Зарубежная фантастика - Клиффорд Саймак

Коллекционер

	Clifford D. Simak "Leg. Forst." 1958
	Клиффорд Д. Саймак "Коллекционер"
	пер. А.Корженевский


	Когда подошло время спускаться за почтой, старый Клайд Паккер оторвался от своих марок и прошел в ванную - расчесать седые волосы и бороду. Как будто и без того забот мало, подумал он в который раз, однако никуда не денешься: на лестнице ему наверняка встретится кто-нибудь из соседей, а им до всего есть дело. Паккер не сомневался, что они сплетничают, обсуждают его между собой, и хуже всех была вдова Фоше, что жила в квартире напротив. Хотя, в общем-то, его мало трогало, что о нем думают.
	Прежде чем отправиться за почтой, он открыл ящик стола в центре захламленной гостиной - на столе в полном беспорядке грудами лежали нужные и ненужные бумаги - и достал маленького коробочку, присланную с одной из планет системы Унук-аль-Хэй. Паккер отщипнул кусочек от хранившегося в коробке высушенного листка и отправил в рот.
	Он замер на несколько секунд у выдвинутого ящика, наслаждаясь сочным диковинным вкусом: не мята и не виски - лишь привкус и того и другого, но к ним примешивалось и что-то еще, совершенно особенное, присущее только этим странным листьям. Ни одному человеку на Земле не доводилось пробовать ничего подобного. Паккер подозревал, что отвыкнуть от них будет очень трудно, хотя ни о чем таком ПугАльНаш его не предупреждал.
	Впрочем, даже если бы ПугАльНаш решил сделать это, Паккер, скорее всего, ничего бы не понял: пытаясь расшифровать записки ПугАльНаша, Паккер всякий раз поражался, до чего же унукские представления о земном языке и земной грамматике далеки от истинной картины.
	Коробочка, заметил он, почти опустела. Оставалось только надеяться, что его странный, но верный корреспондент, на которого он так привык рассчитывать, не подведет и теперь. Хотя повода сомневаться в нем у Паккера не было: за те двенадцать лет, что они переписывались, ПугАльНаш никогда его не подводил. Когда содержимое предыдущей бандероли подходило к концу, обязательно прибывала новая коробочка листьев с короткой дружеской запиской - и вся в самых новых унукских марках.
	Ни днем раньше, ни днем позже, а именно тогда, когда кончался последний листок - словно ПугАльНаш каким-то непостижимым для землянина образом узнавал, когда у того кончаются эти листья.
	№Надежный парень, - говорил себе Клайд Паккер. - Не гуманоид, конечно, но на него вполне можно положиться¤.
	И он снова задумался, как все-таки Пуг выглядит. Почему-то ему всегда представлялось, что это маленькое существо, но на самом деле он не знал ни его размеров, ни внешнего вида. Унук относился к числу тех планет, где землянам просто не выжить, поэтому все коммерческие операции и прочие контакты - как и со многими другими цивилизациями - осуществлялись при помощи посредников.
	Что, интересно, делал Пуг с теми сигарами, которые Паккер посылал ему в обмен на коробочки с листьями? Ел? Курил? Нюхал? Валялся на них или втирал в волосы? Если у него вообще есть волосы...
	Паккер потряс головой и, закрыв дверь, вышел на лестничную площадку. Затем дважды проверил, сработал ли замок. Кто их знает, этих соседей и особенно вдову Фоше: может, они только и ждут, как бы пробраться к нему в квартиру, пока его нет.
	На лестничной площадке никого но оказалось, что Паккера очень обрадовало. Чуть не крадучись, он подошел к лифту и нажал кнопку, надеясь, что удача не оставит его и никто так и не появится.
	Увы.
	В конце длинного коридора показался сосед, развязный, горластый тип из тех, что бесцеремонно - в их понимании, по-дружески - хлопают людей по спине и думают, что это нормально.
	- Доброе утро, Клайд! - радостно заорал он издалека.
	- Доброе утро, мистер Мортон, - ответил Паккер довольно прохладным тоном. С какой стати этот Мортон обращается к нему по имени? Никто никогда его так не называет - разве что изредка племянник. Антон Кампер, который зовет его №дядя Клайд¤ или чаще - просто №дядюшка¤. А Тони - просто никчемный болтун. Вечно он что-то затевает, строит грандиозные планы. Послушать его, так он на днях миллионером станет, только все его планы превращаются в пшик. А еще он - пройдоха, каких свет не видывал.
	№Как и я, в точности, - подумалось Паккеру, - не то что эти, теперешние. Одни только разговоры... Будь я помоложе, - решил он, с гордостью и теплотой вспоминая прошлое, - я бы их всех ощипал как цыплят¤.
	- Как сегодня марочный бизнес? - поинтересовался Мортон, подойдя ближе, и от души хлопнул Паккера по спине.
	- Должен вам напомнить, мистер Мортон, что я не занимаюсь филателистическим бизнесом, - резко ответил Паккер. - Хотя действительно интересуюсь марками, увлечен ими и настоятельно рекомендую...
	- Я не то имел в виду, - пояснил Мортон несколько смущенно. - Я не то хочу сказать, что вы продаете марки или там...
	- Строго говоря, продаю, - перебил его Паккер. - Но изредка и в небольших количествах. Это едва ли можно назвать бизнесом. Просто некоторые коллекционеры знают о моих обширных связях и время от времени...
	- Вот я и говорю! - радостно заорал Мортон и от избытка чувств снова хлопнул Паккера по спине. - Все дело в связях! Если есть связи, тогда в любом деле не пропадешь. Вот я, например...
	От продолжения тирады Паккера спасло лишь то, что прибыл наконец лифт.
	Спустившись вниз, он сразу направился к стойке дежурного.
	- Доброе утро, мистер Паккер, - сказал клерк, вручая ему стопку писем. - Тут для вас посылка, и довольно тяжелая. Может быть, вам помочь?
	- Нет, благодарю вас, - ответил Паккер. - Я уверен, что справлюсь сам.
	Клерк выложил посылку на стойку. Паккер взял ее в руки и тут же опустил на пол - весил пакет, должно быть, фунтов тридцать. А адресную наклейку почти всю покрывали марки с такими высокими номиналами, что аж дух захватывало.
	Паккер взглянул на наклейку повнимательнее: его фамилия и адрес были выведены печатными буквами и так старательно, словно земной алфавит представлялся отправителю непостижимым таинством. Вместо обратного адреса - мешанина из точек, закорючек и черточек: понять ничего невозможно, но вроде бы что-то знакомое. Марки, сразу определил Паккер, выпущены в системе девятой звезды созвездия Рака - за всю его жизнь ему доводилось видеть такие лишь один раз. Некоторое время он просто стоял, пытаясь сообразить, сколько они могут стоить.
	Затем сунул стопку писем под мышку и поднял посылку с пола. Теперь она показалась Паккеру еще тяжелее, и он тут же пожалел, что отказался от помощи. Но сказанного не воротишь. Да и в конце концов, не такой уж он еще старый и дряхлый.
	Доковыляв до лифта, он опустил пакет на пол и остановился лицом к двери, ожидая кабину. Неожиданно у него за спиной раздался голос, похожий на птичье щебетание, и Паккер вздрогнул, узнав голос вдовы Фоше.
	- О, мистер Паккер, - затараторила она, - я так рада, что вас встретила.
	Паккер обернулся, ибо ничего другого ему не осталось - нельзя же и в самом деле стоять к ней спиной, словно ее там нет.
	- О, какие вы тяжести носите... - пожалела его вдова Фоше. - Позвольте, я вам помогу.
	С этими словами она выхватила у него из-под руки стопку писем и добавила:
	- Бедняжка. Я помогу вам их донести.
	Паккер с удовольствием бы ее придушил, но вместо этого лишь улыбнулся. Улыбка, правда, вышла несколько натянутая, даже зловещая, но на большее его не хватило.
	- Как мне повезло, что я вас встретил, - ответил он. - Один бы я ни за что не справился.
	Не заметив скрытой иронии, вдова Фоше продолжала молоть языком как ни в чем не бывало:
	- Сегодня к ленчу я собиралась приготовить бульон, и у меня всегда получается слишком много. Может, вы присоединитесь?
	- Нет, к сожалению, это невозможно, - встревожено сказал Паккер. - Прошу меня извинить, но сегодня у меня очень много работы. - Кивнув на стопку писем у нее в руках и на посылку, он, словно рассерженный морж, выпустил воздух через усы, но вдова Фоше ничего не заметила.
	- Как это, должно быть, романтично и увлекательно! - снова затрещала она, - Все эти письма и пакеты с разных концов Галактики! С таких далеких и странных планет! Вы непременно должны как-нибудь просветить меня, рассказать, что такое собирание марок!
	- Видите ли, мадам, - несколько раздраженно ответил Паккер, - я занимаюсь марками больше двадцати лет и едва только начинаю понимать, что такое филателия, так что едва ли возьмусь объяснять это кому-либо еще.
	Она продолжала болтать.
	№Черт бы ее побрал, - подумал Паккер. - Когда же она замолчит?¤
	Старая перечница! Он снова с шумом выпустил воздух через усы. Теперь она три дня будет носиться по всем соседям и рассказывать, как они №странно¤ встретились и какой он №странный¤ старикашка. Письма, мол, получает со всяких чужих планет, и бандероли, и посылки. И уж наверняка здесь дело не только в марках. Здесь, мол, что-то нечисто, можете не сомневаться даже...
	У его двери вдова Фоше неохотно отдала письма и спросила:
	- Вы уверены, что не передумали насчет бульона? Это не просто бульон. Я его готовлю по особому рецепту.
	- К сожалению, я вынужден отказаться.
	Паккер отпер замок и открыл дверь. Она все не уходила.
	- Я бы с удовольствием пригласил вас зайти, - соврал он, вежливо улыбаясь, - но у меня немного не прибрано.
	№Немного не прибрано¤ - это было, конечно, мягко сказано.
	Оказавшись наконец за надежно запертой дверью, Паккер пробрался мимо бесконечных штабелей из кляссеров, ящиков, коробок к столу и поставил посылку рядом. Первым делом он просмотрел письма; одно оказалось с Сахиба, другое - из системы Лиры, третье - с Муфрида, а четвертое - с Марса - просто рекламный проспект какого-то концерна.
	Паккер откинулся на спинку громоздкого кресла и обвел комнату взглядом.
	№Надо все-таки взяться как-нибудь и привести квартиру в порядок¤, - сказал он себе. Без сомнения, здесь полно барахла, которое можно просто выбросить, а все ценное надо рассортировать по коробкам и надписать, чтобы всегда можно было найти то, что нужно. Может быть, есть смысл даже составить генеральный каталог - тогда он, по крайней мере, будет знать, что у него уже есть, а чего нет и сколько все это стоит.
	Хотя это, конечно, не самый главный вопрос.
	Возможно, ему пора специализироваться. Большинство коллекционеров так и поступают. Галактика слишком велика, чтобы собрать все галактические марки. Даже два тысячелетия назад, когда коллекционерам приходилось беспокоиться только о земных марках, их печатали так много, что филателисты придумали специализацию.
