тихонечко зевнул. - У кого еще вопросы?
- Мы ничего не понимаем.
- Кто это сказал? - громоподобно рявкнул Тренер.
- Я, - прошелестел смущенный лепет.
- Кто - я? Встать!
Поднялся приземистый мужчина, прикрывший свой рот свисающими усами.
- Повтори, что ты сказал, - напирал Тренер.
- Я сказал, что нам неясно последнее заключение.
- Кому - нам?
- Ну, присутствующим здесь.
- А ты уверен в этом?
- Мне кажется.
- Мне наплевать, что тебе кажется. Ты уверен?
- Я полагаю.
- Ты уверен?
- Н-нет.
- Четче!
- Нет.
- А зачем тогда говоришь?
- Но я подумал.
- Ты подумал. Так, ну и что? Разве речь шла о том, что ты подумал?
- Нет.
- А о чем шла речь? Какая была моя последняя фраза?
- Вы...
- Ты, - быстро поправил Тренер, - все здесь присутствующие обращаются
друг к другу на 'ты'.
- Ты спросил: 'У кого еще вопросы'?
- У тебя есть вопросы?
- Нет.
- Тогда садись. И впредь, когда говоришь, говори только от себя, не
бери ответственности за других. Ты не знаешь мнения остальных. Это раз. И
они не давали тебе полномочия высказываться за них. Это два. У кого вопросы?
- Зачем мне становиться тем, кем я уже являюсь? - спросила дама с юными
глазами.
- Хорошо. Спасибо. Еще вопросы?
Встал худощавый, бородкой своей и отпущенными волосами намекающий на
мессианский облик, мужчина:
- Это не из той ли оперы, где говорится о том, что прибавится тому, кто
имеет и отнимется у того, кто не имеет?
- Ты, наверное, очень умный. Но я не знаю, какие оперы звучат в твоей
голове. Но хорошо, спасибо! Еще вопросы? Нет? Ладно. Пройди на сцену, -
обратился Тренер к зачарованноглазой женщине. Поправив платье и коснувшись
прически, она озвученным острым каблучком шагом направилась к сцене.
Озаренные очи ее излучали недоуменную радость, а может быть, и радостное
недоумение.
- Повернись лицом к залу, - коротко приказал Тренер.
Кокетливо вскинув бровкой, дама обернулась, выставив улыбочку между
собой и аудиторией.
- Так, хорошо! - удовлетворенно сказал Тренер.
- А теперь ответь мне, сколько будет дважды два?
- Четыре, - мгновенно среагировала дама.
- Отлично! А теперь скажи мне, кто ты.
- Я? В каком смысле?
- А теперь сравните, обратился к залу Тренер, - ее первый и второй
ответы. Есть разница?
- Есть.
- Вот именно, - он снова заговорил с ней. - Почему ты на второй вопрос
не ответила столь же быстро и четко, как на первый?
- Второй более сложные, ведь речь в нем не об арифметике, а о личности.
- Ты училась где-нибудь?
- Училась.
- Где?
- Разумеется, в школе затем, в университете.
- Экзамены сдавала?
- Конечно же.
- И ведь были же предметы и вопросы сложные, не так ли?
- Так.
- Но если ты знала материал, то на любой, самый трудный вопрос ты
отвечала легко и уверенно, правда?
- Да.
- И все дело на самом деле заключалось в том, знала ты или не знала, а
не в том, сложный вопрос тебе доставался или не очень. Верно?
- Верно.
- Итак, проблема заключается не в том, сложно это или легко, а в том,
знаю ли я это или не знаю, умею или не умею. Согласна?
- Согласна.
- Ну а теперь объясни мне, почему на первый вопрос ты ответила сразу, а
на второй не ответила совсем.
Дама потупилась.
- Я жду, - продолжал давить Тренер.
- Я не знаю, - улыбка застыла, окаменела. Девичьи глаза подернулись
влагой.
- Да, ты не знаешь. Ты не знаешь ответа на второй вопрос. Поэтому и не
ответила. А если бы знала, то не раздумывала бы и не несла различную чушь.
Для тебя это сложно потому, что ты не знаешь. И мудрить тут нечего.
- Но это вопрос серьезный, здесь надо подумать, - слеза пробралась в
голос.
- А когда человек думает? Я ко всем обращаюсь!
Зал зашелестел.
