, обо всем догадался. Теперь-то все
кристально ясно. Машина, наиболее пригодная для лазанья по
отвесным, острым как бритва горам, - это жтвотное, вероятно,
наделенное втяжными присосками. В промежутках между рейсами
она впадет в спячку; а если уж оно пьет воду, то и пища его
пригодна для человека. Конечно, о былых обитателях планеты
по-прежнему ничего не известно, но, без сомнения...
- Прожги дверь! - крикнул Каскер, и голос его сорвался.
Хеллмэн размышлял об иронии вещей. Если то, что другому
мясо (и то, что другому яд), для тебя яд, попробуй съесть
что-нибудь еще. До смешного просто.
Но одна мелочь по-прежнему не давала ему покоя.
- Как ты узнал, что это животное земного типа? - спросил
он.
- По дыханию, дурень! Оно вдыхает и выдыхает воздух, и
при этом запах такой, словно оно наелось луку!
За дверью послышался грохот падающих жестянок и бьющихся
бутылок.
- Да поторопись же!
- А что там такое? - спросил-Хеллмэн, поднимаясь на ноги
и прилаживая лучемет.
- Да Супертранспорт! Он прижал меня к стенке за грудой
щиков. Хеллмэн, по- моему, ему кажется, что я съедобен!