	Однако на чем-же все-таки специализироваться, если сознательно хочешь ограничить свои интересы? Может быть, на марках с одной какой-то планеты или звездной системы? Может, на планетах за пределами определенного радиуса, скажем в пятьсот светолет? Или на конвертах? Например, было бы очень интересно составить коллекцию конвертов с гашениями и почтовыми отметками, демонстрирующую различия и тонкости почтового сообщения в глубине космоса, среди далеких звезд.
	Но в том-то и дело, что тут все интересно. Можно потратить три жизни, но так и не добраться до конца. Хотя за двадцать лет можно, если постараться, собрать огромное количество материала. А уж он-то старался! Он отдавал коллекционированию всего себя и наслаждался каждой минутой, проведенной с марками. В некоторых областях, не без гордости подумал Паккер, ему удалось стать своего рода экспертом. Время от времени он писал статьи для филателистических журналов, и едва ли не каждую неделю кто-нибудь из знаменитейших коллекционеров обращался к нему за помощью или просто заходил поболтать.
	Марки, чего уж там говорить, способны доставить огромное наслаждение, признавал Паккер, словно извиняясь. Огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие.
	Но само собирание материала - лишь часть коллекционирования, своего рода начальная стадия. Гораздо важнее были контакты. И без них просто не обойтись, особенно без контактов в дальних пределах Галактики. Если вы не хотите полагаться на жуликоватых дельцов в филателистических магазинах, которые предлагают лишь то, что легко достать, контакты просто необходимы. Контакты с другими коллекционерами, которые желают обмениваться марками, контакты с одинокими людьми на одиноких форпостах и на самом краю Галактики, где, скорее всего, и можно найти редкий, экзотический материал, с людьми, которые готовы отыскать его, сохранить и переслать вам за вполне приемлемую цену, или с каким-нибудь Богом забытыми организациями, что приторговывали наборами различных марок в попытках хоть немного пополнить свой скудный бюджет.
	В системе Енотовой Шкуры, например, жил человек, которому в обмен на его марки нужны были лишь последние музыкальные записи с Земли. А один бесстрашный миссионер на пустынном Агустроне собирал пустые жестянки из-под табака и бутылки, которые по какой-то причине ценились на этой безумной планете очень высоко. Но среди многих других - землян и инопланетян - самым важным для Паккера корреспондентом всегда был ПугАльНаш.
	Паккер перекатил размокший и почти уже лишенный вкуса листок на языке, с наслаждением всасывая последние капли божественного нектара.
	Если бы кому-нибудь удалось раздобыть крупную партию этих листьев, подумалось ему, человек мог бы сказочно разбогатеть. Расфасовать их в маленькие пакетики наподобие жевательной резинки, и здесь, на Земле, листья будут разметать как горячие пирожки. Он как-то пытался поднять этот вопрос в переписке с ПугАльНашем, но только запутал беднягу унукийца, который почему-то просто не видел смысла в коммерческих операциях, выходивших за рамки личных потребностей самих участников обмена.
	Позвонили в дверь, и Паккер пошел открывать.
	Оказалось, это Тони Кампер.
	- Привет, дядя Клайд, - беззаботно произнес он.
	Паккер неохотно открыл дверь пошире.
	- Ладно, заходи уж, раз пришел.
	Тони шагнул через порог, сдвинул шляпу на затылок и окинул квартиру оценивающим взглядом.
	- Честное слово, дядюшка, тебе нужно взять как-нибудь и выкинуть весь этот хлам. Просто не представляю, как ты тут живешь.
	- Нормально живу, - осадил его Паккер. - Но может быть, я при случае разберу здесь немного.
	- Хотелось бы верить.
	- Мальчик мой, - горделиво произнес Паккер, - думаю, я без всякого преувеличения могу сказать, что у меня одна из лучших коллекций галактических марок на Земле. Когда-нибудь я помещу их все в альбомы...
	- Этого никогда не произойдет, дядюшка, ты просто будешь складывать их в кучи, как и раньше. Твоя коллекция растет так быстро, что ты не успеваешь сортировать даже новые поступления.
	Он пнул носком ботинка стоящую у стола коробку.
	- Вот, например? Опять новая посылка?
	- Только что пришла, - признал Паккер. - И пока я не выяснял, откуда она.
	- Отлично! - сказал Тони. - Что ж, развлекайся. Ты еще всех нас переживешь.
	- И переживу! - запальчиво ответил Паккер. - Однако зачем ты все-таки пришел?
	- Да ни за чем, дядюшка. Просто заскочил проведать и напомнить, что выходной ты обещал провести у нас. Энн настояла, чтобы я непременно зашел и напомнил. Дети всю неделю дни считали...
	- Я помню, - соврал Паккер, поскольку напрочь забыл о данном обещании.
	- Я могу заехать за тобой. Скажем, в три пополудни?
	- Нет, Тони. Спасибо. Не беспокойся. Я вызову стратотакси. В три будет очень рано, а у меня еще полно дел.
	- Надо думать, - сказал Тони и двинулся к выходу, потом добавил с порога: - Не забудь!
	- Разумеется, не забуду, - резко ответил Паккер.
	- Энн обидится, если ты не приедешь. Она запланировала на вечер все твои любимые блюда.
	Паккер проворчал что-то в ответ.
	- Ужин в семь, - напомнил Тони жизнерадостно.
	- Хорошо, Тони. Я приеду.
	- Ладно, дядюшка, до вечера.
	№Молокосос, - подумал Паккер. - Опять неизвестно что затеял, наверно. Всю жизнь проворачивает какие-то делишки, а толку никакого. Еле на жизнь хватает...¤
	Он вернулся к столу.
	№Наверно думает, что получит в наследство мои деньги. Хоть там и не Бог весть сколько... Что же, пусть думает. Я, пока не потрачу все до последнего цента, помирать не собираюсь¤.
	Паккер сел за стол, взял один из конвертов, вскрыл его перочинным ножом и высыпал содержимое на маленький расчищенный в середине стола пятачок. Затем включил лампу, пододвинул плафон ближе и склонился над марками.
	Очень даже неплохая подборка, оценил он сразу. Вот, например, марка с Близнецов-XII - или это XVI? - отличный образчик современной классики: сколько изящества, сколько фантазии, какая тонкая работа гравера и сколько здесь чувствуется любви и внимания, бумага высочайшего качества и превосходная печать.
	Паккер принялся искать пинцет, но на столе его не оказалось. Он порылся в ящике, содержимое которого и без того напоминало разоренное крысиное гнездо, но тоже безрезультатно. Тогда он опустился на колени и поискал под столом.
	Пинцета нигде не было.
	Отдуваясь, он забрался обратно в кресло. Настроение было испорчено.
	№Куда они вечно деваются? - подумал он сердито. - Наверно, уже двенадцатый пинцет... Черт бы их побрал, никогда не помню, куда в последний раз положил...¤
	В дверь снова позвонили.
	- Войдите! - в сердцах крикнул Паккер.
	Вошел небольшого роста человек, чем-то похожий на мышь, мягко прикрыл за собой дверь и остановился у порога, нервно теребя в руках шляпу.
	- Прошу прощения... Мистер Паккер?
	- Ну, разумеется, это я, - нетерпеливо произнес Паккер. - Кого еще вы ожидали тут увидеть?
	- Э-э-э... сэр... - незнакомец сделал несколько шажков и остановился. - Меня зовут Джейсон Пикеринг. Возможно, вы обо мне слышали...
	- Пикеринг? - Паккер на мгновение задумался. - Пикеринг? О, конечно же, я слышал о вас! Вы собираете систему Полярной звезды.
	- Верно, - признал Пикеринг чуть жеманно. - Я весьма польщен, что вы...
	- Напротив, - перебил его Паккер, поднимаясь и протягивая гостю руку. - Это большая честь для меня!
	Он наклонился и скинул со стула два кляссера и три обувные коробки. Одна из них опрокинулась, и на пол посыпались марки.
	- Прошу вас, садитесь, мистер Пикеринг, - галантно предложил Паккер.
	Гость несколько ошарашено присел на край стула.
	- Боже, - произнес он, окидывая взглядом царивший в квартире беспорядок, - у вас тут огромное количество материала. Но вы, без сомнения, всегда можете отыскать то, что вам нужно...
	- Чаще всего, нет, - ответил Паккер, опускаясь в кресло, - Я по большей части даже не знаю, что у меня есть.
	Пикеринг хихикнул.
	- Тогда, сэр, вас ждет в будущем множество замечательных сюрпризов.
	- Едва ли. Я никогда ничему не удивляюсь, - заносчиво произнес Паккер.
	- Однако к делу. Я бы не хотел отнимать у вас время попусту. Нет ли у вас случайно марки №Поларис-17б¤ на конверте? Это довольно редкий номер, даже сам по себе, и я ни разу не слышал, чтобы кому-то марка встречалась вместе с конвертом. Однако мне посоветовали обратиться к вам: возможно, у вас есть то, что я ищу...
	- Подождите, дайте вспомнить. - Паккер откинулся на спинку кресла и мысленно перелистал страницы каталога. Есть: вспомнил! №Поларис-17б¤ - маленькая марка, можно даже сказать, крошечная, ярко-голубая с алым пятнышком в нижнем левом углу, а по всему полю - плотный орнамент из тонких завитков.
	- Да, - сказал он, открывая глаза. - Похоже, у меня есть такая марка. Помнится, много лет назад...
	Пикеринг затаив дыхание наклонился вперед.
	- Вы хотите сказать, что у вас действительно...
	- Да, я уверен, она где-то здесь. - Паккер неуверенно обвел рукой сразу полкомнаты.
	- Если вы найдете ее, я готов заплатить десять тысяч.
	- Насколько я помню, это была полоска из пяти марок. Письмо шло с Полариса-VII на Бетельгейзе-ХIII через... Нет, похоже, я уже не вспомню, через какую планету.
	- Полоска из пяти марок!!!
	- Насколько помню. Но может быть, я и ошибаюсь.
	- Пятьдесят тысяч! - выкрикнул Пикеринг, чуть не пуская слюну. - Пятьдесят тысяч, если вы их отыщете!
	Паккер зевнул.
	- Всего за пятьдесят тысяч, мистер Пикеринг, я даже не стану искать.
	- Сто!
	- Я подумаю.
	- Но вы начнете розыски прямо сейчас? Должно быть, вы помните хотя бы приблизительно...
	- Мистер Пикеринг, чтобы накопить эти груды материала, которые вы видите вокруг, мне потребовалось двадцать лет, и память у меня уже не та. Честно говоря, я понятия не имею, где они могут лежать.
	- Назначайте вашу цену, - взмолился Пикеринг - Сколько вы хотите?
	- Если я найду их, - сказал Паккер, - возможно, мы сойдемся на четверти миллиона. Но если найду.
	- Вы поищете?
	- Посмотрим. Может быть, я рано или поздно наткнусь на них случайно. Надо будет как-нибудь привести все это в порядок. Если они мне попадутся, то я о вас не забуду.
	Пикеринг резко встал.
	- Вы надо мной смеетесь, - обиженно произнес он.
	Паккер махнул рукой.
