решил сразу убить двух зайцев, сочитая приятное с полезным.
Гринвуд с насмешкой следил, как управляющий медленно приходит в себя, в
то же время размышляя о том, что давно бы пора сместить Каллогена с поста
управляющего марсианским филиалом, заменив его человеком более молодым и
деятельным. Но вся беда в том, что кадры подбирает отец.
Наконец, Гринвуд заметил, что Каллоген окончательно вернулся в норму.
- У меня мало времени, - сказал он. - Кое-что вы сообщили в лазерограмме,
но мне нужны подробности.
- Хорошо, - управляющий нервно кашлянул. - Джон Баркинс на Марсе уже
двенадцать лет, разведен, о том, что он имеет сына мы узнали лишь недавно,
точнее, когда он послал ему лазерограмму на Землю. С ее содержанием вы
знакомы. Далее мы исходили из следующего: Баркинс чтото нашел, причем,
что-то стоящее, иначе бы, зная его скупость, он бы никогда не посылал
депешу, стоимость отправки которой составляет несколько сот долларов. С
другой стороны, то что Баркинс обнаружил не принадлежит древней марсианской
культуре. В противном случае, он бы не просил сына помочь в этом деле.
Следовательно, старик наткнулся на что-то другое.
- Полезные ископаемые, например.
-Да.
- Мы тоже пришли к такому выводу, - задумчиво кивнул головой Гринвуд. -
Но если это так, он должен приобрести участок земли, где отыскал этот самое
что-то. Иначе его находка не имеет ценности.
- Совершенно верно. Однако, как известно, мы не продаем ни один участок,
не произведя первичных геологических изысканий. Старик Баркинс это знает.
Видимо, и сына он вызвал как раз по этой причине.
- Да, - усмехнулся Гринвуд, - старик оказался в безвыходном положении.
Если он подаст заявку на владение земельным участком, эту землю мы сразу же
обследуем и, обнаружив мало-мальски что-нибудь стоящее, просто не продадим
ее.
- Разумеется. Но он может и не подать заявку и займется разработками
нелегально.
- Вы думаете, он рискнет пойти против закона?
- Пожалуй, нет, - колеблясь ответил Каллоген.
- Значит, у него нет никаких шансов.
- Это так. Но понимая это, Баркинс просто может забыть о своей находке и
заняться прежним делом. Старательство тоже приносит кое-какой доход.
- Хм, - Гринвуд задумался. - Это тоже нас не устраивает. Надо послать
геологическую группу, и пусть перероют все, но отыщут то, что нашел этот
старик.
- Конечно, мы могли бы так поступить, однако возникает еще один вопрос:
где именно искать? Я не уверен, что Баркинс наткнулся на что-то именно в
том месте, где живет. По существу, сектор поиска безграничен. Именно
поэтому мы попросили прислать агента с Земли, чтобы под видом туриста он
мог провести кое-какие исследования.
- А попросту шпионить, - улыбнулся Гринвуд.
- Можно назвать и так.
- Хорошо. Теперь я окончательно уяснил в чем суть дела. К девяти часам
мне понадобится продовольствие и вода.
- Зачем? - удивленно спросил Каллоген.
- Затем, что я и Баркинс в этот час отправляемся в интересное, с моей
точки зрения, путешествие.
Гринвуд не без удовольствия заметил, как вытянулось лицо управляющего.
Мелко вздрагивая, пескоход катился по волнистым дюнам. В кабине было
душно и жарко. Гринвуд обливался потом, изредка поглядывая на невозмутимо
восседавшего рядом Баркинса. Странно, но ему не было жарко, морщинистое
лицо не блестело от пота, и противные соленые капли не срывались с кончика
носа на мокрую насквозь рубаху.
Баркинс уверенно вел пескоход, сверяя курс по известным ему одному
ориентирам. Ни компаса, ни других навигационных приборов у него не было, и
Гринвуд не переставал удивляться тому, что среди тошнотворного однообразия
нескончаемых дюн старик с такой легкостью находит нужное направление.
Они ехали уже довольно долго. День был на исходе, и солнце медленно
катилось к западу. Но зной не спадал, заставляя Гринвуда проклинать все на
свете и, особенно, свою бредовую идею отправиться на Марс.
- Господи, как вы здесь живете на этой жаровне? - пробормотал он.
- Привыкли, - усмехнулся Баркинс. - Человек такая тварь, что привыкает ко
всему.
