- Черный Омут,- говорит,- я в тебя брошусь и утону: надоело мне всех
бояться!
- Не делай этого, Заяц! Утонуть всегда успеешь. А ты лучше иди и не
бойся!
- Как это? - удивился Заяц.
- А так. Чего тебе бояться, если ты уже ко мне приходил, утонуть
решился? Иди - и не бойся!
Пошел Заяц по дороге, встретил Волка.
- Вот кого я сейчас съем! - обрадовался Волк.
А Заяц идет себе, посвистывает.
- Ты почему меня не боишься? Почему не бежишь? - крикнул Волк.
- А что мне тебя бояться? - говорит Заяц.- Я у Черного Омута был. Чего
мне тебя, серого, бояться?
Удивился Волк, поджал хвост, задумался. Встретил Заяц Лису.
- А-а-а!..- разулыбалась Лиса.- Парная зайчатинка топает! Иди- ка
сюда, ушастенький, я тебя съем.
Но Заяц прошел, даже головы не повернул.
- Я у Черного Омута,- говорит,- был, серого Волка не испугался,- уж не
тебя ли мне, рыжая, бояться?..
Свечерело.
Сидит Заяц на деньке посреди поляны; пришел к нему пешком важный Филин
в меховых сапожках.
- Сидишь? - спросил Филин.
- Сижу!- сказал Заяц.
- Не боишься сидеть?
- Боялся бы - не сидел.
- А что такой важный стал? Или охрабрел к ночи-то?
- Я у Черного Омута был серого Волка не побоялся, мимо Лисы прошел -
не заметил, а про тебя, старая птица, и думать не хочу.
- Ты уходи из нашего леса, Заяц,- подумав, сказал Филин. - Глядя на
тебя, все зайцы такими станут.
- Не станут,- сказал Заяц,- все-то...
Пришла осень. Листья сыплются...
Сидит Заяц под кустом, дрожит, сам думает:
"Волка серого не боюсь. Лисы красной - ни капельки. Филина мохноногого
- и подавно, а вот когда листья шуршат и осыпаются - страшно мне... "
Пришел к Черном Омуту, спросил:
- Почему, когда листья сыплются, страшно мне?
- Это не листья сыплются - это время шуршит,- сказал Черный Омут,- а
мы - слушаем. Всем страшно.
Тут снег выпал. Заяц по снегу бегает, никого не боится.
КАК ОСЛИК С МЕДВЕЖЕНКОМ ПОБЕДИЛИ ВОЛКА
Когда Ослик с Медвежонком пришли на войну, они стали думать, кто из них
будет главным?
- Ты,- сказал Ослик.
- Нет,- сказал Медвежонок.- Ты!
- Почему я? - удивился Ослик.- У тебя клыки, ты будешь грызть врага. .
.
- И у тебя уши: ты услышишь, когда он придет.
- Кто?
- Волк.
- Но ведь тогда надо будет бежать,- сказал Ослик.
- Что ты! Как раз тогда начнется война, и мы пойдем в атаку.
- Куда?
- В атаку. "Ура!" "Вперед!" В атаку.
- А-а-а...- сказал Ослик и присел на пенек. У него очень болели уши,
связанные под подбородком.
- А почему вперед? - подумав, спросил он.- Разве нельзя сбоку?
- Сбоку - лучше, но вперед - вернее!
- И когда ты на него налетишь, ты его укусишь, а я его ударю ногой.
- Правильно,- сказал Медвежонок, удобнее устраиваясь на травке.
- А он укусит тебя- продолжал Ослик,- а я его снова ударю ногой. . .
- Нет. Укусит он тебя. А я его убью.
- Но если он меня укусит, он тоже меня убьет.
- Пустяки! Я его убью раньше, чем ты умрешь.
- Но я не хочу умирать! - сказал Ослик.
- Волк тоже не хочет,- сказал Медвежонок и сел.
- Ты думаешь? - Ну конечно! Давай спать.
Они уснули на лесной опушке, а в это время Волк думал так: "Если они
налетят на меня спереди - я укушу Медвежонка, а Ослика лягну ногой; если же
сбоку, то наоборот: Ослика я укушу, а Медвежонка ляг- ну. А лучше бы
укусить их обоих сразу?"
Он уснул под елкой в десяти шагах от лесной опушки...
Когда взошла луна. Ослик проснулся и разбудил Медвежонка.
- Волк спит под елкой,- сказал он.
- Откуда ты знаешь?
- Я слышу.
- А о чем он думает?
- Ни о чем, он спит.
- А-а-а...- сказал Медвежонок.- Тогда нападем на него сзади.
