Маргарет СЕНТ-КЛЕР
САДОВНИК
Уличные регулировщики, как известно, не обращают внимания на знаки
"не парковаться". Полицейские хватают яблоки с фруктовых лотков прямо на
глазах владельцев. Даже небольшая власть дает ее владельцу уверенность,
что к НЕМУ правила не относятся. Вот так и получилось, что Тиглат Гоббс -
и.о. начальника Бюро Консервации Вне-Системных Растений, срубил священное
дерево Бутандры.
Побудила его к этому акту, должно быть, чистая бравада. Разумеется,
уникальная роща со священными деревьями Бутандры со всех сторон хорошо
защищена предупредительными знаками. Кроме табличек с надписями на главных
планетных языках, висел и полный набор реалистических, выразительных
кассидских пиктограмм. Последние, в совершенно недвусмысленных образах,
объявляли, что рубка деревьев и веток является самым тягчайшим
преступлением на планете. Что совершившие его лица будут сурово наказаны.
И что после наказания придется полностью возместить причиненный ущерб.
Но Гоббс обладал бесподобной наглостью продвинувшегося в чинах
бюрократа. Он видел, что шокировал Рейнольда - маленького кассидского
майора, делегированного сопровождать его, - даже тем, что вступил в
священную рощу. Он испытывал самодовольное желание шокировать майора еще
больше.
Гоббс шагал по аллее между деревьями, в то время как нежно-зеленые
листья что-то шептали над его головой. Затем он взялся за ствол самой
молодой из Бутандр - стройного растения с белой корой, едва ль больше
саженца.
- Слишком близко к другим, - резко сказал Гоббс, - нужно пореже.
И пока Рейнольд беспомощно смотрел, не в силах вымолвить ни слова,
Гоббс достал висевший у него на боку ручной топорик. Хрясть - хрясть -
хрясть. Срубленное маленькое деревце слабо сочилось соком еще чуть
подрагивая в руке Гоббса.
- Из него выйдет неплохая трость, - решил тот.
Кофейного цвета лицо Рейнольда превратилось в нефритово-зеленое, но
он не проронил ни слова. Весь трясясь, майор залез обратно в вертолет и
ждал, пока землянин закончит инспекцию рощи. Только когда они подлетали к
Генлису, он сделал замечание.
- Вам не следовало этого делать, сэр, - сказал он, нервно проведя
пальцем по воротнику своего мундира.
Гоббс презрительно фыркнул и посмотрел на обкорнанный ствол Бутандры,
лежавший у него на коленях.
- Почему бы и нет? - спросил он. - Я имею все полномочия приказывать
сделать выборочную порубку для разрежения и подрезку веток.
- Да, сэр. Но это дерево Бутандра.
- Какое это имеет отношение к моим полномочиям?
- На Кассиде всегда росло пятьдесят деревьев Бутандры. Всегда, за всю
нашу историю. Мы зовем их "Удачей Кассида". - Рейнольд облизнул губы. -
Срубленное вами дерево не вырастет вновь. Я не знаю, что случится, если их
будет только сорок девять.
Гоббс резко рассмеялся.
- Вы забываете о моем положении, - ответил он. - Гражданские власти
ничего не смогут мне сделать, даже если очень захотят.
Рейнольд выдавил из себя жалкую улыбку.
- О, я не имею в виду гражданские власти, сэр, - произнес он мягким
голосом. - Совсем не их вам следует опасаться. - Майор, казалось, каким-то
образом снова воспрянул духом.
Он аккуратно посадил вертолет на крышу Административного Здания и
высадил своего пассажира. А в священной роще, неподалеку от испускающего
сок пенька Бутандры, что-то быстро пробиралось сквозь почву наверх...
Гоббс покинул Кассид на следующий день, отправившись в первый отрезок
длинного пути обратно на Землю. В его багаже лежал кусок дерева Бутандры.
Гоббс особо заботился о нем с тех пор, как одна из горничных отеля в
Генлисе чуть не выкинула его. Но первые несколько дней своего путешествия
он был слишком занят заполнением форм и набрасыванием докладов, чтобы
взяться за его обработку.
Примерно в это же время, на Кассиде, в гостиной отеля "Генлис"
беседовали три горничные.