	- Я никогда ни над кем не смеюсь.
	Пикеринг двинулся к двери. Паккер поднялся с кресла.
	- Позвольте, я вас провожу.
	- Не стоит. И извините за беспокойство.
	Паккер снова опустился в кресло, глядя, как гость закрывает за собой дверь.
	Довольно долго он сидел, пытаясь вспомнить, где же у него лежит конверт из системы Полярной звезды, но в конце концов сдался: это было так давно.
	Затем он снова принялся искать пинцет, но тоже безуспешно. Видимо, утром придется пойти и купить новый. Тут Паккер вспомнил, что утром его дома не будет, поскольку он обещал навестить семью Тони в их летнем коттедже на берегу Гудзонова залива.
	Черт, и как только он умудряется терять столько пинцетов?
	Паккер сидела погрузившись в какое-то полудремотное-полузадумчивое состояние, размышляя о самых разных вещах. В основном о марках с клейким слоем и о том, как из многочисленных идей, возникших на Земле, именно эту жители Галактики подхватили быстрее всего и за две тысячи лет распространили до самых дальних пределов обитаемого пространства.
	Становилось все труднее уследить за новинками, да и самих планет, что выпускали марки, становилось все больше. Марки множились с невероятной быстротой, и чтобы не отстать, не пропустить что-то, приходилось тратить огромные усилия.
	А марок, в том числе и очень необычных, навыпускали множество. Взять хотя бы марки с Манкалинена, у которых номинал определялся запахом. Не пятицентовые, скажем, или пятидолларовые, или даже стодолларовые марки, а марки с запахом роз - для местной почты, марки с запахом сыра - для межпланетной корреспонденции внутри звездной системы, и еще один вид для межзвездных пересылок - эти воняли так, что человеку за сорок шагов становилось дурно. Или выпуски с Альгейба, отпечатанные цветами, которые человеческому глазу не дано видеть - хуже всего то, что номиналы на них были напечатаны этими же цветами. А взять ту знаменитую классическую серию, выпущенную - разумеется, нелегально - пиратами с Леониды; вместо бумаги они использовали обработанную кожу землян, попавших некогда в их лапы...
	Паккер сидел, уронив подбородок на грудь и прислушиваясь к нарушающему тишину тиканью часов, безнадежно утерянных где-то в завалах коллекционного материала.
	Марки дали ему новую жизнь, причем жизнь, которой он был вполне доволен. Двадцать лет назад, когда умерла Мира и он продал свою долю акций экспортной компании, ему казалось, что жизнь кончилась, что ничего хорошего у него уже не будет. Однако сейчас марки увлекали его даже больше, чем в свое время экспортный бизнес - и это просто благословение, да, именно благословение.
	Продолжая сидеть, Паккер с теплой признательностью вспоминал свою коллекцию, спасшую его от пучины одиночества, вернувшего ему интерес к жизни и словно бы омолодившую его.
	А затем он уснул.

	Разбудил его звонок в дверь, и Паккер, протирая глаза, пошел открывать.
	У порога стояла вдова Фоше с маленькой кастрюлькой в руках. Она протянула ее Паккеру и затараторила:
	- Я все-таки подумала: наверно, бедняжке это понравится. Тут немного бульона, что я приготовила. У меня всегда получается больше, чем нужно. Для одной так неудобно готовить...
	Паккер взял кастрюльку у нее из рук.
	- Спасибо, очень мило с вашей стороны.
	Вдова бросила на него пристальный взгляд.
	- Вы больны! - заявила она и шагнула через порог, заставив Паккера попятиться.
	- Я вовсе не болен, - попытался отбиться Паккер. - Я просто заснул в кресле, а так со мной все в порядке.
	Она протянула пухлого руку и потрогала его лоб.
	- Да у вас температура! Вы просто горите!
	- Ничего у меня нет! - не выдержал Паккер. - Говорю же я вам: я просто уснул.
	Вдова Фоше обогнула его и, пробравшись между стопками коробок, ворвалась в комнату. Паккер только успел подумать: №Боже, она таки проникла в квартиру! Как же ее теперь выдворить?¤
	- Ну-ка, идите сюда и садитесь, - приказала вдова. - Термометра, надо полагать, у вас нет?
	Паккер, уже покорившись судьбе, покачал головой.
	- И не было. Я никогда не болел.
	Вдова Фоше вдруг взвизгнула, подпрыгнула и неуклюжим галопом понеслась к выходу. На полпути она споткнулась о тяжелую картонную коробку и растянулась на полу, но торопливо вскочила и, что-то проверещав напоследок, вылетела на лестничную площадку.
	Паккер захлопнул за ней дверь и в некотором недоумении уставился на кастрюльку: он по-прежнему держал ее в руках и за это время не пролил ни капли.
	Однако что же так напугало вдову Фоше?
	И тут он увидел: по полу бегала маленькая мышка. Паккер приподнял кастрюльку, салютуя своей спасительнице и серьезным тоном произнес:
	- Спасибо, дружок!
	Мыши... Одно время ему казалось, что мыши здесь действительно есть - то сыр обгрызут на кухонной полке, то кто-то шуршит по ночам - и это его беспокоило: вдруг они устроили себе гнездо где-нибудь в завалах филателистического материала?
	Но нет худа без добра, подумалось Паккеру.
	Он взглянул на часы - оказалось, уже пять вечера. Каким-то образом он забылся и пропустил ленч, а до отъезда оставалось совсем немного. №Что же, похлебаю бульона, - решил он, - и заодно просмотрю содержимое пакета...¤
	Паккер взял со стола несколько полных коробок и переставил их на пол: места стало побольше - как раз чтобы разложить новые поступления.
	Он пошел на кухню, отыскал ложку и, попробовав бульон, счел, что готовить вдова Фоше действительно умеет. Кастрюлька была еще теплая, и для полировки на столе это, конечно, плохо, но Бог с ней, с полировкой: еще об этом не хватало беспокоиться.
	Паккер подтащил пакет к столу и прежде всего расшифровал загадочный обратный адрес. Эту новую знаковую систему начали несколько лет назад использовать в созвездии Волопаса, а посылка пришла от одного из его загадочных корреспондентов из созвездия Лебедя. Время от времени Паккер посылал ему в обмен ящик лучшего шотландского виски.
	Прикинув, сколько весит посылка, он решил, что на этот раз нужно будет отправить, по крайней мере, два.
	Вскрыв пакет, Паккер взял его за низ, перевернул, и на стол хлынул поток конвертов. Он отшвырнул пустой пакет в угол и в самом приятном расположении духа уселся в кресло, затем, прихлебывая бульон, принялся неторопливо разбирать свои новые сокровища.
	Даже на первый взгляд это была великолепная подборка. Отправитель взял на себя труд систематизировать конверты по месту выпуска и рассортировать их в маленькие стопки, перетянутые резинками.
	Стопка конвертов с Расальхейга, еще одна с Челеба, с Нунки, с Касс-Бореалис и множество других из различных далеких миров.
	Одну из них Паккер даже не распознал. В стопке оказалось двадцать пять или тридцать конвертов, но на всех была одна и та же марка - маленький желтый квадратик без единой надписи, довольно толстый и шершавый на ощупь. Он провел по ней пальцем, и ему показалось, что марка крошится, стирается, словно поверхность ее покрывал толченый мел.
	Несколько озадаченный, Паккер вытащил один конверт из-под резинки и бросил стопку на стол. Порывшись в ящике, он отыскал увеличительное стекло и склонился над маркой. Да, действительно, никаких надписей или пометок - просто маленький желтый квадратик - толстый, с тернистой поверхностью, словно на бумаге были наклеены песчинки.
	Он выпрямился, проглотил еще ложку бульона, затем долго пытался сообразить, что это могут быть за марки. Увы, хранящийся в памяти каталог ничего не подсказывал. Похоже, он такую марку никогда еще не видел и даже не слышал о ней.
	Часть почтовых штемпелей он узнал сразу, другие оказались совершенно незнакомыми. Впрочем, это не важно: позже можно будет отыскать их в справочниках. Однако у Паккера и без того складывалось впечатление, что планеты или звездная система, откуда отправили конверты, лежали где-то в направлении созвездия Весов. На это указывали те штемпели, которые ему удалось распознать.
	Отложив увеличительное стекло в сторону, он вновь принялся за бульон. Главное, напоминал себе Паккер, поднося ко рту очередную ложку, не намочить усы; даже если человек не носит усы, есть все равно нужно аккуратно...
	Но тут рука как назло дрогнула: немного бульона пролилось на бороду, немного капнуло на стол, и почти полная ложка выплеснулась на конверт с желтой маркой.
	Паккер выхватил из кармана платок и попытался стереть расползающееся жирное пятно, но было уже поздно. Конверт промок почти мгновенно, марка потемнела от влаги, и он в сердцах выругался, проклиная собственную неуклюжесть.
	Затем взял мокрый конверт за уголок, отыскал мусорную корзину и разжал пальцы.

	После выходных, проведенных с семьей Тони на берегу Гудзонова залива, Паккеру не терпелось вернуться домой.
	№Тони совсем рехнулся, - подумал он. - Надо же всадить столько денег в роскошный загородный дом! Шансов разбогатеть у него, считай, никаких, все его грандиозные планы рушатся один за другими, однако он по-прежнему строит из себя большого дельца и цепляется за эту дорогую виллу. Впрочем, может быть, так сейчас и надо; если удастся одурачить кого-нибудь, заставить поверить, что ты чего-то стоишь, тогда у тебя может появиться реальный шанс влезть в большое дело. Может быть, так и надо, кто его знает...¤
	Паккер остановился в холле забрать почту, надеясь, что бандероль от ПугАльНаша уже прибыла. Со всей этой суетой он забыл прихватить коробочку с листьями, и за три дня успел понять, насколько сильно к ней привык. Каждый раз, когда он вспоминал, как мало у него осталось листьев, Паккера охватывало беспокойство: а вдруг ПугАльНаш забудет о нем?
	За три дня накопилось множество писем, но от ПугАльНаша ничего не было.
	Впрочем, этого следовало ожидать, напомнил себе Паккер: новые бандероли ни разу не приходили, пока листья не кончались совсем. Поначалу он нередко задумывался, что за пророческий дар позволяет его другу точно угадывать, когда у него кончается запас, и как тот рассчитывает время отправки, чтобы бандероли приходили именно в тот день, когда в них возникнет необходимость. Теперь он об этом не думал, все равно бесполезно, чудо оно и есть чудо.
	- С возвращением! - радостно приветствовал его дежурный клерк. - Как отдохнули, мистер Паккер?
	- Сносно, - проворчал он и направился к лифту.
	Однако на полпути его перехватил управляющий Элмер Ланг.
	- Мистер Паккер, - заверещал он, - мне непременно нужно с вами поговорить.
	- Ну так говорите.
	- Это насчет мышей, мистер Паккер.
	- Каких еще мышей?
	- Миссис Фоше сказала мне, что у вас в квартире мыши.
	Паккер расправил плечи и выпрямился, чтобы казаться выше, хотя при его сложении это было непросто.
	- Это ваши мыши, Ланг. Вы ими и занимайтесь.
