которой он мог нажать на курок, лишь подчеркивала безысходность его теперешнего
положения.
Поэтому, когда на аллее появилась фигура человека, движущаяся в его направлении,
это вызвало в Гл. какое-то облегчение и необъяснимую надежду на то, что все
должно решиться...
Это был Ч., и глядя на него у Гл. не возникало сомнений, что он пришел один. И
те восемь человек, призванные сюда для обеспечения контроля над ситуацией,
сейчас показались Гл. насмешкой над самим собой. Он даже глупо усмехнулся про
себя. Но вслед за этой усмешкой в нем проснулась решимость - решимость
неизвестно к чему. И по мере ее роста, его сознание заполнял один вопрос -
<зачем этот человек идет сюда?>...
Когда Ч. подошел, решимость и непонимание достигали своего апогея.
- Я не опоздал? (спокойно начал Ч.)
Гл. (предупреждая, сдержано и немного зло) - Если ты опять решил разыграть
спектакль, то ты пожалеешь.
Ч. (серьезно) - Я не играюсь людьми.
Гл. (пытаясь рассмотреть, что за всем этим кроется) - Чего ты хочешь? (продолжая
вглядываться в него)
Ч. (откровенно) - Что бы тебе стало легче.
В голосе главного все яснее выражалось удивление смешанное с непониманием.
- Ты думаешь я тебя пожалею?... Я не буду шутить!
Ч. (серьезно) - Меня не надо жалеть... Начинай. Ведь на нас смотрят.
Непонимание перешло все границы
- Ты самоубийца (выдавил наконец главный и решительно нанес удар кулаком под
ребро)
Человек не сложился, а лишь, немного вогнувшись, отскочил назад от полученного
удара. Следующий удар был в челюсть. Он прогнулся в спине, голова откинулась
назад, его даже развернуло, но он опять стал нормально.
На его лице не было боли, он знал на что шел. Он стоял, свободно опустив руки,
но это была не безысходность, все его тело выражало веру во что-то, понятное
только ему.
Он немного опустил голову, как бы чувствуя каждое движение Главного и,
успокаивающе тихо, сказал
- Не бойся... Тебе станет легче.
Опять последовал удар в челюсть (это полилась злость) повторилась предыдущая
картина, только теперь он вернулся в исходное положение быстрее - в основном для
того чтобы получить следующий удар...
Удары были акцентированными и несмотря на то, что они шли то в живот, то в
голову, то в грудь, он успевал каждый удар воспринять отдельно от предыдущего.
Со стороны казалось, что он поглощает удары своим телом.
Вместе с ударами в нем таяла злость, которую они несли в себе.
На его глазах стала появляться спокойная улыбка - улыбка глаз, а злость которая
кипела в Главном стала похожа на простой спортивный интерес. Он уже не стремился
причинить боль, а скорее проверял, чем это может закончиться. Но удары от этого
слабее не стали и после одного из заходов Ч. отбросило шага на два назад. Он
опять стал, опустив руки и расставив чуть согнутые ноги на ширине плеч. Вид у
него был измученный, но в нем играла внутренняя удовлетворенность, даже могло
показаться, что он наслаждается этой игрой.
Главный посмотрел в его лицо, вдруг прочитав все, что происходит в нем сейчас, и
так же удовлетворенно улыбнулся - приняв вызов на игру. Направился к нему,
спокойно прицеливаясь. Подойдя на нужное расстояние, он резко замахнулся ногой,
целясь в пах, - но, не доведя до цели, вдруг остановился, посмотрел на него
(человек ждал) поставил ногу на землю, с тем же чувством удовлетворения
повернулся немного в сторону, глядя мимо человека в даль, и, резко развернувшись
нанес удар основанием ладони в основание челюсти...
Ч. не прозевал этот удар и сделал все, что мог, для того, что бы избежать
тяжелых последствий, но для этого ему пришлось пролететь какое-то расстояние по
воздуху и прокатиться какое-то расстояние по земле...
Наконец остановившись, (еще лежа на земле) он с еще большим удовлетворением, но
так, что бы это не было сильно заметно со стороны, показал главному <О-кей>,
подтверждая, что это именно то, что нужно.
Главный, уже совсем добродушно улыбаясь, подошел к нему и протянул руку. Ч.
поднялся, воспользовавшись рукой, и, растирая челюсть, улыбаясь, спросил.
- Ну что?
