Джалаладдин Руми.
Стихи
Изд: Библиотека Всемирной литературы
Переводчик - В. Державин
СПОР ГРАММАТИКА С КОРМЧИМ
Однажды на корабль грамматик сел ученый,
И кормчего спросил сей муж самовлюбленный:
"Читал ты синтаксис?" - "Нет",- кормчий отвечал.
"Полжизни жил ты зря!"-ученый муж сказал.
Обижен тяжело был кормчий тот достойный,
Но только промолчал и вид хранил спокойный.
Тут ветер налетел, как горы, волны взрыл,
И кормчий бледного грамматика спросил:
"Учился плавать ты?" Тот в трепете великом
Сказал: "Нет, о мудрец совета, добрый ликом".
"Увы, ученый муж!- промолвил мореход.-
Ты зря потратил жизнь: корабль ко дну идет".
НАПУГАННЫЙ ГОРОЖАНИН
Однажды некто в дом чужой вбежал;
От перепугу бледный, он дрожал.
Спросил хозяин: "Кто ты? Что с тобой?
Ты отчего трясешься, как больной?"
А тот хозяину: "Наш грозный шах
Испытывает надобность в ослах.
Сейчас, во исполиенье шахских слов,
На улицах хватают всех ослов".
"Хватают ведь ослов, а не людей!
Что за печаль тебе от их затей?
Ты не осел благодаря судьбе;
Так успокойся и ступай себе".
А тот: "Так горячо пошли хватать!
Что и меня, пожалуй, могут взять.
А как возьмут, не разберут спроста -
С хвостом ты ходишь или без хвоста.
Готов тиран безумный, полный зла,
И человека взять взамен осла".
О ТОМ, КАК ХАЛИФ УВИДЕЛ ЛЕЙЛИ
"Ужель из-за тебя,- халиф сказал,-
Меджнун-бедняга разум потерял?
Чем лучше ты других? Смугла, черна...
Таких, как ты, страна у нас полна".
Лейли в ответ: "Ты не Меджнун! Молчи!"
Познанья свет не всем блеснет в ночи.
Не каждый бодрствующий сознает,
Что беспробудный сон его гнетет.
Лишь тот, как цепи, сбросит этот сон,
Кто к истине душою устремлен.
Но если смерти страх тебя томит,
А в сердце жажда прибыли горит,
То нет в душе твоей ни чистоты,
Ни пониманья вечной красоты!
Спит мертвым сном плененный суетой
И видимостью ложной и пустой.
СПОР О СЛОНЕ
Из Индии недавно приведен,
В сарае тесном был поставлен слон,
Но тот, кто деньги сторожу платил,
В загон к слону в потемках заходил.
А в темноте, не видя ничего,
Руками люди шарили его.
Слонов здесь не бывало до сих пор.
И вот пошел средь любопытных спор.
Один, коснувшись хобота рукой:
"Слон сходен с водосточною трубой!"
Другой, пощупав ухо, молвил: "Врешь,
На опахало этот зверь похож!"
Потрогал третий ногу у слона,
Сказал: "Он вроде толстого бревна".
Четвертый, спину гладя: "Спор пустой
Бревно, труба... он просто схож с тахтой".
Все представляли это существо
По-разному, не видевши его.
Их мненья - несуразны, неверны -
Неведением были рождены.
А были б с ними свечи-при свечах
И разногласья не было б в речах.
РАССКАЗ ОБ УКРАДЕННОМ ОСЛЕ
Внемлите наставлениям моим
И предостережениям моим!
Дабы стыда и скорби избежать,
Не надо неразумно подражать.
В суфийскую обитель на ночлег
Заехал некий божий человек.
В хлеву осла поставил своего,
И сена дал, и напоил его.
Но прахом станет плод любых забот,
Когда неотвратимое грядет.
Суфии нищие сидели в том
Прибежище, томимые постом,
Не от усердья к Богу - от нужды,
Не ведая, как выйти из беды.
Поймешь ли ты, который сыт всегда,
Что иногда с людьми творит нужда?
Орава тех голодных в хлев пошла,
Решив немедленно продать осла.
"Ведь сам пророк - посланник вечных сил -
В беде вкушать и падаль разрешил!"
И продали осла, и принесли
Еды, вина, светильники зажгли.
"Сегодня добрый ужин будет нам!" -
Кричали, подымая шум и гам.
"До коих пор терпеть нам,- говорят,-
Поститься по четыре дня подряд?
Доколе подвиг наш? До коих пор
Корзинки этой нищенской позор?
Что мы, не люди, что ли? Пусть у нас
Веселье погостит на этот раз!"
Позвали - надо к чести их сказать -
И обворованного пировать.
Явили гостю множество забот,
Спросили, как зовут и где живет.
