- Дайте мне знать, когда появятся остальные разведчики, - сказал Шелдон, - хоть и не думаю, что есть надежда на что-то новенькое. Вероятно, сообщения будут неотличимы одно от другого.
- Еще одна новость, - продолжил Харт. - Вождь просил нас пожаловать вечером в деревню на посиделки. Я заверил его, что мы придем.
- Это уже достижение, - отозвался Шелдон. - Несколько первых дней они нас просто не замечали. Или не замечали, или удирали при нашем приближении во все лопатки.
- Появились у вас свежие идеи, мистер координатор?
- Одна есть. Или даже две.
- И что вы намерены предпринять?
- Пока ничего, - объявил Шелдон. - Времени у нас много.
Отключив коробку-верещалку, он откинулся на спинку кресла. Свежие идеи? Одна, пожалуй, есть. Хотя не слишком богатая. Что, если это обряд очищения? Или местный эквивалент возвращения к природе? Нет, не вытанцовывается. Поскольку культура класса 10 и не уводила гуглей от природы на расстояние, достаточное, чтобы заронить в них потребность вернуться к ней.
Что такое класс 10? Жизнь, разумеется, очень простая, но довольно комфортабельная. Еще не преддверие века машин, но до него остается совсем чуть-чуть. Своеобразный золотой век варварства. Добротные, прочные поселения с несложным, но крепким хозяйством и нехитрой торговлей. Ненасильственная диктатура и пасторальное существование. Никакого переизбытка законов, мешающих людям. Слабенькая религия с минимумом табу. Вся планета - одна большая счастливая семья без резких классовых различий.
И тем не менее они отказались от своей идиллической жизни.
Психоз? Да, конечно, похоже на то.
В нынешнем своем состоянии гугли еле сводят концы с концами. Их словарь обеднел. №Черт возьми, - сказал себе Шелдон, - ведь даже я сегодня владею языком лучше, чем вождь¤.
Средства к существованию у нынешних гуглей едва достаточны для того, чтобы не умереть голодной смертью. Они охотятся и рыбачат, собирают дикорастущие фрукты и корешки, но при этом у них постоянно урчит в животе от голода, - а между тем вокруг покинутых деревень лежат поля под парами, пустуют в ожидании мотыги и плуга, в ожидании семян, и по всем признакам эти поля были в обороте еще год-два назад. Вне сомнения, на полях выращивали не только овощи, но и баабу. А сегодня гугли не имеют понятия ни о плугах, ни о мотыгах, ни о семенах. Их хижины слеплены кое-как и тонут в грязи. У них сохранились семьи, но моральные установления таковы, что вызывают тошноту. Оружие - каменное, и только каменное, а о сельскохозяйственных орудиях никто и не слыхивал.
Культурный регресс? Нет, не так просто. Можно допустить культурный регресс, но как объяснить парадокс? Гугли отступили в деревушки класса 14, но в центре каждой деревушки - молельня, позади молельни - парник, а в парнике - баабу. Парники возведены из стекла, а больше нигде в деревушке класса 14 стеклами и не пахнет. Ни одно существо класса 14 не сумело бы возвести такой парник, да и молельню, коль на то пошло. Потому что молельня - отнюдь не хижина, а здание из обработанного камня и отесанных бревен, и двери заперты каким-то хитроумным способом, который еще не удалось раскусить. Впрочем, с дверями никто особенно не возился. На чужих планетах гостям, мягко говоря, не рекомендуется соваться в молельню без спроса.
№Готов поклясться, - сказал Шелдон, беседуя вслух с самим собой, - что молельню строили не дикари, снующие вокруг нее сегодня. Если я не совсем зарапортовался, ее построили до начала регресса. И парник тоже построили загодя¤.
Что мы делаем на Земле, когда уезжаем в отпуск, а у нас дома есть цветы или растения в горшках и мы не хотим погубить их? Мы относим горшки к соседям или друзьям или договариваемся с кем-нибудь, чтобы к нам периодически наведывались и поливали наши цветочки. А если мы решили уйти в отпуск из культуры класса 10 в класс 14 и у нас есть растения баабу, которые мы непременно хотим сохранить как семенной фонд, как мы поступим тогда? Баабу нельзя отнести к соседям, потому что и соседи, в свою очередь, уходят в отпуск. Лучшее, что нам остается, - возвести парник и оснастить его массой автоматических устройств, которые позаботятся о растениях, пока мы не вернемся и не станем вновь заботиться о них сами.