В это время Волк проснулся и подумал: "Вот я сплю, а на меня могут
напасть сзади".
И повернулся к елке хвостом.
- Спит? - спросил Медвежонок.
Ослик кивнул, и они стали крадучись подходить к Волку.
"Медвежонок укусит его, а я стукну по голове,- твердил Ослик. -
Медвежонок укусит, а я стукну".
- Я укушу,- шепнул Медвежонок,- а ты стукнешь!
- Угу!
И они бок о бок подошли к Волку.
- Давай! - шепнул Ослик.
- Ты первый, ты должен его оглушить.
- Зачем? Он и так спит.
- Но он проснется, когда я его укушу.
- Вот тогда я его и стукну.
- Нет,- сказал Медвежонок.- Ты главный - ты должен первый.
Ослик осторожно стукнул Волка по голове. Волк заворочался и повернулся
на другой бок.
- Ну вот и убили,- сказал Ослик.
- Действительно...
- А зачем?..
- Если б не мы его, так он бы нас!
- Ты думаешь?
- Ну конечное - сказал Медвежонок, - он бы непременно нас съел.
- А если б не съел?
- А что бы он с тобой делал?
- Не знаю- сказал Ослик.
Они возвращались с войны в предрассветных сумерках когда большая
лесная роса лизала им ноги.
"А Волк лежит под елкой- думал Ослик,- совсем убитый".
- Зачем? - сказал он.- Лучше бы сидеть дома.
- Ты же на войне,- сказал Медвежонок...
СТАРИННАЯ ФРАНЦУЗКАЯ ПЕСЕНКА
Лесная полянам как парным молоком, была до краев залита лунным светом.
Возле луны, как гнилушки возле старого пня, шевелились звезды.
Заяц сидел посреди поляны и был совсем голубой.
Заяц играл на свирели старинную французскую песенку.
"Ля-ля! Ля-ля!" - мурлыкала свирель. И старый облезлый Филин улыбался.
Филину было сто лет, а может, больше, но теперь он вспоминал разные
страны и улыбался.
"Как это было давно,- думал Филин.- Так же светила луна, так же сидел
посреди поляны Заяц, так же осыпались звезды и играла свирель. Потом
поднялся туман. Заяц исчез, а свирель играла..."
"Играй, играй, свирель! - думал Филин.- Я бы съел твоего Зайца, но у
меня осыпались перья... И потом - все равно придет другой Заяц, сядет
посреди поляны и заиграет на скрипке".
Так думал Филин, живший в молодости во Франции, убивший пол- торы
тысячи зайцев и составивший лучшую в мире коллекцию заячьих свирелей,
скрипок и барабанов.
"И кто их тянет за уши? - снова подумал о зайцах Филин.- Кто их
вытягивает на открытые лунные поляны, кто их заставляет ночи не спать -
репетировать, чтобы потом пять минут играть среди лесной тишины? . . "
"Ля-ля! Лю-лю!" - пела свирель. И Заяц поголубел до того, что у него
стали прозрачными уши. Ему было так хорошо, что он весь хотел стать
прозрачным, как лунный свет; чтобы его совсем не было; чтобы была одна
луна, играющая на свирели.
"Однако,- думал Филин,- этого Зайца не скоро съедят. Я его почти не
вижу. Знать, много он репетировала коль может так уйти в свирель, что из
нее торчат одни его уши. Знать..."
Филин прикрыл глаза, а когда через мгновение открыл их. Зайца уже не
было.
Тысячи лунных зайцев скакали но поляне и у каждого из них в прозрачной
лапе была свирель, скрипка или барабан из коллекции Филина.
"Ля-ля! Ля-ля!"
" Пи-пи-пи-пи !"
"Бам-бам!" - пели свирели и скрипки и бил барабан.
И каждый прозрачный Заяц на своем прозрачном инструменте играл старому
Филину старинную французскую песенку.
КАК ОСЛИК ШИЛ ШУБУ
Когда подошла зима. Ослик решил сшить себе шубу.
"Это будет чудесная шуба,- думал он,- теплая и пушистая. Она должна
быть легкой, но обязательно с четырьмя карманами: в карманах я буду греть
копыта. Воротник должен быть широкий, как шаль: я буду заправлять за него
уши. Когда у меня будет шуба, я войду в лес, и никто меня не узнает. "Кто
это, - крикнет Ворона, - такой лохматый?"" - "Это Изюбрь!" - скажет Белка.
"Это ПТИ-ПТИ-АУРАНГ!" - скажет Филин. "Это мой друг Ослик!"" - крикнет
Медвежонок, и засмеется, и весь покувыркается в снегу, и тоже станет
непохожим; а я его назову УУР-РУ-ОНГОМ, и все не поверят, кроме нас с
ним...
