Speaking In Tongues
Лавка Языков
Уильям Тревор
СВАДЬБА ТЕРЕЗЫ
Перевела Фаина Гуревич
На пианино стояла коробка с остатками свадебного торта, а рядом -
реклама виски в красивой рамочке. Чес Флин, исполнявший роль тамады,
рассыпал недавно два пакета конфетти, и они покрывали теперь толстым слоем
куски торта, стойку, пианино, столик, два кресла и красно-зеленые плитки
линолеума.
Гости, тоже усыпанные конфетти, толпились небольшими группами. Отец
Хоган, проводивший брачную церемонию в Церкви Непорочного Зачатия,
беседовал сейчас с миссис Атти, матерью невесты, миссис Корниш, матерью
жениха, и миссис Трэйси, сестрой миссис Атти.
Миссис Трэйси, самая крупная из трех женщин, была вдовой фермера и жила
в восьми милях от городка. Несмотря на торжественность случая, она была
одета в черное - цвет, которому не изменяла вот уже три года, прошедшие со
дня смерти мужа.
Миссис Атти была в очках и пестром платье в сине-желтый цветочек, а ее
закрученные в узел седые волосы и плечи покрывали конфетти. На миссис
Корниш было надето что-то розовое в тон к розовой шляпке. Отец Хоган,
краснолицый мужчина, держал в руке бокал с разбавленным виски; его
собеседницы пили шерри.
Арти Корниш, жених, потягивал пиво в компании друзей: Эдди Боланда и
Чеса Флина, работавших на колбасной фабрике, и Болта Доула, прозванного
так потому, что он служил в хозяйственной лавке МакКида. Арти, веснушчатый
парень двадцати восьми лет, на шесть лет старше своей невесты, тоже
работал в лавке, но в другой - "Продукты и Бар Дрискола". Он был плотного
сложения, даже полноват, но его полноту сейчас скрадывал костюм из
темно-синей саржи; в такие же костюмы были одеты все мужчины в баре
Свентона. Мистер Дрискол считал Атти честным продавцом и ценил за хорошую
память - качество необходимое, когда приходится разбираться во множестве
товаров на множестве полок. Покупатели, правда, иногда жаловались, что он
слишком медлителен.
Отец невесты и отец жениха вели беседу о борзых собаках и старались
держаться поближе к стойке. Оба чувствовали себя непривычно и неловко,
находясь в баре Свентона в субботу и в обществе женщин.
- Принеси нам еще два больших, - приказал мистер Корниш Кевину - юноше
за стойкой, - надеясь, что дополнительная порция виски поможет ему
почувствовать себя свободнее. В петлицах у обоих красовалось по белой
гвоздике, а белые крахмальные воротнички до красноты натерли шеи. Они не
были прежде знакомы друг с другом, но обоих сейчас занимала одна и та же
мысль - хорошо бы жених с невестой поскорее отправились в свадебное
путешествие - в Корк на автобусе в час-тридцать - и закончили тем самым
это мероприятие. Мистер Атти и мистер Корниш - одинаково лысые мужчины
пятидесяти трех и пятидесяти пяти лет соответственно - намеревались
потратить остаток дня на то, чтобы отметить единение своих детей здесь же,
у Свентона, но более привычным для себя способом.
Невеста, Тереза Атти, становившаяся теперь Терезой Корниш, симпатичная
круглолицая девушка с красивыми волосами, пребывала на втором месяце
беременности. Она стояла сейчас в дальнем углу бара и разговаривала с
Пиломеной Морриси и Китти Рош, исполнявшими на свадьбе роль подружек
невесты. Все трое были одеты в нарядные платья, которые шились в
невероятной спешке, чтобы успеть к торжеству. Платья потом предполагалась
переделать так, чтобы их можно было надевать на вечеринки, хотя вечеринки
были большой редкостью у них в городке.
- Надеюсь, ты будешь счастлива, Тереза, - прошептала Кити Рош. -
Надеюсь, все у тебя будет хорошо. - Она не могда удержаться от смеха, хоть
и очень старалась.
Смех душил ее потому, что она выпила только что стакан джина с
апельсиновым соком, про который Болт Доул сказал, что он действует
успокаивающе. Она очень нервничала в церкви. Дважды ей приходилось
выбегать в боковой придел.
- Когда-нибудь ты тоже выйдешь замуж, - так же шепотом ответила Тереза,
щеки ее все еще пылали, как на церемонии. - Ты тоже будешь счастлива, Кит.