Гринвуд открутил крышку фляги и сделал несколько глотков.
- Мне кажется, что к этому привыкнуть невозможно.
- А ты меньше пей, тогда не будет столько влаги выделяться организмом в
виде пота.
- Я не нуждаюсь ни в чьих советах, - недовольно буркнул Гринвуд, при этом
отметив, что старик в разговоре с ним перешел на "ты".
"Мужлан, - подумал он, - но что ждать от старателя, большую часть своей
жизни оторванного от цивилизации?"
- Ну, как знаешь, - снова усмехнулся старик, и они надолго замолчали.
Пескоход, урча мотором, продолжал переваливать через песчаные волны, но,
как заметил Гринвуд, они постепенно становились все ниже и ниже. Вскоре
Гринвуд увидел впереди размытые очертания горной гряды. В дрожании
раскаленного воздуха контуры ее искажались и вздрагивали, словно исполняя
какой-то замысловатый и таинственный танец.
А потом под колесами пескохода стали попадаться камни, отчего тряска еще
больше усилилась.
- Скоро будем на месте, - сказал Баркинс. - Как раз к заходу поспеем.
Гринвуд облегченно вздохнул. Ему уже до чертиков надоели эти марсианские
гонки. Настроение сразу улучшилось, и он начал насвистывать какой-то
мотивчик. Баркинс не обращал на него внимания. Он повернул пескоход на
девяносто градусов и направил его к видневшейся вдалеке группе скал.
Прошло еще не менее получаса, прежде чем Гринвуд смог разглядеть их. Это
были не скалы. Перед ним простирались развалины древнего марсианского
города. Они были столь величественны, что у Гринвуда перехватило дыхание.
"Проклятье, - подумал он. - Это же настоящий Клондайк для туристов. Если
бы не приходилось буквально все возить с Земли, прямо здесь можно было бы
построить с десяток кэмпингов. И еще вода... Самое ценное - это вода. Ее
необходимо больше всего, ибо на Марсе своей воды нет ни капли. А
регенерационные устаноки почти ничего не дают..."
- А вот и моя хижина, - вывел его из раздумий голос Баркинса.
Гринвуд увидел перед собой жалкую лачугу, сколоченную из листов фанеры.
Маленькие оконца были затянуты целлофаном, из крыши торчала металлическая
труба, а к двери были приставлена лопата, что означало- хозяина нет дома.
Рядом с хижиной прямо на земле лежал огромный бак из нержавейки.
По-видимому старик держал в нем воду.
Пескоход замер. Баркинс выключил двигатель, открыл дверцу и выпрыгнул
наружу. Гринвуд последовал за ним, только сейчас почувствовав, как занемели
члены.
Пока он разминался возле пескохода, старик сходил в лачугу и вынес оттуда
длинный резиновый шланг.
- Надо перекачать воду из танка в бак, - сказал он. - Помогите мне.
Вместе они присоединили шланг к сливному крану, и Баркинс включил
мотопомпу.
- Я пойду посмотрю на развалины, - сказал Гринвуд, когда они покончили с
этим делом.
- Поздно уже, - ответил старик. - Скоро стемнеет, а у нас еще много дел.
Завтра посмотришь.
Они разгрузили пескоход, перенесли провиант в пристройку рядом с домом.
Гринвуд после этого еле волочил ноги.
- Хочу спать, - сказал он.
- Пошли.
Хижина оказалась сравнительно просторной. Кроме стола и стульев, грубо
сколоченных из неструганных досок, металлической кровати рядом с печкой и
нескольких стеллажей здесь ничего не было. Впрочем, Гринвуда сразу
заинтересовало содержание стеллажей. Крохотные статуэтки марсианских богов,
вазы, различные предметы кухонной утвари и просто черепки - от всего этого
так и веяло стариной.
- Этим вот и кормлюсь, - сказал старик, доставая изпод кровати матрац,
набитый соломой. - Будешь спать на кровати, а я на этом., Гринвуд
утвердительно кивнул головой.
- Ужинать будешь?
- Не хочется.
- Тогда ложимся. Через несколько минут станет совсем темно, а у меня
электричества, сам понимаешь, нет.
- Можно было купить свечи.
- Слишком дорогое удовольствие.
Гринвуд разделся, с отвращением отбросив в сторону влажную рубаху, и лег,
тут же провалишись в бездонную пропасть сна.
