Прекрасные глаза, глядите осторожно
Баркасу должно плыть
А мельнице вертеться
Тебе ль остановить кружащееся сердце?
Марина: (насмешливо)
Порукою - тетрадь
Не выйдешь господином
Пристало ли вздыхать
Над действом комедийным
Любовный крест тяжел, и мы его не тронем
Вчерашний день прошел, и мы его схороним...
Музыка: (вычурная, из основной темы - подчеркнуто театральная,
эффектная)
Марина: (спокойным голосом писательницы, лениво потягиваясь)
А-ах! В театре мою Сонечку не любили. Ее - обносили... Я часто
жаловалась на это моему другу Вахтангу Левановичу Мчеделову, ее режиссеру,
который Сонечку для Москвы и открыл
Вахтанг: (возмущенным тоном)
Марина Ивановна! Вы не думайте: она очень трудна. Она не то что
капризна, а как-то неучтима... Никогда не знаешь, как она встретит
замечание... И иногда неуместно смешлива...
Марина: (насмешливо)
Сам был - глубоким меланхоликом
Вахтанг: (деланно возмущенно-восторженным тоном)
...Ей говоришь, а она смотрит в глаза и смеется. Да так смеется - что
сам улыбнешься. И уроку - конец. И престижу - конец. Как с этим быть?
Она - актриса на саму себя: на свой рост, на свой голос, на свой
смех... Она исключительно одарена, но я все еще не знаю, актерская это
одаренность или женская...
Ее нельзя употреблять в ансамбле, только ее и видно!
Марина: (решительно)
Давайте ей главные роли!
Вахтанг: (решительно, даже резко, отрубая)
Это всегда делать невозможно. Да она и не для всякой роли годится - по
чисто внешним причинам - такая маленькая... Для нее нужно бы специально
ставить, ставить ее среди сцены и все тут. Как в "Белых ночах"... Все знает,
все хочет и все может - сама... А что тут делать режиссеру? (пожимает
плечами)
Марина: (упрашивает)
Вахтанг Леванович, у вас в руках - чудо!
Вахтанг: (извиняющим тоном)
Но что мне делать, если не ЭТО нужно?
Марина Ивановна, вы ее не знаете... Не знаете, какая она зубастая,
ежистая, неудобная, непортативная какая-то...
Вы ее знаете поэтически, у себя с собой... А есть профессиональная
жизнь, товарищеская.
Сонечка же - никакой не товарищ! Сама по себе... Знаете станиславское
"вхождение в круг"? Так наша с вами Сонечка - сплошное выхождение из круга.
Или что то же - сплошной центр...
(Голос Вахтанга стихает, микшируется музыкой)
Музыка: (наивное, простое, незатейливо мелодичное)
Марина:
Мужчины ее не любили. Женщины - тоже. Дети - любили...
Музыка: (наивное, одно-мелодичное)
Марина:
Сонечка обожала моих детей: шестилетнюю Алю и двухлетнюю Ирину. Первое,
как, войдет - сразу вынет Ирину из ее решетчатой кровати.
Сонечка: (сюсюкает)
Ну как, моя девочка? Узнала свою Галлиду? Как это ты про меня поешь?
Галли-да, Галли-да! Да?
- Марина, у меня никогда не будет детей.
Марина:
Почему?
Сонечка:
- не знаю, мне доктор сказал и даже объяснил, но это так сложно - все
эти внутренности...
Марина:
Серьезная, как большая. С ресницами, мерцающими как лучи звезды.
Большего горя для нее не было, чем прийти к моим детям с пустыми
руками.
(голоса детей - с реверберацией, как в тумане)
Ирина: (радостно-повелительно)
Сахай давай!
Аля: (готовая от смущения зажать сестре рот)
Ирина, как тебе не стыдно!
Марина:
Сонечкино подробное разъяснение, что сахар завтра, а завтра - когда
Ирина ляжет совсем-спать, и потом проснется. И мама ей вымоет лицо и ручки,
и даст ей картошечки, и...
Ирина: (радостно-повелительно)
Кайтошка давай!
Сонечка: (с искренним смущением)
- Ах, моя девочка, у меня сегодня и картошечки нет, я про завтра
говорю...