Но Китти Рош всю жизнь болела астмой и не верила, что выйдет
когда-нибудь замуж.
Скорее всего ее ждет судьба мисс Левис, протестанки, живущей недалеко
от дороги на Корк, которая из-за туберкулеза так и осталась старой девой.
Или старой хромой Нанны Флуд. И не только оттого, что никому не захочется
возиться всю жизнь с больной женой, но и потому, что из-за астмы у нее
постоянно появлялась сыпь на лице, шее и руках.
Тереза с Пиломеной пили крепкие коктейли, а Китти апельсиновый сок,
разбавленный вместо джина водой. Они знали друг друга с детства. Вместе
ходили в школу Пресвятых Монахинь, вместе были на Первом Причастии. Даже
когда они закончили школу, и Тереза стала работать в больнице, а Китти Рош
и Пиломена в швейной мастерской Кин, они умудрялись встречаться почти
каждый день.
- Мы будем думать о тебе, Тереза, - сказала Пиломена, - Мы будем
молиться за тебя. - пухлая светловолосая Пиломена очень рассчитывала выйти
замуж, и даже придумала, какое у нее будет платье - в светло-лимонную
полоску, а фата в стиле лимерик. Дважды за последний месяц ветеринар по
имени Дез Фоли возил ее кататься, и несмотря на то, что он был на
несколько лет старше, чем ей хотелось бы, а в машине пахло дезинфекцией,
она считала Деза Фоли вполне подходящей кандидатурой.
Терезины сестры, обе намного старше Терезы, стояли между окном и
пианино, полуспрятанные за рамкой с рекламой виски. Старшая Агнес в
элегантном дымчато-голубом платье, высокая и стройная, и младшая Лоретта -
коротышка в коричневом костюме. Их собственные свадьбы происходили
соответственно одиннадцать и девять лет тому назад: церемонии проводил тот
же отец Хоган в той же церкви Непорочного Зачатия, а праздновали здесь же,
в баре Свентона. Лоретта была замужем за человеком, имя которого в семье
не упоминалось, потому что он давным-давно уехал в Англию и с тех пор не
показывался. Муж Агнес Джорж Тобин сидел сейчас в своем форде рядом с
баром и наблюдал за тремя агнесиными детьми.
Тобины жили в Корке - Джорж работал там менеджером в обувном магазине.
Лоретта жила с родителями, словно незамужняя.
- Тошно, - сказала Агнес. - Она же еще совсем ребенок, и выходит за эту
липучку.
Присохнет навсегда к проклятому городишке.
Лоретта промолчала. Всем было хорошо известно, что агнесин брак
сложился как нельзя лучше: Джорж Тобин не пил и не интересовался ни
лошадьми, ни борзыми собаками. Лоретта видела в окно, как он спокойно
сидит в своем форде и читает детям комиксы. Из лореттиного брака ничего не
вышло.
- Что ж, несмотря на то, что уже говорил это раньше, повторю опять, -
сказал отец Хоган. - Это счастливейший день для любой матери.
Миссис Атти и миссис Корниш вежливо кивнули. Миссис Трэйси улыбнулась.
- И для тетушки тоже, миссис Трэйси, конечно, конечно.
Миссис Трэйси снова улыбнулась.
- Прекрасный день, - сказала она.
- Ах, я так счастлив за Терезу, - сказал отец Хоган, - и за Атти тоже,
миссис Корниш, конечно, конечно. По-моему, они самая красивая пара из
всех, когда-либо вышедших из нашего города.
- А что, они куда-то уезжают? - изумленно спросила миссис Трэйси. - Я
думала, Атти хорошо устроен у Дрискола.
- Это просто так говорят, миссис Трэйси, - объяснил отец Хоган. - Такая
манера выражать мысли. Когда я проводил сегодня утром церемонию, я смотрел
на их юные лица и говорил себе: как прекрасно, что Бог дал им жизнь!
Все три женщины обвели глазами бар и нашли Терезу в компании подружек -
Пиломены Моррисси и Китти Рош, а потом Арти с Болтом Доулом, Эдди Боландом
и Чесом Флином.
- Перед Атти открываются прекрасные перспективы в магазине Дрискола, -
произнес отец Хоган. - Тереза по-прежнему будет работать в больнице,
миссис Атти?
