Шериф уходит восвояси, следуя неписаному закону Вестерна: сокращай диалоги до предела и давай другим актерам тоже принять участие в действии.
Я направляюсь к салуну. За мной следует какая-то личность - парнишка лет восемнадцати, от силы девятнадцати, долговязый, веснушчатый, в коротких, давно не по росту рабочих штанах и потрескавшихся ботинках. На боку у него "пушка". Чего он хочет от меня? Наверное, того же, что и все остальные.
Я вхожу в салун, мои шпоры гремят по дощатому полу. У стойки расположился Чарли Гиббс - толстый замызганный морщинистый мужичонка, вечно скалящий зубы. Он не вооружен, потому что Чарли Гиббс - комический персонаж, следовательно, он не убивает и его не убивают тоже. Чарли, помимо прочего, местный представитель Гильдии киноактеров.
Я покупаю ему спиртное и спрашиваю о знаменитой партии в покер с участием Малыша Джо Поттера.
- Я слышал об этом от Техасца Джима Клэра. Ты ведь помнишь Техасца Джима? Хороший малый, он работает ковбоем на ферме Дональдсона. Так вот, Уошберн, Техасец Джим затесался в эту покерную компанию вместо отлучившегося Ядозуба Бенда. Страсти начали накаляться. Вот, наконец. на столе крупный банк, и Док Дэйли набавляет тысячу мексиканских долларов. Видать, Малышу Джо тоже очень нравились карты, что были у него на руках, но деньжат-то уже не осталось. Док высказывается в том смысле, что согласен взять и натурой, если только Малыш Джо выдумает кой-чего подходящее. Малыш Джо поразмыслил немного, а затем и говорит: "Сколько ты дашь за котелок мистера Уошберна?" Тут, конечно, все замолчали, потому что ведь к мистеру Уошберну никто так просто не подойдет и не стянет дерби, разве что прежде убьет человека, который под этим самым котелком. Но, с другой стороны, известно, что Малыш Джо не из хвастливых, к тому же он грамотно распорядился собой во время той самой перестрелки с четырьмя ребятами. И вот Док обдумал все и говорит: "Идет, Джо. Я прощу тебе тысячу за котелок Уошберна, и я с радостью заплачу тебе еще тысячу за место в первом ряду, когда ты будешь этот котелок снимать". "Место в первом ряду получишь даром, - отвечает Малыш Джо, - но только в том случае, если я сейчас проиграю, а я вовсе не собираюсь этого делать". Ставки сделаны, и оба открывают карты. Четыре валета Дока бьют четверку восьмерок Малыша Джо. Малыш Джо встает со стула, потягивается и говорит: "Что ж, Док, похоже на то, что ты получишь-таки свое место в первом ряду".
Чарли опрокидывает стаканчик и впивается в меня светлыми злыми глазками. Я киваю, высасываю свое питье и выхожу на задний двор, направляясь к уборной.
Уборная служит нам закадровой площадкой. Мы заходим сюда, когда нужно поговорить о чем-то, что не связано с контекстом Вестерна. Спустя несколько минут сюда является Чарли Гиббс. Он включает замаскированный кондиционер, вытаскивает из-за балки пачку сигарет, закуривает, садится и устраивается поудобнее. В качестве представителя Гильдии киноактеров Чарли проводит здесь довольно много времени, выслушивая наши жалобы и горести. Это его контора, и он постарался обставить ее с максимально возможным комфортом.
- Я полагаю, ты хочешь знать, что происходит? - спрашивает Чарли.
- Черт побери, конечно! - завожусь я. - Что это за чушь, будто Джо Поттер собирается стянуть с меня котелок?
- Не горячись,- говорит Чарли,- все в порядке. Поттер - восходящая звезда. Раз уж Джефф Мэнглз убился, то совершенно естественно было схлестнуть Джо с тобой. Поттер согласился. Вчера запросили твоего агента, и он возобновил контракт. Ты получишь чертову прорву денег за этот эпизод со стрельбой.
- Симмс возобновил мой контракт? Не переговорив со мной?
- Тебя никак не могли найти. Симмс сказал, что с твоей стороны все будет в полном ажуре. Он сделал заявление газетам, что не раз обговаривал с тобой это дело и что ты всегда мечтал покинуть Вестерн с большим шумом, в наилучшей своей форме, затеяв последнюю грандиозную стрельбу. Он сказал, что ему не нужно даже обсуждать это с тобой, что вы с ним роднее братьев. Симмс сказал, мол, он очень рад, коль скоро выпадает такой шанс, и знает наверняка, что ты будешь рад тоже.