	- Но как же я могу, мистер Паккер? - произнес Ланг, заламывая руки. - Ваша квартира... Там столько всякого хлама... надо бы все это разобрать.
	- Должен вам заметить, сэр, что этот хлам является одной из самых полных коллекций марок во всей Галактике. Я действительно несколько запустил разборку новых поступлений, но я никому не позволю называть свою коллекцию хламом.
	- Но может быть, я попрошу Майлса, сборщика, помочь вам разобраться с коллекцией?
	- Помочь мне мог бы только человек, имеющий определенный опыт работы с филателистическим материалом, - строго сказал Паккер, - Ваш сборщик, надо полагать, такого опыта не...
	- Но, мистер Паккер, - взмолился Ланг, - все эти горы бумаги и коробки - идеальное место для мышей. Я не смогу вывести мышей, если не вычистите свои завалы.
	- Вычистить?! - взорвался Паккер, - Да вы хоть понимаете, о чем говорите? Где-то в огромной массе материала есть, например, конверт - для вас это просто конверт с марками и штемпелями, - за который мне несколько дней назад предлагали четверть миллиона долларов - если только я его отыщу. И это лишь малая толика от всего накопленного. Вы что, Ланг, все это предлагаете мне №вычистить¤?
	- Но, мистер Паккер, так больше продолжаться не может. Я вынужден настаивать...
	Тут прибыл лифт, и Паккер с видом оскорбленного достоинства шагнул в кабину, оставив управляющего с его проблемами в холле.
	- Сует свой нос, куда не просят... - пробормотал он, отдуваясь сквозь усы.
	- Что вы говорите, сэр? - спросил лифтер.
	- Миссис Фоше. Сует свой нос, куда ее не просят.
	- Возможно, вы правы, сэр, - рассудительно ответил лифтер.
	Паккер надеялся, что в коридоре никого не будет, и на этот раз ему повезло. Он отпер дверь, шагнул вперед...
	И замер, услышав странный булькающий звук.
	Какое-то время он стоял неподвижно, прислушивался - с недоверием и чуть-чуть испуганно.
	В комнате по-прежнему булькало.
	Паккер опасливо прошел дальше и сразу же увидел, в чем дело.
	Мусорная корзина у стола была до краев заполнена какой-то булькающей желтой массой. В нескольких местах масса даже сползла по стенке корзины и растеклась лужицами по полу.
	Готовый в случае чего повернуться и броситься наутек, Паккер медленно подошел ближе, но ничего не произошло. Желтая масса в корзине продолжала булькать, и только.
	Это была густая, похоже, клейкая масса без пены, и хотя она булькала, ни пузырьков, ни бурления не было заметно.
	Паккер подошел совсем близко и протянул к корзине руку. Никто его не схватил, да и вообще, масса никак не отреагировала.
	Он ткнул ее пальцем: на ощупь поверхность оказалась довольно плотной, чуть теплой, и у него вдруг возникла мысль, что это нечто живое.
	Паккер тут же подумал о вымоченном бульоном конверте, который бросил перед отъездом в мусорную корзину. Он даже не удивился своей догадке: масса в корзине была такого же цвета, что и марка на конверте. Обогнув стол, он положил туда почту и тяжело опустился в кресло.
	№Выходит, марка ожила, - подумал Паккер, - и это очень странно...¤ Впрочем, чего уж там. На самом деле она не страннее некоторых марок, что ему доводилось видеть раньше. Хотя Земля и передала Галактике идею их использования, многие развили ее гораздо дальше - порой с очень необычными результатами.
	№А мне теперь, - подумал он, - придется выносить эту дрянь в корзине. Не хватало еще, чтобы Ланг увидел...¤
	Его немного беспокоило то, что Ланг требовал привести квартиру в порядок, и в какой-то степени задевало: он заплатил за нее немалые деньги, причем заплатил вперед, и никогда никому не мешал. А кроме того, он живет здесь уже двадцать лет, и с этим Лангу тоже придется считаться.
	Потом он наконец встал, обошел стол сбоку и наклонился. Осторожно, чтобы не вляпаться, где желтая масса перетекла через край, взялся за корзину и попытался ее подрыть. Не тут-то было. Он тянул изо всех сил, но корзина оставалась на месте. Паккер выпрямился и двинул ее ногой - она даже не шелохнулась. Он шагнул назад и уставился на корзину, сердито отдуваясь сквозь усы. Как будто ему и без того забот мало! Надо разбирать все эти завалы и избавляться от мышей. Надо искать конверт из системы Полярной звезды. Кроме того, куда-то подевался пинцет, и придется идти покупать новый, а значит, опять тратить время.
	Но прежде всего нужно будет убрать отсюда корзину. Очевидно, она просто прилипла: эта желтая дрянь затекла под дно и засохла. Нужно будет взять ломик или еще что-нибудь длинное, поддеть и отодрать от пола.
	Желтая масса в корзине по-прежнему весело булькала. Паккер вновь надел шляпу, вышел на лестницу и запер за собой дверь.
	Стоял чудный летний день, и он решил немного прогуляться, а заодно подумать о своих бесчисленных проблемах. Однако о чем бы Паккер ни думал, мысли его возвращались к корзине с ползущим через край желтым киселем, и он понимал, что не сможет заниматься ничем другим, пока от нее не избавится.
	Отыскав магазин, где продавали скобяные изделия, Паккер купил средних размеров ломик и направился к дому. Возможно, он поцарапает немного пол, но зато уж точно отдерет приклеившуюся корзину.
	В холле первого этажа на него снова напустился Ланг.
	- Мистер Паккер, - спросил он строго, - куда это вы направляетесь с таким ломом?
	- Я его купил специально, чтобы вывести мышей.
	- Но, мистер Паккер...
	- Вы ведь хотите, чтобы я от них избавился?
	- Да, разумеется.
	- Ситуация складывается критическая, и от меня могут потребоваться решительные действия, - сурово произнес Паккер.
	- Но... лом!
	- Не беспокойтесь, я буду осторожен и не стану бить слишком сильно, - пообещал Паккер.
	Он поднялся на лифте к себе. Написанная на лице Ланга растерянность немного улучшила ему настроение, и, двигаясь по коридору, Паккер даже насвистывал какую-то мелодию.
	Однако, ковыряясь ключом в замке, он услышал за дверью шорох и почувствовал, как по спине у него пробежал холодок: шорох казался таинственным и зловещим.
	№Боже, - подумал он, - там не может быть столько мышей¤. Сжав ломик покрепче, Паккер отпер замок и распахнул дверь.
	В квартире бушевал бумажный шторм.
	Паккер быстро шагнул через порог и захлопнул за собой дверь, чтобы ни одна бумажка не улетела на лестницу.
	№Должно быть, оставил окно открытым¤, - мелькнула мысль. Но нет, не оставил. Да и на улице - ни ветерка.
	А тут... тут не то что ветерок - самый настоящий шторм.
	Паккер стоял, прислонившись спиной к двери, и испуганно наблюдал за происходящим в квартире, затем перехватил ломик понадежнее.
	Ливень конвертов, шквал пакетов, снегопад танцующих в воздухе марок... На полу тут и там стояли раскрытые коробки, куда, укладываясь аккуратными рядами, сыпались пакеты, марки и конверты, а вдоль стены стояли ровными штабелями другие коробки, что само по себе уже вызывало беспокойство: меньше двух часов назад, когда он уходил, в квартире не было абсолютно ничего ровного и аккуратного.
	Однако прямо на глазах шторм стихал. В воздухе кружилось уже меньше бумаг, коробки закрывались, словно невидимой рукой, и, взлетая сами по себе, укладывались вместе с другими у стены.
	№Полтергейст!¤ - в ужасе подумал Паккер, лихорадочно припоминая, что он читал или слышал об этом явлении, и пытаясь отыскать хоть какое-то объяснение.
	Но тут все закончилось.
	По воздуху уже ничего не летало. Коробки стояли ровными штабелями у стены. Все замерло.
	Паккер шагнул в комнату и ошарашено обвел взглядом свое жилище.
	Письменный и обеденный стол сияли полировкой. На окнах висели желтые ровные шторы. Ковер выглядел как новый. Кресла, журнальные столики, лампы и множество других вещей, давно похороненных под грудами филателистического материала и забытых, вновь стояли на своих местах - вычищенные и отполированные до блеска.
	А в центре всего этого упорядоченного благообразия весело булькала мусорная корзина.
	Паккер выронил ломик и двинулся к столу. Окно перед ним распахнулось. Ломик просвистел у него над головой, вылетел на улицу и с треском продрался сквозь крону ближайшего дерева, затем окно захлопнулось, и Паккер потерял ломик из виду.
	Он снял шипу и швырнул ее на стол.
	Шляпа немедленно поднялась в воздух и поплыла к шкафу в прихожей. Дверцы шкафа распахнулись, шляпа скользнула внутрь, и дверцы мягко закрылись.
	Паккер в задумчивости надул щеки и выпустил воздух сквозь усы. Затем достал платок и промокнул лоб.
	- Странные творятся дела, - пробормотал он себе под нос.
	Медленно, настороженно Паккер принялся осматривать квартиру. Все коробки стояли вдоль одной из стен - от пола до потолка по три в ряд. У противоположной стены стояли три картотечных шкафа, и Паккер удивленно потер глаза: за долгие годы он успел про один забыть и думал, что у него их только два. А вся квартира была аккуратно прибрана, вычищена и только что не светилась.
	Паккер переходил из комнаты в комнату - везде царил полный порядок.
	Сковородки и кастрюли на кухне стояли на своих местах, в буфете высились аккуратные стопки тарелок. Плита и холодильник сияли чистотой, и даже в раковине не оказалось ни одной грязной тарелки, а Паккер не сомневался, что они должны быть. Кастрюлька миссис Фоше, уже без бульона и оттертая до блеска, стояла на кухонном столе.
	Паккер вернулся к письменному столу и там, словно кто-то выложил все это для обозрения, обнаружил десять мертвых мышей.
	Восемь филателистических пинцетов.
	Стопку конвертов со странными желтыми марками.
	Два - не один, а сразу два - конверта с марками №Поларис-17б¤, на одном четыре марки, на другом - пять.
	Паккер устало опустился в кресло и снова взглянул на стол.
	Как же это могло случиться, черт побери? И что вообще происходит?
	Он наклонился и посмотрел на корзину, стоявшую сбоку от стола. Ему даже показалось, что она булькала специально для него. Видимо, все дело в ней, решил Паккер, иначе просто и быть не может. Ничего другого в квартире не появилось, ничего нового - только эта мусорная корзина с желтой кашей.
	Он взял со стола стопку конвертов с желтыми марками и открыл ящик стола, чтобы найти увеличительное стекло. В ящике тоже был полный порядок, а увеличительных стекол оказалось сразу пять штук. Паккер выбрал самое сильное.
	При таком увеличении поверхность марки превратилась в равнину с ровно уложенными вплотную друг к другу маленькими шариками - вовсе не песчинки, как ему показалось раньше. Склонившись над увеличительным стеклом, Паккер вдруг понял, что это споры.