Миссис Атти ответила, что да, ее дочь останется еще на некоторое время
на этой работе. Когда Арти пребывал в нерешительности, не кто-нибудь, а
отец Хоган, воззвал к его чувству долга. Миссис Атти и Тереза приходили к
отцу Хогану советоваться, после чего тот долго беседовал с Арти, с
мистером и миссис Корниш - но, естественно, никто из участников не
вспоминал вслух об этом разговорие.
- Хотите еще выпить, отец? - спросила миссис Трэйси, протягивая руку,
чтобы забрать у священника пустой стакан.
- Да, сегоднящеим днем я могу гордиться, - с улыбкой сказал отец Хоган,
оставляя стакан в руке миссис Трэйси.
Мистер Атти и мистер Корниш упорно не отходили от стойки. В своем углу
Тереза с подружками вспоминали прежние свадьбы и то, как они еще девочками
толпились во дворе церкви Непорочного Зачатия, приходя в восторг от
нарядных платьев женщин и саржевых костюмов мужчин. Сестры продолжали
шептаться: Агнес все гундосила о том, за какого малоподходящего человека
выходит Тереза, Лоретта бормотала в ответ что-то нечленораздельное. Ей
очень хотелось, чтобы сестра сменила тему, она не желала думать обо всем
этом: о том, что уже происходило с Терезой, и что должно было повториться
опять сегодня ночью в Коркском отеле. Ее начинало тошнить, когда она
вспоминила, как это было с ней, как он набросился на нее, словно грубая
скотина. Она отбивалась, как сумасшедшая.
В баре становилось шумно. Голоса подружек невесты зазвучали громче, а
бармен Кевин включил приемник. "Не подходииии так близко ты ко мнееее", -
ворковал мягкий мужской голос.
- Ну что, папаша Арти, сегодня ночью тебе уже никто не помешает, -
прошептал Эдди Боланд в ухо жениху. Он ткнул Арти локтем в живот и глотнул
из стакана джин. Потом удовлетворенно рассмеялся.
- Мы поедем за тобой на машине, - сказал Болт Доул, - и будем ждать в
соседней спальне, - Болт Доул тоже смеялся, постукивая левой ногой по
полу, как всегда, когда его что-то сильно радовало. Вчера он сказал Арти,
что однажды после танцев приятно провел несколько часов в поле - с
девушкой, на которой Арти согласился жениться. "Мы тогда здорово
накувыркались", - доверительно признался он.
- У меня есть несколько слов для Терезы, - сказал отец Хоган, отходя от
Терезиной матери, тетки и миссис Корниш. Однако вместо того, чтобы
направиться к невесте, он остановился около мистера Корниша и мистера
Атти. Он опустил пустой стакан на стойку, и мистер Атти подтолкнул его
Кевину, который тут же его наполнил.
- Что ж, это счастливейший день для любого отца, - сказал отец Хоган. -
Голубки просто замечательно подходят друг другу.
- Что вы говорите, отец! - воскликнул мистер Корниш, глаза его уже
слегка затуманились, а по щекам катился пот.
Отец Хоган засмеялся. Он снова поставил стакан на стойку, и теперь уже
мистер Корниш подтолкнул его к Кевину.
В своем углу Пиломена сообщила Терезе и Кити Рош, что она бы не
возражала выйти замуж за ветеринара Деза Фоли. Она допивала уже четвертый
коктейль. Если бы он вот прямо сейчас сделал ей предложение, объявила она,
то она вероятнее всего сказала бы да.
- Правда, Чес Флин симпатичный? - спросила Кити Рош, высматривая его в
противоположном углу бара.
Петула Кларк пела в приемнике песенку под названием "Город". Эдди
Боланд насвистывал "Матушку Макри"
- Слушай, Болт, - спросил Арти, понижая голос, хотя в этом не было
необходимости. - Это правда? Ты ходил в поле с Терезой?
Лоретта наблюдала, как Джорж Тобин переворачивает страницы комикса.
Сестра продолжала излагать свое мнение о мерзком городишке, людях, его
населяющих, и торгаше, который сделал Терезе ребенка. Агнес всегда
ненавидела город. Она познакомилась с Джоржем Тобином в Корке на танцах и
тогда же объявила, что миниум через полгода уедет из города навсегда. Так
оно и вышло, с той только поправкой, что брак еще сильнее испортил ее
характер. Раньше она ненавидела городок даже весело, смеялась над ним.
Теперь она вообще разучилась смеяться.
- Ты только посмотри на него, - говорила она. - Он наверняка не знает,
как правильно держат вилку.