Но это значит, это почти неоспоримо доказывает, что регресс не был случайным.
Перед посиделками экипаж навел на себя красоту, напялил чистое платье, помылся и побрился. Сальный вытащил свою гармонику и ради тренировки наиграл мелодию-другую. Банда предполагаемых хористов из машинного отделения решила поупражняться, как петь более или менее слаженно, - получился кошачий концерт, пронзающий корабль от носа до кормы. Капитан Харт поймал одного из мотористов с бутылкой, каким-то образом пронесенной на борт. Одним хорошо поставленным ударом капитан сломал ослушнику челюсть - способ поддержания дисциплины, который Шелдон в беседах с Хартом оценивал как необязательный.
Сам координатор надел полупарадную форму. Может, и глуповато было выряжаться ради каких-то дикарей, но он утешал себя тем, что по крайней мере не приходится надевать парадный мундир со всеми регалиями. Он уже натягивал куртку, когда послышались шаги Харта: капитан вновь спускался из своих апартаментов в каморку координатора.
- Все остальные разведчики на борту, - объявил Харт с порога.
- Ну и что?
- Повсюду одно и то же. Все племена до единого перебрались из прежних деревень в лачуги вокруг молелен и парников, построенных гораздо более изобретательно. А сами жители по уши в грязи и почти дохнут с голоду, в точности как ближайшие наши соседи.
- Так я и подозревал, - обронил Шелдон. Харт глянул на него искоса, словно прикидывая, как бы половчее накинуть на хвастуна петлю. - Это же логично, - добавил Шелдон. - Уверен, вы и сами считаете именно так. Если одно племя по каким-то причинам вернулось к дикости, надо полагать, что так же поступили и остальные.
- Но почему, мистер координатор? По каким именно причинам? Вот что мне надо знать.
Шелдон спокойно произнес:
- Я намерен это выяснить.
А про себя подумал: капитан прав, тут были какие-то причины. Если все они одновременно вернулись к дикости, то ради определенной цели, следуя какому-то плану. И чтобы разработать подобный план и согласовать в деталях между тридцатью семью деревнями, нужна безотказная система связи, куда лучшая, чем можно ожидать от культуры класса 10...
С трапа донеслись еще чьи-то торопливые шаги - вверх, вверх. Харт поспешно обернулся к двери, и Сальный Феррис, ввалившись в каморку, едва не налетел на капитана. Глаза у кока округлились от возбуждения, он шумно пыхтел после пробежки.
- Они открывают молельню, - выдохнул кок. - Они только что...
- Да я шкуру с них спущу! - зарычал Харт. - Я же отдал приказ не валять дурака и не приближаться к молельне!
- Это не наши, сэр, - сумел выговорить Сальный. - Это гугли. Они сами решили отпереть свою молельню.
Харт резко повернулся к Шелдону.
- Не надо бы туда ходить.
- Надо! - ответил Шелдон. - Они нас пригласили. В настоящий момент мы никак не можем позволить себе их обидеть.
- В таком случае возьмем личное оружие.
- Но с категорическим приказом не прибегать к нему до последней крайности.
Харт кивнул:
- И оставим здесь несколько человек с винтовками, чтобы прикрыли нас, если придется спасаться бегством.
- Звучит разумно, - согласился Шелдон.
Харт быстро вышел. Кок собрался последовать его примеру.
- Постой-ка, Сальный. Ты видел, как открыли молельню, своими глазами?
- Так точно, сэр.
- А что ты там, собственно, делал?
- Видите ли, сэр...
По лицу Сального было видно: он спешно выдумывает, что бы такое соврать. И Шелдон перебил:
- Я рассказал ему одну историю. Но до него, похоже, не дошло.
Кок сказал с ухмылкой:
- Ну, видите ли, дело было так. Гугли начали варить какое-то пойло, а я дал им несколько советов, просто чтобы чуть-чуть помочь. Они же все делали наперекосяк, и было бы жаль, если б классную выпивку сгубили по невежеству. Вот я и...
- Вот ты и наведался к ним еще раз - отведать, что получилось.
- Да, сэр, примерно так оно и было.