Тот ничего не ответил, а посмотрев по сторонам крикнул
- Можете выходить. Все.
На аллею вышли человек восемь крепких ребят.
Гл. (спокойно, обращаясь к ним) Запомните его хорошо - это наш человек!... Так
что можете познакомиться поближе. (и повернувшись к нему сказал, протягивая
руку) Кстати, Сергей
Ч. назвал свое имя (пожимая протянутую руку)
Затем он прошел по кругу, знакомясь с каждым. Подойдя к тем, с которыми
встретился тогда в аллее, сказал, спокойно
- У вас со мной свои счеты... Так что решайтесь.
Первый посмотрел на него взглядом, полным борьбы эмоций, выбросил кулак в район
солнечного сплетения, но не ударил, а только коснулся его (человек ждал). Потом
разжал кулак и протянул руку: <Алик>.
Ч. пожал ее. Затем повернулся ко второму, как бы спрашивая взглядом, <А что
скажешь ты?"
Второй, думая, ответил: <Все. Забыто.> (и тоже протянул руку)
Закончив знакомство он подошел к главному и дружески сказал, потирая ушибы на
лице,
- Пора бы мне себя в порядок привести, а то я завтра всех пугать буду.
- Ну давай, а завтра, часов в шесть, заходи в бар <..> посидим... отдохнем...
поговорим...
- Хорошо... А вы меня сейчас не подвезете?
- Никаких проблем.
...
...Она обошла квартиру - все было в порядке. На часах было одиннадцать (до его
прихода оставался час). Она выключила свет, переоделась и легла в кровать...
Через какое-то время она перевернулась на бок, ее глаза были открыты. Пролежав
так еще какое-то время, она посмотрела на часы (было 23.45). Она опять легла на
бок, не закрывая глаза, но довольно быстро перевернулась на другой, а потом
просто села на кровати. Без пяти минут двенадцать она встала, подошла к окну
(понимая, что это не поможет) посмотрела в него, так же подошла к другому окну и
опять села на кровать, глядя в одну точку. На каждый шум, который иногда
доносился с улицы она поднимала голову и какое-то время вслушивалась в него,
потом опять возвращалась в прежнее состояние...
Когда на пороге послышались шаги. Она встала, включила свет и, борясь со своими
переживаниями, опять села на кровать. Было всего лишь 15 минут первого, но ей
казалось, что прошло уже много часов. Когда он появился в коридоре, она уже
немного успокоилась.
Пока он разувался и снимал одежду, она подошла и молча смотрела на него. (свет в
коридоре не был включен). Он повернулся к ней, удовлетворенно улыбаясь, но со
стороны это не было похоже на улыбку. (Его лицо немного распухло и выглядело
как-то непривычно). Она удивленно воскликнула
- Что с тобой?
- Ничего. Все нормально.
- Включи свет. (сказала она требовательно, но не грубо)
Он включил свет и опять посмотрел на нее, все так же улыбаясь. (его лицо не
только распухло, но и переливалось всеми оттенками синего цвета)
В этот раз она воскликнула испугано
- Что они с тобой сделали?
Он (не обращая внимания на ее испуг) - Ничего. (шутя) Мы пришли к
взаимопониманию... (и добавил) Если ты не против, то приготовь все необходимое
для компрессов. Сейчас мы будем все это убирать.
- Ложись на свою кровать и жди пока я не приду (сказала она с наигранной
холодностью, полностью взяв инициативу в свои руки)...
...Он лежал на своей кровати без подушки. Она сидела рядом, вытирая его лицо
тряпочкой. При ее прикосновениях он иногда вскрикивал (почти натурально)
- Я же говорила, что они не понимают человеческого языка (сказала она с
естественной холодностью и даже небольшой досадой на то, что ее
проигнорировали). Они не любят шутить.
Он (весело) - Они милые ребята и не сделали мне ничего плохого. (и дальше
игриво, стараясь мягко уколоть ее) А ты издеваешься над беззащитным человеком.
Она уловила этот укол и абсолютно беззлобно, но с легким возмущением,
переспросила
- Это я издеваюсь? (при этом хорошо надавив пальцем на один из синяков)
Он вскрикнул более натурально и гораздо громче чем обычно, но продолжал в том же
духе
- Конечно ты, а кто же еще.
Она опять надавила пальцем на синяк, и игриво переспросила
- Я?