- Расскажи нам, что ты подумала, когда впервые увидела его, -
попросила Берта, горничная на нечетных уровнях отеля. - Пожалуйста!
- Ну, проверяла я номера на том уровне, - сказала Мари, выбирая кусок
магностинского торта с пищевого конвейера, - чтобы удостовериться, что
робот-помощник убрал все как надо. Когда я увидела на полу большое
коричневое пятно, то сперва подумала, что он что-то пролил. Роботы ведь
все такие дураки... Затем оно двинулось и я увидела, что это вовсе не
пятно, а какое-то существо, нюхающее все вокруг, словно охотничья собака.
Потом оно встало на задние лапы. Вот тогда-то я и закричала.
- Да, но как оно выглядело? Почему ты не хочешь нам об этом
рассказать?
- Как выглядело?.. Большое, долговязое... - неохотно начала
вспоминать Мари. - С грубой коричневой кожей, как у картошки... ручки
маленькие и розовые, как у крота... И у него было очень, очень доброе
лицо.
- Если у него было такое доброе лицо, то почему же ты его так
испугалась?
Мари медленно жевала торт, обдумывая вопрос. Дело вовсе не в том, что
эмоции, испытанные ею при виде лица того существа, потускнели в ее памяти.
Трудность заключалась в том, что она не могла передать их словами.
- Ну... - сказала она наконец, - может быть оно на самом-то деле и не
было добрым... Или, погоди-ка, Берта, я, кажется, поняла - это было доброе
лицо, но не для людей... Для людей это было совсем не доброе лицо!
- Угадай, в каком номере это произошло? - повернулась Берта к Розе,
горничной с четных уровней.
- Мне незачем гадать, я и так знаю, - протянула Роза. - В 1185-м. В
том, где останавливался этот надутый землянин, не оставивший никаких
чаевых и так наоравший на тебя за прикосновение сама знаешь к чему.
Берта кивнула.
- Если б я только знала! - произнесла она с легким содроганием. -
Если б я только догадывалась! Я хочу сказать, что скорее прикоснулась бы к
змее! Все равно, Мари, скажи Розе, что это, по-твоему, было за коричневое
существо?
- Как говорит Роза, мне незачем гадать - я знаю, - ответила Мари. Она
оттолкнула от себя пустую тарелку. - Если человек срубает одно из наших
деревьев Бутандра - то появляется Садовник.
Садовник покинул Кассид совершенно незаметно. Полный грохота ракет,
формализованно-пышный космопорт не для него. Он легко оттолкнулся своими
ногами и поверхность планеты осталась внизу. Садовник летел все быстрее и
быстрее. Сперва он покинул атмосферу Кассида, затем, чуть позже -
гравитационное поле планеты. И он мчался все дальше и дальше, в усеянную
звездами тьму.
На четвертый день полета Гоббс достал кусок дерева Бутандры. Тяжелая,
белая, с плотной структурой, она нравилась ему. Из нее, как он и сказал
тому майорчику, выйдет неплохая трость. Гоббс вынул из кармана маленький
изящный ножичек и начал осторожно состругивать белую кору.
Кора сошла аккуратно, как шкурка с кролика. Гоббс поджал губы,
изобразив то, что он считал улыбкой. Внимательно осмотрев заготовку, он
принялся вырезать рукоятку. Дерево оказалось твердым, работа шла медленно.
Гоббс уже хотел отложить ее в сторону и спуститься в корабельный бар
выпить перед сном, когда раздался легкий стук по раме внешнего
иллюминатора его каюты.
Когда звездолет находится в глубоком космосе, чувство изоляции у
пассажиров становится почти осязаемым - оно просачивается во все поры.
Корабль плывет, словно призрак сквозь вечную пустоту, в которой нет
ничего, кроме крошечного мирка, заключенного в крепкий бериллиевый корпус.
А теперь что-то - что-то СНАРУЖИ корабля - стучалось в иллюминатор каюты
Гоббса.
Какой-то миг Гоббс сидел неподвижно, будто каменный. Затем выронил из
рук бутандровую палку и повернулся к иллюминатору. Там, конечно, ничего и
никого не было - сплошная чернота бездонного космоса.