Лоретта прекратила наблюдение за сестриным мужем и перевела взгляд на
Арти Корниша. Но ей тут же пришлось отвести глаза в сторону, потому что
его лицо, так быстро вставшее на место лица Джоржа Тобина, вызвало в ее
воображении сдвоенное видение, с которым она давно уже упорно боролась.
Она почувствовала тошноту в желудке, закрыла глаза и быстро прочитала
молитву. Но картина не уходила: Джорж Тобин и Арти Корниш набрасываются на
ее сестер, как грубые скоты, а сестры отбиваются изо всех сил.
- Господи Иисусе, - прошептала она про себя, - Господи Иисусе, помоги
мне.
- Что ты, это все пустая болтовня, - уверил Болт Доул Арти. - Что ты,
Арти, ничего не было.
Конечно, Тереза его не любила. Она не обманывала себя - ни когда отец
Хоган назначал церемонию, ни раньше - когда сказала матери, что, кажется,
беременна, и когда было упомянуто имя Арти Корниша. Арти Корниш ничем не
отличался от своих друзей: можно было прогуливаться по дороге сегодня с
Болтом Доулом, а завтра с Арти Корнишем и не заметить разницы. Абсолютно
ничего выдающегося не было в Арти Корнише, если не считать привычки два
раза пересчитывать одну и ту же сумму, когда в лавке Дрискола он выписывал
клиентам чек. Не было у него и особых недостатков, как не было их и у Эдди
Боланда, Чеса Флина и даже у Болта Доула.
Она призналась отцу Хогану, что не любит Арти, и что вообще не
испытывает к нему никаких чувств, на что отец Хоган ответил, что в ее
обстоятельствах этот вопрос неуместен.
Тереза воображала свою свадьбу и даже этот бар еще когда училась в
школе. Она представляла все именно так, как оно происходило сейчас. Она
так и думала, что будет стоять в этом углу с подружками, а мать с теткой
будут пить шерри; воображала Агнес с Лореттой, других гостей, музыку. И
только жених оставался загадочной фигурой без лица и тела - чем-то,
принадлежавшим лишь воображению.
Пиломена, Кити Рош и сестры говорили ей, что точно так же представляли
себе свои свадьбы. Агнес выбрала Джорджа Тобина, потому что Джордж Тобин
работал в Корке и увез ее из города. Брак Лоретты продолжался всего
несколько недель, и она собиралась теперь стать монахиней.
Арти взял у Кевина еще несколько бутылок портера. Меньше всего ему
хотелось лезть в час тридцать в автобус и сидеть рядом с ней всю дорогу до
Корка. У него не было никакого желания ночевать в отеле Ли, а больше всего
хотелось остаться в городе, завтра пойти на работу к Дрисколу, и чтобы все
продолжалось как раньше.
Все было бы иначе, если бы Болт Доул не сказал, что водил ее в поле: он
бы легко вытерпел и автобус, и отель, и чтобы все было по правилам.
Вытерпел же он церемонию, которую проводил отец Хоган, старавшийся, по его
словам, сделать все как можно лучше.
Арти раздал по бутылке портера Чесу Флину, Болту Доулу и Эдди Боланду.
Он спросит ее, когда они сядут в автобус. Он повторит то, что сказал Болт
Доул, и спросит, правда ли это. Потому что сейчас он был уверен, что
ребенка ей сделал Болт Доул, и что у него будет такой же длинный нос, как
у Болта Доула, и что любой человек в городе сразу все поймет. С
шестнадцати лет мать твердила, чтобы он никогда не доверял девушкам, иначе
рано или поздно его кто-нибудь поймает.
Его и поймали, потому что он оказался слишком доверчивым, и не таким
пронырой, как Болт Доул. "Какая разница, на ком жениться, Тереза так
Тереза", - сказал отец после того, как отец Хоган призвал его отнестись к
ситуации серьезно. Мать тогда сказала, что перестала его уважать.
Эдди Боланд сел за пианино и заиграл "Мамашу Макри", Агнес и Лоретте
пришлось переместиться в другой угол. Дети Тобинов на улице спросили отца,
зачем эта музыка.
- Да хранит тебя Бог, девочка, - сказал отец Хоган, отодвигая в сторону
Пиломену и Китти Рош. - Это самый счастливый день для тебя, Тереза. - Его
красное лицо с белоснежными зубными протезами, которые он надевал только в
особо торжественных случаях, приблизилось к ней вплотную. На мгновение ей
показалось, что он сейчас полезет целоваться, и ее передернуло.