Музыка: (из основной темы)
Сонечка:
О, Марина! Ведь сколько я убивалась, что у меня не будет детей, а
сейчас - кажется - счастлива: ведь это такой ужас, такой ужас, я бы просто с
ума сошла, если бы мой ребенок просил, а мне бы нечего было дать... Впрочем,
остаются все чужие.
Марина:
Чужих для нее не было. Ни детей, ни людей.
Музыка: (переход от спокойной музыки к динамичной, революционной)
Сонечка:
О, Марина! Как я их любила! Как я о них тогда плакала! Как за них
молилась! Вы знаете, Марина, когда я люблю - я ничего не боюсь, земли под
собой не чувствую! Мне все: "Куда ты! Убьют! Там - самая пальба!"
И я каждый день к ним приходила, приносила им обед в корзиночке, потому
что ведь есть - надо?
И сквозь всех этих красногвардейцев проходила. (Басом) "Ты куда идешь,
красавица? - (Пискляво) "Больной маме обед несу, она у меня за Москва-рекой
осталась" - "Знаем мы эту больную маму! С усами и бородой!" - "Ой нет, я
усатых-бородатых не люблю: усатый - кот, а бородатый - козел! Я правда, к
маме!" (И уже плачу). - "Ну ежели правда - к маме, проходи, проходи, да
только в оба гляди, а то неровен час - убьют. Наша али юнкерская пуля - и
останется старая мама без обеду".
Я всегда с особенным чувством гляжу на Храм Христа Спасителя, ведь я
туда им обед носила, моим голубчикам...
Музыка: (трагикомичная на тему революционных песен)
Сонечка:
- Марина! Я иногда ужасно вру! И сама - верю!
Вот вчера в очереди стояла, разговорились мы с одним солдатом. Хорошим.
Сначала о ценах, потом о более важном, о серио-озном. (Низким голосом)
"Какая вы, барышня, молоденькая будете, а разумная. Обо всем-то знаете, обо
всем правду знаете..." - "Да я не барышня совсем! Мой муж идет с Колчаком!"
- и рассказываю и сама плачу, оттого, что его так люблю и за него боюсь, что
он не дойдет до Москвы - оттого, что у меня нет мужа, который идет с
Колчаком...
Н.Нелюбова:
В час, когда мой милый брат
Миновал последний вяз
(Вздохов мысленных "Назад!")
Были слезы - больше глаз
В час, когда мой милый друг
Огибал последний мыс
(Вздохов мысленных "Вернись!")
Были взмахи - больше рук.
Руки прочь хотят - от плеч!
Губы вслед хотят - заклясть!
Звуки растеряла речь,
Пальцы растеряла пясть.
В час, когда мой милый гость...
- Господи, взгляни на нас! -
Были слезы больше глаз
Человеческих - и звезд
Атлантических..
Музыка: (из основной темы)
Сонечка:
Марина, почему я так люблю плохие стихи? Так любя ваши, и Пушкина и
Лермонтова. В полдневный жар, Марина, как это жжет! Я всегда себя чувствую и
им и ею, и лежу, Марина, в долине Дагестана и раной - дымлюсь, и
одновременно, Марина, в кругу подруг задумчиво-одна...
Марина: (низким голосом поет)
Музыка:
И в чудный сон душа моя младая
Бог знает чем всегда погружена
Сонечка:
Все стихи, написанные на свете, про меня, для меня, Марина, мне,
Марина! Потому никогда и не жалею, что их не пишу... Марина, вы - поэт,
скажите, разве важно - кто? Разве есть - кто? Ну все, сейчас зайдет ум за
разум. Но вы - поймете!
Перед вами, Марина, перед тем, что есть вы, все ваши стихи такая
чу-уточка, такая жалкая кро-ошечка... Вы не обижайтесь. Когда я услышала,
ушами услышала:
Сонечка: (изменившимся голосом декламирует)
Князь, это сон или грех?
Бедный испуганный птенчик!
Первая я - раньше всех!
Ваш услыхала бубенчик!
Сонечка:
Это первая и раньше - это МОЕ, у меня изо рта вынутое, Марина! У меня
внутри все задрожало, вы будете смеяться - весь живот и весь пищевод, все те
самые таинственные внутренности, которых никто не видел - точно у меня
внутри сплошные жемчуга от горла и вниз до колен ожили.
