АЙЗЕК АЗИМОВ
(США)
БЕССМЕРТНЫЙ БАРД
- О да,- сказал доктор Финеас Уэлч,- я могу вызывать души знаменитых
покойников.
Он был слегка под мухой, иначе бы он этого не сказал. Конечно, в том, то
он напился на рождественской вечеринке, ничего предосудительного не было.
Скотт Робертсон, молодой преподаватель английского языка и литературы,
поправил очки и стал озираться - он не верил своим ушам.
- Вы серьезно, доктор Уэлч?
- Совершенно серьезно. И не только души, но и тела.
- Не думаю, чтобы это было возможно,- сказал Робертсон, поджав губы.
- Почему же? Простое перемещение во времени.
- Вы хотите сказать, путешествие по времени? Но это несколько...
необычно,
- Все получается очень просто, если знаешь, как делать.
- Ну, тогда расскажите, доктор Уэлч, как вы это делаете.
- Так я вам и рассказал.
Физик рассеянным взглядом искал хоть один наполненный бокал.
- Я уже многих переносил к нам,- продолжал Уэлч.- Архимеда, Ньютона,
Галилея. Бедняги!
- Разве им не понравилось у нас? Наверно, они были потрясены достижениями
современной науки,- сказал Робертсон.
- Конечно, они были потрясены. Особенно Архимед. Сначала я думал, что он
с ума сойдет от радости, когда я объяснил ему кое-что на том греческом
языке, который меня когда-то заставляли зубрить, но ничего хорошего из
этого не вышло...
- А что случилось?
- Ничего. Только культуры разные. Они никак не могли привыкнуть к нашему
образу жизни. Они чувствовали себя ужасно одинокими, им было страшно. Мне
приходилось отсылать их обратно.
- Это очень жаль.
- Да. Умы великие, но плохо приспосабливающиеся. Не универсальные. Тогда
я попробовал перенести к нам Шекспира.
- Что! - вскричал Робертсон. Это было уже по его специальности.
- Не кричите, юноша,- сказал Уэлч.- Это неприлично.
- Вы сказали, что перенесли к нам Шекспира?
- Да, Шекспира. Мне был нужен кто-нибудь с универсальным умом. Мне был
нужен человек, который так хорошо знал бы людей, что мог бы жить с ними,
уйдя на века от своего времени. Шекспир и был таким человеком. У меня есть
его автограф. Я взял на память.
- А он у вас с собой? - спросил Робертсон. Глаза его блестели.
- С собой.- Уэлч пошарил по карманам.- Ага, вот он.
Он протянул Робертсону маленький кусочек картона. На одной стороне было
написано: "Л, Кейн и сыновья. Оптовая торговля скобяными товарами". На
другой стояла размашистая подпись: "Уилм Шекспр".
Ужасная догадка ошеломила Робертсона.
- А как он выглядел? - спросил преподаватель.
- Совсем не так, каким его изображают. Совершенно лысый, с безобразными
усами. Он говорил на сочном диалекте. Конечно, я сделал все, чтобы наш век
ему понравился. Я сказал ему, что мы высоко ценим его пьесы и до сих пор
ставим их. Я сказал, что мы считаем их величайшими произведениями не только
английской, но и мировой литературы.
- Хорошо, хорошо,- сказал Робертсон, слушавший затаив дыхание.
- Я сказал, что люди написали тома и тома комментариев к его пьесам.
Естественно, он захотел посмотреть какую-нибудь книгу о себе, и мне
пришлось взять ее в библиотеке.
- И?
- Он был потрясен. Конечно, он не всегда понимал наши идиомы и ссылки на
события, случившиеся после 1600 года, но я помог ему. Бедняга! Наверное, он
не ожидал, что его так возвеличат. Он все говорил: "Господи! И что только
не делали со словами эти пять веков! Дай человеку волю, и он, по моему
разумению, даже из сырой тряпки выжмет целый потоп!"
- Он не мог этого сказать.
- Почему? Он писал свои пьесы очень быстро. Он говорил, что у него были
сжатые сроки. Он написал "Гамлета" меньше чем за полгода. Сюжет был старый.
Он только обработал его.
- Обработал! - с возмущением сказал преподаватель английского языка и
литературы.- После обработки обыкновенное стекло становится линзой
мощнейшего телескопа.
Физик не слушал. Он заметил нетронутый коктейль и стал бочком
протискиваться к нему.
- Я сказал бессмертному барду, что в колледжах есть даже специальные
курсы по Шекспиру.
- Я веду такой курс.
- Знаю. Я записал его на ваш дополнительный вечерний курс. Никогда не
видел человека, который больше бедняги Билла стремился бы узнать, что о нем
думают потомки. Он здорово поработал над этим.
- Вы записали Уильяма Шекспира на мой курс? - пробормотал Робертсон. Даже
если это пьяный бред, все равно голова идет кругом. Но бред ли это?
Робертсон начал припоминать лысого человека с необычным произношением...
- Конечно, я записал его под вымышленным именем,- сказал доктор Уэлч.-
Стоит ли рассказывать, что ему пришлось перенести. Это была ошибка. Большая
ошибка. Бедняга!
Он, наконец, добрался до коктейля и погрозил Робертсону пальцем.
- Почему ошибка? Что случилось?
- Я отослал его обратно в 1600 год.- Уэлч от возмущения повысил голос.-
Как вы думаете, сколько унижений может вынести человек?
- О каких унижениях вы говорите?
Доктор Уэлч залпом выпил коктейль.
- О каких! Бедный простачок, вы провалили его.