- Это самый счастливый день для всех нас, девочка.
Когда она призналась матери, что беременна, мать сказала, что ей
противно на нее смотреть, и что ее тошнит. Отец бил ее по щекам. Агнес
специально примчалась из Корка наводить порядок. То же самое происходило и
тогда, когда Лоретта впервые заикнулась о монастыре.
- Я хочу сказать два слова, - произнес отец Хоган, по-прежнему стоя
рядом с Терезой, но обращаясь ко всем. - Подойди поближе, Арти. У всех
наполнены бокалы?
Арти послушно пересек бар, сжимая в руке стакан с портером. Мистер
Корниш потянулся к Кевину за новой порцией. Эдди Боланд перестал играть.
- Я хочу сейчас только одного, - сказал отец Хоган, - Я хочу, чтобы все
подняли бокалы за Арти и Терезу. Да поможет вам Бог, дети мои, - он поднял
свой бокал.
- Совет да любовь, - провозгласил у стойки мистер Корниш.
- Арти, ты только не забудь! - крикнул Болт Доул. - Задвинь сегодня
шторы!
Они неловко стояли рядом, не держась за руки и даже не касаясь друг
друга.
Тереза внимательно наблюдала за тем, как мать допивает шерри, потом
перевела взгляд на тетку, потом на миссис Корниш. Надменное лицо Агнес
ясно выражало все, что она думает по поводу соленой шутки Болта Доула.
Лоретта стояла чуть впереди, и мечтала о том, как она скоро будет
послушницей. Круглое лицо Китти Рош густо покраснело. Пиломена засмеялась,
и все мужчины в баре, кроме отца Хогана, засмеялись тоже.
- Довольно, - сказал отец Хоган с притворной суровостью. - Надеюсь, вы
найдете путь к своему счастью, - добавил он, меняя интонацию, - Арти и
Тереза.
После его речи в баре снова стало шумно. Отец Хоган пожал руки Терезе,
а потом Арти. У него в полтретьего похороны, сказал он, ему пора идти.
- До свиданья, отец, - сказал Арти, - спасибо вам.
- Да поможет вам Бог, дети мои, - произнес отец Хоган и двинулся к
выходу.
- Пора собираться, - сказал ей Арти, - иначе опоздаем на автобус.
- Да, пора.
- Я буду ждать тебя внизу. Тебе нужно переодеться.
- Хорошо.
- Я поеду как есть.
- Хорошо, Арти.
Он опустил глаза и все время, пока говорил следующую фразу, не отрывал
их от портера.
- Тереза, Болт Доул водил тебя в поле?
Он не собирался об этом спрашивать. Нельзя было об этом спрашивать
здесь, в этом баре, когда коробка с остатками свадебного торта стоит на
пианино, на Терезе свадебное платье, и повсюду рассыпаны конфетти. Он
знал, что нельзя, еще до того, как слова сорвались у него с языка - это
портер ударил ему в голову.
- Прости, - сказал он. - Прости, Тереза.
Она покачала головой. Какая разница: ничего противоестественного не
было в том, что человек, которого она не любила, и который не любил ее,
задавал на свадьбе такие вопросы.
- Да, - сказала она, - водил.
- Он говорил. Я думал, он врет. Я просто хотел знать.
- Это твой ребенок, Арти. С ним было два года назад.
Он посмотрел на нее. Лицо ее горело, а в глазах стояли слезы. Не зная,
на чем остановить взгляд, они внимательно рассматривали удаляющуюся черную
спину отца Хогана, потом покрытые капельками пота лысые головы мистера
Арти и мистера Корниша.
По крайней мере, у них нет иллюзий, думала она. Теперь, после того как
отец Хоган закончил церемонию, хуже уже не будет. Не будет шока, как у
Лоретты. Не обрушится тоска - как на Агнес, когда та поняла, что желание
уехать из городка недостаточная причина для замужества. Пиломена
уговаривает сейчас себя, что влюблена в пожилого ветеринара, и Китти Рош
при первой же возможности притворится сама перед собой, что любит без
памяти все равно кого.
В эту последнюю минуту перед тем как покинуть бар, Тереза вдруг
почувствовала, что все у них с Арти может быть хорошо, потому что у них
нет ничего, что можно испортить - ни волшебства, ни романтики. Ее
свадебное платье не помешало ему спросить о том, о чем он только что
спросил: он спросил, а она ответила как есть, потому что ничего особенного
на самом деле не происходит, просто бар, усыпанный конфетти.