- Бог ты мой? Этот придурок Симмс!
- Он что, подложил тебе свинью? - спрашивает Чарли.
- Да нет, не совсем так. Даже совсем не так. Мы действительно много говорили о финальном шоу. И я на самом деле сказал как-то, что хочу сойти со сцены с большим...
- Но это были только разговоры? - перебивает Чарли.
- Не совсем...
Одно дело - рассуждать о перестрелке, когда ты уже в отставке и сидишь в полной безопасности у себя дома в Бель-Эйре; и совершенно другое, когда обнаруживаешь, что вовлечен в драку, будучи абсолютно к этому не готов.
- Симмс никакой свиньи не подкладывал. Но он втянул меня в историю, где я бы хотел решать сам за себя.
- Значит, ситуация такова, - говорит Чарли. - Ты свалял дурака, когда трепал языком, будто мечтаешь о финальном поединке, а твой агент свалял дурака, приняв этот треп за чистую монету.
- Похоже, так.
- И что ты собираешься делать?
- Скажу тебе, - говорю я, - но только если у меня пойдет разговор со старым приятелем Чарли, а не с представителем Гильдии киноактеров Гиббсом.
- Заметано, - говорит Чарли.
- Я собираюсь расплеваться, - говорю я. - Мне тридцать семь, и я уже год как не баловался с "пушкой". К тому же у меня новая жена...
- Можешь не вдаваться в подробности, - перебивает Гиббс. - Жизнь прекрасна, короче не скажешь. Как друг, я тебя одобряю. Как представитель ГК, могу сказать, что гильдия тебя не поддержит, если ты вдруг разорвешь дорогостоящий контракт, заключенный твоим представителем по всем правилам. Если компания возбудит против тебя дело, ты останешься один-одинешенек.
- Лучше один-одинешенек, но живой, чем за компанию, но в могиле, - говорю я. - Этот Малыш Джо, он что, силен?
- Силен. Но не так силен, как ты, Уошберн. Лучше тебя я никого не видел. Хочешь все-таки повстречаться с ним?
- Не-а. Просто спрашиваю.
- Вот и стой на своем,- говорит Чарли. - Как друг, я советую тебе сматывать удочки и уйти в кусты. Ты уже вытянул из Вестерна все, что только можно: ты кумир, ты богат, у тебя прелестная новая жена. Куда ни глянь, все-то у тебя есть. Так что нечего здесь сшиваться и ждать, пока придет кто-нибудь и все это у тебя отнимет.
- А я и не собираюсь ошиваться, - говорю.
И вдруг обнаруживаю, что рука уже сама собой тянется к "пушке".
Я возвращаюсь в салун. Сажусь в одиночестве за столик. Передо мной - стаканчик виски, в зубах - тонкая черная мексиканская сигара. Надо обдумать ситуацию. Малыш Джо едет сюда с юга. Вероятно, он рассчитывает застать меня в Команче. Но я-то не рассчитывал здесь оставаться. Самое безопасное для меня - это отправиться назад той же дорогой, по которой я приехал, вернуться в Уэллс-Фарго и снова выйти в большой мир. Но так я тоже не хочу поступать. Я намерен покинуть Площадку через Бримстоун, что совсем в другом конце, в северо-восточном углу, и таким образом совершить прощальное турне по всей Территории. Пускай-ка они попробуют вычислить этот путь...
Внезапно длинная тень падает наискось через стол, чья-то фигура заслоняет свет. Еще не осознав, в чем дело, я скатываюсь со стула, "пушка" уже в руке, курок взведен, указательный палец напрягся на спусковом крючке. Тонкий испуганный мальчишеский голос:
- О! Простите меня, мистер Уошберн!
Это тот самый курносый веснушчатый парнишка, что раньше, как я заметил, следил за мной. Он завороженно уставился на дуло моей "пушки". Он безумно напуган. Впрочем, черт возьми, он и должен быть напуган, раз уж разбудил мою реакцию после целого года бездействия.
Большим пальцем я снимаю с боевого взвода курок моего "сорок четвертого". Я встаю в полный рост, отряхиваюсь, поднимаю стул и сажусь на него. Бармен по кличке Кудрявый приносит мне новую порцию виски.
Я говорю парнишке:
- Послушай, парень, ты не нашел ничего более подходящего, чем вот так вырастать позади человека? Ведь самой малости не хватило, чтобы я отправил тебя к чертовой бабушке за здорово живешь.