Старик, что до смерти в пути устал,
От них любовь и ласку увидал.
Один бедняге ноги растирал,
А этот пыль из платья выбивал.
А третий даже руки целовал.
И гость, обвороженный, им сказал:
"Коль я сегодня не повеселюсь,
Когда ж еще, друзья? Сегодня пусть!"
Поужинали. После же вина
Сердцам потребны пляска и струна.
Обнявшись, все они пустились в пляс.
Густая пыль в трапезной поднялась.
То в лад они, притопывая, шли,
То бородами пыль со стен мели.
Так вот они, суфии! Вот они,
Святые. Ты на их позор взгляни!
Средь тысяч их найдешь ли одного,
В чьем сердце обитает божество?
x x x
Придется ль мне до той поры дожить,
Когда без притч смогу я говорить?
Сорву ль непонимания печать,
Чтоб истину открыто возглашать?
Волною моря пена рождена,
И пеной прикрывается волна.
Так истина, как моря глубина,
Под пеной притч порою не видна.
Вот вижу я, что занимает вас
Теперь одно - чем кончится рассказ,
Что вас он привлекает, как детей
Торгаш с лотком орехов и сластей.
Итак, мой друг, продолжим-и добро,
Коль отличишь от скорлупы ядро!
x x x
Один из них, на возвышенье сев,
Завел печальный, сладостный напев.
Как будто кровью сердца истекал,
Он пел: "Осел пропал! Осел пропал!"
И круг суфиев в лад рукоплескал,
И хором пели все: "Осел пропал!"
И их восторг приезжим овладел.
"Осел пропал!"-всех громче он запел.
Так веселились люди до утра,
А утром разошлись, сказав: "Пора!"
Приезжий задержался, ибо он
С дороги был всех больше утомлен.
Потом собрался в путь, во двор сошел,
Но ослика в конюшне не нашел
Раскинув мыслями, решил: "Ага!
Его на водопой увел слуга".
Слуга пришел, скотину не привел.
Старик его спросил: "А где осел?"
"Как где? - слуга в ответ.- Сам знаешь где!
Не у тебя ль, почтенный, в бороде?!"
А гость ему: "Ты толком отвечай,
К пустым уверткам, друг, не прибегай!
Осла тебе я поручил? Тебе!
Верни мне то, что я вручил тебе!
Да и слова Писания гласят:
"Врученное тебе отдай назад!"
А если ты упорствуешь, так вот -
Неподалеку и судья живет!"
Слуга ему в ответ: "При чем судья?
Осла твои же продали друзья!
Что с их оравой мог поделать я?
В опасности была и жизнь моя!
Когда оставишь кошкам потроха
На сохраненье, долго ль-до греха!
Ведь ослик ваш для них, скажу я вам,
Был что котенок ста голодным псам!"
Суфий слуге: "Допустим, что осла
Насильно эта шайка увела.
Так почему же ты не прибежал
И мне о том злодействе не сказал?
Сто средств тогда бы я сумел найти,
Чтоб ослика от гибели спасти!"
Слуга ему: "Три раза прибегал,
А ты всех громче пел: "Осел пропал!"
И уходил я прочь, и думал: "Он
Об этом деле сам осведомлен
И радуется участи такой.
Ну что ж, на то ведь он аскет, святой!"
Суфий вздохнул: "Я сам себя сгубил,
Себя я подражанием убил
Тем, кто в душе убили стыд и честь,
увы, за то, чтоб выпить и поесть!"
РАССКАЗ О САДОВНИКЕ
Садовник увидал, войдя в свой сад,
Что трое незнакомцев в нем сидят.
"Похожи,-он подумал, -на воров!"
Суфий, сеид и третий - богослов.
А был у них троих один порок:
Душа как незавязанный мешок.
Сказал садовник: "Сада властелин
Я иль они? Их трое, я один!
Хитро на этот раз я поступлю,
Сперва их друг от друга отделю.
Как в сторону отправлю одного-
Всю бороду я вырву у него.
Ух, как поодиночке проучу,
Как только их друг с другом разлучу!"
И вот злоумный этот человек
К такой коварной выдумке прибег.
Сказал суфию: "Друг! Возьми скорей
В сторожке коврик для своих друзей!"
Ушел суфий. Садовник говорит:
"Вот ты - законовед, а ты - сеид,
Старинный род твой царственно высок,
Ведь предок твой был сам святой пророк!
А ты - ученый муж, ведь по твоим
Установленьям мы и хлеб едим!
Но тот суфий - обжора и свинья,
Да разве он годится вам в друзья?
Гоните прочь его-и у меня
Вы погостите здесь хоть два-три дня.
Мой дом, мой сад всегда для вас открыт.
Что - сад! Вам жизнь моя принадлежит!"
Поверили они словам его
И спутника прогнали своего.