Он не стал кричать, но все же сделал вид, что ему больно. И, немного помолчав,
сказал (в том же духе)
- Я всегда знал, что ты садистка.
- Конечно. (подтвердила она). Поэтому лучше замолчи, иначе просто синяками ты не
отделаешься.
Всем своим видом она открывала перед ним безграничные просторы всевозможных
издевательств. Он понаслаждался созерцанием этой картины, потом спокойно закрыл
глаза, и дальше все продолжалось тихо и спокойно...
Когда утром она зашла в его комнату, он еще спал. Она посмотрела на него, а
потом сказала добродушно, но требовательно
- Вставай!
Он, не открывая глаз, стал потягиваться на кровати и капризно спросил
- Неужели, в этом мире, что-то могло измениться так, что меня обязательно нужно
будить?
- Да (спокойно ответила она). Завтрак уже готов (продолжая наблюдать за ним)
Он резко открыл глаза и посмотрел на нее. И беззлобно, с интересом и легким
удивлением спросил
- И теперь я должен вставать, только потому, что ты приготовила завтрак?...
- Нет (невозмутимо ответила она). (и добавила многозначительно) Можешь спокойно
спать дальше.
Она не спеша вышла из спальни и отправилась на кухню. Накрыла стол на двоих и
спокойно села, собираясь завтракать. К этому времени он уже появился на входе в
кухню.
- Как? Ты уже выспался? (спросила она, имитируя удивление)
- Не мог же я не поучаствовать в этом важном историческом событии (ответил он с
серьезным видом)
- Ну-ну (сказала она, уже не обращая на него внимания и спокойно принялась за
завтрак)
Он сел за стол и тоже стал есть, не спеша. Немного погодя она посмотрела на него
и, вдруг, сильно усмехнулась (почти хихикнула)
- А ты неплохо выглядишь (сказала она, продолжая улыбаться)
(Его лицо уже не было опухшим, но остались некоторые синяки)
Он провел рукой по лицу
- Ой (с наигранной досадой сказал он). У меня такое нежное лицо. Мне нельзя
лежать на твердых подушках.
- Да. Видимо ты вчера хорошо отлежался. (сказала она уже серьезно)
Он немного помолчал, потом, тоже серьезно, сказал
- Кстати. Меня на сегодня пригласили. (и, посмотрев на нее спросил) Ты пойдешь
со мной?
- Кто? (спросила она, почувствовав что-то неладное)
- Сергей (серьезно ответил он)
Она замолчала, потом глядя на него, спросила серьезно
- И ты пойдешь?
Он не ответил, а только повторил свой вопрос (но теперь немного мягче)
- Ты пойдешь со мной?
- В этот раз я не буду тебя отмачивать (вместо ответа заявила она, немного
разряжая атмосферу)
- Ладно (смирился он). (И возвращаясь к более легкому состоянию спросил) А если
я буду сильно пьяный, ты меня на кровать уложишь?
- Посмотрим. (ответила она, слегка улыбаясь, но показывая, что право выбора
остается за ней)
Она явно успокоилась (если вообще, в такой ситуации, возможно успокоение). В
конце концов она понимала, что он тоже неплохо разбирается в ситуациях. И,
только когда завтрак подходил к концу, она спросила, ни с того ни с сего
- На сколько тебя пригласили?
Это показывало, что беспокойство, все же, живет в ней.
- На шесть часов. (мягко ответил он, уловив это беспокойство)
В баре за столиком сидят Ч. и Гл. На столе стоят две бутылки отличной водки,
бутылка коньяка и несколько вещей послабее. Закуска была в небольшом
ассортименте, но в достаточном количестве. В общем это можно было назвать
дружеской пьянкой на высоком уровне.
Они сидели, разговаривая о разных житейских делах, при этом успевая выпивать и
закусывать. Потом Сергей серьезно спросил
- Зачем ты все это делал? (наливая в очередной раз)
- Просто. (откровенно ответил он, и, не спеша выпив, продолжил). Мне нравится
разговаривать с тобой так, как сейчас... И несколько синяков - небольшая цена за
это. (Он немного закусил и продолжил, уже размышляя) Почему мы должны
становиться врагами, только из-за того, что наши интересы где-то столкнулись...
(он замолчал на время, потом посмотрел на Сергея и сказал, как бы предлагая ему
взглянуть на самого себя) Ты же не стал убивать меня. Хотя мог это свободно