Хорошо бы сшить шубу не из меха, а из ничего. Чтобы она была ничья: ни
бобровая, ни соболья, ни беличья - просто шуба. И тогда я буду греться в
ничьей шубе, и никто не будет ходить голым. А Волк скажет: "У кого ничья
шуба - тот ничей"". И никто не будет говорить, что я Ослик: я буду - НИКТО
В НИЧЬЕЙ ШУБЕ. Тогда ко мне при- дет Лис и скажет: "Послушай, НИКТО В
НИЧЬЕЙ ШУБЕ, а ты кто?" - "Никто""- "А в чьей ты шубе?" - "В ничьей".-
"Тогда ты - НИКТО В НИЧЬЕЙ ШУБЕ",- скажет Лис. А я посмеюсь, потому что
я-то буду знать, что я Ослик.
А когда придет весна, я пойду на Север. А когда и на Север придет
весна, я пойду на Северный полюс - там-то никогда не бывает весны...
Надо сшить шубу из облаков. А звездочки взять вместо пуговиц. А там,
где темно между облаками, будут карманы. И когда я туда буду класть копыта,
я буду лететь, а в теплую погоду ходить по земле.
Хорошо бы такую шубу сшить прямо сейчас же, вот прямо сейчас. Влезть
на сосну и положить копыта в карманы. И полететь... А потом, может быть,
пойти по земле... Вот прямо на эту сосну".
И Ослик полез на старую сосну, и влез на самую верхушку, и сложил
копыта в карманы, и полетел...
И сразу стал - НИКТО В НИЧЬЕЙ ШУБЕ.
ПРАВДА МЫ БУДЕМ ВСЕГДА?
"Неужели все так быстро кончается? - подумал Ослик.- Неужели кончится лето
умрет Медвежонок и наступит зима? Почему это не может быть вечно: я, лето и
Медвежонок?
Лето умрет раньше всех, лето уже умирает. Лето во что-то верит.
поэтому умирает так смело. Лету нисколько себя не жаль - оно что-то знает.
Оно знает что оно будет снова! Оно умрет совсем ненадолго, а по- том снова
родится. И снова умрет... Оно привыкло. Хорошо, если бы я привык умирать и
рождаться. Как это грустно и как весело!.."
Медвежонок зашуршал опавшей листвой.
- О чем ты думаешь? - спросил он.
- Я?.. Лежи, лежи,- сказал Ослик.
Теперь он стал вспоминать, как они встретились, как под проливным
дождем пробежали весь лес, как сели отдохнуть и как Медвежонок тогда
сказал:
- Правда, мы будем всегда?
- Правда.
- Правда, мы никогда не расстанемся?
- Конечно.
- Правда, никогда не будет так, чтобы нам надо было расставаться?
- Так не может быть!
А теперь Медвежонок лежал на опавших листьях с перевязанной головой, и
кровь выступила на повязке.
"Как же это так? - думал Ослик.- Как же это так, что какой-то дуб
разбил Медвежонку голову? Как же это так, что он упал именно тог- да, когда
мы проходили под ним?.."
Прилетел Аист.
- Лучше?..- спросил он.
Ослик покачал головой.
- Как грустно! - вздохнул Аист и погладил Медвежонка крылом.
Ослик снова задумался. Теперь он думал о том как похоронить
Медвежонка, чтобы он вернулся, как лето. "Я похороню его на высокой-
высокой горе,- решил он,- так, чтобы вокруг было много солнца, а внизу
текла речка. Я буду поливать его свежей водой и каждый день разрыхлять
землю. И тогда он вырастет. А если я умру, он будет делать то же самое,- и
мы не умрем никогда..."
- Послушай,- сказал он Медвежонку,- ты не бойся. Ты весной вырастешь
снова.
- Как деревце?
- Да. Я тебя буду каждый день поливать. И разрыхлять землю.
- А ты не забудешь?
- Что ты!
- Не забудь,- попросил Медвежонок.
Он лежал с закрытыми глазами, и если бы чуть-чуть не вздрагивали
ноздри, можно было бы подумать, что он совсем умер.
Теперь Ослик не боялся. Он знал: похоронить - это значит посадить, как
деревце.
- С тобой и поразговаривать нельзя,- сказал Ежик.
Медвежонок молчал.
- Что ж ты молчишь?
Медвежонок не ответил.
Он сидел на крылечке и горько плакал.
- Глупый ты: мы же с тобой б е с е д у е м,- сказал Ежик.
- А кто будет Медвежонком? - всхлипывая, спросил Медвежонок.