Гоббс закусил губу. Слегка нетвердыми пальцами он подобрал с пола
заготовку и запер ее в свой чемоданчик. Затем затянул потуже ремень,
подобрав брюшко, застегнул пиджак и спустился в бар.
Там он отыскал старпома. Макферсон пил сок и задумчиво жевал
бутерброд. Пухленький, добродушный человек, старпом любил поесть, прежде
чем отправиться на боковую. Гоббс подсел рядом и заказал выпивку - он
придумал возможное объяснение услышанного шума и хотел завязать со
старпомом разговор, чтобы тот подтвердил его догадку.
- С кораблем что-то случилось? - спросил он, когда принесли заказ. -
Поэтому вы и посылали ремонтную бригаду наружу?
- Ремонтную бригаду? - удивленно переспросил Макферсон. - Да нет,
ничего не случилось. Капитан Торвальд терпеть не может производить ремонт
в глубоком космосе. Всегда что-либо неисправно, и капитан ни за что не
прикажет ремонтироваться на ходу, если ситуация, конечно, не станет
чрезвычайной. Но сейчас все в порядке - никакой бригады снаружи нет. А
почему вы это спросили?
- Мне показалось, будто я услышал как что-то стучится в мой
иллюминатор.
Старпом улыбнулся. Он решил превратить все в шутку.
- Сделали что-нибудь, чего не следовало, сэр? - осведомился он.
Гоббс поставил стакан.
- Прошу прощения? - ледяным тоном произнес он.
Макферсон отрезвел. Гоббс хоть и не попадал под категорию очень
важных лиц, но был все-таки довольно влиятельной персоной.
- Никак не хотел обидеть вас, сэр, - извинился он. - Просто маленькая
шутка. Разве вы не знаете, что в байках космонавтов проклятье, или рок,
или чтобы там ни было - всегда показывается своей жертве в космосе,
постучав в иллюминатор? Когда человек нарушил табу на одной из планет, я
имею в виду. Именно об этом я и говорил. Просто маленькая шутка.
Гоббс допил виски и протянул стакан бармену.
- Еще раз того, - сказал он хриплым голосом. - И сделайте двойной.
Тиглат Гоббс был упрямым человеком. В некоторых ситуациях это
качество едва ли отличимо от смелости. В следующий период бодрствования он
снова достал палку Бутандры. Он сел рядом с иллюминатором и холодными,
нетвердыми пальцами принялся работать над тростью.
На этот раз не было никакого стука. Гоббс не знал, что заставило его
поднять взгляд, но почему-то он посмотрел на иллюминатор. Там он увидел
чуть подрагивающее в неверном свете улыбающееся лицо, приведшее в такой
ужас горничную отеля "Генлис". Коричневое и грубое, это лицо рассматривало
Гоббса с невероятной, неописуемой добротой.
Гоббс закричал и нажал кнопку, пославшую на место ставень
иллюминатора. А в следующую секунду он уже стоял в коридоре, прижимая
пальцы к глазам. Когда он перестал дрожать, то решил повидаться с
капитаном Торвальдом.
Ему потребовалось довольно много времени, чтобы добраться до сути
дела. Торвальд слушал, барабаня пальцами по столу, пока Гоббс ходил вокруг
да около, колебался, отступал, поправлялся. В конечном итоге, он набрался
смелости и попросил капитана Торвальда, чтобы тот только на миг, только на
долю секунды включил силовое поле корабля.
Торвальд покачал головой.
- Сожалею, мистер Гоббс. Это невозможно. Включение силового поля,
знаете ли, должно быть занесено в корабельной журнал. И включить поле без
причины, по прихоти пассажира, я не имею права.
Гоббс задумался. Потом достал бумажник.
- Я сделаю это стоящим ваших хлопот. Пятьсот Д.З.?
- Сожалею, нет.
- Шестьсот? Семьсот? Деньги всегда нужны. Вы могли бы сказать, что
столкнулись с метеоритным роем?
- Я - нет.
- Восемьсот? Слушайте, я дам вам тысячу! Вы же наверняка можете
уладить все с журналом!
Капитан посмотрел на Гоббса и слабо улыбнулся. Видно было, что он