	Крохотные безжизненные оболочки, способные тем не менее возродить жизнь - что в данном случае и произошло. Он пролил на марку бульон, споры ожили, и возникла эта странная колония микроорганизмов в корзине.
	Паккер положил увеличительное стекло на место и встал, собрал дохлых мышей за хвостики, отнес к люку мусоросжигателя и выбросил.
	Затем прошел к книжному шкафу: книги тоже были расставлены по тематике; нашлись даже те, что он давным-давно потерял и не мог отыскать долгие годы. Длинные ряды каталогов марок, подборка справочников по галактическим гашениям, огромный том по разновидностям почтовых отметок, путеводители по Галактике, целая полка словарей экзотических языков - книги, совершенно необходимые для распознавания марок - и множество изданий, посвященных тонкостям филателии.
	От книжного шкафа он перешел к сложенным у стены коробкам. Взял одну из них и поставил на пол. Коробка оказалась заполненной конвертами и прозрачными пакетами с отдельными марками, блоками, марками в листах и полосах. С растущим чувством радостного удивления Паккер продолжал перебирать содержимое коробки.
	Все марки и конверты в ней оказались из системы Тубана. Он закрыл коробку и собрался поставить ее на место, однако, не дожидаясь его, коробка сама поднялась над полом и установилась туда, откуда он ее взял.
	Паккер проверил еще три, что стояли рядом. В одной коробке хранился материал с Корефороса, в другой - из системы Антареса, а в третьей - с Джуббы. Споры не только привели в порядок квартиру, но и рассортировали всю его коллекцию!
	Он вернулся на дрожащих ногах к креслу и сел. Просто невероятно! Слишком невероятно!
	Споры впитали бульон и ожили. И теперь у него в мусорной корзине поселилась неземная форма жизни - или колония различных форм жизни - короче, существа с явным пристрастием к порядку, неудержимым стремлением работать и умением направить свое стремление в нужное русло.
	Но самое главное - эта чертовщина в корзине делала именно то, что человеку нужно.
		Корзина навела порядок в квартире, рассортировала марки и конверты, извела мышей и отыскала конверты из системы Полярной звезды вместе со всеми потерявшимися пинцетами.
	Откуда эти существа узнали, что ему нужно? Может быть, они читают мысли?
	От этой догадки по спине у него пробежали мурашки, но до его возвращения корзина и в самом деле ничего не делала, лишь весело побулькивала. Возможно, она не знала, что делать, а затем он вернулся и каким-то образом ей передались его мысли. Да, пожалуй, так: едва он вернулся, корзина узнала, какого работу надо выполнять, и сделала ее.
	Зазвенел звонок в прихожей, и Паккер пошел открывать. Оказалось, это Тони.
	- Привет, дядюшка, - сказал он. - Ты забыл свою пижаму, и я решил забежать вернуть. Ты оставил ее на кровати.
	Он протянул Паккеру небольшой сверток и только тут заметил, что произошло в квартире.
	- Боже, дядюшка! Что случилось? Ты никак навел здесь порядок?
	Паккер в смущении покачал головой.
	- Да нет, Тони. Тут произошло нечто необъяснимое.
	Племянник прошел в гостиную и остановился, восхищенно и несколько ошарашено оглядывая комнату.
	- Ты славно потрудился, дядюшка.
	- Я палец о палец не ударил.
	- А! Понятно. Нанял кого-то, чтобы здесь убрали, пока ты гостил у нас.
	- Нет, что ты. Все случилось сегодня утром. И всю работу сделала вот эта штуковина. - Паккер указал на корзину.
	- Да ты, видимо, рехнулся, дядюшка, - без тени сомнения заявил Тони.- Совсем крыша поехала.
	Тони настороженно обошел вокруг корзины, затем протянул руку и ткнул пальцем в желтую булькающую массу.
	- Похоже на тесто, - сообщил он, выпрямился и посмотрел Паккеру в глаза: - А ты меня не разыгрываешь?
	- Я понятия не имею, что это такое, - ответил Паккер, - и не знаю, как и зачем оно навело у меня порядок, но клянусь, все это - чистая правда.
	- А знаешь, дядюшка, - задумчиво сказал Тони, - тут, кажется, что-то есть...
	- Не сомневаюсь.
	- Нет, я серьезно. Не исключено, что это величайшее открытие за всю историю человечества... Так значит, ты говоришь, эта чертовщина делает то, что тебе нужно?
	- В общем, да, - сказал Паккер. - Только я не понимаю - как. У нее определенно есть ощущение порядка, и она делает ту работу, которую тебе нужно. Она словно понимает тебя - даже предвидит твои желания. Может быть, на самом деле это мозг с огромным пси-потенциалом. Видишь ли, я тут перед отъездом разглядывал один конверт с желтой маркой...
	И он рассказал ему все, что с ним произошло. Тони задумчиво слушал, теребя себя за подбородок.
	- Так, ладно, дядюшка, - произнес он наконец, - все ясно. Мы не знаем, что это такое и как оно действует, но давай пораскинем мозгами. Представь себе ведерко этой вот чертовщины в какой-нибудь конторе, в большой, серьезной конторе. Они смогут добиться такой эффективности, какая им и не снилась. Эта штуковина будет сортировать и хранить бумаги, регистрировать документацию и вообще поддерживать полный порядок в делах. У них никогда ничего не потеряется! Все будет лежать на своих местах, а найти нужный документ можно будет в считанные секунды. Скажем, босс или еще кто хочет посмотреть какое-нибудь досье: хлоп! - и оно уже на столе. Да с такой штуковиной можно вообще уволить всех клерков! Или, например, библиотека: она может работать даже без библиотекарей, и еще как! Но больше всего пользы эта чертовщина принесет в крупных конторах - в страховых фирмах, в промышленных корпорациях или транспортных компаниях. Тут ей просто цены нет.
	Паккер немного растерянно покачал головой.
	- Может быть, Тони, может быть, но кто тебе поверит? Кто обратит внимание? Это слишком фантастичный план. Ты просто станешь посмешищем.
	- Ну, это все ты оставь мне, - сказал Тони. - Я знаю, что надо делать, и тебе без меня не обойтись.
	- Ага! Значит, мы уже деловые партнеры.
	- У меня есть друг... - Послушать его, так у Тони везде друзья. - Он разрешит мне провести проверку. Мы поставим ведерко с этой штуковиной у него в конторе и посмотрим, что получится. - Он огляделся, уже готовый действовать. - У тебя есть ведро?
	- На кухне должно быть.
	- А мясной бульон? Ты ведь облил марку мясным бульоном?
	Паккер кивнул.
	- Кажется, есть банка консервированного.
	Тони почесал в голове.
	- Значит, так, дядюшка: прежде всего нам нужен стабильный источник поставок.
	- У меня осталось еще несколько таких конвертов. Все - с марками. Мы можем использовать один из них.
	Тони нетерпеливо отмахнулся.
	- Нет, так не пойдет. Эти конверты - наш резервный фонд. Их нужно спрятать куда-нибудь в сейф - на крайний случай. Но сдается мне, мы сможем вырастить не одно ведро этой штуковины из того, что у нас уже есть. Отчерпнем немного, подкормим бульоном и...
	- Но откуда ты знаешь?..
	- А тебе не кажется странным, дядюшка, что спор на марке и бульона, который ты пролил, оказалось ровно столько, чтобы заполнить желтой массой одну мусорную корзину до краев?
	- Да, в общем-то, но...
	- По-моему, эта чертовщина разумна. Или, во всяком случае, она знает, что делает. Так сказать, сама себе устанавливает правила. Ты ей дай корзину, и она живет в ней, никуда не выползает. Разрослась как раз до краев и немного вытекла, но лишь для того, чтобы приклеить корзину к полу. И все. Она не прет через край, не заполняет комнату - короче, знает свое место.
	- Может быть, ты и прав, но это не объясняет...
	- Подожди секунду, дядюшка. Вот смотри.
	Тони сунул руку в корзину и вырвал кусок желтой массы.
	- Теперь следи за корзиной.
	Прямо у них на глазах споры расползлись и заполнили пустое пространство. Спустя несколько минут корзина снова была полна до краев.
	- Видишь, что я имею в виду? - сказал Тони. - Дашь ей больше места - она вырастет. Нужно только кормить. А уже место мы ей дадим - много-много ведер - и пусть растет сколько душе угодно...
	- Черт, дашь ты мне сказать, наконец?! Я тебя хочу спросить, что мы будем делать, чтобы она не приклеивалась к полу? Ну, разведем мы еще ведро этой чертовщины или несколько ведер, а они возьмут и приклеятся тут к полу, как первое.
	- Очень хорошо, что ты об этом подумал. Но я знаю, что надо делать - мы просто подвесим ведро за ручку. Подвесим, и ей не к чему будет приклеиваться.
	- Хм-м... Ладно. Похоже, мы все предусмотрели. Пойду разогрею бульон.
	Они разогрели бульон, нашли ведро и подвесили его на рукоятку швабры, уложенной на спинки двух стульев. Затем бросили туда кусок желтой массы, вырванной из мусорной корзины, и приготовились наблюдать. Однако масса лежала куском и, похоже, совсем не собиралась расти.
	- Выходит, я был прав, - заявил Тони. - Чтобы она начала расти, ей нужно немного бульона. Он плеснул в ведро бульон, но спустя несколько секунд масса растаяла, расползлась и превратилась в тягучую черную жижу.
	- Что-то здесь не так, - обеспокоенно сказал Тони.
	- Да уж, - согласился Паккер.
	- Знаешь, у меня есть идея, дядюшка. Очевидно, ты в первый раз облил марку другим бульоном. У разных фирм, что производят консервы, наверняка и разная рецептура. Дело, скорее всего, не в самом бульоне, а каком-то ингредиенте, который побуждает споры к росту. Похоже, у нас не тот бульон.
	Паккер смущенно шаркнул ногой.
	- Тони, я не помню, какой был бульон.
	- Но ты должен вспомнить! - закричал Тони. - Думай! Ты должен вспомнить, что это была за фирма!
	С несчастным видом Паккер шумно выдохнул через усы и признался:
	- По правде говоря, Тони, я его не покупал. Этот бульон приготовила миссис Фоше.
	- Вот, уже кое-что! Кто такая миссис Фоше?
	- Любопытная старуха, что живет на этой же лестничной площадке.
	- Отлично! Тебе надо лишь попросить, чтобы она приготовила еще немного.
	- Я не могу, Тони.
	- Но нам нужна всего одна порция. Мы отдадим бульон на анализ, чтобы узнать состав, и дело сделано!
	- Она захочет узнать, зачем мне бульон. И всем расскажет, как я ее попросил. Возможно, она даже догадается, что здесь дело нечисто.
	- Вот этого допустить нельзя, - озабоченно произнес Тони. - Все должно остаться между нами. Зачем нам делиться с кем-то еще?
	Он сел и задумался.
	- А кроме того, она, наверно, на меня злится, - добавил Паккер. - Перед моим отъездом она таки пробралась в квартиру и до смерти перепугалась, когда увидала мышь. После чего понеслась к управляющему жаловаться.
	Тони щелкнул пальцами.
	- Придумал! - воскликнул он. - Я знаю, как мы это обтяпаем. Ты иди и ложись в постель, а...