И вот, Марина, так любя ваши стихи. Я бе-зумно, безумно, безнадежно,
без-дарно, позорно - люблю - плохие. Совсем плохие, которых никто никогда не
писал, но все - знают
Музыка: (блатное "романтическое")
Сонечка:
Ее в грязи он подобрал,
Чтоб угождать ей - красть он стал,
Она в довольстве утопала
И над безумцем хохотала
Он из тюрьмы ее молил:
Я без тебя душой изныл!
Она на тройке пролетала
И над безумцем хохотала
И в конце концов, отвезли его в больницу, и...
Он умирал. Она - плясала.
Пила вино и хохотала.
О, я бы ее убила!
И кажется, даже, что когда он умер, и его везли на кладбище, она -
За гробом шла и хохотала!
Ну... может быть, я это сама выдумала, потому что никогда такого не
видела - чтобы за гробом шли и хохотали - а вы?
Марина: (улыбаясь, но серьезно)
Нет.
Сонечка: (воодушевленная вниманием)
Но, может быть, вы думаете - это плохие?
Тогда слушайте... О Господи! Забыла! Забыла! Забыла! Забыла, как
начинается!
...А граф был демонски хорош!
Та-та-та-та-та-та-та...
... А я впотьмах точила нож,-
(С сатанинским ликованием)
... А граф был демонски хорош!
Стойте- стойте - стойте!
... Взметнулась красная штора!
В его обьятиях - сестра!
Тут она обоих убивает, и вот, в последнем куплете: сестра лежит с
оскаленным страшным лицом, а граф был - демонски хор-рош!
А "бледно-палевую розу" знаете?
Марина: (улыбаясь, качает головой, ни "да", ни "нет")
Сонечка: (декламирует)
И бледно-палевая роза дрожала на груди твоей
Потом она, конечно, пускается в разврат, и он встречает ее в ресторане,
с военными, и вдруг она его видит!
Музыка:
Сонечка поет:
В твоих глазах дрожали слезы,
Кричала ты: "Вина! Скорей!"
И бледно-палевая роза
Дрожала на груди твоей.
Дни проходили чередою,
В забвеньи я искал отрад,
И вот опять передо мною
Блеснул твой прежний милый взгляд
Тебя семьи обьяла проза,
Ты шла в толпе своих детей,
И бледно-палевая роза
Дрожала на груди твоей.
И потом она умерла, Марина, и лежит в гробу, и он подходит к гробу, и
видит:
В твоих глазах застыли слезы...
И потом, уж не знаю, на что (с отвращением) ЕЙ:
И бледно-палевая роза
Дрожала на груди твоей
Дрожала, понимаете, на не-ды-ша-щей груди!
А - безумно люблю: и толпу детей, и его подозрительные отрады, и
бледно-палевую розу, и могилу...
Теперь, Марина, на прощание, мои самые любимые. Я - се-ри-озно говорю.
(С вызовом) Любимее ваших!
Музыка:
Н.Нелюбова:
Крутится - вертится шар голубой,
Шар голубо-ой, побудь ты со мной!
Крутится, вертится, хочет упасть,
Ка-ва-лер ба-рыш-ню хочет украсть!
Сонечка: (с вызовом)
Скажите, Марина, вы ЭТО - понимаете?
Меня, ТАКУЮ, можете любить? - Потому что это мои самые любимые стихи.
Потому что ЭТО (с закрытыми глазами, потягиваясь) просто - блаженство.
(Речитативом) - Шар - в синеве - крутится, воздушный шар Монгольфьер, в
сетке из синего шелку, а сам - голубой - и небо - голубое - и он на него
смотрит и безумно боится, чтобы шар не улетел совсем! А шар от его взгляда
начинает еще больше вертеться и вот-вот упадет, и все монгольфьеры погибнут!
И в это время, пользуясь тем, что тот занят шаром...
Ка-ва-лер ба-рыш-ню хочет ук-расть!
Что к этому прибавить?
Марина: (подхватывает)
А вот еще это, Сонечка:
Тихо дрогнула портьера
Принимала комната шаги
Голубого кавалера
И слуги...
3-ий голос: (загадочно с эхом)
"Никто - часы"
Марина: (вздрагивает и говорит, как бы спохватываясь, напряженно
вспоминая и запоминая)
Однажды она у меня на столе играла песочными часами, детскими
пятиминутными: стеклянная стопочка в деревянных жердочках с
перехватом-талией - и вот, сквозь эту "талию" - тончайшей струечкой - песок