- ...Когда нужно что-то решить...
- ...найти какой-нибудь ответ...
- ...что-нибудь придумать...
- ...чтобы не вляпаться в какое-нибудь дерьмо...
- ...чтобы улучшить свое положение...
- Правильно, правильно, - кивнул Тренер, а если обобщить, что
получится? А? Какой вывод?
- Думаю тогда, когда чего-то не знают, - робко предположил участник со
свисающими усами.
- Точно! - победоносно воскликнул Тренер. - Человек думает тогда, когда
он чего-то не знает. Поэтому он, собственно, и думает. В результате своих
размышлений он приходит к определенному выводу, то есть значению, и ему уже
незачем становиться ломать голову над этой проблемой. Тебе надо подумать? -
Тренер почти навис над беднягой, которая вот-вот разрыдается. - ДА?!
- Да, - еле слышно выдохнула она.
- И это еще раз доказывает, что ты не знаешь. Но если ты знаешь, кто
ты, кем ты являешься, как ты можешь знать, кем ты хочешь стать?
Зал завис в безмолвии. Держал паузу и Тренер. В воздухе нарастало
напряжение. И тут он внезапно и пронзительно трубным ревом взвился над
тишиной, разорвав ее на куски:
СНАЧАЛА УЗНАЙ, КТО ТЫ ЕСТЬ, И ТЫ
ПОЙМЕШЬ, ЧТО В ЭТОМ ТВОЕМ ЕСТЬ
ЗАЛОЖЕНО ВСЕ ТВОЕ БУДЕТ.
- Ну а как же дети? - опомнился первым мессианского вида мужчина.
- Чьи дети? - осведомился Тренер.
- Да нет, я имею детей вообще.
- А-а, и что же дети вообще?
- Ну, например, ребенок. Он же не знает, кто он, но знает, кем хочет
быть - космонавтом, скажем, или автогонщиком, или еще кем-то.
- Ты - этот ребенок?
-Нет.
- А кто ты?
- Я - человек! - нашелся бородатый.
- Я - тоже человек, - сказал Тренер. - но ты это не я, а это не ты. Кто
именно ты?
- Гм...
- Ну, вот видишь, ты не знаешь даже, кто ты, а берешься заявлять от
имени другого, пусть и ребенка.
Итак, подытожим. В том, кто я есть, уже заложено любое, кем я могу
быть. И если я захочу, то буду. Но если я всего лишь хочу хотеть этого, то
так навсегда и останусь на уровне хотения - желающим желать и не получающим.
Если быть точнее, то не получающим, а создающим. Ибо мы получаем только то,
что создаем. - Тренер на миг остановился и повторил последнюю фразу:
МЫ ПОЛУЧАЕМ ТОЛЬКО ТО, ЧТО СОЗДАЕМ.
- Ты можешь занять свое место, - обратился он к глубоокой даме и,
спустя несколько секунд добавил: - Перерыв. У вас есть двадцать минут
отдыха. Время будет фиксироваться по секундомеру. Ровно за минуту до начала
занятия будет объявлено об этом. Секунда в секунду двери закроются, и кто
опоздал, тот уже не сможет войти. Еще: во время перерыва запрещается
оставаться в зале и запрещается входить в него, кроме той последней минуты,
о которой объявит инструктор. Все! - отрывисто скомандовал Тренер. - Время
пошло! - быстро удалился в боковую дверь, что расположена была возле сцены.
Во время перерыва Арчибальдушка направился в буфет, где взял пирожок с
капустой и стакан сока. Выбирая место, где бы можно было спокойно
перекусить, он увидел один свободный стул у столика рядом с окном и
направился к нему, где уже расположились его соседка с юными очами и
черноволосый с обильной проседью молодой человек. Внешность последнего
показалась Арчибальдушке знакомой. 'Где-то я его видел' - подумал он на
ходу.
'Кажется, это Герман Ростков', - уже приближаясь к столику, отметил он,
- вроде бы его не было в зале. Что он тут делает?
- А я в другом классе преподаю, - отозвался простодушно на
Востриковскую мысль молодой человек.
Арчибальдушка невольно вздрогнул:
- А как вы, собственно...
- Не забывайте, где вы находитесь. Это же Школа Визионеров.
- Здесь свободно?