	- Еще чего! - проворчал Паккер.
	- Послушай, дядюшка, другого выхода нет. Тебе придется мне подыграть.
	- Что-то мне это не нравится. Совсем не нравится.
	- Иди ложись в постель и притворяйся больным. Сделай вид, что тебе плохо. А я отправлюсь к этой миссис Фоше и распишу ей, как ты переживаешь из-за того, что ее напугала мышь. Скажу, что ты, мол, весь день вкалывал и приводил квартиру в порядок, только чтобы это не повторилось. Скажу, ты так, мол, работал, что...
	- Ни в коем случае, - взвизгнул Паккер. - Она же сюда пулей прилетит! Очень мне это нужно!
	- А парочку миллиардов тебе не нужно, а? - сердито спросил Тони.
	- Да не особенно, - ответил Паккер. - Душа как-то не лежит.
	- Ладно, я скажу ей, что ты совсем не встаешь - сердце, мол, слабое - но ты очень просил приготовить тебе еще такого же бульона.
	- Я запрещаю тебе говорить это! - не выдержал Паккер. - Не смей ее приплетать!
	- Но, дядюшка, - попытался уговорить его Тони, - если ты не хочешь сделать это ради себя, подумай обо мне. Я у тебя один родственник на всем свете остался. И это первый случай, когда мне выпала возможность действительно разбогатеть. Может быть, я много хвастаюсь и делаю вид, что процветаю, но на самом деле... - Он понял, что это не довод и сменил тактику: - Ну хорошо, если не ради меня, то сделай это хотя бы ради Энн, ради ребятишек. Тебе же не хочется, чтобы маленьким бедняжкам пришлось...
	- Ладно, заткнись, а то ты еще расплачешься сейчас, - сказал Паккер. - Черт с тобой, я согласен.
	Вышло еще хуже, чем он предполагал. Знал бы он заранее, что так получится, - в жизни бы не согласился на такую авантюру.
	Вдова Фоше сама принесла кастрюльку с бульоном. Затем села на край кровати, приподняла ему голову и, сюсюкая, принялась кормить его с ложки.
	Он чуть не провалился от стыда.
	Но то, что им было нужно, они все-таки получили. Когда вдова Фоше решила, что ему уже достаточно, в кастрюльке осталось еще примерно столько же, и она оставила бульон им. №Бедняжке он еще пригодится¤, - сказал она.

	Время приближалось к трем, и с минуты на минуту должна была явиться вдова Фоше с бульоном.
	При мысли о бульоне у Паккера сдавило горло.
	№В один прекрасный день, - пообещал он себе, - я разобью Тони башку¤. Если бы не этот проныра, ничего бы и не началось.
	Прошло уже полгода, и каждый божий день она приносила свой бульон, садилась рядом и начинала без умолку трещать, а он тем временем должен был через силу вливать в себя целую тарелку. И хуже всего то, что приходилось делать вид, будто бульон ему нравится.
	А она-то как радовалась! Боже, ну откуда в ней столько веселости и энергии? Toujours gai*, припомнилось ему французское выражение. Как тот ненормальный кот, которого древний писатель описал в своих глупых стишках**.
	№И надо же до этого додуматься! Чеснок в говяжьем бульоне! Ну кто о таком слышал?¤ - беспомощно сокрушался Паккер. Ведь это просто... варварство!
	Особый рецепт, называется... Однако именно чеснок подействовал на споры, именно эта питательная среда пробудила их к жизни и заставила расти.
	А возможно, чеснок в бульоне пошел на пользу и ему самому, признавал Паккер. Уже долгие годы он не чувствовал себя так славно, в походке появилась упругость, да и уставать он стал гораздо меньше. Раньше его всегда клонило после полудня в сон, и он ложился вздремнуть, а теперь об этом и не вспоминал. Работал как обычно, нет, даже больше обычного и - если не принимать в расчет вдову с бульоном - считал себя очень счастливым человеком. Да, именно так - очень счастливым.
	И если Тони не станет отрывать его от марок, ему этого счастья надолго хватит. Тони молодой, шустрый, вот пусть и тащит на себе корпорацию №Эффективность¤. В конце концов, он сам на этом настаивал. Хотя, надо признать, дела у него идут отлично: множество промышленных предприятий, страховых компаний, банковских контор и прочих организаций уже сделали заказы. Пройдет какое-то время, утверждал Тони, и ни одному деловому человеку даже в голову не придет, что можно обойтись без услуг корпорации №Эффективность¤.
	Прозвенел звонок, и Паккер пошел открывать. Наверняка вдова Фоше со своей кастрюлькой.
	Оказалось, нет.
	- Мистер Клайд Паккер? - спросил человек, стоявший на лестничной площадке.
	- Да, сэр, - ответил Паккер, - Проходите, пожалуйста.
	- Меня зовут Джон Гриффин, - сказал гость, сев в предложенное кресло. - Я представляю Женеву.
	- Женеву? Вы имеете в виду правительство?
	Гриффин предъявил свои документы.
	- Хорошо. Чем могу быть полезен? - спросил Паккер несколько прохладным тоном, поскольку большой любви к правительству не испытывал.
	- Насколько я понимаю, вы являетесь старшим партнером в корпорации №Эффективность¤, верно?
	- Кажется, так оно и есть.
	- Вы не уверены?!
	- Не на все сто. Я, безусловно, партнер, а вот старший или еще как, утверждать не стану. Всеми делами заправляет Тони, и я в них не вмешиваюсь.
	- Вы и ваш племянник - единственные владельцы фирмы?
	- Вот это абсолютно точно. Мы никого не хотим брать в долю.
	- Мистер Паккер, в течение определенного времени правительственные службы вели переговоры с мистером Кампером... Он ничего вам об этом не рассказывал?
	- Ни слова. Я занят своими марками, и он старается меня не беспокоить.
	- Мы заинтересованы в ваших услугах, - сказал Гриффин, - и пытались их купить.
	- Пожалуйста. Платите деньги и...
	- Но вы не знаете сути проблемы. Мистер Кампер настаивает на отдельных контрактах для каждого подразделения правительственных служб. Получается чудовищная сумма...
	- Оно того стоит, - заверил гостя Паккер. - Можете не сомневаться.
	- Но это несправедливо, - твердо сказал Гриффин. - Мы готовы заключить соглашения по каждому департаменту, хотя и это - уступка с нашей стороны, поскольку правительство положено бы рассматривать как одного заказчика.
	- Послушайте, - не выдержал Паккер. - Зачем вы со мной об этом говорите? Я не занимаюсь делами корпорации. Этими вопросами ведает Тони. Вам придется вести переговоры с ним. Я лично в мальчишку верю: у него голова варит. А меня №Эффективность¤ мало интересует - только марки.
	- Вот именно, - обрадовано произнес Гриффин. - Я об этом и хотел поговорить.
	- В смысле?
	- Дело в том, - Гриффин перешел на доверительную интонацию, - что наше правительство получает ежедневно вместе с почтой множество марок. Не помню точную цифру, но это несколько тонн филателистического материала в день со всех планет Галактики. В прошлом мы реализовывали их через несколько филателистических компаний, но теперь администрация склоняется к тому, чтобы предложить весь филателистический материал оптом - и весьма недорого - в качестве условия заключения сделки.
	- Отлично. Но что я буду делать с марками, если они будут поступать по несколько тонн в день?
	- Не знаю. Но ведь вы так интересуетесь марками, а это великолепная возможность первому покопаться в превосходном материале. Думаю, что вам вряд ли кто предложит такой богатый источник.
	- И вы хотите уступить все это мне, если я уговорю Тони пойти вам на уступки?
	Гриффин расплылся в счастливой улыбке.
	- Вы прекрасно меня понимаете.
	Паккер хмыкнул.
	- Понимаете?! Да я вас насквозь вижу!
	- О, я бы не хотел чтобы у вас создалось неверное представление о правительстве. Это деловое предложение, чисто деловое.
	- Надо полагать, за эти горы бумаги, от которых я вас избавлю, вы рассчитываете получить лишь небольшую номинальную плату?
	- Чисто условную, - заверил его Гриффин.
	- Хорошо. Я подумаю и сообщу вам свое решение Но сейчас, разумеется, ничего обещать не буду.
	- Конечно, мистер Паккер. Я не стану вас торопить.
	Когда Гриффин ушел, Паккер задумался о его предложении, и чем больше он думал, тем привлекательнее оно ему казалось.
	Можно будет арендовать большое складское помещение, установить там №Корзину эффективности¤ и просто сваливать туда все новые поступления - №Корзина¤ рассортирует их сама.
	У него не было уверенности, что одна корзина справится с подробной классификацией - разве что разберет материал по планетарным группам - но если так, он просто установит еще одну, и уж с двумя-то корзинами он сможет добиться любой точности. А после того как они отберут для него наиболее ценные экземпляры, он передаст весь хлам специально созданной торговой организации - продавать по таким ценам, что все остальные дельцы от филателии просто вылетят в трубу.
	Паккер удовлетворенно потер руки, представляя, как он №разденет¤ всех этих жуликов. Сами они такое вытворяют, что им только поделом будет.
	Радужные перспективы омрачала только одна маленькая деталь. Конечно, предложение Гриффина - это почти то же самое, что взятка, хотя чего еще ожидать от правительства? В администрации полно взяточников, вымогателей, лоббистов, №борцов за особые интересы¤ и прочих жуликов. Возможно, никто ничего и не подумает, если он согласится на сделку с марками - кроме оптовых торговцев, разумеется, но они-то уж никак не могут помешать: им останется только сесть на задние лапы и выть на луну.
	Однако имеет ли он право вмешиваться в дела Тони? Ему, конечно, несложно будет упомянуть об этом при случае, и Тони скажет №да¤. Но вот стоит ли?
	Паккер мучился, не находя ответа и даже не приближаясь к нему, пока в дверь снова не позвонили.
	На этот раз пришла вдова Фоше, но с пустыми руками. Без бульона.
	- Добрый день, - сказал Паккер. - Сегодня вы несколько позже.
	- Я было уже собралась, но увидела, что у вас посетитель. Он уже ушел?
	- Да, не очень давно.
	Она шагнула через порог, и Паккер закрыл за ней дверь.
	- Мистер Паккер, - сказала вдова Фоше, когда они прошли в гостиную, - я должна извиниться: сегодня без бульона. По правде говоря, мне немного надоело варить его каждый день.
	- В таком случае, - галантно произнес Паккер, - угощение сегодня за мной.
	Он открыл ящик стола и достал новую коробочку с листьями, присланную ПугАльНашем всего днем раньше. Почти благоговейно Паккер открыл крышку и протянул коробочку вдове Фоше. Та невольно шагнула назад.
	- Попробуйте, - предложил Паккер. - Возьмите щепотку. Только не глотайте, а жуйте.
	Вдова осторожно отщипнула пальцами кусочек высушенного листка.
	- Это слишком много, - предостерег ее Паккер, - нужно совсем чуть-чуть. Да и достать их нелегко.