Настиг суфия беспощадный враг-
Садовник с толстой палкою в руках,
Сказал: "Эй ты,суфий-собака, стой!
Как ты проворно в сад залез чужой!
Или тебя забыть последний стыд
Наставили Джанейд и Баязид?"
До полусмерти палкой он избил
суфия. Голову раскровенил.
Сказал суфий: "Сполна мне этот зверь
Отсыпал. Ваша очередь теперь!
Того ж отведать, что отведал я,
Придется вам, неверные друзья! .
Вы - обольщенные своим врагом -
Подобным же подавитесь куском!
Всегда в долине злачной бытия
К тебе вернется эхом речь твоя!"
x x x
Избив суфия, добрый садовод
Такой с гостями разговор ведет:
"О дорогой сеид, сходи ко мне
В сторожку и скажи моей жене,
Чтобы лепешек белых испекла
И жареного гуся принесла!"
Внук Божьего избранника ушел.
Хозяин же такую речь завел:
"Вот ты - законовед и веры друг,
Твердыня правды, мудрый муж наук!
Бесспорно это. Но обманщик тот,
Себя он за сеида выдает!
А что его почтеннейшая мать
Проделывала-нам откуда знать?
Любой ублюдок в даши дни свой род
От корня Мухаммадова ведет"
Все, что ни лгал он злобным языком,
То было правдою о нем самом.
Но так садовник льстиво говорил,
Что вовсе гостя он обворожил.
И многомудрый муж, законовед,
"Ты прав!"-сказал хозяину в ответ.
Тогда к сеиду садовод пошел
С дубиною, промолвив: "Эй, осел!
Вот! Иль оставил сам святой пророк
Тебе в наследство гнусный твой порок?
На льва детеныш львиный всем похож!
А ты-то на пророка чем похож?"
И тут дубиною отделал он
Сеида бедного со всех сторон.
Казнил его, как лютый хариджит,
Сразил его, как Шимр и как Езид.
Весь обливаясь кровью, тот лежал
И так в слезах законнику сказал:
"Вот ты один остался, предал нас,
Сам барабаном станешь ты сейчас?
Я в мире не из лучших был людей,
Но лучше все ж, чем этот лиходей!
Себя ты погубил, меня губя,
Плохая вышла мена у тебя!"
Тогда, к последнему из трех пришед,
Сказал садовник: "Эй, законовед! .
Так ты законовед? Да нет, ты вор!
Ты - поношенье мира и позор.
Или разрешено твоей фатвой
Влезать без позволенья в сад чужой?
Где, у каких пророков, негодяй,
Нашел ты это право? Отвечай!
В "Посреднике" иль в книге "Океан"
Ты это вычитал? Скажи, болван!"
И, давши волю гневу своему,
Садовник обломал бока ему.
Мучителю сказал несчастный: "Бей!
Ты прав в законной ярости твоей:
Я кару горше заслужил в сто раз,
Как всякий, кто друзей своих предаст!
Да поразит возмездие бедой
Тех, кто за дружбу заплатил враждой".
РАССКАЗ О ВИНОГРАДЕ
Вот как непонимание порой
Способно дружбу подменить враждой,
Как может злобу породить в сердцах
Одно и то ж на разных языках.
Шли вместе турок, перс, араб и грек.
И вот какой-то добрый человек
Приятелям монету подарил
И тем раздор меж ними заварил.
Вот перс тогда другим сказал: "Пойдем
На рынок и ангур приобретем!"
"Врешь, плут,- в сердцах прервал его араб,-
Я не хочу ангур!Хочу эйнаб!"
А турок перебил их: "Что за шум,
Друзья мои? Не лучше ли узюм?"
"Что вы за люди:! -грек воскликнул им.-
Стафиль давайте купим и съедим!"
И так они в решении сошлись,
Но, не поняв друг друга, подрались.
Не знали, называя виноград,
Что об одном и том же говорят.
Невежество в них злобу разожгло,
Ущерб зубам и ребрам нанесло.
О, если б стоязычный с ними был,
Он их одним бы словом помирил.
"На ваши деньги,-он сказал бы им,-
Куплю, что нужно всем вам четверым,
Монету вашу я учетверю
И снова мир меж вами водворю!
Учетверю, хоть и не разделю,
Желаемое полностью куплю!
Слова несведущих несут войну,
Мои ж - единство, мир и тишину".
ДЖУХА И МАЛЬЧИК
Отца какой-то мальчик провожал
На кладбище и горько причитал:
"Куда тебя несут, о мой родной,
Ты скроешься навеки под землей!
Там никогда не светит белый свет,
Там нет ковра да и подстилки нет!
Там не кипит похлебка над огнем,
Ни лампы ночью там, ни хлеба днем!
Там ни двора, ни кровли, ни дверей,