- Да, присаживайтесь, -учтиво отозвался мужчина и вновь обернулся к
даме, которая, как оказалось, жалобно-исповедально ведала тому про свои
расстроенные чувства.
- Знаете, я экстрасенс, целитель, я читала книги о карме, а он меня
перед всем залом. Зачем же так? - с натянутым лицом, удерживая двумя
пальчиками одной руки чашечку с кофе и пальчиками другой руки - миндальное
пирожное, откровенничала о своей психотравме девоокая особа.
- Ну зачем, ну зачем же так?! - драматически выстраивая интонацию,
воскликнула она и откусила кусочек пирожного, стараясь сделать это
аккуратно, чтобы не посыпались крошки, но крошки все равно посыпались.
- Он вас тренирует.
- Но в чем же смысл этой тренировки?
- Понятия не имею, - улыбнулся то ли Герман Ростков, то ли некто,
похожий на него. - Прошу меня простить, но мне пора.
- Да-да, конечно, - дама некоторое время с сожалением смотрела вслед
удалявшемуся собеседнику, после чего шумно вздохнула, глотнула из чашечки и
перенаправила свою вербальную активность на Арчибальдушку, который вдруг
непонятно отчего сделался веселым и легкомысленным. Он хотел было отпустить
шутку, но громкий с металлическим резонансом голос 'Двери открыты' пронесся
по холлу, и Востриков лишь лукаво прикрыл указательным пальцем губы,
сложенные дудочкой:
- Т-сс! - и устремился в зал.
Многие участники этого странного действа еще продолжали оживленно
обсуждать темы, начатые на перерыве, но тут один из ассистентов - рослый
коротко стриженный детина - оглушительно рявкнул, да еще и в микрофон:
- В зале запрещено разговаривать!
Его реактивный рык раскатистым рокотом прокатился позалу, безжалостно
выжигая нежные ростки шепота, и бесплотным пеплом осела тишина.
На сцене как-то незаметно появился Тренер. Он стоял надменный и
отрешенный, как античный бог. На идеально отутюженные стрелки брюк больно
было смотреть - вот-вот порежут. Теперь вместо запредельной белизны его торс
облачала черная с наглухо застегнутым воротом рубаха.
- Садитесь, шуты. - Оставаясь неподвижным, отчеканил он.
Зал сковало параличом.
- Вы разве не слышали команду? - стольже хладнокровно осведомился
черный Тренер. -Я сказал: 'Садитесь, шуты'.
Безмолвно, исподлобья переглядываясь - на лицах многих неприякаяно
блуждали растерянные улыбки, - участники опустились на свои стулья, кроме
одного, коим оказался обладатель мессианской бородки. Любопытные,
предвещающие скандальную сцену взоры устремились на него.
Тренер оставался неподвижен и невозмутим. Он спокойно, даже как-то
равнодушно спросил:
- Ты не слышал команды?
- Слышал! - с вызовом ответствовал бородатый.
- Ну и что же?
- А я не считаю, что команда относится ко мне.
- Разве я нечетко выразился?
- Да, но я не шут! - тонкий дискант бородатого пополз вверх.
- А кто же ты?
- Я - мистик! - последовал гордый ответ.
- Ты какашка, а не мистик, - монотонно произнес Тренер.
- Я..я! - стал захлебываться мистик, которого только что назвали
какашкой. - Да я..я - целитель!
- И, разумеется, международной категории? - простодушно осведомился
Тренер.
- Да, я целитель международной категории, и тебе никто не давал права
оскорблять меня! - рассеивая вокруг себя тонкодисперсное облачко слюнных
брызг, кричал дискант.
- А если мистик, то почему ты так раздражаешься и выходишь из себя? Ты
должен быть спокойным и умудренным, понимающим и снисходительным, - ласково
утешающе увещевал Тренер, - а если ты целитель, то как насчет древнего
'врачу - исцелися сам'?
Бородатый, не найдя что ответить, впал в легкий ступор.
- Выбирай, - внезапно гаркнул Тренер, - либо ты покидаешь Школу, либо
выполняешь все инструкции. Бородатый, выйдя из ступора, переминался с ноги
на ногу, глядя в пол.
- Ты выбрал? - лик Тренера бы л грозен и вопрощающ.
- Да! - огрызнулся бородатый.
- И что ты выбрал?
- Я остаюсь.
- Тогда садись, шут.
