Полесов включил сирену. Лось постоял, шевеля ноздрями, повернулся и
медленно, судорожно переставляя ноги, побрел прочь. Он шагал мучительно
неуверенно, как будто вместо полного шага каждый раз делал только
половину. Голова его была придавлена к земле, впалые бока влажно блестели.
- Как бог черепаху... - пробормотал Иван Иванович.
Они смотрели на лося, как он бредет, путаясь в высокой мокрой траве.
Потом лось скрылся за деревьями. Беркут сказал:
- Петр Владимирович, вы просто молодец!
- Что такое? - спросил Полесов.
- Вы нас вытащили из такого мешка...
- Чепуха, - сказал Полесов спокойно.
- Нет, в самом деле, я просто не представляю, вам это удалось. Я,
например, лежал без памяти, как девчонка.
Полесов промолчал. Он включил двигатель и выпустил разведчиков.
Киберы выскочили, осмотрелись и поспешили вперед. Теперь они ничего не
боялись. "Тестудо" с гулом покатился вслед за ними.
4
Поздним утром "Тестудо" разбросал последний завал и выкарабкался на
край гигантской котловины. Тайга была позади - темно-зеленая, мокрая
после ночного дождя, тихая и строгая под ослепительным солнцем. Там, где
прошел танк, осталась широкая просека, по сторонам которой валялись
обугленные, заляпанные белой плесенью стволы.
Внизу, в котловине, лежали развалины старинной лаборатории. Земля
была голая и черная, от нее шел пар. Пар искажал перспективу, черные
руины дрожали и расплывались в струях теплого воздуха.
- Боже мой! - дребезжащим голосом проговорил Иван Иванович. - Бож-же
мой!
Он хорошо помнил это место, хотя прошло уже полвека. На обширной,
залитой белым бетоном площади сверкало под солнцем великолепное чудовище
- двухкилометровое кольцо мезонного генератора, окруженное стеклянными
башнями регулирующих устройств. И в один день, в одну стомиллионную долю
секунды всего этого не стало. Зарево видели на сотни километров, а удар
отметили все сейсмостанции Сибири.
- Все-таки разрушения не так уж велики, - сказал Беркут, словно
утешая. - Я думал, здесь ничего нет, только голая земля.
- Бож-же мой, - повторил Иван Иванович. Он потер пальцами небритый,
скрипящий подбородок и сказал: - Вон там была релейная станция, я ее
строил. Там - хозяйство Чебоксарова, светлая ему память... Ничего не
осталось.
- Вот что, - сказал Полесов. - Я не знаю, где и что вы здесь
собираетесь искать, но сейчас я пущу киберов. Вам все равно потребуется
информация. Пусть киберы разведают, что и как.
- Ах да, информация... - Иван Иванович насмешливо выпятил нижнюю
губу. - Как же...
- Хорошо, - согласился Беркут. - А мы тем временем позавтракаем.
Иван Иванович ерзал на месте и глядел на экран. Глазки его блестели.
Полесов поиграл переключателями. На экране было видно, как разведчики
соскочили на землю, побежали по склону котлована и скрылись в развалинах.
Тогда Полесов вытащил консервы и хлеб в непроницаемой упаковке. Все трое
принялись за еду, прихлебывая горячий кофе из термосов.
- Ты где был во время взрыва, Иван Иванович? - спросил Беркут.
- В Лантаниде.
- Тебе повезло.
- Ну, не одному мне, к счастью, - сказал Иван Иванович. - Людей
здесь почти и не было. Ведь лаборатория была телемеханическая... Зато
теперь все ядерные лаборатории перенесли на Луну и на спутники...
Гляди-ка, водитель наш...
Беркут обернулся. Полесов спал, положив голову на пульт управления и
зажав между коленями термос с кофе.
- Вымотался наш водитель, - сказал Иван Иванович.
Полесов проснулся, убрал тарелки, откинулся на спинку кресла и снова
заснул. Через несколько минут Иван Иванович радостно заорал:
- Разведчики возвращаются!
Среди развалин показались блестящие живые точки. Полесов протер
глаза, с хрустом потянулся. Затем он нагнулся над пультом и стал читать
запись.
- Радиация не очень высокая: двадцать - двадцать пять рентген.