- Извините, мистер Уошберн, - говорит он. - Я здесь новенький... Я не подумал... Я просто хотел сказать вам, как восхищаюсь вами...
Все правильно, это новичок. Видно, совсем еще свеженький выпускник Школы Мастерства Вестерна, которую все мы заканчиваем, прежде чем выходим на Площадку. Первые недели в Вестерне я и сам был таким же зеленым юнцом.
- Когда-нибудь, - говорит он, - я буду точно как вы. Я подумал, может, вы дадите мне несколько советов? У меня с собой старая "пушка"...
Парнишка выхватывает револьвер, и опять я реагирую прежде, чем успеваю осознать происходящее: выбиваю из его руки "пушку" и срубаю мальца с ног ударом кулака в ухо.
- Черт тебя подери! - кричу я. - У тебя что, совсем мозгов нет? Не смей вскакивать и выхватывать "пушку" так быстро, если не собираешься пустить ее в дело.
- Я только хотел показать... - говорит он, не поднимаясь с пола.
- Если ты хочешь, чтобы кто-нибудь взглянул на твою "пушку", - говорю я ему, - вынимай ее из кобуры медленно и легко, а пальцы держи снаружи от предохранительной скобы. И сначала объявляй, что ты собираешься делать.
- Мистер Уошберн, - говорит он, - не знаю, что и сказать.
- А ничего не говори, - отрезаю я. - Убирайся отсюда, и дело с концом. Сдается мне, от тебя только и жди несчастья. Валяй, показывай свою чертову "пушку" кому-нибудь другому.
- Может, мне показать ее Джо Поттеру? - спрашивает парнишка, поднимаясь с пола и отряхиваясь.
Он смотрит на меня. О Поттере я не сказал еще ни слова. Он судорожно сглатывает, понимая, что снова сел в лужу. Я медленно встаю.
- Изволь объяснить, что ты хочешь сказать.
- Я ничего не хочу сказать.
- Ты уверен в этом?
- Абсолютно уверен, мистер Уошберн. Простите меня!
- Пошел вон, - говорю я, и парнишка живо сматывается.
Я подхожу к стойке. Кудрявый вытаскивает бутылку виски, но я отмахиваюсь, и он ставит передо мной пиво.
- Кудрявый, - говорю я, - молодость есть молодость, и здесь винить некого. Но неужели нельзя ничего придумать, чтобы они хоть чуть-чуть поумнели?
- Думаю, что нет, мистер Уошберн, - отвечает Кудрявый.
Какое-то время мы помалкиваем. Затем Кудрявый говорит:
- Натчез Паркер прислал известие, что хочет видеть тебя.
- Понятно, - говорю я.
Наплыв: ранчо на краю пустыни. В отдельно стоящей кухоньке повар-китаец точит ножи. Один из работников, старина Фаррел, сидит на ящике и чистит картошку. Он поет за работой, склонившись над кучей очистков. У него длинное лошадиное лицо. Повар, о котором он и думать забыл, высовывается из окна и говорит:
- Кто-то идет.
Старина Фаррел поднимается с места, приглядывается, яростно чешет в копне волос, снова прищуривает глаза.
- Эх, нехристь ты, нехристь, китаеза. Это не просто кто-то, это как пить дать мистер Уошберн, или я - не я и зеленые яблочки - не творение господне.
Старина Фаррел поднимается, подходит к фасаду главной усадьбы и кричит:
- Эй, мистер Паркер! К нам едет мистер Уошберн!
Уошберн и Паркер сидят вдвоем за маленьким деревянным столиком в гостиной Натчеза Паркера. Перед ними кружки с дымящимся кофе. Паркер - крупный усатый мужчина - сидит на деревянном стуле с прямой спинкой, его высохшие ноги укутаны индейским одеялом. Ниже пояса он парализован: в давние времена пуля раздробила позвоночник.
- Ну что же, Уошберн, - говорит Паркер, - я, как и все мы на Территории, наслышан об этой твоей истории с Малышом Джо Поттером. Жутко представить, что за встреча у вас выйдет. Хотелось бы на нее посмотреть со стороны.
- Я и сам не прочь посмотреть на нее со стороны, - говорю я.
- И где же вы намерены встречаться?
- Полагаю, в аду.
Паркер подается вперед:
- Что это значит?
- Это значит, что я не собираюсь встречаться с Малышом Джо. Я направляюсь в Бримстоун, а оттуда - все прямо и прямо, подальше от Малыша Джо и всего вашего чертова Дикого Запада.