- Теперь понятно. Скажи мне, Сальный, а кроме как по части выпивки, других советов ты им не давал?
- Ну еще я рассказал вождю парочку историй.
- Понравились они ему?
- Не знаю, - ответил Сальный. - Он не смеялся, но истории ему вроде понравились.
- Я тоже рассказал ему одну историю, - повторил Шелдон. - Но она до него, похоже, не дошла.
- Может, и правда не дошла. Извините меня, сэр, но истории, какие вы предпочитаете, подчас чересчур того... Тонковаты, пожалуй.
- Об этом я и сам догадался. А еще что там произошло?
- Еще что? Да, вспомнил. Еще там один взял тростинку и принялся мастерить дудку, но тоже делал все наперекосяк...
- И ты показал ему, как сделать дудку получше?
- Точно, - признался Сальный.
- И теперь ты, наверное, чувствуешь себя героем, который пришел на выручку отсталому народу, дав ему сильный толчок к цивилизации...
- Мм... - промычал кок.
- Да ладно, - примирительно сказал Шелдон. - Но на твоем месте я бы не слишком налегал на улучшенную выпивку.
- У вас все, сэр? - осведомился кок, уже занеся ногу за порог.
- У меня все, - согласился Шелдон. - Спасибо, Сальный.
Выпивка лучшего качества, подумалось Шелдону. Лучшая выпивка, лучшая дудка, несколько похабных анекдотов. Ну и что? Он покачал головой: все это, вместе взятое, тоже не имело никакого смысла.
Шелдон расположился на корточках по одну сторону от вождя, Харт - по другую. С вождем произошла удивительная перемена. Прежде всего, он помылся и перестал чесаться, и от него не воняло. И между пальцами ног больше не было грязи. Он подстриг себе бороду и макушку, пусть неряшливо, и даже прошелся по волосам гребешком - раньше в них торчали сучки, репьи, а может, и птичьи гнезда, и по сравнению с прежней прическа была колоссальным достижением.
Однако к опрятности дело не сводилось, случилось и что-то большее. Шелдон долго не мог сообразить, что именно, хоть мучился этим вопросом непрерывно, даже когда пытался вкусить от пищи, которую перед ним поставили. На блюде лежало месиво чудовищного вида, и исходивший от него запах тоже не внушал оптимизма. И что хуже всего, не было никакого подобия вилок.
Вождь по соседству с Шелдоном упоенно чмокал и чавкал, запихивая еду в рот обеими руками поочередно. И только попривыкнув к этому чавканью, Шелдон понял, что же такое изменилось в вожде. Он стал говорить правильнее. Днем он пользовался упрощенной, примитивной версией собственного наречия, а нынче владел языком свободно, можно бы сказать - почти в совершенстве.
Координатор быстро обвел взглядом землян, расположившихся кружком на голой почве. Каждого землянина усадили меж двух гуглей, и, если только аборигены не были слишком заняты чавканьем и глотанием, они считали своим долгом вести с гостями беседу. Будто у нас в торговой палате, подумалось Шелдону: если уж затеяли званый обед, то каждый лезет из кожи вон, чтобы гости были довольны и чувствовали себя как дома. Какой же разительный контраст с первыми днями после посадки, когда туземцы лишь боязливо выглядывали из хижин и бурчали что-то невнятное, если не удирали от пришельцев во всю прыть...
Вождь вычистил свою миску круговыми движениями пальцев, а затем обсосал пальцы, постанывая от удовольствия. И вдруг, повернувшись к Харту, сказал:
- На корабле я видел, что люди используют для еды доски, поднятые над полом. Я пришел в недоумение.
- Это называется стол, - пробормотал Харт, неловко ковыряясь пальцами в миске.
- Не понимаю, - произнес вождь, и Харт был вынужден рассказать ему, что такое стол и насколько удобнее есть за столом, а не на полу.
Видя, что все остальные принимают участие в трапезе, хоть и без особого восторга, Шелдон рискнул погрузить пальцы в свою миску. №Не подавись, - внушал он себе. - Каким бы гнусным ни оказался вкус, подавиться ты не имеешь права...¤ Но месиво оказалось на вкус еще гнуснее, чем можно было вообразить, и он подавился. Впрочем, этого никто, кажется, не заметил.