Температура... Давление. Влажность... Все в обычных пределах... Так,
белок. Бактерии...
- Молодцы бактерии, - сказал Иван Иванович. - Дальше!
- Дальше... Вот опять запретная зона. Площадь - около гектара.
Киберы покрутились вокруг и отошли. И, конечно, опять засвечена пленка.
- Это что, опять голубой туман?
- Нет. То есть не знаю. Просто запретная зона.
- Дайте координаты, Петр Владимирович, - попросил Беркут и поглядел
на Ивана Ивановича.
Иван Иванович поспешно достал и развернул на коленях схему. Полесов
стал диктовать.
- Точно, - сказал Иван Иванович. - Она. К югу от башни фазировки.
Там был маленький бетонный домик. Будочка. Совершенно точно.
Некоторое время Иван Иванович и Беркут молча смотрели друг на друга.
Полесов видел, как дрожащие пальцы Ивана Ивановича мяли и разглаживали
плотную бумагу схемы. Наконец Беркут спросил:
- Приступим?
Иван Иванович встал, стукнувшись макушкой о низкий потолок кабины,
мотнул головой и полез в шкафчик, где лежали защитные костюмы.
- Погоди, куда ты? - остановил его Беркут. - Петр Владимирович,
пожалуйста, подведите машину к этой... запретной зоне.
- К запретной зоне? - медленно переспросил Полесов.
Он поглядел на экран. Развалины лежали под высоким солнцем,
молчаливые и черные, противоположный край котловины трясся в жарком
мареве. Никаких признаков жизни, никаких признаков движения, только
неуловимые токи горячего воздуха. Почему-то Полесов вдруг вспомнил
скользкую белую плесень на глазах у лося.
- Надо же кому-то начинать, - сказал Беркут. - Начнем мы.
Через час "Тестудо" остановился в сотне метров к югу от башни
фазировки - груды оплавленного камня с торчащими прутьями стальной
арматуры. Экран работал прекрасно. На обугленной земле была видна каждая
песчинка. Земля поднималась невысоким валом, окружавшим обнаженный свод
какого-то подземного сооружения. Свод был серый, шершавый, и в центре его
зияло круглое черное отверстие.
- Здесь? - спросил Беркут.
- Здесь, - сипло отозвался Иван Иванович.
Они торопливо натянули защитные костюмы. Перед тем как опустить
спектролитовый наличник шлема, Беркут сказал Полесову:
- Сидите в машине и держите с нами радиосвязь. Если связи не будет,
не паникуйте и не вздумайте лезть за нами.
Он сказал это очень жестким голосом, странно было слышать его.
Беркут всегда казался Полесову немножко мямлей. Но на этот раз он сказал
как надо.
- И еще... Если все-таки удастся связаться с Лемингом, расскажите
ему, как идут дела. Скажите, что дела идут хорошо. До свидания.
Они вылезли из танка, впереди Беркут, за ним Иван Иванович с мотком
троса через плечо. Полесов видел, как они перебрались через земляной вал,
прошли по бетону и остановились над черным отверстием. Они были похожи на
водолазов в желтых сморщенных спецкостюмах и головастых шлемах. Иван
Иванович сбросил трос и заделал его конец в бетон. Беркут спросил:
- Как слышите меня, Петр Владимирович?
Полесов ответил, что слышит хорошо.
- Вы, Петр Владимирович, только не беспокойтесь! Все будет в порядке.
Мы осмотрим внизу помещения и сразу вернемся.
- Пошли, пошли! - заторопил Иван Иванович.
Он полез первым, и Полесов слышал, как он кряхтит и бормочет
вполголоса. Беркут стоял нагнувшись, уперев руки в колени.
- Есть! - послышался в наушниках голос Ивана Ивановича. - Я на полу.
Спускайся, Беркут.
Беркут махнул рукой и тоже исчез в отверстии. Минут пять все было
тихо. Потом голос Беркута спросил:
- Что это?
- Обыкновенный трансформатор, - ответил Иван Иванович. - Только
очень старый.
- Такое впечатление, будто его жевали...
Физики замолчали. Полесову показалось, что кто-то тяжело дышит в
микрофон. Он потрогал верньер. Кто-то с хрипом, словно астматик,
равномерно втягивал и выпускал воздух.