	Она сунула щепотку зелени в рот. Паккер, улыбаясь, следил за выражением ее лица. Поначалу вдова выглядела так, словно он предложил ей яд, но вскоре откинулась на спинку кресла и успокоилась - видимо, решила, что смертельная опасность ей не угрожает.
	- У меня такое впечатление, - произнесла она, - что я за всю свою жизнь ничего похожего не пробовала.
	- Наверняка не пробовали. Возможно, кроме меня самого, вы - единственный человек на Земле, кто попробовал это лакомство, Я получаю его от своего друга, который живет на планете у очень далекой звезды. Его зовут ПугАльНаш. Он регулярно присылает мне бандероли с этими листьями и всегда прикладывает небольшие записки.
	Паккер поискал в ящике и нашел последнюю.
	- Вот послушайте, - сказал он и прочел записку вслух:
	~Дараго друг: я в огромный щастье твой последний пасылка с табак. Пжалста еще тот самый. Ты незнать что я прарочиский и смотреть вперед тебе. Но так как это есть и я агромный радость сделат такой задача для друг. Я заверить ты это все к лучший. Можетбыт ты скора богатеть много.
	Твой добрый друг.
	Пуг Аль Наш.~
	Паккер бросил записку на стол.
	- И что вы об этом думаете? - спросил он. - Особенно о том, что он пророк и видит мое будущее?
	- Наверно, ничего страшного. Он же утверждает, что вы скоро разбогатеете.
	- А по-моему, это очень напоминает цыганские предсказания, мне поначалу даже как-то не по себе стало.
	- Почему же?
	- Потому что я не хочу знать, что со мной случится. А он как-нибудь возьмет и напишет. Если бы человек мог видеть будущее, он бы знал, например, когда умрет, и как, и прочие...
	- Мистер Паккер, - перебила вдова, - я думаю, вам еще рано об этом беспокоиться. Готова поклясться, вы с каждым днем выглядите все моложе и моложе.
	Паккер зарделся от удовольствия.
	- Вообще-то говоря, я и чувствую себя гораздо лучше. Давно уже такого не было.
	- Может быть, это листья так действуют?
	- Нет, я думаю - дело здесь, скорее, в вашем бульоне.
	Короче, время за беседой протекло легко и приятно - более приятно, признал Паккер, чем можно было ожидать. Но когда вдова Фоше ушла, в мыслях вдруг всплыл вопрос, от которого ему стало даже как-то не по себе; с чего это он так расщедрился и предложил ей - ей! - попробовать листья?
	Паккер спрятал коробочку в ящик стола и снова взял в руки письмо ПугАльНаша, разгладил и прочитал.
	Ошибки невольно заставили его улыбнуться, но улыбка быстро погасла. Как бы там ни было, ПугАльНаш все же его опередил, освоил - пусть даже и так - земной язык, тогда как самому Паккеру язык Пуга оказался не по силам.
	~Я прарочиский и сматреть вперед тебе.~
	С ума можно сойти! Хотя не исключено, что это просто шутка - или нечто такое, что на планете Пуга заменяет шутки.
	Паккер отложил письмо в сторону. Смутное беспокойство, вызванное всеми накопившимися проблемами, необходимостью что-то решать, не давало сидеть на месте. Расхаживая по квартире, он продолжал думать.
	Как ответить на предложение Гриффина?
	Почему он угостил листьями вдову Фоше?
	Что кроется за этой фразой в письме Пуга?
	Он подошел к книжному шкафу, провел пальцем по широким корешкам №Галактического обзора¤ и, выбрав нужный том, отнес тяжелую книгу на стол.
	Долго искал и наконец отыскал звезду Унук-аль-Хэй. Пуг, он помнил, жил на десятой планете системы.
	Наморщив лоб, Паккер принялся расшифровывать сжатые фразы и дикие, порой загадочные сокращения. Неудобно, конечно, но смысл здесь тоже есть: в Галактике слишком много планет, которые необходимо включить, и даже в таком виде справочник занимал несколько толстенных томов, а уж с полным текстом и подробными описаниями он стал бы просто неподъемным.
	~Х - м. изуч. пл., раз. обит., непр. д. л. (Т-67), торг. поср. (Т-102), леч. тр., лег. прор., тр. яз...~
	Секундочку!
	~Лег. прор.~
	Может быть, это №легенда о пророчестве¤?
	Он снова перечитал абзац, переводя текст на привычный язык:
	~Х - мало изученная планета, разумные обитатели, непригодна для людей (см. таблицу 67), торговля через посредников (см. таблицу 102), лечебные травы, легенда о пророчестве или №легализированное пророчество¤? трудный язык...~
	№Насчет языка - это точно¤, - подумал Паккер. За долгие годы он научился разбираться во многих галактических языках - во всяком случае, для его целей этих знаний хватало - но язык Пуга так и остался для него полной загадкой.
	~Лег. прор.?~
	Ни в чем нельзя быть уверенным, но кто знает, может, это и правда...
	Он захлопнул справочник и отнес книгу на место. №Значит, смотришь в будущее? Почему бы это? Для чего? - подумал он, мысленно обращаясь к своему другу, и, ухмыльнувшись, добавил. - Ох и дождешься ты у меня, сверну я тебе твою длинную, тощую шею, чтоб не лез, куда не просили¤.
	Последнее, разумеется, в шутку: слишком уж далеко ПугАльНаш жил, да и неизвестно еще, какая у него шея, если она вообще есть.

	Когда пришло время укладываться на ночь, Паккер переоделся в ярко-красную с желтыми попугаями пижаму и сел на краю кровати, шевеля пальцами ног.
	№Ничего себе денек выдался¤, - подумал он.
	Нужно будет поговорить с Тони насчет сделки, предложенной правительством. Может быть, даже настоять на своем мнении - несмотря на то что при этом несколько упадут доходы корпорации №Эффективность¤.
	Зачем же отказываться от того, что хочется, если оно само идет в руки? Тони еще того и гляди, обдерет его как липку. Пора бы уже, но, видимо, он пока слишком занят делами, чтобы всерьез планировать, как обжулить своего компаньона. Хотя это и странно: нечестный доллар всегда радовал его гораздо больше, чем законный.
	Паккер вспомнил, как сказал Гриффину, что верит в Тони. Что ж, похоже, он сказал правду. Верит и даже гордится. Спору нет, Тони еще тот тип... Подумав об этом, Паккер самодовольно улыбнулся. №Ну прямо как я в молодости¤.
	Вспомнить хотя бы ту тройную сделку с поддельной старинной мебелью в английском стиле, с картинами с Антареса и местной разновидностью самогона из системы Крысы! Боже, как он их всех тогда обобрал!
	Зазвонил телефон, и Паккер двинулся в гостиную, шлепая босыми ногами по полу.
	Телефон продолжал трезвонить.
	- Иду уже! - сердито крикнул Паккер. - Иду!
	Он подошел к телефону и снял трубку.
	- Это Пикеринг, - сказал голос в трубке.
	- Пикеринг... О, да. Раз вас слышать.
	- Мы договаривались насчет конверта из системы Полярной звезды.
	- Да, Пикеринг, я вас помню.
	- Вы случайно не отыскали тот конверт?
	- Отыскал, но, извините, там полоска только из четырех марок. Я говорил тогда о пяти, но, сами понимаете, память. Годы идут, и...
	- Мистер Паккер, вы согласны продать этот конверт?
	- Продать? Да, ведь я обещал. Дал слово, сами понимаете... Хотя теперь об этом жалею.
	- Он в хорошем состоянии?
	- Мистер Пикеринг, учитывая, что это единственный конверт...
	- Могу я подъехать в ближайшее время взглянуть на него?
	- Пожалуйста. Когда вам угодно.
	- Вы подержите его для меня?
	- Разумеется, - согласился Паккер. - В конце концов, никто кроме вас, и не знает еще, что у меня есть этот конверт.
	- А цена?
	- М-м-м... Я говорил о четверти миллиона, но речь тогда шла о полоске из пяти марок. Поскольку их только четыре, можно несколько снизить цену. Я же не вымогатель, и со мной всегда можно договориться.
	- Да уж, - сказал Пикеринг с ноткой обиды в голосе.
	После того как они распрощались, Паккер долго сидел в кресле, положив ноги на стол, шевелил пальцами и удивленно разглядывал их, словно никогда раньше не видел.
	Сначала он продаст Пикерингу конверт с полоской из четырех марок за двести тысяч. А затем пустит слух, что существует конверт с полоской из пяти. Пикеринг, когда узнает, будет вне себя. Конечно, он испугается, что кто-нибудь его опередит и купит конверт с пятью марками, тогда как у него есть только четыре. Такого позора коллекционер вроде Пикеринга просто не вынесет.
	Паккер усмехнулся и произнес вслух:
	- Клюнул.
	За конверт с пятью марками он, возможно, выручит сразу полмиллиона. И Пикеринг никуда не денется, выложит. Нужно будет только назначить цену повыше и позволить ему сбить ее до пятисот тысяч...
	Часы на столе показывали десять - обычно он в девять уже лежал в постели.
	Паккер пошевелил пальцами ног. Странное дело - не то что спать, но даже ложиться не хотелось. Он и разделся-то только по привычке.
	Девять часов, надо же. В такую рань - и ложиться спать. Но ведь было время, когда он раньше полуночи об этом даже и не думал. А то, случалось, и вовсе не ложился, вспомнил Паккер, добродушно усмехаясь.
	Однако в те годы ему было чем заняться, куда пойти, с кем встретиться. И жилось тогда славно, и пилось в удовольствие... Не то что сейчас. Теперь и выпивку-то делают какого-то не ту, и повара хорошие перевелись. А что касается развлечений... Эх, да что там говорить.
	Друзья тоже - кого-то уже нет, с другими просто жизнь развела в стороны. Все ушли.
	№Ничто не вечно¤, - подумал Паккер.
	Он сидел, шевелил пальцами ног и смотрел на часы. Непонятно почему, но его вдруг охватило странное будоражащее чувство.
	Тишину квартиры нарушали только два звука - мягкое тиканье часов и неторопливое бульканье корзины со спорами.
	Паккер наклонился над краем стола и взглянул на корзину; стоит как вкопанная - полная корзина небывальщины, пробудившейся вдруг к жизни.
	Когда-нибудь, подумалось ему, кто-нибудь наверняка узнает, откуда взялись эти споры, с какой далекой планеты в туманных далях у окраины Галактики. Может быть, даже сейчас нетрудно определить, где выпускаются марки - если только он поделится с кем-нибудь своей информацией, если покажет кому-нибудь в правительстве эти конверты. Но и конверты, и информация стали теперь коммерческой тайной - слишком ценной, чтобы делиться ею с кем-то посторонним, а потому конверты заперты сейчас в надежном банковском сейфе.
	Разумные споры - отличное средство для доставки почты. Наносишь немного этой желтой каши на конверт или бандероль, пишешь адрес - и готово! А когда письмо доставлено, споры покрываются оболочками и ждут, пока снова кому-нибудь не понадобятся.
	Сегодня они работают на Земле, и, может быть, наступит день, когда они возьмут на себя заботу о порядке на всей планете; будут мыть улицы и собирать мусор - в конце концов они установят на Земле эру чистоты и порядка, какой еще не знала ни одна галактическая раса.