Третий день Гринвуд бродил по останкам некогда могучей марсианской
цивилизации. Прежнее восхищение развалинами исчезло без следа, осталась
лишь беспредельная скука. Гринвуд все эти дни тайком следил за стариком.
Тот, орудуя лопатой, копался в песке, отыскивая иногда блеклые черепки.
Радовался он им, как ребенок, и Гринвуду от этого становилось тошно. Он уже
окончательно уверился, что разнюхать таким образом вряд ли что удастся, да
и весь проект казался теперь бредовой идеей. Если Баркинс что-то и нашел,
он будет тщательно скрывать это. Факт - очевидный, и было бы большой
глупостью не признать это.
В первый же день Гринвуд провел кое-какие исследования, но приборы не
смогли зафиксировать какой-либо крупной аномалии. Искать же в другом месте
не имело смысла - марсианская пустыня велика. И у Гринвуда все чаще
возникала ассоциация с пресловутой иголкой в не менее пресловутом стоге
сена.
Гринвуд уже всерьез подумывал о возвращении. Еще денек-другой и он
наверняка убрался бы восвояси, если бы не его величество случай.
Произошло это после обеда. Они сидели на крыльце и попыхивали сигарами,
когда старик неожиданно сказал:
- Ксенолингвисты говорят, что у марсиан была странная письменность. В
каждой строке они писали по одному слову, но если прочитать все первые
буквы каждого из этих слов то получалось еще одно слово. То же самое
выходило, если взять вторые буквы, третьи и так далее. С нашим языком такие
штучки не проделаешь.
Гринвуд тогда не поддержал этот разговор, и старик вскоре умолк. Но
вечером, когда Гринвуд снова бесцельно бродил по развалинам, ему почему-то
вспомнился текст лазерограммы, посланной Баркинсом на Землю. В ней было
всего несколько слов: "Вылетай один. Дело абсолютно новое" и стояла дата
20.10.2002 года." Текст довольно странный",- отметил про себя Гринвуд.- К
тому же, почему старик решил, что получив это послание, его сын бросит все
дела и помчится на Марс? Вполне возможно, что в лазерограмме скрыта еще
какая-то информация, но какая? Нет, - Гринвуд отрицательно покачал
головой, - похоже, я начинаю фантазировать. Баркинс младший знает своего
отца и, получив от него сообщение, также, как и мы, поймет, что старик
нашел действительно что-то ценное. И все же что-то тут не так. Чтобы
вылететь на Марс, сын должен быть уверен, что окупит расходы. Иначе, он не
станет рисковать. Значит..." У Гринвуда перехватило дыхание. Он внезапно
вспомнил послеобеденный рассказ старика.
- Боже мой, - пробормотал Гринвуд, - как все просто. Если взять первые
буквы лазерограммы, то получится слово: "водан". Хм... Причем здесь буква
"н"? Хотя нет... Если добавить еще и первую цифру даты, то получится "вода
Н2О". Старик все же сообщил сыну, что именно он нашел, а мы не смогли
догадаться. Но теперь Баркинс, не желая того, дал мне в руки ключ. Знал бы
он, кто я есть на самом деле! - Гринвуд рассмеялся. - теперь остается самая
малость: узнать, где он нашел воду. И, кажется, я знаю, как это сделать.
Гринвуд огляделся. Старик по-прежнему копался в песке, всецело
поглощенный своей работой. Осторожно выбравшись из развалин, Гринвуд
направился к дому. Двух минут ему хватило, чтобы проделать в баке с водой
небольшое отверстие. Затем он сел в пескоход и вернулся обратно в город.
Старик отложил в сторону лопату и вопросительно посмотрел на него.
- Хочу вот развеяться, - сказал Гринвуд, - прокачусь с ветерком по
пустыне.
- Что ж, тоже дело, - ответил старик, вновь взявшись за лопату.
Грипвуд уехал, а Баркинс еще долго и пристально смотрел ему вслед...
Вернулся Гринвуд, когда стало смеркаться. Пришел пешком, старательно
хромая на левую ногу. Баркинс ждал его, сидя на крыльце. Лицо его было
чернее тучи.
- Где пескоход? - спросил он.
- Не справился с управлением и перевернулся, - понурив голову, ответил
Гринвуд.
Старик тяжело вздохнул:
- И это еще не все. Не зря говорят: беда никогда не приходит одна.
- Что-нибудь случилось еще?- сделав испуганный вид, спросил Гринвуд.