- Как дела? - на всякий случай спросил Полесов.
Голос Беркута донесся глухо, как из-под подушки:
- Все хорошо, Петр Владимирович. Мы идем дальше.
В приемнике щелкнуло, и наступила тишина. Полесов достал из кармана
тюбик со спорамином, проглотил таблетку и посмотрел на экран. По ту
сторону земляного вала, недалеко от опушки тайги, валялись исковерканные
обломки. Изломы металлопласта ярко искрились на солнце. Это была "Галатея"
- автоматический турболет, высланный в эпицентр для разведки месяц назад.
"Галатея" взорвалась над эпицентром по неизвестным причинам, и с тех пор
Леминг запретил воздушные разведки. Полесов проговорил в микрофон:
- Товарищ Беркут, вы меня слышите? Иван Иванович!
Ему не ответили, и он подумал, что пора, пожалуй, вылезать. Но
сначала он решил еще раз попробовать соединиться с Лантанидом. Он нажал
клавишу настройки и был буквально отброшен от аппарата громоподобным
рыком:
- "Тестудо"! "Тестудо"! Отвечай, "Тестудо"!
- "Тестудо" слушает, - сердито сказал Полесов.
- "Тестудо"? Я - Леминг. Куда вы запропастились? Почему не отвечали?
Полесов сказал, что не было связи.
- Где вы находитесь?
- В эпицентре.
Последовало короткое молчание, затем Леминг уже значительно
спокойнее осведомился:
- Нашли?
- Что именно? - спросил Полесов.
- Как - что? Двигатель времени, конечно. Это ты, Беркут?
Полесов сказал, что он не Беркут и что Беркут и Иван Иванович
спустились в какое-то подземелье.
- Значит, спустились все-таки, поросята? - сказал Леминг. - Так. Ну,
с ними я еще поговорю. Слушайте, водитель. Немедленно отведите машину
подальше от этого... подземелья и ждите. Понятно? Отвести и ждать!
- Понял, - сказал Полесов. - Отвести машину и ждать.
- Действуйте. Связи с Беркутом нет?
Полесов подумал и выключил передатчик.
- Двигатель времени, - сказал он вслух. - Ладно...
Он встал, надел спецкостюм и вылез из машины. Ноги по щиколотку ушли
в черный прах. Он перебрался на бетонный купол и подошел к люку. Тонкий
трос уходил в кромешную темноту. Полесов оглянулся. "Тестудо" стоял за
земляной насыпью и следил за ним блестящими выпуклыми глазами прожекторов.
Полесов присел на корточки и полез в люк, напрягая все мышцы.
Внизу было совершенно темно. Полесов включил нашлемную фару. Пятно
света скользнуло по изрытым стенам, по остаткам развороченных приборов,
по полу, покрытому слоем пыли, тонкой, как пудра. Затем Полесов увидел
следы в пыли и быстро пошел, обходя нагромождения обломков, цепляясь
ногами за оборванные провода. И он опять услышал, как кто-то хрипло и
равномерно дышит в радиофоне.
Поворот. Длинный узкий коридор. Еще поворот. Полесов кубарем
скатился по металлической лестнице. В кончиках пальцев появилось знакомое
ощущение: сотни крошечных иголочек вонзаются под кожу. Полесов побежал.
Еще одна лестница, еще один коридор. Ритмичный хрип в наушниках вырос в
мощный свирепый рев. !О-о-о... А-а-а... О-о-о... А-а-а".
Пот заливал глаза, резало в груди. Иголочки кололи локти и колени.
Еще один поворот. Полесов остановился. Яркий голубой свет на секунду
ослепил его. Затем он разглядел на голубом фоне две черные тени. Беркут
стоял, склонившись над Иваном Ивановичем, а Иван Иванович сидел,
по-турецки скрестив ноги и упираясь ладонями в голубой пол.
Полесов подбежал к ним и схватил Ивана Ивановича под мышки. Иван
Иванович был необычайно тяжел. Ноги его волочились, и он то и дело
выскальзывал из рук Полесова. Но Полесов подтащил его к двери, взвалил на
спину и оглянулся на Беркута. Беркут неторопливо шел следом, и руки его