	Паккер пошевелил пальцами и еще раз взглянул на часы. Стрелки показывали почти половину одиннадцатого, но спать совсем не хотелось.
	№А чего я сижу? - подумал Паккер. - Может быть, переодеться и пойти погулять, как говорится, при луне?¤ На небе действительно светила полная луна, он видел ее в окно. №Совсем сдурел¤, - тут же сказал он себе, отдуваясь сквозь усы, однако снял ноги со стола и направился переодеваться.
	По пути в спальню он невольно хмыкнул, представив себе, как обдерет этого беднягу Пикеринга...
	Склонившись перед зеркалом, он пытался завязать галстук, и тут настойчиво зазвонили в дверь.
	№Если это Пикеринг, - подумал Паккер, - я его спущу с лестницы. До утра не мог подождать...¤
	Оказалось, это не Пикеринг. На визитной карточке, которую протянул посетитель, значилось, что его зовут Фредерик Хазлитт и что он президент торговой корпорации.
	- И чего же вы от меня хотите, мистер Хазлитт?
	- Я хотел бы поговорить с вами, - ответил он, воровато оглядываясь. - Мы здесь одни?
	- Одни, не беспокойтесь.
	- Дело, которое привело меня к вам, носит довольно деликатный характер и очень меня тревожит. Я обратился именно к вам, а не к мистеру Камперу, потому что наслышан о ваших деловых качествах. Я чувствую, что вы сможете понять мои затруднения, тогда как мистер Кампер...
	- Что ж, выкладывайте, что произошло, - добродушно предложил Паккер. У него вдруг возникло ощущение, что разговор доставит ему удовольствие. Гость был явно чем-то расстроен и очень напуган.
	Хазлитт наклонился вперед, и голос его упал почти до шепота:
	- Дело в том, мистер Паккер, - признался он с содроганием, - что я становлюсь честным.
	- Это ужасно, - сказал Паккер сочувственно.
	- Вот именно. Человек в моем положении - да и любой бизнесмен - просто не может быть честным Могу сказать вам по секрету, мистер Паккер, что на прошлой неделе я потерял колоссальную сумму на одной из самых больших своих операций - и все потому, что стал честным.
	- Но может быть, если вы сделаете над собой усилие, постараетесь, так сказать, от души, вам удастся хотя бы частично сохранить бесчестность?
	Хазлитт удрученно покачал головой.
	- Поверьте, сэр, я пытался, но ничего не выходит Вы и не представляете, как я старался. Но несмотря ни на что, я теперь всем говорю правду. Мне никого не удается обмануть, даже заказчиков. А на днях дошло до того, что я сам срезал свои показатели чистого дохода до более реалистичных цифр.
	- Какой кошмар! - воскликнул Паккер.
	- И все это из-за вас! - взвизгнул Хазлитт.
	- Из-за меня? - Паккер возмущенно запыхтел сквозь усы. - Поверьте, мистер Хазлитт, я просто не понимаю, откуда у вас могла появиться такая мысль. Я не имею к вашим проблемам никакого отношения.
	- А эти ваши комплекты? №Эффективность¤? Это они во всем виноваты!
	- Мистер Хазлитт, продукция нашей компании тут совершенно ни при чем, - рассерженно заявил Паккер. - Комплекты №Эффективность¤ всего лишь...
	Тут он умолк.
	Боже правый, а ведь они и в самом деле могли... Сам он уже много лет не чувствовал себя так хорошо, даже перестал спать днем, а теперь вот собрался посреди ночи идти гулять.
	- Давно это началось? - спросил Паккер, борясь с накатывающим страхом.
	- Месяц назад, по крайней мере, - ответил Хазлитт. - Думаю, первые признаки я заметил месяц назад, может быть, полтора.
	- Почему вы просто не выкинули наш комплект?
	- Выкинул! - взвизгнул Хазлитт. - Но толку никакого.
	- Ничего тогда не понимаю. Если вы выкинули комплект №Эффективность¤, все должно было кончиться.
	- Я тоже поначалу так думал, но ничего не вышло. Эта желтая чертовщина теперь везде. В трещинах пола, в воздухе; от нее невозможно избавиться.
	Паккер сочувственно хмыкнул.
	- Вы можете перебраться на новое место.
	- А вы представляете, во сколько мне обойдется переезд, Паккер? И кроме того, это бесполезно. Споры уже у меня внутри! - Он постучал себя по груди. - Я чувствую, что они там - делают из меня честного, порядочного человека, у которого все разложено по полочкам, как в наших картотеках. А я не хочу быть порядочным, Паккер! Я хочу делать деньги! Много денег!
	- Возможно, вас утешит, что то же самое происходит и с вашими конкурентами.
	- Пусть даже и так, - возразил Хазлитт, - но будет уже неинтересно жить. Зачем, вы думаете, люди занимаются бизнесом? Только лишь для того, чтобы открыть новые возможности, считаться предпринимателями и делать деньги? Совсем нет - это азарт, игра: или ты оставишь конкурента без штанов, или потеряешь последнее...
	- Аминь, - громко произнес Паккер.
	Хазлитт бросил на него недоуменный взгляд.
	- Вы что, тоже?
	- Боже упаси, - самодовольно ответил Паккер. - Я каким был пройдохой, таким и остался.
	Хазлитт устало откинулся на спинку кресла. Теперь его голос звучал резко, холодно:
	- Я хотел было разоблачить вас, предупредить мир, но потом понял, что не могу...
	- Разумеется, не можете, - отрезал Паккер. - Зачем же вам становиться посмешищем? Вы ведь из тех людей, кому даже мысль об этом кажется совершенно невыносимой.
	- Что вы задумали, Паккер?
	- Задумал?
	- Вы распространили эту чертовщину по всему миру, и, видимо, вам с самого начала было ясно, что произойдет. Однако на вас споры вроде бы не повлияли. Что вы замыслили? Подмять под себя всю планету?
	Паккер надул щеки и выпустил воздух через усы.
	- Вообще-то я об этом не думал. Но идея интересная. - Он встал, выпрямился и добавил: - Пожалуй, я немного стар для этого, но несколько лет у меня все же осталось. Я еще в отличной форме. Давно уже так себя...
	- Вы куда-то собирались,- сказал Хазлитт, поднимаясь. - Не смею вас задерживать.
	- Благодарю вас, сэр. Я заметил, какая сегодня луна, и решил прогуляться. Может быть, вы ко мне присоединитесь?
	- У меня есть дела поважнее, чем прогулки при луне, Паккер.
	- Не сомневаюсь, - ответил Паккер, отвесил сдержанный поклон. - У такого честного, порядочного бизнесмена наверняка полно дел.
	Уходя, Хазлитт громко хлопнул дверью.
	Паккер вернулся в спальню и снова занялся галстуком. Хазлитт - и вдруг честный человек! Подумать только. Сколько их еще стало честными к сегодняшнему вечеру? А сколько будет через год? Как скоро станет честной вся Земля? Если споры прячутся в трещинах и разносятся ветром и реками, то, возможно, очень скоро.
	Наверно, именно поэтому Тони его еще не надул.
	Видимо, Тони тоже становится честным. №Жаль, - подумал Паккер без всякой иронии. - Если это случится - он уже не будет так интересен¤.
	А что же станет с правительством? С правительством, которое само просит продать споры - можно сказать, просит сделать их честными, хотя на самом деле они еще ничего об этом не знают.
	№Честное правительство! Вот это фокус, - подумал Паккер. - Впрочем, так им, паразитам, и надо! Вот у них у всех физиономии вытянутся!¤
	Он оставил наконец попытки завязать галстук, сел на кровать и несколько минут трясся от неудержимого раскатистого смеха. Затем стер выступившие слезы и все-таки справился с галстуком.
	Завтра утром он первым делом свяжется с Гриффином и договорится о поставках марок. Нужно будет поторговаться, конечно, а под конец предложить чуть больше той суммы, на которой они сойдутся - за долгосрочный контракт. Честное правительство будет слишком честным, чтобы пойти на попятную, даже если, обретя это новое качество, они сообразят, как их нагрели. Честность, к счастью, подразумевает выполнение обязательств и в неудачной сделке, как бы ее ни заключали.
	Паккер надел пиджак и прошел в гостиную. Остановился у стола, выдвинул ящик и открыл коробочку с листьями от ПугАльНаша. Затем взял щепотку, но не успел поднести ее ко рту и застыл, пораженный новой мыслью. Все фрагменты головоломки встали на свои места, и он неожиданно понял, хотя и не задавался еще таким вопросом, почему на всей Земле лишь ему одному удалось остаться нечестным.
	~Я пророческий и смотреть вперед тебе.~
	Паккер сунул щепотку листьев в рот и почувствовал их успокаивающее действие.
	№Противоядие¤, - подумал он и тут же понял, что прав.
	Но откуда ПугАльНаш знал? Как он предугадал длинную, запутанную вереницу случайных событий, что должны привести к этому вот мгновению?
	~Лег. прор.?~
	Паккер закрыл коробочку, задвинул ящик и направился к двери.
	Единственный нечестный человек на всей Земле, это надо же! Человек с иммунитетом против порядочности, которую прививают желтые споры, с иммунитетом, что выработался в нем за долгие годы употребления этих листьев.
	Он уже приготовил ловушку для Пикеринга, завтра займется правительством. И одному Богу известно, на что он еще способен. Хазлитт говорил что-то насчет всей планеты... В общем-то, неплохая идея, хватило бы только времени.
	Паккер усмехнулся, представив себе, как все честные простаки безропотно ждут своей очереди быть надутыми и ничего не могут поделать - жертвы одного-единственного нечестного человека на всей планете. Ну прямо волк среди овец!
	Он расправил плечи и старательно натянул белые перчатки, взмахнул тростью, затем стукнул себя в грудь - лишь один раз - и вышел на лестничную площадку, даже не заперев за собой дверь.
	Выходя в холле из лифта, Паккер увидел вдову Фоше. Она, видимо, возвращалась из гостей и, остановившись в дверях, прощалась с друзьями, которые провожали ее до дома.
	Паккер по-стариковски учтиво снял шляпу, хотя ему казалось, что он уже давно забыл, как это делается.
	Вдова Фоше с деланным удивлением всплеснула руками и воскликнула:
	- Мистер Паккер, что с вами случилось? Куда это вы собрались в такое время, когда все порядочные люди спят?
	- Минерва, - сказал он совершенно серьезным тоном, - я, знаете ли, собрался прогуляться и вот сейчас подумал, не составите ли вы мне компанию.
	Она колебалась всего секунду - просто ради приличия изображая неуверенность и нерешительность.
	Паккер шумно выдохнул через усы.
	- А кроме того, с чего вы решили, что я порядочный человек? - спросил он и галантно предложил ей руку.



* Toujours gai (фр.) - всегда веселый. ** Имеется в виду книга детского писателя Доктора Сюсса №Кот в шляпе¤.

Ваша оценка:	Подпишусь под каждым словом (+3) Понравилось (+2) Нормально (+1) Посредственно (-1) Ерунда какая-то (-2) Чушь собачья (-3)
Комментарий:
Подпись:	(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
Сайт: