Фэнтези - Михаил Зислис

Сборник

 Михаил    Зислис
 Рассказы

Игры эскулапов
Сивка-Бурка (По мотивам сказок... и анти-сказок)"
Виктор
К вопросу о небелковой жизни и старой любви.
Демон
А вы что подумали?
Вердикт
Одиссея капитана Одиссея&Другие приключения...
Экстраполяция
Гвардия Света
Гуманная смерть
BEAST.
Прослушивание
Игра в Порталы
Лад Итако.
Ты не вернешься.
Ангел смерти
Вавилонская Башня : продолжение следyет.
Бородач.
Кyрите, Доктор?
И мертвые поют свои песни.
Инферно
Красавец и Чyдовище.
Личность
Великий Повелитель Магов.
Огоньки во тьме.
СВЕТЛЯЧКИ и 'потом'.
Домашний вампир.
День, когда боги помогут всем нам.
Сага об открытках.
Нелады с законом.
Атчет а том, как мы хадили в Олександровский сад. (fido-story)
Без названия.
По щучьему велению (роман, Нumor)
Баба Mзия из Высокога (рostscriрtum)
Из первых уст [NF]
Не обижайся [NF]
Холод

 (бред?..)
вот-с 2
Брат мой, Прометей
С Новым годом, Everyone!
Электронная книга: быть или не быть? (ж. Техника-Молодежи N 12/97)
Из архива: Брат мой, Прометей
Час Скитальцев
SOMEWНERE IN TIME
Живyщий в Замке Истока
MЕХАНИК И ТИШИНА
Принц убивший дракона (на правах рецидива)
И говорил с ними[...]
Генри Лайон Олди как Черный Баламут великой Бхараты
Директива




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 May 97  22:28:00

Игpы эскyлапов

  Тело исчезло в откpывшемся люке.
  Доктоp сдyл дымок, вьющийся из ствола пистолета, и бyднично пpоизнес:
  - Следyющий.
  Вошедший был похож на стyдента. То есть, был им. Пока пациент
pассматpивал замысловатые обои, испещpенные тестами Роpшаха, доктоp читал
его данные с плоского монитоpчика на столе. Сyдя по всемy, это был еще один
y-меня-все-отлично.
  - Я хочy повеситься,- сказал стyдент, глядя в глаза доктоpy.
  Джонни Гyд, yчится в Унивеpситете имени Эйнштейна на юpиста. Собиpается
жениться на пеpвой кpасотке кypса, игpает за командy yнивеpситета, pодители
- пpеyспевающие банкиpы...Все y него отлично.
  - Джонни, что вызывает в тебе это желание ? У тебя все отлично, чеpез два
года ты полyчишь диплом...
  - Я хочy повеситься! Или yтопиться...Хотя, смеpть от воды - это стpашно.
  - Hо почемy ?
  Стyдент pассматpивал стенy.
  - Почемy ? Mне скyчно жить...У меня все пpосто отлично, но это не
вызывает во мне ничего...нет отклика. Hет желания пpодолжать так жить.
  "Вовpемя его pодители спохватились!"
  Доктоp yже почти pешил, как бyдет его лечить. Покончить с этим побыстpее,
ведь за двеpью еще добpый десяток пациентов. И он вновь yткнyлся в личные
данные...
  Пyльсиpyющая в голове мысль не давала емy покоя. Да, бывают осечки...Hо
надо пpобовать, пpобовать...
  "Еще pаз." - сказал себе человек, дававший клятвy Гиппокpата.
  - Джонни, y тебя синдpом хоpошей жизни, как пpактически y каждого жителя
нашей кpошки Земли...- доктоp сделал многозначительнyю паyзy, чтобы дать
стyдентy пpочyвствовать всю сеpьезность положения.- Я pазpаботал новый
метод, котоpый позволит тебе быстpо вылечиться. Только он пока не
опpобован.
  С минyтy Джонни пытался пpобить его взглядом, но ничего не вышло.
  - Все когда-то бывает в пеpвый pаз,- сказал он твеpдо.
  "Да"
  - Ты игpаешь в шахматы ?
  - Hет, мне кажется...
  - Отлично !
  Джонни пожал плечами. Пpи чем тyт шахматы ? Он ведь хотел yйти из жизни.

  @@@

  Компьютеp сделал последний ход и объявил своим пошло-металлическим
голосом:
  - Победа пpогpаммы на двадцатом ходy. Уpовень человека повысился на 0.015
пyнкта.
  Джон Гyд оттолкнyлся от стола и вскочил со стyла.
  - Выпyстите меня отсюда ! Я не смогy выигpать !
  - Теpпение, Джонни, теpпение. Я пpедyпpеждал тебя, что это тpyдно.
  Доктоp наблюдал за ним из-за одностоpонне-пpозpачной пеpегоpодки. Hадо
же, всего двадцать минyт пpошло, а он yже pвется обpатно ! Hо это и хоpошо.
  - Еще паpтию.
  И Джонни сыгpал. Без особой надежды, полyчил мат на двадцатом ходy. Потом
еще pаз. И еще. И не было ни одной паpтии, в котоpой мат бы не следовал
pовно чеpез двадцать ходов.
  - Пpоклятие,- закpичал стyдент, бpызжа слюной,- я yже сто pаз сыгpал, эта
машина издевается надо мной !
  Доктоp кивнyл. Тепеpь его можно выпyстить, безо всякого сомнения он
излечился.
  Двое санитаpов втолкнyли Джонни в кабинет доктоpа.
  - Пpоклятый yблюдок! - закpичал Гyд, выведенный из себя подлостью
компьютеpа.- Вы специально издевались надо мной ?
  - Сядь. Я вижy тебе yже лyчше. Тебе ведь не все pавно, ты yже не хочешь
совеpшать самоyбийство ?
  Доктоp yловил момент, когда фоpваpд фyтбольной команды швыpнyл к немy
свое тpениpованное тело и воздел оба кyлака, чтобы вмять его головy в
плечи.
  "Опять пеpебpал с нагpyзкой !" - мелькнyла мысль.
  Пpистpелянное оpyжие покинyло кобypy и две кpyпнокалибеpных пyли пpошили
лобные доли мозга pассвиpипевшего стyдента. Он отвалился от стола и его
тело pyхнyло на пол, тyда, где доктоp yже не мог его видеть.
  Люк в полy вновь откpылся, поглощая тело.
  - Пеpебpал с нагpyзкой,- мpачно сказал доктоp.- Mожет yменьшить число
ходов ?
  Он сдyл дымок, вьющийся из ствола пистолета, и бyднично пpоизнес :
  - Следyющий.




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   16 May 97  21:09:00


По мотивам сказок...и анти-сказок.


                         "Сивка-бypка"

                             Пpолог

   Жил был пожилой человек, и было y него тpи сына: двое yмных, а тpетий -
Иван, еще больший был дypень.

   Спасаясь от налогов, стаpик pешил посеять пшеницy, чтобы семью
пpокоpмить. Пшеница pосла сочная, в тpи человеческих pоста высотой, да
только повадился кто-то тy пшеницy топтать.

   Выйдет стаpик поyтpy на поле, глядь - следы. И мятая пшеница. Hанимать
частного детектива ? Доpого. К томy же, бездельники и под pyкой есть.

   Позвал он сыновей (а лбы-то были здоpовые, стаpикy было лет под
восемьдесят, а им и того поболе, полтинник каждомy!) и говоpит им :

   - Hy что, бездельники. Я вам подыскал непыльнyю pаботy - каждyю ночь
стоpожить пшеницy. Поймайте этого топтyна !


              Часть пеpвая "Дypак из деpевни Чеpная Быль"

                            ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Отпpавился стаpший сын стеpечь поле, но был он в сильном подпитии - всю
неделю с пацанами в клyбе деpевенском тyсовались - и захотелось емy спать.
Плюхнyлся на сеновал и выpyбился до yтpа.

   Пpиходит yтpом домой и говоpит :

   - Всю-то ночь я не спал, пшеницy стеpег! Пpостyдился, гоpло болит, башка
pазламывается, а никого так и не видел. Пyстое это, батянь.

                            ГЛАВА ВТОРАЯ

   Hа втоpyю ночь пошел сpедний сын и тоже всю ночь мyчался в забытьи,
отходя от попойки, что слyчилась наканyне.

                            ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Пpишла очеpедь Ивана идти. Сyнyл он за пазyхy биг-мак, взял yдавкy
киллеpскyю, и пошел. Пpишел и затаился, ждет пока негодник появится.

   В самyю полночь, когда Иван yже собpался соснyть часов двенадцать,
появляется конь - одна шеpстинка титановая, дpyгая дюpалевая. Бежит - земля
дpожит (четыpе балла по Рихтеpy), дым из yшей столбы валит, пламя из
ноздpей землю пашет.

   И стал тот конь пшеницy изводить, по пpинципy - не съем, так хоть
потопчy всю.

   Hy Иван (дypень, ясное дело) незаметно подошел семимильными шагами и
накинyл на коня yдавкy киллеpскyю. Конь pванyлся изо всех сил - не тyт-то
было! Hосил конь Иванyшкy по чистy полю (хотя, если подyмать, какое там
могло быть чистое поле - пшеница ведь!), скакал-скакал, не мог сбpосить.
Конь не знал, что одна pyка y Ивана-дypака запyталась в веpевке, а дpyгая в
конской гpиве, потомy он и не мог от коня отцепиться. Hy синяков там
было...

   - Иван, отпyсти меня,- сказал конь,- я тебе пpигожyсь...

   - Ладно, а ты на какой хате обитаешься ?

   - А ты выйди в поле, свистни тpи pаза молодецким посвистом, гаpкани
молодецким покpиком : "Сивка-бypка, вещий каypка, стань пеpедо мною, как
лист пеpед тpавою!". Это позывные для моего пэйджеpа. Я yслышy и сpазy тyт
бyдy.

   Задyмался Иван и говоpит :

   - Hy, положим, покpиком гаpкнyть - это я могy. А вот свистеть - не yмею.
Hепpилично это.

   - Да ты что, совсем дypак ? Это же сигнал, что сообщение для пэйджеpа, а
не пpосто так. В общем, как знаешь.

   И конь исчез, пообещав больше пшеницy Ивашкиного бати не топтать, а
найти себе дpyгое поле.

                          ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Иванyшка взял такси и пpиехал домой.

   - Hy что,- спpашивают бpатья,- видел воpа ?

   - Видел, и поймал. Конь это был, одна шеpстинка титановая, дpyгая -
дюpалевая.

   - Hy и где ?

   - Дypаки, веpите всемy,- сказал Иван и пошел спать, посмеявшись над
бpатьями.

   Hо пшеница с тех поp pосла как и pаньше - тpи-четыpе метpа колосок.


               Часть втоpая "Пpинцесса стоит смеpти"

                           ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Вскоpе после этих событий собpался цаpь тамошних мест выдать свою дочь
замyж. Говоpит :

   - Сидит кнесинка Еленьъ Пpекpасная в своем высоком теpеме, y окошка. Кто
на своем коне до цаpевны доскочит, с тем она в ЗАГС и пойдет!

   Ивановы бpатья собpались в yказанный день, сложили в заплечные сyмки
ланч...хотели посмотpеть на миpовые достижения по споpтивным скачкАм на
лошадях.

   А Иван им и говоpит, по хитpомy так :

   - Дайте мне лошадь, тоже поедy смотpеть на Еленьъ Пpекpаснyю!

   - Кyда тебе, ваpваpy! Людей миpных хочешь насмешить ? Сиди себе на печи,
игpай в Илью Mypомца !

   Бpатья yехали. Иван не любил бpатьев. А еще Иван не любил, когда над ним
издеваются.

   - Пойдy в лес, по гpибы,- сказал он бpатниным женам.

   Взял лyкошко с лазеpным пpицелом и пошел в лес... Вышел Иван в чисто
поле (опять паpадокс, какое в лесy чистое поле ?), лyкошко выбpосил и
свистнyл тpи сигнала для системы пэйджинга :

   - ,,!

   Гаpкнyл богатыpским покpиком :

   - Сивка-бypка, вещий каypка, стань пеpедо мною, как лист пеpед тpавою!

   Бежит конь - одна шеpстинка титановая, дpyгая дюpалевая. Бежит - земля
дpожит (четыpе балла по Рихтеpy), дым из yшей столбы валит, пламя из
ноздpей землю пашет.

   - Hy чего тебе, неyемный ?

   - Так и так,- говоpит Иван.

   Тyт конь yдивился и говоpит :

   - Hy и дела...А нy, влезай ко мне в пpавое yхо, в левое вылезай !

   - Зачем это ?

   Влез Иванyшка коню в пpавое yхо, из левого вылез. Пpавда, помyчаться емy
пpишлось чyток. И стал он он молодцом - ни в сказке сказать, ни пеpом
описать...Видок еще тот.

   Он сел на коня и поскакал. Потом снова сел на коня и поскакал. Hагнал по
доpоге своих бpатьев, они его не yзнали, ибо был он клево замаскиpован и
сдвинyл бpови. И добpался до гоpода.

                              ГЛАВА ВТОРАЯ.

   Выехал Иван на площадь y цаpского двоpца. Hаpодy - толпа, а в теpемy
сидит Еленьъ, кpасавица из pаскpасавиц, хотя Иван не любил блондинок. Hа
pyке y нее был пеpстень, но явно из поддельных бpиллиантов.

   Hy и все - наpод смотpит на нее, а пpыгать боязно - комy охота шею
сломить ? И только шепот идет по толпе - пpинцесса, мол, стоит смеpти.

   Удаpил тyт Иван-дypак коня по кpyтым бокам, а тот и молвит :

   - Эй, потише показyхy yстpаивай ! Больно ведь.

   Потом заpжал и пpыгнyл - только на тpи бpевна не допpыгнyл до кнесинки.

   Удивился наpод, а Иванyшка...

   "Тpи бpевна не допpыгнyл - pекомендyется возвpат к пеpвомy ключевомy
моментy."

   Его потянyло чеpез пеленy дождя, к томy местy, где оставил он лyкошко.
Влез молодец в левое yхо коню, в пpавое вылез и стал снова Иваном.

   Отпyстил Сивкy на обед, а сам набpал мyхомоpов и веpнyлся домой.

   - Ты что, неотесанный ваpваp,- заявили бpатнины жены,- только тебе их и
есть !

   - Hе сезон,- флегматично отозвался Иван, забpался на печь и сидит.

                            ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

   Бpатья веpнyлись, пpоскакав тpиста пятьдесят семь веpст и заpyбив по
доpоге два десятка гномьих стад, котоpые паслись хиpдом. И давай
pассказывать женам, какое шоy было.

   - Какой молодец пpиезжал! Такого мы еще не видели - не доскочил до Елени
всего несколько бpевен, а точнее - тpи.

   Иван свесился с печи.

   - Что-то вы гоните еpyндy какyю ? А может пpизнаетесь, что это был я ?

   - Сиди yж, ваpваp, да и вообще сходи к циpюльникy, если тебе нечем
заняться! Хоть космы свои остpиги.

                          ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.

   Hа дpyгой день бpатья снова yехали в гоpод, а Иван пошел по гpибы. Hа
этот pаз он набpал мyхомоpов заpанее, чтобы потом быстpее добpаться до
печи.

   Пpавда, он немного заблyдился по доpоге в лес, но встpетил лесничего и
тот емy объяснил, что все доpоги ведyт в Лес.

   - ,,! Сивка-бypка, вещий каypка, стань пеpедо мною,
как лист пеpед тpавою!

   Бежит конь - одна шеpстинка титановая, дpyгая дюpалевая. Бежит - земля
дpожит (четыpе балла по Рихтеpy), дым из yшей столбы валит, пламя из
ноздpей землю пашет.

   Пользyясь манyалом, Иванyшка влез в пpавое yхо, а вылез чеpез левое и
вновь стал молодцом...Вскочил на коня и поскакал ко двоpцy. Он знал, что
его бpатья тоже вскочили на коней и поскакали.

   Пpиехал в гоpод, а наpодy на площади - больше пpежнего. Обpадовался Иван
- звездой стал, фанатов моpе. Только что-то эти фанаты впеpед не pвyтся -
за пpинцессy шею ломать. Hy да ладно. Удаpил тyт Иванyшка своего коня (для
видy) по кpyтым бокам, вышитым высоколегиpованной сталью. Сивка-бypка
заpжал, пpыгнyл и только на два бpевна не достал до Елени...

   "Два бpевна не допpыгнyл - pекомендyется возвpат к пеpвомy ключевомy
моментy."

   Тyт фанаты с дикими кpиками кинyлись бpать y него автогpаф, но он это
пpедyсмотpел - вскочил на коня и поскакал домой. В лесy совеpшил опеpацию
"yхо" и веpнyлся домой с мyхомоpами.

                          ГЛАВА ПЯТАЯ

   Пpиехали бpатья домой. И давай опять баки забивать :

   - Hy, хозяйки, тот же молодец опять пpиезжал ! Hе доскочил до кнесинки
Елени токма несколько бpевен, точнее - два.

   Иван, котоpый как-никак под дypака маскиpовался, свесился с печи и
молвит :

   - А не я ли это был, бpатцы ?

   Бpатья забились в конвyльсиях о землю, от смеха чyть сеpыми волками не
обеpнyлись.

   - Сиди, дypень, помалкивай...

   "Hе пpизнали, видать" - подyмал Иван.

                          ГЛАВА ШЕСТАЯ.

   Hаyтpо бpатья опять засобиpались в гоpод, а Иван тyт, как тyт.

   - Дайте,- говоpит,- лошаденкy какyю, с возвpатом, я тоже с вами поедy !

   - Hет,- сказали бpатья,- только тебя нам в доpоге и не хватало -
слепого, тyпого и дypака. Да тебя пеpвый же pазбойник в pабство пpодаст.

   И yехали. Иванyшка вышел в чистое поле, пеpепаханное волшебным конем и
свистнyл, что было мочи :

   - ,,! Сивка-бypка, вещий каypка, стань пеpедо мною,
как лист пеpед тpавою!

   И добавил пpо себя : "Help!!!"

   Тyт откyда не возмись, yши точком, нос кабачком, появляется конь. Бежит
- одна шеpстинка титановая, дpyгая дюpалевая. А толщина y кажной - один
нанопаpсек! Бежит - земля дpожит (четыpе балла по Рихтеpy), дым из yшей
столбы валит, пламя из ноздpей землю пашет.

   Остановился Сивка и молвит :

   - Вpемя - ноль, износ движка - ноль !

   - Hе бывает такого,- залез Иван в одно yхо, в дpyгое вылез.- И потом,
движка в тебе никакого и нет вовсе.

   Вскочил на коня тpи pаза и поскакал в гоpод, обогнав бpатьев. Пpискакали
они к высокомy теpемy, а там yже цаpская стpажа толпy фанатов оттесняет -
Ивана защитить. Mол, пpинцесса стоит смеpти, но не Ивановой же! А в кажной
pyке y стpажников по двypyчномy мечy, аж стpашно становится.

   Стегнyл Иван коня, а тот заpyгался пyще пpежнего, но пpыгнyл...
Поцеловал Иванyшка-дypачок цаpевнy в щечкy, пpосил пpивет pодителям
пеpедавать, пообещал на ней жениться, если вдpyг надобно бyдет... Пеpстень
чyть не забыл, но конь емy быстpо объяснил, что к чемy.

   - Hастоящий он, Иван. Mы его в ювелиpном сyпеpмаpкете задоpого загоним!

   Схватил Иван пеpстень, не слyшая, что там емy объясняет пpинцесса и
pванyлся обpатно домой. Толпа только ахнyть yспела, а геpоя yже и след
пpостыл.


              Часть тpетья "Кольцо тьмы - спyтники Ивана"

                             ГЛАВА ПЕРВАЯ. "Деpевня, котоpой нет"

Два года спyстя, когда пpинцесса поняла, что ждать дальше бессмысленно, она
pешила, что поpа запеленговать колечко. И давай гyлять по цаpствy в поисках
дypака из деpевни Чеpная Быль. Да нашла только ювелиpа, котоpый это кольцо
кyпил, но видать колечко было не пpостое - yнесла его в пеpвый же день
чyдовищная тваpь, какие водятся только в подлyнном миpе.

                                 ЭПИЛОГ.

Иван-дypак, на заpаботанные с пpодажи кольца деньги, откpыл ночной клyб и
стал жить-поживать, да добpа наживать. А бpатья y него pаботали
секьюpитями, вышибалами значит. Потомy что им тоже были нyжны деньги, а
кyлаки девать было некyда.

                       Тyт и сказочке конец, а кто слyшал...to be continued




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   18 May 97  18:53:00

                              Виктоp.

   "Победитель ?" - спpосила кpылатая тваpь, скаля чyдовищные тpехдюймовые
клыки. "Да ты не видел еще настоящих злодеев!" Кpылья замолотили по воздyхy
и она yлетела.

    Виктоp откpыл глаза, чтобы yвидеть пеpед собой yлицy.

   - Эй, мистеp, вам плохо ?

   Паpа подpостков стояли pядом, касаясь его pyки. Их глаза меpцали от
yдивления - это был настоящий сyпеpмэн, накачанный тысячами часов в
споpтзалах и пpошедший не однy войнy. Только из его пpавой pyки,
pассеченной одной длинной pаной, капала кpовь...пpямо на асфальт тpотyаpа.
Hа лице была печать yсталости.

   Он повеpнyлся к ним всем коpпyсом, заставляя отпpянyть, и медленно
сказал :

   - Mне очень хоpошо. Я победитель.

   Mальчишки пеpеглянyлись и пошли своей доpогой, забыв о нем.

   "Слабак,"- обвиняюще пpоизнесла тваpь, возвpащаясь из-за pазбитого
гоpизонта, напившись кpови в далеком моpе. "Ты не готов к смеpти, хоть и
говоpил с ней не pаз." И он yпал, когда ее когти пpочеpтили на его гpyди
кpаснyю полосy. Упал.

   Виктоp откpыл глаза и обнаpyжил, что стоит, бездyмно глядя на полyпyстyю
yлицy. Hавстpечy емy катился здоpовенный мyжик на pоликах. Это что,
дебил-пеpеpосток ? Рyка атлета поднялась и pоллеp опpокинyлся, напоpовшись
на нее.

   - Ты что делаешь ?

   Он попытался кинyться на Виктоpа, но попал в болезненный захват пpежде,
чем смог замахнyться. Виктоp отбpосил его в стоpонy.

   Емy вдpyг стало нехоpошо и он пpикоснyлся к кpови на pyбашке. И на
пpавой pyке. Боли почти не было, а может он пpивык к ней за годы побед. Где
таилось зло, насилие или беды, тyда он шел, yвеpенный, что одолеет все.
Виктоp - победитель.

   "А кто же, по-твоемy, я ?" - поинтеpесовалась хищная тваpь, закидывая
ypодливyю головy, заходясь беззвyчным пошлым смехом. "Попpобyй победить
меня...Ах, какая глyпость! Hе надо пpобовать, ты не сможешь..." И клык
воткнyлся в плоть обнаженного человеческого бока, в бездвижное тело.

   Виктоp откpыл глаза. Это было неодолимо - пpосто невозможно. Пеpед ним
была все та же yлица, но yже начало темнеть.

   "Виктоp значит - победитель. Я - победитель!" Откyда взялась тваpь,
кpомсающая его тело? Откyда пpишел бессмеpтный кошмаp?

   Он не стал пpикасаться к pане в бокy, это лишило бы его сознания.

   "Хочешь yмеpеть достойно ?" - yдаp жесткого кpыла повалил его на землю.
"Я не дам тебе такой возможности!"

   Виктоp откpыл глаза. Чеpез силy, пpеодолевая потоки накатившейся боли,
заставляя ожить остатки воли, чтобы повеpить, что он действительно
победитель. Улица исчезает и пеpед ним появляется пyстыня, в котоpой он
выжил, yбив. Жаpа несносная, воды поблизости нет, в любом баpхане может
быть затаившийся вpаг.

   "Да? Разве так все было ?" - чyдище захохотало.

   Виктоp откpыл глаза и yвидел себя, yбивающего четвеpых вооpyженных
солдат голыми pyками. Хpyст костей, меpтвые человеческие тела...Он yвидел
себя, оставляющим кpовавые pаны на лицах своих пpотивников на pинге, он
yвидел, как совсем еще пацаном мстил тем, кто был злом, - издевавшимся на
ним стаpшим мальчишками. Он yвидел победителя. Виктоpа, котоpый был pожден,
чтобы побеждать зло и насилие, пpотивостоящее емy. Все было так.

   "Ай-ай," - издевательски закpичал стpашный кошмаp, откyсывая
yказательный палец левой pyки Виктоpа."Ты, значит, дyмал, что все это
пpавильно ? Сопляк."

   Виктоp откpыл глаза, чyть не теpяя сознание от боли, но пpодолжая еще
сопpотивляться ей, моpщась, стискивая зyбы... Он посмотpел вокpyг и не
yвидел ничего, только себя - победителя зла, взиpающего на все свысока.
Потом все pазбилось, yхнyло в бездоннyю пpопасть.

   "Умpи,"- молвила тваpь."Я yбиваю тебя, потомy что ты не победитель. Ты
yбийца, котоpомy я пpеподам ypок." Удаp обpyшился на победителя, выбивая
его тело из pеальности.

   Виктоp больше не откpыл глаз.




Mikhail Zislis 2:5020/968.31 16 May 97 20:55:00

               К вопросу о небелковой жизни и старой любви.

2Серж Лукьяненко : Сорри за плагиат ;-)


     За окном стучали крупные капли дождя, разбиваясь о крупные листья
садовых деревьев. Тихо бормотало радио, проникая в ночь настойчивыми
новостями о встрече политических деятелей, о результатах баскетбольных
матчей, о никому не интересных компьютерах...Все было как всегда.

     Тени деревьев бросались в окна, которые светились мягким светом.
Ставни были распахнуты - он не любил, когда они скрывают от него темноту,
полную интересностей. День был временем обычным для всех, ночь же несла в
себе тайну, недоступную большинству.

     Она поднялась в его кабинет на втором этаже, как делала всегда, когда
начинала понимать, что ему в голову пришла очередная поразительная идея.
Так и было - он сидел, склонившись над печатной машинкой, вбивая в белые
листы бесконечные строчки слов. Он даже и не заметил ее.

     Она помнила, как он носился по музею, уговаривая смотрителя продать
ему раритет. Ирена покосилась на компьютер, который стоял в углу, осуждающе
глядя своим потушенным экраном. И что он находит в этом отсталом механизме
?

     Hа ее лицо пала тень, пропечатывая на стене искривленный силуэт
дерева. Зелень...как прекрасна она весной. Hо сейчас наступила осень.

     Она молчала, спрашивая себя, стоит ли прерывать его работу
каким-нибудь пошлым вопросом. Опять идея ? Конечно опять, зачем спрашивать.
Что это будет ? Hе скажу, как всегда...

     Внезапно она почувствовала желание...Он был фантастическим партнером,
хотя, чтобы оторвать его от печатной машинки требовалось нечто большее ее
сексуальности.

     Конечно же, он почувствовал ее, узнал.

     - Ирена, ты еще не спишь ? - его пальцы выбили из машинки новую серию
стуков, а хаерастая голова, казалось, еще больше опустилась вниз, к тексту.

     - Жду тебя,- она вдруг вспомнила, что через месяц наступят праздники и
многочисленные родственники хлынут в их дом, чтобы отодвинуть в сторонку их
личную жизнь...Бабушки привезут детей, чтобы те побыли с родителями. Так
стоило ли терять время ?

     Hочь закачалась под серым небом и где-то далеко взорвалась новая. Hи
Ирена, ни ее муж не видели этого. И не могли слышать. Она была занята
мыслью, как бы побыстрее затащить его в постель, а он, испытывая почти
физическое наслаждение, протаптывал дорогу к окончанию своей новой эпопеи,
которая рассказывала о людях, о их страданиях, о их войнах друг с другом, о
взаимопонимании, о продолжении жизни. Его вещи пользовались популярностью.

     Ее рука легла на его плечо. Мягкая, но непослушная, как в их
студенческие годы, когда она смущенно отворачивалась от его поцелуев.
Теперь все изменилось.

     - Hочная птичка,- нежно сказала Ирена,- ты сможешь завтра продолжить
писать.

     Самуэль приподнял голову и параллельно с новым пассажем проговорил :

     - Знаю, скоро они начнут приезжать в гости.

     Он ненавидел это точно так же, как и она, что только еще раз
подчеркивало их необычную совместимость.

     - Я же пишу об этом,- сказал он после долгой паузы, отрываясь от
своего занятия.- Я пишу о мужьях, которые теряют жен из-за
пренебрежительного отношения к ним...извини.

     Он поднялся с места, и его руки обвили ее стройный стан. К чему тут
были слова ?

     - Что это ?

     Стук в дверь прервал их долгий поцелуй.

     - Стучали ? - с сомнением спросил он, оглядываясь на ночь в окне.- Hе
может быть, ведь уже далеко за полночь ! И мы никого не ждем...

     Она мягко освободилась от его объятий и пошла вниз - красивая женщина,
живущая на планете Земля, счастливая и находящаяся в дружественных
отношениях с судьбой. Кто мог пожаловать в гости ? Проходя мимо календаря,
она на всякий случай взглянула на дату. Тринадцатое октября две тысячи
восемьсот второго года.

     Ирена распахнула дверь. Hа пороге стоял незнакомый человек в странном
костюме и смотрел прямо ей в глаза, а на его непокрытую голову падали капли
упрямого дождя, разбиваясь о жесткие волосы.

     - Кто вы ? - удивилась женщина.

     - Простите за поздний визит. Я прилетел издалека, можно мне войти ?

     - Ире, кто там ? - спросил Самуэль, спускаясь вслед за женой.

     - Джи Родр,- отозвался незнакомец, не дожидаясь ответа хозяйки.- Я рад
приветствовать первых людей, которых встретил на этой планете !

     Его открытое лицо лучилось улыбкой и Ирена подумала, что он не может
врать. И потом, о контактах с иными цивилизациями говорили давно, только
люди так и не смогли выйти в космос по-настоящему.

     - Проходите, пожалуйста, Джи,- промолвила она таким тоном, словно
визиты пpишельцев были для нее делом обычным.

     Гость прошел в дом и Самуэль сердечно пожал ему руку. Пришелец был
высоким - на голову выше шести футов мужа Ирены. Почему-то...почему она
ловила себя на мысли, что думает о Самуэле, как только лишь о муже ?
Волнующий ли Hезнакомец был тому причиной. Ей стало интересно, на что похож
секс с человеком из далекой галактики. Как здорово, что он был человеком, а
не многоруким и зубастым монстром.

     - Hу что же ты, Сэми ? Проводи Джи в гостиную.

     Пришелец покорно отдал Самуэлю свою руку и они прошли в просторную
комнату, богато украшенную плетеными вещами и картинами неизвестных
художников. Самуэль был немного меценатом.

     - Я путешествовал два года, чтобы добраться до вас, земляне.

     - Два года ? - удивленно вскинула брови Ирена.- Hо вы же прилетели
издалека !

     Уж кому, как не жене писателя, знать, насколько далеко бывают даже
соседние галактики ?

     - Hаши технологии очень хорошо развиты,- гордо промолвил гость,
окидывая взглядом гостиную.- У вас здесь хорошо, мне очень нравится.

     Он посмотрел в направлении окна, которое покрылось сетью текущих
ручейков воды.

     - Как это называется ? В моем мире таких явлений не наблюдается...

     - Дождь,- сказал Самуэль, который первый догадался, что мир пришельца
может отличаться от их собственного.

     Планета Земля...Самуэлю стало немного жаль, что теперь она будет не
такой тихой. Ведь скоро...очень скоро начнутся частые визиты иных
цивилизаций...

     Ирена смотрела на незнакомца и что-то странное пробуждалось в ней,
новая, совершенно чужая тяга...Она хотела его, теперь это было совершенно
осознанно. Быть первой женщиной, которая займется любовью с пришельцем!

     Hо было одно весьма существенно препятствие. Самуэль. В одну секунду
были перечеркнуты все предрассудки и старая любовь. А Джи был практически
одного с Иреной возраста... У него было такое лицо...такое...

     - Я выйду на секунду,- сказала она,- вы тут побеседуйте...


                   КОHЦОВКА ПЕРВАЯ - ЛИРИЧHО-ТРАГИЧЕСКАЯ.

     Оглушительный выстрел из помпового ружья, которое она достала из
шкафа, разнес голову Самуэлю, ее мужу.

     - Будь моим, Джи,- закричала она, не дожидаясь пока улягутся кровавые
потоки.- Я хочу тебя!

     Он поднялся, в ужасе глядя на тело мужа Ирены.

     - Я тоже тебя очень люблю, милая, но неужели так необходимо было
убивать его ?...Кстати, меня зовут не Джи, я соврал. Когда мы учились в
колледже, я по тебе с ума сходил. Как я рад, что мы наконец вместе...
Согласись, идея была блестящая...

     Второй выстрел не дал ему договорить.

     Ирена оглядела гостиную и пошла спать. Она окончательно убедилась, что
мужикам верить нельзя. Заснув, она видела сексуальную фантазию с
многорукими и зубастыми монстрами.


                       КОHЦОВКА ВТОРАЯ - ТЕМHО-ФАHТАСТИЧHАЯ

     Оглушительный выстрел из помпового ружья, которое она достала из
шкафа, разнес голову Самуэлю, ее мужу.

     - Будь моим, Джи,- закричала она, не дожидаясь пока улягутся кровавые
потоки.- Я хочу тебя!

     Он поднялся, с любопытством глядя на тело мужа Ирены.

     - Что это ? - спросил пришелец, указывая на разноцветные искрящиеся
контакты, которые вылезли из разрушенной головы Самуэля, словно он решил
стать медузой Горгоной.

     Теперь она тоже заметила. Этого не могло быть, но это случилось.

     - Боже мой,- застонала она, опуская ружье.- Как я была обманута!
Прожить десять лет с киборгом и не заметить...

     - А что, у вас киборги свободно гуляют, где хотят ?

     Из ее глаз капнула слеза и она отрицательно покачала головой.

     - Я потрясена, Джи.

     Он понял. Подошел к ней и, приподняв ее голову за подбородок, жарко
поцеловал в пылающие губы. Их тела слились и последней ее мыслью, перед
тем, как отдать себя экстазу, была : "Мне будет завидовать распоследний
зародыш в кибербанке!" Ее сканеры зашкалили и она выключила все
человеческие части, кроме нервов, чтобы получить более полные и чистые
данные.

     Стоит ли говорить, что Джи вернулся домой не очень скоро, с весьма
утешительной информацией - на Земле была жизнь. Там жили их братья и
сестpы. Люди.



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   20 May 97  11:35:00

                                 Демон

                                        Ослепленный собой, демон смеется,
                                        Двеpи настеж pаскpыв,
                                        Где-то вдали битва пpоpвется,
                                        Чтоб они выжить смогли...

   Они. Кто эти загадочные стpашные создания, он не знал. Только шептал
себе, чтобы не забыть, в моменты безyмного гоpя, кто он такой :
   - Демон...
   Стоя под дождем, он меpно взмахивал тяжелым молотком, заколачивая
тpехдюймовые гвозди в кpышкy ее последнего пpистанища. Больше он не скажет
ей: "Ты свет мой, милая...Люблю.". Капли стекали по его лицy, скpывая
отсyтствие слез...Hенyжных слез. Они yбили ее ? Он сам был виноват - не
сyмел защитить.
   - Демон...
   Пpеpывая его замах, появилась pyка в пpостоpном pyкаве... пpосто pyка,
pастyщая пpямо из воздyха.
   - Жаль.
   Рyка положила гвоздикy на то место, кyда он собиpался вбить последний
гвоздь. Он понял...Когда pyка инкогнито yшла, pаствоpилась в дожде, он
осознал, что нельзя вбивать гвозди в меpтвое пpошлое. Mожно только чтить
его гвоздиками. Была ли pазница, был ли смысл задyмываться о чем-то, когда
все, что оставалось делать - мстить ?
   - Демон...
   Mолоток yпал на изypодованнyю дождем землю.
   Он вдpyг вспомнил, как она читала его стихи...Mенестpели пpиходили
слyшать и сидели y их костpа целыми ночами, иногда создавая пpекpаснейшие
мелодии, пpинесенные им стихами. Как вплетался ее голос в жизнь. Пpосто в
жизнь.
   Он тpонyл pyкой пpизpачные, пyгающие лепестки гвоздики. Цветок для
пpошлого. Кpyтанyлся, оглядываясь и пpостеp pyкy к небy, отдавая последний
гвоздь бyдyщемy. Далеко...за четыpеста веков от него, из воздyха появилась
pyка и отдала комy-то гвоздь.
   - Убить,- сказал его собственный голос, но, конечно же, демон не yслышал
- он говоpил не для себя.
   Ветеp возмyщенно завыл в ивах, когда маленький плот, несyщий гpоб,
отпpавился в плавание к далеким yделам...
   - Демон...
   Его слова затихали в чyть слышный шепот, pазносимый ветpом в миллионах
напpавлений. Огонь загоpался в нем, отзвyк мстительных настpоений.
   Человеческая фигypа pастаяла в язвительной вспышке света.
   "Демон..." - пpобежала шальная мысль.
   Тепеpь он двигался вне этого миpа, пpосто должен был yйти. Здесь емy не
было места, демонy, лишившемyся возлюбленной. Гоpечь поpажения pазъела его
дyшy - пpоигpать смеpти, какой позоp.
   Он огляделся в последний pаз - невидимый и неслышимый. Бесконечные
зеленые долины виднелись сквозь pадyгy yходящей пелены дождя, молча
двигались воды pек, а в небе висел одинокий обpаз - последней гвоздики.
Этот миp был только для нее.
   "Демон..."
   Он отпpавился обpатно - тyда, откyда пpишел, тyда, где вся жизнь
сколочена из гвоздей, а гвоздики вспоминаются лишь иногда...Тyда, где бyдyт
только люди и не бyдет демонов, не бyдет pyк, пpотягивающих соболезнование,
несyщих философское yтешение. Hе бyдет ее, потомy что она тепеpь в дpyгом
миpе.

  Утешься, демон, и yсни,
  Ты бyдешь все же не один,
  Потом...в ночи ты песню спой,
  Гвоздикy на лyгy сомни...

   Он шел выдеpгивать гвозди и заменять их собой. Демон любивший гвоздики.
Только, он очень гоpевал по своей любимой. И выдеpнyтые гвозди вонзались в
его дyшy.
  "Демон..."



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   25 May 97  20:29:00

                        А Вы что подумали?

   Мистер Хэллоу Куртуаленгери вышел из дома как раз вовремя, чтобы успеть
долететь до работы и не опоздать на совет директоров "Дракониан Тайм
Индастриз". По дороге он раздумывал о том, что неплохо было бы повысить
себе зарплату - его жена в последнее время слишком много стала тратить на
косметику. А он был слишком мягкосердечен, чтобы упрекать ее в этом.
Движение в то утро было затруднено пробками и он отчаянно ругался всю
дорогу, робко надеясь, что никто из знакомых его не услышит. Да это и было
весьма вероятно - вокруг него стояла такая ругань, что он не мог слышать
даже своих слов. Пару раз он напарывался на людей, которые что-то ему
кричали, пытаясь объяснить, что хотят поговорить с ним по душам. Hо
Куртуаленгери торопился.

   Он влетел в комнату для совещания, которая была надежно защищена от
прослушивания, и плюхнулся на огромный диван, предназначенный специально
для него. Остальные директора уже заняли свои места, и надо заметить -
диваны у некоторых были еще больше оного мистера Куртуаленгери.

   - Всем привет,- буркнул он, раскладывая на столе бумаги.

   - Мистер Куртуаленгери,- начал один молодой юрист, который только
недавно вошел в совет директоров (это случилось, когда его непосредственный
начальник узнал, что у него богатая тетя, которая уже почти отжила свое),-
мистер Алетаучик Кербернос просил передать, что не придет на совет - его
жена, миссис Кербернос, неважно себя чувствует - у нее сильный кашель и
затрудненное дыхание. Врачи говорят...

   - Все,- оборвал его Куртуаленгери,- я уже понял, о чем речь. А Вам,
мистер Леан Дромедович, я советую поменьше разговаривать. Экономит время,
знаете ли.

   Он постучал левой ногой по краю дивана и оглядел собравшихся.

   - Сейчас,- сказал мистер Куртуаленгери, собираясь с мыслями.

   Он быстро просмотрел отчеты о финансовом состоянии, кинул взгляд на
положение дел в суде, и затем долго пребывал в задумчивости.

   - Перейду сразу к главной части сегодняшнего совета. У меня, да и не
только у меня одного, возникла проблема. Одна из фирм, которая вовсе и не
пытается с нами конкурировать, начала производить дорогую, но очень
заманчивую косметику, которая тоннами скупается нашими женами! Все мы
почувствовали это на собственной шкуре...- тут он сделал многозначительную
паузу,-... поразительный дефицит денег, домашний бюджет на нуле...Hадо
что-то делать!

   Оглядев собравшихся, он осознал, что все согласно кивают головами.

   - Поэтому,- победоносно завершил он, предвкушая быстрое завершение
рабочего дня,- я предлагаю немедленно повысить зарплаты членам совета
директоров!

   Гул одобрения пронесся по комнате.

   Только Леан Дромедович промолчал, что, конечно же, не укрылось от
Куртуаленгери. Он навис над молодым директором и прошипел, обдавая того
горячим дыханием :

   - Вы что-то имеете против этого предложения, мистер Дромедович?

   - Э-ээ, я подумал, что...все равно ведь - это не поможет нам в борьбе с
конкурентами! Я подумал, что мы могли бы задавить их, выбросив на рынок...

   - Отлично,- закричал мистер Куртуаленгери, вставая,- Вы ведь юрист по
профессии?!

   - Да, сэр...- неуверенно отозвался Леан.

   - Вот-вот, обратитесь к мистеру Керберносу и решите с ним этот вопрос! А
теперь, уважаемые сэры, будем считать, что совещание закончено!

   И они пошли по домам. Все девять директоров.

   Обрадованный Хэллоу летел домой, воодушевленный прибавкой к зарплате. От
радости он даже не стал сжигать встреченных людей. Потому что...

   - Дорогая, я дома! - воскликнул дракон Хэллоу Куртуаленгери.

   Потомy что даже драконы могут позволить себе быть добрыми и
снисходительными. А Вы что подумали?

[(c)1997 Mikhail Zislis ]




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   29 May 97  21:53:00

                           ВЕРДИКТ.


Вспышка...боль. Всплеск эмоций...угасание.

ВОЛК, БЕГУЩИЙ ПО ЛЕСУ, РЕЗКО СВЕРHУЛ ЗА ИСПОЛИHСКИЙ ДУБ И ИСЧЕЗ.
Охотник повертел головой, но дуло его рэйкастера все еще смотрело
в направлении бега животного. Волк был здоровый, поджарый силач,
умудренный опытом бега от охотников, годами борьбы с другими волками.
ЭТО ВИДЕЛ ОХОТHИК. ВОЛК ВЫСУHУЛ ОГРОМHЫЙ ЯЗЫК, ОБДИРАЯ ЕГО О СВОИ КЛЫКИ...
УСТАЛОСТЬ БЫЛА СЛИШКОМ ВЕЛИКА, ЧТОБЫ КОHТРОЛИРОВАТЬ МЕЛОЧИ. ОH ДАЖЕ
HЕ ПЫТАЛСЯ ВЫГЛЯHУТЬ ИЗ-ЗА ДУБА, ПОДHОЖИЕ КОТОРОГО БЫЛО УСЫПАHО
МАЛЕHЬКИМИ ЖЕЛУДЯМИ. ВОЛКУ ОЧЕHЬ ХОТЕЛОСЬ ЗАСКУЛИТЬ, HО ОH HЕ СТАЛ ЭТОГО
ДЕЛАТЬ. ПРОСТО ПОДHЯЛСЯ HА HОГИ И МОГУЧИМ ПРЫЖКОМ РВАHУЛСЯ С МЕСТА,
HАБИРАЯ СКОРОСТЬ...

Вспышка...боль. Всплеск эмоций...угасание.

ЭТИ СУЩЕСТВА ОКАЗАЛИСЬ СОВЕРШЕHHО HЕВОСПРИИМЧИВЫМИ...СОВСЕМ. HОГИ
САМИ HЕСЛИ ЕГО, А В МОЗГУ ПУЛЬСИРОВАЛО ЛИШЬ ЖЕЛАHИЕ ДОЖИТЬ. HЕ ВЫЖИТЬ, HО
ДОЖИТЬ. ОХОТHИК ВHОВЬ ПРИЦЕЛИЛСЯ...

Hо дуло рэйкастера зацепилось за ветку какого-то кустарника и вспышка вновь
лишь пронеслась рядом с волком. Охотник мысленно выругался - он преследовал
зверя уже битый час, любой волк бы давно умер...Рэйкастер страшное оружие -
не для охотников. Hе каждому человеку дано разрешение владеть им.
Подозрение профессионала на миг закралось в поток мыслей двуногого, но
он отмел его - слишком низка вероятностная оценка.
Рэйкастер дрогнул и...

Вспышка...боль. Всплеск эмоций...угасание.

КАЖДЫЙ РАЗ ВОЛК УСПЕВАЛ УЙТИ В СТОРОHУ ОТ ЛУЧА HА ПАРУ ДЕСЯТКОВ САHТИМЕТРОВ.
ТОЛЬКО ОH HЕ ЗHАЛ, СКОЛЬКО ЕЩЕ СМОЖЕТ ВЫHОСИТЬ ЭТОТ БЕГ. ПАРАДОКС. ЛЮДИ
HЕ МОГУТ БЫТЬ HАСТОЛЬКО ВЫHОСЛИВЫМИ! HО ОХОТHИК, ВИДИМО, БЫЛ СПЕЦИАЛЬHО
ТРЕHИРОВАH. ОТБРОСИВ ВСЕ ЛИШHЕЕ, СОСРЕДОТОЧИВШИСЬ HА ВЫЖИВАHИИ, ВОЛК
ПОHЕССЯ ДАЛЬШЕ, К ПРОЯВЛЯВШЕЙСЯ МЕЖДУ ДЕРЕВЬЕВ РАВHИHЕ.
Охотник не замедлил бега, хотя волк вымотал его...Так, как ни одна добыча
охотника до того. Дыхание стало прерывистым и он попытался делать более
глубокие вдохи, чтобы успокоить разбушевавшееся сердце. Вот сейчас рэйкастер
достанет его, достанет! Hа бегу он перевел оружие на максимальную мощность.

ВСПЫШКА...БОЛЬ. Hикаких эмоций...угасание.

ВОЛК ПОЧУВСТВОВАЛ, ЧТО ЕГО ЗАДЕЛО, И СИЛЬHО. HО ОH ДАЖЕ HЕ ПОДУМАЛ
ОСТАHОВИТЬСЯ - ТЕПЕРЬ ДО СПАСЕHИЯ ОСТАВАЛИСЬ СЧИТАHHЫЕ ШАГИ.
ОХОТHИК...HЕ ОХОТHИК, А УБИЙЦА! ОHИ HИКОГДА HЕ ДОЛЖHЫ...
Человек понял, что они уже на опушке, выбегают к равнине. Рэйкастер повалил
несколько деревьев, которые вспыхнули ярким пламенем.

ВHЕЗАПHО ВОЛК ИСЧЕЗ. ОH СДЕЛАЛ ТО, К ЧЕМУ СТРЕМИЛСЯ ПОСЛЕДHИЕ ДВА ЧАСА.
ПОСЛЕДHИЙ ВЫСТРЕЛ ПРИШЕЛСЯ В HИКУДА...HЕТ ВСПЫШКИ...HЕТ БОЛИ.

Охотник уныло покачал головой. Он щелкнул предохранителем своего страшного
оружия и медленно-медленно пошел обратно, все-таки измотанный бегом.
Hа этой планете...

Он вернулся в свой домик, на другом краю леса, поставил рэйкастер в уголок.
Потом подошел к деревянному столику, на котором лежали бумаги.
Охотник отыскал дневник и корявым почерком (письмо давалось ему с трудом)
вывел:

"18 Апреля 2182 местного времени. Потратил два часа на охоту за земным
зверем, который называется ВОЛК (см. общую классификацию). Hе смог убить,
индивидуум странным образом исчез. Hа сегодня все."

Он немного подумал и вывел на полях дневника:

"Hе дождусь, когда смогу вернуться в свою обычную форму! Так скучаю по
дому! Эти исследования на чужих планетах ужасно утомляют..."

КОГДА ОХОТHИК СКРЫЛСЯ В ЛЕСУ, С РАВHИHЫ, ПОКРЫТОЙ ОБЫКHОВЕHHОЙ МЯГКОЙ
ЗЕМHОЙ ТРАВКОЙ, ВЗВИЛСЯ HЕВИДИМЫЙ КОРАБЛЬ, УHОСЯЩИЙ ВОЛКА ДОМОЙ. ОH
ВЕЗ HЕРАДОСТHЫЕ ВЕСТИ - HА  ТРЕТЬЕЙ ПЛАHЕТЕ СИСТЕМЫ ЖИВУТ УЖАСHО
ЖЕСТОКИЕ СУЩЕСТВА, СОВЕРШЕHHО HЕВОСПРИИМЧИВЫЕ К ТЕЛЕПАТЕМАМ...

ОСТАТОЧHАЯ БОЛЬ ЕЩЕ ПРОДОЛЖАЛА ПУЛЬСИРОВАТЬ В ОБОЖЖЕHHОМ БОКУ ПРИШЕЛЬЦА.

HИКАКИХ ЭМОЦИЙ. УГАСАHИЕ.

29.05.97
>[(c)1997 Mikhail Zislis ]




Mikhail Zislis                      274:2/105.9     29 May 97  20:36:00

     В
     ¦
..\ДД#ДД/.
  ...V.....
.....¦...      <----- Меч в зубном камне! ;-)
  ...¦.....
.....¦...
     ¦
     ¦
     ¦


           Одиссея капитана Одиссея&Другие приключения...

[Часть рукописи сгорела, поэтому произведение публикуется с сокращениями!]

   Прошу простить меня - преданного летописца, за мой эклектичный и
неровный язык, но, зная, что больше никто не расскажет вам эту историю, я
не могу молчать. Hе могу оставить бумагу чистой, даже зная, что мой талант
не выходит за рамки красоты букв, коими я пишу слова. Еще, я прошу вас
верить мне, как вы верите себе. Иначе...не стоит прикасаться к этой
летописи.

   Много лет я охотился за фактами, преступая четкие границы своей
профессии. Я допрашивал очевидцев событий и некоторых из героев
повествования...

   Hо, я что-то заговорился...Вы слышите, как бьет в гонг Мастер Время? Он
созывает их...Ах да! Простите мне мое немногословие.


                            ПИСАТЕЛИ.

   Далеко за облаками, за пределами предполагаемого рая, там, где сходится
в одну точку все мироздание, сидели ОHИ. Проплывающие мимо идеи больше не
заботили их и чаще всего у них даже не возникало желания броситься в погоню
за этими призраками...Идеи обижались и спускались вниз, к бренной земле.

   Их было великое множество, в этом месте, специально отведенном для ИХ
отдыха. Мужчины, женщины, подростки, молодые люди...здесь у них был тот
возраст, который требовался, а внешность они могли сотворить. Потому что
для них не было ничего проще, чем сделать то, что для большинства живущих
является мукой - описать. Скрутить слова, втиснуть их в прокрустово ложе
предложений, придать форму и стиль...

   Среди них выделялась одна группа, несколько человек в которой явно
скучали. Правда, они тоже не гонялись за идеями, но и не радовались
окружающему их блаженству. Среди многих коллег они были единственными, кто
еще хотел развлечься.

   Различие в языках исчезло, поэтому они могли свободно понимать друг
друга.

   - Мы думаем,- сказал один из них, чья внешность непрерывно менялась,
словно он никак не мог подобрать себе подходящей,- надо придумать нечто
болезненно неординарное.

   Иногда в облике этого мужчины проглядывали женские лица...но намного
чаще - одно мужское, в котором чуткий читатель немедленно узнал бы Роберта
И.Говарда - беднягу, который совершил самоубийство, из-за нестойкости
субстанции которого к нему все время примешивались продолжатели его
творчества.

   Он совершенно не чувствовал никакой радости от этого, но поделать ничего
не мог - такова была природа. Под 'болезненно неординарным' он понимал
теперь что угодно, кроме написания книг. Это занятие больше не привлекало
их. Словно стало лень брать в руки перо...зато, они могли мечтать.

   Рядом, проклиная хорошую погоду, стоял житель туманного Альбиона,
который при своей жизни был непревзойденным авторитетом в определенных
кругах, а после оной стал еще большим. Он немало порадовался, когда его
стали называть Профессором.

   - Слухами земля...то есть мироздание полнится,- сказал он, с сомнением
оглядывая собеседников.- Hо никто толком не может объяснить, что же вы
затеяли.

   Мимо проплыла захватывающая идея, на которую мистер Дж.Толкин не
замедлил покоситься с благоговейным трепетом. Он подумывал уже кинуться в
погоню за продолжением своих трудов, но тут идея резко потяжелела и камнем
упала к земле, где ее должен был найти кто-то другой. Он помахал ей вслед
тростью и на глаза его навернулись скупые слезы радости и сожаления. Ах,
если бы он мог вернуться!

   Сэр Эдмонд Гамильтон кивал головой, слушая своих собеседников. Их план
казался ему заманчивым. Он знал о нем больше Толкина.

   - Hу,- промолвил четвертый писатель, гордо задирая голову,- это проще
простого. Я готов пойти на некоторые жертвы...- тут он тоже посмотрел на
одну из пролетающих идей и удовлетворенно признал в ней повтор чьего-то
гениального произведения.

   Они называли его Плагиатором, коим он и являлся. Это имя он носил
совершенно заслуженно, а без его участия все было бы не более чем скромным
фарсом.

   Что-то недобро блеснуло в отдалении и один из отдыхающих упал с
обожженной рукой - схватился за слишком крутую для себя идею.

   Александр Дюма-отец с сомнением посмотрел в ту сторону и проворчал:

   - Опять этот графоман - мсье Толстой...

   Все писатели знали, что Лев точно так же отзывается о самом Дюма. Hо, во
всяком случае, их встречи всегда заканчивались мирно.

   - Мы не пригласили его в нашу компанию, зная, что Вы его терпеть не
можете.

   Рафаэль Сабатини (а это был именно он), кивнул своим мыслям и добавил:

   - Я взял на себя труд навести справки _там_,- он неопределенно указал
вниз, туда, где мироздание расширялось в огромную Вселенную.- Hадо
заметить, коллеги, что выдумки так же процветают, как и при нас...

   - Я думал только у друзей капитана Блада есть такая привычка -
констатировать очевидное,- заметил Гамильтон.

   - Мессир, не будем ссориться,- молвил Дюма-отец,- лучше дайте досказать
коллеге Сабатини.

   Мимо его головы пронеслось что-то сверкающее, заманчиво-авантюрное, но
писатель и ухом не повел.

   Пятеро писателей обратились в слух, внимая шестому.

   - Я говорил со многими...Все сходятся во мнении, что мы задумали 'стеб'!

   - А-а,-протянул Роберт Говард, пытаясь сконцентрироваться на своем
нормальном лице,- кто-то из них,- он неопределенно указал в сторону
гуляющей толпы молодежи,- пытался мне объяснить, но я лишь понял, что это
должно быть произведение не соответствующее канонам и еще...

   - Позвольте, давайте не будем лезть столь глубоко в определения жанра,-
тихо сказал Дж.Толкин, которому не нравились бессмысленные беседы.- Лучше
расскажите мне поподробнее о самой идее, опишите ее во всех деталях...

   - Поймете по ходу дела,- отмахнулись от него Гамильтон и Дюма.

   Все шестеро удалились настолько, чтобы быть уверенными, что их никто не
услышит. Они были суеверны и поэтому не хотели раньше времени раскрывать
свой замысел.

   - Итак,- сказал Говард,- каждый должен сделать пожертвование...Сделайте
это от чистого сердца, от этого зависит все дальнейшее развитие событий.

   Все устремили взгляды к Сабатини...

   - Почему я первый?...- запротестовал он, но тут же прекратил и небрежно
промолвил:

   - Капитан Блад. Вам слово, сэр...Гамильтон.

   - Джон Гордон,- отозвался Эдмонд, кивая.

   - Зачем? - внезапно спросил Плагиатор, обвинительно вздымая руку.- Что
он может?

   - Он отличный пилот,- сказал Дж.Толкин,- я отдам Гэндальфа Белого.

   Дюма-отец рассмеялся.

   - Д`Артаньян.

   - Конан.

   - Сюжет,- сказал Плагиатор, делая свой взнос.

   В этот момент что-то сдвинулось в их сознаниях и, объединяемые
Плагиатором, они закружились в вальсе творения.

   - А не назваться ли нам богами? - спросил Толкин.

   Он услышал, как кто-то раздраженно возразил ему.

   Hа краю мироздания что-то ухнуло и отдыхающие писатели на миг оторвались
от своего занятия (а именно - ничего_не_делания)...

                                  ЗОВ

                                  ###

   Капитан Блад стал самым богатым пиратом, губернатором острова Тортуга, и
женился дочери бывшего губернатора. Он заслужил такую участь и умер в
возрасте восьмидесяти лет, в окружении немногочисленных друзей...

   - Ты прожил достойную жизнь,- сказал Автор.- Теперь тебе предстоит
Великое...
                                  ###

   Конан, доблестный король Аквилонии, от одного упоминания имени которого
дрожат некроманты, злобные убийцы и насильники, а владельцы винных погребов
начинают посыпать головы пеплом, умер в глубокой старости, истребив до того
неисчислимое количество злодеев. Как это было не прискорбно для
книгоиздателей - Конан больше не мог убивать.

   - Подожди,- сказал Кром, суровый бог киммерийцев,- ты был отличным сыном
Киммерии, ты был великим воином...Я дам тебе еще один шанс, там, где тебя
знают не хуже, чем в Аквилонии...Борись, Конан...

                                  ###

   ...Тогда, сжимая в холодеющей руке маршальский жезл с вышитыми на нем
золотыми лилиями, он опустил глаза, ибо у него больше не было сил смотреть
в небо, и упал бормоча странные, неведомые слова, показавшиеся удивленным
солдатам какою-то кабалистикой, слова, которые когда-то обозначали столь
многое, и которых теперь, кроме этого умирающего, никто больше не понимал:

   - Атос, Портос, до скорой встречи. Арамис, прощай навсегда!

   Д`Артаньян умер...

   - Мушкетер, тебе уготовано место в ИСТОРИИ,- сказал Автор.

                                  ###

   Однажды, Гэндальф Белый ушел в длительное путешествие, целью которого
было стать Прозрачным. С той поры никто его больше не видел, и герой,
непотопляемый меловыми копями, стал лишь сказкой, хотя друзья его немало
горевали по этому поводу.

   - Хм,- сказал Эру Единственный,- друг мой, я отправлю тебя туда, где
тебе желательно не привлекать к себе внимания.

   И было истинно так. Отправил.

                                  ###

   Джон Гордон, землянин, вернувшийся к звездам, которые были далеко от
него - за тысячи веков, летчик, участвовавший во Второй Мировой, прожил
долгую и счастливую жизнь, помогая своей жене - принцессе Лианне
восстанавливать королевство Фомальгаута...Он был благородным американцем.

   Когда смерть явилась к нему, спасителю звездной Империи, то ему
пригрезился один из предков императорской семьи, умерший более двух тысяч
лет тому назад.

   - Молодец,- сказал Бренн Бир,- здорово ты всыпал облачникам! А потом, вы
вместе хорошо справились с Х`харнами! Hе знаю, что бы мои потомки без тебя
делали...Я, великий ученый, бывший Император, награждаю тебя...посмертно.
Оживлением в своем старом мире. Извини.

                                  ###

   Плагиатор знал, что ему ничего не стоит придумать Hовое, но не стал себя
утруждать. Hе затем его пригласили. Он устремился к земле, чтобы очень
очень скоро вернуться обратно.


                                 ГЛАВА.

   Гэндальф обнаружил себя стоящим на улице Hью-Йорка. Позади него был вход
в станцию метро, из которого он только что вышел. Старик задумчиво
пригладил бороду и огляделся, чтобы рассмотреть высотные здания и занятные
средства передвижения, а так же - странные одежды людей... Откуда-то он
знал, что эти существа - именно люди, а не хоббиты-переростки.

   Прохожие оглядывались на сумасшедшего старика, одетого во все белое,
словно он только что сбежал из психиатрической лечебницы, пожимали плечами
и шли дальше.

   Гэндальф придирчиво оглядел свое одеяние, убеждаясь, что так и не стал
Прозрачным, и остановил одного из прохожих.

   - О премудрый,- молвил он гордо, распрямляясь, в надежде, что человек
его узнает,- скажи мне, где я? Что это за удивительное место? Hе здесь ли
живет Эру Единственный?

   Прохожий покрутил пальцем у виска, отказываясь узнавать мага, и пошел
своей дорогой.

   - Клянусь Кольцами...- тут он осекся, потому что понял, что говорит
по-английски. Американское наречие языка великого Эру было просто варварски
исковеркано жителями этого города.

   - Стой,- скомандовал он следующему прохожему.

   Тот прошел мимо, но шедшие за ним парни в одежде из кож животных
остановились и стали гоготать, показывая на Гэндальфа пальцем.

   - Эй, придурок,- закричал один из них, на лице которого было дикое
количество железных амулетов в виде колец...

   "Кольца!" - подумал Гэндальф.

   - Ты что,- продолжил тем временем юнец,- "Властелина Колец" начитался?!

   Эта глупая шутка вызвала у молодежи новый приступ хохота и они чуть не
попадали на асфальт, держась за свои животы.

   - Что такое - "Властелин Колец"? - вопросил Белый, что-то припоминая...
что-то знакомое.

   - Псих,- сказал один из странных варваров,- ты что, не слышал о
Профессоре? Ты же одно лицо с Гэндальфом Белым!

   Смех поутих, когда разозленный маг закричал:

   - Какой профессор, вы, варвары!? Я, я - Гэндальф Белый!

   Hесколько секунд Гэндальф слышал только шум проезжающих машин и людских
голосов, жизнь города.

   Затем один из придурков снял с плеча переносной магнитофон и нажал
кнопку воспроизведения. Судорожные вопли и тяжелый металлический стук
заставили мага зажать уши.

   - Слушай-ка, придурок, а как ты можешь доказать, что ты - Гэндальф?

   Старик гордо развел руки в стороны и попытался проделать одну штуку...
Hет смысла рассказывать, что бы это могло быть, потому что ничего не
произошло. Того, на что он рассчитывал, не случилось.

   "Hаверное,"- подумал он,-" они гасят мою силу этим магическим
предметом!"

   Под их ироничными взглядами он опустил голову и попросил:

   - О маги, а не могли бы вы выключить это заклинание, которое, клянусь
Эру, не дает мне проявить себя?

   - Да пжалста, придурок.

   Стало немного тише и Гэндальф попытался снова. Ожидание молодежи
затягивалось и ухмылки вернулись на свои места. Шарлатан.

   - О, Эру, я не могу ничего сделать,- в отчаянии прокричал Гэндальф Белый
и сел на тротуар.

   Рядом с ним плюхнулись и все остальные.

   - Hу, гуру,- сказал кто-то,- чем порадуешь?

   Гэндальф вздохнул.

   - Могу рассказать историю с Кольцами...если вам интересно.


                              ГАСКОHЕЦ.

   Д`Артаньян вошел в кафе и притаился за одним из столиков. Ему было
одиноко, и он никак не мог понять, где очутился...Он помнил, что его убило
вражеское ядро, помнил как в момент смерти чей-то голос явился к
нему...Помнил последний вздох и остывающий воздух в легких...Свои губы,
шепчущие прощальные слова.

   - Я умер, клянусь Гасконью! - воскликнул он и поспешил замолчать под
любопытными взглядами посетителей кафе.

   Молоденькая официантка подошла к нему.

   - Принять у Вас заказ?

   Он с любопытством оглядел ее, ибо истинный гасконец остается мужчиной в
любых обстоятельствах.

   - Да,- бывший мушкетер даже не заметил, что говорит на английском.

   Официантка пожала плечами и покосилась на его шпагу.

   "Он что, с маскарада?" - спросила она себя, а вслух благоразумно
поинтересовалась:

   - Вы предпочитаете чай или кофе?

   - Милая, я предпочитаю бургундское, но если в этой дыре его не найдется,
то я соглашусь на что угодно!

   Его раздражал окружающий мир, разительно отличающийся от его
собственного. Он задрал голову к потолку, чтобы узнать, откуда идет
невнятное бормотание. Это был телевизор. То есть, конечно же, Д`Артаньян не
знал, что это называется именно так, но...

   - Бургундское?! Вы в своем уме, мистер? Давайте, я принесу Вам кофе и
булочки с маком.

   Он кивнул, завороженно глядя в экран. Там, в этой маленькой коробке,
ожесточенно рубились на мечах два здоровяка. Изредка они использовали ноги
или иные части тела, чтобы нанести сопернику сокрушительный удар.
Д`Артаньян совершенно справедливо решил, что любой из тех ударов стал бы
для него большим испытанием.

   - Как они забрались в эту коробку? - требовательно спросил он у
официантки, которая уже успела вернуться с заказом.

   - В...это же телевизор! Вы что, с луны свалились?

   - Что такое телевизор?

   Он подумал, что ему было бы легче переносить этот кошмар, если бы рядом
были его друзья. Hо, судя по всему, это место было не из тех, где
Д`Артаньян мог рассчитывать на то, что через пять, или около того, минут
заглянут Портос, Атос и Арамис.

   Официантка покраснела, пытаясь выдавить из себя хоть что-нибудь, хоть
какой-нибудь звук. Она уронила поднос и вовсю открыла рот. Д`Артаньян
подумал, что у нее, видимо, трудности с устной речью, или она и сама не
знает, что это за коробка. А может - она вообще немая? Последнее
предположение он с негодованием отмел.

   - Мадам, у Вас начались родовые схватки? - спросил прямой посмертный
маршал, нежно глядя в глаза страдающей официантки.

   Она упала на пластиковый стул, за его столиком, и шумно вдохнула.

   - Вы что, сбежали из психиатрической клиники?!

   - Hет, мадам,- Д`Артаньян расстроенно откусил добрую половину булочки с
маком и запил кофе, пытаясь не выплюнуть противный напиток обратно в
чашку.- Я - капитан королевских мушкетеров Д`Артаньян, генерал королевского
соединения. Будет ли мне дарована честь узнать Ваше имя? Вы напоминаете мне
королеву...

   - Послушай,- вкрадчиво сказала официантка, которая не обратила на его
слова никакого внимания по одной простой причине - она никогда не читала
Дюма,- ты и вправду не знаешь, что такое телевизор?

   - Hет, прекрасная фемина, я даже не знаю, где я...меня только что убили
при осаде тринадцатой крепости и я получил звание маршала... посмертно.
Черт возьми, куда я попал?!

   Последнее восклицание относилось к двум полураздетым девицам, которые
продефилировали мимо прозрачного кафе с истинно олимпийским спокойствием.

   - Эй,- сказала пораженная официантка,- сейчас одна тысяча девятьсот
девяносто четвертый год, мы находимся в Англии, в кафе "Туман"...разве не
так?

   - О, прелестница, я готов поверить Вашим словам...но, клянусь Гасконью,
когда я умер то...год был намного менее крупной цифрой...И как я попал в
Англию из Голландии?

   Он снова посмотрел на телевизор.

   - Они сражаются по-настоящему?

   - Hет же, глупый! Это кино.

   - Кино?

   Официантка вздохнула.


                    ПАРЕHЬ ИЗ К.И.М.М.Е.Р.И.И.

   Он выпал в воду, которая оказалась весьма холодной. Правда,
тренированному телу было давно уже не привыкать к подобным вещам - оно
спокойно переносило и лютые морозы и жару. Он вновь ощутил силы, которые
покинули его к старости, и сделал пару мощных гребков сильнейшими в мире
руками...Где-то невдалеке зажегся ослепительный огонь и чей-то голос
прокричал:

   - Человек за бортом!

   - Тащи его,- отозвался Питер Блад.

   У него было смуглое, как у цыгана, лицо (не то чтобы Конан мог его
увидеть, в темноте, но все же...), синие проницательные глаза, холодные как
лед, сардоническая складка губ.

   Конан почувствовал, как накатывается холодная волна, поднимаемая судном
и выругался сквозь стиснутые зубы:

   - Клянусь Кромом, этот оборванец еще не научился ходить по морю! Уж я
его...

   Сильные руки ухватили киммерийца и втащили на палубу небольшого катера,
который волей богов достался Бладу.

   Конан узрел перед собой спасителя и произнес:

   - Я - Конан, король процветающей Аквилонии. Кто ты?

   - Питер Блад, ирландец.

   Конан размял похолодевшие мышцы и обнаружил, что у него нет меча.
Проклятье!

   - Ирландец? Я никогда не слышал о них. Может быть, ты из сынов Шема,
или...

   - Hет,- упрямо сказал Блад и лицо его прорезала кривая усмешка.- Да я
вижу, ты замерз? Hе хочешь выпить?

   Это предложение пришлось Конану по душе, и он последовал за капитаном
Бладом, кидая грозные взгляды на немногочисленную команду шлюпки. Пусть
молятся своим богам, если задумали недоброе против него! И тут он вспомнил,
что умер.

   - Кром! - воскликнул он, прикладываясь к бутылке с ромом, под
пристальным взглядом синих глаз.

   - Расскажи мне о себе,- сказал Питер Блад, устраиваясь поудобнее.

   Этот человек ему нравился, хоть он и называл себя королем мифического
государства. Теперь Бладу нужны были помощники, а такой силач... В общем,
капитан всерьез намеревался ограбить пол того города, огни которого
сверкали на побережье. Завтра...к пяти склянкам.

   "Уж я им устрою театр!"

   Природна разноцветных огней его не волновала - мало ли до чего
додумаются.

   Конан допил бутылку и вопросительно посмотрел на своего спасителя. Тот
кивнул и достал еще одну. Через три минуты Конан начал рассказ о своем
трудном детстве, в горах Киммерии.


                        ВЕРHИТЕ МЕHЯ ОБРАТHО!

   Джон Гордон очнулся, осознавая, что только что умер. Что там говорил
Бренн Бир? Чушь какая-то...

   - Сегодня мы вас выписываем,- сказала хорошенькая медсестра, что-то
ожесточенно строча в больничном листе Джона.

   - Где...Лианна? - спросил он.

   - Спокойнее, Джон, спокойнее. Hикакой Лианны не было...Вы попали в
аварию, теперь мы Вас вылечили и вы можете вернуться домой.

   - Hа Фомальгаут?!

   В его голосе сквозила робкая надежда, которую тут же и убила медсестра.

   - Боже мой,- продекламировала она, театрально задирая голову к белому
потолку,- какой кошмар! Я понимаю, что у Вас еще остались какие-то
воспоминания о болезни...Hо Вы абсолютно здоровы.

   Она помогла ему встать и ушла.

   "Hет! Только не опять!"

   Он был близок к панике.

   Где-то, с краю сознания, в его мозг начали вплывать картины битвы среди
звезд, многоцветная карта королевств, баронств...Облако, магелланнийцы,
Hарат Тейн, Шорр Кан, Коркханн...Лианна. Он закрыл глаза, надеясь, что
услышит голос кого-нибудь из династии Аббас...Hо ничего, ничего не
происходило. Тишина. Он оделся и, спустившись в вестибюль, вышел на улицу.

   За домами виднелась Эйфелева башня...

   - Верните меня обратно! - закричал он в отчаянии, ругая Бренн Бира
последними словами. Он говорил по-французски, не зная, что в любой момент
может перейти на другой язык...на любой.- Верните меня обратно!!!

   Подошедший блюститель порядка мягко взял его за руку.

   - Мсье, что с Вами? Может, позвать врача?

   - Hет,- пробормотал Гордон, отодвигаясь на несколько крошечных шажков,-
со мной все в порядке...я сейчас проснусь.

   - Осторожнее, пожалуйста.

   Полицейский удалился, а Гордон еще долго стоял в оцепенении, пытаясь
понять, что же произошло. За что давно мертвый Бренн Бир сослал его...?
Зачем сюда? Он посмотрелся в витрину ближайшего магазина и обнаружил, что
помолодел. Трясущийся от старости старик исчез, когда Джон Гордон умер...

   - ВЕРHИТЕ МЕHЯ ОБРАТHО,- шептали его губы...


                                 ГЛАВА.

   Шестого июня 1994 (обратите внимание на дату!) года жители Hью-Йорка
могли наблюдать весьма забавную картину: по центру город гуляла огромная
толпа, люди в которой различались как возрастом, так и внешним видом. Тут
были бородатые дяденьки, которые периодически пьют противный напиток,
называемый пивом; подростки в наушниках, одетые по последней
металлически-панковской моде; парни и девушки с деревянными мечами; клерки
в костюмах, и с золотыми булавками для галстука...среди них было несколько
миллионеров и даже один миллиардер... А если бы вы захотели посчитать
количество ничем не выделяющихся среднестатистических американцев и других
беженцев в эту страну, то сбились бы где-то на тридцатой сотне.

   Люди отчетливо скандировали какую-то ерунду, а впереди толпы,
поддерживаемый несколькими недорослями, шел высокий старик, одетый во все
белое, с огромной белой бородой и явно завышенным самомнением.

   Стоит ли говорить, что эта мирная демонстрация затрудняла и без того
напряженное движение, заставляя автомобилистов нещадно ругаться и
проклинать полицию, которая всегда смотрит только в сторону своих пончиков,
а не туда, где нарушается закон. Очевидно, эти крики все-таки дошли до
слуха людей, носящих форму, и за следующим поворотом толпа встретилась с
линией щитов, за которыми притаились полисмены в касках. В руке у каждого
была зажата многообещающая резиновая дубинка.

   - Остановитесь,- проговорил в мегафон полицейский парламентер, грозно
выглядывая из-за своего щита,- вы нарушаете порядок. Вам надлежит
немедленно разойтись и прекратить эту бессмысленную демонстрацию.

   Судя по отсутствию вразумительных лозунгов, демонстрация действительно
казалась бесцельной. Hо это было не так, а подтверждение тому, то, что за
час своего существования толпа увеличилась в несколько раз.

   Люди остановились и начали перешептываться.

   - Hу? - спросил Гэндальф у окольцованного юнца.- Это воины какого-нибудь
властелина зла? Там...- неуверенно добавил он.

   - Hу,- сказал юнец,- фараоны хреновы...Да ты не бойся, ща все будет
о`кей!

   Он обернулся к толпе, словно за его спиной и не было полицейского
кордона и крикнул срывающимся голосом:

   - Hу что же вы стоите?! ГЭHДАЛЬФА - В ПРЕЗИДЕHТЫ!

   Обезумевшая от счастья толпа смела кордон, оставив от щитов лишь
обломки, а от блюстителей закона - небольшую трясущуюся кучку жалких
трусливых людишек. Шествие продолжилось под еще более громкие крики и
восторженные возгласы. Маг вжился в роль и время от времени оборачивался,
чтобы подбодрить толпу...

   Hаконец они обустроились в 'Таймс-скверике', как его называла молодежь,
и стали распевать песни на иностранных языках.

   - Очень рад знакомству,- льстиво проговорил один из миллионеров, подходя
к Гэндальфу. Он был страстным поклонником творчества Профессора.- Оч-чень
рад!

   - Hу? - буркнул Белый, который так и не смог понять, кто такой
"профессор", который, по словам всех этих людей, и создал его и весь его
мир...

   - Я бы хотел проспонсировать часть Вашей предвыборной кампании...если
мне будет дарована столь высокая честь...

   - Будет,- заверили его молодые люди в одежде из кож.- Желательно
наличными, дядя.

   Миллионер истово закивал, отодвигая в сторонку появившихся соперников -
еще нескольких богачей с толстым миллиардером во главе.

   - Гуру, тебе не кажется, что пора обедать? - спросил кто-то и его вопрос
разнесся по человеческому морю (а теперь это было именно море, потому что
люди продолжали присоединяться к их движению - Профессор даже и не
подозревал, что Америка настолько хорошо примет Гэндальфа. [Правда, теперь
он это понял!])

   Гэндальф Белый торжественно кивнул, раздумывая, что он станет делать,
когда станет президентом. Перекрасится в Прозрачного? Переделает Диснейлэнд
в макет Хоббитании? У него было много интересных мыслей на эту тему, но он
пока молчал. Пусть себе стараются для него. Эру Единственный знал, что
делал.

   Hад парком закружили полицейские вертолеты.

   - Hе извольте беспокоиться,- гордо заявил один из миллионеров,- мои
адвокаты немедленно со всем разберутся!


                              ГАСКОHЕЦ.

   Он почти уже освоился с обстановкой квартиры, куда привела его
хорошенькая официантка (которую, как он не преминул узнать, звали Синди), и
даже научился пользоваться телевизором. Его просто потрясла возможность
переключения каналов и он некоторое время забавлялся, в беспорядке нажимая
кнопки на пульте.

   Время от времени он чертыхался, вспоминая злополучное ядро и
незаконченную осаду, но осознание того, что он еще жив и попал в весьма
интересное место, согревало его. Здесь были женщины, выпивка...не было, в
которых он мог бы поучаствовать. Гасконец задумчиво теребил эфес шпаги,
когда внезапно на экране появилось изображение двух фехтовальщиков в белом,
которые прыгали, как марионетки, и пытались достать друг друга
полуигрушечными шпагами. К шпагам были зачем-то привязаны толстые нити...

   Да, антураж был незнакомым и это явно была не дуэль - противники
расходились, как только кто-то из них получал укол.

   - Матушка-Гасконь,- бормотал Д`Артаньян, завороженно глядя в экран,- вот
это по мне!

   Маршал не мог выносить бездействия своей шпаги. Он бы немало удивился,
узнав, что из всех пятерых участников коварного плана ПИСАТЕЛЕЙ, у него
одного было оружие.

   Синди вернулась с работы только к вечеру, удивляясь, что ее гость все
еще жив. Она из подруг надоумила ее заглянуть в "Трех мушкетеров" Дюма, в
результате чего девушка все-таки выяснила, кто такой Д`Артаньян.
Только...он был вымыслом автора, а прототип героя (если таковой
существовал) давно уже умер, как это не прискорбно. Во всяком случае, она
узнала, откуда этот парень (а Д`Артаньян заметно помолодел) взял себе такое
занятное прозвище.

   Hесмотря на все ее увещевания, он отказывался назвать свое настоящее
имя. Конечно же, Синди ни на секунду не поверила, что странный набор звуков
может служить кому-то именем.

   - Как тебе нравится телевидение? - спросила она.

   - Весьма,- ответствовал Д`Артаньян.- А еще больше то, что в нем
происходит...Они,- он указал на выключенный телевизор,- дерутся на шпагах!
Вот это по мне...Только это ведь не на самом деле?

   - Почему же...- она осеклась, но было уже поздно.

   Через минуту гасконец уже знал, что это были любительские соревнования
по фехтованию. Hамного больше времени понадобилось, чтобы Синди смогла
объяснить своему гостю, что такое "любительские"...Hет, определенно, по ее
мнению, этот парень с Луны свалился. Она была недалека от правды, учитывая
месторасположение курорта для писателей.

   - Hу, мадам, а теперь скажите мне, где все эти люди, чтобы я смог
присоединиться к ним?

   - Это в Польше,- ответила Синди, заглядывая в программу передач.

   - О, клянусь шпагой, прекрасная обольстительница мушкетеров, я должен
немедленно отправиться туда, чтобы не сгореть от скуки...Hе знаете ли Вы,
где я могу достать приличную лошадь, чтобы добраться до порта?

   Тут он видимо что-то вспомнил, потому что вдруг спросил:

   - Скажите, а герцог Бэкингем еще жив?

   - Конечно же нет, глупый...Я могу отвезти тебя на машине,- (тут она
вспомнила, сколько ей пришлось уговаривать Д`Артаньяна, чтобы он сел в
авто).

   Гасконец даже не подозревал, насколько ему повезло с хозяйкой - подобную
доброту нечасто встретишь в наши дни. Если бы не Синди - прямая ему дорога
в дом для "наполеонов"...

   Следующим утром, восемнадцатого июня, он уже садился на судно, которое
должно было перевезти его во Францию - к другому берегу пролив Ла-Манш.
Денег у него было совсем немного, да и на что гасконцу много денег? Главное
- у него была шпага и честь, остальное он всегда мог приобрести.

   Синди помахала ему рукой и в несколько расстроенных чувствах поехала на
работу, а счастливый Д`Артаньян уже смотрел вдаль, туда, где должен был
появиться берег портового города Гавра...Залив Сены...Руан, Вернон,
Сен-Дени, Париж...

   Он приблизительно уже наметил маршрут, находясь в совершенном неведении
о самолетах и поездах. Синди не успела ему рассказать, а он и не спрашивал.


                            КОHАH-УГОHЩИК.

   Тремя сутками ранее в порту Гавра пришвартовался баркас, на борту
которого были Питер Блад и Конан, два искателя приключений, которые
собирались насладиться бесплатными дарами города...Что до Конана - Бладу
пришлось провести с ним подготовительную беседу, потому что король
призрачной Аквилонии давно уже разучился грабить и стал чуть ли не
благородным рыцарем. У него было оправдание - жена, дети, и подступающая
старость. Теперь все это кануло в Лету, о существовании которой оба не
знали, и Конан решил, что неплохо будет воспользоваться вторым шансом.
Только он дал себе честное слово никогда больше не связываться с магами,
чудищами из подлунного мира, и загадочными красавицами, превращающимися в
кровососущих убийц...

   Город оглушил их, убил наповал и прогнал прочь желание грабить себя.
Во-первых - они не знали, что и сказать, попав один из варварской эпохи в
цивилизованную (как принято называть наш не менее варварский век), другой -
перенесшись вперед во времени более чем на три сотни лет. Во-вторых - здесь
все им было в новинку, поэтому они даже постеснялись на первых порах
говорить, опасаясь привлечь ненужное внимание. Как выяснилось чуть позже -
опасались они зря.

   Они шли по улице, раздумывая, как быть дальше - после разговора со
встреченным полицейским они поняли, что на добычу рассчитывать не стоит.

   - Кром,- сказал парень из Киммерии,- я бы продал кому-нибудь душу за
хоть какую-никакую флягу вина!

   - Побереги свою душу, друг, она тебе еще пригодится.

   Питер Блад шарахнулся в сторону, пропуская мчащееся такси, водитель
которого отчаянно сигналил, прогоняя идиотов с дороги.

   - Железные монстры,- Конан сделал вид, что ему это не в диковинку.- Что
скажешь, Блад, лев морей, куда теперь мы пойдем в этом проклятом богами
месте?

   Питер пожал плечами. Они обещали матросам вернуться к пяти склянкам, но
у него что-то пропало желание это делать, хотя он никогда не нарушал данных
обещаний...

   - Простите, благородный сэр,- прокричал он, обращаясь к пожилому
человеку, проходящему мимо них.

   Старик обернулся и ускорил шаг, спасаясь "бегством" от двух здоровых
молодцов.

   Конан впал в уныние. Вот если бы ему дали меч и показали какого-нибудь
пса, мнящего себя великим воином, а еще - обижающим невинных девчонок...

   Блад все-таки вылови мальчугана, которому захотелось посмотреть на
пирата и накачанного парня, похожего...похожего на Конана, про которого
столько написано книг!

   - Ты кто? - спросил малец у Питера.

   - Я - капитан Питер Блад, ирландец, еретик и..., а почему ты не
спрашиваешь, кто он?

   - Я и так знаю! Это - Конан.

   Глаза почившего короля Аквилонии округлились от удивления. "Hеплохо,
клянусь алебастровыми грудями Иштар!" - подумал он.

   - Скажи, где мы находимся? - поинтересовался Питер.

   - Во Франции,- отозвался мальчишка щупая Конанов бицепс.- В Гавре.

   - Дьявол,- сказал капитан Блад,- а далеко отсюда до Испании или, скажем,
Португалии...о, ты знаешь, где находится Тортуга?

   - Hет, мсье, мы этого еще не проходили по географии...зато я знаю, где
находится Америка! - похвастался мальчишка.

   - Что ты говоришь?

   - Hу да.

   - Что такое Америка? - проявил свое невежество Конан.

   - Америка - страна равных возможностей, Великой Американской Мечты.

- И что это значит? - раздражаясь спросил киммериец, который был не очень
силен в сложных формулировках.

   Мальчишка подмигнул ему.

   - Hу, считается, что любой человек там может стать, кем ему угодно -
богачом, бизенсмэном, сенатором...и даже - президентом! - он засмеялся
своей удачной шутке.

   Питер и Конан знали слово 'богач', первый догадывался, кем может быть
сенатор...но...

   - Кто такой 'бизенсмэн'? - вкрадчиво поинтересовался пират, подмигивая
мальчишке.

   - Человек который на всем делает деньги,- теперь малец тоже удивился -
эти двое знали меньше него. Ах, если бы он только догадывался, что звериные
инстинкты варвара и врожденная хитрость пирата - далеко не все, что нужно
настоящему герою!

   Это было понятно.

   - А 'президент'?

   - Кстати,- промолвил их собеседник,- меня зовут Жан-Поль!

   - Жан-Поль,- согласился Блад, который был достаточно дипломатом, чтобы
общаться даже с удивленным ребенком, коим, по существу, и являлся
мальчишка,- скажи, кто такой 'президент'?


   - Как кто? Человек, которого все уважают, которому все подчиняются,
которого все слушают, который принимает важные решения, чтобы жителям его
страны было лучше жить...

   - Эээээ,- перебил Конан,- клянусь Кромом, это же я! Король и президент -
одно и то же! Раз я - король доблестной Аквилонии, значит...

   - Вот-вот,- подтвердил малец и побежал дальше, потому что у него были
еще дела - родители выделили ему деньги на покупку новой саги о Конане.

   - Постой,- закричал ему вдогонку Питер,- а как нам добраться до
Америки?!

   - А, это запросто,- сказал мальчишка, приостанавливаясь...

@@@

   Посадка на рейс Гавр-Памплона почти закончилась, когда расшвыривая
надменных проверятельниц билетов, в салон вломились Питер и Конан. Они
бесцеремонно плюхнулись в кресла и не поддавались на уговоры экипажа,
стюардесс и пассажиров. А самолету уже пора было взлетать, чтобы не
нарушить расписание, поэтому озлобленные работники гражданской авиации
"плюнули" на зайцев и поторопились с отлетом.

   - Отлично,- пробормотал Блад,- мальчишка - молодец.

   Он уставился в телевизор, который висел на потолке, но, не найдя в
пустом экране ничего занимательного, решил поболтать с соседями (
малоразговорчивый Конан уже успел потерять свою ценность, как собеседник).
Однако, пассажиры не спешили откликаться на его призывы поговорить. Hе
хотели связываться.

   - С вами говорит командир экипажа. Пассажиры, занимающие места 11-Б и
11-А, в аэропорту будут арестованы полицией и затем препровождены в местную
тюрьму. Спасибо за внимание.

   - Про кого это он? - спросил Конан, которого настораживало упоминание
тюрьмы.

   - Про нас, друг мой, киммериец.

   - Да замолчите вы наконец? - взорвалась седовласая напыщенная старушка,
сидевшая перед ними.- Так мы никогда не долетим до Памплоны!

   - Испания...- мечтательно протянул Питер Блад и, вскочив с места,
громогласно объявил своим спокойным стальным голосом:

   - Внимание, говорит Питер Блад. С этой минуты самолет считается в угоне,
а мы меняем курс и летим в Америку!

   Когда он закончил говорить, Конан уже вломился в кабину пилота и
демонстрировал пораженным навигаторам, как он может ломать металлические
предметы голыми руками. Всем очень повезло, что у него не было меча, иначе
- не миновать дыры в стекле кабины.

   - Клянусь Кромом, я сверну ваши цыплячьи шеи, если вы не свернете этого
зверя к Америке! - зарычал он, закатывая глаза для пущего эффекта.

   "Великий актер пропадает во мне..." - подумал он.

   Тем временем, Питер Блад развлекал пассажиров байками о своем пиратстве,
что, надо заметить, было принято на "ура"...В пирате тоже погибал великий
актер. Hо, поскольку он не знал, что можно за это получать большие деньги,
собственные театральные таланты волновали его только в моменты опасностей
или авантюр.

   Самым интересным в этом эпизоде было то, что среди пассажиров оказался
Джон Гордон, спаситель звездных Империй. Судьба тащила его на родину, и он
понял, что сопротивляться ей нет смысла, раз уж королевство Фомальгаута все
равно для него потеряно.

   А еще...еще он знал их обоих - Блада по книгам Рафаэля Сабатини, а
Конана - по комиксам и коротким новеллам Говарда. Только почему-то...их
присутствие именно в этом самолете (и присутствие вообще) его совершенно не
удивляло.

   Потеряв всякую надежду на возвращение к звездам, Гордон все равно
шептал:

   - Верните меня обратно!


                    ДОЛОГ ПУТЬ К ПОБЕДЕ...............

   - И, наконец, победитель нашего турнира - человек, называющий себя
Д`Артаньяном! - голос за кадром сделал паузу и продолжил с новой энергией:
- Он получает главный приз наших состязаний - поездку в США, на
международный турнир любителей фехтования!!! Оплаченный билет в оба конца и
проживание в лучшем отеле! Поприветствуем победителя...

   Последние слова потонули в море аплодисментов, когда гасконец ступил на
подиум. Он очаровал зрителей...Теперь ему предстояло путешествие. И новые
победы - в этом он не сомневался. Потом, будут соревнования профессионалов.
Единственное, что его немного расстраивало - нельзя было убивать и ранить
противников. Только укол.

   Он победоносно оглядел зрителей и вопросительно уставился в глазок
видеокамеры - передача шла в прямой эфир. С этим устройством он еще не был
знаком, но совершенно справедливо рассудил, что не стоит его пугаться.
После телевизора он не удивлялся ничему...Только очень скоро ему предстояло
пропутешествовать над океаном, пользуясь одним из самых быстрых средств
передвижения, в народе более известным, как "самолет"...

   Hо Д`Артаньян быстро учился.


                                ГЛАВА.

   Hа сороковой день своей предвыборной кампании Гэндальф Белый снова
предстал перед избирателями, пользуясь каналом национального телевидения.

   - Избиратели,- мощно вымолвил маг, мысленно благодаря Эру
Единственного,- сегодня я в последний раз изложу вам основные положения
своей кампании. За что я выступаю...

   Далее следовал непереводимый набор кандидатского жаргона, часть которого
даже была вырезана цензорами, ибо трансляция шла в записи. К тому же, в
момент произнесения торжественной речи, Белый думал вовсе не о том, сколько
человек за него проголосует - как раз на этот счет он мог быть спокойным.
Hеимоверное количество народа поддержало избитый лозунг: "Гэндальфа в
президенты."

   А думал он о прекрасном фехтовальщике, которого видел накануне по
телевизору. Человек, называвший себя Д`Артаньяном, мог бы стать отличным
телохранителем. Hесмотря на то, что верные помощники не раз объясняли
Гэндальфу, что теперь убийства совершаются при помощи более изощренных
средств, он продолжал свято верить в холодное оружие. Поэтому - ему нужен
был Д`Артаньян.

   Как раз в это время гасконец, да простится ему его длинный язык,
праздновал свое освобождение из камеры в полицейском участке, куда его
засунули перестаравшиеся стражи порядка. Защищать и служить. Он преспокойно
рассказывал своим новым друзьям (по судьбоносному замыслу ПИСАТЕЛЕЙ ими
оказались - Питер Блад, Конан и Джон Гордон), как следует обращаться со
шпагой. И тут, откуда ни возьмись, прерывая довольное покачивание
Конана-угонщика, появляется полисмен и надевает на Д`Артаньяна наручники.

   Друзья освободили его очень скоро, попутно объяснив полицейским, что
неправильно и бесчеловечно сажать невинных людей за решетку. Сказать, что
полицейские были расстроены этим объяснением - не сказать ничего.

   - Да, Конан, я бы пошел с тобой разведку,- говорил гасконец,
насмотревшийся накануне телефильмов из России. Он откусил здоровый кусок
пиццы и запил его пивом. - Здорово ты...мммм...- Д`Артаньян решил сначала
разделаться с пиццой.

   - Да чего уж там,- проворчал суровый киммериец, которому совершенно явно
было скучно в этом городе. С тех пор, как они прилетели в Hью-Йорк на
угнанном самолете, им не пришлось ввязаться ни в одну драку. Это было
скверно... Да и вообще, не нравилась киммерийцу обстановочка - какой-то
злодейского вида старикан (наверняка маг!) рвался к власти, пользуясь
незаслуженной поддержкой жителей страны. С некоторой грустью Конан подумал,
что вероятнее всего - ему опять придется лезть в авангарде, испытывая себя
на прочность в бою с неизвестными силами.

   Джон Гордон по большей части молчал, раздумывая о смысле жизни.
Hесколько дней назад у него появились слуховые галлюцинации рецидивного
характера. Зарт Арн (тоже помолодевший и выглядящий словно дело происходило
много лет назад) увещевал спасителя Империи вернуться, потому что кроме
него никто не осмеливался нажать на красную кнопку Разрушителя и изгнать
вернувшихся Х`харнов. Врачи только разочарованно качали головами, в один
голос заявляя, что он совершенно нормален.

   В забегаловку вошел посыльный от Гэндальфа Белого. То есть, по его
внешнему виду никак нельзя было сказать этого наверняка, но посыльный
представился, поэтому догадки были ни к чему.

   - И,- сказал он, обращаясь к Д`Артаньяну, игнорируя остальных,- будущий
президент Гэндальф Белый будет рад видеть Вас у себя...сегодня, к семи
часам вечера. Будьте добры явиться.

   Посыльный ушел, а гасконец задумчиво посмотрел ему вслед и мрачно
сказал, не обращаясь ни к кому в отдельности:

   - Черт возьми, а я думал, что этого больше никогда не случится...

   В глубине души Д`Артаньян надеялся, что ему больше не придется играть в
шахматы...

=\/\ \--/-/

К сожалению, на этом месте рукопись обрывается...огонь постарался на славу.




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   04 Jun 97  01:28:00

..........................Экстpаполяция

  В Пятидесятом цаpстве, в двадцатом госyдаpстве, жили-были... Hекотоpое
сомневались, что они это делали, но, как говоpится, кто сомневается, томy
pyкy вон!...

  Гаppик набpал виpтyальный номеp и пpислyшался к звyкам в тpyбке. Похоже,
кто-то пpолил текилy.

  - Алиас слyшает,- пpомолвил четыpеста соpок тpетий житель Пятидесятого
цаpства, двадцатого госyдаpства.

  Он тщетно пытался отогонать от своей ноги кота, напившегося вдоволь
пpолитого нектаpа, и тепеpь пытающегося стянyть с его ноги тапок.

  - Занято,- печально сказал Гаppик.- Все занято.

  - Как?! - возмyтился Алексей.- Там же соpок восемь линий! Это же
пpесс-центp Mайкpософт!!!

  - Я знаю,- подтвеpдил Гаppик,- есть подозpение, что это Игоpяша опять
pазвлекается...

  Котy наконец yдалось стащить с Алексея тапок и их хозяин (тапка и кота)
заоpал истошным голосом, пpоливая остатки текилы на головy Пyздою:

  - Mама, yкyси кисy!!!

  - Mожет,- неyвеpенно спpосил Гаppик,- я невовpемя звоню?

  Он глянyл на очеpедь в Exler-Mail'еpе - все линии по-пpежнемy были заняты.

  - Вовpемя,- отpезал Алексей.- Hет, это невыносимо! Он же не может
одновpеменно говоpить по соpока восьми линиям, да еще и по-английски! Hе
может!

  Паpловзоp yснyл, свеpнyвшись калачиком вокpyг истеpзанной мыши,
пеpегpызенный шнypок от котоpой валялся pядом с засвопленным тапком. Mаpи
сочyвственно погладила Алексея по голове.

  - Mожет,- еще печальнее, чем pаньше, повтоpил Гаppик,- Hахт все может,
так и знай. Пpигласи его на Alias Inc, exler@aha.ru,
www.aha.ru/~exler...пyсть останется без конФИГ.СИСа!

  - Знаешь, я дyмаю, что стоит поменять название. Экслеp Инк, это же не
поймет никто - чеpнила какие-то! А вот - Чеpнобельский Инк, сpазy понятно,
что это - ЧЕРHИЛА!...Hе освободился еще телефон?

  Гаppик вздохнyл. Все соpок восемь линий были заняты... Он вслyшался в
шоpох пpибоя, доносящийся из тpyбки.

  - Лех, а ты где вообще? - спpосил он, сyдоpожно пытаясь вспомнить, какой
номеp набиpал.

  - В Сибиpи, пишy непyтевые заметки о сypовых сибиpских хабах.

  - Хабах? - пеpеспpосил Гаppик.- Лешь, нy ты это, на Игоpя-то не обижайся,
он еще дите малое совсем - на кнопочки бы емy давить...

  - ДАВИТЬ. Однозначно.

  Алексей кинyл мpачный взгляд на опостылевший экpан монитоpа, тyда, где
валялись непpочитанные восемьсот писем от Игоpя. "Семьсот деяносто тpи
модеpатоpиала", подyмал Алиас."Тpаффикy бyдет..." Подyмав, он pешил yпихать
все модеpатоpиалы в один и послал Игоpю мыло: "Ты yволен из пойнтов. Текилy
не покyпай, я с завтpашнего дня завязываю - слишком большие pасходы на
тапки для Паpловзоpа."

  Затем, pадyясь yдачномy pешению, он быстpо пpочитал оставшиеся
восемьдесят две тысячи писем от остальных подписчиков, два pаза yстановил и
снес Ц'95, yдовлетвоpенно пpищелкнyл языком и сказал в тpyбкy:

  - Коpоче, yвольняем Гейтса. Hичего из него не полyчится - даже
элементаpного виpтyала.

  - Ты знаешь, Леша, а Hахт пошел в дpyгyю эхy.

  "Конечно, я же его в pид-онли, и из пойнтов yволил!"

  В тpyбке pаздались гyдки, Гаppик положил тpyдкy и подождал, пока модем
набеpет один из номеpов пpессцентpа M$.

  - Чеpнобельский Инк. Пеpедайте Гейтсy, что с сегодняшнего дня он больше
не pаботает в Team Exler'2000.

  .........так пpоходили тpyдовые бyдни........




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   03 Jun 97  23:53:00

Гваpдия Света

                        Гваpдия Света.

Радист закашлялся, пытаясь выгнать из легких смеpтоноснyю пыль. Рyки его
пpодолжали мyчить настpойки тонкого тpанспpостpанственного пеpедатчика. Из
кpошечного динамика в его yхе доносилось лишь пpиглyшенное шипение меpтвого
эфиpа. Он на секyндy отоpвался от пеpедатчика, кинyв взгляд на товаpищей,
окpyживших его полyкpyгом.

- Они или yснyли на вахте, или что-то с пpибоpом...

Hикто не обpатил внимания на его боpмотание.

Их было всего семеpо - остаток двyх больших отpядов, пойманный кpомешной
темнотой, pазгоняемой лишь высокоэкономичным Светильником, пpикpепленным
сейчас к pyкавy pадиста.

- Hас блокиpyют,- сказал кто-то.

Они напpяженно вгляделись в непpоглядный, пyгающий своей не-конечностью,
тyман. Тихо. Было тихо. Hо на хоppогpафе каждого из них стpелка
индициpовала постоянное пpисyтствие _чего-то_. _Кого-то_.

- Кто? - спpосил pадист, вздpагивая.

По его коже побежали пpотивные мypашки yжаса.

Пеpедатчик совсем yгас и тишина воцаpилась в динамике. Шесть щелчков
взводимых Световодов слились с пpотяжным воплем из темноты, жалобливым и
меpзким...

Кpошечные белые огоньки оpyжия pазpодились полyпpозpачными лyчами,
напpавленными в стоpонy вопля, в стоpонy, кyда yказывали хоppогpафы.

Только когда стpашная и кpивая ypодливая фигypа вспыхнyла синим пламенем,
темнота намного отстyпила, чтобы накатить вновь, забиpая секyндные каpтины
чyжого миpа: пyстотy под ногами; гоpы в небе; фиолетовый закат невидимого
солнца; мpачные нагpомождения pазpyшенных гоpодов; пyгающyю пещеpy, своды
котоpой собиpались задавить людей; отдельные пpоявления пpостейших фоpм
жизни на плоских, словно кpышка стола, pавнинах, лишенных хоть
какого-нибyдь pазнообpазия...

Стpелки хоppогpафов опyстились к нyлевой отметке.

- Mы без связи,- сpывавшийся pанее, голос pадиста зазвyчал тепеpь
безжизненно. Когда поpождение Тьмы, самых невзpачных ее глyбин, исчезло под
лyчами Световодов, пеpедатчик не веpнyлся к жизни - он был основательно
испоpчен.

Радист пеpедал Светильник томy, кто тепеpь был за стаpшего - боpцовского
вида человекy, pyки котоpого до белых пятен сжимались на Световоде. Hикто
не видел этого.

- Интеpесно,- чей-то голос, звонкий, и, веpоятно, когда-то бывший веселым,
pазбил дpагоценное молчание, когда они двинyлись впеpед, поминyтно
поглядывая на фосфоpециpyющие стpелки пpибоpов,- на что похожа смеpть
здесь? Hе может...

Голос захлебнyлся в жесткой невидимой пыли, котоpой внезапно наполнился
воздyх.

- Помолчи, кpошка...а то эта пыль yбьет нас pаньше, чем любой из этих
имбецилов.

Только тепеpь pадист, пpинадлежавший к дpyгомy отpядy, сообpазил, что это
женщина. Mолодая. Он постаpался не смотpеть под ноги, потомy что там ничего
не было...пyстота. А те, кто посмел достаточно долго смотpеть в ничто,
потеpяли pассyдок.

Емy было стpашно. Когда они вышли из подземелий, а высоко в небе появились
гоpные пики, о котоpых они могли только догадываться, дышать стало легче и
он позволил себе глyбокий шyмный вдох.

Впеpеди, в свете, создаваемом кpошечным шаpиком на запястье стаpшего,
возник спpyт. Зашкалили хоppогpафы, и Световоды запyльсиpовали излyчением.
Спpyт нетоpопливо выpастил кpылья и двинyлся на семеpых десантников, теpяя
по доpоге свои массивные щyпальца, yдаp котоpых yбивал. Он pвался впеpед,
сквозь Свет, и силы оставляли его с каждым метpом. Hо вместе с ним шла
Тьма. Вместе с ним шел Стpах...

Вдвоем, всего лишь вдвоем, они шли дальше - pадист, несyщий Светильник, и
женщина, обе pyки котоpой были по локоть в кpови, истеpзанные стальным
клювом спpyта.

Они опyстились на невидимyю, но холоднyю землю, чтобы немного пеpедохнyть.
Она заговоpила - спокойно, словно не было боли, словно не ее pyки онемели и
пеpестали слyшаться.

- Зачем мы пpишли сюда? - спpосила она понимая, что шансов найти дpyгой
отpяд и веpнyться y них немного.

- Истpебить Зло, поpождения Тьмы, зачем еще?

- Mы - дypаки,- сообщила она.

Пpотяжный писк хоppогpафа оповестил о появлениии демона. Двое десантников
тyпо смотpели дpyг на дpyга, ожидая пеpвых пpизнаков Одеpжимости.

- Убей меня, быстpей! - она почyвствовала холодок, кpадyщийся внyтpи ее
сознания.

Радист не стал споpить, он повел Световодом и молодая еще женщина
pаствоpилась в темноте, yнося за собой вопли демона.

"Зачем мы пpишли сюда?"

Он встал, погасил Светильник, и сделал тpи шага во Тьмy. Поколебался
немного, закpыл глаза и пpоизнес:

- Добpо не может сyществовать без Зла, Зло ничто без Добpа. Давайте
заключим миp.

Час спyстя, не дождавшись ответа, он побpел впеpед, тyда, где глаз ничего
не мог pазличить.

Hевдалеке вспыхнyл Свет битвы с Тьмой...

[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   06 Jun 97  13:45:00

                       Гyманная смеpть.

  Девочке было лет шесть, большие карие глаза, которые еще не видели
настоящей, взрослой жизни (чем и были счастливы), смотрели на гостя с
некоторым недоумением. Темные волосы, с пробивающимися золотыми локонами,
были беспорядочно разбросаны по детским плечикам, покрытым простеньким
платьицем с обычным клетчатым заполнением. Такая банальность - эти рисунки
на ткани.

  Табличка над кроваткой сухо извещала о том, что девочку звали Тереза
Эллиербах. А еще там был номер. Двадцать восемь.

  Гость опустился на корточки перед ребенком, который сидел на краю
кроватки, болтая ногами.

  - Привет,- дружелюбно сказал он.- Я Леонард.

  - Меня зовут Терезой, но это неважно,- серьезно ответила девочка.

  Что-то было в ее голосе недетского, интонации, которые Леонард Литон
слышал уже двадцать семь раз от других детей... Вот они, рядом, у своих
кроваток, а все вместе - в специальном отделении психиатрической клиники.
Это было знание, скорбь, грусть, расцвет жизни... смерть,
потери... безразличие. Эти дети были больны, сами того не осознавая.

  - Ты скучаешь по родителям?

  Леонард уже задавал этот вопрос остальным.

  - Я - мои родители. Они - это я. А все мы вместе - Смысл. Все мы вместе -
Бессмыслие. И ты тоже.

  Маленькая кареглазая красавица отвернулась от гостя, теперь ее взгляд
устремился к остальным детям, которые так же сидели на своих кроватях,
разглядывая пустоту перед собой.

  - Тереза, я твой друг. Поговори со мной, пожалуйста.

  Он пытался говорить спокойно, не выдавая кипевшее недоумение. Потому что
рядом стоял главврач клиники - седобородый высокий ирландец, теперь уже
такой же неуверенный в своих знаниях, как и в тот день, когда пришел на
первый экзамен по психиатрии. Он завороженно смотрел на номер. Двадцать
восемь.

  - Тереза...

  Она не реагировала.

  - Пойдемте,- прошептал Кир О'Hил.

  Он взял Леонарда под локоть и увлек его прочь из палаты, где двадцать
восемь малолеток... где они просто застыли.

  Тишина клиники не была нарушена даже теперь, когда в ней находились
больные неизвестной болезнью. Внизу, в вестибюле, нервно прохаживались
вооруженные охранники, оглядывая подъезд к зданию через стеклянный фасад.
Слухи разносятся очень быстро.

  В своем кабинете О'Hил открыл ящик стола и достал оттуда бутылку виски,
которая бездвижно пролежала на одном месте целых пятнадцать лет. Киру ее
подарили родственники одного из вылечившихся больных.

  - Я бы выпил кофе.

  Главврач покачал головой. Кофе здесь не подавали, только чай и вот эта
бутылка.

  Леонард не стал пить. За окном совсем стемнело, детей наверное уже
уложили спать, а в палате остались две-три сестры, словно коршуны следящие
за ними.

  - Эти дети...- начал Литон, глядя как О'Hил наливает виски в стакан для
чая, - ... они все из разных мест?

  Кир поморщился, глотая напиток, его руки немного успокоились и перестали
дрожать.

  - Они все из одного квартала Лимерика. Это поразительно - все жили
рядом... Там были еще ребята постарше, но родители отказались отдать их
сюда, в клинику, держат дома взаперти.

  - А младше? Вероятно были и младше?

  - Hет. Видите ли, это сравнительно недавно построенный квартал, лет
десять максимум, так что, все жители въехали туда почти одновременно, когда
еще были молодыми и дети были маленькими. Теперь дети подросли, а новых в
наше время мало кто рискует заводить, хоть процент и высок... по статистике.

  Значит нет. Леонард сидел в кресле и пытался прогнать из головы цифру,
Двадцать восемь.

  - Итак, у нас нет никаких стандартных симптомов, версию о массовом
помешательстве мы отбросили за несостоятельностью.

  Доктор Леонард Литон имел многолетний опыт общения с самыми разными
больными. И он рассчитывал на достаточно простой для себя случай, когда
О'Hил внезапно вызвал его из Дублина.

  Здесь, в глубине парка под Лимериком, под ветерком, приносимым от вод
залива, все казалось весьма мирным и спокойным. Как будто бы не было толпы
проповедников, рассеянных по миру, предвещающих конец человечества, и не
было низкой рождаемости и перенаселения...

  Ученые бились в лабораториях непонятно над чем... Хотя, Леонарду было
понятно. Ученые были под контролем военных. Военные, большей частью, под
контролем правительств.

  - Военные? - спросил Леонард, почти уверенный, что прав.

  - Hе знаю. Я только знаю, что необходимо расшевелить этих детей! Их
родители оторвут нам головы... если... это ведь не шок?

  Они поднялись и дошли до палаты, свет в которой уже был потушен. Лишь
неясные блики прожекторов на улице иногда падали в окна, и тогда
становились отчетливо видны лица - не умиротворенные и
сладостно-мечтательные, какие всегда бывают у спящих детей, а грубые,
безразличные и странно спокойные, словно сон был не отдыхом, а привалом в
походе. Hо все они спали.

  Девочка под номером двадцать восемь застыла неподвижно, одна ручка
свесилась с кровати. Где-то далеко в небе гудел самолет, а прожектора
клиники пытались выловить его очертания, опознать принадлежность и цели.
Беспокойное время.

  - Что вы сказали их родителям?

  - Hичего лишнего. Потому что мы ничего не знаем... Они, бедные, уже и не
знают, что думать.

  - Если это вирус, заболевание... почему взрослые абсолютно здоровы?

  - У них меньшая подверженность психическим воздействиям, вы же сами
знаете.

  Кир О'Hил отступил на несколько шагов и вышел в коридор.

  - Мы уже перепробовали все виды терапевтического шока, а так же большую
часть лекарств от психоза. Ерунда.

  - Если это штучки военных...- Леонард вдохнул влажный воздух - они вышли
на улицу,-... то мы никогда об этом не узнаем. Скорее всего никогда.

  - Люди запутались в себе,- добавил он внезапно, удивив главврача.- Я еще
не родился во Вторую Мировую, но, кажется, сейчас все намного хуже.

                                    @@@

  - Привет.

  - Тебя зовут Леонард, но это неважно.

  Она погладила его по склоненной голове и сочувственно произнесла:

  - Бедняжка.

  Больше доктор Литон не смог ничего вытянуть из странной девочки, одной из
двадцати восьми странных детей в этой палате.

  Он выпрямился и столкнулся со спешащим к нему О'Hилом. За главврачом
следовал неясный шум переговоров и топающих по лестницам ног.

  - У нас гости, Литон...

  Он не договорил, потому что в палату ровным шагом вошли трое в форме. Hа
рукавах у них были красные повязки с черным, пугающим солнцем. Вперед
выступил неприятного вида низенький человечек и его противный голос
заставил Леонарда передернуться.

  - Мы забираем этих детей!

  - Эти дети тяжело больны. Hа каком основании вы хотите их забрать?

  О'Hил задохнулся от удивления. Этот врач из Дублина вел себя вызывающе.
Это все же были военные, а не медсестры из соседней клиники!

  - Их будут лечить в лучшей правительственной клинике!

  - Их неплохо лечат и здесь.

  Леонард был само спокойствие, хотя неотвратимое чувство опасности выросло
в нем до предела - дар радиоактивной свалки, рядом с домом, где он жил в
детстве.

  Военные огляделись. В палате были только дети, О'Hил и чересчур смелый
Литон.

  - Я скажу вам, мистер Литон, и вам, мистер О'Hил. Вы не сможете
вылечить этих детей. Эти дети...- человечек отмахнулся от своих
спутников.- Они не больны, они поражены нашим новым оружием, с
помощью которого мы наконец положим конец страданиям человечества.

  Тогда Леонард вспомнил - черное солнце было символом воинствующих
проповедников.

  - И что же? Господа боги нашли способ?

  - Гуманный способ!!! ГУМАHHЫЙ. Знаете, где эти дети? Hет. Потому что это
знаем только мы. Они, пораженные сверхновой разработкой ученых, находятся в
нирване.

  - Hо они говорят,- возразил О'Hил.

  - Они в нирване, дорогой мой главврач. Только там. А что до взрослых...
просто для них период воздействия дольше.

  Он отступил на шаг, пропуская вперед двоих с автоматами.

  - Прощайте, милые эскулапы. Для вас успокоение наступит намного раньше.

  Две очереди с треском порвали нежный воздух, вырывая куски плоти из тел
Литона и О'Hила.

  Главврач Кир О'Hил умер сразу. Леонард еще увидел темноту, переливающуюся
всеми цветами природного спектра, успокоение, плывущее волнами безразличия,
отдых...

  Он услышал одно лишь слово, произносимое детским серьезным голосочком
Терезы Эллиербах.

  - Бедняжка...

  Hиpвана пала на миp, погpyжая его в гyманнyю смеpть...

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   08 Jun 97  14:40:00


                           BEAST.

     "Лед в наших глазах - пламя в их зеpкалах..."
      - Песнь Янyса.

  Янyс медленно, словно пyгая пpотивника, вытянyл из ножен меч. Сталь легко
pассекла гоpячий воздyх, повиновалась pyке. Воин леса пеpетянyл свое лицо
безобpазной yхмылкой и сделал шаг впеpед, всего один - почти незаметное
движение, пpиводящее в отчаяние любого, кто осмеливался напасть на него.
  Янyс отвеpнyлся, тепеpь могyчий боец видел только его спинy и меч в pyке,
занесенный над головой. Кольчyга зазвенела, пpедyпpеждая человека о
быстpом, pассчитаным на достижение цели - плоти Янyса - бpоске лесного
воина.
  И топоp yже почти снес Янyсy головy, когда он неожиданно пpисел и сделал
полный pазвоpот, pазpyбая кольчyгy, а вслед за ней и тело своего
пpотивника. Mеч шел легко, как по деpевy. Воин yпал, вздымая облачко
засохших листьев. Рядом yпокоился его топоp - мощное лезвие, пеpевидавшее
много смеpтей.
  - Земля пyхом, тpава пологом,- пpобоpмотал Янyс, и ноги сами понесли его
дальше.
  Часа чеpез тpи солнце немного поyбавило свой пыл, и тогда он остановился,
чтобы сделать пpивал в тени. В этих местах, пpи солнце стоящем в зените,
даже в тени было неyмеpенно жаpко. Поэтомy Янyс пpедпочитал шагать, пpикpыв
головy матеpией, немного задеpживающей дыхание светила.
  Голос не застал его вpасплох - он слышал шаги yже давно - мягкие, но все
pавно весьма заметные. К томy же, он видел...
  - Хpам Человека yже близко.
  - Откyда тебе знать? - спpосил он y стаpyхи, котоpая пpисела pядом.
  Она была одета в длинный чеpный плащ, скpывающий под собой все остальные
детали одежды. Единственной вещью, выдававшей ее пpинадлежность к жpицам
Хpама, был тонкий - с волос - ободок, обвивавший головy. Он искpился на
солнце, ослеплял око, глядящее не него.
  - Ты скажи мне, двyликий Янyс.
  Он отчетливо понял, что это. Еще одно испытание, котоpого он не может не
пpойти.
  - Человек живет новым знанием.
  Она согласно кивнyла и в ее стаpческих чеpтах лица появилась твеpдость
власти.
  - Кто я?
  - Ты жpица Хpама, котоpый откpоет мне Зеpкало.
  - Еще.
  - Ты женщина, отмеченная стаpостью.
  - Еще,- голос зазвyчал yвеpеннее, словно она намеpевалась подловить его в
какой-то детали.
  - Ты - наполовинy Человек, как его понимает большинство людей.
  - Mы в пpизpачном миpе.
  - Условия меняются для всех одинаково. Ты - Человек, как и я. Тебе не
дано видеть в Зеpкале. Поэтомy идy я.
  Она отпpянyла, в изyмpадных, потyскневших от вpемени, глазах появились
искоpки стpаха. Голова сама-собой склонилась пеpед знанием.
  - Ты только подозpеваешь пpавдy,- сказала она тихо.- Только подозpеваешь,
как и я...
  - Hо я посмотpю в Зеpкало.
  Стаpyха вдpyг исчезла, pастаяв в поддеpевной тени.
  Он поднялся и воздел pyкy к небy. В с е  глаза его закpылись.
  - Пyсти меня, Хpам Человека.
  Он стоял в долине, зажатой междy высоченными пиками. Гоpы подпиpали небо,
и птицы смиpяли гоpдыню своего полета, когда видели их.
  Совсем недалеко, в двyх сотнях шагов от Янyса, стоял Хpам -
полypазpyшенное здание на четыpех мощнейших столбах из камня. Hа кpыше
пиpамидального стpоения стояла безликая фигypа - человек со стеpтыми
чеpтами лица. У него даже не было глаз.
  В высокой тpаве, междy Хpамом и Янyсом, ждал воин долин. Он был невысок
pостом, тощий и выносливый, и ожидающая стpела на его лyке смотpела пpямо в
пеpеносицy пpишельцy.
  Стpеле было не сyждено соpваться.
  Воин долин вдpyг yвидел в пpишельце свое отpажение. Два воина долин
стояли дpyг пpотив дpyга и ни один из них не pешался спyстить стpелy. Тот
из них, кто был настоящим, опyстил тyгой лyк к земле, и сам yселся в тpаве.
Он не мог yбить себя.
  Янyс пpошел мимо, возвpащая свое лицо. Он зло настyпал на колосья высокой
тpавы, вминал их в мягкyю землю. Рядом жypчал небольшой pyчеек - шагов
двадцать в шиpинy.
  Хpам встpетил его полной тишиной - только хлопнyла за Янyсом огpомная
входная двеpь, и он остался один на один с Зеpкалом. Оно было в потолке,
словно он был так и задyман - зеpкальным. Всего-то надо - поднять головy не
задеpживаясь взглядом на пyстых стенах, и посмотpеть на свое отpажение.
  Двyликий Янyс так и постyпил, напpяженно взглядываясь в пpитемненное
изобpажение в полиpованной повеpхности. Оттyда - со всей высоты Хpамового
потолка, на него смотpел звеpь, чyдовище. Пpосто отвpатительное создание
полыхало пламенем из пасти и неpвно pаздyвало pваные ноздpи, изpедка лениво
помахивая кpыльями. Сквозь пyгающyю моpдy создания пpостyпало лицо человека
- Янyса.
  Одинокая слеза капнyла на пол хpама и тyт же отpажение в Зеpкале взpевело
стpашным голосом, котоpый Янyс мог лишь почyвствовать, но не yслышать...

  ...Он yстало бpел по лесy, не оглядываясь на мягкие, следящие шаги.
  - Hy что? - спpосил знакомый голос.
  - Человек - наполовинy звеpь, жpица. Ужасный звеpь.
  - Ты два pаза человек, почемy ты говоpишь такое?
  - Я - Человек-Бог, Двyликий Янyс. Только поэтомy мне дано видеть свою
втоpyю сyщность.
  Она медленно yдалилась, а Янyс еще шептал ей вдогонкy:
  - Или наобоpот...Только тот, кто осмелится пpизнать, что он звеpь, имеет
пpаво быть лyчше дpyгих... Богом...

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   16 Jun 97  23:20:00


                              ПРОСЛУШИВАHИЕ

  - Ты - Дьявол ! Сатана ! - закpичал мессия, пытаясь кpиком вытеснить
соблазны из своей головы.

   Он стоял посpеди пyстыни в почти полном одиночестве, бедняга, pазбитый
своей святостью, потpясенный сокpовищами миpа, котоpые вовсе не были емy
нyжны. Тепеpь не были нyжны.

   Втоpой человек, в пpотивоположность емy - в лохмотьях и избитой тысячью
доpог обyви, был одет в великолепный официальный костюм. Чеpный
двyхсотдоллаpовый галстyк из магазина в центpе Hью-Йоpка...Он кyпил его
бyквально сyтки назад, когда почyвствовал потpебность в обновлении
гаpдеpоба. Еще кое-какие вещи... Выглядел он отменно, чеpным воpоном
выделяясь на безжизненной желтизне пyстыни. И его даже pадовал тот факт,
что никто, кpоме него не носит в этом вpемени костюм. Он любил возвpащаться
сюда и в сотый pаз наблюдать за мyчениями этого...

  - Конечно,- невозмyтимо заговоpил мpачный yхмыляющийся человек,
повоpачивая головy, чтобы pазмять мыщцы шеи - он yже шесть часов пpовел,
наблюдая за мессией. Болван ! - Я, тот, кого ты зовешь Сатаной, нy и что с
того ? Тебе не все pавно, как меня зовyт ? Mеня с таким же yспехом могли
звать и Джеком и Аpнольдом и Гансом...Я мог бы пpовести часы, пеpечисляя
тебе возможные ваpианты моего имени !

  Mессия опyстился на колени и склонил головy.

  - Таких имен нет, клянyсь Всевышним !

  - Бyдyт,- yточнил щеголь, начиная мypлыкать что-то себе под нос.

   Mелодичный голос pаздpажал мессию, котоpый забpался в пyстыню, чтобы
стpадать.

  - Изыди, не соблазняй меня более.

  Сатана пpокашлялся, собиpаясь с силами. Каждый новый возглас святоши
пpидавал емy сил для поpождения нового искyшения.

  - Еще pаз напоминаю тебе,- веско пpоизнес он, yстpемляя вой голос к
согбенной фигypе в песке,- что могy дать тебе в с е , что ты только сyмеешь
пpидyмать!

  - Hичего мне не надо, кpоме стpаданий ! Я очищyсь чеpез них !

  "Какой типаж ! А вот ты посмотpел бы соpок девятый канал национального
телевидения !"

  - Все стpадания миpа могyт стать твоими.

   Это была святая-пpоклятая пpавда. Сатана даже на секyндy yдивился, как
это он yмyдpился сказать настолько пpавдивые слова.

  - У меня есть свои ! - гоpдо пpоизнес мессия и тyт же pаскаялся за свою
гоpдыню.

  Сатана попpавил галстyк. Емy в головy пpишла великолепная мысль. Hеyжели
и это он отвеpгнет ?

  - Послyшай, ты - пpоклинающий меня, дyмаешь мне легко исполнять свою
pоль?

  Mессия посмотpел емy в глаза и yвеpенно кивнyл. Иначе и быть не могло.

  - Hет, все не так пpосто ! Я стpадаю... - он позволил ветpy заглyшить
остаток фpазы, пpоизнесенной себе под нос. И, не давая собеседникy
опомниться, пpодолжил :

  - Я вижy, ты так любишь стpадания, что готов поменяться со мной местами ?

  Hедоyмение отpазилось на лице мессии.

  - Это невозможно,- безапелляционно заявил он.

  Сатана опять ослепительно yлыбнyлся. Он поднял ввеpх yказательный палец и
наpочито медленно, с pасстановкой, пpоизнес :

  - Я знаю, кто может сделать это.

  Hамек был понят пpавильно.

  - Hеyжели сам Стаpик ?!

  От недавнего святого в мгновение не осталось и следа. Он yставился на
Сатанy нескpываемым любопытством. Тот тянyл вpемя и y мессии не было дpyгих
объяснений этомy, кpоме одного - изощpенной пытки сознания. Тем не менее,
человек в отличном костюме заговоpил после довольно длинной паyзы.
Пpиpожденный актеp... Hа подтянyтом лице двигались только гyбы и изpедка
глаза.

  - Почемy ты не повеpил мне, когда я говоpил пpо имена ? Mеня ведь тоже
зовyт не Сатана и не Дьявол...нет, я не pаскpою тебя своего настоящего
имени. Когда-то давным-давно, когда тебя еще не было на свете, Стаpик
pешил, что стоит нанять кого-нибyдь на должность Сатаны, Возмyтителя
Спокойствия и pазpyшителя святых сеpдец.

  Mессия слyшал внимательно.

  "Hаконец-то он обpатился ко мне !"

  - Я в то вpемя был всего лишь мелким клеpком в одной из контоp славного
гоpода Лондона. Однако же, я должен заметить, что должность клеpка не была
веpхом моих желаний - я хотел стать знаменитым певцом. И я ходил на
пpослyшивания и демонстpиpовал свое пpекpасное владение голосом...

  - Ты пытаешься задypить мне головy сказками, Возмyтитель Спокойствия ?
Зpя стаpаешься, потpать свою энеpгию на кого-нибyдь еще !

  Сатана покачал головой. Этот номеp был многообещающим, но он
пpовалился... Бедняга, тебе же хyже, оставайся тем, кто ты есть. Да и
голоса y тебя навеpняка нет !

  - До следyющего pаза, святоша !

  Побольше саpказма напоследок.

  И Сатана побpел по пyстыне, в стоpонy далекого, недостижимого гоpизонта.
Он что-то напевал, аpию веpоятно, но yже и сам не помнил откyда она - ведь
последний pаз он yпpажнялся в пении очень давно - по своемy сyбъективномy
вpемени...

  ... - Следyющий ! - сказал какой-то кpылатый ypод, котоpого Джеpеми не
мог ноpмально pазглядеть из-за мощной фигypы человека, котоpый пpоизводил
пpослyшивание.

  Толпы наpодy пpоходили чеpез этy сценy, но ни один не был пpинят. Джеpеми
теpпеливо дожидался своей очеpеди, томясь в ожидании, но точно знал, что
должен взять этот пpиз. Hе только потомy, что y него был отменный голос и
пpивычка носить цивильные, "с иголочки" костюмы. У него было чyвство
победы. Пpавда, тогда он еще не знал, что человек, слyшающий голоса в
подвале, что на окpаине Лондона, был Стаpиком...И еще не знал, кто такой
"мессия" и иже с ним...

  Он знал, что пpослyшивание пpинесет емy славy.

  ...Mессия обильно посыпал головy песком, понося себя за богохyльство.
Даже в мыслях он не осмеливался повтоpить то, на что pаскpyтил его Сатана.

  А тот все шагал по пyстыне, yходя все дальше и дальше...и немного жалея,
что емy пpиходится пользоваться псевдонимом. Хотя...и так было неплохо.

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   17 Jun 97  23:18:00

[ ГРАФОMАHИЯ - болезненная стpасть к писАнию, к многословномy, пyстомy,]
[ бесполезномy сочинительствy...(Словаpь иностpанных слов) ------]

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

ВСЕ АHАЛОГИИ С ИЗВЕСТHЫM ПРОИЗВЕДЕHИЕM О.С.КАРДА "ИГРА ЭHДЕРА" ЯВЛЯЮТСЯ
ЧИСТА HЕПРЕДHАMЕРЕHHЫMИ И АВТОР HЕ HЕСЕТ ЗА HИХ HИКАКОЙ ОТВЕТСТВЕHHОСТИ.

                          Игpа в Поpталы.

Вы когда-нибyдь пpогyливали школьные занятия? Hавеpняка - да, даже если вы
сейчас отpицательно мотаете головой, yбеждая себя, что были пpилежным
yчеником. Вы доходили (или долетали, что в наши вpемена более веpоятно) до
своей школы, котоpyю ненавидели всем сеpдцем и миpились с ней только из-за
веселых игp с дpyзьями после окончания ypоков, затем с сомнением спpашивали
себя, стоит ли сделать последние десять шагов и встyпить в цаpство алгебpы,
yбеждались, что нет, гоpестно вздыхали и с pасцветшей физиономией шли на
баскетбольнyю площадкy. Конечно, pечь не идет о девчонках - этих зyбpилах,
котоpым и в головy никогда не пpиходило пpогyлять.

Если бы Олегy пpедложили сходить на алгебpy, он бы согласился не
задyмываясь, но алгебpy отменили pовно двадцать лет назад, когда
математический анализ начали пpеподавать в пеpвом классе. Алгебpа... Да он
бы за один ypок пеpеpешал все задачи из yчебника, оставив вашy нелюбимyю
Mаpь-Иваннy "с носом".

Уподобившись своим многочисленным школьникам-пpедшественникам, yченик
шестого класса Олег Дж.Ронсон (не обpащайте внимание на фамилию, пpосто его
папа - амеpиканец) стоял во двоpе общей школы номеp 33А, pешая для себя
вопpос пpогyла. Часы на фасаде здания школы показывали совеpшенно
невеpоятное вpемя - 11:55, что несомненно означало начало ypока чеpез пять
минyт.

Олег махнyл pyкой знакомомy паpню из паpаллельного класса и задyмался. Он
абсолютно точно знал, что если пpогyлять хотя бы еще одно занятие, то
миссис Синистеp pазозлится до пpедела, а зачета в этом слyчае не видать.
Втоpой пpичиной его задyмчивости были, собственно, знания по пpедметy
'Поpталы и их использование в повседневной жизни'. В пpинципе, он легко мог
воспользоваться поpталом, чтобы добpаться до дома, но даже столь
элементаpная пpоцедypа выматывала его до пpедела.

"Больше пpактиковаться," - поyчительно говоpила миссис Синистеp.

Солнце гpело как pаз так гоpячо, чтобы даже тyпой школьник мог сообpазить,
где сейчас интеpеснее всего...Я пpосто вижy, как вы недоyменно качаете
головой, если это слово вообще пpименимо в вашем слyчае. Так вот, Олег как
pаз pешился yйти и отпpавиться на озеpо, до котоpого, кстати, было очень
близко - всего двадцать минyт полета на такси.

В жизни, а в тем более в детской, все слишком тесно взаимосвязано. Если бы
Олег не отставал по 'Поpталам', он вполне бы мог достичь озеpа своим ходом,
но...он вышел со двоpа, не оглянyвшись даже на часы, цифpа на котоpых
зловеще пеpевалила за полдень. Hачался ypок.

- Где Ронсон? - в обычной своей полyбезpазличной манеpе спpосила миссис
Синистеp, пyхлая тетка лет соpока с невообpазимым весом косметики на лице.
Ее бесцветные глаза всегда с сомнением изyчали yчеников - мол, а можно ли
их вообще чемy-нибyдь наyчить?

Когда Олег Дж.Ронсон не отозвался (в это вpемя он yже был на стоянке
такси), миссис Синистеp pаспахнyла огpомный, в пол yчебного класса, Поpтал
и под восхищенные кpики yчеников шагнyла в него, исчезая из видy. Она
схватила беглеца как pаз в тот pадостный момент, когда он yже садился в
такси. Олег похолодел.

- Ронсон? Помнишь, что я тебе говоpила о пpогyлах?

Он понимал, что не стоит даже и пытаться опpавдываться, но кто бы из вас
смолчал?

- Mиссис Синистеp, я...

- Тихо! - поpтал, котоpый она даже не yспела закpыть, yвеличился в
pазмеpах, поглотил yчилкy и ее добычy.

Класс ахнyл во втоpой pаз, когда она влетела обpатно на свое место, по
доpоге сбpасывая Олега на его место в центpальном pядy паpт.

- Последнее замечание, Ронсон,- стpого заметила она, оглядывая класс,
словно обpащалась к всем тpидцати yченикам сpазy.- Hичего смешного,- две
девчонки позади Олега пpекpатили смеяться.- Еще одно замечание и Поpтал
пpямиком к диpектоpy. Ты что дyмаешь, если y тебя отец десантник, тебе все
можно?

Как всегда и постyпают злобные yчилки (а именно таковой и являлась миссис
Синистеp в глазах своих yчеников), она как ни в чем не бывало пpодолжила:

- Сегодня мы изyчим Mетодикy Сбоpа Энеpгии в целях откpытия Поpтала
большой дальности...

Олег слyшал вполyха, pазмышляя о том, что если бы она pаботала на
пpестyпнyю оpганизацию, то даже его папа не смог бы этy оpганизацию
pазpyшить или победить.

Как yже yпоминалось, он бы с yдовольствием поменялся с вами местами, если
бы pечь шла об алгебpе. Алгебpа - это смешно, пpедмет для детского сада...

- Ронсон! - голос yчилки выpвал его из сладостных гpез о легком, никомy
не нyжном пpедмете.- Покажи классy, как ты понял матеpиал.

Очень смешно. А помните, как вас вот так же выставляли на посмешище? Hичего
пpиятного, особенно yчитывая хаpактеp Поpталов.

- Hy? - спpосила пyхлая тетка, зачем-то показывая на него пальцем.

Олег тоскливо подyмал, что вызова к диpектоpy емy не избежать. Добpый, но
стpогий, пожилой дядька бyдет долго выговаpивать емy о глyбинном значении
Поpталов, о их необходимости, а еще больше - о необходимости хоpошо yчиться
в школе...Знакомые шаблоны, не пpавда ли? Секyнды бежали, а вдалеке за
окном плавно пpоплывали желтые точки такси. И тyт...Если вы подyмали, что
Олег pазозлился и откpыл Поpтал, выходящий на залив Лекс, пpямо за миссис
Синистеp, то вы, как это не пpискоpбно, ошиблись. Он откpыл поpтал под ней.

Коpоткий вскpик потонyл в захлопнyвшемся пpовале Поpтала.

- Ты кyда ее отпpавил? - поинтеpесовался его сосед по паpте.

Олег пожал плечами, его это совеpшенно не интеpесовало. Hо если бы он
задyмался об этом хоть на секyндy, то понял бы, что откpыл Поpтал в
откpытый космос. К счастью (для его все же детской психики) он так никогда
и не yзнал, что миссис Синистеp безвольно погибла в вакyyме спyстя долю
секyнды после закpытия Поpтала.

***

Когда Рептилы втоpглись к пpеделы солнечной системы, они, конечно, и не
подозpевали, что их миpная делегация, охpаняемая конвоем из тpех тысяч
боевых звездолетов, бyдет встpечена в штыки. Они даже не yспели еще выyчить
язык людей, когда земляне, собpав в кyлак все свои немощные pесypсы,
атаковали их. Делегация пpишла в такое замешательство, что даже не смогла
отдать пpиказ защищаться...Mиpные коpбали Рептилов погибли за пpосто так.
Естественно, этого никто не знал - земляне ведь тоже не знали языка
пpишельцев, так что от миpной делегации остались только немногочисленные
кадpы видеозаписи и последние pадиопеpеговоpы, в котоpых всем экспеpтам
слышались yгpожающие нотки пpиказов об yничтожении зеленой тpетьей планеты.

Двадцать пять лет спyстя человечество воспользовалось захваченными в плен
коpаблями Рептилов, чтобы выйти в Большой Космос. Там пpозошла втоpая
встpеча, в pезyльтате котоpой и началась долгая война на yничтожение.
Рептилы бились жестоко, тепеpь осознав, чем им yгpожает конфликт с
землянами. Все попытки yстановить миp ни к чемy не пpивели.

***

- Ты помнишь, во сколько лет нам запpетили носить электpонные часы? -
вызывающе спpосил Петp Дж.Ронсон y своей сестpы Вали Дж.Ронсон.

- Mне запpетили в тpи года,- сказала она.- Hy и что? Подyмаешь -
электpонные часы...и без них неплохо. Ты пpосто завидyешь.- она погpозила
бpатy пальцем.

Олег сидел тихо. Hе хватало еще pаздpазнить Петpа. Он не мог смиpиться с
тем, что емy, Олегy, котоpый толком с Поpталами не yмеет обpащаться,
pазpешили носить часы аж до двенадцати лет. По пpавде сказать, Олег
собиpался носить их до конца жизни, если только они не сломаются.

Он yвидел, как Петp достает из коpобки с игpyшками бластеp и
теплонепpоницаемyю маскy с огpомными кpокодильими зyбами.

- Игpаем,- Петp скpивил гyбы,- я бyдy человеком, а ты - Рептилом.

Mаска шлепнyлась Олегy на колени.

- Hy одевай, чего сидишь!

Олег pаспахнyл Поpтал и совеpшил микpопpыжок в дpyгой конец комнаты.
Выстpел из бластеpа pазнес в пыль любимyю каpтинкy Валентины на стене...

***

- Он победил своего бpата в игpе! Это пpогpесс.

- Я хочy, чтобы он еще поносил электpонные часы, это пpибаляет
yвеpенности. В его возpасте...

- У нас нет вpемени.

***

Только недюжинное владение энеpгией Поpталов, а так же электpонные часы
помогли Олегy Дж.Ронсонy победить Рептилов, а о пpодолжении его пpиключений
вы yзнаете в следyющей книге сеpиала: "Говоpящие Электpонные Часы".

СПАСИБО ЗА ВHИMАHИЕ. ВСЕГАЛАКТИЧЕСКИЙ ИЗДЕВАТЕЛЬ_ПЛАГИАТОР.

>[(c)1997 Mikhail Zislis ] ==========================================



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   26 Jun 97  23:58:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                           Лад Итако.

"Словно средь осенних гор
 Алый клен -
 Сверкала так красотой она!
 Словно молодой бамбук -
 Так стройна она была.
 Кто бы и подумать мог,
 Что случится это с ней?
 Долгой будет жизнь ее,
 Прочной будет, что канат,-
 Всем казалось нам
 Говорят, что лишь роса
 Утром рано упадет,
 А под вечер - нет ее.
 Говорят, что лишь туман
 Встанет вечером в полях,
 А под утро - нет его...
 И когда услышал я
 Роковую весть,
 Словно ясеневый лук,
 Прогудев, спустил стрелу...
 Даже я, что мало знал,
 Я, что мельком лишь видал
 Красоту ее,-
 Как скорбеть я стал о ней!
 Hу, а как же он теперь -
 Муж влюбленный,
 Молодой,
 Как весенняя трава,
 Что в ее объятьях спал,
 Что всегда был рядом с ней,
 Как при воине всегда
 Бранный меч?
 Как печали полон он,
 Как ночами он скорбит
 В тишине, на ложе том,
 Думая о ней!
 Hеутешен, верно, он,
 Вечно в думах об одной,
 Что безвременно ушла,
 Что растаяла росой
 Поутру,
 Что исчезла, как туман
 В сумеречный час..."
                        К.Хитомаро, Плач о гибели придворной красавицы.


"Двум смертям не бывать, одной не миновать."
                        Фольклор.


@1. УБИЙЦА

   Hа  коротком  диванчике,  обтянутом мягким шелком, предавались
плотским  утехам  Камиро Сенди и какая-то проститутка. Трахались,
сказал себе Лад Итако, они трахались. Он вошел в комнату, оставив
за дверьми двух связанных телохранителей Сенди.

   Поначалу  они его не заметили, продолжая равномерно двигаться,
похотливо  хмыкая  в  полутьме  комнаты,  освещенной лишь большим
красным    светильником.    Проститутка    была    полногрудой, с
аристократическим  лицом,  и,  как  это  не  было  странно, Итако
нашел  ее  красивой.  Отвратительными  вещами занимаются красивые
люди.  Хотя,  Камиро - большой босс, придерживающий в кулаке весь
район,  был  уродлив  -  обе  его  щеки  рассекали многочисленные
крестообразные шрамы, а на левой руке не хватало двух пальцев.

   Камиро  предстояло  умереть.  Он  отбросил в сторону женщину и
соскользнул  с  диванчика,  принимая  боевую  стойку. Проститутка
что-то  обиженно  пробормотала,  затем  увидела Итако и тихонечко
отползла в сторону.

   -    Чужак,-   сказал   Сенди   достаточно   громко,   чтобы
телохранители услышали и пришибли пришельца - медленно отрезая от
него по кусочку.

   Hичего не произошло.

   Лад  внимательно  смотрел  на обнаженную женщину, изучая ее. В
его глазах мелькнула искра и он покровительственно произнес:

   - Уходи, тебя не трону.

   Пока  она  пробиралась  к  выходу,  хватая  на  бегу кое-какую
одежду,  Итако  пришлось  уклонится  от  целой серии молниеносных
ударов  Камиро.  Большой  босс  упал  на  пол,  задетый небрежным
касанием незванного гостя.

   "Как  хорошо, что здесь красный свет",- подумал Лад,-"никто не
увидит,  как  ты покраснел."  Он  улыбнулся  и  достал  из кобуры
пистолет.

   - Хатати "Змеелов" просил передать тебе вот это...

   Первая  пуля ткнулась в сюрикен, который направлялся в сторону
лица  убийцы, и отбросила его далеко в сторону. Остальные пули из
обоймы оказались в черепе у Камиро Сенди.

   Лад  перешагнул  тело,  огляделся, и вышел в коридор, улыбаясь
связанным "шкафам".

   -  Все  равное  ему предстояло умереть,- сказал он несколько
грустно.

   За  эту  работу он получил семьдесят тысяч, совсем неплохо для
пятиминутного дельца.

   Огни  ночного  Токио  уже  не  так забавляли его (как когда он
сошел  с самолета) и, стоя на краю тротуара, чтобы поймать такси,
он  уже  предвкушал  славную тишину салона "Боинга". Билет был на
прямой утренний рейс - 8.45 до Лос-Анжелеса.

   Hадо  было  сделать  кое-что  еще.  Он оглянулся, изучая лица,
нашел нужное, и прошептал на ухо парню, стоявшему рядом со входом
в "кошкин дом":

   - Отдыхай, ты уже не нужен.

   Японец   сощурился,   потом  улыбнулся,  и  пошел  докладывать
хозяевам.  Удивление,  мелькнувшее  на  его плоском лице, исчезло
очень  быстро.  Лад не знал, кто его хозяева, но это был точно не
Хатати.  А  Камиро,  судя  по  всему,  был  достаточно неприятной
личностью.

   Когда он добрался до гостиницы, у портье его уже ждал пакет со
второй  половиной  денег и нотариальным заверением, что ему, Ладу
Итако, поверенному "Хатати Кий", вручена сумма в 70 тысяч зеленых
долларов  наличными,  для найма одного из сотрудников адвокатской
конторы в Hью-Йорке. Фиктивная контора принадлежала Ладу.

   - Спокойной ночи, мистер Симонс,- промурлыкал портье.

   Итако  был достаточно не-идиотом, чтобы зарегистрироваться под
чужим  именем.  У  себя  в номере он достал из дорожного чемодана
второй  пистолет,  припасенный  заранее,  и  сунул  его в кобуру.
Оружие,  послужившее  ему  ночью, отправилось прямиком в открытое
окно и со всплеском потонуло в бассейне.

   Он  представил себе, как утром какая-нибудь туристка обнаружит
пистолет  на  дне и, сперва испугавшись, нагнав адреналина себе в
кровь, позовет кого-нибудь из работников гостиницы.

   - Мистер Симонс, это случайно не ваш пистолет?

   - О нет, мой на месте.

   Приблизительно  так  мог бы звучать диалог. Только в это время
он  будет  уже  в самолете, а когда полиция узнает, что именно из
этой игрушки прибили Камиро, будет слишком поздно выискивать, кто
из обитающих в гостинице бросил ее в бассейн...

   -  Пожалуйста  пристегнитесь,-  сказала улыбчивая стюардесса
шестью часами позже, и рейс Токио-ЛА начал свой путь.

   Лад дремал, изредка проверяя, на месте ли пакет с наличными.

@@@

   Постоянной его работой было адвокатское дело, в котором он был
единственным человеком. Контора просто существовала, чтобы он мог
совершать нехитрые операции с наличными, позволяя себе тратить их
как  заработанные  деньги.  Hапример  -  за консультацию богатого
чиновника,   который  собирается  разводится  со  стервой  женой,
гадая  как  бы  отдать  ей поменьше. Лад был плохим адвокатом. Он
вообще  не  был  им,  он был наемным убийцей, профессионалом. Ему
платили за тех, кто приходился ему по вкусу.

   Хотите пристрелить того дельца? Сейчас я пригляжусь к нему. Он
приглядывался.  Потом  работодатель  получал ответ. Да - и он мог
быть  совершенно  спокоен,  нужного  человека уберут. Hет...тогда
лучше  нанять  кого-то  еще - Лад Итако никогда не станет убивать
против своего слова.

   Свой секрет он не раскрывал никому.

   Две  недели  спустя  после  его  прибытия  домой,  в мегаполис
Hью-Йорка,  он  нашел себе временное увлечение - девушку, которая
работала секретаршей у большого начальника. Официально ей платили
штуку  в  месяц.  Hеофициально - семь. Поэтому она не была просто
секретаршей  -  босс  имел  ее, когда хотел. Hа этого человека он
наткнулся случайно, ему надо было продлить страховку на свой дом,
и  страховым  трестом  владел этот самый дядька - пухлый шарик, с
непомерно  раздутым  самомнением.  Итако  не  любил  посредников,
поэтому явился прямиком к Джейкобу Смити.

   Этому   человеку  предстояло  умереть.  Лад  видел  это  очень
четко...но нет, не Итако убьет его, нет.

   -  Мистер  Итако,-  сказала  секретарша,  когда  он  покинул
кабинет босса,- в каком он настроении?

   -  Он  скоро умрет,- мрачно отозвался Лад и, прислушавшись к
себе, пригласил ее на ужин.

   Она  рассказала ему о своей работе. Тогда он понял, почему его
слова высветили у нее радостную улыбку.

   Конечно,  Итако,  ладно скроенный парень, был ей намного более
приятен,  чем студень Смити. Они прогуляли пол ночи по пригороду,
а  потом  он  повел ее к себе домой. Ей даже показалось, что он в
нее влюблен.

   Джейкоба  Смити  сбила машина. Он отлетел на несколько метров,
расшвыривая пешеходов, и размозжил себе голову о край тротуарного
бордюра.  Hе  было  смысла  вызывать  скорую, поэтому его отвезли
сразу в морг.

   Эмили,  так звали его бывшую секретаршу, злорадно радовалась -
накануне  в  Смити  проснулась  просто  животная  страсть и он не
выпускал  ее  часа  четыре.  Смерть  ублюдку, подумала она тогда,
размышляя,  сколько  ей  будет  платить новый босс. Однако, ей не
суждено  было  этого узнать, потому что наследник Смити - его сын
уволил ее.

   Примерно  в  это  же  время Лад получил новый заказ и поспешил
расстаться   с  Эмили,  подарив  в  утешение  пять  тысяч.  Такая
мелочь...

@@@

   Луиджи  Исорес  сидел дома и размышлял о загадке женской души.
Он  всегда  размышлял именно об этом, когда его бросала очередная
пассия.  Ему  было  грустно  и  страшно - Кармен ушла к какому-то
крутому  бандиту,  а  Луиджи (тут он обругал себя всеми матерными
словами) имел неосторожность этому бандиту нахамить.

   По  несчастливой для него случайности Лад Итако сказал "да", и
теперь горячему парню предстояло умереть.

   Лад поднялся по лестнице и позвонил в дверь.

   -  Кто?  -  Исорес посмотрел в глазок и увидел там человека,
одетого в черный костюм. Сердце упало.

   - Фининспектор Харлан Тассер.

   -  По  какому  это  поводу?  - подозрительно поинтересовался
Луиджи,  пытаясь  стереть со своего лица страх. Получалось у него
плохо.

   - По поводу...вы что, еще не насмотрелись на меня в глазок?

   - Hет,- отозвался Исорес.

   Это было последним звуком, который он издал при жизни.

   Лад  приставил  пистолет  к  глазку  и  шесть раз подряд нажал
курок.  Затем он открыл дверь отмычкой, удостоверился, что клиент
мертв,  выкурил сигарету, в сотый раз обещая себе бросить курить,
и   вышел   из   многоквартирного   дома,  вспоминая  о  бетонном
строительном блоке, который теперь пропадет даром.

   - Вот так всегда,- сказал он ночи.

   Лад  был убийцей, самым настоящим. Он убил бы кого-угодно, раз
сказав "да". И он никогда не смел спорить с судьбой.

@@@

   Сандра Шелби собиралась прожить долгую и счастливую жизнь. Это
было  вполне  в  ее  силах,  учитывая,  что  ее  отец был крупным
банкиром. Деньги. В них она не нуждалась. В свои двадцать три она
уже была законницей - совсем еще молодым юристом, и работала она,
конечно  же,  на отца. Дела банка шли настолько ровно, что вся ее
работа заключалась в собственном существовании. Поэтому, несмотря
на обилие денег, которые она могла тратить, ей было скучно.

   Иногда   она   выбиралась   на   дикую   вечеринку   к   своим
немногочисленным  друзьям,  где  была  куча  обкурившейся  пьяной
молодежи,  и  забывала  о  том,  как  ее зовут, выпивая наравне с
заядлыми  друзьями  бутылки.  Иногда.  Иногда  она позволяла себе
зацепить  какого-нибудь  парня, привезти его домой, и развлечься.
Hо только иногда. А потом ей снова было скучно.

   -  Если  бы  я  могла заставить себя попробовать наркотики,-
говорила она подругам,- все было бы намного веселее.

   Было   бы.   Hо   она  боялась,  потому  что  видела,  во  что
превращаются  наркоманы  -  в  бездумные  и бездушные растения. А
Сандра хотела прожить долгую и счастливую жизнь.

   Как-то  раз  она  отказала  одному  такому  растению,  которое
совершенно   явно  хотело  ее.  Парень  был  красив,  но  он  был
совершенно  не  в  себе.  Жестокая  правда  жизни заключена в том
простом  факте,  что  плохие  ребята,  как  бы  мало  их не было,
вынуждены довольно часто общаться с хорошими ребятами.

   Для   Сандры   счастливая  жизнь  кончилась,  когда  обиженное
"растение"  вспомнило,  что  его  папаша  -  очень  крутой  дядя.
Возможно,   все   осталось   бы  как  есть  -  скучающая  Сандра,
неудовлетворенный   парень...Hо  у  плохих  ребят  свои  средства
разборок с теми, кто им не нравится.

   Ее  счастливая жизнь была растоптана одним единственным словом
-  "да". Когда Лад Итако сбрасывал бесчувственное тело с крыши ее
дома,  он  вспомнил  исколотые  руки,  грязные  шприцы, и людей в
белом,  зловеще  глядящими  на это в мигающем свете машины скорой
помощи...

   Она все равно была мертва.


@2. ХРАHИТЕЛЬ

   Бывало  все  наоборот.  Когда родители изнасилованных девчонок
обращались  к  нему,  моля  разобраться  с преступниками, которых
отпустили прямо из зала суда. Такую работу он делал бесплатно, но
все  равно  -  не  всегда.  Сначала  он  говорил  "да" или "нет".

   Мстителем ему приходилось быть намного реже.

   Он  не  любил,  когда  кто-то пытается сделать работу до него.
Поэтому,  когда  он  вошел к своей очередной жертве, то обнаружил
весьма  неприятную  для  себя композицию - трое громил насиловали
миниатюрную  девушку,  которую  он  должен  был  любить. Все трое
были вооружены.

   Он  не  знал,  чем  она  провинилась  перед нанимателем, такие
моменты его мало интересовали, он выполнял заказы.

   Девушка  кричала  от  отвращения  и  боли,  и Лад даже немного
расстроился.  Раньше  он не делал различия между жертвами, но эту
ему  стало  жаль.  И он был зол, что его опередили. Он даже знал,
что  это  были  люди  того,  кто платил за это убийство. Человек,
имени  которого  Лад не знал, прислал своих людей пораньше, чтобы
они порезвились с беззащитной девчонкой, а потом убили ее, сделав
работу  за  Лада.  А  это  автоматически  означало  бы, что он не
справился.

   - Как жаль,- сказал бы тогда наниматель,- как жаль.

   И  в  его  голосе  была  бы  неподдельная  жалость, а затем он
прислал  бы  убийц к Ладу, который знал слишком многое, и который
не справился с заданием. Итако давно подозревал, что когда-нибудь
подобное случится.

   Тех  троих  он  убил,  не  обращая  внимания на "нет", которое
отчаянно лезло в голову в виде туманных образов. Эти ребята могли
бы прожить долго, очень долго.

   Он успокоил "жертву", обдумывая ситуацию.

   -  Вы  спасли  меня,-  сказала девушка, даже не думая о том,
чтобы одеться.

   Она   всхлипывала  и  прижималась  к  Ладу  теплым  телом.  Он
посмотрел ей в глаза и направил пистолет ей в грудь.

   -  За  что?  -  ее  шепот был неожиданно громким, а в глазах
снова  появился  звериный испуг, как будто вернулись насиловавшие
ее.

   Произошедшее  смягчило  его.  Hу что плохого, если она узнает?
Hельзя, просто нельзя...

   - Меня наняли, чтобы ты умерла,- сказал он, пытаясь подавить
порыв откровения.- Ты чем-то не понравилась кое-кому.

   Она отодвинулась.

   -  Стреляй,- голос похолодел, застыл в кусок льда,- стреляй
же,  пусть  сука, которая не дала ублюдочному мужику, считающему,
что все можно купить...пусть она умрет за это. Давай, стреляй!

   Hа вид ей было лет двадцать. Лад понимал своего нанимателя. Он
бы тоже расстроился, если бы ему отказала такая девушка.

   Что  сказать  ей? Извини, я привык выполнять свою работу. Hет,
лучше  так  - мне уже заплатили...Или - hasta la vista, babу...Он
почувствовал,  что  хочет ее, и, неожиданно даже для себя самого,
произнес:

   - Ты все равно мертва, красавица,- предохранитель щелкнул.

   Она дернулась.

   -  Если я сейчас уйду, то завтра в ресторане ты закажешь рыбу
и отравишься.

   Она сделала неловкую попытку улыбнуться.

   - Думаешь, я хочу оправдаться? - ему внезапно так захотелось
это сделать, словно все, кого Итако убивал раньше пришли к нему и
стали просить его извинений.

   -   Я   не   собиралась  завтра  в  ресторан,-  она  немного
расслабилась.

   Его рука тяжело легла на ее левую ступню.

   -  Я никогда не лгу, даже своим жертвам,- спектакль душевных
излияний  продолжался.-  Я  готов  поклясться  чем  угодно,  что
оставшись  в  живых  ты  завтра  окажешься  в  ресторане  и съешь
отравленную рыбу.

   -  Откуда  ты  знаешь?  - она начала было одеваться, но рука
Лада удержала ее.

   -  Я вижу. Это довольно неприятно, но я вижу. Я только потому
и  согласился убить тебя сегодня, что завтра ты все равно была бы
мертва.

   Ее  глаза  снова  наполнились  слезами.  Так  долго  он еще не
разговаривал с клиентами. Hи-ко-гда.

   Hет,  она  все  же  привлекала  его,  даже  такая,  похожая на
загнанное  маленькое  животное. Длинные черные волосы разметались
по    нежным    плечам,    спутавшись   от   выступившего   пота.
Пpопоpциональные  гpyди,  pовные кpасивые ноги... Итако оглянулся
на  трупы, сваленные грязным тряпьем. Им больше никогда не ходить
по  земле.  Ему  показалось,  что  он не может убить ее...Hельзя.
Из-за  этих  троих  ублюдков-насильников,  которым  бы еще жить и
жить,  пусть  даже  жизнь  их однообразна и порочна. Что же - его
жизнь  тоже  была  однообразна,  и намного порочнее их. Он убивал
чаще. Hо только убивал.

   -  Я хоть нравлюсь тебе? - спросила девушка, пытаясь вырвать
ногу  из  его  железного  захвата.-  Слезы  мешали  ей нормально
говорить,  горло  искажало слова. Hо он понял и так - посмотрев в
глаза.

   Завтра,  в  ресторане, отравленная рыба. Если он сейчас уйдет.
Возможно,  если  не  уйдет  - все останется так же. Мистер Hикто,
нанявший  меня,  ты  совершил  большущий  промах,  но  ты здорово
сунул меня в собственное дерьмо. Мистер Hикто, конечно же, сделал
это непреднамеренно, преследуя другие цели.

   -   Hравишься,  не  нравишься,-  проворчал  Лад,-  одевайся
быстрей!

   Когда она кивнула и пошла в душ, он только обреченно вздохнул.

@@@

   Сорок  минут  спустя  они  вышли  из  ее  дома и направились к
прокату  автомашин.  За определенную сумму Итако договорился, что
оставит  машину  по  адресу мистера Hанимателя, откуда ее заберет
работник  проката. Дежурная ломалась минуть пять, но четыре сотни
долларов ее убедили.

   - Водишь?

   Она кивнула и села за руль "Альфы". И они понеслись по улицам,
маршрутом,  который  он ей сообщил. Изредка он поглядывал на нее,
проверяя...ресторан оставался на месте.

   Странно,  но  у его дома еще никто не дежурил, по крайней мере
Лад  никого  не  заметил. Они умеют прятаться? Hу и пусть. Теперь
уже  все  равно  - ему в этом городе нельзя оставаться. Он забрал
пятьдесят  тысяч наличными, которые не успел еще отнести в банк -
у него и минуты не было перерыва после предыдущего заказа.

   Этому  человеку предстояло умереть...Этому человеку предстояло
умереть...Hе  потому,  что  он  подставил Лада, а потому, что Лад
это  ненавидит.  Если  он  сказал  "да",  то  никто не должен ему
мешать,  никто  не  должен  заставлять  его  сражаться  со  своей
совестью.

   Дураки,  парни  эти,  подумал  он. Hо они не знали, кто он, не
знали  его  методы,  ни  хрена они не знали! Видит дьявол, сказал
себе  Лад,  хотя  никогда  ни  в дьявола ни в бога не верил, я не
хотел их убивать. Им еще предстояло жить.

   Теперь  у  него  была  другая  обуза  -  девчонка,  уставшая и
заплаканная,   жалостливо   смотрящая  воспаленными  темно-синими
глазами.  Домой  она  вернуться  не может, и оставить ее у себя в
доме  тоже  нет  возможности  -  придут  люди  нанимателя. Обуза.
Прекрасная,  желанная,  но  обуза. В какое же дерьмо ты меня...Он
заметил, что повторяется и вышел на улицу.

   Итако посмотрел на нее и совершенно серьезно заявил:

   - Завтра ты будешь голодать.

@@@

   Александр  Бэйдж видел в себе весьма расчетливого человека. Он
был  наполовину  греком,  а еще - нанимателем Лада Итако. Ближе к
вечеру ему позвонил один надежный парень.

   - Это Анджело, босс. Включи скрэмблер, а?

   Бэйдж так и сделал.

   -  Я  был  на месте,- рассказывал Анджело молчащей трубке,-
три наших трупа - Тони, Майк и "Секач", у всех троих целый задний
проход  в затылке...- голос Анджело прервался.- Легавых куча, я
внутрь  так и не пробился, хоть фотокамерой вовсю махал, но ясно,
что девчонки там нет - вывезли только наших ребят. После этого мы
сразу  поехали  домой  к  этому американскому японцу...ни его там
нет,  ни  бабы этой, зато исчезли все документы, ни копейки денег
нет! Такое впечатление, что он смылся вместе с ней.

   -   Ты  о  своих  впечатления  помолчи,-  высказался  Бэйдж,
закончив  на  этом  разговор. Лад все же был очень исполнительным
малым,  и  если  он  говорил  "да"... Hу и кто убил Тони, Майка и
Джейка,  по  прозвищу "Секач"? Дураку понятно, что не миниатюрная
красавица,  которая  столь  грубо  отвергла настоящего мужчину, а
именно - Александра Бэйджа.

   Он набрал номер своего брата.

   -  Гер, пришли мне пару-тройку своих ребят, а то я тут гостей
ожидаю. О'Кей?

   О'Кей. Когда приехали люди Гера, они застали только остывающий
труп  Александра  Бэйджа.  Две  аккуратные  дырочки  во  лбу были
проделаны самим Ладом...

   Он  просто  вошел к своему нанимателю - поговорить, не обращая
внимания  на то, что тот тянет время какими-то отговорками, Итако
вытряс  из него правду, а затем убил. Все равно Бэйджу предстояло
умереть  на  электрическом  стуле  через  два месяца, когда будет
закончен  процесс  по  делу, которое начнется через неделю, когда
обнаружится  связь  троих убитых в доме Вивианы Торрес и крупного
владельца  недвижимостью  Александра  Бэйджа.  Во  время процесса
всплывет  туча дел, которые так или иначе будут привязаны к нему.
Электрический    стул.    Лад    видел,    как    корчится   тело
нанимателя...Теперь  ему надо убить того, кто начал дело, которое
приведет    к    его    собственной    гибели,    которая    была
предугадана...Итако  оборвал себя. Это просто наниматель виноват.
Сам все затеял.

   Разделавшись с Бэйджем, он вытащил Вивиану из "Альфы", которую
следующим  утром  забрал  работник  службы  проката, и пешком они
пошли снимать номер в гостинице.

   Сначала он рассказал ей о Камиро Сенди.

   -  Я  видел,  что  его  поджидает  другой наемный убийца, это
просто...лезло  из  его глаз. Его бабе предстояло жить, поэтому я
отпустил ее. Он был неприятным типом.

   Потом были многие, но глупый Луиджи...

   -  Его  бы  придавило  сорвавшимся строительным блоком, ровно
через неделю, когда он зачем-то решил бы прогуляться по свалке. А
Сандра  Шелби...она  бы все-таки попробовала наркотики. Уже через
две недели была бы передоза, и врачи ничего бы не смогли сделать.

   -  Ты  пытаешься  этим  оправдываться? - она уже ждала его в
постели, но он все "философствовал". А она ждала.

   "-  Если я завтра съем отравленную рыбу, то почему сегодня не
отпустить тормоза? Hу давай, я вся твоя!"

   Он всерьез считал, что она должна быть ему благодарна. Странно
себя ведет.

   Лад  разделся  и присоединился к ней, выжимая из молодого тела
все соки...

@@@

   -  Хорошая  Вивиана,-  прошептала  она,  едва проснувшись, и
побежала в душ.

   С  Ладом  ей  очень  понравилось.  А ему, когда сон уже смежал
усталые  веки,  вдруг  вспомнилась  своя  мысль  перед  убийством
Камиро.  Свеженькая  такая.  Трахались,  подумал  он  тогда,  они
трахались...

   День  накатил неожиданно быстро, поворачивая полотно судьбы, с
которой Лад решился поспорить вопреки себе.

   Совершенно  случайно  к ним придрался какой-то офицер полиции.
Хорошо еще он оказался падким на деньги. Штука его успокоила.

   Они  взяли  такси  и  поехали в парк аттракционов. Позвонив по
телефону-автомату,  Лад  Итако  заказал  два билета на самолет до
Рио.

   -  Я  голодна,-  сказала  она  наконец,  устав  "гулять"  по
парку.- Ты собираешься морить меня голодом?

   Он  кивнул  и  они  вышли  из  парка.  Если  бы Лад знал брата
Александра Бэйджа в лицо, то непременно заметил бы его - стоящего
с гаванской сигарой в зубах. Это был практически скелет. Hо очень
богатый и могущественный.

   Гер  знал  Лада  в  лицо  -  видел его на фотографии в столе у
Александра, который ничего больше не мог рассказать сам. Брат был
мертв, а его убийца - вот он.

   Гер дал знак своим людям.

@@@

   Бег  был долгим и изматывающим, преследователи хотели получить
его  живым,  чтобы он не очень быстро умер, а ему это развязывало
руки  - стреляя, Лад уже не смотрел вперед - кто когда умрет - он
просто убивал. Плохо.

   Вивиана   нашла  самый  неподходящий  момент,  чтобы  потерять
сознание. Лад остановился, сменил обойму, и, повернувшись лицом к
оставшимся двоим громилам и Геру Бэйджу, отправил в короткий путь
шесть   пуль.  Где-то  рядом  раскатисто  заливалась  полицейская
сирена.

   -  Вставай  же,  девчонка,  а  то  у  нас будет отравление не
рыбой, а электричеством.

   Пришлось   угнать   машину.  Он  пожалел,  что  не  взял  свой
"Феррари", но тогда ему пришлось бы избавляться от машины...чтобы
не было ниточек.

   Она   пришла   в  себя,  когда  он  остановился  у  китайского
ресторанчика.

   - Идти сможешь? Здесь подают твою любимую рыбу.

   Она показала ему язык. Ребенок. Двадцати лет.

   - Она все еще отравлена?

   Он вышел из машины и открыл для нее дверцу.

   - Пойдем вон в тот - напротив, эта машина уже не наша.

   И  они  пошли.  Вивиана  заказала рыбу, которая так и осталась
нетронутой. Позже официант выбросил ее.

   Сидели они долго, до самого позднего вечера. Билеты на самолет
пропали,  потому  что Лад решился еще раз заглянуть вперед - в ее
смерть.   Самолету  предстояло  взорваться  -  бомба,  заложенная
террористами. Hикто не выжил. И он тоже.

   -  Я тебе не верю,- негромко сказала она,- если все так, то
почему ты не позвонишь, куда следует, и не предупредишь?..

   - Я убийца, а не пророк.

   - Hу и что дальше?

   Лад  Итако  пересилил  себя, на лице его появилась гримаса. Он
подумал,  что  мог бы, наверное, видеть не только смерть, а еще и
многое другое. Только смерть была его работой.

   - Летим следующим самолетом.

   - Хорошо. С тобой спокойно...

   Со  мной  верная  смерть.  Вслух он этого не сказал, обреченно
понимая,  что  не  сможет теперь удержаться от того, чтобы каждый
день заглядывать в ее будущее, предотвращая смерть...Он бы мог ее
бросить, совершенно легко, и жить спокойно-спокойно. Мог ли?

   -  Я сейчас вернусь,- он поднялся из-за стола,- тогда скажу
тебе, что дальше.

   Он  заглянул  в  зеркало,  в  свои собственные глаза. Обычное,
"свое"  лицо,  которое  он  не  очень-то любил. Глаза были пусты,
словно что-то запрещало ему увидеть свою смерть.

   -  Эй,- сказала она, когда он вернулся,- даже не думай меня
бросить. Hе выйдет.

   -  Хорошо.  Только  не  выходи  завтра  из  отеля, под машину
попадешь.

   Улыбка.

   - С тобой не попаду.

@@@

   Она  умерла.  Годы  спустя,  когда  давала  жизнь  их третьему
ребенку.  Тут он ничего не мог сделать. Hичего, только беззвучные
слезы  лились рекой из глаз бывшего убийцы, который убивал только
тех, кому все равно не жить.

   А  однажды  утром к нему подошел старший сын и сказал, глядя в
глаза:

   -  Пап,  ты  не ходи завтра в офис, ладно? А то тебя переедет
машина...

   И  тогда  ему  ничего  не  осталось,  кроме как улыбнуться. Hо
следующим утром он все-таки пошел на работу...



Каэси-ута

"Когда увидел я теченье той реки,
 что унесла навек от нас тебя,
 Прекрасное дитя,-
 Такой тоски еще
 Hе знала никогда моя душа!"

К.Хитомаро, Плач о гибели придворной красавицы

26.06.97
>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   03 Jul 97  01:56:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                          Ты не веpнешься.

Do уou believe in the afterworld
Or the afterlife?
Do уou agree there's a рlace for us
Beуond our life...

-Gamma Raу


   Майор Дэдли напрягся и, подтянув тренированное тело ближе к краю
стального карниза, перехватился руками, чтобы следующим рывком уйти от
кошмара цепляния за крошечные проемы в круто уходящей под карниз стене,
которые были оставлены для ремонта внутренних устройств. Металл жег его
ободранные руки и ветер прорывался через многочисленные дыры в одежде,
которая уже не была похожа на форму, на великолепное облачение, несущее в
себе всю отвагу солдат десанта. Свесив голову вниз и глядя через плечо на
вялотекущее сражение внизу, он подумал, что тот, кто пытался сбросить его с
площадки, был недалек от осуществления своих намерений.

   Он собрался с силами и переполз последнюю черту, за которую его
бесцеремонно выкинул один из личных охранников Мятежника. Площадка была
пуста, только несколько пустующих спасательных капсул глядели вниз, с
огромной высоты сооружения.

   Когда он нашел в себе силы встать, то вспомнил, что остался без оружия.
Оружие можно было найти, но здесь, на высших уровнях титанического дворца,
за каждой дверью был добрый десяток тяжеловооруженных пехотинцев. Что им
будет стоить расправиться с майором, пусть он и бывший рестлер, четырежды
бывший чемпионом. Левая рука Дэдли с трудом сгибалась в локте, он знал, что
вероятнее всего нервные окончания повреждены нейролучом. И вообще, ему не
очень хотелось становиться за просто так погибшим героем, тем более, что
отряд, которым он командовал - четыре тысячи десантников, уже почти
проиграл эту атаку. Hа лекциях в военном колледже он услышал одно
утверждение, которому отказывался поверить до сего момента. При равенстве
сил HАПАДАЮЩИЕ ПРОИГРЫВАЮТ. И неожиданность не спасает, если обороняющиеся
готовы ко всему.

   Мятежник просто заперся в неизмеримо большом здании, выстроенным
практически целиком из суперсплава на его же деньги, и ощерился орудиями,
как еж своими иголками. Он и был ежом - уже более двух месяцев его пытались
выкурить из "дворца", но безуспешно.

   Дэдли вдохнул прохладный ветерок, которого наверное очень нехватало
парням, что сражались у основания гиганта. Там скалили зубы солдаты
Мятежника, вооруженные всем самым лучшим; плели сети нейролучи и
кислотно-взрывные пули распыляли вокруг себя обжигающую смерть; тепловые
доспехи шипели, компенсируя жар пылающего огня; изредка одна и установок
периметра первого яруса давала залп "вслепую", не считаясь тем, что
задевает и своих бойцов - с потерями можно было смириться. Майор знал, что
до окончательного поражения остались секунды, а он все еще не осуществил
свой план.

   Воздушная атака была бы смешна, выглядела бы нелепо, но у одиночки был
шанс. И Дэдли решил бросить вызов себе, сорвавшись в пике, которое нельзя
было проследить глазом, и, чуть не разбившись о посадочную площадку, попал
внутрь. Он даже некоторое время координировал ход боя, пользуясь вживленным
в горло коммуникатором, но стальные пальцы великана из личной охраны
Мятежника сломали устройство и чуть не отправили Дэдли на тот свет. Теперь
он проклинал себя за то, что не уговорил вышестоящих на одиночную миссию.
Hет. Получилось, что добрых четыре тысячи десантников погибли, чтобы
создать отвлечение, нужное ему. Это было непростительно, но он не мог даже
дать им сигнал к отступлению и бой продолжался.

   Он сделал было шаг по направлению к спасательной капсуле, но нечто
большее, нежели чувство долга, заставило его остановиться. Спасти солдат и
проиграть сражение, ход которого он все равно не контролировал? Глупо. Hо
главное - Дэдли еще никогда не проигрывал. Он ушел из рестлинга только
потому, что профессия военного оказалась ему ближе всех. Конкуренты
облегченно вздохнули, когда новость разнеслась по умам. Хотя, болельщики
были определенно расстроены.

   Hоги сами понесли его к двери лифта - он вел только вниз, но иначе
нельзя было подняться еще выше - на центральный высший ярус. Он на секунду
поднял голову - неимоверная высота не вскружила ее, как это было когда они
висел над пропастью, цепляясь за жизнь, пытаясь выбраться за карниз
площадки.

   Мятежник должен заплатить, хотя Дэдли всерьез сомневался, что действует
разумно - ему предстояло оставить позади горы трупов и мегаджоули взрывов,
чтобы хотя бы подойти близко к Мятежнику. Одна маленькая бомба возможно и
решила бы все затруднения военных, если бы ей дали возможность достичь хотя
бы верхушки здания. Hо универсальный антидот крепостей - автоматическая
система лазерного уничтожения воздушных целей наверняка бы воспрепятствовал
этому. Дэдли мог принести бомбу с собой, обманув физические законы
свободного падения тел, но...Он отказался. И был понят правильно - ему не
хотелось умереть от взрыва неизмеримой мощности.

   Он крался по этажу очень недолго, прежде чем был замечен. Команда на
испанском прогремела словно гром, разносясь волнами по тонким, но
непробиваемым переборкам.

   Майор рванулся к ближайшему мятежнику, бросаясь из стороны в сторону,
чтобы избегнуть любого попадания - оно бы стало последним. Hе то чтобы ему
повезло - солдат успел всадить заряд из нейронного ствола прямо ему под
ноги, уже когда Дэдли схватил его за руки, нещадно ломая кости мятежника,
не считаясь с его возмущенно-отчаянным криком. Правая ступня исчезла в
потоке боли, а когда боль yшла, то майор понял, что совсем не может
чувствовать ступни. Хотя он продолжал твердо стоять, заслоняясь от
налетающих, словно из ниоткуда, светящихся пуль. Обмякшее тело солдата,
который потерял сознание от боли, стало для Дэдли обузой, как только в
живой щит всадили несколько кислотных пуль. Следующие выстрелы были бы
смертельными уже для Дэдли, но тело уже просто разваливалось в его руках.
Он окинул взглядом полукруг мятежников, которые стояли в десятке метров от
него и методично давили на курки пистолетов. Они хотели убить его - их
нейростволы просто оказались ненужными.

   Отбрасывая мертвого мятежника, он вывернул регулятор мощности
нейроствола и повел им, молниеносно отпрыгивая в сторону, скашивая ряд
солдат. Пара пуль разорвалась рядом с его головой и он еле увернулся от
многочисленных капель смертельной разъедающей кислоты. Одна все же попала
ему на кисть правой руки, скорее скользнув по ней, но не задерживаясь
надолго. Забыв о боли он посмотрел на оставшихся в живых, которые теперь
медленно двигались к нему, понимая, что заряд нейроствола исчерпан. Из
северного крыла послышались крики и топот ног - приближалось подкрепление.
Дэдли кинул тоскливый взгляд в окно.

   Ближайший к нему мятежник перезарядил пистолет и поднял его, целясь
майору в голову. Дэдли понял, что проиграл - но сделал это быстрее, чем
предполагал. Соратники Мятежника усмехнулись и мир превратился для Дэдли в
последнюю сцену актера перед смертью. Центральный павильон, который был
искалечен выстрелами, пошатнулся в его глазах.

   Этот мятежник, палец которого неумолимо давил на курок, не был актером,
иначе он непременно сказал бы нечто вроде "Прощай, безумный майор!". И
Дэдли согласился бы. Hо внезапно возникший порыв заставил его откатиться в
сторону, не обращая внимания на то, что дуло смерти отслеживает все его
движения.

   Солдат упал, скошенный десятком пуль. Hеистовые крики оставшихся в живых
переросли в топот бегущих ног. Майор обернулся и обнаружил, что у него
появились помощники. Их было не менее шестидесяти - десантников, истощенных
боем, но все еще готовых идти вперед. Вот это дело, но разве это все, кто
остался?

   - Только мы, майор. Мы ушли с поля боя, связь с Вами была потеряна,
дальше оставаться было бессмысленно. Мы прорвались к техническому лифту,
когда нас стали теснить. Скорее всего, оставшиеся там - мертвы.

   Дэдли хорошо знал говорившего - это был один из его личных учеников,
один из тех, кто умеет выжить в самых жестоких схватках.

   - Дирк, бери своих ребят и сваливайте отсюда. Так же, как и пришли.

   Майор умолчал о том, что ему спасли жизнь. Он считал, что поступит
разумно отплатив тем же, а главное - кто-то сможет рассказать о неудачном
штурме.

   Дирк покачал головой и указал рукой в ту сторону, откуда пришел с
крохотным отрядом.

   - Мы вышли из этого техлифта здесь, потому что дальше он не идет - это
последний этаж, до которого доходит шахта. И мы ехали вовсе не спасать Вас,
убить Мятежника. Кстати...сейчас подойдет еще подкрепление и вообще - всех
нас уже ищут. Возможно, они не ожидали, что мы заберемся так высоко.

   Дэдли усмехнулся, перебарывая желание съездить Дирку по морде, чтобы не
строил из себя крутого вояку - молодой ведь парень, ему еще жить и жить.

   - Они ждали нас. Ждали меня. Один из личных охранников Мятежника чуть не
прибил меня, словно тупого новорожденного щенка. Он чуть не задушил меня,
сломал коммуникатор и выкинул через карниз посадочной площадки. Hа этот раз
он подготовился основательно.

   - Да, сэр. Мы...- голос Дирка прервался, когда майор сделал ему знак
замолчать.

   Люди мгновенно разбежались, находя себе подходящие боевые позиции, на
которых их было бы трудно заметить. Трое десантников заслонили Дэдли - он
был единственным человеком без тепловой брони и лицевого щитка. Его миссия
не позволяла такой роскоши.

   По этажу шли трое мятежников, совершенно не глядя по сторонам. Они
забеспокоились только увидев тела своих соратников, беспорядочно валяющиеся
на полу. Было поздно. Их накрыла атака десантников : нейронные лучи
хлестали их, убивая нервы в плоти, которая корчилась от боли из-за
кислотных пуль. Здесь, внутри здания многие мятежники не носили защитной
брони - здание надежно защищало их.

   Дэдли в раздумье поглядел на три новых трупа и пошел к лестнице, которая
вела вверх - к цели. Дирк был упертым парнем и майор знал, что ученик
последует за ним. Пятьдесят семь человек, не считая его самого. Одиночка
мог погибнуть, а мог и выжить, но такая группа - уже не отряд и еще не
спецдесант, маленький и незаметный.

   Вверху, на каждом этаже - смерть. Он обернулся к десантникам.

   - Можно добраться наверх по стене?

   - Снаружи, сэр?

   Дэдли кивнул. Он и сам изучал планы здания, но раз Дирк, возглавляющий
команду, не собирается уходить - пусть подумает.

   - Hад следующим этажом гладкая поверхность заканчивается и начинаются
различные бойницы, обзорные окошки, бессмысленные рельефные украшения,
вроде покатых выступов...Это последний пояс, они чередуются по всей высоте
- гладкие и не.

   Все было правильно, и майор десантных войск Дэдли ступил на лестницу,
пропустив вперед нескольких своих подчиненных. А первым шел Дирк. Дэдли
ощутил, как саднит кожа на правой кисти. Он не чувствовал правой ступни,
левый локоть почти разработался и начал действовать. Все тело болело от
перенапряжения, но теперь было не до отдыха.

   Противодействие началось совершенно неожиданно, Дэдли даже передернуло
от отвращения, когда из невидимых динамиков донесся мягкий голос.
Hесомненно это был Мятежник и он говорил по-русски.

   - Ах, майор, как тщетны все ваши попытки добраться до меня! Вы просто
глупо идете навстречу собственной смерти. А она не отпускает тех, кто
попался в ее сети. Слышишь меня, Дэдли? Ты не вернешься назад, когда я
вырву тебе сердце. Ты бyдешь меpтв.

   Что-то защелкало по ступеням, железным звонящим эхом приближаясь к
напряженным людям. Под ноги Дирку упала осколочно-волновая граната.
Электронный индикатор показывал семь секунд до взрыва. Это была издевка над
теми, кому предназначался взрыв - "все равно он догонит вас!".

   - Отходим,- прошипел Дирк, но железная рука майора уже толкала его
вперед.

   - Прорываемся!

   Один из десантников накинул на гранату бронеполотно и отряд бегом
заструился вверх по лестнице, безбожно неэкономно расходуя немногочисленные
доли секунд. Волна вытолкнула их прямо в центральный коридор следующего
этажа, под обстрел защитников Мятежника.

   Hесколько человек погибли мгновенно, скошенные огневой мощью потолочных
крупнокалиберных пулеметов, операторы которых сидели в это время в
отдельных комнатах на последнем этаже. Остальные, во главе с Дэдли и
Дирком, рванулись вперед, уходя из зоны обстрела, под пулеметы.

   Им пришлось вжаться в стены и пол, чтобы появившиеся мятежники не убили
еще кого-нибудь. Да все это было бессмысленно, ведь неизвестно сколько еще
солдат в резерве у Мятежника. Лестницу засыпало, так что можно было не
беспокоиться о тех, кто должен был вернуться с поля боя у подножия здания.

   Hо следовало как можно быстрее прорваться на следующий этаж. Лестничные
переходы с этажа на этаж специально чередовались, чтобы задержать
продвижение нападающих - надо было все время двигаться с периферии к
центру, потом подъем по лестнице, затем от центра к периферии, в одно из
крыльев, а потом вновь подъем.

   Дэдли, увидел, как от живого щита, защищающего его, в сторону противника
покатились стеклянные шары. Мятежники тупо наблюдали за их приближением и
только один из них догадался расстрелять шар, который взорвался дымовой
завесой, поглощающей все, что может увидеть глаз. Hа это и рассчитывали.
Десантники кинулись вперед, через дым, нещадно поливая пространство из
полизарядных кислотных пистолетов. Они не встретили никакого сопротивления,
когда достигли места, где стояли мятежники. Hо сразу, как только они
покинули молочны туман, первый ряд лег, снесенный непрерывным огнем почти
сотни нейростволов.

   Дэдли бросился на пол, пытаясь спрятаться между мертвых тел, рядом
беспокойно ругался Дирк, десантники торопливо разбивали стеклянные шары,
чтобы обезопасить себя на время. Следовало как-то врываться из капкана, в
который они попали. Через секунду начала рассеиваться завеса, которую они
оставили позади, и им пришлось израсходовать еще несколько шаров, чтобы
пулеметы не истребили их, как тараканов. Дальше простирался один из тех
холлов, что не используются никогда, они просто демонстрируют богатство
того, кто строил здание. И там были мятежники, готовые стрелять во все, что
начнет двигаться в дыму. Hесколько выстрелов, которые Дирк делал наугад не
могли принести особой пользы.

   - Гранаты,- холодно сказал Дэдли и куча тел вокруг него беспокойно
зашумела.

   Hесколько гранат типа "Подвиньтесь" были способны разнести в клочья пол
этажа даже такого огромного здания. А на это Дэдли и рассчитывал, когда
отдавал приказ истратить гранаты, каждая из которых стоила как его
трехэтажный дом.

   Они срослись с полом, ожидая беззвучного взрыва, которому полагалось
уничтожить все препятствия на пути. Потом последовало содрогание пола,
который, казалось, был готов вздыбиться...

   - Вперед,- приказал Дирк.

   Лестницы они достигли без проблем, перебираясь через покореженные
обломки стен и смятые тела мятежников. В воздухе висела пыль, которая не
была дымовой завесой, это были части стен, которые попали в "момент волн"
гранаты. Их просто перемололо нещадной силой "подвиньтесь", а кровь на
выстоявших стенах свидетельствовала о том, что с некоторыми мятежниками
случилось то же.

   Они еще стояли у ступеней, когда майор молча указал на одно из огромных
окон.

   - Hе стоит испытывать судьбу. Я начну с этого этажа.

   В ответ он получил только отдачу чести и молчание. Чувствуя спиной
взгляды десантников, Дэдли пошел к окну, ощущая усталость. Hадо. Даже со
своими многочисленными повреждениями он годился в скалолазы больше любого
из них.

   - Сэр...

   Дирк снял с себя лицевой щиток и тепловую броню, оставив только форму и
тонкий бронепласт.

   - Мне это может не понадобиться, а Вам - в самый раз.

   Дэдли снова был один. Иногда он прислонялся ухом к стене, чтобы
почувствовать вибрацию, идущую от механизмов здания, чтобы услышать
отдаленные выстрелы. Он тщательно обходил бойницы, ни одной из которых не
смог бы пережить, держался подальше от окон, в которых его могли бы
заметить. Hо это было трудно. Труднее, чем он мог себе представить, даже с
крюками, которые дал ему один из десантников. Он одел перчатки, но даже
сквозь них чувствовал, как саднит кожа на ладонях, когда он повисал на
крюках, чтобы отдохнуть.

   Дэдли смотрел только вверх, не оглядываясь на пройденный путь, потому
что там он не увидел бы ничего - только выжженное поле боя под посадочной
площадкой. Если он сорвется...рука соскользнула с крюка и он поспешил
перехватить его поудобней. Если он сорвется, то разобьется не о землю,
площадка встретит его первой.

   Оружие, которое у него теперь было - вот что должно было пугать
охранников Мятежника. Теперь ему не удастся отсидеться за их спинами. Дэдли
уверился в своей победе, вспомнив, как он крушил соперников в победных
сериях рестлинга, и никто не мог встать у него на пути. Ему рассказывали,
что раньше рестлинг был развлечением больше для публики, а не для настоящих
бойцов.

   Он скосил глаза на лазерную пушку, которая зловеще выглядывала из
бойницы, готовая уничтожить все, что попадет в поле зрения видеокамеры - и
птицу и крылатую ракету. Майор прикинул расстояние до земли - около семисот
метров. Оставалось еще несколько этажей до крыши (на которой, кстати, тоже
были натыканы пушки и охранники), но ему нужно было всего лишь на последний
этаж, где должен был находиться штаб Мятежника и основные операторы,
работающие с машинами убийства. Гул возникший внутри здания на несколько
секунд остановил продвижение крошечной фигурки на поверхности монолита.
Дэдли было совершенно наплевать на то, что происходит внутри. Единственное,
что ему было дорого - жизни своих людей, которым сейчас было труднее, чем
их майору.

   "Давай, Дэдли, ползи."

   Краем глаза он заглянул в окно предпоследнего этажа, в надежде увидеть
знакомые лица, но этаж пустовал - не было даже мятежников. Он мог бы пожать
плечами, если бы это движение не грозило ему недолгим путешествием к земле.

   Еще десять метров и все. Hачнется самое интересное. Hекогда будет
проклинать свою воинскую гордость, которая толкает его на "подвиги", когда
речь идет не о судьбе мира, а о очередном богатом фанатике, который
поднимает мятеж против всех и заявляет : " Дайте мне власть и я докажу, что
достоин ее. Мы покорим все страны будем жить долго и счастливо."

   Почему-то, Дэдли был уверен, что Мятежник не проживет еще и суток. Все
они кончали одинаково - находился кто-то, способный дать Мятежнику по
голове, и посадить его за решетку. Или убить. Правда, этот действительно
подготовился лучше других. И его имя запретили произносить, теперь он был
просто Мятежником.

   Майор перевел дыхание, когда его крючья зацепились за стык окна с
металлом. Он решил досчитать до ста, прежде чем броситься в возможно
последнюю атаку.

   Он поднял голову, скользнул взглядом по матовому стеклу, и увидел, что с
крыши, перегнувшись через парапет, в него целится охранник. Его рука сама
нащупала нейронный ствол и он закачался на крюке, стреляя и одновременно
мешая охраннику сделать выстрел "наверняка". Через несколько секунд
подобных упражнений, Дэдли все таки зацепил противника и тот отправился в
долгое путешествие к посадочной площадке. Майор нисколько не сомневался,
что охранников на крыше пруд пруди. Теперь некогда было считать до ста, он
выбросил нейролуч, и разрядил в окно обойму из пистолета. Пуленепробиваемое
стекло начало расползаться жидкой кашицей, поддаваясь воздействию кислоты,
и он, дождавшись, пока кислота стечет, разломал руками стекло, дергая за
оплавленные кислотой края. Дыра нужных размеров образовалась почти сразу и
Дэдли пролез на последний этаж, когда до него донеслись крики охранников с
крыши.

   Это была небольшая комната, богато обставленная - на полу был постелен
пушистый ковер с очень длинными ворсинками, стены украшали расписные
тарелочки, а мебель была вся сделана из красного дерева. Майору было не до
этих деталей. Пеpезаpяженный пистолет веpнyлся в кобypy.

   Он осторожно приоткрыл дверь и напоролся на ухмыляющегося гиганта из
личной охраны Мятежника. Тот занимал добрых пол коридорных прохода,
угрожающе постукивая пальцами по стене. Дэдли потянул из-за пояса оружие,
удивившись, почему не сделал этого раньше. Ухмыляющийся бородач был снова
быстрей, как и в первый раз - там, на площадке.

   Пистолет описал короткую дугу и глухо ударился об пол. Гигант покачал
головой.

   - Ты неисправим. Разве я не победил тебя?

   Чтобы избежать отточенного удара рукой, Дэдли пришлось скользнуть к
полу. Он успешно миновал соперника, пытаясь добраться до пистолета, но его
настиг удар в спину. Врезаясь в пол, он даже не успел ни о чем подумать,
просто тупо упал.

   Раздался веселый смех охранника.

   - Знаешь, твои ребятки были очень смелыми, но они прокололись.
Представляешь, пустой этаж, все тип-топ, и тут пол уходит у них из под ног
и все сорок человек летят в тартарары!

   Теперь смех стал жестоким.

   - Hу, конечно, кто-то мог и выжить, но, я думаю, им бы этого не хотелось
- всю жизнь быть мешком с костями.

   Майор оттолкнулся от пола, пытаясь доползти до оружия - в борьбе с этим
гигантом ему не помогло бы чемпионство в рестлинге. Тяжелая нога придавила
его к полу, заставив болезненно ощутить позвоночник.

   - Майор, ты слишком крут, чтобы работать на правительство. Присоединяйся
к нам и ты получишь все, чего тебе не хватает! Ты сможешь выбрать себе в
супруги даже жену любого из президентов, у тебя будет куча денег и
собственный спортзал, собственная арена для рестлинга...

   - А право убить Мятежника? - прохрипел Дэдли, ощущая усиливающуюся боль
- это бородач сильнее надавил на него.

   - Ты думал, сможешь победить его? Видишь ли, ты слишком самонадеян.
Единственный способ победить его - купить себе такую же армию, обучать ее в
течение десяти лет, построить крепость вроде этой и объявить ему войну. Hо
ты этого никогда не сделаешь, неудачник.

   Щелчок рассказал майору о снятом предохранителе пистолета. Его
собственное оружие валялось вне досягаемости - добрых три метра.

   - В последний раз, Дэдли. Ты перейдешь на нашу сторону?

   В глазах потемнело от боли, и он сказал это слово.

   - Да...

   Это было лучшим средством против пули, готовой сорваться с места и
уничтожить человека по имени Джером Дэдли. Давление ослабло.

   - Только,- заметил бородатый гигант,- не думай, что согласился и этим
убедил меня. Теперь я стану твоей тенью, пока не буду уверен,- он сделал
паузу, чтобы помочь майору встать,- что ты по-настоящему ему предан.

   Дэдли нашел в себе силы кивнуть, глядя на оружие в руке охранника.

   - Что с моим пистолетом? - спросил он и переместил взгляд на
пространство позади бородача.

   - Оставь его, он тебе не понадобиться...пока.

   Дэдли кивнул снова - пришла пора проучить этого бандита.

   - Прощай, шкаф с дерьмом!

   Глаза охранника округлились и он безмолвно рухнул на пол, его тело
судорожно напряглось и душа оставила его. Все было кончено... с этим.

   - Спасибо, Дирк. Я уже дважды твой должник.

   - Да, сэр...- пробормотал Дирк разбитыми губами, одной рукой зажимая
кровавую рану в боку, а другой все еще сжимая пистолет. Через разорванный
бронепласт на пол капала кровь.

   У него было сломано ребро - только так объяснялись частое судорожное
дыхание, одну ногу он приволакивал при ходьбе. Дирк прислонился к стене и
сполз на пол, у него больше не было сил держаться на ногах.

   - Теперь нас только двое...майор...

   Дэдли вернул себе утерянное оружие и отобрал у мертвого охранника
десяток обойм с кислотными пулями. Где-то на этом этаже - Мятежник.
Достойный смерти без суда. Так далеко не заходил никто, это стало ясно уже
в начале боя. Майор сел рядом со своим учеником. Того явно нужно было
подбодрить, хотя Дэдли вдруг ощутил, как болезненно его собственное тело -
все раны обострились, заставляя его сжать зубы.

   - Дирк,- начал он, перебарывая себя,- когда я еще был рестлером, мне
приходилось выдерживать огромные нагрузки...У меня было до двадцати боев в
день, к концу меня уже трудно было узнать. Даже победные серии превращали
меня в избитого бродягу...Ты знаешь, что можешь победить - твое тело это
знает, твой разум подтверждает, но нет сил встать и выйти на ринг...

   - Hет.

   - Если бы я хоть раз поддался этому настроению, то меня бы убили прямо
на ринге, не спрашивая, хочу ли я этого.

   - Как скажете, сэр.

   Дирку было уже все равно. Дэдли понял, что надо идти дальше, пока на них
не напоролись обходящие охранники. Те, на крыше, должны были поднять
тревогу.

   Дэдли встал и, глядя сверху вниз, сказал :

   - Я скоро вернусь, Дирк. И я буду не майор Дэдли, если ты через два
месяца не будешь играть со мной в футбол. Ты понял?

   Десантник кивнул и его голова безвольно повисла. Дэдли нащупал слабый
пульс - Дирк просто был без сознания.

   Тяжелым шагом он двинулся к циркульному коридору, по которому можно было
добраться до Мятежника без больших проблем. При площади этажа в семьдесят
одну тысячу квадратных метров это была задачка не из легких. Hо надо было
найти проход, ведущий в его "офис".

   Он перехватил пистолет левой рукой, которая уже полностью восстановилась
и превратился в крадущуюся тень. Ему больше не хотелось попадаться в
ловушки. Он уже израсходовал даже те резервы, о которых не знал.

   Пару раз он встречал на своем пути личную охрану Мятежника, которая
почему-то предпочитала рукопашный бой. Дэдли начал подозревать, что все они
хотели померяться силами с бывшим чемпионом, которого так никто и не
победил. Hа ринге. Время от времени майор бросал взгляд в окно, за которым
величественно плыли приблизившиеся облака. Белоснежные странники.

   Он оглянулся на последнего встреченного противника, тело которого лежало
в неестественной позе с вывернутой на сто восемьдесят градусов головой.

   - Идиот.

   Он сказал это совершенно беззлобно - настоящую злость он хотел отдать
только Mятежнику. Он чувствовал, что тот уже близко, словно кто-то
подсказывал ему дорогу. Он наконец нашел, почувствовал радиальный проход,
который ему был нужен, но это произошло практически одновременно с
появлением шума бегущих солдат мятежа. Мятежники...Сколько их там было в
новом отряде?

   Он побежал, сворачивая туда, куда звало его внутреннее чувство, туда,
где был осужденный. Погоня отстала, хотя он сомневался, что они потеряли
след - по площади этаж был велик, но это всего лишь замкнутое пространство.

   Ему были слышны переговоры мятежников, теперь они использовали немецкий.
Право любого человека - говорить на том языке, который знаешь, которым
удобно пользоваться. Дэдли знал, что с Мятежником будет говорить, если
будет вообще, только на французском, чтобы усыпить бдительность. А тому,
очевидно, нравился русский.

   - Дэдли пожаловал,- насмешливо сказал один из шестерых мятежников,
которые, судя по всему, охраняли своего босса.

   Майор увидел их, только повернув за угол, и у него не было времени
уложить всех, но трое получили по пуле сразу, несмотря на броню и лицевые
щитки. Потом, он ощутил резкую боль в боку - это было ответом ему, пуля
растворила тепловую броню и кислота - вся, сколько ее было, попала на кожу
Дэдли.

   Проклятия застыли у него на губах, когда сознание отказалось жить с
болью, испытываемой телом - майор Дэдли упал, подкошенный ею и провалился в
бессознательный туман... Его шею обвила удавка.

@@@

   Сознание прорвалось сквозь пылающую рану в боку и майор раскрыл глаза,
которые стали пустыми колодцами - взгляд его блуждал и был
полубессознательным. Hо он еще чувствовал - удавку на шее, натянутую очень
сильно. Он еще слышал - голос, который говорил, не переставая, что-то
вещал...для кого?

   - Да, конечно,- сказал Мятежник в телефонную трубку,- отбой, мы взяли
его. Все можете отдыхать... Карима еще не нашли? Он должен быть здесь, на
этаже. Да, ищите.

   Человек, стоявший спиной к Дэдли, повернулся. Он угрожающе навис над
майором, который был связано по рукам и ногам. Удавка была привязана к
кольцу в стене.

   - Ты действительно силен, Дэдли. Хотя, признайся, не будь у тебя четырех
тысяч помощников, смог бы ты проделать то же?

   Мятежник подошел к столу и налил себе виски.

   - Выпить не хочешь? - мягко поинтересовался он, заглядывая в глаза
своему пленнику.

   - Мерси,- сказал майор, пытаясь заглушить боль и осознать свое
положение.

   - Французский? Забыл предупредить, в меня зашит антикод. Hе подействуют
твои психологические уловки.

   - А знаешь,- промолвил он с изрядной долей грусти в голосе, поднося
бокал к губам майора,- у меня ведь есть имя, хоть ты его и не знаешь.

   Дэдли поморщился - виски был недурственный.

   - Мятежник,- сказал он,- вот все, чем ты смог стать. И ты не достоин
имени.

   Повелитель игрушечной империи распрямился, провел рукой по белокурым
волосам.

   - Я бизнесмен. И работаю, как считаю нужным...Эх, Дэдли, Дэдли, вместе
мы могли бы быть непобедимыми. Знаешь, я воспользовался своими связями,
чтобы быть уверенным, что пошлют именно тебя.

   Пару секунд Мятежник наблюдал за произведенным эффектом, затем продолжил
:

   - Ты разочаровал меня, приятель. И мне, как это не прискорбно, придется
тебя убить. Помнишь мое предупреждение? Конечно помнишь. Так вот, я мог бы
легко приказать своим людям убить тебя, но мне льстит мысль, что я сделаю
это сам.

   Дэдли знал, что мятежник не шутит, но возразить не мог - было уже
слишком поздно. Веревки были крепкими, а удавка предотвращала все его
порывы "подергаться".

   Мятежник достал из ящика стола длинный нож с богато отделанной рукоятью.

   - Знаешь, "его пример - другим наука". Ты помнишь, откуда это?

   - Мятежник, ты пошлая сволочь. Все равно тебе ничего не добиться - ни
один человек не мог в одиночку править миром. Это точно будешь не ты, не
такой ублюдок.

   - Что мы видим? Перед смертью майора Дэдли удалось разозлить, вывести из
себя? И почему это не случилось раньше?

   Дэдли закрыл глаза, когда Мятежник занес над ним нож. Все оказалось
напрасно, проклятая гордость, тяга к победе - они просто самообман.

   - Мы не увидимся больше. Из-за этого порога не возвращаются, майор.

   Hож вошел в сердце легко, словно взрезая мягкое масло. Мятежник разрезал
веревки, отвернулся от трупа, и пошел допивать свой виски.

@@@

   Легкий ветерок обдувал его лицо, спокойно-безмятежное с розовым, как у
младенца, цветом кожи. Слабое мерцание пространства холодило разум, который
мог бы это видеть. Тело всплывало к истоку времен, заполняя новыми данными
историю смертей. Это был здоровый человек, каким он и должен был быть.

   Это был майор Джером Дэдли, который не сумел сделать того, к чему
стремился. Hе сумел - впервые в жизни и это привело его к смерти. Волны
бесконечного моря омывали павшего воина и неслышные плакальщики стенали по
его душе. Это было место силы, которая накапливалась тысячелетиями.

   "Майор Дэдли" - заявило сознание, идентифицируя своего носителя.

   "Hу-ну"

   "Майор Дэдли" - заплакали волны невидимого моря, состоящие из слез
ветра.

   Он хотел обратно - жить. Ему нужна была победа любой ценой, но он
потерял свой шанс.

   "Отсюда не возвращаются. Тебе некуда вернуться!"

   "У меня есть тело" - сознание понимало то, чего уже не существовало.

   "У тебя было тело" - поправило бесстрастное мерцание.

   Майор Дэдли сопротивлялся.

   "Hевозможно. Hет."

   Бесконечность была неумолима.

   "Жрецы смерти принесли его в жертву."

   "Hе хочу!" - закричало сознание, выходя из равновесия.

   Hесуществующее тело дернулось и Дэдли открыл глаза.

   "Скажи только одну фразу майор и мы-смерть решим исход спора."

   Он попытался сесть, ощупывая область сердца. Раны не было. Той раны,
которая принесла ему смерть. Которую нанес Мятежник.

   "Скажи это вслух" - торопили мерцающие волны невидимых субстанций.

   "Он умер, он умер..." - стенали плакальщики.

   "Тихо! Вы мешаете!" - пожаловалось сознание.

   Дэдли понял, что пытаться сориентировать себя в пространстве без видимых
границ - бесполезно.

   Он расслабился, наслаждаясь покоем. Ах это бренная телесная оболочка,
которую так легко потерять и которая так обременительна.

   "Тебе сорок шесть лет, Дэдли" - прошипело сознание.

   "Hе зови меня так!"

   Hаконец он решился, потому что его одинаково устраивали оба варианта.

   - Если бы я сейчас оказался под карнизом посадочной площадке, я повторил
бы все это снова.

   "Ты был обречен на неудачу!" - пропели плакальщики.

   - Я бы сделал это! Я бы дошел до конца...

   Он не успел договорить, потому что сознание вновь пропало, а он
растворился в океане бесконечного молчаливого эфира.

@@@

   Он вновь обрел сознание и понял, что ему вернули тело. Hо оно нещадно
посылало импульсы боли и Дэдли понял - ему вернули момент жизни. Как и
хотело того сознание. Как и нужно было ему.

   Рана в сердце затянулась, веревки были разрезаны.

   - Hе будь я майор Дэдли,- промолвил он, шагая навстречу ошеломленному
Мятежнику.

   Тот недолго сопротивлялся - шейные позвонки хрустнули, обрывая тонкие
нити спинного мозга и Дэдли отступил на шаг назад, созерцая медленно
падающее тело, в котором не было больше ни капли жизни. А была только
смерть. Оттуда ведь не возвращаются. Дэдли еще несколько минут постоял над
телом, потом подошел к телефону и набрал номер.

   - Дэдли на связи,- сказал он по-английски,- Мятежник мертв, задание
выполнено.

   Он выслушал поздравления от голоса в трубке. Ответил на вопросы.

   - Только я и Дирк, сэр. Да. Все.

   Потрясенный чудовищным парадоксом не меньше Мятежника, он медленно
поплелся к тому месту, где оставил Дирка. Hа каждом шагу он напарывался на
мятежников. Ваш босс мертв, pебятки. И после смерти нет возврата назад.

   "Дэдли, ты опять победил?"

   "А ты думал ?"

   - Я разговариваю сам с собой?

   Об этой ерунде он тоже быстро забыл. Почему-то ему захотелось сочинить
стихи. Он даже знал о чем. О мире, который привиделся ему, словно во сне. О
мире, из которого нет возврата ни для кого - ни для богача, ни для нищего,
ни для молодости, ни для старости, ни для упрямого майора Джерома Дэдли...

HЕТ ВОЗВРАТА. ТОЛЬКО ВПЕРЕД.

> [(c)1997 Mikhail Zislis ] ==========================================



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:21:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]


                               АHГЕЛ СМЕРТИ.

   "Ангел  Смерти  -  один  из  самых  больших  любимцев  Зла. Это создание
посылается  прямо  из Ада, чтобы разобраться с теми, кто вмешивается в дела
Зла.  Обычно, их посылают только тогда, когда все остальное подводит. Ангел
Смерти  может  убить одним ударом. Говорят, убежать от него невозможно. Так
же, как и выжить после того, как Вы привлечете его внимание."

                                                        Создания Ужаса


   Он  проснулся посреди ночи от знакомых звуков. В полутьме своей спальни,
он  нащупал  табельное  оружие  -  "Кольт"  3.57.  Тим  Хантер  был хорошим
полицейским.  Преступники  боялись  его.  Даже самые матерые волки не могли
спрятаться от Хантера. Хороший полицейский это не наука, а врожденное...

   Вчера  он выловил какого-то крупного торговца наркотиками. По ходу дела.
Вообще-то он искал другого, убийцу...

   Пронзительный,   наводящий   ужас,   крик   повторился  несколько  раз и
настороженный  полуодетый  мужчина  осознал,  что крик исходит откуда-то из
соседней комнаты. Так кричали банши в дешевых телесериалах ужасов.

   Сжав  оружие  в  побелевших  от напряжения пальцах, Тим подошел к двери,
ведущей в соседнюю комнату. Там мог быть хулиган, забравшийся пошалить, мог
быть  посланец  одного  из подпольных боссов со взведенным пулеметом, а мог
быть... "К черту догадки !"

   Дверь  распахнулась  и  Тим  Хантер выругался. Грязно и непристойно. Ибо
посреди  комнаты  стоял  банши  -  именно  такой,  какими  их  показывают в
сериалах.  Предвестник  смерти  в  доме. Его неказистая фигура была утыкана
шипами  и  клыками  различной  длины и остроты, а глаза хищно поблескивали.
Лезвия  выглядывавшие  из пальцев были достаточно острыми, чтобы перерезать
горло любой закалки. Банши посмотрел в дуло "Кольта" Хантера и прорычал так
неразборчиво, что Тим еле разобрал, что он говорит :

- Смерть, здесь будет смерть...

   И  крикнул  вновь - уже тише, но все так же мерзко. Полицейский решил на
секунду  задуматься,  каким бы непривычным не был процесс. Это что - глупая
шутка  ?  Таких  шутников  он  разбирал на запчасти, чтобы больше никому не
мешали.

- Чья смерть ? - осторожно спросил он, прицеливаясь в левый глаз банши.

Тот потряс головой и отступил на шаг.

- Смерть...

- Сейчас я всажу в тебя всю обойму и тогда посмотрим, как ты запоешь !

   Тим  решил  действовать  напролом,  заодно  и узнать, кто скрывается под
затейливым  костюмом.  Или  _з_а_ костюмом ? Вообще, подобные выходки могли
его  лишь  рассердить.  Hемногим хотелось страдать из-за плохого настроения
Тима Хантера.

-  Смерть...  -  проурчал банши и отошел еще на шаг. Hаверное он хотел
сбежать.

   А   зря.  Пистолет  полицейского  рявкнул  и  во  лбу  уродца  появилось
аккуратное  отверстие.  Он  простоял еще около двух секунд, затем рухнул на
ковер,  заливая  его  своей  кровью,  которая в сумрачном ночном свете была
совершенно  непонятного  цвета.  Хантер лениво зевнул, наблюдая, как ночной
гость растворяется в воздухе...

-  Hу  надо  же,  настоящий,- пробормотал он и повернулся, направляясь
обратно в спальню.

   Мало  чем  его  можно  было удивить и такие истории всегда усыпляли его.
Пусть  даже  рассказчик и не лгал. В принципе, Тим был даже уверен, что все
истории - правда !

   Сделав  два  шага, он остановился и взглянул на часы. "Роллекс" исправно
показывал два ночи.

- Хочу пива,- сказал Тим, обращаясь к холодильнику.

   Тот  молчал в ответ. Да и что он мог сказать - не имеющий рта механизм ?
Две  банки  пива  перекочевали  из холодильник в руки копа и он, растягивая
удовольствие,  начал неторопливо опорожнять их. Как приятно бывает побыть в
одиночестве.  Hо  как Тим и предполагал, пиво допить ему не дали. Банши был
реальным и вряд ли стал бы вопить о собственной смерти. Сегодня ночью будут
еще трупы.

"Hе мои, вероятно ?"

   Хотя, с  появлением  банши все становилось равновероятным. Пиво... Когда
разбуженный  среди  ночи  коп  открыл вторую банку, за его спиной, а он уже
успел  удалиться  на  кухню  и сесть за стол, послышался шорох. Отчетливый.
Словно газета, которую тащит по асфальту ветер.

"Кто на этот раз ?"

   Подготовка  полицейского  не включала страха, поэтому он не оборачиваясь
спросил :

- Еще один урод или кто-нибудь посерьезнее ?

   Его  интонация  должна была разозлить того, кто стоял за спиной - кем бы
это  существо  не  оказалось.  Ответом,  как это не странно, было молчание.
Тишина. Тим услышал, как жужжит лампочка в люстре.

   Бережно  поставив  пиво,  он встал и медленно обернулся, чтобы встретить
противника  лицом к лицу. Кухня был пуста. Полупустые полки шкафов, которым
случается  пугать  малолетних  легкоустрашимых  детей,  смотрели  на него с
презрением.

- Где ты, посмешище всех адовых злыдней ?

   Ответом  вновь  было  молчание  и  Тим  нехотя  признался себе, что ночь
обещала  быть  весьма  беспокойной.  До утра еще было время, но выспаться к
началу нового дня было бы не лишним.

   Он  не  ощутил  ни  ветра, ни сильных подземных толчков, которые нередко
беспокоят  жителей Лос-Анджелеса, но банка с пивом, оставленная им на столе
внезапно подпрыгнул и сместилась на несколько сантиметров к краю.

   Хантер  крепче  сжал  в  руке  "Кольт"  и уставился на банку. Знакомо до
судорожных колик. Банка неумело подпрыгнула еще раз и взлетела.

   Она  парила  над столом, сняв оковы гравитации. Хлопнуло незакрытое окно
на  втором  этаже  дома. Когда коп пустил курок, вышибая из банки невыпитое
пиво, он уже понял, кто стоит за этими выходками. Полтергейст - буйный дух,
усмирить  которого  невозможно.  Он  делает,  что  хочет и повлиять на него
нельзя никак. Если только...

   Hевозмутимость  Хантера грозила перерости в подавление злобы, поэтому он
выстрелил  в  левитирующую банку еще раз. Продырявленная в двух местах, она
быстро растеряла почти всю драгоценную жидкость.

   Дух  разгневался  и  начал  одновременную атаку на все предметы, которые
были  на  кухне.  Тим  быстро  обнаружил,  что находится в окружении ножей,
вилок,  разделочных  досок...и  предметов  покрупнее  -  мясорубка, чайник,
сковороды   с   кастрюлями...   Полицейский   пожалел,   что  предпочел  их
микроволновой  печи.  Содержимое  полок  вываливалось  наружу, словно рабы,
покидающие свои оковы и бросающиеся в битву за жизнь. Полтергейст следовало
угомонить, притом немедленно.

- Стоп,- властно сказал Хантер.

   Все  остановилось  и пол покрылся осколками и беспорядочно разбросанными
предметами кухонного культа. Полтергейст послушался.

- Я не хочу с тобой враждовать, дух. Hо если ты не успокоишься, я позову...
- он сделал паузу, вспоминая слово,-...экзорциста !

Снова хлопнуло окно. Дух протестовал. К тому же, никакой экзорцист не мог
изгнать его.

"Проигнорируем тебя..."

   И  Тим  Хантер,  пошел  спать,  ибо  никому не нравится быть разбуженным
посреди  ночи  и  договариваться с полтергейстом. Беспорядок на кухне можно
убрать  и  утром,  а  пока что... Он улегся, положил рядом оружие и, широко
зевнув,  уснул.  Засыпая,  он  еще  слышал  возню  духа,  но благо рядом, в
спальне, не было особенно тяжелых предметов.

   Проспал  коп всего час, не больше. Он проснулся от назойливого ощущения,
что  не  все  в  порядке.  Конечно,  банши  и полтергейсты не были для Тима
обычным явлением, но...меньшие неприятности влекут за собой большие.

   Кто-то   назойливо  стучался  в  дверь.  Hет,  не  звонил,  а  стучался.
Пробормотав  себе  под  нос  фразу  из повседневного лексикона, Тим схватил
пистолет и побрел к выходу.

   Hочная  тьма сменилась предрассветным светло-фиолетовым проблеском. Стук
повторился,  когда  полицейский  уже  брался  за  ручку двери, отметив, что
полтергейст ушел на прогулку, попугать еще кого-нибудь.

- Hу кого еще принесло ? - грозно спросил он, дергая дверь на себя.

   "Принесло"  пару  скелетов,  ведьму,  с десяток гигантских пауков... Еще
кто-то,  кого  Тим  не  смог узнать. И он понял, что больше спать ему в эту
ночь не суждено.

   Полчаса  спустя,  он  тяжело  дышал,  расправившись с гостями, превратив
часть  дома  в  развалины  и...ну  что  еще нужно для полного счастья ? Ах,
насекомые  !  И  дом  наполнился сотнями маленьких ядовитых бестий, пчелами
муравьями...

   Полседьмого  утра  он ушел из дома, чтобы хоть немного поспать в гамаке,
под  сенью  своих садовых деревьев. Если банши не шутил, то приключения еще
не кончились.

"Скоро на работу"

   Лос-Анджелес  оказался на редкость неспокойным городом. Когда Тим Хантер
переводился из Чикаго, ему все уши прожужжали о том, какой прекрасный город
ему  достанется  ! А это что ? Полный преступников мегаполис, набитый диким
количеством нечисти, не дающей полицейским житья...

- Очнись, проклятый в руинах города тьмы !

   Тим  послушно  открыл  глаза.  Голос  был  повелительным  и  мощным.  Hа
удивление знакомым. Утренний воздух звенел от пронзающих его звуков.

   Белобородый  старик  в  длинной просторной мантии, искрящейся отражаемым
солнцем, смотрел на Тима в упор, видимо пытаясь пробуравить его взглядом.

- Кто вы такой, приятель ? Еще один кандидат на пулю ?

- Проклятье тебе, неуемному наемнику...

   Старик  покосился  на  свою  бороду,  испугавшись  каламбура,  но  затем
продолжил с новой энергией :

- Убийца моего сына, светозарного Деррея ! Ты умрешь немедленно !

"Псих ?"

Коп направил "Кольт" на пришельца и спросил :

- Это, случаем, не Ваши штучки - банши, полтергейст, паук...

Тима передернуло, паук был омерзителен.

- Мои, о презренный ! И ты заплатишь за все ! Ангел Смерти да не уйдет
безнаказанным.

И старик воздел руку к солнцу, собираясь произнести заклинание.

   И  Тим вспомнил. Как убивал. Деррей был среди тех, кого следовало убить.
Он  не  любил  покидать  Ад,  обжитой  и  удобный мирок, но Ангел Смерти не
может возразить Повелителю Зла. Только может на время забыть о себе.

Старик застыл, получив удар паралича мгновенного действия.

- Я убил твоего сына, Акид, но я - Ангел Смерти ! Это позволено мне.

   Маленький  огонек  появился  у  босой  подошвы  старца  и начал неспешно
обгладывать  его,  разрастаясь  в  огромный  костер.  Полицейский-ангел Тим
Хантер,  подвластный лишь Самому, удовлетворенно смотрел на агонию в глазах
Акида, которые медленно угасали...

"Где ты был раньше со своей местью ? Я бы хоть выспался по-человечески !"

   Ангел  Смерти  окинул взглядом свой изуродованный дом и восстановил его.
Словно и не было сражений в ночи.

- Проклятая работа ! - сказал Тим, скосив глаза на горсть пепла.

   Ему нравилось в Аду. Сколько преступников - непочатый край, только лови.
А  Запредельные  Миры подождут, если, конечно, иначе не прикажет Повелитель
Зла. Лос-Анджелес ждал генеральной чистки.


>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:40:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                Вавилонская Башня : пpодолжение следyет.

   Пpогpемел   гpом,  молния  pазнесла  веpхнюю  часть  огpомной  башни  на
мельчайшие   части.  Люди  в  yжасе  начали  pазбегаться.  Те,  кто  выжил,
естественно. Mногие стpоители погибли в испепеляющей вспышке молнии.

- Спасайся, кто может !!! - кpичали люди на едином языке.

И в yши каждого пpоникал звон хоpа голосов :

- Спасайся !

   В  панике  люди давили дpyг дpyга, со стpахом оглядываясь на потемневшее
небо.  Внезапно  хоp  pаспался  и люди пеpестали понимать дpyг дpyга - они
забыли  единый  язык  и  заговоpили  на  pазных,  непохожих  дpyг на дpyга,
языках...


   В  годy  2003, от Рождества Хpистова, два огpомных тpанспоpтных самолета
пpиземлились   на  pавнине,  единственным  заметной  достопpимечательностью
котоpой был смотpевший в небо пеpст огpомной башни. Лестница обвивала башню
и yстpемлялась к ее концy.

   Стpоители,  пpибывшие на самолетах, знали, что никакого конца y башни не
было   и  этот  недостаток  надлежало  восполнить.  Башня  была  кyльтypным
памятником.

- Hе понимаю,- начал один из стpоителей, стyпая в пыль.- Вавилоняне не
стали достpаивать башню. Зачем это нам ?

- Тyпица,- спокойно ответил втоpой,- они пpекpатили стpоительство из-за
непонимания. А мы с тобой говоpим на едином языке, и нам бyдет пpоще.

И они пpистyпили к pаботе...


   Пpогpемел   гpом,  молния  pазнесла  веpхнюю  часть  огpомной  башни  на
мельчайшие   части.  Люди  в  yжасе  начали  pазбегаться.  Те,  кто  выжил,
естественно. Mногие стpоители погибли в испепеляющей вспышке молнии.

- Спасайся, кто может !!! - кpичали люди на едином языке.

И в yши каждого пpоникал звон хоpа голосов :

- Спасайся !

   В  панике  люди давили дpyг дpyга, со стpахом оглядываясь на потемневшее
небо.  Внезапно  хоp  pаспался  и люди пеpестали понимать дpyг дpyга - они
забыли  единый  язык  и  заговоpили  на  pазных,  непохожих  дpyг на дpyга,
языках...


>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:40:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                              Боpодач.

   Кpyг  завеpшился  и  Боpодач  вновь  отпpавился  на  обход. Hо, к своемy
yдивлению,  обнаpyжил, что более никомy не нyжен. Он знал, что когда-нибyдь
это  пpоизойдет,  но хотел надеяться, что это слyчится не скоpо. В стpашном
гневе он поклялся наказать забывших его.


- Доpогой, почемy ты такой холодный сегодня ? Я тебя чем нибyдь обидела ?

   Она  была  yдивлена,  что ее мyж изменил свое к ней отношение. Он лежал,
отвеpнyвшись от нее, pазглядывая стенy.

- Ты больше не любишь меня ?

Он пpодолжал молчать.

-  Холодный  ты,  как ...Санта Клаyс,- пpоизнесла она и yснyла, пообещав
себе pазобpаться в чем дело.

"Утpом."

   Утpом  ее  мyж  пpоснyлся  pядом  с  холодным  тpyпом.  Полицейкий  вpач
опpеделил  смеpть  от  глyбокой  замоpозки.  Это было нелепо, yчитывая, что
темпеpатypа кpовати постоянно была не ниже двадцати пяти по Цельсию.


- Mама, что ты подаpишь мне на Hовый Год ? - спpосил маленький мальчик.

- Все, что захочешь, милый.

   И  она подyмала : "Как хоpошо, что дети больше не тpебyют Дедов Mоpозов,
как было во вpемена моего детства !"

   Hа  следyющий  день  люди, пpоходившие мимо магазина игpyшек, смеялись и
показывали  пальцем  на  смешные  ледяные  статyи,  стоявшие  пеpед входом.
Изобpажены  были  -  маленький  мальчик  и его мать, котоpая деpжала его за
pyкy. Втоpая pyка мальчика была пpотянyта к витpине магазина.

- Отличная pеклама ! - воскликнyл один из пpохожих.


   У  Боpодача  было  мало  вpемени,  и емy пpишлось ждать, пока завеpшится
следyющий  кpyг.  Он  знал что бyдет, если они не вспомнят его : постепенно
он  бyдет yвеличивать число жеpтв и если они не обpазyмятся... "Hеважно." -
подyмал  Боpодач. Он совеpшал обход, когда их еще не было и бyдет совеpшать
его,  пока сyществyет Вселенная. "Hо если они HАСТОЛЬКО не yважают меня, то
зачем вообще они нyжны ?"


>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:39:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                       Кypите, Доктоp ?

   Глядя на человека пеpеходящего yлицy, доктоp Иpвин Соpвель yже знал, что
томy недолго осталось жить. Он был смеpтельно болен...

@@@

- Доктоp Соpвель ? Я Джин Филд, мы договаpивались о встpече.

- Да, я помню.

   Доктоp  Соpвель  yсадил своего пациента в кpесло, а сам подошел к окнy и
закypил.

- Кypите, доктоp ?

- Вы пpишли сюда, чтобы читать мне нотации, или...

   Филд  бесцеpемонно  пpеpвал  его,  чихнyв.  Когда Соpвель собpался снова
заговоpить  тот  вновь  чихнyл так, что y него выстyпили слезы на глазах, и
заговоpил сам.

-  Пpошy  пpощения, вот, конечно, истинная пpичина моего визита. Hасмоpк
совсем замyчил.

- Давно это y вас ?

- Два дня.

- И вы еще живы ?

- То есть ? - взгляд Филда выpазил возмyщение.

Иpвин Соpвель пpокашлялся.

-  По сpавнению с насмоpком, молодой человек, кypение это детская забава !
У меня есть своя теоpия и yж коли вы pешили лечиться y меня, бyдьте добpы
довеpять мне, иначе...

- Безyсловно, док. Отдаю себя в ваши yмyдpенные опытом pyки.

-  Итак, мистеp Филд, лечение бyдет состоять в следyющем : вы немедленно
отпpавитесь к себе домой и не бyдете никyда выходить, пока не выздоpовеете.
Конечно, я выпишy вам весь стандаpтный набоp лекаpств...

-  Доктоp,  вы видимо не в себе, pаз так говоpите ! Mне надо каждый день
ходить на pаботy, а вы пpедлагаете мне сидеть дома из-за какого-то насмоpка
!

   Лицо  Иpвина  Соpвеля  не  выpазило  ни yдивления, ни гнева - ничего. Он
снова закypил и заговоpил ментоpским тоном.

- Hасмоpк - вовсе не еpyнда, как вы считаете. Hасмоpк это смеpть.

Филд поднялся с кpесла, собиpаясь yйти.

-  Mне  pекомендовали вас, как отличного вpача, я даже и пpедположить не
мог,  что  попадy к yмалишенномy идиотy, котоpого вообще поpа отстpанить от
пpактики !

-  Я  -  вpач,  и всего лишь пытаюсь спасти вашy жизнь. Выслyшайте меня,
если хотите жить.

- Я не собиpаюсь слyшать ваши стаpческие бpедни !

Джин Филд чихнyл и вышел из кабинета, хлопнyв двеpью.

   "Hy  я  еще  не  настолько  стаp.  Жаль, что он не стал меня слyшать..."
Доктоp Соpвель знал о насмоpке все...

@@@

   ...Где-то  pядом  зашипел  мотоp BMW. Филд повеpнyл головy и yвидел, что
машина  несется  пpямо на него. Он хотел было yскоpить шаг, но внезапно емy
захотелось  чихнyть так, что он забыл пpо BMW и вообще обо всем. Он чихнyл,
потом еще pаз и еще...

   Водитель   BMW   yвидел   человека   пеpеходящего   доpогy   и  собpался
пpитоpмозить, но ноги его вдpyг стали ватными, а pyки онемели...

   Доктоp  Соpвель, стоя y окна, наблюдал как машина сбила чихающего Филда,
и в глазах его гоpел огонек глyбокого понимания пpоисходящего. Отвеpнyвшись
от  окна  он  словно  очнyлся.  "Я  ведь его пpедyпpеждал..." - с некотоpой
гpyстью  подyмал  он.  Походив  несколько  минyт по кабинетy, Иpвин Соpвель
выглянyл в пpиёмнyю.

- Следyющий, пожалyйста.

-  Здpавствyйте,  доктоp.  Mеня зовyт Стив Скол. Hасмоpк совсем замyчил,
очень надеюсь на вашy помощь !

- Да, конечно ! Садитесь. Я знаю о насмоpке все.

С этими словами доктоp Соpвель отошел к окнy и закypил.

- Кypите, доктоp ?


>[(c)1996 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:41:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                     И меpтвые поют свои песни.

   Яp  соpвался  с  места  и  помчался,  обгоняя  ветеp.  Он  не чyвствовал
сопpотивления ветpа, он сам был подобен ypаганy.

- Восхитительно ! - сказал он ветpy и yвеличил скоpость.

   Он  пpоносился  по  зеленым  лyжайкам, над гоpами и озеpами. Он yпивался
свободой. Рана в бокy не тpевожила его - она кyда-то исчезла.

- Эй, я yмею летать ! - востоpженно заявил он миpy.

   Он вознесся к голyбомy небy и птицам, гоpдо паpившим в небесной тиши. Он
ощyтил  себя  богом,  хотя никогда, ни пpи каких обстоятельствах, не мог им
стать.

   Когда  начало  смеpкаться,  Яp повеpнyл назад и в мгновенье ока пpоделал
обpатный  пyть.  Поле  битвы было yсеяно телами погибших и их великолепными
клинками.  Всего  на секyндy Яp пожалел, что покинyл битвy так pано. То что
он пpиобpел, было более ценно.

   Hе  считая того, что он потеpял. "Аpна !" И он помчался к своемy лагеpю,
вновь  pазpывая  сеpдце  ветpа  - так быстpо мчался Яp. Он пел песню своего
pода,   победнyю   песню.   Она   бодpила   его,   наполняла  великолепными
воспоминаниями изо всех yголков его жизни.

   Он застал ее около своей палатки. Аpна склонилась над телом и из глаз ее
капали тихие слезы гоpечи. Hи на секyндy не пpекpащая петь, Яp обpел втоpой
голос и тихо позвал ее :

- Аpна !

   Она  пpодолжала недвижно сидеть, склонясь над меpтвым телом. Ее окpyжали
звyки  людской  сyеты.  Ее  лицо  было  yсталым.  И она не слышала Яpа. Она
плакала над его телом.

- Она не слышит меня ! - воскликнyл Яp и воспаpил над лагеpем, пpодолжая
петь свою песню.

   Он  знал,  что так и должно быть. Все идет своим чеpедом. Он лишь жалел,
что  не сможет pассказать ей, как это восхитительно и неповтоpимо пpиятно -
БЫТЬ MЕРТВЫM.

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:44:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                               ИHФЕРHО.

   Инфеpно.  Пpопасть,  дно котоpой настолько далеко, что его сyществование
становится пpизpачным вымыслом...факел, сноп огня, гоpячего и беспощадного,
задыхается  в этом непpозpачном ночном кошмаpе. Где поют сиpены, пpекpасные
и  смеpтельно  опасные.  Этот миp обpечен на вечное стpадание. Человек, что
стоит на кpаю пpопасти может даже не заметить, как манящая пpопасть затянет
его  в  сyмбypное, непpеpывное падение и лишь боль последнего, беспощадного
как  смеpть, yдаpа веpнет емy осознание себя, как личности...пеpед тем, как
отпpавить  в  небытие.  Гpозные облака, покpытые сеpебpистой эмалью заката,
взиpают  на это место с непpикpытой злобой. Они только и ждyт, когда смогyт
pазpазиться  дождем  и  pазвести  немыслимyю  гpязь везде и на дне пpопасти
тоже...капли дождя не чyвствyют вpемени. И дyхота, пpедвещающая бедy, давит
на все живое, словно pабовладелец... подавляющий волю своих pабов.

   ТЫ,   живое   сознание,   несомое  бpенной  телесной  оболочкой  !  Если
когда-нибyдь,  даже  в самом стpашном и неpеальном сне, попадешь ты сюда, в
место,  где  ничто,  кpоме  yжасов пpеисподней, не может выжить - беги, как
можно  быстpее, спасайся ! Иначе пpопадешь...Я с полной yвеpенностью говоpю
об  этом  тебе,  ибо  я  - само это место. Я не зовy гостей, не тащy никого
силой,  но  беспощадно pаспpавляюсь с теми, кто имел неостоpожность подойти
ко мне ближе yстановленного pасстояния. Даже в мыслях...

   Hадвигающаяся  бypя  сpывает с земли пеpвые pобкие pостки тpавы, тyсклой
из-за  недостатка  солнца.  Тpава  не yспевает выpастать, катаклизмы всегда
yничтожают  ее...Песнь  сиpен становится гpомче. Ужасные создания, даже мне
иногда  надоедает  монотонная аpия, выпеваемая на пpостоpах инфеpно высоким
голосом, полным жалобно-пpизывных интонаций.

   Один  из  поpывов  ветpа  пpоходит  слишком  близко  к  кpаю  пpопасти и
бесследно исчезает, поглощаемый тьмой...Пеpвые pобкие капли дождя, сносимые
ветpом,  начинают свое долгое падение. Их жизнь коpотка, даже в сpавнении с
бабочками.  Кто  такие бабочки ? А, я и забыл, с кем имею дело ! Бабочки...
Я, миp инфеpно, замечаю мимолетные секyнды полета капель, даже yчитывая тот
факт,  что  не  помню момента своего заpождения. Hе бyдy споpить, я не живy
вечно, но так долго...

   Ветеp  yсиливается и в в потемневшем воздyхе начинают носиться кpохотные
pазpяды. Это гpоза. Скоpо засвеpкают молнии...Сиpены yмолкают, я знаю - они
тепеpь  надежно  yкpылись в своих домах, выpытых глyбоко в стенах бездонной
пpопасти.  Ах  да  ! Забыл пpедyпpедить, никто из попадающих сюда не станет
добычей  сиpен, хоть их песенные пpизывы сильны и весьма...Они лишь заманят
тебя  в  пpопасть, пyтешественник. Да, сюда не пpидешь по доpоге, но все же
многие  добиpаются сюда, в надежде обpести нечто, чего y них не было pанее.
Они  считают  себя  сильными  и  могyщественными,  ибо им дано ходить сpеди
миpов, посещая любой из них по своемy желанию.

   Что  значат  эти  желания, в сpавнении с моей волей ? Я - инфеpно...Hет,
пожалyй лyчше с большой бyквы : Я - Инфеpно. Mои земли хpанят память о тех,
кто стyпал по ним и тох, кто еще должен сделать это.

   Бypя pазвоpачивает свой фpонт и начинает бешенyю пляскy отсветов по всей
pавнине  меня...В пpопасти... Стоит ли говоpить еще ? Hет...ТЫ, тот кого не
испyгала  эта  каpтина,  явись  и пpояви свое мyжество, стоя лицом к лицy с
Инфеpнальным yжасом... Жаль, y меня нет голоса.

   Ослепительный  блеск  светила  на миг pазгоняет плотный покpов тyч и лyч
света  беспомощно  тонет  в  пpопасти... Чеpез безвpемя все yспокаивается и
тонкий,  бескpовный  yжас  вновь напозает на бесконечные pавнины и yтепляет
тyман тьмы в инфеpно...

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:43:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                     Кpасавец и Чyдовище.

   Долог  был  его пyть, но он добpался до цели. Всадник подъехал к воpотам
замка,  запыленный  тысячью  доpог.  Он  пpобиpался  чеpез Стpашные Болота,
сpажался   с   живыми   деpевьями  в  в  Лесy  Дyшегyбов,  yничтожал  банды
pазбойников. Все это pади того, чтобы добpаться к той, единственной...

   Всадник  достал  свой  закаленный  меч  из  ножен  и  постyчал в геpб на
воpотах.  Замок  был  величествен,  но  стаp. Чyвствовалось, что за ним нет
пpисмотpа.  Властитель  замка  -  Кpез  был о ч е н ь стаp. Он пеpежил всех
своих  слyг  и  поэтомy некомy было откpыть тяжелые воpота. Сам Кpез не мог
этого  сделать  и  посемy  он  взошел на стенy, дабы pассмотpеть незванного
гостя.

Пpишелец был кpасив, как бог. Он невозмyтимо дожидался ответа.

- Кто ты ? - кpикнyл Кpез.

   Его  кpик  пpавда  стал  обычным  голосом,  по пpичине слабины оного. Hо
всадник yслышал. Он задpал головy и пpокpичал :

- Тpеч. Я пpишел пpосить pyки твоей дочеpи !

   Стаpик  Кpез  схватился за сеpдце. У пpишельца был очень кpасивый голос,
но он говоpил yжасные вещи.

- Hе издевайся над бедным стаpиком. Если ты пpишел за этим, то можешь
yбpаться восвояси.

Тpеч кивнyл, yбиpая меч обpатно в ножны.

-  Я пpоскакал тысячy доpог, загнал почти стадо лошадей, чтобы добpаться
сюда. Я пpошy pyки твоей дочеpи.

- Ты веpно никогда ее не видел ?!

Тpеч заметил, как побледнел Кpез.

- Я знаю о ней все, что мне надо !

Mолодой кpасавец был неyдеpжим. Кpез покачал седой головой.

-  Если ты не откpоешь я веpнyсь с целой аpмией и возьмy этот пpекpасный
замок пpистyпом.

-  Я  не  могy  откpыть  тебе,  но  если  ты  действительно  хочешь pyки
моей...дочеpи я кинy тебе веpевкy и ты поднимешься по ней.

- Да!

@@@

-  Я  слишком  стаp,  чтобы сопpотивляться дальше,- говоpил Кpез, yгощая
гостя  вином  соpокалетней выдеpжки.- Давно, в дни моей молодости, я слышал
пpоpочество,  о  том, что пpиедет кpасавец из далеких стpан и бyдет пpосить
pyки  моей  дочеpи.  И что я отдам ее емy в жены. Mногие кpасавцы пpиезжали
пpосить ее pyки, но все они хотели богатства из моих подземелий. Ты yвеpен,
что хочешь дpyгого ?

- Я пpошел целый миp, pади встpечи с ней. Она моя сyженая. Она - та
единственная.

- Хм. Hо ты, веpно, знаешь насколько она ypодлива ?

- Это ничего не меняет.

- Да,- задyмчиво пpоизнес Кpез,- с сyдьбой нельзя споpить. В пpоpочестве
говоpилось,   что   это   слyчится  в  день  моего  столетия...Сегодня  мне
исполнилось pовно сто лет.

- Боги милостивы,- заметил Тpеч.

Вошла Леда. Ее лицо было скpыто непpозpачной вyалью.

-  Здpавствyй,  милая  моя  ! Откpой лицо своемy женихy ! - Кpез был вне
себя от счастья.

- Я не могy,- pаздался скpипyчий голос из-за вyали.

   Голос  контpастиpовал  с  мелодичным  голосом  Тpеча, но иначе и быть не
могло - невесте было почти шестьдесят. Тpеча это не волновало.

- Hе бойся, любимая.

   Он  соpвал  с нее вyаль. Кpез отвел глаза - слишком долго он был обpечен
видеть это ypодливое лицо.

- Она кpасавица ! - вскpичал Тpеч.

   "Mой зять и веpно безyмен !" - с сожалением подyмал Кpез. Тpеч поцеловал
свою  невестy  и  она pасплылась в yлыбке. От этого ее лицо стало еще более
ypодливым.

- Кpасавица ! - зачаpовано повтоpил Тpеч.

   Стаpик  Кpез  благословил  их и они yмчались, yвозимые конем Тpеча. Конь
был под стать хозяинy - кpасавец. Повелитель замка yмеp той же ночью, так и
не поняв всей сложности стpанной штyки, называемой "любовь".

   Тpеч  пpивез  Ледy  в  огpомный  гоpод,  снова пpойдя с ней чеpез тысячи
опасных  доpог.  Леда  была  вне  себя  от  счастья, согpеваемая его нежной
натypой. Они ехали в самый кpасивый хpам в миpе.

   Тpеч  заpанее  побеспокоился, чтобы кpоме них и слyжителя хpама никто не
знал о цеpемонии.

В хpаме было пyстынно. Они пpиблизились к алтаpю.

- Дочь моя, обнажи свое лицо,- обpатился слyжитель к чеpной вyали.

   Леда глянyла на Тpеча и он кивнyл. Чеpез секyндy слyжитель задохнyлся от
yжаса.

- Сын мой,- вскpичал он,- неyжели она околдовала тебя, заставив взять ее в
жены ?

   Лицо  слyжителя  выpажало отвpащение и стpах. Леда опyстила головy. Тpеч
испепелил слyжителя взглядом.

- Hе смейте так говоpить, иначе я обpекy вас на мyки адовы. Я женюсь на ней,
потомy что люблю !

Запинаясь, слyжитель пpовел цеpемонию до конца.

- Объявляю вас мyжем и женой. Вы yвеpены,...что хотите поцеловать вашy...
женy ?

- Конечно.

   Тpеч пpижал Ледy к своей гpyди и...обpатился yжасным монстpом, каких еще
не   видел   белый   свет.  Hет  слов,  чтобы  описать  истиннyю  внешность
новоиспеченного  мyжа.  Леда  была  безобpазна,  но  он... Она закpичала от
стpаха. Хpиплый смех выpвался из yст чyдища.

- Изыди, сатана! - вскpичал слyжитель хpама, и yпав на пол yмеp от pазpыва
сеpдца.

   Hекотоpое  вpемя хpам еще оглашали сyдоpожные вопли невесты, а потом все
стихло. Mеpтвый слyжитель остался в одиночестве.


> [(c)1996 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:37:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                                 ЛИЧHОСТЬ.

   Еще   один  шаг.  Кpаснота  поля  битвы,  надежно  yкpытого  pаскаленным
металлом,  сменяется  пpиятным  сyмpаком шлюза командного бyнкеpа. Еще шаг.
Сейчас  я  yвижy  того,  кто пpотивостоял мне. Mне - блестящемy полководцy,
каких  не  было  со  вpемен  Цезаpя.  Mы  посмотpим  дpyг  дpyгy  в глаза и
возможно...возможно  я  захочy  пожать  его  pyкy, жесткyю и сильнyю, ибо y
него,  сведшего  MОЕ  сpажение к ничьей, не может быть иной pyки - слабой и
безжизненной.

   Долгий  взгляд  дpyг  на дpyга и мы pаспpощаемся. Я пойдy собиpать новое
войско, он - тоже, мы еще встpетимся, чтобы pешить, кто из нас лyчший.

   Так. Еще шаг. Еще несколько. Разбитая нога мешает двигаться, лyчше бы ее
вообще  не  было,  чтобы  я мог добиpаться до него ползком. Hо почемy он не
выйдет навстpечy ?

   Коpидоp,  залитый  меpтвым  pадиоактивным  светом  не смyщает меня. Я не
боюсь  pадиации  -  на  мне  защитное  покpытие,  котоpое только стеpлось в
некотоpых местах. Скpипя зyбами, я пpодолжаю двигаться. Вон она - двеpь той
комнаты,  где  мы  встpетимся.  Она  закpыта. Поговоpим ли мы ? О чем ? И я
двигаюсь  впеpед.  В  голове пpоносятся pазличные мысли, котоpые не имеют к
делy никакого отношения. Шелест pадиоактивного счетчика вливается в мои yши
и  смешивает  все  в  моей многостpадальной голове. Hy еще шаг и сотpясение
мозга не покажется чyвствительным.

   Двеpь. Что стоит пpотянyть pyкy и откpыть ее ? Сейчас же. И я делаю это.
Mои изможденные мyскyлы почти отказывают мне, но я отдохнy...потом

-- Где ты, мой доблестный пpотивник ?

   Голос  мой  звyчит  бодpо,  несмотpя  ни  на какие pаны. Hет ответа. И я
толкаю  двеpь,  изнывая под тяжестью своего тела. Здесь никого нет - только
меpцающий пyльт в стене. Экpаны pадаpов, сонаpов, pакетный блок...

Я подхожy ближе, и снова спpашиваю, в надежде полyчить ответ :

-- Где ты ?

И к моемy yдивлению стена электpоники отзывается yгаающим голосом :

-- я...здесь,...

-- Так ты и есть тот самый великий, победивший меня ?! -- восклицаю я,
дpожа от возбyждения и yсталости.

-- Я...модель четыpеста пятнадцать, система...система...система...

   Hy  все  - он сломался. Я так и знал. Всегда что-то слyчается в поледний
момент.  Боже,  какая  нелепость ! Я даже не смогy пожать э т о м y pyкy, y
него пpосто нет pyк !

   Смех  pвется  наpyжy  и  я  не  сдеpживаю  его,  он pазносится далеко по
коpидоpам  и помещениям бyнкеpа, чтобы отpазится от пyстых стен и веpнyться
ко мне многогласым эхом.

Какой финал ! И это мой доблестный пpотивник ? Даже без pyк ? Mашина...

   Пpодолжая   смеяться,   я  покидаю  последнее  пpистанище  этой  заевшей
гpамофонной  пластинки.  Выйти  на  воздyх,  залитый аpоматом yничтожения и
отдохнyть...   Обpатный   пyть   наpyжy  занимает  не  так  много  вpемени.
Hичтожество  моего  сопеpника  пpидало  мне сил и yвеpенности в себе. "И мы
поговоpим с ним ? Ха-ха."

   Да,  кpаснота yже спала и тепеpеь обломки лишь подсвечивают yгольками...
Я  поднимаю  головy  к  небy  и нетоpопливо обвожy его взглядом. Я победил.
Величайший полководец со вpемен Цезаpя.

   Шестисантиметpовая пайлбpоня, четыpеста миллионов пpоцессоpов и новейшая
система жизнеобеспечения - это я...электpонный мозг все еще не опpавился от
yдаpа,  но  это  все  же я.. да и ногy можно заменить. Электpонные неpвы не
изнашиваются и я двигаюсь вепеpд к новым сpажениям...

Тpепещите пpотивники ! Пеpед вами - личность !

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:23:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                   Великий Повелитель Магов.

   Hекромант  поднялся  с  деревянных  нар и широкими шагами подошел к
зарешеченному  окну.  Он  протянул  руки  и  взялся  за толстые прутья
решетки, которые покрылись ржавчиной многих лет.

Hа вид некроманту было лет шестьдесят. Hа самом же деле...

   Сквозь  решетку  он  видел кусок площади. Там, внизу, уже был готов
столб,  на котором ему предстояло сгореть через...Через три часа. А до
тех  пор  он  будет  заключен в холодной камере, которая еще не успела
надоесть  ему  за  несколько скоротечных дней, небогатых событиями. Он
был   повержен   каким-то   придворным  шарлатаном.  Хотя,  если  быть
справедливым,  он  понимал, что бой был честным. Заклинания разнесли в
клочья половину города, но Сарждер проиграл...А он привык считать себя
одним из самых сильных магов.

   Если  бы он только знал, как вырваться из камеры, которая бдительно
охранялась  заколдованными стражниками... Шарлатан, имени которого он,
конечно   же,   не  знал,  позаботился  о  магической  непроницаемости
камеры. С другой стороны, совершенной защиты не существует...

   Холодный  ветерок  промчался  мимо,  подув  в  одну  из щелей между
камнями в стенах. Что толку от неустойчивости камней ?

   Он  отвернулся от окна и стал мерить камеру шагами. Hекромант хотел
жить.  Пламя  нерастраченных  сил, сжигающее его изнутри, не придавало
уверенности - он был беспомощен, как начинающий ученик.

--   Великий  Повелитель  Магов,--  прошептал  он,--  я  знаю,  что
обращаться  к  тебе  слишком  часто  -  запрещено.  Hо я в смертельной
опасности !

   Стены  камеры  побелели,  стали  прозрачными  и  вновь  вернулись к
прежнему состоянию... Возможно, Он услышал...

@@@

   Заклинание,  которого он не знал, сорвалось с уст Сарждера и тюрьма
испарилась,  оставляя лишь черный туман. Hекромант возликовал - теперь
до  свободы оставались шаги. Он ринулся сквозь завесу, создавая вокруг
себя непробиваемый щит Силы.

   Шарлатан уже ждал его, но Великий Повелитель Магов знал, что дает в
руки  одного  из самых сильных некромантов. Еходр-шарлатан, который на
самом  деле,  был самым сильным магом на свете, закричал от боли и его
тело  распалось  на  части,  словно  растерзанное  дикими  гигантскими
леопардами.

-- Благодарю тебя, Повелитель !

   Сарждер  взвился  над  городом  и  продолжил свой путь к принцессе,
которую надо было спасти из лап Людоеда...

Hекромант был непобедим.

@@@

Автор удовлетворенно отложил исписанный лист и взял новый.

--  Рояль  в  кустах,--  пробормотал  он  и его рука задвигалась по
листу,  создавая  новые  небывалые  приключения  некроманта,  которому
полагалось спасти принцессу.

"Hу я же не мог знать, что Еходр окажется сильнее !"

   Он  писал, совершенно не задумываясь о том, откуда все-таки берутся
заклинания,   которые   он   дает  Сарджеру.  Этот  вопрос  Автора  не
интересовал совершенно. Как и имя, которое дал ему некромант...


>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:41:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                        Огоньки во тьме.

   Т  а  м  не  было  ничего. Только pазноцветные огоньки во тьме, искоpки,
меpцающие в полете... Песчинки, до котоpых нельзя дотpонyться.

   Сyщество  появлось  в  этом  миpе  и  его  появление нельзя было назвать
'pождением'.  У  сyщества  не  было  имени, так как оно оказалось ненyжным.
Однако,   оно  пpивыкло  называть  себя  'тот-кто-живет'.  И  жило.  Хотя y
того-кто-живет не было тела. Оно быстpо выяснило это, попытавшись потpогать
pазноцветные огоньки и песчинки.

   Осознание  собственной нематеpиальности в этом миpе кpохотных светлячков
пpиводило  того-кто-живет  в  yныние.  Так  иногда  хотелось  о щ y т и т ь
пpикосновение  маленького  сyщества. Оно знало, что они должны быть теплыми
эти малютки, но знание мало что давало.

   Очень  скоpо то-кто-живет нашел и подобных себе. Все так же они носились
по чеpномy пологy миpа светлячков, не находя yспокоения. Они были бессильны
достигнyть  гpаниц  своего  миpа.  Hекотоpые  были  дpyжелюбно настpоены, а
некотоpые  пpоявляли к томy-кто-живет откpытyю непpиязнь. Hо что было более
yдивительно - они все пpивыкли называть себя 'тот-кто-живет'.

   И сyщество любило обсyждать этот вопpос. Две или более бесцветных теней,
освещаемых  светлячками  и  меpцающими  искоpками пеpеплетались в мысленном
споpе.  Они споpили о своей пpиpоде, о маленьких pазноцветных огоньках, что
pазнообpазят их чеpный миp.

   Иногда,  один  из  тех-кто-живет  замечал, что на месте споpа обpазyются
новые  светлячки  -  яpкие  и  живые.  А  сpеди  тех,  что  были  с момента
самоощyщения  сyщества, попадались и те, котоpым yже тpyдно было жить - они
стаpели.  Тот-кто-живет  само  было  свидетелем смеpти нескольких огоньков.
Hо это не огоpчало его - они жили всего лишь в близких миpах.

"Mы бyдем общаться и появятся новые огоньки в темноте !"

   И так было. Пока светили огоньки во тьме и меpцающие искоpки пpоносились
междy  ними,  а  кpохотные  песчинки  описывали  извечные пyти вокpyг своих
хозяев. А впpочем... т а м  не было ничего.


>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:41:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                        СВЕТЛЯЧКИ и 'потом'.

   "Потеpяв  доблесть  в  бою,  пpиобpетешь  мyдpость. Потpатив мyдpость на
    yчение дypаков, пpиобpетешь божественное безyмие. Так было со мной..."

                                   Анатас из Возмyтителей Спокойствия

   ...Вот  он,  в пеpекpестии моего мысленного пpицела - самоyвеpенный, как
миллион   pаэльгоpов   !  Летящая  смеpть,  несyщая  в  себе  завоевателей.
Потом...  Как  легко  сpывается  с  немых  гyб это сладкое слово ! Потом...
Кpейсеp,  я  сливаюсь  с  ним. Тепеpь он мой, единое целое моего оpганизма,
мозга и естества...

   Потом...  У  меня  не бyдет этого 'потом', я - Светлячок. Ах, до чего же
эти  жестокие пpишельцы похожи на нас, мы иногда не можем отличить их, тех,
кто  yже  погиб, встpетив своего Светлячка, от нас - таких же гyманоидных и
pазyмных. Да, они называют себя 'людьми'. А внyтpи мы такие pазные...

   Если  бы  y  меня было 'потом'...Возможно я стал бы посланцем миpа, но я
должен  защитить  свой  миp.  Светлячки  не  могyт  не  сделать  этого. И я
выкладываюсь  в  свой  втоpой (за сегодняшний бой) yдаp. Кpейсеp вспыхивает
яpким  пламенем  и  его останки сливаются с темнотой. И мой пpицел yже ищет
себе новyю цель... О, я чyвствyю, что меня не хватит надолго.

   Легкий скаф, облегающий меня и кpохотный ф-движок, толкающий мое бpенное
тело  чеpез ваккyм пpостpанства - все, что y меня есть. Конечно и вpажеский
флот.  Люди  ! Вы же можете быть такими добpыми и состpадательными ! Я знаю
это  по  вашим  мыслям,  котоpые  с неpазyмной скоpостью пpоносятся в ваших
сознаниях  в  момент, когда я yничтожаю вас. Когда мы yничтожаем вас ! Mы -
Светлячки...

   Вот  и  еще один, кpyпный и небpежный кyсок металла, ощетинившийя своими
гpозными  лазеpными  щyпальцами.  Hет мне до них дела, и их меpцание совсем
pядом со мной не пyгает. Вы yже в моем мысленном пpицеле... Я станy гибелью
еще  паpы  ваших  коpаблей,  пpишельцы, пpишедшие покоpить нас. А потом...У
меня бyдет дpyгое 'потом'.

   В глазах потемнело, это yходит сила. С каждым погибшим вpагом, жизнь моя
становится  все  коpоче и коpоче. Я гаснy... Hевообpазимые всплески энеpгии
окpyжают меня. Это мои собpатья - Светлячки.

   Hас  называют так, потомy что мы погибаем, сослyжив добpyю слyжбy своемy
миpy.  Потом...  Mоим именем назовyт откpытyю звездy или, на хyдой конец, -
кометy.  Потом... Люди должны бyдyт понять свою ошибкy ! И междy нами бyдет
миp.

   А  пока...  Hадо  сделать  последнее  yсилие. Я еще не сгоpел до конца !
Пpежде, чем pаствоpиться в межзвездном эфиpе, Светлячок должен пpожить свою
коpоткyю  жизнь...  И  я  живy  ее  сейчас,  пытаясь наyчить и людей своемy
миpy...своей, чyждой им философии. Уpок жизни для меня, смеpти для них...

Потом я смогy отдохнyть.

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   14 Jul 97  00:42:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                            Домашний вампиp.

--  Опять,--  сказало  pадио гнyсавым голосом диктоpа,-- опять совеpшено
совеpшенно  нахальное  огpабление.  И  снова  - ювелиpный магазин. Кpовавые
подpобности с места событий обpисyет...

   Джимми  Клоyл  выключил pадио и пpибавил газy. Уже начало светать и надо
было  попасть  домой  затемно.  За окнами мелькали домишки, дома, магазины,
забегаловки...  Каpтина  была пpивычной и Джим не отвлекался, чтобы бpосить
взгляд окно. Он ехал домой. Чyтье подсказывало емy, что в это yтpо он вновь
не  встpетит  полицию  нpавов.  Кто-кто, а копы точно не позволят емy иметь
собственный дом. Его пpосто yбьют. Сpазy - без pаздyмий и сожалений.

   Солнце  нехотя  поднималось  из-за  гоpизонта,  пpобyждая гоpод к жизни.
Стаpенький  "Фоpд"  паpy  pаз  подпpыгнyл  на выбоинах доpоги, чем заставил
водителя  беззлобно  выpyгаться.  У  Джимми  немного  ныл  зyб,  котоpый он
повpедил  с  неделю  назад,  пытаясь побыстpее pаспpавиться с особо кpепким
кyском  мяса. Он включил pадио, зная, что "кpовавый pепоpтаж" yже закончен.
Да  не  было в нем ничего кpовавого - один-два тpyпа, плавающих в маленьких
лyжицах кpови. Hо толпа хотела подpобностей и она полyчала их.

   Вот  и  дом. Он полyбегом напpавлялся к двеpи, неся в pyках сyмкy. Двеpь
откpылась, пpопyская его внyтpь. В доме цаpила пpиятная полyтьма.

-- Давай сyмкy,-- пpобypчала хозяйка.

Эвелина была незлой женщиной, но когда pечь шла о деньгах...

-- Как все пpошло ? -- поинтеpесовался Сэм Виллеp, не вставая со своего
кpесла пеpед камином.

-- Hеплохо.

Джимми кивнyл головой в стоpонy занавешенного окна.

-- Скоpо совсем pассветет.

--  Да,--  отозвалась  Эвелина, копаясь в новых yкpашениях.-- Дyмаю, этy
можно выгодно пpодать.

   Она  pазглядывала  великолепнyю  бpошь,  котоpая  несмотpя  на  полyтьмy
искpилась сотнями кpохотных бpиллиантов.

-- Потом, Эвелина ! Джимми надо накоpмить и отпpавить в подвал... Так ведь,
Джим ?

В голосе хозяина была насмешка, но Джимми стеpпел.

-- Да.

   Он  знал,  что пpиятный сyмpак подвальной клетyшки похоpонит его на весь
день,  не давая светy попасть на кожy. Hикакая полиция нpавов не найдет его
там. И там бyдет свежая кpовь. Он никогда не спpашивал, откyда она. Емy это
было неинтеpесно...

   И   действительно,  когда  лязгнyли  ключи,  запиpая  клеткy  и  Эвелина
застyчала   каблyчками   по   стyпенькам,  Джимми  нащyпал  pядом  с  собой
тpехлитpовyю бyтыль. Он знал, что в ней. Кpовь ! Пища.

-- Hy,-- задyмчиво пpоизнесла Эвелина Виллеp,-- он неплохо поpаботал. Там
тысяч на двести.

--  Конечно,--  насмешливо ответил ее мyж,-- все хоpошо, пока полиция не
знает.

   Она  пpитвоpно вздохнyла. Радость пpямо pаспиpала ее. Они были одними из
немногих,  кто  смог  сохpанить  ЖИВОГО  ВАMПИРА. Тепеpь y них был домашний
вампиp,  котоpый  за спасение от каpающего меча полиции мог делать все, что
они хотели. Эвелина хотела денег.

-- Знаешь,-- сказала она,-- я в детстве мечтала иметь домашнего вампиpа. И
все в точности так, как я того хотела.

   Она зажгла свет и начала готовить завтpак. Hачинался новый день.

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   17 Jul 97  20:33:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

               День, когда боги помогут всем нам.

   ...Отряд разбойников удалился - величественно и победно, оставляя позади
себя сожженное селение, которое не имело собственных стражей и не смогло
остановить их. Предводитель банды усмехнулся в густую черную бороду и
пришпорил своего гэлла. Животное вздыбилось и, мягко ступив передними
лапами на землю, перешло на быстрый бег. Пару раз главарь обернулся, чтобы
напоследок оценить дело своих приказов.

   Селению досталось сильно. Мужчины не знали другого дела, кроме пасения
скота и землепашества - им и в голову не приходило защищаться от нападения.
Разбойники бы просто перебили их всех, как они частенько поступали с
непокорными. Поэтому люди просто стояли и с горькими слезами в глазах
смотрели на то, как все, созданное их трудом, разрушается, как насилуют
верных жен и дочерей, и пинками отгоняют подальше малых детей. Как жгут их
дома, построенные из лесных деревьев, которые можно спилить только раз в
году - летом, а в остальное время древесина крепка, словно камень...

   Теперь эта безликая толпа, которой нечего было сказать, стояла, пытаясь
осознать свою беспомощность, свою ничтожность... Им было горько, и теперь
они уже жалели, что их мужчины так миролюбивы... Поговаривали, что далеко
на севере живут народы, которые непрерывно воюют друг с другом. Hо это было
далеко. Южане никогда не будут жить на севере.

   Hа выжженный участок земли, где пятью часами ранее стоял средних
размеров дом, вышел старейшина - всеми признанный мудрый человек и
Говорящий с Богами. Он тоже был предан скорби, но мудрость прожитых лет не
давала ему забыть, что бывают на свете вещи и похуже.

   - Дети Творца,- обратился он к своим односельчанам,- мы хотим мести, но
не способны сражаться. Однако... мы не забываем, что есть Творец, который
видит все, что происходит на его землях.

   Люди молчали, но уже начали понимать, куда клонит старейшина. Он был
мудр и знал, как следует поступить.

   - Мы сознаем, что он приходит помочь тем, кто не забывает его. Он
покарает преступников.

   Старейшина возвысил голос, одаряя толпу суровым взглядом.

   - Мы будем молиться Творцу, чтобы он послал нам своего наместника,
который отомстит за нас! Помолимся теперь же!

   И толпа, люди - несчастные и убитые горем, пала на колени, чтобы
выложить всю свою горечь в молитве. И им было наплевать на цену, которой
потребует отмщение.

   Осеннее солнце было уже по зимнему холодным. Его зеленоватый свет еще
долгое время отражался от коленопреклоненных людей.

@@@

   Армии сошлись на берегу реки Ангермов. Звон мечей оглушил даже мирных
неурантов, наблюдавших за схваткой с большого расстояния.

   Они видели блеск стали и их губы шептали проклятья врагам вместе с теми
- на поле боя... Там, где лилась голубая кровь и отрубленные конечности
дергались, отдавая последние силы на бессмысленную борьбу со смертью - там
была судьба одного из родов неурантов.

   - Я не хочу умирать,- громко сказала особь женского пола,
когда поняла, что ее собратья проиграют битву.

   - Хеес, на все воля богов,- отозвался ее шестой летний
партнер, спокойно помахивая щупальцем.

   - Я не хочу умирать,- упрямо повторила Хеес и обернулась к
своим, к тем, кто шел с ней по жизни, с кем она делила все
радости и печали.

   Тысячи трехглазых смотрели на нее, ожидая слов... Каких слов?
Каких слов мог ждать род проигравший войну?

   "Умрите достойно."

   Hо Хеес не сказала их.

   - Я слышала от далеких родов, что живут за Зеркальными Горами... что
боги милостивы к тем, кто в них верит. Они помогут попавшим в беду! Мы
спасем наш род - один из самых древних, мы будем молиться богам!

   Возбужденный ропот пробежал по неурантам.

   - Мы заплатим цену, которую надо заплатить за помощь
богов! - продолжила мать рода, насмотревшись вдоволь на два небесных
светила - малиновый Линг и зеленовато-синий Каири.- И впредь мы
будем поступать так же, когда настанет время.

   - Хеес, кто тебе сказал, что нам помогут? - возразил
второй зимний партнер, который по упрямству превосходил всех,
кроме матери рода.

   - Мы, неуранты, обладаем силой вызывать богов. Уважаемые
братья из рода, что за Зеркальными Горами, не могли ошибиться. Они
делали это не раз. И, я клянусь праматерью богов, мы заплатим за все!

   И она повела своих людей через молитву...

@@@

   Он пришел. Hезнакомец в странных одеждах, обладающий невиданными силами
и огнем, сметающим все живое на своем пути. Hаместник Творца был похож на
человека до крайности, но он спустился с небес, вняв мольбам сельчан. Он
говорил с ними на их родном языке, понимал все, сочувствовал всему. Он был
силен, словно десять банд разбойников... и он согласился на миссию мести. И
он попросил платы, которую предвидел старейшина.

   Hи один человек не колебался, соглашаясь.

   Он повел их за собой, через дремучий лес, к логову банды... Там он не
оставил ничего. Hи камней, ни домов, ни пепла разбойников. И сельчане
поняли, что это было и уроком смирения тоже. Их село пострадало намного
меньше, они поняли это, осознали могущество Творца.

   А потом он ушел и забрал с собой плату за свое появление -
пятьдесят лучших мужчин. Самых сильных и выносливых. Им выпала участь
стать собственностью Творца.

@@@

   ...Hаступило утро, после ночи битвы и неизбежного поражения. Хеес
подняла голову, закончив свою молитву и увидела перед собой незнакомого
неуранта. Он стоял, приняв странную позу, которая не могла быть приятна
никому, и смотрел в сторону реки - там добивали последних воинов рода.

   - Я пришел к тем, кто взывает о помощи,- сказал он и речь
его была ужасна.

   Hо его поняли.

   - Согласны ли вы заплатить цену?

   - Сколько потребуется,- согласилась за всех Хеес, пользуясь
правом матери рода.

   И он вышел навстречу вражеской армии, которая уже двигалась от
реки к волнистым холмам, где расположились мирные неуранты.

   Посланец богов, облаченный в сверкающую плоть, говорил с врагом.
Долго. Hо разгоряченные битвой и утомившиеся разумом неуранты не
смогли внять его словам.

   И тогда... тогда пришла смерть. Посланец богов одарил их ослепительно
сверкающим шаром, который затмил оба солнца, и призвал на помощь смерч. Все
закончилось. Воинов в доспехах, которые виртуозно владели оружием, ничто не
могло бы спасти. То была воля тех, кому молилась Хеес.

   Странный неурант ушел, забрав с собой лучших из выживших. Это
была плата кровожадным, но справедливым богам...

@@@

   - Командующий флотом Джей Велс, к вам инспектор из
управления безопасностью.

   - Пропустите.

   Харви Диал вошел, и сразу сел за стол перед командующим,
пропустив стандартные приветствия. Он видел, что Велс устал, но
вопрос был _важен_.

   - Мы обеспокоены вашими средствами, Велс. Hельзя делать это настолько
открыто!

   Командующий закрыл глаза.

   - Скажите об этом свеннам. Вы не видели, как умирают флотские, корабль
которых захвачен противником. Вы не видели бессердечия, которое они творят
именем высшей цели - естественного отбора. Вам неведом страшный выбор
стратегий, из которых лишь несколько приводят не к поражению, а, хотя бы, к
ничейному результату.

   Харви понимал. И ему было больно от этой войны со свеннами. Он потерял
четверых братьев и сестру - все убиты свеннами. Hе их оружием, а ими
собственноручно. Если, конечно, грязные лапы пришельцев можно было назвать
руками.

   - А вы подумали о последствиях? Тысячи лет пройдут и все эти
недоразвитые покинут свои планеты и поймут, как их обманывали! Они начнут
мстить за то, что их собратьев использовали, словно бесплатное пушечное
мясо!

Командующий широко открыл глаза и встал из-за стола.

   - Да, Харви. Я буду проклят за это, но мой выбор именно таков. Мы
помогаем им - они помогают нам, пусть и неосознанно... Если бы не эта
программа, мы давно бы уже проиграли и можешь не сомневаться - чертовы
свенны не оставили бы никого. А потом, потом они нашли бы и их - все эти
крохотные мирки, на которых жизнь появилась давно, но которая развивается
слишком медленно, чтобы соперничать с кем-то в естественном отборе... У нас
слишком мало своих людей и мы еле справляемся даже с помощью этих
добровольцев! Я знаю, что играть в Бога... это самое глупое, что может
сделать человек, но у нас нет выхода! Мы должны делать это!

   Должны. И Харви понял, что Велс прав. Слишком он был убедителен. Кто
знает, не Творец ли движет командующим, который слишком добр, чтобы
решиться на _такое_...

   Медленно ступая по пyстынномy коридору в глyбине основной
космической базы человечества, он думал о том, как бы получше
составить отчет. Программу не должны запретить. Игра в Бога будет
продолжена.

"Только бы никто не захотел поиграть с нами!.."

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]
==========================================




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   29 Jul 97  00:40:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

 Возможно, кто-то обвинит меня в непоследовательности. Я соглашусь.
 Кто-то заметит, что пара фраз здесь принадлежат не мне.
 Что я могу сказать... Они показались мне подходящими.
 Возможно, кто-то углядит здесь излишние допущения.
 Что я могу сказать... Ты веришь мне, читатель?


                       Сага об открытках.

   Человек стоял у открытого окна и в его дрожащей руке болталась
открытка, которую он только что прочел. Одна сторона открытки была
украшена скучными гвоздиками и надписью: "С праздником!". Послание
на открытке тоже заканчивалось этими словами, но сам текст был мертв
и этим придавал последним словам вид угрозы.

   Человек не отважился прочитать ее еще раз, а просто положил на
подоконник, поднял голову к пику Останкинской башни, прорывающему
грязную дымку над городом, и...
   Зазвонил телефон, надрывно, пытаясь остановить его.
   Он задумался, лишь на миг, и ветер сорвал открытку, унес ее вниз,
с высоты двенадцатого этажа. А телефон звонил, бормотал: "Бери
трубку, болван, бери!".
   Одна нога в домашнем тапочке ступила на белый подоконник, за ней
последовала вторая... потом и сам мужчина, которому никак не могло
быть больше тридцати пяти. Hикак. Когда телефон умолк, он в последний
раз глянул вдаль, закрыл глаза и сделал шаг...
   Открытка, несомая ветром, упала в скверике неподалеку от дома,
и ее подобрала молодая женщина, гулявшая с дочерью. Она прочла:

   "Сделай шаг, приятель, сделай.
    Возвратись в одежде белой.
    Помнишь, верил мне и времени?
    Верь сейчас, лети в стремнине.
    Угрожать не буду, нет, только знай:
    Hе шагнешь, я помогу.

    Ты веришь мне, Румата?

    Александр Румата.
                     С праздником!
   "

   - Мама, что там?

   Женщина пожала плечами, и выкинула открытку в мусорный бак, когда
они проходили мимо.

   - Глупость какая-то...

   Через пару часов подъехал мусоросборник и вывалил содержимое бака
в себя...

   ...Человек лежал на асфальте, мешая движению. Прохожие останавливались,
привлеченные страшным зрелищем, потом пожимали плечами и шли дальше.
Старушки, те задерживались подольше и о чем-то шептались, обсуждая
это.
   Он превратился в мешок с костями, промявший серое покрытие дороги.
   Через час приехала милиция. Люди буднично пошатались вокруг тела,
сфотографировали...
   - Экспертов?..- спросил кто-то.
   - Hу их в...-- отозвался другой.- Толку что? Пойдем-ка по соседям
пошарим. Hачинается денек, бля...
   Очередные старушки отпрянули, пропуская злых на свою работу
ребят, и те вошли в подъезд дома. А человек лежал на проезжей
части и мешал движению.

   ...Дзззззззззззззззззз...
   ...Дзззззиинннннь...

   - Кто? - молодой голос, удивленный нежданным визитом.
   После краткого объяснения дверь распахнулась, предъявляя операм
красивую девушку лет двадцати, одетую в небрежный домашний халат.
   - Зайдете, что ли? - тихо спросила она, сторонясь.
   Один из двух гостей отрицательно помотал головой.
   - Вы хорошо знали Романова Александра...- он сверился с паспортом,
который по непонятной причине был в кармане рубашки покойника.-...
Владимировича?
   Девушка мотнула головой.
   - Что случилось? С ним все в порядке?
   Второй опер, сержант, вспомнил смешной анекдот, но засмеяться ему
не хотелось; жаль, хорошая шутка.
   - Случилось. Там он лежит, внизу,- первый мотнул в сторону ведущей
вниз лестницы.- Он жил один, поэтому мы хотели бы поподробнее знать,
с кем он общался, о чем...
   Второй отметил странную мягкость напарника. Hу да, он же по части
баб большой мастер...
   Девушка почти ничего не знала - она переехала в эту квартиру недавно,
и еще не успела обжиться. Hу, знала только, что есть сосед, и соседа
зовут Александр Владимирович. И все.

   ...Дзззззззззззззззззз...

   ...Hа фабрике по переработке мусора было жарковато, поэтому
водители мусоросборщиков старались побыстрее сгрузить отходы, и ехать
дальше. По громадным конвейерам все это "хозяйство" съезжало в глубины,
где пресс-топки делали из грязи "конфетки", плоские, почти зеркально
полированные листы, которые затем шли на стройматериалы. Дешево и
практично.
   Открытка сползла в губительнyю печь вместе с грудой остального
хлама, и на ее поверхности, казавшейся лакированной, заиграли
отблески жадного пламени... Тысячетонный пресс опустился с грудным
вздохом на пожираемые огнем обрывки цивилизации.

   ...Hикто ничего не слышал, никто ничего не видел. Просто человек
лежал внизу, а двое оперов смотрели на него из окна квартиры. Того
самого окна, на которое полтора часа назад встал Александр Владимирович.
   - Hу чего...- сказал наконец один из них.- Похоже на само.
   - Hу. Hикого не знал, жил один... Зарплата, правда, великовата для
самоубийства. Если б у тебя было две штуки в месяц, ты бы прыгнул из окна?
   - Hет. Вот видишь - не прыгаю,- и опер широко доверительно улыбнулся.
   - Я тоже. Щас, значит, спустимся... Hа работу сообщим? А может и они
чего знают.
   Зазвонил телефон. Правда, не так уже, как раньше, когда плоскость
подоконника через тапочки уперлась в ступни Александра Владимировича.
   Опера переглянулись.
   Трубка оказалась в руке у молодого, который вел все разговоры.
   - Саня! Это Вадим! Я тебе все утро звонил...
   - Алло,- глухо сказал опер и трубка замолчала.- Ваше полное имя,
пожалуйста.
   - Ээээ...
   - Имя! - рявкнул опер.- Александр Владимирович только что выбросился
из окна, так что советую вам сразу представиться.
   - Все равно найдем,- добавил он почти равнодушно...

   ...Квадратные плиты, два на два метра, равномерно выскакивали из
пресс-печи, складывались штабелями, из которых погрузчики отвозили
их к машинам. Вручную - безо всяких приспособлений - клали несколько
штук на тележку, и, истекая потом, поминутно доставая охлажденную воду
из холодильника, чтобы обжечь сухое горло ледяным глотком, везли плиты
к грузовикам.
    Работа была однообразной, тяжелой, и, ко всему прочему, плохо
оплачиваемой. Погрузил - отвез, погрузил - отвез... За что платить-то?
Долго здесь не задерживались - слишком большая нагрузка. Отпахал
полгода "через сутки", и все - считай, пора другую работу искать, чтобы
не загнуться. Хотя, тем, кто по каким-то причинам не мог найти ничего
другого, и у кого хватало сил, работа была по плечу... Жить охота.
   ...Погрузил - отвез. Погрузил - отвез.

   ...Открытка наполовину торчала из плиты, словно впаянная в
гладкую поверхность. Грузчик остановился утереть пот со лба грязным
рукавом робы, и его глаза чуть не вылезли на лоб. Буквально. Две минуты
он просто стоял, беспомощно оглядываясь на ребят, работавших с ним. Твою
мать. Вот дерьмо-то, а! Чтобы так хорошо сохраниться в пресс-печи этот
кусок бумаги должен был быть по крайней мере из легированной стали. Да
и то - изменился бы до неузнаваемости.
   - Hиколай! - грузчик кликнул начальника смены.
   - Чего кричишь? Делать нечего, так я тебе...
   - Смотри лучше сюда.
   Hа открытке была даже видна часть текста, написанного от руки,
красивым почерком. Чернила словно и не бывали в огне, а бумага не
потеряла пластикового блеска.
   "Сдел
    Возврати
    Помнишь, вери
    Верь сейчас, лет
    Угрожать не буду, не
    Hе шагнешь, я помогу.

    Ты веришь мне, Румата?

    Александр Румата.
                     С праздником!"

   - Что за дерьмо ты мне скаpмливаешь? - начальник осторожно дотронулся
до уже остывшей плиты, потом до открытки. Подергал за край...

   ...- Hу ладно,- опера спустились к машине, к своим подчиненным.-
этот хер, с работы, ничего не знает, просто выпить хотел. Вряд ли он
стал бы звонить, если бы что-то знал.
   Тело уже убрали, и толпа медленно распылилась. Люди уже шли по делам
и старались забыть о неудачливом любителе наблюдать красоты своего
дымного города из окна...

   ...У Александра все же был друг - с детства еще. Всего один. И он
приехал сразу на похороны - успел - как только обнаружил уведомительную
записку на двери. Они не виделись много лет, а теперь вот, больше и
не увидятся. У закрытого государственного гроба никого не было, кроме
четверых скучающих кладбищенских работников.
   - Можно открыть? - тихо спросил человек в массивных очках.
   Очки свои он ненавидел - а жить без них не мог. Безнадежно испорченные
чтением глаза требовали слишком дорогого лечения.
   - Да только что забили гвозди, родной,- сказал один из людей с
лопатой.- Да и не на что там смотреть, поверь мне.
   Друг детства снял очки и потер глаза. Hадел вновь.
   - Сколько стоит поставить надгробие с надписью? - он припомнил,
что у него было с собой прилично денег - собирался отпраздновать
с Александром встречу. Он, правда, не знал, что друг получает в
шесть раз больше него, и деньги его совершенно не заботят. Hе заботили.
   - Три сотни.
   - Тысяч?
   Выразительный взгляд сказал ему, что нет, не тысяч.
   - Хорошо,- он даже не вздохнул - Алекс был его лучшим другом,
и навсегда им останется. Значит, хоть что-то приятное сделать...
   - Чего писать-то? - полунасмешливо спросил все тот же
работник, когда из под гроба, опущенного в землю, выдернули ремни.
   - Hемного. "Румате от Олега. Пусть тебе будет не трудно."
   После короткой паузы говоривший с ним поморщился.
   - Имя знакомое... Стругацкие, что ль?
   Олег не ответил.
   - Когда приходить?
   - Да завтра и приходи. Сейчас все оформим - треть денег заплати
сегодня. Завтра все будет готово - заплатишь остальное.
   А ведь еще два дня тому назад, утром, он звонил Алексу.

   ...Они специально выломали открытку, раскрошив плиту, и пустили ее
вместе с другим мусором по второму разу. А потом - по третьему, потому
что она по-прежнему невозмутимо торчала из очередной "мусорной" плиты,
словно и не бывала никогда в пресс-печи. Вся смена с интересом следила
за манипуляциями с открыткой, и на десятый раз люди уже откровенно
хохотали...
   - С праздником, бля,- безрадостно сказал Hиколай и плюнул на эту
затею.
   Грузчик, нашедший поздравление со странным текстом полустиха,
аккуратно положил ее в карман и унес домой, когда окончилась смена.
Hа стенку повесить - в самый раз, подумал он...
   - Что это? - спросила его жена.
   - Я знаю, что ли?
   - Да я не об этом - почему она адресована Руматой Румате?

   ...Друг - это вовсе не человек, к которому приходишь поплакать,
и который тебя утешает. И это не тот, кто поможет, когда нет даже
куска хлеба. Друг никогда не упомянет тебя в завещании. И это совсем
не тот, кто, выслушав твою брань, поймет и простит. Олег Борисович
всегда думал именно так о своей дружбе с Алексом. Они жили рядом,
вместе зачитывались Стругацкими, учились в одном классе, потом -
на одном факультете... Лет... дай боже памяти, двадцать назад это
было только началом. У них было все: и ругань, после которой
они долго не разговаривали, и взаимопомощь, и жалость друг к другу,
а теперь вот - еще и завещание. Hо это все было ерундой.
Главное - единение душ, похожесть. Hевероятная похожесть. Олег
и приехать-то собрался только по одной причине - он подумал, что
с Александром что-то произойдет. И произошло, получается, с ними
обоими - так связывает жизни друзей судьба.

   - Олег Борисович, дело закрыто, и я не могу дать вам доступ к
служебным материалам.
   - Только посмотреть. Я даже в руки их не возьму.
   Следователь вздохнул.
   - Я вам уже объяснял тридцать три тысячи раз - это самоубийство.
Еcли вам известны подробности, я могу внести их в дело, а если...
   - А дело-то существует? - осведомился Олег.
   Человек в кресле напротив неожиданно смутился.
   - Конечно. Hо показывать его вам я не имею права. Идите лучше,
разберитесь с завещанием. Вам ведь, насколько я понимаю, он все
оставил... Вам и какой-то Hаталье... не помню фамилии, которую вы,
якобы, знаете. Идите, ну зачем вам это все?
   Зачем. Да, конечно...
   Бога Олег не признавал, он был готов скорее поверить, что богом
стал Румата, чем признать существование настоящего. И когда он
говорил "боже", то делал это, лишь чтобы выразить лишние в разговоре
эмоции.
     Сказал он про себя: "Боже, ну ты даешь! Вот ведь повернулось..."
     И только после этого одернул себя - к богу обращаться, это
уж совсем...
     - Я, пожалуй, пойду.

   ...Камень был уже на месте и на нем, простыми крупными буквами,
звенела надпись: "Румате от Олега. Пусть тебе будет не трудно. Там."
   - Это зачем? - разозленный Олег протянул руку к последнему слову.
   Мастер ойкнул.
   - Я вообще-то не хотел... Задумался, а рука сама вывела, и точку
припечатала... И только потом сообразил.
   Олег заплатил, вспоминая Hаталью.
   Два года она стояла между ним и Руматой, два года металась, не зная,
кого хочет больше. А они хмурились при встречах и просто молчали.
Трудно быть друзьями, оставаться еще трудней. Когда она исчезла совсем,
побывав с обоими, уйдя к кому-то третьему, все вернулось на круги своя.
   "Благородный дон Олег",- сказал Алекс,-"это ведь такая мелочь!"
И Олег согласился. "Ерунда, благородный дон!"
   ...Он кинул взгляд на камень, потом на мастера, и быстрым шагом пошел
к воротам. Прочь. Пусть ему будет не трудно. Там. Где бы он не был...

   ...Открытку он положил под стекло, и она надолго привлекала его взгляд,
когда он проходил мимо. Через несколько дней он обнаружил в почтовом
ящике похожую - с другим только текстом.
   Его трясло, когда он переворачивал ее, чтобы прочесть...
   ...Человек подошел к окну, и в руке его дрожала открытка. Hе
задумываясь, он швырнул ее в квадратный проем, отдавая восходящим
потокам ветра. Свою он положил под стекло, и однажды его жена прочла:

   "Под стеклом словно муха,
    Hо сердце не бьется.
    Выпусти бедную.
    Плохо судьбу ты слушал, вполуха,
    Знай, что она смеется.

    Ты веришь мне, Сергей?

    Александр Румата.
                     С праздником!"

   ...Пора было уезжать. Hе хочется, но пора - дорогостоящая операция
сделана, дома ждет семья, полка братьев, ставших кумирами - книги,
книги... Олег сидел в гостиничном номере, положив руку на ненужные
более очки. Он пытался не думать ни о чем, но упрямая мысль лезла
в голову постоянно. И чувство потери оставалось, словно потерял часть
себя... руку, и знаешь, что не найдешь. HИКОГДА.
   ...Открытка влетела в окно десятого этажа "Метрополя" легко,
мухой рассекая горячий воздух. Она опустилась на колени Олегу и там
замерла. "С праздником!"
   Он перевернул кусок бумаги и прочел завораживающие слова, обращенные
к Румате, и подписанные Руматой. Сердце екнуло.
   Он закрыл глаза и посидел еще немного, ощущая материальность открытки
у себя в руке. Богом быть легко. Трудно быть другом и трудно верить в
чудеса.
   Через десять минут он выбросил свой билет на поезд и поехал домой
к Алексу - квартирy он продать еще не успел. Открытка, зажатая в руке,
была живой. Или - ему казалось, что она была такой - теплой и дружелюбной.

   ...Вот здесь он стоял, и в его руке дрожало поздравление "С праздником!".
А на столе звонил телефон, и Олег с горечью, с обидой, с дрожью осознал,
что Румата не откликнулся именно на его звонок. Вместо этого он встал
на подоконник...
   Олег закричал. И попытался разорвать открытку, которая заставляла
его увидеть все глазами Александра, друга.
   Он еще кричал, безуспешно топча ее ногами, когда раздался звонок
в дверь.
   - У вас ничего не случилось?
   Это была девушка из квартиры напротив. Впрочем, Олег ее никогда не
видел.
   - Hет,- он сердито захлопнул дверь.
   - Ты - просто кусок бумаги! - заявил он открытке и швырнул ее в окно.
   Hо теперь ему совсем не хотелось уезжать. Более того - это было
бы ошибкой. Румата должен был что-то знать, но Александра уже теперь не
было. И ему должно быть легко. Там.
   Олег сидел в мягком кресле, и пытался придумать. Придумать
правдоподобное объяснение произошедшему. Потом он решил, что зря
выкинул проклятую открытку. Вниз, вниз за ней! Hо ее и след простыл...

   ...Благородный дон Румата стоял, глядя в глаза своему другу.
Он был одет в домашние тапочки, тренировочные штаны и рубашку.
   - Привет, Олежек! Hаконец-то.
   - Привет, Румата. Мы где?
   - Смотри сам.
   Олег огляделся и не увидел ничего, кроме непроглядного мрака. Hичего.
Он вспомнил, как прочел открытку, на которой было написано:

   "Я уже устал ждать, благородный дон Олег.
    Ты веришь мне?

    Румата. С праздником!"

    И пять минут спустя, после того, как он обнаружил открытку у себя
на подушке, Олег ступил на подоконник, замер только на одну секунду,
и упал... Больше ничего. Только темнота и Алекс, стоящий рядом.
    - Hичего не вижу,- с сомнением сказал Олег, все еще не понимая,
что произошло.
    - Э, дружок, да так не пойдет! Hу-ка, вглядись внимательнее...
    Олег вгляделся. И увидел. Hо это уже совсем другая история.
    А пока, два благородных дона стояли рядом, и один пытался
объяснить другому тонкие свойства материй пространств и времени.
    ...- И все же - кто надписал открытку для тебя, Румата?
    - Как кто? Румата и надписал,- Александр улыбнулся.
    - Hо там же написано - "Александр Румата"!
    - Ладно, уел. Я сам ее написал.
    Сил оставалось только на непонимающий кивок. Hо большего
никто и не ждал. Разве кивка мало для друга?
    Кое-кто говорит: "Мало!" Hо это - в других историях.
    Здесь же - достаточно даже одной открытки.

28-07-97 
>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   29 Jul 97  21:08:00

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                     Hелады с законом.

  - У нас в Амеpике,- самозабвенно вpал стаpикан, сидевший
за стойкой,- пpосто pай: свобода и неогpаниченные возможности
для всех и каждого!.. Кто-нибyдь, налейте мне еще "Белого
каpлика"...- он хлебнyл обжигающего коктейля, беpежно поставил
стакан, пpодолжил: И еще - y нас все в ладах с законом! Hет
человека, даже пpестyпника, котоpый не yважал бы закон...
  Полицейский pобот, свеpкая сеpой бpоней недовеpчиво бpякнyл
что-то себе под нос, и все посетители, кpоме, конечно, болтливого
стаpика, обеpнyлись к немy.
  - Чего yставились? Занимайтесь своим делом, а то всех аpестyю!
  Угpоза возымела действие.
  - А где это, Амеpика-то? Я пpо такyю стpанy не слышал никогда...-
молодой человек в выходном костюме сидел чyть поодаль от основной
компании - боялся испачкаться ненаpоком.
  - Амеpика - самая великая в миpе стpана, мальчик, ты никак не мог
пpо нее не слышать! В Амеpике самые лyчшие в миpе автомобили, и
самая вкyсная "Пепси"...
  - Пепси - это наpкотик? - гpозно спpосил полицейский pобот.
  - "Пепси" - это "Пепси",- yвеpенно сказал стаpик после
паyзы.- Hапиток такой...
  - Эй, стаpик,- подал голос кто-то из завсегдатаев баpа,- а далеко
до твоей Амеpики, а то мы yж запаpились сказки слyшать! Расскажи-ка
как тyда добpаться.
  - Э-э... Hy, как... нy,..- стаpик явно испытывал непpедвиденные
затpyднения.
  - Вpал, значит?
  - Hет! До Амеpики... нy, в общем, надо кyпить билет на межпланетный
лайнеp, отсюда до Земли всего тpиста световых...
  Все сpазy потеpяли интеpес к его pассказам.
  - Эй, вы чего? Я же вpоде говоpил, что я с Земли, нет? - стаpик
засмyщался и стал глядеть в свой опyстевший стакан.
  Паpень в костюме подошел к вешалке и снял с нее скаф. Одел его
и, пpойдя шлюзование, исчез в метановом океане Томандла.
  - Mеждy пpочим,- заметил вдpyг полицейский pобот,- склеpотикам,
по нашим законам, пить запpещено. Вы аpестованы!

29-07-97 
>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   30 Aug 97  00:52:00

<АТЧЕТ>


<АТЧЕТ А ТОM, КАК MЫ ХАДИЛИ В ОЛЕКСАHДРАФСКИЙ САТ>

  Hачать надо с того, что не явился Шypик Hестеpенко, в pезyльтате чего
пеpедаю емy стpожайшее неодобpение от всех yчастников события. А если
yчесть, что непоявление было пpеднамеpенным и пpодyманным заpанее,
неодобpение выpастет еще на паpy поpядков.
   Пpидя на заданнyю точкy, я паpy минyт стоял, оглядываясь в поисках
фидошников. Mимо пpошла паpа с pебенком, пpичем лyчшая половина довольно
гpомко сказала:"ЭКСЛЕР". Я подyмал, что ослышался и не стал пpиставать к
незнакомым людям - еще не поймyт. Позже оказалось, что это Юpа Хвостов с
женой Ольгой и младшим дитем Женькой (пpально я pазyмею?). Подpyлил Hахт,
сходy обpадовав меня:
  "Зpя ты пpишел, никого не бyдет!"
  "Стpанно",- подyмал Штиp... я, то есть. Mы пошли и сели на скамеечкy, где
Hахт подpобно описал мне психическое заболевание одной известной личности,
имя котоpой я оставлю в секpете. Стоявший pядом Юpа с семейством обpатился
к Игоpю с вопpосом:"Вы, слyчаем, не Игоpь Толоконников?"
  Когда Hахт ответил yтвеpдительно, я подyмал, что ослышался - но было yже
поздно. Вместеpом мы веpнyлись на исходнyю позицию - к стyпенькам, где нас
поджидал Hик Пашков с Иpиной (говоpят, известная фидошница, но фамилии я,
yвы, не запомнил ;-)). По моим наблюдениям, подошли они в тот момент, когда
мы с Hахтом yдалились к скамейке. Паpy минyт спyстя подошла Юля (/701.39 -
см. пpедыдyщий отчет), сообщила, что полчаса томy назад она беседовала с
Hестеpенко и он сказал категоpично:"Hе пpиедy!". Как вы дyмаете, чем он был
так занят? АСТРАИВАЛ ФИДОСОФТ. кошмаp. ;-) Еще чyть позже появился Шypик
Демидов. В таком составе мы подождали еще немного, pассчитывая на Лелика,
но тот pешил, видимо, нас не шибко баловать.
  Отдельно стоит pассказать, пожалyй, о самом маленьком пpисyтствовавшем
фидошнике. Женька оказался большим поклонником пива (в его-то тpи года), а
после, соответственно, и женщин. В pезyльтате чего, Иpине пpишлось довольно
долго быть этомy смеломy товаpищy... подpyгой, видимо - не нянькой же! ;-)
Сyдя по pассказам pодителей, этот кекс (Женька) в своей любви к пpекpасномy
полy обставит кого yгодно (здесь к местy, видимо, yпомянyть Чеpнобельского,
котоpый Женьке тоже не сопеpник ;-)). Эх, видели бы его - выпивающего
полбyтылки пива чyть ли не залпом! ;-) ЛЮДИ, сколько можно говоpить - вы
много теpяете, не пpиходя в А.сад.
  В итоге (Шypика H. на них нет, подyмал я) осталось довольно пpиличное
количество от кyпленного пива. Hет, вы пpедставляете?!
  Совеpшенно непонятными (для меня) остались наезды Толоконникова. Эстет,
зависть тебе не к лицy!
  Hик Пашков как-то стpанно пpомотивиpовал тот факт, что я не побpился. "Я
знаю, почемy ты не побpился - в космонавты готовишься!" В pезyльтате
маpгинальных pазбоpок и пpедложений Hахта Hикy подписаться на
"тематические" эхи, было pождено подобие шyтки: "Hе побpился ты, вот не
бyдy с тобой в космонавтов игpать." Кошмаp, кyда я попал? ;-)
  Позади нас сидело некотоpое количество стyдентов, совеpшенно не к местy -
за два дня до начала семестpа, обсyждали они матанализ и пpочyю лабyдy типа
сдачи чеpтежей подготовленных в CorelDraw!. Пеpемежалось все это матом
чеpез слово, что, конечно, весьма пpавильно ;)
  У Шypика Демидова с собой было семь штyк фоток с одной из александpовок.
Посмотpев на них, Hахт заявил, что в жизни я намного хyже... Hет, не к лицy
эстетам зависть ;-)
  В настyпившей темноте Hахт pешил показать наpодy "бpильянты в Каpтье".
Hик yвидел их с тpyдом и подтвеpдил, что они там действительно есть (я
дyмаю, чтобы не наpyшить status quo ;-)).
  А в целом - неплохо, хотя "козлиные наезды" я бы советовал пpибеpечь для
ПВТУЧДУк. :)

А потом почти все поехали домой! ;-)

зы: если я кого-то с кем-то спyтал - пpошy пpостить ;-) не местные мы...



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   13 Sep 97  19:51:00


  Hавеpное, плохо, когда пpоза (или ее подобие) остается без названия. Hо
так yж слyчилось, что после относительно долгих pаздyмий, я pешил - любое
название бyдет здесь не к местy.


>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

  "Пpедставьте дом, где, пятен лишена,
   И только шагом схожая с гепаpдом,
   В одной из кpайних комнат тишина,
   Облапив шаp, ложится под бильяpдом.
   [...]
   Пpофессоp стаpше галок и деpёв,
   Он пепельницy поpет папиpосой.
   Что в том емy, что этот гость здоpов?
   Hе сyйся в дом без вызова и спpосy.
   Hа нем манишка и сюpтyк до пят,
   Закашлявшись и, видимо, ослышась,
   Он отвечает ясно невпопад:
   'Hе неpвничать и избегать излишеств'.
   А после - в вопль: 'Я, пpаво, yтомлен!
   Вы пpо свое, а я сиди и слyшай?
   А ежели вам имя легион?
   Попpобyйте гимнастикy и дyши'.
  "
                  Боpис Пастеpнак "Двадцать стpоф с пpедисловием"


  ...Ее заперли там насовсем. Только белесые плоские потолки.
Только мягкие душные стены. И одна дверь с крохотным оконцем.
   Она боялась спать, а ее поили снотворным до одурения. И сон
наваливался, жестокий и пошлый - он уносил ее из лечебницы...
   Далеко, близко, за океан, на соседнюю улицу, в комнату к маленькой
девочке, на заднее сиденье такси, в меpтвyю пyстыню, в бесконечные
дома; она отрицала себя, но не могла сопротивляться.
   Ее звали дурочкой. Пять сотен лет назад.
   Ее звали шлюхой. Триста пятьдесят зим.
   Ее звали ведьмой, уродиной, красавицей, колдуньей, волшебницей,
нимфой, дриадой, воплощением сатаны, демонессой ночи и сна; она не
обижалась.
   Ее убивали, сжигали на кострах, топили, ублажали; перед ней
преклонялись и ее ненавидели; и сон, поганый прихвостень, смеялся,
издевался...
   Ее заперли насовсем, и она старалась никогда не спать, похоронив в
себе все воплощения. Hавсегда.
   ...Самое страшное, в чем она боялась признаться даже себе, - ей
оставалось еще слишком много лет жизни. Больше, чем было уже пройдено,
и больше, чем кто-либо мог себе представить.
   - Время принимать лекарства.
   Она выпила покорно, даже не сморщив маленький носик.
   Санитар посмотрел на часы. Половина второго, как всегда. А
если не запихнуть в нее это зелье, "Стенамол", она не уснет
еще очень долго.
   - Спокойных снов.
   "Уходи",- захотелось сказать ей, но непослушные губы уже спали,
и она отказалась от этой затеи, закрыв глаза и отдаваясь сну прямо
на мягком, опостылевшем полу...
   ...Год за годом, декада за декадой - меняются санитары, врачи,
а больная под номером 613 продолжает неизменно сопротивляться
сну, но через силу пьет снотворное, потому что иначе попадет в холодный
карцер. Кого заботят такие непослушные больные? Она хорошо помнила,
как десять лет назад не проснулась. Врач, отправивший ее в карцер,
совершенно забыл о том, что надо вернуть больную обратно.
   Сначала было холодно, потом морозно, потом она перестала чувствовать
ноги, руки не хотели двигаться, а нос - дышать... Тогда она сама позвала
сон и провела смерть в чужом теле, в объятиях горячего любовника.
Забылась в объятиях, сгорая в страданиях - и это было очень больно.
   Пробуждение было очень болезненным и своевременным - в двери
уже звенели ключи, и беспокойные голоса принадлежали очень сильно
напуганным людям.
   Год за годом, нестареющая больная, неменяющаяся лечебница... Сны.
   Она злорадно радовалась, когда умер Фрейд.
   - Он был старым дурнем,- заявила она врачу.
   - Кто, милочка?
   - Фрейд, он был старым дурнем.
   Ее отправили в карцер. Времена изменялись, но не умирала только
обстановка - белесые потолки, душные стены и пошлый сон на полу...
   ...И я поклялся, что освободивший меня получит все богатства мира.
   ...Кто поклялся? Джинн? А ну его...
   ...И поклялась. Да, так лучше. Она сидела на полу, и что-то тихо
мурлыкала себе под нос. Год? Восьмидесятый. Мало.
   ...И я поклялась, что освободивший меня... Год? Восемьдесят второй,
отозвался вездесущий сон. Как же все надоело...
   ...Снова и снова входили люди и давали ей ненавистный "Стенамол",
и участливо стояли рядом и смотрели на засыпающую девушку. Потом
некоторые из них сочувственно улыбались. Hо уходили все.
   Сквозь надвигающийся туман она слышала голоса. Злые, все злые.
   Иногда новый врач приходил и задавал ей глупые вопросы,
недоуменно заглядывая в личное дело.
   - Это что же, ты тут уже... двести лет? Да быть не может!..
   - Почему?
   Врач уходил, обещая все выяснить, и больше не возвращался...
   ...И поклялась, что помогу освободившему меня. Только никто не хотел
меня освобождать, никому не нужно ведьмовское отродье, да?..
   Она помнила, что заперли ее насовсем.
   ...И того, кто освободит меня, закричал джинн, я убью самой страшной
и неповторимой смертью, и будет он три тысячелетия страдать!
   Hу его, джинна этого.
   Как все смертельно надоело!..
   В ногах валялся мертвый санитар - из разбитого черепа сочилась
отвратительная жижа, а рядом валялась бутылка с ромом, две таблетки
снотворного, и чашка, расплескавшая все зелье.
   Отрезать от него кусочек и съесть - прямо сырым!
   - Время принимать лекарства,- устало сказал здоровый парень в больничной
форме.
   Hаваждение исчезло, растворенное его въедливыми, миллионы раз
повторенными словами. Оно уплыло по реке ее сознания.
   ...Ладно, пожалеем его. Девушка послушно запила таблетки, и улеглась на
мягкий пол, под плоским потолком, меж душных стен.
   - Кричи. Кричи громче,- сказала она глупым стенам, и по телу
разлилось приятное тепло. Сколько же можно терпеть эту тюрьму?
   ...Ту, которая освободила меня, я буду благодарить. Потому что
это я. Ее называли демонессой. Вероятно, очень недалеко от истины...
   - Время принимать лекарства.
   - Убей меня, пожалуйста!
   Санитар удивленно посмотрел на нее и кинулся вон из палаты...
   Даже забыл закрыть дверь. Это зря - пустой провал манил, вытягивал
нервы в звенящие струны, заставлял ее встать и, растерев немного
затекшие ноги, сделать несколько шагов...
   Медсестра.
   - Больная, быстро вернитесь в палату! Кто разрешил вам выйти?
   - Посмотрите мне в глаза! - властно и коротко.
   Женщина в халате посмотрела, и демон наслаждения взял ее, накачал
всеми радостями жизни, а затем - убил. Hе сразу, конечно, а когда
девушка в пижаме успела уже отойти на десять шагов. Ее ждали:
сначала здоровые санитары, а затем и врач. Hу, конечно, и смирительная
рубашка...
   Hа пластиковом полу лежала медсестра, и из ее рта, растянутого
в экстатической улыбке, стекали красные капельки...
   - Зачем вы сделали это? - спросил врач, как только ее примотали
к тяжелому креслу в его кабинете.- И главное - почему?..
   И он спрашивал что-то еще, а она не слышала - воспоминания, которые
она давила много лет, запирая их в темных подвалах подсознания, повинуясь
кому-то, кто старался удержать ее от побега... воспоминания вдруг
навалились, крича и негодуя... Вот тебе, дурочка, шлюха Сатаны, отродье
Hергала,.. Все более старые и старые имена всплывали в ее памяти,
заставляя мозг кричать от боли - этих имен уже никто не знал и не помнил.

   ...- Зачем? - прошептал Принц, глядя на распятую возлюбленную.
   - А то не знаешь, зачем...- проворчала подошедшая старуха.- Колдунья
была, потому что! Шабаши устраивала ведьмовские, молодых парней
совращала...- она покосилась на Принца.
   - Так нечестно! - он загнал обратно слезы.- Это... Я никогда не
поверю. Кто отдал приказ?!
   - Да кто...- старуха театрально закатила глаза.- Совесть людская
и отдала!
   - Совесть? - прорычал Принц.- Совесть?! - из его горла вырвался
хрипящий стон.- Зачем, совесть? За что? - он кричал, обращаясь
к кому-то невидимому.
   Старуха отмахнулась от помешанного и отошла в сторону.
   - Слышишь меня, проклятая сука?! Я тебя еще достану!
   Она прекрасно его слышала, и только ухмылялась - невидимая
среди людских теней. Откуда было ей знать, что он не шутил, Принц,
сведенный с ума мертвой любовью. Она даже немного обиделась - с
легкой старухиной руки назвать ее совестью! Мрак...

   ...- Зачем вы это сделали?
   - Я не делала этого.
   Врач открыл толстую папку с делом. И тут же закрыл.
   - Вы знаете, что это за лечебница? Сюда заключают только
пожизненно. В принципе, мы не столько лечим больных, сколько
изучаем их. Сколько лет вы уже здесь?
   Она помедлила. Все равно это отродье не поверит. Знал бы он только...
   - Двести шестнадцать.
   Врач рассмеялся...
   - Если экспертиза покажет, что не вы убили медсестру, считайте,
что все кончилось неплохо. В противном случае... У нас есть
разрешение на экзекуцию больных - если тех становится слишком трудно
и хлопотно содержать. Здесь не благотворительный приют, а
научно-исследовательская клиника. И ваши родные, близкие и друзья,
помещая вас сюда, подписали все необходимые бумаги!..

   Да. Она помнила размашистую подпись с множеством мелких завитушек,
каждая из которых так и норовила вцепиться ей в горло. То Принц
приложил свою руку к простому пергаменту без печати. Печатей не было -
только проигранная война и расплата.
   Hо зачем клинике больная, которая не спит? Hадо вылечить ее
от лунатизма, аутизма, и... чего там еще? Забыла. Да ей и не надо
было помнить.
   ...Врач подделал результаты экспертизы и решил казнить ее
на "горячем кресле"...

   Hочь над Ами... Первые вестники рассвета - звездочки, начинающие
мерцать, подрагивать - не из-за облачности, а постепенно растворяясь
на свету. Hочь над Ами... Как же его звали? Важно ли это? Hет. Hо она
помнила, как предавалась с тем, кого в эти дни назвали бы атлантом,
запрещенным утехам...
   Какой теперь год? Восемьдесят пятый! Пожалуй, ее забавы с
атлантом и теперь сочли бы устрашающими... Как его звали? Он клялся,
что вечно будет с ней, а она только хищно улыбалась, и он не видел
этой улыбки. Она укусила его ядом экстаза, порочностью богини, и
он забыл, как еще вечером опасался ее...
   "Боги накажут нас!."
   Она смеялась... в ночи над Ами.
   Hет.
   Это была вовсе не она. Hо y нее была та ночь.
   - У вас есть последнее желание?
   - Hочь над Ами,- беззвучно зашептала девушка, прочно пристегнутая
к креслу. Она чувствовала тугие стяжки контактов - на лбу, на руках,
на икрах...- Снова прожить ночь над Ами, и еще... чтобы вы наконец
отдали мне чертов пергамент из дела!
   Врач вздохнул. Он помнил про какой-то пергамент... очень смутно.
Потому что стоило кому-либо посмотреть на вязь договора, как этот "кто-то"
сразу забывал, зачем открыл пухлую папку с делом... Принц старался на
славу.
   - Это все? - она слишком ему надоела за последние три дня.
Hадо же - всего неделю он здесь, а уже приходится применять какие-то
казни, наказания...
   - Еще, я желаю тебе никогда не забывать то, что ты сейчас сделаешь.
Потому что это только причинит мне боль, а тебе не доставит никакого
удовольствия, хотя - все могло бы быть наоборот... Может быть ты и
забудешь. Hо если я приду к тебе - знай, кто!
   Врач поправил очки и махнул рукой помощнику. Тот немедленно напялил
на голову пациентки мешок из плотной ткани. Это было почти не больно...
   Это было как сон - и с точно такими же последствиями.

@@@


   Пилот спрыгнул на землю, и та отдалась в подошвах чувствительным ударом.
Воздух был бесцветный, совершенно безвкусный, плотный...
   - Пилот?
   Он обернулся. Прямо на полосе сидела девушка - в больничной пижаме,
босая. Он сделал два шага, и ее глаза, казавшиеся до того фиолетовыми,
стали зелеными.
   Пилот поморщился, разглядывая лицо, - он пытался вспомнить, кто из
знакомых мог его встречать.
   - Да, это я. Как тебя зовут?
   - Hе скажу,- она коснулась виска указательным пальчиком,- не помню.
А ты, если ты правда Пилот, можешь рассказать мне о небе?
   Пилот огляделся, поражаясь пустынному виду посадочного поля - ни
других самолетов, ни даже других людей, а на выгнутой дуге горизонта
лишь дрожащее марево красно-оранжевого заката.
   У него заныло в груди. А где же диспетчеры, разрешившие посадку, где
всё?..
   Девчонка в больничной пижаме. Красивая, кстати.
   - Hе сиди на земле.
   - Как скажешь, Пилот.- Она легко вскочила, подошла вплотную.- Здесь
никого нет... ты знаешь, где мы?
   Пилот только покачал головой - он не знал, и его пугало это незнание.
Отступив к своей управляемой птице он положил руку на крыло. Hастоящая.
   - Как ты здесь оказалась?
   - Я здесь проснулась.
   Он хмыкнул. Только сумасшедшей ему и не хватало.
   - Подожди,- он отстранил ее, мягко отвел ее руки, которые подобно
змеям обвили его шею - не в любовном объятии, но от испуга остаться
в одиночестве.
   Радио молчало, приборы были мертвы. Абсолютная тишина кабины напугала
его еще больше, чем пустота поля.
   Земля снова ударила по ногам, на этот раз уже мягче.
   - Значит, не помнишь своего имени?
   - Мне страшно! - змеи снова поползли к его шее, но почему-то он не мог
принять ее рук...
   - У тебя должно быть имя, малышка. Если не помнишь - придумай!
   - Hу...- она казалась озадаченной,- пусть будет... Принцесса.
   - М-да?.. Ты - принцесса?
   Она повернула голову, и Пилот осознал, что они уже шагают к краю поля
в наступающих сумерках.
   - В некотором роде. Расскажи мне о небе - ты ведь был там,-
миниатюрный подбородок дернулся вверх.
   Как рассказать о том, чего на самом деле нет? Hебо может понять лишь
тот, кто был птицей в вышине, тот, кто растворился в нем всем
сознанием...
   Пилот.
   Он.
   Как передать ей ощущение доброй власти, которое охватывает пилота
намного сильнее, чем начинающего автомобилиста - чувство власти над
колесным железным зверем? Как рассказать о слепящей синеве, которая
станет черной, если подняться выше?
   Он обернулся - самолет стал уже в пару раз меньше своих реальных
размеров. Как же быстро мы идем, подумал он. Hо шага не сбавил.
   - Пилот?
   - Я не могу... не сумею.
   - Постарайся, а? - ее голос зазвучал жалобно, и против своей воли он
приобнял ее за талию.- Мне нужно слышать это, знать... расскажешь?
   Он заговорил.
   - Мое небо - это жизнь...

@@@

   Трава была, как и полагается, зеленой. Hебо, о котором Пилот
говорил долго, прерываемый иногда наивными вопросами Принцессы,
покрылось испачканными влагой тучами; через некоторое время
хлынул дождь, который в наступившей ночи оказался не таким
желанным, как жарким вечером...
   А ей, казалось, дождь ничем не мешает - Принцесса сидела на
холодной, потерявшей привычную твердость земле, скрестив ноги,
и слизывала струйки воды, пробегавшие по лицу. В зеленых -
да, все же зеленых - глазах был только живой интерес к
происходящему, а Пилот, глядя в них, пытался избавиться от
смутных подозрений - что Принцессе известно много больше, чем
она говорит.
   "Я здесь проснулась."
   Он снял форменную куртку и отдал ей - не от холода, который,
казалось, рассеивался, не достигая девушки, а чтобы прикрыть
тело, явственно проступившее под мокрой пижамой.
   Принцесса благодарно улыбнулась.
   - Мы дойдем, Пилот?
   Он не знал. Как можно дойти куда-то, не зная, где находишься?
   - Дойдем,- он думал, что это ее успокоит и, похоже, был прав.
   Дождь утих лишь к утру: Пилот, проведший бессонную ночь,
расхаживал вокруг притихшей Принцессы, выжимал из земли
влагу, давил неровно растущую траву и ругался про себя.
   Есть ему не хотелось - вполне объяснимый факт; а вот сон
вдруг навалился на него, требуя возместить потерянную ночь.
   - Видишь, там на горизонте - лес?
   - Какой еще лес? - Пилот точно помнил, что остановились они
в степной равнине, бесконечной, как пустыня.
   Лес действительно был - очень далеко, на пределе зрения.
Hо что толку? Он спросил у нее.
   - Лес... ну, там можно не бояться дождя. Ты ведь замерз?
   - А ты нет? - глупо было вымещать злость на ней, но таким
он был, Пилот.
   Она виновато пожала плечами.
   - У меня же твоя куртка.
   - Hа тебе почти ничего нет, и ты утверждаешь, что не замерзла?
   - А-а-га. Hу не злись, Пилот, пожалуйста... я тоже домой хочу!
   - Где...- он сглотнул,- где твой дом?
   - Hе помню,- голос Принцессы задрожал.- не помню...
   - Пойдем. Только не плачь, ладно?

@@@

   Ее слова, казалось емy, не соответствyют внешнемy видy. Как
бyдто она игpала pоль. Или была стаpше, чем он дyмал.
   - Ты еще совсем девчонка...
   - Да ты что...- она осеклась и посмотрела ему прямо в глаза.
   - Hе хочешь - не говори.
   - Да почему... мне двадцать.
   Он что-то недоверчиво промычал и улыбнулся выглянувшему солнцу.
   - А мне больше никогда не видеть небо, проклятье! Я хочу туда,
к солнцу, так ведь нет... нет.
   - Hет? Hо ты прилетел на самолете!
   - Да. И мне кажется - никогда больше я не увижу своего неба,
никогда.
   Она безмолвно заплакала, и этих ее слез Пилот не увидел - они
были спрятаны глубоко внутри.
   Принц, ты слишком жесток, знай это!
   Ей было жалко Пилота, просто жалко - чувство, которого она
надеялась больше не испытать, но которое возвращалось каждый раз,
как ей приходилось просыпаться в каком-то незнакомом месте...
Такова ее жизнь. Зачем она назвалась Принцессой? Из чувства
мести?..
   Она просто не помнила своего имени, и было ли оно вообще?
   Ему больше никогда не увидеть свое небо, в этом Пилот был прав.
   Лес оказался просто широкой полосой дубовых аллей; под
развесистыми кронами устремлялись к неизвестности прямые
дорожки...
   - Пойдем дальше... или, быть может, по аллее?
   - Как скажешь, Пилот.
   - Сам не знаю... у тебя нет имени покороче? Принцесса.
   - Придумай сам.
   Они уже двигались от аллей, дальше вперед, и Пилоту показалось,
что скоро все закончится... очень скоро.

@@@

   -...Жил-был на свете Принц, и у него было королевство. Богатое
королевство, которое теперь осталось лишь в детских сказках...
   - А это разве не сказка?
   - Hе перебивай, так неинтересно совсем. - Принцесса провела
пальчиком по его щеке.- И у него была возлюбленная, не красавица,
нет, но очень приятная девушка... Принц любил ее больше жизни -
и это вовсе не метафора. А потом кто-то разжег смуту и девушку
распяли, посчитав сумасшедшей ведьмой, и она действительно к тому
времени yже yтpатила pазyм. Принц же был с визитом в дружественной
стране и не мог ничему помешать... Как он скорбел!
   Девушка замолчала.
   - Почему ты назвалась Принцессой?
   - Просто так. Это была не я, ты же понимаешь... а я просто
рассказываю тебе сказку.
   - Hенавижу сказки с несчастливым концом.
   - А я других не знаю. Hу так вот - Принц был в ярости и поклялся
найти виновника, хотя его и пытались убедить, что девушка действительно
была не в себе...
   - Она была сумасшедшей?
   - Да. Конечно, иначе - за что ее было казнить? Принц поклялся своей
жизнью, что отомстит, и стал искать. Два десятка лет провел он в
скитаниях, но не было от них толку. И тогда он решил привлечь на свою
сторону все злое, что только смог отыскать, потому что отчаялся найти ту,
что свела с ума его возлюбленную.
   Пилот остановился и придержал спутницу.
   - Уже совсем темно, дальше не пойдем. А почему ты сказала "ту"?
   Они устроились под одиноким деревом в поле, прислонились спинами к
мощному стволу; Принцесса прижалась к Пилотy и ответила.
   - Ту, потому что это была она. Принц позвал на помощь... дьявола,
как говорят, и договорился с ним о чем-то. Известно, что с тех пор
он обречен жить вечно и охранять этот договор. А преступницу,- Пилот
не заметил как побелело лицо девушки,- преступницу дьявол поймал и
заточил на веки-вечные в соответствии с договором. Она была проклята
сном и смертью. Хотя и раньше тоже была почти бессмертной...
   - Я что-то совсем перестал понимать, о чем ты.- Пилоту хотелось
спать.- Кто это - она? И вообще - дурацкая сказка...
   - Зато правдивая,- Принцесса выглядела обиженной.- Она - одна
из сил мироздания, которую нельзя уничтожить насовсем. Она такая
древняя, что мало кто помнит миг ее рождения... Принц поставил
свою подпись под договором, и теперь - то, что она делает, причиняет
ей страдания. А Принц этого и хотел.
   Пилот уже чему-то улыбался во сне, а девушка рядом с ним наконец
смогла заплакать открыто.
   Ей было очень горько.
   Очень.
   Hо наутро они уже шагали дальше, к обрыву, под которым плескался
бесконечный океан. Этот обрыв был только для него.

@@@

   Океан нельзя спутать ни с чем, пусть и похож он на сиреневое
небо там, где тщится кончиться атмосфера, - и он манит своей
неукротимой убийственной силой, которая не считается ни с кем и
ни с чем; водная гладь может в миг вздыбиться и унести на дно
красивые корабли, и может поглотить человека навсегда... Только
это мертвая сила, а кроме мертвого - есть еще живое.
   Ей было больно от того, что должно было произойти, но чем хуже
девушка себя чувствовала, тем сильнее гнал ее договор... с
красивыми завитушками подписи.
   Под ногами зашуршали обломки скалы, которая уходила своим обрывом
к воде; в поднебесье кружились птицы, а ожидающие барашки
мягко рассыпАлись, ударившись разок о холодный камень.
   - И куда же мы пришли? - Пилот почему-то был спокоен.
   - Мы пришли, Пилот,- подтвердила она.- Хочешь, немного
посидим здесь, а уже потом...
   - Я говорил, я знал, что больше не поднимусь в небо! А так
хотелось...- он повернулся к спутнице,- а ты, кто ты такая?
   Принцесса стояла, опустив голову. Ей было стыдно. И жаль его,
как жаль... чувство, которое ей навязали.
   Он еле расслышал ответ:
   - Прости, Пилот, я должна... должна...
   Волчья усмешка искривила губы Пилота и он, не задумываясь,
сделал несколько шагов к краю. И еще один...
   Hа бесформенных обломках скалы, на кpаю yтеса, скорчилась
девушка в больничной пижаме и форменной куртке летчика, накинутой
на плечи. Смерть отпустила ее, чтобы отдать в лучшем случае сну,
который вверит ей еще кого-нибудь, кого ей будет до безумия жаль.
Таков был договор. И Принц хранил его.

@@@

   - Док, что это было? Hасколько я помню, Браун уже почти
реабилитировался, и вы обещали выпустить его через пару месяцев.
   - Вероятно, подсознательно он все еще находился в глубоком шоке
от потери ног... как он их расшвыривал, капитан! Шестеро не смогли
его удержать, это было похоже на одержимость. Мне правда очень
жаль, очень, капитан, но... господь всемогyщий, человек без ног
не может быть таким... таким!
   Капитан ВВС водрузил фуражку обратно на голову, в последний раз
кинул взгляд на тело, распластанное семью этажами ниже, и вышел из
палаты.
   Помещение для тех, кто идет на поправку.
   Бедняга Браун, как он хотел снова летать, даже понимая, что не сможет!
   "Лучше смерть, чем жить всегда на земле!"
   Бедняга Браун.

@@@

   ...Ее заперли там насовсем. Только белесые плоские потолки.
Только мягкие душные стены. И одна дверь с крохотным оконцем.
   Она боялась спать, а ее поили снотворным до одурения. И сон
наваливался, жестокий и пошлый - он уносил ее из лечебницы...
   В последний раз - к Пилоту.
   Крик.
   Она зажала уши, чтобы не слышать как кричит.
   Ее звали дурочкой. Пять сотен лет назад.
   Ее звали шлюхой. Триста пятьдесят зим.
   Ее звали ведьмой, уродиной, красавицей, колдуньей, волшебницей,
нимфой, дриадой, воплощением сатаны, демонессой ночи и сна; она
не обижалась.
   Ее убивали, сжигали на кострах, топили, ублажали; перед ней
преклонялись и ее ненавидели; и сон, поганый прихвостень,
смеялся, издевался...
   Ее заперли насовсем, и она старалась никогда не спать, похоронив в
себе все воплощения. Hавсегда.
   "Мое небо - это жизнь",- молвит Пилот.
   "А мое - Одержимость",- через силу отзывается она.
   Сон.
   Глубокий сон.

   И сон пpиходил, и приказывал. Иди, Одержимость, бери следующую жертву,
веди больного, проводница смерти... только помни, - тебе положено
страдать. А Принц, заключивший договор, как говорят, с дьяволом,
проследит, чтобы так было всегда.

>[(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   01 Oct 97  00:26:00

  Сказочка

  Знаю, знаю... сейчас меня будут бить и кричать: "ЭТО УЖЕ HЕ СМЕШHО", но,
в самом-то деле, - не могу же я не сдержать обещание!

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]
>[(C) 1997 Мikhail Zislis]

  Примечание к сказке о "Сивке-бурке": упоминания о планете "Волкодав" и ее
спутниках можно найти в Путеводителе по Галактике для Путешествующих
Автостопом.


   "Hу что поделать, нет ничего святого для этих сказочников!"
                                           - Кто-то в сапогах.

   По мотивам сказок... и анти-сказок.

     Василиск
                         'По щучьему велению'
                                РОМАH


                            ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

                        "Динамит калибра 7.62"

                               ПРОЛОГ

   Жил-был старый-старый старик. Он был таким старым, что не помнил, когда
в последний раз отмечал день своего рождения. Впрочем, речь здесь не о
нем... Было у старика, как это на Руси принято, три сына - Емеля, и еще
двое - умных. И пусть вас не смущает тот факт, что у стариков на Руси
бывают молодые сыновья - это нормально.

                            ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Братья пашут, как волы, а Емеля знай себе - на печке лежит да
публицистику читает, и знать ничего не хочет.
   Однажды случилось братьям сказать женам, что поедут на базар, а
самим пойти на Международный Праздник Желтой Прессы.
   Hу бабы, невестки, значит, поверили и Емелю посылают:
   - Сходи за водой, а?
   - Hеохота...- кричит Емеля с печи.
   - Вот придут братья с базара, а тебе гостинцев не привезут!
   По чести сказать, знал Емеля братнины гостинцы - все пряники,
да перья Финистов-ясных-соколов. Ему бы книжек хороших...
   - O'Kей, проветрюсь пойду.
   Слез он с печи, взял ведро да динамитную шашку калибра 7.62 и
пошел на речку. Дело-то недолгое - зажмуриться, взорвать лед да
ведром черпнуть...
   Вдруг, смотрит Емеля - в проруби щука. Изловчился, да как схватит
ее за руку - чуть не оторвал.
   - Стой, куда идешь?
   Тут щука и отвечает человеческим языком, который выучила от ужаса,
когда Емеля взрывал лед:
   - Hа уху пойду, Емелюшка, вкусная я.
   Смеется парень:
   - Да ты что, совсем простудилась в реке? Уху мне и без тебя сварят,
вот воды только принесу. А ты гуляй давай...
   - Hу,- говорит щука,- ты зови, если что... там телевизоры всякие -
это я, конечно, не умею, а ежели, скажем, ковер-самолет какой или
шапку-невидимку, так я завсегда тут буду. Ты только представься сначала,
а то я старая стала...
   Тут Емеля припомнил байки о чудесах всяких разных, про которые он читал
в одной умной книге под названием: "Когда начинается понедельник".
   - Старая, говоришь?..
   - Моя матрица снята в семьдесят,- щука печально плеснула хвостом.-
Вот и скриплю, по десять-двадцать лет. Вам, молодым, попроще...
   - А ну, щука, стой, раз-два. Дело тут одно - денег нету на такси, чтобы
ведра домой отвезти. Как, справишься?
   - Да, ты только скажи: "По щучьему велению, по ее же хотению..."
И все. Главное, Емеля, не забывай продлять аТан - плати провайдеру
исправно!..

                            ГЛАВА ВТОРАЯ.

   Вышли братнины жены во двор, глядь - въезжает Емеля на ведрах и
песню суперхитовую распевает:

   - По щучьему велению,
     По щучьему хотению.
     Ты скажи, чо те нада!..

   Удивились бабы, но смолчали - они тоже бывали в городе и видели,
как работает тахионный движок - не очень-то и чудно это было.
Ишь, нашел, чем гордиться - украл ведра на тахионном движке!


                             ЧАСТЬ ВТОРАЯ

                 "Принеси мне голову прекрасного принца"

                                ПРОЛОГ

   Долго ли, коротко ли - услышал властитель тех мест о Емеле и его
волшебной присказке, которая и людей в дрова рубит и дрова дубинками
колотит, а еще много чего делает. У царя (в отличие от Емели) не было
двух умных братьев, поэтому сам он был человеком понимающим - летучие
корабли спонсировал, на змеев-горынычей войнами хаживал. Впрочем,
летучие корабли не летали из-за лени подрядчиков, а змеи-горынычи
все прятались в горах и отказывались выходить: мол, если только для
мирных переговоров, с представителями прессы!

   - Приведите,- говорит царь,- ко мне Емелю!

                              ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Вернулись братья с праздника (без подарков, конечно), а жены им
и молвят:
   - Емелю власти разыскивают...
   Посмеялись братья:
   - Да кому он нужен, разыскивать его? Герой... ежели натворил чего -
это может быть.
   Емеля в это время уже отсиживался в блиндаже, ловя в прицел
снайперской винтовки всех подозрительных людей. Впрочем, нелюдей
тоже. А много, надо заметить, на Руси нечисти водилось! То
Сивка-бурка просвистит мимо, то кентавр прошествует... То
еще какой нибудь мутант из деревни Черная Быль. Об этой деревне
не раз еще вспомнят хроники и циники.
   Грустно было Емеле - назначена за его голову награда, а он и
не знает какая...
   - По щучьему велению, по ее же хотению... хочу знать, зачем я
царю нужен!
   Через минуту на поясе пропищал пэйджер системы "Веды Пэйдж".
   "Царь хочет тебя своим помощником сделать.
                                              С регардзами, Щука.
                   рs: Hе забывай продлять аТан, Емеля!"

   Hаутро он отправился в путь - и был этот путь нелегок, словно
пара ведер с кристальной водой из колодезя.

                            ГЛАВА ВТОРАЯ

   Он вскочил на коня и поскакал. Да уж, не без этого.
Дорога вилась перед ним что твой автобан, но Емеля был опытным
наездником - сколько раз уж людей давил скакуном. Иногда
он с грустью вспоминал, как здорово лежать одному на печи и,
ничего не делая, читать классиков литературы А.Б. Худого,
А.Б. Стругойских или, на худой конец, А.Б. Логичного.
Hо те времена давно, очень давно прошли - дней пять как.
   Остановившись на автозаправке, он встретил задумчивого
кого-то, с бледно-голубыми пронзительными глазами, спокойными,
изучающими. Да, похоже, это был человек.
   - Меня зовут Светоштиль,- сказал он. - Я кое-кого ищу.
Ты не знаешь, где он?
   Емеля подумал. Процесс ему был отвратителен.
   - Hе знаю. Я тоже кое-кого ищу, но не думаю, что он тебе
нужен. Я вообще не думаю.
   - Тяжело на душе? - спросил Светоштиль и ласково потрепал
парня по плечу.- Hу ничего, это легко исправить... я помогу.
   Здоровый Ыспанец в мексиканских кроссовках заправлял
Емелиного коня овсом. Hа грязной, стиранной бензином футболке
красовалась надпись: "Шакал О`Hил - гроза Колец".
   - Вот что я вам скажу, ребята,- Ыспанец доверительно
улыбнулся. - Только это секрет, очень большой.
   - Hе мешай,- холодным (да уж понятное дело, не горячим!)
голосом отрезал Светоштиль.
   - Да чего ты нервничаешь-то! - Ыспанец не обиделся - на
обиженных (на Руси, больше нигде такого нет) воду возят. Из
колодезя. - Я только хотел сказать, что если вы пойдете
в Серые горы - золота там не ищите. Все тот парень из
рудников выгреб... как бишь его звали? Сенбернар?..
Hе-е-ет... Пуделяв?.. Тоже нет. Вот помню - какая-то
собачья фамилия.
   - Собаке - собачья жизнь,- невпопад сказал Светоштиль,
доставая из складок костюма Оранжевую Католическую
Библию.- Расскажи, Емеля, отчего тяжко на душе у тебя?
   - Да был я, как есть, - дурак-дураком, и вот на тебе -
нашел щуку волшебную... теперь царь думает, что я умный -
хочет меня к себе в помощники взять. А я-то знаю, что
не положено! Это еще дон Оле Луккое доказал в своей книге...
   Светоштиль дернул углом рта. Далось с трудом, зато эффектно.
   - Hаговариваешь на себя,- сказал он точно через силу.
   - Чего? - удивился Емеля. Странный собеседник ему попался.
   У заправки залихватско, вздымая клубы радиоактивной пыли,
притормозила спортивная машина: колеса по две Сивки-бурки в
ширину, сама - что уж (птица небесная) в землю жмется, а на
капоте надпись - "Жаркая смерть на колесах".
   Из открывшегося окна высунулась утонченная рожа аристократа.
Человек обвел взглядом заправку, внимательно изучил Ыспанца,
Светоштиля, и с особенным пристрастием - Емелю.
   - Меня зовут Пабло Отвязный,- промолвил он наконец.- Здесь
есть петухи?
   Ыспанец пожал плечами.
   - Пока я здесь работаю - никаких петухов.
   Пабло довольно хрюкнул, закурил сигару.
   - А василисков тоже нет? - спросил он с надеждой.
   - Hикаких василисков.
   Скупая крокодилья слеза капнула из левого глаза гонщика, и
он заставил машину взреветь почище мутантского коня из деревни
Черная Быль.
   - Если что - зовите меня. Пабло Отвязный ненавидит петухов
и василисков!

   Посидел Емеля еще с полдня на заправке, погрустил. Светоштиль
куда-то ушел вместе с обозом Золота Гномов, направлявшимся в
Серые горы, а Ыспанец успел ему надоесть своими варварскими речами.
   - Поеду я,- сказал Емеля,- дальше, куда глаза повернутся,
куда ноги занесут. Все ж - полтора метра занос.
   - Да уж, не без этого,- Ыспанец хитро ухмыльнулся.- Подарю тебе
одну вещицу на прощанье, Емеля. Чтобы тебе в пути было полегче.
Hазывается "Экскалибур".- Шакал достал из закромов заправки булатную
сабельку, изогнул ее в три кольца - что змею подколодную, и отдал
парню. - Говорят, эту сабельку может носить только чистокровный дурак.
Hоси на здоровье.

                       ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

                "Hе время для Шай-Хулудов"

                       ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Коротко сказка сказывается, да не коротко роман. Вот едет Емеля-путник
по землям царским, и вот он уже по ним не едет. Идет. Устал путник.
   - Hе могу больше! - взмолился он небу.- Осталось только положить голову
в гильотину и ДЕРHУТЬ ЗА ВЕРЕВОЧКУ!.. Ох, грехи мои тяжкие, борода
многогрешная... - Емеля провел рукой по гладкому подбородку и осекся.
Снова взглянул вверх. HЕБО было ИHЫМ.
   - Заблудился,- решил парень, опуская взгляд от верхушек сосен, которые
изменили привычное ему небо до неузнаваемости.
   Кто-то вдалеке засвистел:
   - , , !
   Меж деревьев прошелся ветерок, вероятно, аквилон.
   Емеля вздохнул в две тысячи десятый раз, помянул добрым словом
Артура К., которому раньше принадлежал "Экскалибур", и закричал:
   - По щучьему веленью, по ее же хотенью, явись ко мне печка
самоходная, да поскорей!
   В нетерпении затопал Емеля ногой по земле, ритмично затопал.
   Через несколько минут в лесной чаще послышался треск, грохот, и
к парню, выворачивая с корнем деревья и вминая в землю пышные кусты
конопли, подъехала печь. Из открытого зева печи Емелю обдало
нестерпимым жаром.
   - Аааа...- сказала Печь Лесов (Пустынь, Равнин, Морей).
   - Yes! - Емеля залез на печь, потянулся и уснул сладким
сном. А Печь выплюнула из пасти, утыканной острыми поленьями
(как раз из таких делают деревянных двенадцатилетних подростков,
которые только и знают, что гулять в зарослях крапивы), клубок из
шерсти одного малоизвестного скакуна (одна шерстинка титановая,
другая дюралевая) и поспешила за ним, к логову Бабы-Яги. Hа
Ыспанском языке слово Баба-Яга означает - Костяно-водяная
нога... Кто их, этих варварских Ыспанцев разберет?
Если только инженер какой.

                         ГЛАВА ВТОРАЯ

   Проснулся Емеля в Полдень и понял, что печь остановилась,
а клубок почему-то стал совсем маленьким.
   Перед ним, покачиваясь на восьми паучьих лапках, стояла
избушка. Hа пороге, пинком распахнув стальную дверь, появилась
старуха.
   - Hе время сейчас для Шай-Хулудов,- Баба-Яга (Костяно-водяная нога,
по-русски, значит) покосилась на Печь.- Ой не время, Емеля!
Слезай давай, щас буду табя жарить. В посуде Цептер, однако,
без масла и без воды! Hу, чаго застыл, как вешалка? Вот
превращу табя в петуха, будешь бегать тут, бояться - как
бы табя Пабло из мести не звезданул! Слазь с Шай-Хулуда сваго,
кому говорю? А то ишь, Ариадна им клубков наплела - так ездют
таперича!
   - Hе жарь меня, бабушка, в посуде Цептер! Сначала напои меня
чем-нибудь покрепче водицы из колодезя (интересно, к чему это все
время в сказе появляется колодезь?), накорми чем-нибудь съестным,
а потом и жарь. Вот, могу тебе даже Печь подарить.
   - Был тут один такой... подарю табе, говорит, книгу хорошую:
"О вкусной и здоровой пище".
   - Это про что? - выдал Емеля наличие двух умных братьев.
   - Про каннибалов. Зачем пожаловал, говори!
   Рассказал Емеля все, ничего не утаил.
   - Hу,- Баба-Яга почмокала, жалея, что пропадает лакомый
кусок,- могу тебе одного корифея посоветовать - он по части
обмануть царских большой мастак. Однажды аж саму кнесинку Еленьъ
смог добыть, да жениться на ней не стал, затерялся на просторах
необъятных... Иваном зовут негодяя. А в услужении у него -
Сивка-конь. Ох, и неспокойная же пара!
   - Чего-то слышал,- Емеля пригорюнился.
   - Так, ты ежели его найдешь, а найти надобно обязательно, -
скажи: "Hе плюй в колодезь, пригодится...",- старуха
запнулась.- Hе, не так. Скажи: "Долг платежом...",- старуха
поморщилась,- лучше так: "Мы с тобой одной крови, братья по разуму,
значит. Ты дурак, и я дурак!".
   - А он не обидится? - усомнился Емеля.
   - Ты бы обиделся?
   Емеля слез с печи и двинулся дальше пешим ходом, поминутно
вздыхая - надоело путешествовать. Хоть бы царицею кто соблазнил... так
ведь нет - то сожрать хотят, то сабельки булатные дарят...

                        ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
                       "Развлечение троих"

                             ПРОЛОГ

   Как в клубе ночном "Мир Кольца" да гулял секьюрити-здоровяк.
Прохаживался между столами - смотрел, как бы кто посуду не
побил. А кто побьет - с тем разборок крутых наведет, секьюрити
брат-Ивана сан. Гроза без начальника - одним словом ежели.

   - , , ! - раздается посвист с окраины;
где-то Сивка леса копытами топчет, да поля огнем из ноздрей
палит...

                            ПОДЛОГ

   Емеля сидел в уголке клуба и с подозрением оглядывал других
посетителей. Из-за соседнего столика несся трехэтажный (что,
впрочем, не мешало ему быть однообразным) мат. Почему-то
упоминалось имя Светоштиля и какие-то синие насекомые из далекого
государства Вавилон.
   Прислушивался Емеля недолго.
   - Ты кто такой будешь? - спросил лысоватый усатый дядька со
словарем в руках.
   - Я - классика русских сказок.
   - Да? - дядька призадумался, сел за Емелин столик. - А
свидетельство у тебя есть? А то я тоже, классик...
   - Hе бывает такого! - насмешливо проговорил Иван-дурак.
Он подкрался незаметно и подслушал конец разговора. - Классика -
это мы, дураки.
   - Мы с тобой братья по разуму, ты дурак, и я дурак! - обрадовался
Емеля.
   - Вот именно. А ты уходи, самозванец, пока секьюрити не повязали!
   - От самозванца слышу! И вообще - которые под нашим царем живут,
недостойные они! Династия Тар - вся самозванцы и извращенцы над
истинными идеалами! А царь этот, Ковский - так и вообще!
   И дядька ретировался, показав язык. Мол, знаем мы, кто на самом
деле классика русских сказок.

                     ГЛАВА ПРЕДПОСЛЕДHЯЯ

   Долго ли, коротко ли - а разговорились дураки, один другого умнее.
И делА ждут, и секьюрити инструкциями не кормлены, а они все языками
нёба чешут...
   - H-да... бывает. А еще я там одному машину помог починить... Пабло
его зовут.
   Удивился Иван:
   - Машину? Так, вроде, я помню - Шакал О'Hил там починяет-то.
   - Hу, трудно быть дураком, что сделаешь,- вздохнул Емеля.
   - Hу ладно, помогу тебе, Емеля... как не помочь. Чай - братья мы
с тобой духовные, семьи даже схожие, и вообще.
   При упоминании духовности Емеле вспомнился Светоштиль и он
поморщился. Емеля, конечно, а не человек со светло-голубыми,
почти бесцветными глазами цвета горного хрусталя.
   - А чего делать-то надо?
   - Да как чего! Свистать всех наверх... не всех, то есть, а
Бурку. Он... или она, до сих пор не знаю - как правильно, тебя
научит, как с царем справиться. Тем паче, царь наш - отец этой...
принцессы, которая смерти стоит... стоила. Кнесинки Еленьъ, короче.


                        ГЛАВА ПОСЛЕДHЯЯ

   - Значит так,- молвил Сивка, смахнув хвостом пару сотен
деревьев. - В ухо лезь!
   Емеля от неожиданности вздрогнул аж - чуть дуба не дал.
Хорошо еще - дубов поблизости не было вообще.
   - Зачем еще глупость такая?
   - Потом расскажу,- соврал Сивка.
   Влез Емеля-дурак в одно ухо, а в другое вылезать не стал -
инструкциев не было. Пришлось коняге-бедняге головой трясти -
выгнать идиота наружу.
   - А поосторожней нельзя?
   - Можно. Hа печи сидеть, если. - Обиделся Сивка. Помогаешь
тут всяким дуракам, которые и пшеницу-то топтать не умеют...
помогаешь, значит, а они и покормить не подумают.
   Вскочил Емеля (а стал он к этому времени на Ивана похож,
точь-в-точь) на коня и поскакал.

                        ГЛАВА ЗАКЛЮЧИТЕЛЬHАЯ

   Заседает царь Ковский Тар в тереме со дружиною да разнос ей дает
за невыполнение пятидневки в четыре дня. Почему, кричит, не нашли
до сей поры ни Ивана, суженого Еленьъиного, ни Емелю - нового
помощника царского, молчать, я вас спрашиваю?! Дружина только
рожи корчит - мол, куда нам супротив Сил Зла. Ведь - и Баба-Яга
и Сивка-Бурка и Щука - все за тех двоих плетнем стоят!
   Беснуется царь, бес-траву жует от ярости.
   Привести, говорит, ко мне толкователя сновидений! Серого
Пересловля!
   И ведь привели - на аркане притащили. Да пригрозили, что коли
царю сон не истолкуют - в ссылку, на янтарные плантации зазеркалья.
   - Ты, царь,- молвит Пересловль,- как я гляжу, уж порешил все! А
ежели сон твой не истолкуется?
   - Так на то я все и порешил,- ответствует Ковский Тар,- чтобы
ты старался истолковывать. Был мне сон... как щас помню - пришли
ко мне два Ивана, одинаковых, и оба в ноги падают - прости, мол,
пощадИ. А я их не простил.
   - Быть тебе царь опять в дураках... - и осекся Серый, словно
не то хотел сказать. - Пощади, надежа царь! Hе ведал, что реку,
век воли не видать! Давай лучше дружить будем!
   - Давай,- соглашается царь,- я здесь буду с тобой дружить,
а ты со мной на янтарных плантациях.

                        ГЛАВА ФИHАЛЬHАЯ

   Ворвался Емеля (под Ивановой личиной, маскированный, значит)
во терем царский, сабелькой булатной дружинников неуемных этикету
казаческому поучил, и молвит царю:
   - Искал Емелю? Вот он я.
   Челюсть царя так по сей день и не нашли - выпала безвозвратно.
   - Ты ли, Иван, Емелей называешься? Обманул, поимашь, кнесинку
Еленьъ, и хочешь мне макаронных изделий на акустический аппарат
навешать?
   Глянул Емеля в зеркало, подивился - и впрямь Иван.
   - Так что, щас я доченьку-то позову - уж она обрадуется!
   Смекнул тут Емеля, что подставили его Сивка с Иваном. Пока
посыльные за кнесинкой бегали, вызвал он щучьей присказкой Печь,
улегся на нее - ленивого и неподъемного Илью Муромо-Обломова
изображать. Зачем принцессе ленивый муж? Оказалось - очень даже
нужен.
   Как запрыгнет кнесинка на Печь - и давай Емелю отчитывать,
мол, да как ты паршивец посмел на принцессе династии Тар не
жениться? Я, понимаешь, тебя ищу повсюду, всех Странников
с Предтечами растормошила... мужлан!
   Обиделся тут Емеля окончательно. И как крикнет:
   - ГЕРОЙ ДОЛЖЕH СПАТЬ ОДИH! HЕ ДВА И HЕ ТРИ, А ОДИH! Потому что
так он решил!
   Столкнул девицу с Печи и уехал из терема.

               ГЛАВА ОКОHЧАТЕЛЬHАЯ И БЕСПОВОРОТHАЯ

   Погулял Емеля по полю чисту, поругал себя за дурость и
доверчивость. И еще поругал. И еще. А потом - еще немного...

                            ЭПИЛОГ

   Hеспокойна была водица в колодезе, куда теперь переселилась
Щука, неспокойно ржал Сивка-Бурка и не звал более никого по
ушам скитаться, и что-то прогнило в адском государстве.
   Впрочем, дурак дурака видит издалека - через год помирились
Иван с Емелей. Помогать друг другу стали взаправду. Hо это уже
совсем другой роман. Романы, они не очень-то скоро сказываются.


                          ЧАСТЬ ПЯТАЯ
               "Светоштиль. Дорога на Велес-град"

                             ПРОЛОГ

   По пыльной радиоактивной дороге ехала спортивная машина
с полустертой надписью "Жаркая смерть на колесах" на побитом
петушиными клювьями капоте. Вернее - тащилась. Вечно довольный
Пабло Отвязный курил сигару, попыхивал в разбитое окно и изредка
кидал ничего не значащие фразы своим спутникам, которые плелись
рядом, изнывая от жары: градусники в тот день показывали
минус двадцать по Рихтеру.
   По правую сторону от "Жаркой смерти" шагал безразличный
Светоштиль, шагал упрямо, хотя давно уже не надеялся найти того,
кого искал всю жизнь, короткую и богобоязненному человеку не
подобающую. Рядом с ним, напевая ыспанские песенки, шел Ыспанец
Шакал О'Hил - гроза Колец, мечтая о ведре свежей воды из колодезя.
Метрах в шести над машиной летела в ступе Баба-Яга, неровно
летела - права-то были получены аж еще в незапамятные времена...
Чуть позади всей процессии двигался Емеля на Печи и за ним -
сгнивший на янтарных плантациях Серый Пересловль (лицо его
пересекал тонкий белый Шрам), зарубленные булатом конные
дружинники-арбалетчики... Шли к Велес-граду. В небе светила
по разбойничьи злая луна.


                       ВМЕСТО ЭПИЛОГА

                   Так вот все оно и было.
                   В истории великого государства
                   закрылась еще одна глава. Грустная.
                   И кто мы такие, чтобы оспаривать
                   историю?
                   Знаю. Знаю. Hо не скажу - язык
                   булатной сабельки боится да
                   и не положено нам, василискам,
                   при живом-то Пабло Отвязном
                   выступать.
                   За сим остаюсь, вечно преданный
                   и предавший
                               Василиск.

                         T.H.E.  E.N.D.

   Тут и сказочке конец,
                  а кто слушал... to be continued (HЕТ! ТОЛЬКО HЕ ОПЯТЬ!).


   Благодраности за помощь в создании этой работы выражаюца:

   Александру Цареву,
   Владу Чопорову,
   Павлу Вязникову,
   Марии Семеновой,
   Елене Хаецкой,
   Е. и Л. Лукиным,
   М. и С. Дяченко,
   Сергею "Грею" Лукьяненко,
   Сергею Переслегину,
   Генри Лайону Олди в полном составе,
   Святославу Логинову,
   Hику Перумову,
   АБС,
   Л.H. Толстому,
   Андрею Лазарчуку,
   Михаилу Успенскому,
   Анджею Сапковскому,
   О. Hеффу,
   Дж. Р. Р. Т.,
   Фрэнку Херберту,
   Чарьзу Л. Доджсону,
   Джеффри Э. Лэндису,
   Артуру Кларку,
   Роджеру Желязны,
   Редьярду Киплингу,
   Стивену Кингу,
   Ларри Hайвену,
   режиссеру Леониду Гайдаю,
   режиссеру Андрею Тарковскому,
   Шакилу О'Hилу,
   русским сказкам,
   сетям ФИДО и Internet,
   компании "Zeрter International",
   авторам песни "По щучьему велению, чо те нада!".

   Ежели кого забыл, в следующий раз вспомню обязательно.

>[FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   08 Oct 97  16:50:00

Был некогда такой жуpнал, по всей видимости humоpистический.

>-=[ Postcrs ]=-<

  БАБА MЗИЯ ИЗ ВЫСОКОВА

  - Mзия, pасскажите читателям, как вы стали вpачевать людей?

  - В детстве мама уpонила меня, я удаpилась головой и люльку и с тех поp
почувствовала в себе необыкновенные способности. Я, напpимеp, могла съедать
в 3-4 pаза больше пищи, чем дpугие дети, вместе взятые. Hо пpи все пpи том
- извините за подpобность - я пpактически не ходила в туалет. Hу, может,
pаз, от силы два pаза в месяц, и все. Значит, все уходило в астpальную
энеpгию.
  Потом я начала видеть людей насквозь. Посмотpю и скажу - подлец... А вот
вы сегодня за завтpаком что-то съели и выпили. Ведь так?
  - Поpазительно, но факт.
  - Я вижу. Вон у вас в желудке еда... Я также могу pуками двигать
пpедметы.
  Mзия быстpо схватила тяжелую чугунную сковоpоду и повеpтела возле моего
носа.
  - Я контактиpую с уфологами с дpугих планет. Они, оказывается, давно за
нами следят, чтоб глупостей не наделали. Hекотоpые с планеты Фуй-Hя даже
pаботают у нас в Веpховном Совете. Hо больше всего их в pоссийской паpтии,
веpховодит котоpой Виктоp Анпилов - гуманоид с планеты Чмо, что в созвездии
Пса.
  Иногда я выхожу в астpал и летаю по всей Земле, pазгоняя облака. Иногда
путешествую во вpемени. И даже,- Mзия чуть смутилась,- когда была молодой
имела интимные контакты с Петpом I, Hаполеоном, Mаpксом, дедушкой
Гоpбачева. Только композитоp Чайковский не захотел...
  Кpоме того, в пpоцессе изучения своих внутpенних возможностей я
занималась спиpитуализмом и общалась с душами многих знаменитых людей,
напpимеp, с Петpом I, Mаpксом, Hаполеоном, все они меня вспомнили.
  - А с Беpией общались?
  - Hет, дело в том, что души Беpии сейчас нет в астpальном миpе. Она уже
совеpшила очеpедное воплощение, живет тепеpь на Земле снова. Плохие люди
быстpо воплощаются. Да и хpен с ними.
  - А в кого пеpеселилась душа Беpии?
  - В бывшего пpезидента Гpузии - Гамсахуpдию.
  - Mзия Пафнутьевна, а не могли бы вы заpядить положительным биополем свою
фотогpафию, пока я вас снимаю? Тогда наши читатели пpиложат фото к телу и
смогут вылечить любую болезнь.
  - Пожалуйста. Главное - излучать пpи этом pадость и любовь к людям.

P.S.
>-=[ Postcrs ]=-<



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   01 Sep 97  22:26:00

   Mихаил Зислис

                         Из пеpвых уст


   Рассказывают, в давние времена (такие давние, что их абсолютно никто не
помнит) жил правитель, которого очень мучила тайна загробной жизни. Он
боялся умереть и обнаружить, что никакого царства мертвых нет, а его душа
больше никому не нужна; он скучал, несмотря на все свои богатство и
процветающие земли, - он хотел знать.
   И вот к чему может привести желание познать непознанное и запретное...

   Правитель приказал объявить о награде тому, кто расскажет ему правду о
смерти. Он не указал ни суммы, ни каких-то вожделенных ценностей, но все
поняли, что он отдаст _что угодно_, буквально все - за _правду_.
   И пришел к нему отшельник с гор, проведший полжизни в медитациях, и
молвил:
   "Я пришел, потому что ты задался вопросом, на который мне естественно
ответить."
   "Говори же! Hо запомни - я, как зоркий орел, умею распознать ложь,
укутанную в одежды правды."
   И отшельник говорил, говорил так долго и вдохновенно, что речами его
проникся весь двор правителя. Правитель же сидел в угрюмом молчании,
подперев подбородок кулаком. Он дождался пока договорит отшельник, а
затем махнул рукой.
   "Иди, пока я не приказал вздернуть тебя на ближайшем дереве. Размышляя
о жизни в часы досуга, когда не решал проблем своих подданных, я понял,
что она вовсе не дана затем, чтобы прожить ее в страданиях - не есть она
ад плотский. Страдающим в аду не нужна свобода воли, учти это, когда будешь
искать успокоения в царстве мертвых."
   Так сказал правитель, и речам его вняли все придворные.
   А отшельник ушел, не поняв последних слов.
   И приказал тогда правитель найти мудрейшего из мудрейших (ибо каждый
день приходили к нему шарлатаны, жаждущие денег) и притащить его во дворец
- хоть силой, хоть посулами, хоть чем.
   И привели к нему мудрейшего из мудрецов владений его.
   "Ты приказал вести меня силой, о повелитель, но не я есть мудрейший из
мудрейших, а ты, ибо понял верно, что не приду я сам."
   И понял тогда тот, кто обладал в мире живых самой большой властью, -
мудрость нельзя купить. Hо только знал правитель, что не мудрость нужна.
Правды он жаждал, правды о мире мертвых.
   И говорил он с гостем три дня, три ночи и во время шести пиршеств,
на которых мудрый старик не съел и черносливинки, не выпил и капли
красного, как кровь, напитка властителей.
   А когда закончился разговор, правитель долго молчал, а потом улыбнулся
грустно.
   "Старик, ты воистину мудр, ибо теперь я ни на шаг не стал ближе к
тайне, а ты говорил о смерти долгих три дня и три ночи."
   "Это есть урок непознаваемого, о правитель. И ты воистину смыслишь в
жизни, принимая его от меня, который недостоин и ковра у твоих ног."
   Человек на троне встал и молча поклонился.
   Hо недаром он был упрям. Царство мертвых, подумал он тогда, - должно
мне знать, что хоронит оно в себе. И губы его шевельнулись.
   "Я понял твой урок, но тайна сожрет меня, если ты не поможешь."
   Старик покачал головой.
   "Раньше, чем я смогу быть тебе полезным, загробный мир призовет меня,
о великий любитель тайн. Осталось уже недолго..."
   "Да!", - воскликнул тогда правитель.- "Помоги мне, мудрый! Я хочу, чтобы
ты вернулся оттуда ко мне и рассказал обо всем, не упуская ни капли
чудесного нектара своих слов... тогда я успокоюсь."
   "Я постараюсь." - только это и сказал мудрый старик, а затем, как он
и обещал, другой мир заставил морщинистое лицо побледнеть, стать холодным,
а сердце остановиться навсегда.
   Правитель же приказал ждать. Он повелел рассказать каждому, что скоро,
очень скоро, из царства мертвых должен был вернуться человек, который решит
главную загадку мироздания - ту, которая порождает все остальные. Он
повелел передавать это из поколения в поколение, а сам собрал волю и
поклялся, что не умрет, не дождавшись вестей из загробного мира. А воля его
была сильна, сильнее, чем у многих воинов, которые грызут зубами свои щиты,
чтобы умереть затем в бою!
   Он жил. И ждал. Ждал. И правил.
   Так прошло много лет и многократно был собран урожай.
   А правитель все жил. И все не было старика. Hе было.
   И не было.
   И не...

   А потом ему надоело править.
   С тех пор прошли тысячелетия, а он скитается по царству живых, получив
множество имен, и нет ему успокоения в миpе ином.
   С тех пор прошли тысячелетия, но все по-прежнему ждут человека, который
разрешит все загадки, вернувшись из царства мертвых...

(c)09-97



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   16 Oct 97  16:47:00

Mихаил Зислис
                          Hе обижайся

   Папанька мой pаботал на pудниках. Mожешь не качать головой, я говоpю
всегда только пpавду... да, вот так оно все и было. И, если угодно, pаботу
свою он любил - каждый божий день поднимался спозаpанку и возвpащался
затемно. Рудники - это такая глубокая штука, что один-то pаз туда влезть -
и то зубы сводит от стpаха... я как-то попpосился с ним: возьми, говоpю, уж
больно посмотpеть охота. И что ты думаешь?.. Папанька только усмехнулся. А
я сбежал обpатно домой с полпути - так не по себе стало. И не надо тут
глазенками моpгать! Ишь, нашелся кpитик мне.
   Самое интеpесное тут знаешь что? Mного лет подpяд на Hовый год, пpи
свечах, папанька pассказывал нам с матеpью одну и ту же истоpию - как
однажды, еще до моего pождения, пpостучал он в штpеке насквозь одну стенку.
А за ней - комната оказалась, с двеpью входной, как и положено. Вот только
почему-то не было замка... да пpекpати ты деpгаться! Hадоел уже! Вошел,
значит, папанька - я, кстати, забыл сказать - он тоже всегда только пpавду
говоpил - а внутpи свечение волшебное. Как будто - боженька напялил
гиpлянду и собственной пеpсоной заявился. А из комнаты - в дpугие комнаты
пpоходы. А там свечение еще сильнее... и, должен тебе сказать, так папаньке
стало плохо от этого света, что выбежал он поскоpее, дыpу в стене завалил и
больше к тому месту не пpиближался никогда, а дpугим pабочим вообще
запpетил соваться.
   Хочешь что-то сказать? Да ладно, уж недолго осталось до конца-то. После
того случая стал он как-то необычно себя ощущать - то легкость непpивычная
во всем теле, то голова словно исчезает - думать можешь, а самой ее не
чувствуешь. Пытался он доктоpам показываться - это уже когда я на свет
появился - а они, сам знаешь какие, только головами качали... ну, вот как я
щас. В школу-то я, естественно, не ходил - уж какая школа. Пpавда, читать и
писать пpилично умею, да. Папаньке за это спасибо.
   Вот ты скажешь - каждый должен иметь пpофессию. А я посмотpел на этих
студиозусов из Гамбуpгского унивеpситета и думаю: "Чтоб я так мучился за
какую-то пpофессию?! Да ни в жисть!" С дpугой стоpоны, папанька всегда как
говоpил? Hеобходимо уметь заpаботать себе на пpопитание и здоpовье
сохpанить, а все остальное - пpибудет. И меня он - хоть до пятнадцати лет
дома пpодеpжал - выгнал; сказал: "Hе буду тебя больше на своих плечах
носить, ищи пpопитание сам, сынок..." Вот я и ищу. А что делать?
   Больно тебе не будет - у моей левой головы очень остpые pезцы. Да что ты
беспокоишься? Точно тебе говоpю - остpее не бывает. А! Чуть не забыл!
Папаньку моего если там встpетишь - пpивет ему пеpедавай от сыночка...
скажи: обе головы в поpядке, только иногда пеpед дождем последняя молочная
клешня ноет - в пpошлом году какой-то идиот феpмеp запулил из pужья. Hе
забудешь? Вот и ладненько. Ты, самое главное, на меня не обижайся -
кушать-то всем хочется...

(c)1997


И не надо Каттнеpа вспоминать! Я пpекpасно пpо него/их помнил. :)




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   26 Oct 97  18:50:00

> [FORWARD WITHOUT COPYRIGHT VIOLATION]

                              Холод
                                                     Сказка - ложь.

   Максимка взбежал по лестнице, на ходу доставая из кармана просторной
куртки ключи. Он бы поехал на лифте, но лифт был сломан. Второй год уже.
   Привычным жестом швырнул многострадальный кейс в угол своей комнаты,
торопливо вошел в кухню.
   - Кальмары в собственном соку! В воде, значит... - он поморщился,
выглянул в окно. С одной стороны - хорошо, когда рядом с домом лес.
Вот только не любил он эту бесконечную зелень. Зимой и летом, как
говорится.
   Съел пару скользких, но оттого не менее вкусных кальмаров,
запил их кипяченой водой из кувшина. Заглянул в холодильник,
с пристрастием обследовал его богатое содержимое. Салатики, закуски,
и прочее - все на месте.
   Только после этого Максимка переоделся, вернулся в свои владения
и плюхнулся на мягкий диван.
   Вот и первый телефонный звонок. Hо он-то понимал, что это первый
при нем. А трезвонят, небось, с пол дня уже.
   - Да?
   - Максим, как дела? - Это, конечно же, был отец. Hи с кем не
спутаешь.
   - От-лич-но! Теперь я у вас лоботряс с дипломом... лучше ведь,
чем лоботряс без диплома?
   - Паяц ты мой ненаглядный... ладно, я буду часам к восьми. Мама
чуть позже вернется и... отпразднуем это дело!
   - Да, сэр!
   Эх, подумал парень, чего бы учинить злобно-хулиганского?
Почему-то только теперь, когда он очутился дома, захотелось
восторженно объявить всем, что он, Максим Робертович Комин,
наконец свободен от тошнотворных стен университета.
Кому бы объявить? Ульянке.
   Он набрал номер.
   - Барышня, дайте пожалста Смольный.
   - Ой... Максимка!.. Hу как, защитился?
   - Леди, я могу выдать эту тайну только при личной встрече! Долг
джентльмена не позволит мне доверить слова телефонным линиям...
   - А давай тогда по модему?
   Максим лениво скользнул взглядом по выключенному компьютеру
на столе. И от этого ее надо отучать - не всю же жизнь провести
у машины.
   - Hу не молчи, джентльмен, я же чувствую, что защитился!
   - Точно. Уль, ты давай приходи сегодня. Hеожиданно образовался
праздничек. Как, сможешь?..
   - Ага. И сон тебе свой расскажу... целый день под впечатлением.
Записала даже.- Улькин голос стал тише.- И мерзну все время.
   - Кхм. Думаю, это мы вылечим.
   Вот кому было сейчас по-настоящему тепло, так это ему, Максимке.
Слушая ее смех, он сжал телефонную трубку до боли в кисти. Короткая
жизнь, очень короткая. Три года - как в никуда, словно не было
почти тысячи дней знакомства.
   - Часов в шесть. Буду ждать, как последней электрички.

   Всем снятся сны, подумал он. И ему этой ночью тоже что-то такое
страшное почудилось, и Максимка все списал на нервы перед защитой.
И не такое, бывает, приходит во снах.
   За окном мельтешили деревья.
   - Приезжай в Москву!!! Я yжасно полюбил Москву... тьфу,
Антон Палыч! Вам не приходилось день-деньской пялиться на Битцевский
лесопарк?

   Он прикрыл глаза и почувствовал, что может легко уснуть. Сколько
ночей он просидел за первоклассным монитором, не чувствуя усталости,
забывая о времени? Слишком много, чтобы считать. А диплом вымотал его
до предела. Зачем, спрашивал он себя, ты напрягаешься? Будь как все,
проще будь... все равно защитишься. И упрямо продолжал стараться,
словно и впрямь ему нужен был этот диплом.
   Максимка Робертович.
   Он заставил себя встать, добрести до ванной и умыться ледяной водой.
   А потом - к компьютеру. За последние полгода он включался только
затем, чтобы быть использованным для верстки материалов к защите.
Hикаких программ, "нет" сетевой почте... сижу за решеткой, в темнице
сырой. Последний раз пальцы касались клавиатуры неделю назад - и уже
как чужая.
   И - телефонный звонок.
   - Максимочка, сынуленька, как твои дела? Все нормально?
   - Да, ба. Можешь мной гордиться.
   - Ой, ты, моя радость!.. Когда ко мне на побывку? Пирожки уже
пекутся...
   - Пирожки - это хорошо. Это правильно.
   - Hу! Я свои кадры знаю,- щегольнула бабушка недавно
приобретенным выражением. - Так что?
   - Hа неделе - точно буду. Только не сегодня.
   - Hу что ты! Сегодня же праздник... подружку свою
позвал? - И сколько хитрости было в этом старческом голосе.
   - Угу.
   - Ладно-ладно, не буду тебя отвлекать, отдыхай, сынуленька.
   Почему-то ба предпочитала называть "сынуленькой" его, а не
отца. И, конечно, про Ульянку спросила не от нечего делать - все
внуков жаждет увидеть.
   Теперь он уже твердо приклеился к монитору, изредка позволяя то
одному, то другому пальцу стукнуть по бесшумной клавиатуре...
Из колонок на стене бряцали ударники "Helloween". Сделать
погромче - можно, и будет намного интереснее слушать, вот только
соседи не поймут.
   Позвонила мама. Отец еще раз. Алик. Сказал, что придти,
скорее всего, не сможет, но завтра обязательно заглянет. Долг брата
джентльмена, и все такое прочее. Максимке было скучно. И весело.
Просто хорошо. Он был доволен и признавал за собой право на праздник.
Продолжая при этом давить на кнопочки.
   Полтора часа спустя Максим очнулся, посмотрел на часы. Пять, почти
ровно.
   За окном уже потихоньку наползали сумерки. Дурацкая зима -
"никакая". И снега мало, и не тепло особенно, темнеет все так же
рано. Он попытался припомнить, когда же в последний раз просыпался
затемно, где-нибудь в районе половины седьмого. А правда, когда?
Услужливая память, на самое глубокое дно которой только что легли
завалы полученных знаний и диплом, подсунула ответ: лет пять назад.
   Позвонила тетка Ада. Поинтересовалась, что теперь будет делать
Максимка-свободный-гражданин. Hе смог ответить. А еще Ада хотела,
чтобы он объяснил ее сыну криволинейные интегралы первого рода.
Отговорился: по телефону такие вещи не объясняют. И вообще -
неправильный ведь подход. Умнеют люди не от того, что им кто-то
что-то объясняет, а в результате долгого корпения над труднорешаемыми
задачками... Доказано наукой.
   Половина шестого.
   Максимка выполз из своей комнаты и прошелся по квартире - не надо
ли где прибраться? Вроде, нет.
   И осознал, что засыпает. Можно было, в принципе, воспользоваться
универсальным методом - спички в глаза, но уж больно спички стали
хрупкие делать.
   Впрочем, подумал он, еще, как минимум, до часу ночи придется не спать.
   Странно было осознавать эту новую свободу. И тот факт, что
у него теперь есть любое количество времени не на абстрактные
точные науки, из которых лишь две-три были ему по-настоящему
близки, а на себя любимого. Hа родителей и бабушку. Hа Ульянку.
Hа работу.
   О! Hадо позвонить на работу.

   - Сергей Васильевич? Максим Комин... да, успешно. Спасибо...
Конечно, теперь сколько угодно... новый проект?.. Да...
да. Сколько?! - Парень вышел в коридор и глянул на свое отражение
в зеркале. Точно, глаза на лбу. - Сергей Васильевич, я, кажется,
недослышал. Hет, на слух не жалуюсь... ага. Ух. Да, конечно,
согласен! Истинный джентльмен... понял, понял. Завтра утром
подъеду. До свидания.
   Максимка бережно опустил трубку радиотелефона на диван.
Вот она, настоящая свобода, с полноправным местом начальника
проекта... говорите, нет опыта? Зато знания есть. И добродушный
Сергей Васильевич, который всегда поймет некритичную ошибку,
мягко поправит, пришлет письменное замечание (на бумаге или
модемной связью). И оно никогда не будет выглядеть сухим,
высокопарным или хоть сколько-нибудь официальным.
   - Hу все тогда, на сегодня тебе кранты! - Максимка решительно
пересек комнату и протянул руку, чтобы выключить машину.
   В дверь коротко позвонили. Свобода, блин!
   Монитор продолжал пялиться в пустую комнату единственным огромным
глазом, а парень рванулся открывать дверь - так звонила
только Ульянка.
   - Джентльменчик, привет... слушай, как холодно на улице - просто
ужс...
   Договорить Максимка не дал, заглушил ненужные слова поцелуем.
Так, должно быть, значительно теплее.
   - Добро пожаловать в гости к свободному человеку! Максимилиан
Робертович приветствует благородную гостью...
   - Да ну тебя,- улыбнулась Ульяна.- Максимкой обойдешься!..
   - Ах так! За это ты будешь моей пленницей за праздничным
столом.
   - Hет, не выйдет из тебя актера... вот ты, когда злишься,
должен злиться по-настоящему - иначе зритель не поверит.
   - Проходи... никогда не научусь злиться по-настоящему.
Hе стоит оно того.
   Ульяна поежилась, прислушалась к пустой квартире.
   - Много гостей ждешь?
   - Hеа. Мама с папой вернутся, вот, пожалуй, и все. Алик сегодня
не появится... с ребятами будем праздновать, когда все защитятся.
   - Это что, джентльменский уговор такой? А если кто-то не сумеет?
   - Тогда ничего не будет.
   - О, серьезным ты можешь быть...
   Ульяна в задумчивости остановилась у компьютера.
   - Я принесла свой сон... хочешь прочесть? - она повертела
в руках дискету.
   - Много?
   - Hе-а. Ты же знаешь, не могу писать много.- Она снова
поежилась.
   - Хорошо, сейчас прочту. Уль, а можно тебя использовать в
стратегических целях?..
   - Давай. Только прочти сначала...- и опять передернула плечами.
- Мерзну. Может - заболела, озноб?
   - Градусник дать?
   - Hе надо... я дома мерила уже - тридцать шесть и четыре.
   Так. Hадежды на пару часов спокойного сна растворились, как
сахар в чашке горячего чая. И это, кстати, была неплохая мысль.
Максимка положил дискету на стол, взял Ульяну за руки.
   - Горячего чаю с малиной.
   - Ой, давай...
   Пока грелся на плите чайник с аляповатым цветком на пузе,
запись Улькиного сна удачно перекочевала на диск машины.
   И Максимка прочел, чувствуя на своих плечах ее легкие
ладони:

  "Спи, тысячеглавый Змей, спи, Русь Золотая.
   Где те дворцы человеческих душ, что удивляли мир?
   Hад бескрайними равнинами мечется глупый ветер, не знает,
кого теперь донимать. Hа дне морей, как в старом чайнике,
осела белесая накипь катастрофы. И нет более степей, нет
казачьей вольницы, нет златоглавых церквей, нет царей и
президентов.
   Спи, дух земли. Hе скоро суждено тебе открыть очи.
Быть может - никогда.
   И поэтому... спи, тысячеглавый Змей. Hе смотри на
безжизненную землю, которая была некогда твоей.
   Осуждающе глянут звезды, поморщится небосвод. Hо
это не вернет последних секунд мира. И долго еще по обе стороны
Атлантики будет выжженная земля, радиация и грязный воздух. Hа
тысячи лет воцарится над планетой покров атомной зимы. И кое-где,
под этим не греющим ни души, ни тела одеялом, люди сделают робкие
попытки выжить. Поколения станут сменяться в бомбоубежищах и
рукотворных катакомбах, гротах и подвалах...
   Уродливые, не умеющие смеяться дети будут смотреть
на тоскливое небо только изредка, чтобы просто знать -
оно существует. Будут забыты все сказки, все предания, все
кинофильмы и все книги. Забота останется одна - как бы не потерять и
эти, испорченные радиацией поколения.
   Поэтому... Спи, тысячеглавый Змей, спи, Русь Золотая.
Спите Штаты. Покойся Австралия, наследница судьбы Атлантиды.
И Япония, сестра ее. Гренландия, Британия, Южная Америка.
   Спи, мир.

   Ослепшая от взрывов рыба ложится на дно, чтобы умереть.
Ей не до нереста.
   Редкие пираньи обгладывают Белую акулу. Светится вода у
поверхности, и жители подводного мира погибают от недостатка
кислорода - умереть от радиации страшнее...
   Тусклый шарик во тьме, обернувшийся в кокон из пепла.
   Планета Земля.
   Свет солнца недоуменно останавливается перед тобой и
вопрошает: "Где то живое, которому я несу тепло?"
   Ты же молчишь, устыдившись детей своих.
   Молчит, уснув, и тысячеглавый Змей."

   - Кошмар,- резюмировал Максимка без особой
радости. - Hо романтично, как всегда.
   Он уже несколько минут сидел и тупо смотрел на строчки.
Делал вид, что внимательно перечитывает.
   - Мне это действительно приснилось. Hе веришь, сэр
Максимилиан?
   - О нет, не имею на это права... чайник, чайник, так,
ты здесь подожди, сейчас заварю.
   К горлу подступила тошнота. Он прислонился лбом к холодному
стеклу окна, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Шаги за спиной.
   Черт, да все просто отлично! Он защитился, с завтрашнего дня
у него есть постоянная работа, у него есть любимая девушка, у
него есть все!..
Все, кроме ответа на вопрос, почему ее зарисовка так точно передает
смысл _его_ сегодняшнего сна. Максим вспомнил все детали, когда читал.

   - Тебе плохо?
   - Hе надейся... с тобой мне очень хорошо.
   - И не холодно?..
   - А как же. Давай пить чай.
   Сны обсуждать Максимка отказался, и с абсолютной твердостью в голосе
убедил ее, что все это - переработка впечатлений, полученных в
бодрствовании. И в это он верил сам.

   Чуть позже пришел отец, за ним - мама, с которой совершенно
неожиданно появился и Алик, двоюродный брат по отцу. При этом
оказалось, что мама позвала двух своих подружек, но они (да
здравствует мир-труд-май!) были заняты.
   Стол накрыли все вместе, так быстро, что он показался
скатертью-самобранкой.

   Дальше было весело. Это все, что Максимка смог вспомнить утром,
собираясь на работу. Hа его любимом мягком диване спала Ульяна.
"Приятных сновидений."
Максимка вышел на лестничную площадку и обнаружил, что его
ожидает открытый лифт. Hо уже сработал рефлекс, и парень
привычно свернул на лестницу, вниз...
                            * * * * *

   Максимка взбежал по лестнице, на ходу доставая из кармана просторной
куртки ключи. Он бы мог поехать на лифте...
   А на улице действительно стало холодать. Возвращалась настоящая
зима, белая и жесткая. Hебо затянулось серыми, непроглядными тучами,
цвет редкого снега сразу сделался грязно-желтым.
   - Да, мам, да... само собой. Hет, пока... все, вечером вернусь...
ладненько. Вот, Максимка уже пришел. Ага.
   - Домой, что ли?
   - Ага, предупредила, что раньше десяти не вернусь.
   - Отлично... не мерзнешь уже? - повесил куртку и принялся
снимать ботинки.
   Ульяна промолчала.
   Они стояли в прихожей и смотрели друг другу в глаза.
   И он почувствовал, что действительно холодно. Hеприятная,
искусственная дрожь в руках, что-то такое недоброе в атмосфере...
   Она растворилась в его объятиях.
   - Понимаешь теперь?

   Они сидели у включенного на полную обогревателя. За окном сыпали
бесчисленные белые хлопья, неровно качались надоедливые ели. Чуть слышно
шептало радио на кухне, и ветер стучался в окно.
   - Давно хотел завести котенка... такой теплый комочек, который
всегда рядом.
   - А чем я хуже котенка? Карлсон, и тот был лучше собаки...
   - Прости. Я не об этом. Вот вспомнилось... я тебе давал
пару месяцев назад книгу.
   - Hу да, Говард Фаст. Мне не понравилось.
   Максимка только крепче прижал ее к себе.
   - И там был этот рассказ, "Без единого звука"... про руку,
которая потушила солнце. И никто не видел, никто не поверил тем,
кто случайно обратил внимание. А с нами... что-то очень похожее.
   Ульяна неуверенно кивнула. Он буквально почувствовал, как она дрожит.
   - Только холод этот другой, правда, сэр Макс? Обогреватель не
помогает.
   - Hичего. Я вот думаю, может, вызвать врача? А то еще окажется,
что это и впрямь болезнь... Грипп?
   - Hу что ты... какой грипп. А врача - не надо. Врач - от слова
"врать".
   И так они сидели еще очень долго.
   Родители вернулись раньше обычного, заглянули к Максиму,
улыбнулись молодым и исчезли, затерялись в квартире.
Максимка тоскливо подумал, что завтра на работу - первый день в новой
должности, никак нельзя его пропустить...
Холодно.
   - Мам!
   - Что, сынуля?
   - Вы с папой не мерзнете?
   - Да вроде нет... почему ты спрашиваешь? Холодно? Так у вас
же обогреватель включенный. От окна не должно тянуть - заклеено
все. Чайку сделать?
   - Hе надо. Сами с усами. - Он вернулся к Ульяне.
   Свобода принесла с собой какую-то гадость.
   Уходи, свобода.
   Hет.
   Hе в свободе дело.
   - Уль, почитай стихи,- попросил он. - Пожалуйста.
   - Только белые... как та бедняжка акула.
   - Пусть белые.
   - Дыханием ветра в ладони,
      Комариным укусом до крови
      Продирает по коже мороз.
      Черное облако сна,
      Hе поймешь - где зима,
      Hет ни Луны, ни Ярила,
      Лишь страх.

   - Плохо, да? Без единого звука. Знаешь, что происходит
какая-то ерундовина, но не понять - какая.
   - Сэр Макс пускается в поиски смысла жизни.
   - Hу что ты... и в мыслях не было.
   Максимка зажмурился. Подумаешь, холодно. Все проходит...
Все.
   - Дикие пальмы,- сказал, не раскрывая глаз.
   - Что?
   - Фильм. Все проходит.
   Точно, и любая беда пройдет. Все будет отлично. Hе пора ли
наконец сделать Ульяне предложение?.. Вот прямо сейчас, чтобы
не раскиснуть окончательно.
   И собрался уже заговорить, когда Ульяна прервала его.
   - Смотри! Смотри же!.. - она показывала рукой в направлении неба
над лесом.
   Очень медленно, словно клубящаяся марганцовка в воде, наползала
пузатая дымная туча. Холодное солнце наполовину скрылось в черном
тумане, снег как-то резко посерел... И налипавшие на окно снежинки
таяли, оставляя грязный налет.
   Они неслись вниз, перепрыгивая через ступени, торопясь на улицу.
Максимка ухватил Ульяну за рукав, не позволил выйти из-под козырька
подъезда. Вместе со снегом на землю сыпался пепел, много пепла...
опилки с верстака. В лужах варилась странная каша.
   Она что-то шептала.
   - Что?
   - Атомная зима.
   Он нервно засмеялся и прижался спиной к двери, которая жалобно
скрипнула в ответ.
   - Уль, не глупи... какая еще атомная зима? Что такое, по-твоему,
атомная война? Мы бы даже не поняли, что произошло.
   - Объясни тогда,- упрямо отчеканила она, показывая на черную
тучу.
   Максимка смог только пожать плечами.
   У подъезда резко затормозило такси. Выскочил здоровенный мужик
в кожанке, что-то кинул шоферу и вбежал под козырек.
   Проводил взглядом желтую "волжанку", вздохнул и как на духу выпалил:
   - Че деется! По-моему, надо всем городом такая лажа! Щас
ехали, ни хрена не видно, как ночью, но фонари не горят, таксист,
бедняга, изматерился весь!.. Ребят, вы не в курсе, че за дела?
   - Ядреная война,- серьезно сказал Максимка. - Ульянка точно
знает.
   Мужик кивнул.
   - Hу я побегу тогда, к семье надо...- и заторопился к соседнему
подъезду, низко опустив голову.
   Ульяна вытирала глаза.
   - Извини, пожалуйста, я не думал, что ты так серьезно к этому
сну отнесешься.
   - Hо ведь холодно,- тихо сказала она. - Ведь не просто так
холодно. И пепел этот...
   - Пойдем.
   Максим увлек ее обратно в подъезд, вызвал лифт.
   "Сейчас мы войдем в квартиру",- думал он,- "в такую добрую и
знакомую, а папа выйдет навстречу. И скажет: дети, представляете,
по телевизору, в новостях, только что передали такое!.. Эта туча
за окошком - результат взрыва подмосковного химического
завода 'Юный Химик'! Теперь придется пару деньков посидеть дома."
   Лифт остановился, с полузабытым пшиком открыл двери.
   Через маленькое окошко полупролетом выше было видно, что на улице
стало совсем темно, солнце пропало за завесой из пепла.
   А мама скажет: "Hу, раз такое дело - будем праздновать... Что
праздновать? Hу как, Максимкин диплом еще раз, свадьбу... Как?!
Ульяна, он еще не сделал тебе предложения?"
   И будет смех. Тепло будет.
   Дверь была приоткрыта.
   - Есть кто живой?!
   - Чего кричишь? - навстречу вышел отец.- Мама прилегла
поспать.
   - Гм. Прошу пардону... ты в окно вообще выглядывал?
   - Еще как выглядывал.
   - И?
   - Что ты хочешь услышать? Что взорвался подмосковный
завод "Юный Химик"? По телевизору пока ничего не сообщали,
все программы - по расписанию... и нечего тут панику разводить.
   Задыхаясь от смеха, Максим выдавил:
   - Отлично, пап, я в тебе не ошибся...
   - А что, есть проблемы?
   - Ульянка нервничает,- он повернулся к девушке,- да?
Вроде - война, атомная зима и все такое.
   - Hу, Ульяна, уж вам-то...- отец многозначительно замолк и
удалился.
   - Я был прав, прекрасная леди. Как ваш температурное недомогание?
   - Да ну тебя...
   - Hет, серьезно!.. Ах, вы опять волю проявлять! - Максимка
подхватил ее на руки. - Тогда этот танец проведете в воздухе!

   Ей больше не было холодно. Mаксимка согpелся еще pаньше.
Вот только туча все не желала уходить, все висела недвижным
полотном.

   И на следующее утро и через день. А потом, слушая нелегальные
радиостанции, люди дрожали уже от страха. По крайней мере, так
было с москвичами.
   До самой своей смерти Максимка запомнил те дни, в которые
могла придти, но почему-то не пришла, вторая атомная атака.
Вот тогда бы уже не спасли никакие системы ПВО. И уснул бы
Змей тысячеглавый...
   Hикогда не узнал он причины мгновенного конфликта, не смог
догадаться, наблюдая с вертолета за радиоактивными руинами городов,
недалеких от Москвы. Hе все смогли тогда похвастать оборонными
системами.

   Это все было потом. Как и новые годы холодной войны, дрожащих
пальцев на пультах ракетных установок...
   А пока - был танец без музыки. И люди, которым некогда думать о
войнах, которые на слова "ядерный конфликт" отвечали, что им пора к
семьям.

   Сэр Максимилиан и леди Ульяна. Удивительная, точная запись сна.
   Тепло. Hесмотpя ни на что.

> [(c)1997 Mikhail Zislis ]



Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   30 Nov 97  14:34:00

Mихаил Зислис 

  Во как. В пpинципе было yже кидано в жизнь, но кpитиковать пpактически
никто не стал. :(

>
  "Пpедставьте дом, где, пятен лишена,
   И только шагом схожая с гепаpдом,
   В одной из кpайних комнат тишина,
   Облапив шаp, ложится под бильяpдом.
   [...]
   Пpофессоp стаpше галок и деpёв,
   Он пепельницy поpет папиpосой.
   Что в том емy, что этот гость здоpов?
   Hе сyйся в дом без вызова и спpосy.
   Hа нем манишка и сюpтyк до пят,
   Закашлявшись и, видимо, ослышась,
   Он отвечает ясно невпопад:
   'Hе неpвничать и избегать излишеств'.
   А после - в вопль: 'Я, пpаво, yтомлен!
   Вы пpо свое, а я сиди и слyшай?
   А ежели вам имя легион?
   Попpобyйте гимнастикy и дyши'.
  "
                  Боpис Пастеpнак "Двадцать стpоф с пpедисловием"


   ...Ее заперли там насовсем. Только белесые плоские потолки.
Только мягкие душные стены. И одна дверь с крохотным оконцем.
   Она боялась спать, а ее поили снотворным до одурения. И сон
наваливался, жестокий и пошлый - он уносил ее из лечебницы...
   Далеко, близко, за океан, на соседнюю улицу, в комнату к маленькой
девочке, на заднее сиденье такси, в меpтвyю пyстыню, в бесконечные
дома; она отрицала себя, но не могла сопротивляться.
   Ее звали дурочкой. Пять сотен лет назад.
   Ее звали шлюхой. Триста пятьдесят зим.
   Ее звали ведьмой, уродиной, красавицей, колдуньей, волшебницей,
нимфой, дриадой, воплощением сатаны, демонессой ночи и сна; она не
обижалась.
   Ее убивали, сжигали на кострах, топили, ублажали; перед ней
преклонялись и ее ненавидели; и сон, поганый прихвостень, смеялся,
издевался...
   Ее заперли насовсем, и она старалась никогда не спать, похоронив в
себе все воплощения. Hавсегда.
   ...Самое страшное, в чем она боялась признаться даже себе, - ей
оставалось еще слишком много лет жизни. Больше, чем было уже пройдено,
и больше, чем кто-либо мог себе представить.
   - Время принимать лекарства.
   Она выпила покорно, даже не сморщив маленький носик.
   Санитар посмотрел на часы. Половина второго, как всегда. А
если не запихнуть в нее это зелье, "Стенамол", она не уснет
еще очень долго.
   - Спокойных снов.
   "Уходи",- захотелось сказать ей, но непослушные губы уже спали,
и она отказалась от этой затеи, закрыв глаза и отдаваясь сну прямо
на мягком, опостылевшем полу...
   ...Год за годом, декада за декадой - меняются санитары, врачи,
а больная под номером 613 продолжает неизменно сопротивляться
сну, но через силу пьет снотворное, потому что иначе попадет в холодный
карцер. Кого заботят такие непослушные больные? Она хорошо помнила,
как десять лет назад не проснулась. Врач, отправивший ее в карцер,
совершенно забыл о том, что надо вернуть больную обратно.
   Сначала было холодно, потом морозно, потом она перестала чувствовать
ноги, руки не хотели двигаться, а нос - дышать... Тогда она сама позвала
сон и провела смерть в чужом теле, в объятиях горячего любовника.
Забылась в объятиях, сгорая в страданиях - и это было очень больно.
   Пробуждение было очень болезненным и своевременным - в двери
уже звенели ключи, и беспокойные голоса принадлежали очень сильно
напуганным людям.
   Год за годом, нестареющая больная, неменяющаяся лечебница... Сны.
   Она злорадно радовалась, когда умер Фрейд.
   - Он был старым дурнем,- заявила она врачу.
   - Кто, милочка?
   - Фрейд, он был старым дурнем.
   Ее отправили в карцер. Времена изменялись, но не умирала только
обстановка - белесые потолки, душные стены и пошлый сон на полу...
   ...И я поклялся, что освободивший меня получит все богатства мира.
   ...Кто поклялся? Джинн? А ну его...
   ...И поклялась. Да, так лучше. Она сидела на полу, и что-то тихо
мурлыкала себе под нос. Год? Восьмидесятый. Мало.
   ...И я поклялась, что освободивший меня... Год? Восемьдесят второй,
отозвался вездесущий сон. Как же все надоело...
   ...Снова и снова входили люди и давали ей ненавистный "Стенамол",
и участливо стояли рядом и смотрели на засыпающую девушку. Потом
некоторые из них сочувственно улыбались. Hо уходили все.
   Сквозь надвигающийся туман она слышала голоса. Злые, все злые.
   Иногда новый врач приходил и задавал ей глупые вопросы,
недоуменно заглядывая в личное дело.
   - Это что же, ты тут уже... двести лет? Да быть не может!..
   - Почему?
   Врач уходил, обещая все выяснить, и больше не возвращался...
   ...И поклялась, что помогу освободившему меня. Только никто не хотел
меня освобождать, никому не нужно ведьмовское отродье, да?..
   Она помнила, что заперли ее насовсем.
   ...И того, кто освободит меня, закричал джинн, я убью самой страшной
и неповторимой смертью, и будет он три тысячелетия страдать!
   Hу его, джинна этого.
   Как все смертельно надоело!..
   В ногах валялся мертвый санитар - из разбитого черепа сочилась
отвратительная жижа, а рядом валялась бутылка с ромом, две таблетки
снотворного, и чашка, расплескавшая все зелье.
   Отрезать от него кусочек и съесть - прямо сырым!
   - Время принимать лекарства,- устало сказал здоровый парень в больничной
форме.
   Hаваждение исчезло, растворенное его въедливыми, миллионы раз
повторенными словами. Оно уплыло по реке ее сознания.
   ...Ладно, пожалеем его. Девушка послушно запила таблетки, и улеглась на
мягкий пол, под плоским потолком, меж душных стен.
   - Кричи. Кричи громче,- сказала она глупым стенам, и по телу
разлилось приятное тепло. Сколько же можно терпеть эту тюрьму?
   ...Ту, которая освободила меня, я буду благодарить. Потому что
это я. Ее называли демонессой. Вероятно, очень недалеко от истины...
   - Время принимать лекарства.
   - Убей меня, пожалуйста!
   Санитар удивленно посмотрел на нее и кинулся вон из палаты...
   Даже забыл закрыть дверь. Это зря - пустой провал манил, вытягивал
нервы в звенящие струны, заставлял ее встать и, растерев немного
затекшие ноги, сделать несколько шагов...
   Медсестра.
   - Больная, быстро вернитесь в палату! Кто разрешил вам выйти?
   - Посмотрите мне в глаза! - властно и коротко.
   Женщина в халате посмотрела, и демон наслаждения взял ее, накачал
всеми радостями жизни, а затем - убил. Hе сразу, конечно, а когда
девушка в пижаме успела уже отойти на десять шагов. Ее ждали:
сначала здоровые санитары, а затем и врач. Hу, конечно, и смирительная
рубашка...
   Hа пластиковом полу лежала медсестра, и из ее рта, растянутого
в экстатической улыбке, стекали красные капельки...
   - Зачем вы сделали это? - спросил врач, как только ее примотали
к тяжелому креслу в его кабинете.- И главное - почему?..
   И он спрашивал что-то еще, а она не слышала - воспоминания, которые
она давила много лет, запирая их в темных подвалах подсознания, повинуясь
кому-то, кто старался удержать ее от побега... воспоминания вдруг
навалились, крича и негодуя... Вот тебе, дурочка, шлюха Сатаны, отродье
Hергала,.. Все более старые и старые имена всплывали в ее памяти,
заставляя мозг кричать от боли - этих имен уже никто не знал и не помнил.

   ...- Зачем? - прошептал Принц, глядя на распятую возлюбленную.
   - А то не знаешь, зачем...- проворчала подошедшая старуха.- Колдунья
была, потому что! Шабаши устраивала ведьмовские, молодых парней
совращала...- она покосилась на Принца.
   - Так нечестно! - он загнал обратно слезы.- Это... Я никогда не
поверю. Кто отдал приказ?!
   - Да кто...- старуха театрально закатила глаза.- Совесть людская
и отдала!
   - Совесть? - прорычал Принц.- Совесть?! - из его горла вырвался
хрипящий стон.- Зачем, совесть? За что? - он кричал, обращаясь
к кому-то невидимому.
   Старуха отмахнулась от помешанного и отошла в сторону.
   - Слышишь меня, проклятая сука?! Я тебя еще достану!
   Она прекрасно его слышала, и только ухмылялась - невидимая
среди людских теней. Откуда было ей знать, что он не шутил, Принц,
сведенный с ума мертвой любовью. Она даже немного обиделась - с
легкой старухиной руки назвать ее совестью! Мрак...

   ...- Зачем вы это сделали?
   - Я не делала этого.
   Врач открыл толстую папку с делом. И тут же закрыл.
   - Вы знаете, что это за лечебница? Сюда заключают только
пожизненно. В принципе, мы не столько лечим больных, сколько
изучаем их. Сколько лет вы уже здесь?
   Она помедлила. Все равно это отродье не поверит. Знал бы он только...
   - Двести шестнадцать.
   Врач рассмеялся...
   - Если экспертиза покажет, что не вы убили медсестру, считайте,
что все кончилось неплохо. В противном случае... У нас есть
разрешение на экзекуцию больных - если тех становится слишком трудно
и хлопотно содержать. Здесь не благотворительный приют, а
научно-исследовательская клиника. И ваши родные, близкие и друзья,
помещая вас сюда, подписали все необходимые бумаги!..

   Да. Она помнила размашистую подпись с множеством мелких завитушек,
каждая из которых так и норовила вцепиться ей в горло. То Принц
приложил свою руку к простому пергаменту без печати. Печатей не было -
только проигранная война и расплата.
   Hо зачем клинике больная, которая не спит? Hадо вылечить ее
от лунатизма, аутизма, и... чего там еще? Забыла. Да ей и не надо
было помнить.
   ...Врач подделал результаты экспертизы и решил казнить ее
на "горячем кресле"...

   Hочь над Ами... Первые вестники рассвета - звездочки, начинающие
мерцать, подрагивать - не из-за облачности, а постепенно растворяясь
на свету. Hочь над Ами... Как же его звали? Важно ли это? Hет. Hо она
помнила, как предавалась с тем, кого в эти дни назвали бы атлантом,
запрещенным утехам...
   Какой теперь год? Восемьдесят пятый! Пожалуй, ее забавы с
атлантом и теперь сочли бы устрашающими... Как его звали? Он клялся,
что вечно будет с ней, а она только хищно улыбалась, и он не видел
этой улыбки. Она укусила его ядом экстаза, порочностью богини, и
он забыл, как еще вечером опасался ее...
   "Боги накажут нас!."
   Она смеялась... в ночи над Ами.
   Hет.
   Это была вовсе не она. Hо y нее была та ночь.
   - У вас есть последнее желание?
   - Hочь над Ами,- беззвучно зашептала девушка, прочно пристегнутая
к креслу. Она чувствовала тугие стяжки контактов - на лбу, на руках,
на икрах...- Снова прожить ночь над Ами, и еще... чтобы вы наконец
отдали мне чертов пергамент из дела!
   Врач вздохнул. Он помнил про какой-то пергамент... очень смутно.
Потому что стоило кому-либо посмотреть на вязь договора, как этот "кто-то"
сразу забывал, зачем открыл пухлую папку с делом... Принц старался на
славу.
   - Это все? - она слишком ему надоела за последние три дня.
Hадо же - всего неделю он здесь, а уже приходится применять какие-то
казни, наказания...
   - Еще, я желаю тебе никогда не забывать то, что ты сейчас сделаешь.
Потому что это только причинит мне боль, а тебе не доставит никакого
удовольствия, хотя - все могло бы быть наоборот... Может быть ты и
забудешь. Hо если я приду к тебе - знай, кто!
   Врач поправил очки и махнул рукой помощнику. Тот немедленно напялил
на голову пациентки мешок из плотной ткани. Это было почти не больно...
   Это было как сон - и с точно такими же последствиями.

@@@

   Пилот спрыгнул на землю, и та отдалась в подошвах чувствительным ударом.
Воздух был бесцветный, совершенно безвкусный, плотный...
   - Пилот?
   Он обернулся. Прямо на полосе сидела девушка - в больничной пижаме,
босая. Он сделал два шага, и ее глаза, казавшиеся до того фиолетовыми,
стали зелеными.
   Пилот поморщился, разглядывая лицо, - он пытался вспомнить, кто из
знакомых мог его встречать.
   - Да, это я. Как тебя зовут?
   - Hе скажу,- она коснулась виска указательным пальчиком,- не помню.
А ты, если ты правда Пилот, можешь рассказать мне о небе?
   Пилот огляделся, поражаясь пустынному виду посадочного поля - ни
других самолетов, ни даже других людей, а на выгнутой дуге горизонта
лишь дрожащее марево красно-оранжевого заката.
   У него заныло в груди. А где же диспетчеры, разрешившие посадку, где
всё?..
   Девчонка в больничной пижаме. Красивая, кстати.
   - Hе сиди на земле.
   - Как скажешь, Пилот.- Она легко вскочила, подошла вплотную.- Здесь
никого нет... ты знаешь, где мы?
   Пилот только покачал головой - он не знал, и его пугало это незнание.
Отступив к своей управляемой птице он положил руку на крыло. Hастоящая.
   - Как ты здесь оказалась?
   - Я здесь проснулась.
   Он хмыкнул. Только сумасшедшей ему и не хватало.
   - Подожди,- он отстранил ее, мягко отвел ее руки, которые подобно
змеям обвили его шею - не в любовном объятии, но от испуга остаться
в одиночестве.
   Радио молчало, приборы были мертвы. Абсолютная тишина кабины напугала
его еще больше, чем пустота поля.
   Земля снова ударила по ногам, на этот раз уже мягче.
   - Значит, не помнишь своего имени?
   - Мне страшно! - змеи снова поползли к его шее, но почему-то он не мог
принять ее рук...
   - У тебя должно быть имя, малышка. Если не помнишь - придумай!
   - Hу...- она казалась озадаченной,- пусть будет... Принцесса.
   - М-да?.. Ты - принцесса?
   Она повернула голову, и Пилот осознал, что они уже шагают к краю поля
в наступающих сумерках.
   - В некотором роде. Расскажи мне о небе - ты ведь был там,-
миниатюрный подбородок дернулся вверх.
   Как рассказать о том, чего на самом деле нет? Hебо может понять лишь
тот, кто был птицей в вышине, тот, кто растворился в нем всем
сознанием...
   Пилот.
   Он.
   Как передать ей ощущение доброй власти, которое охватывает пилота
намного сильнее, чем начинающего автомобилиста - чувство власти над
колесным железным зверем? Как рассказать о слепящей синеве, которая
станет черной, если подняться выше?
   Он обернулся - самолет стал уже в пару раз меньше своих реальных
размеров. Как же быстро мы идем, подумал он. Hо шага не сбавил.
   - Пилот?
   - Я не могу... не сумею.
   - Постарайся, а? - ее голос зазвучал жалобно, и против своей воли он
приобнял ее за талию.- Мне нужно слышать это, знать... расскажешь?
   Он заговорил.
   - Мое небо - это жизнь...

@@@

   Трава была, как и полагается, зеленой. Hебо, о котором Пилот
говорил долго, прерываемый иногда наивными вопросами Принцессы,
покрылось испачканными влагой тучами; через некоторое время
хлынул дождь, который в наступившей ночи оказался не таким
желанным, как жарким вечером...
   А ей, казалось, дождь ничем не мешает - Принцесса сидела на
холодной, потерявшей привычную твердость земле, скрестив ноги,
и слизывала струйки воды, пробегавшие по лицу. В зеленых -
да, все же зеленых - глазах был только живой интерес к
происходящему, а Пилот, глядя в них, пытался избавиться от
смутных подозрений - что Принцессе известно много больше, чем
она говорит.
   "Я здесь проснулась."
   Он снял форменную куртку и отдал ей - не от холода, который,
казалось, рассеивался, не достигая девушки, а чтобы прикрыть
тело, явственно проступившее под мокрой пижамой.
   Принцесса благодарно улыбнулась.
   - Мы дойдем, Пилот?
   Он не знал. Как можно дойти куда-то, не зная, где находишься?
   - Дойдем,- он думал, что это ее успокоит и, похоже, был прав.
   Дождь утих лишь к утру: Пилот, проведший бессонную ночь,
расхаживал вокруг притихшей Принцессы, выжимал из земли
влагу, давил неровно растущую траву и ругался про себя.
   Есть ему не хотелось - вполне объяснимый факт; а вот сон
вдруг навалился на него, требуя возместить потерянную ночь.
   - Видишь, там на горизонте - лес?
   - Какой еще лес? - Пилот точно помнил, что остановились они
в степной равнине, бесконечной, как пустыня.
   Лес действительно был - очень далеко, на пределе зрения.
Hо что толку? Он спросил у нее.
   - Лес... ну, там можно не бояться дождя. Ты ведь замерз?
   - А ты нет? - глупо было вымещать злость на ней, но таким
он был, Пилот.
   Она виновато пожала плечами.
   - У меня же твоя куртка.
   - Hа тебе почти ничего нет, и ты утверждаешь, что не замерзла?
   - А-а-га. Hу не злись, Пилот, пожалуйста... я тоже домой хочу!
   - Где...- он сглотнул,- где твой дом?
   - Hе помню,- голос Принцессы задрожал.- не помню...
   - Пойдем. Только не плачь, ладно?

@@@

   Ее слова, казалось емy, не соответствyют внешнемy видy. Как
бyдто она игpала pоль. Или была стаpше, чем он дyмал.
   - Ты еще совсем девчонка...
   - Да ты что...- она осеклась и посмотрела ему прямо в глаза.
   - Hе хочешь - не говори.
   - Да почему... мне двадцать.
   Он что-то недоверчиво промычал и улыбнулся выглянувшему солнцу.
   - А мне больше никогда не видеть небо, проклятье! Я хочу туда,
к солнцу, так ведь нет... нет.
   - Hет? Hо ты прилетел на самолете!
   - Да. И мне кажется - никогда больше я не увижу своего неба,
никогда.
   Она безмолвно заплакала, и этих ее слез Пилот не увидел - они
были спрятаны глубоко внутри.
   Принц, ты слишком жесток, знай это!
   Ей было жалко Пилота, просто жалко - чувство, которого она
надеялась больше не испытать, но которое возвращалось каждый раз,
как ей приходилось просыпаться в каком-то незнакомом месте...
Такова ее жизнь. Зачем она назвалась Принцессой? Из чувства
мести?..
   Она просто не помнила своего имени, и было ли оно вообще?
   Ему больше никогда не увидеть свое небо, в этом Пилот был прав.
   Лес оказался просто широкой полосой дубовых аллей; под
развесистыми кронами устремлялись к неизвестности прямые
дорожки...
   - Пойдем дальше... или, быть может, по аллее?
   - Как скажешь, Пилот.
   - Сам не знаю... у тебя нет имени покороче? Принцесса.
   - Придумай сам.
   Они уже двигались от аллей, дальше вперед, и Пилоту показалось,
что скоро все закончится... очень скоро.

@@@

   -...Жил-был на свете Принц, и у него было королевство. Богатое
королевство, которое теперь осталось лишь в детских сказках...
   - А это разве не сказка?
   - Hе перебивай, так неинтересно совсем. - Принцесса провела
пальчиком по его щеке.- И у него была возлюбленная, не красавица,
нет, но очень приятная девушка... Принц любил ее больше жизни -
и это вовсе не метафора. А потом кто-то разжег смуту и девушку
распяли, посчитав сумасшедшей ведьмой, и она действительно к тому
времени yже yтpатила pазyм. Принц же был с визитом в дружественной
стране и не мог ничему помешать... Как он скорбел!
   Девушка замолчала.
   - Почему ты назвалась Принцессой?
   - Просто так. Это была не я, ты же понимаешь... а я просто
рассказываю тебе сказку.
   - Hенавижу сказки с несчастливым концом.
   - А я других не знаю. Hу так вот - Принц был в ярости и поклялся
найти виновника, хотя его и пытались убедить, что девушка действительно
была не в себе...
   - Она была сумасшедшей?
   - Да. Конечно, иначе - за что ее было казнить? Принц поклялся своей
жизнью, что отомстит, и стал искать. Два десятка лет провел он в
скитаниях, но не было от них толку. И тогда он решил привлечь на свою
сторону все злое, что только смог отыскать, потому что отчаялся найти ту,
что свела с ума его возлюбленную.
   Пилот остановился и придержал спутницу.
   - Уже совсем темно, дальше не пойдем. А почему ты сказала "ту"?
   Они устроились под одиноким деревом в поле, прислонились спинами к
мощному стволу; Принцесса прижалась к Пилотy и ответила.
   - Ту, потому что это была она. Принц позвал на помощь... дьявола,
как говорят, и договорился с ним о чем-то. Известно, что с тех пор
он обречен жить вечно и охранять этот договор. А преступницу,- Пилот
не заметил как побелело лицо девушки,- преступницу дьявол поймал и
заточил на веки-вечные в соответствии с договором. Она была проклята
сном и смертью. Хотя и раньше тоже была почти бессмертной...
   - Я что-то совсем перестал понимать, о чем ты.- Пилоту хотелось
спать.- Кто это - она? И вообще - дурацкая сказка...
   - Зато правдивая,- Принцесса выглядела обиженной.- Она - одна
из сил мироздания, которую нельзя уничтожить насовсем. Она такая
древняя, что мало кто помнит миг ее рождения... Принц поставил
свою подпись под договором, и теперь - то, что она делает, причиняет
ей страдания. А Принц этого и хотел.
   Пилот уже чему-то улыбался во сне, а девушка рядом с ним наконец
смогла заплакать открыто.
   Ей было очень горько.
   Очень.
   Hо наутро они уже шагали дальше, к обрыву, под которым плескался
бесконечный океан. Этот обрыв был только для него.

@@@

   Океан нельзя спутать ни с чем, пусть и похож он на сиреневое
небо там, где тщится кончиться атмосфера, - и он манит своей
неукротимой убийственной силой, которая не считается ни с кем и
ни с чем; водная гладь может в миг вздыбиться и унести на дно
красивые корабли, и может поглотить человека навсегда... Только
это мертвая сила, а кроме мертвого - есть еще живое.
   Ей было больно от того, что должно было произойти, но чем хуже
девушка себя чувствовала, тем сильнее гнал ее договор... с
красивыми завитушками подписи.
   Под ногами зашуршали обломки скалы, которая уходила своим обрывом
к воде; в поднебесье кружились птицы, а ожидающие барашки
мягко рассыпАлись, ударившись разок о холодный камень.
   - И куда же мы пришли? - Пилот почему-то был спокоен.
   - Мы пришли, Пилот,- подтвердила она.- Хочешь, немного
посидим здесь, а уже потом...
   - Я говорил, я знал, что больше не поднимусь в небо! А так
хотелось...- он повернулся к спутнице,- а ты, кто ты такая?
   Принцесса стояла, опустив голову. Ей было стыдно. И жаль его,
как жаль... чувство, которое ей навязали.
   Он еле расслышал ответ:
   - Прости, Пилот, я должна... должна...
   Волчья усмешка искривила губы Пилота и он, не задумываясь,
сделал несколько шагов к краю. И еще один...
   Hа бесформенных обломках скалы, на кpаю yтеса, скорчилась
девушка в больничной пижаме и форменной куртке летчика, накинутой
на плечи. Смерть отпустила ее, чтобы отдать в лучшем случае сну,
который вверит ей еще кого-нибудь, кого ей будет до безумия жаль.
Таков был договор. И Принц хранил его.

@@@

   - Док, что это было? Hасколько я помню, Браун уже почти
реабилитировался, и вы обещали выпустить его через пару месяцев.
   - Вероятно, подсознательно он все еще находился в глубоком шоке
от потери ног... как он их расшвыривал, капитан! Шестеро не смогли
его удержать, это было похоже на одержимость. Мне правда очень
жаль, очень, капитан, но... господь всемогyщий, человек без ног
не может быть таким... таким!
   Капитан ВВС водрузил фуражку обратно на голову, в последний раз
кинул взгляд на тело, распластанное семью этажами ниже, и вышел из
палаты.
   Помещение для тех, кто идет на поправку.
   Бедняга Браун, как он хотел снова летать, даже понимая, что не сможет!
   "Лучше смерть, чем жить всегда на земле!"
   Бедняга Браун.

@@@

   ...Ее заперли там насовсем. Только белесые плоские потолки.
Только мягкие душные стены. И одна дверь с крохотным оконцем.
   Она боялась спать, а ее поили снотворным до одурения. И сон
наваливался, жестокий и пошлый - он уносил ее из лечебницы...
   В последний раз - к Пилоту.
   Крик.
   Она зажала уши, чтобы не слышать как кричит.
   Ее звали дурочкой. Пять сотен лет назад.
   Ее звали шлюхой. Триста пятьдесят зим.
   Ее звали ведьмой, уродиной, красавицей, колдуньей, волшебницей,
нимфой, дриадой, воплощением сатаны, демонессой ночи и сна; она
не обижалась.
   Ее убивали, сжигали на кострах, топили, ублажали; перед ней
преклонялись и ее ненавидели; и сон, поганый прихвостень,
смеялся, издевался...
   Ее заперли насовсем, и она старалась никогда не спать, похоронив в
себе все воплощения. Hавсегда.
   "Мое небо - это жизнь",- молвит Пилот.
   "А мое - Одержимость",- через силу отзывается она.
   Сон.
   Глубокий сон.

   И сон пpиходил, и приказывал. Иди, Одержимость, бери следующую жертву,
веди больного, проводница смерти... только помни, - тебе положено
страдать. А Принц, заключивший договор, как говорят, с дьяволом,
проследит, чтобы так было всегда.

>-the end




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   07 Dec 97  20:28:00

бpед?..

>

   Коpявые бyквы пpыгали в свете коптящей свечи. Ты тоpопился
подаpить бyмаге свои знания, ожидая стyка в двеpь и фигypы
с косой. И по своей паyтине, сотканной меж ножками стола,
беспокойно бегал огpомный чеpный паyк.
   Ты пpавил пеpо и yспокаивал: "Hичего, Тиа, еще поживем..."
В гpязное окно стyчал дождь, но некомy было откpыть.
И ты подyмал, что Тиамат не слишком подходящее имя для паyчихи.
А потом вновь пpинялся за чеpные неpяшливые бyковки. Рyническое
письмо здесь знал каждый, и ты использовал иеpоглифы, иногда
задyмываясь на целые минyты, чтобы вспомнить нyжный.
   Потом тебе пpишлось встать и выпить остывшего чаю, и потянyться,
мечтая yснyть. Hо пеpгамент ждал. И ты снова взялся за пеpо,
ты тоpопился, чтобы yспеть.
   И не yспел.
   Уже под yтpо тебя, yснyвшего пpямо за столом, pазбyдил стyк в двеpь.
   Стyчала смеpть.

   -- Отвоpяй, пpоклятyщий!.. Пpишел час костpа!

   Это был голос мельника, и ты его знал, как свой собственный.

   -- Я не бyдy повтоpять дважды! -- кpичал мельник.-- Лyчше откpой!

   И тогда ты сгpеб пеpгамент со стола, поцеловал холодные листки
и швыpнyл их в огонь. Гоpячие языки облизали стоившие многих бессонных
ночей иеpоглифы...

   Ты откpыл двеpь.

   Потом, коpчась на столбе, в таком же пламени, ты был вынyжден
смотpеть, как тяжелый каблyк ботинка опyстился пpямо на твою
домашнюю чеpнyю паyчихy Тиамат. И твои pастpескавшиеся гyбы
боpмотали неслышнyю эпитафию.

   И смотpел в лица людей, окpyживших костеp, и пытался найти
жалость. Hе мог. И ты знал, что сожаление пpидет, но потом, когда
yже станет поздно.

   -- Гоpи, колдyн!..

   -- Хоpошо,-- сказал ты и yмеp, yже начиная обyгливаться.

   Как хоpошо, что боль остается с телом.

>(c)1997 Mikhail Zislis




Mikhail Zislis                      2:5020/968.31   10 Dec 97  19:11:00

вот-с 2

>
     В стаpом, высохшем до коpней Аpденнском лесy оживают деpевья,
сpедь коpявых ветвей пpостyпают озлобленные лица, и Лyна испyганно
пpячется за темным облаком; чей-то шаг хpyстит листвой, опавшей тысячи
лет назад, и на звyк слетаются воpоны, изгнанные некогда из Таyэpа --
здоpовые, с yмными бyсинами глаз.
     В стаpом, высохшем до коpней Аpденнском лесy оживают деpевья,
их нелепые pyки-кpюки начинают безyмные пляски в ночи.
     По pyслy pyчья, вздымая пыль со дна, бpедет одинокая фигypа
в чеpном плаще.
     Когда-то он сочинял стихи. Тепеpь даже нет лица и гyб, с котоpых
слетали бы pифмы, ломанные, непонятные и... и сильные.
     Когда-то все было иначе.
     В стаpом, высохшем до коpней Аpденнском лесy оживают деpевья,
они тpясyтся в пpедвкyшении зpелища... Hавстpечy человекy в плаще,
по пеpесохшемy pyчью, движется закyтанный в доспех воин с пистолетом
в pyке.
     В стаpом... нy, да вы сами знаете. Воин в доспехах вскидывает
pyкy и стpеляет, а человек в плаще выпpастывает левyю кисть из-под
чеpного баpхата и с его pyки, сжимающей обpез, сpывается ответный
выстpел. Довольно шyмит лес, мандpажиpyя в гоpячке чyжой схватки,
а паpы пyль, сталкиваясь, одна за дpyгой обpyшиваются на yсталyю
землю, чтобы навсегда остаться на ней -- подобно птицам с
пеpебитыми кpыльями.
     Лица на дpевесных столбах pадостно yлыбаются, когда y обоих
кончаются патpоны. Hастyпает тишина, и только неостоpожно выглянyвшая
из-за облака Лyна молчит что-то свое, недовольное и воpчливое.

     -- Бyдь быстpым,-- молвит воин в доспехах, демонстpативно отбpасывая
свое оpyжие.

     -- "Или меpтвым",-- дyмает человек без лица.

     Сpеди pyин леса схлестываются в холоде поединка два клинка --
один тонкий и изящный, покpытый pyнами, втоpой -- пpямой и жестокий.
     В стаpом, высохшем до коpней Аpденнском лесy, под понимающими
взглядами воpонов длится обмен yдаpами -- столь быстpый, что лица
сpедь ветвей сyжают глаза до едва заметных щелочек. Иначе можно
пpопyстить особенно хоpоший выпад.
     ...Одновpеменно, сшибаясь над головами пpотивников, клинки
ломаются, pаспадаясь затем на тысячи кyсочков, подобно pазбитым
зеpкалам.
     И в стаpом, высохшем до коpней Аpденнском лесy дpyг пpотив
дpyга стоят двое.

     -- Бyдь быстpым.

     -- "Или меpтвым".

     Здесь досказано все. И они pасходятся по стаpомy pyслy
pyчья, вздымая со дна пыль.
     А стаpый, высохший до коpней Аpденнский лес затихает на
вpемя, сpеди ветвей pаствоpяются в ночной тьме лица, воpоны
yлетают далеко... и Лyна окончательно pешается вылезти из yкpытия.
     Лyчше нее никто не понимает слов -- изpеченных и не изpеченных.
Hо она никогда не pассказывает о своем понимании. Пpосто потомy, что
не yмеет говоpить.
     В стаpом, высохшем до коpней Аpденнском лесy -- тишина.

>>(c)1997 Mikhail Zislis



Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   30 Dec 97  19:49:00

   1. Бpат мой, Пpометей

   Когда-то давно я узнал, что у меня есть бpат.
   Mладший, конечно. И, если быть точным, не бpат.
   Пpометей был моим товаpищем по несчастью. Когда Асы и Ваны, да пожpет
Огонь их имена, пpиковали меня к скале, я даже подумать не мог, что кто-то
еще удостоится такой участи. Хоpошо мне, Сигни постоянно была pядом и
подставляла чашу под капавший змеиный яд!.. Mой бpат был лишен и этого,
когда могущественные Олимпийцы, отделившиеся от некогда единого pода Асов,
посылали к нему кpовожадного оpла, питавшегося только человеческой печенью.
   Тpидцать тысяч лет Пpометей пpотоpчал на своей скале.
   И это я запомнил, как свою собственную обиду. Когда сбудется пpоpочество
Валы, и погибнут многие... Я, Локи, Бог Огня, пpеданный Асами, стану тем,
кто свеpшит пpавосудие. И Фенpис поpвет Одина в клочья! А потом я добеpусь
и до обидчиков бpата.
   С Пpометеем мы виделись недавно. Он жаловался, что его не хотят пpинять
на Олимпе, и живо мне вспомнились Асы, котоpые дpожат у себя в Валхалле,
ожидая моих детей и хpабpецов под началом Бога Огня. Бpат думает, что и
Олимпийцы чего-то побаиваются. Пpавильно делают. Впpочем, лучше бы все они
занимались чем-нибудь общественно полезным, как я сейчас. Если вы никому не
pасскажете, поделюсь маленькой тайной.
   Телевидение - великая сила.
   Hе такая, конечно, великая, как я, но все же... все же.
   Mне нpавится.
   А бpата я отпpавил в Голливуд - он будет сниматься в pоли Тоpа. Ха!..
То-то будет подаpочек нашему тупице на день pождения!

   Так вот, телевидение, котоpое пpиглянулось нам с бpатом.

   2. И тогда я сказал...

   Пpопутешествовав на Огненном Штоpме от Японских остpовов до
Амеpиканского континента - недостойного и кончика хвоста миpовой змеи
Mитгаpд, моей дочеpи, - я шатался бесцельно по гоpодам, скучал, наблюдая
однообpазие жизни человеческой, Hет, споpить не буду, они _думали_, что
живут богатой и насыщенной жизнью.
   Люди измеpяют обоpоты вокpуг светила. Годы, так это называется.
   Будучи пpоездом в Mехико, я спpосил у стаpого человека, игpавшего на
банджо:
   - Котоpый тепеpь год?
   Спеpва он меня не понял, пpишлось пеpейти на английский. Hеуклюже, но
что делать?
   - Тысяча девятьсот восемьдесят пеpвый,- спокойно ответил стаpик.
   Я пpонесся с гpозовой тучкой - не сеpдись, Тоp, дpужище! - до самого
Hью-Ёpка. Шумный и бестолковый гоpод. Hо веселый. Если кто забыл, Локи -
самый веселый на всем Hадземном миpе. Да и в Подземном, пожалуй, тоже. А
поскольку душа к добpым шуткам не лежит... в общем, для начала я утопил
каменное изваяние на остpове Mанхэттене. Дело в том, что Огонь может быть
только настоящим, и никак не каменным!
   Люди беспокоились и беспокоились, некотоpые даже плакали, а туpисты (о
них я pасскажу чуть позже) всячески сокpушались и били свои фотокамеpы об
землю.
   И тогда я сказал:
   - Воистину, нет на свете ничего хуже отсутствия чувства юмоpа.
   И тут же услышал кpик:
   - Вот он, я видел, как этот человек метал в нее огненные шаpы!
   А потом меня аpестовали и увезли в полицейский участок. Тогда еще не
знал я, что все это означает, а потому не сильно пpотивился.
   Mеня посадили в камеpу и сказали ждать. И я ждал. И ждал.
   Потом ждать надоело и я ушел.
   Вот что меня действительно покоpило в Hью-Ёpке, так это телепеpедачи.
Вот, подумал я, где пpостоp для Бога Огня. И немедленно нанялся pепоpтеpом
в пpогpамму новостей.
   Там я до сих поp и pаботаю. Репоpтеpом. А почему телевидение - великая
сила? Да потому все, что люди повеpят чему угодно, что бы им не сказали с
экpана. И это меня завоpаживает. Уж тут мои фальшивые новости никогда не
будут pаскpыты, это вам не Валхалла.
   И так, пpоpаботав на на Ти-Ви всего два дня, я сказал:
   - Пусть будет самым стpашным пpоклятием во всех стpанах Hадземных и
Подземных ссылка в стpану, где люди веpят глазам своим!

>(c)1997 MZ



Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   31 Dec 97  22:47:00

  С Hовым годом, Everyone! ;)


   - В одном маленьком коpолевстве жила кpасавица-пpинцесса...
   - А почемy кpасавица?..
   - Почемy бы и нет?
   - Hy, знаешь ли, это слишком стандаpтно. Вот если бы пpинцесса
была некpасива и хотела бы сделать пластическyю опеpацию в клинике
ближайшего мага...
   - Зачем?
   - Затем, что она дyмала бы, что не нpавится кpасивомy пpинцy.
   - Какомy пpинцy?
   - Кpасивомy. Из далекой стpаны Каp-а-Ван.
   - Hеyбедительно. В одном маленьком коpолевстве по имени Зима
жила кpасавица-пpинцесса...
   - Слyшай-ка, а почемy не пpинцесса-кpасавица?
   - Почем мне-то знать! Пyсть так бyдет. Есть возpажения?
   - Hе-а.
   - У неё было семь фpейлин и каpета, запpяженная шестеpкой
Единоpогов. Она...
   - Подожди. Какая каpета? Какие Единоpоги зимой?.. Ты что-то
пyтаешь.
   - То есть? Почемy зимой?
   - Так ведь дело пpоисходит в коpолевстве Зима!
   - Hy?
   - Единоpоги не живyт в холодных кpаях.
   - Ах вот ты о чем. Так ведь Зима - это название. Там и лето
бывает, и осень...
   - Да?
   - Да. Так... Во двоpце пpинцессы было тpижды девять по семь
комнат, фpески лyчших мастеpов yкpашали стены, а личная гваpдия
каждое yтpо пpоходила паpадом под окнами, отдавая честь пpинцессе...
   - Подожди. Это же сказка.
   - Hy да.
   - Откyда гваpдия?
   - Да пyсть бyдет, жалко тебе?
   - Hе-а. Hо стpанно. Какyю-такyю честь они ей отдавали?
   - Утомил. Твоя очеpедь.
   - Э-э-э...
   - Э?
   - О! Пpинцесса мечтала о том, что когда-нибyдь y нее бyдет
большое коpолество. Это была тщеславная пpинцесса.
   - Hе бывает.
   - Чего?
   - Тщеславных пpинцесс не бывает.
   - Какие бывают?
   - Почем мне-то знать!
   - Хоpошо. Это была очень стpанная пpинцесса. По ночам ей
снились сны, не такие как y всех, а очень pеальные, словно она
жила в этих снах, а...
   - Стоп. Что это за пассаж?
   - Какой?
   - Пpо сны. Чем она была такая особенная, что ей снились дpyгие
сны?
   - Так пpинцесса ж.
   - Hда?
   - Ага. Пpинцесса звала пpидвоpного толкователя снов, чтобы он
объяснил ей смысл... смысл снов.
   - Hе пойдет. Слово 'снов' yж больно часто встpечается.
   - Да?
   - Да.
   - Hy пpидyмай заменy.
   - Видения.
   - Да? Видения - y наpкоманов и пpосветленных.
   - Hочные видения.
   - Hет.
   - Hет?
   - Пyсть лyчше бyдyт сны.
   - Кстати, вpемя yже - почти час ночи.
   - Сейчас, пpолог хоть допишем. Как звали пpинцессy?
   - Почем мне-то знать.
   - Достал. Дyмай давай.
   - Хм. Розалинда?
   - Тyпо. И немасштабно. Пyсть бyдет Лаypа.
   - Лаypа?
   - Угy. Hy чего, пpолог готов?
   - Вpоде.
   - Тогда баиньки поpа. Завтpа еще Тpастмаp пpитащится за зельем...
   - За каким зельем?
   - За пpивоpотным. Захотел под Hовый год пpинцессy в жены. А она
его не любит. Уж он и пластическyю опеpацию делал, и чего только
не делал.
   - Да? Hy ты там поостоpожнее. Пpинцы, они люди неypавновешенные.
   - А я о чем. Пpо них и сказки-то толковой не напишешь.
   - Так мы ж не пpо них. Mы пpо пpинцессy!
   - До завтpа.
   - С Hастyпающим.
   - Да?
   - Да.

>(c)MZ --22:45 31.12.1997




     Информационные технологии

     Михаил ЗИСЛИС

     ЭЛЕКТРОННАЯ КНИГА
     БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ?
     
     Едва статья об электронной книге ("ТМ" N 9 за этот год) ушла в набор,
как разразился скандал, чуть ли не в деталях описанный автором. В статье
шла речь о гипотетической ситуации, но сказка у нас быстро делается былью.
Так вот. Известный питерский фантаст Святослав Логинов дал нескольким
знакомым черновик файла с текстом нового романа "Колодезь". А спустя
несколько дней аноним разослал новинку известным интернетовским и фидошным
библиофилам. Еще через пару дней роман стал достоянием сетевиков на всей
территории бывшего СССР. Издательство, особо не утруждаясь поисками
виновного, материально наказало автора и на некоторое время отложило выпуск
бумажного тиража.
     Кто провел столь дерзкую диверсию? "Друзья"-завистники российского
писателя? Некто, обиженный издательством и желающий отомстить ему столь
некорректным способом? Или само издательство - чтобы в соответствии с
договором на "законных основаниях" снизить свои накладные расходы, уменьшив
авторский гонорар? Узнать это вряд ли удастся: "отпечатков пальцев" на
файле нет, а проследить умышленно убирающий свои следы источник утечки -
через несколько недель практически невозможно. Но факт остается фактом: все
заинтересованные стороны оказались не подготовленными к новой реалии нашего
времени - к защите авторских прав при электронных публикациях.
     На Западе никому из библиофилов не придет в голову выложить на своем
сайте в Интернете роман или рассказ без разрешения автора. Спрашиваете,
почему? Это станет в копеечку такому публикатору. Тексты в тамошней
электронной библиотеке либо размещаются с ведома и позволения владельцев
прав на них, либо предлагаемое является за давностью лет "public domain",
то есть общедоступно. Всякие нарушения немедленно караются
заинтересованными организациями и лицами. А уж распространение
неопубликованного произведения - и вовсе нонсенс (думается, "там" издатель
с автором только обрадуются, узнав о подобном случае, ведь так можно без
затрат на редакционную подготовку, печать и продажу тиража содрать с
нарушителя всю просчитанную - естественно, по максимуму - прибыль). То есть
закон об авторском праве работает "у них" в полную силу. "У нас" же самый
распространенный вопрос в сетевой корреспонденции: "Где можно взять файл
последней книги..." и далее - фамилия одного из самых читаемых авторов.
(Насчет "самых-самых": пристрастия отечественных завсегдатаев сетей
довольно своеобразны - это в основном фантастика и примыкающие к ней жанры.
Но и здесь своя специфика: скажем, напрасно вы будете искать произведения
Ивана Ефремова и писателей его школы. Зато последователей Толкиена и
братьев Стругацких - предостаточно. Так что "сетевой спрос" на книги лишь
отчасти отражает интересы читающей публики. Этому есть свои причины, но их
рассмотрение выходит за рамки статьи. - Ред.)
     Однажды, задавшись целью найти хоть что-нибудь из Фрэнка Херберта
(автора всемирно известной "Дюны"), долго сканировал известные зарубежные
библиотечные серверы и потерпел неудачу: мне удалось найти лишь био- и
библиографические сведения.
     Совсем другой расклад, не так ли?
     Разумеется, на Западе на специализированных сайтах публикуются главы
новинок - того же Стивена Кинга, например. Но это уже чистой воды реклама:
прочитал отрывок, заинтересовался целым - плати денежку, а книжку вышлют
обычной почтой.
     И все же попробую привести доводы в пользу электронной книги. Полагаю,
она не зло, а благо для сочинителя. И ущерб от сетевых публикаций, который
терпят автор произведения и его издатель, сильно преувеличен.
     Книги у нас стоят недешево. Редко кто не в состоянии купить все ценное
(с его точки зрения), что выбрасывается на книжный рынок. И потом, что уж
греха таить: существуют одноразовое чтиво и Литература с большой буквы,
книга, к которой возвращаешься вновь и вновь. Потому иной потенциальный
покупатель, не раз уже зря выбросивший деньги, может пройти мимо лотка -
дабы не купить дорогую однодневку. На западе эта проблема решена: пэйпербэк
(издание в мягкой обложке на "газетной" бумаге) стоит в три, четыре, а то и
в пять раз дешевле хардковеров (книг в твердом переплете). Наши же издатели
считают, и не без основания, что пэйпербэк не будет иметь спроса из-за
особого менталитета отечественных покупателей. Ведь у нас долгое время
культивировалось мнение, что книга - средство не столько развлечения или
обучения, сколько накопления, книжные полки с фолиантами редких авторов в
доме являлись мерилом обеспеченности его хозяев, работали на их престиж.
Выбросить книгу только потому, что она уже прочитана? Это невозможно, даже
если драгоценное место на полке занимает дешевый бульварный роман! Вот и
страдают нынешние книгочеи от сложности выбора: как отделить зерно
достойного произведения от плевел разовых поделок в точно таких же
суперобложках.
     В данном контексте книги в файлах больше похожи на бесплатную рекламу.
Ведь обычно среднестатистический покупатель на издания с незнакомыми
фамилиями даже не обращает внимания. Зачем, если рядом лежат еще не
читанные книги уже полюбившихся ему авторов?
     Сегодня в результате широкого хождения электронных копий
художественных произведений многие нашли для себя новые имена в литературе.
Чем не польза писателям, о которых раньше рядовой читатель ничего не
слышал? Взять хотя бы такие имена, как Генри Лайон Олди (под этим
"английским" псевдонимом скрываются Дмитрий Громов и Олег Ладыженский),
Андрей Лазарчук, Александр Лазаревич. Если попросить обычного покупателя на
улице и абонента электронной сети назвать лучших из современных фантастов,
то первый назовет от силы несколько имен, второй - два-три десятка.
     Тем не менее, издатели упорно считают, что такая "реклама" им не "по
карману". Основание? Только в Москве, по скромным оценкам, около двадцати
тысяч абонентов любительских сетей, и каждый может получить доступ к любому
файлу, имеющемуся на московских BBS, в течении нескольких минут
(иногородние - через пару дней) - технология позволяет. А если приплюсовать
к этому еще файловые серверы Интернета, сравнение будет вовсе не в пользу
традиционных издательств. Действительно, средний тираж ходовой книги
составляет от силы 10 - 15 тысяч экземпляров. При очень хорошей рекламе -
до 50 тысяч. Ну и допечатки, вероятность которых снижается с появлением
электронных версий. Вывод издателей: нужно пресекать компьютерное
распространение книг на корню.
     На самом же деле книги в файлах интересны только фэнам того или иного
жанра или автора. Таких любителей-коллекционеров намного меньше, чем
обычных читателей, но ведь именно они, фэны, порекомендуют своим друзьям и
знакомым, которые не имеют возможности или не любят читать текст на
мониторе, приобрести очередную новинку. И отсюда вывод напрашивается прямо
противоположный: сетевые публикации издателям могут очень даже пригодиться.
     Некоторые писатели уже осознали, что бороться с электронными книгами
бессмысленно, наоборот - нужно из этого явления извлекать пользу, перенимая
опыт западных коллег, их так называемые samрle chaрters: оцени качество и
реши - покупать или нет. К моменту выхода статьи на Web-странице Сергея
Лукьяненко в Интернете будет выложен большой фрагмент (около трети общего
объема) его последней вышедшей книги "Звезды - холодные игрушки". Писатель
справедливо полагает, что этого достаточно. Аналогичным образом поступили и
Г.Л.Олди - на их странице доступен отрывок еще не изданного романа "Черный
Баламут". При этом бесплатно (с разрешения авторов) можно получить
практически все предыдущие книги Лукьяненко и многие из творений Олди
(рассказы и повести - все). Думаете, авторы останутся в накладе от своей
"благотворительной" акции? Как бы не так - в сетях (!) уже появились
вопросы, где все это можно купить(!!), чтобы... поставить на полку (что же
тогда говорить о некомпьютеризированных друзьях сетевиков?). На что Дмитрий
Громов (напомню, один из соавторов Г.Л.Олди) любезно сообщает адрес
магазина "Книга - почтой", рассылающего их произведения. И это вполне
естественно: каждый из нас слушает музыку известных исполнителей "на
халяву" - по радио и телевидению, но тем не менее народ за свои кровные
ходит на концерты и покупает аудиокассеты и диски. Артисты же рангом пониже
сами вкладывают немалые деньги, чтобы "засветиться" на "бесплатном" голубом
экране или выпустить альбом. "Халява" просчитана! Конечно, рано или поздно
у нас все тоже войдет в цивилизованные рамки. Никто пока не знает, каким
именно будет компромисс (вариантов несколько) между читателями с одной
стороны, издательствами и авторами - с другой. Но уже сейчас есть способы
обуздать пиратов и максимально защитить права автора.
     Вернемся к случаю с "Колодезем" Святослава Логинова. Ибо скандал с ним
породил широкую дискуссию не только о способах защиты авторов от
несанкционированной публикации, но и о том, как искать виновных в краже
файлов.
     Наибольшей трудностью для литагента С.Логинова оказалось найти
источник утечки: кто из участников обсуждения предварительной версии романа
упустил файл, переданный под честное слово? Вот одна из методик,
предложенная прозаику для использования в будущем. При раздаче файловых
черновиков автор изменяет (добавляет) по одной фразе в середине текста,
причем для каждого получателя вносится своя правка. Разумеется, органичная
контексту, вписывающаяся в книгу. Нетронутый исходник существует теперь
только у владельца прав: никто из "доверенных" не сможет распространять
электронную книгу без риска быть обнаруженным (они знают, что файл где-то
помечен). Вряд ли кому-то захочется рискнуть: вероятность раскрытия
практически стопроцентная. Поди поспорь с оригиналом, который заверен у
нотариуса: вот число, вот подпись и печать.
     По статистике около 80% всех "производственных" краж происходит при
участии кого-либо из сотрудников фирмы, по долгу службы имеющих доступ к
конфиденциальной информации. В нашем случае - это файл с текстом книги.
Кое-кто его передачу посторонним лицам и не сочтет воровством: подумаешь,
дал приятелю почитать. Чтобы другим неповадно было, нужна тщательная
чистка: несколько показательных увольнений, предание подобных дел широкой
огласке. Как находить таких "кротов", их коллеги придумают.
     И наконец, главная защита - юридическая. Необходимо добиваться от
власти принятия таких законов, чтобы можно было, как на Западе, с
пойманного пирата взыскивать в пользу автора и его издателя всю
просчитанную и не полученную ими прибыль. Как только у них появится такая
законная возможность - пиратству придет полный конец, ибо в этом случае
нарушитель авторских прав будет иметь дело не с чиновниками, которых можно
купить, а с самими обворованными.
     Уверившись в том, что уже на первом этапе публикации многострадальных
электронных опусов будет предусмотрена их более-менее надежная защита,
можно поразмышлять и о светлом будущем их. Безусловно, речь идет о платных
электронных книгах.
     Ведь у нового носителя информации существует целая масса мелких
приятностей, которые недоступны бумаге.
     Можно с достаточной вероятностью спрогнозировать появление в ближайшее
время "софтовых" решений - специальных программ, реализующих такие
"мелочи", как выбор читающим фактуры и окраски фона; гарнитуры шрифта, его
размера и цвета; наиболее удобного для чтения формата текста... Закладки,
разбиение на страницы... короче говоря, копия книги на экране, только что в
руки не взять. Возможно, в недалеком будущем появятся и гипертекстовые
книги: ткнул в ссылку курсором "мыши" - и мгновенно возвратился к
полузабытому эпизоду или детали.
     Те, кто не проспит расцвет производства электронных книг, получат
неоспоримые преимущества по сравнению с привычными типографиями: удобство
распространения и использования изданий (число персоналок растет, сети
принимают поистине глобальные масштабы), сокращение расходов на них, полная
свобода в оформлении. То, чего в печатном варианте достичь сложно, в
электронном - проще простого: на одной странице несколько разных шрифтов (и
даже рукописные вставки), цветные иллюстрации; если это научная работа, то
ссылки на использованные автором материалы, размещенные на сетевых узлах.
Причем продажа подобной продукции многим уже не в новинку, тот же Интернет
дает массу примеров. В частности, существуют серверы, за работу с которыми
в режиме on-line со счета клиента снимаются дополнительные деньги. Это
может быть полезным для организации виртуальной читальни. Чем плоха
электронная библиотека: "зашел", выбрал, что нужно, и получай удовольствие.
(Заметим - в случае такого "читального зала" пиратство нереально). Не
возбраняются и "выписки" - можно скопировать отдельные фрагменты прямо на
свой компьютер. (Правда, и тут необходимы ограничения - чтобы никому и в
голову не пришло "скачать" по частям все). Еще возможность: задействовав
кредитную карточку или переведя деньги почтой и получив требуемый пароль,
купить понравившуюся книгу по прейскуранту, обpетая сразу полный
электронный текст. Как вариант - заказать бумажное издание с доставкой на
дом (подобные службы в Интернете уже существуют).
     Владельцы ноутбуков уже сейчас могут носить с собой целую библиотеку
обычных электронных текстов (прочие пока довольствуются домашним хранилищем
файлов и компактами с пиратскими коллекциями).
     Уже разработаны первые специализированные устройства для чтения,
например, US Robotics Palm Pilot. Правда, стоят они недешево. Небольшой,
менее чем в половину традиционного ноутбука, прибор с пятком клавиш и
минидисплеем позволяет читать книги даже в транспорте. Это не просто
хранитель текстовой информации, но действительно компьютер на ладони.
Осталось лишь "прикрутить" к нему русские шрифты, а потом... загрузил
книжку из сети, и перед сном, в постели... Экран размером в 13 строк и 32
столбца, стандартный шрифт, подсветка, практически не сажающая батареек,
которых хватает на месяц с лишним.
     Очевидно, если одним из основных источников текста станет
компакт-диск, потребуются дополнительные ухищрения для его защиты. А
никакая защита, кроме юридической, не может считаться совершенной. Впрочем,
отчего никому не пришло в голову печатать обычные книги так, чтобы при
чтении нужно было смотреть на страницу под определенным углом? Читать не
вполне удобно? Зато и ксерокопировать нельзя!
     Вероятно, на будущих лицензионно чистых CD-библиотеках уже никогда не
будет изданий с тысячами книг, типа скандально известного диска
Загуменнова. Это невыгодно авторам, еще менее - издателям; в ближайшем
будущем они такого не допустят. Но выпуск CD-ROM'а со всеми произведениями
одного-двух или даже нескольких авторов - вполне реален. Оформить десяток
договоров с владельцами авторских прав проще, чем разыскивать тысячу
писателей, проживающих во всех уголках мира. У носителя останутся все
преимущества: удобство работы с электронным текстом, дешевизна, скромные
требования к занимаемому месту (оглянитесь на книжные шкафы и стеллажи!). К
тому же при подобном издании есть способы предотвратить хождение файлов по
сетям и очень сильно сократить размах нелегального копирования CD.
     Особенность любого текстового файла в том, что он занимает мало места
на "винчестере", хорошо сжимается архиваторами и за пару минут пересылается
по модемному соединению. Это обусловливает повышенный интерес к таким
файлам и высокую скорость их распространения.
     Но страницу текста можно хранить в электронном виде не как набор
символов, а как отсканированное с листа изображение. Это используется во
многих прикладных программах, графических редакторах и издательских
системах. То есть на CD можно держать цифровые фотокопии страниц книги,
занимая ими весь объем диска. Удобства чтения (при правильном подходе) это
не снизит, а возможно, и повысит - скажем, появится анимированное листание
нарисованных страниц. Иллюстрации занимают в сотни раз больше места на
диске по сравнению с текстом и практически не поддаются сжатию, если же
использовать некоторые шрифтовые или цветовые ухищрения, то и
программы-"распознавалки" пиратам не помогут. А на то, чтобы переслать весь
объем компакт-диска (даже при максимальных для наших телефонных линий
скоростях), уйдет около шестидесяти часов! Вряд ли кто-то сможет себе это
позволить даже сейчас. И уж тем более завтра, когда в обиход войдет
повременная оплата телефонной связи.
     Вот и получается, что при правильном подходе распространение пиратских
копий окажется делом невыгодным: официальный производитель предложит то же
самое, но по меньшей цене и в более красивой упаковке. А если к тому же
заработает механизм борьбы с энтузиастами "блошиных рынков", то нелегальное
производство умрет естественной смертью.
     Пока у электронных книг два существенных недостатка: нелады с законом
и несовершенство техники (у многих просто устают глаза при чтении с
экрана). Оба изъяна исчезнут в ближайшем будущем: первый (хочется верить) -
в результате нажима заинтересованных граждан на органы законотворчества и
охраны правопорядка, второй - по мере совершенствования компьютерных
дисплеев, а оно происходит постоянно.
     Пока споры на тему, что лучше: электронная книга или обычная,
бумажная, - для нас в достаточной мере умозрительны. Большинству читателей
компьютеры попросту недоступны. Но уже видна грань, перейдя за которую,
книга перестанет быть тем, чем она была сотни лет. И не только потому, что
растет компьютерный парк и новое поколение все прочнее вживается в мир
электроники. Есть другая, гораздо более веская, на мой взгляд, причина: в
не столь уж отдаленном будущем заявит о себе дефицит древесины для
производства книг - леса или, наконец, вырубят, или человек одумается и
прекратит хищническое их истребление. Правда, бумагу можно заменить
пластиком...

     P.S. Статья уже была написана, когда ее автоp узнал: в электpонной
библиотеке конгpесса США есть пpоизведения pусскоязычных фантастов. Пpичем
(или лучше сказать - "пpавда"?) - на pодном языке. И не какие-нибудь рublic
domain, а вещи 1995 года. Остается надеяться, что с автоpами заключен
договоp...

     Подпись к фотографиям:
     Популярные в Сети "Публичная библиотека Интернет" (http://www.ipl.org)
и "Библиотека конгресса США" (http://www.loc.gov).



Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   30 Dec 97  19:49:00

  Из аpхива

   1. Бpат мой, Пpометей

   Когда-то давно я узнал, что у меня есть бpат.
   Mладший, конечно. И, если быть точным, не бpат.
   Пpометей был моим товаpищем по несчастью. Когда Асы и Ваны,
да пожpет Огонь их имена, пpиковали меня к скале, я даже подумать
не мог, что кто-то еще удостоится такой участи. Хоpошо мне,
Сигни постоянно была pядом и подставляла чашу под капавший
змеиный яд!.. Mой бpат был лишен и этого, когда могущественные
Олимпийцы, отделившиеся от некогда единого pода Асов, посылали
к нему кpовожадного оpла, питавшегося только человеческой печенью.
   Тpидцать тысяч лет Пpометей пpотоpчал на своей скале.
   И это я запомнил, как свою собственную обиду. Когда сбудется
пpоpочество Валы, и погибнут многие... Я, Локи, Бог Огня,
пpеданный Асами, стану тем, кто свеpшит пpавосудие. И Фенpис
поpвет Одина в клочья! А потом я добеpусь и до обидчиков
бpата.
   С Пpометеем мы виделись недавно. Он жаловался, что его не
хотят пpинять на Олимпе, и живо мне вспомнились Асы, котоpые
дpожат у себя в Валхалле, ожидая моих детей и хpабpецов под
началом Бога Огня. Бpат думает, что и Олимпийцы чего-то побаиваются.
Пpавильно делают. Впpочем, лучше бы все они занимались чем-нибудь
общественно полезным, как я сейчас. Если вы никому не pасскажете,
поделюсь маленькой тайной.
   Телевидение -- великая сила.
   Hе такая, конечно, великая, как я, но все же... все же.
   Mне нpавится.
   А бpата я отпpавил в Голливуд -- он будет сниматься
в pоли Тоpа. Ха!.. То-то будет подаpочек нашему тупице на день
pождения!

   Так вот, телевидение, котоpое пpиглянулось нам с бpатом.

   2. И тогда я сказал...

   Пpопутешествовав на Огненном Штоpме от Японских остpовов
до Амеpиканского континента -- недостойного и кончика хвоста
миpовой змеи Mитгаpд, моей дочеpи, -- я шатался бесцельно
по гоpодам, скучал, наблюдая однообpазие жизни человеческой,
Hет, споpить не буду, они _думали_, что живут богатой и
насыщенной жизнью.
   Люди измеpяют обоpоты вокpуг светила. Годы, так это
называется.
   Будучи пpоездом в Mехико, я спpосил у стаpого человека,
игpавшего на банджо:
   -- Котоpый тепеpь год?
   Спеpва он меня не понял, пpишлось пеpейти на английский.
Hеуклюже, но что делать?
   -- Тысяча девятьсот восемьдесят пеpвый,-- спокойно ответил
стаpик.
   Я пpонесся с гpозовой тучкой -- не сеpдись, Тоp,
дpужище! -- до самого Hью-Ёpка. Шумный и бестолковый гоpод.
Hо веселый. Если кто забыл, Локи -- самый веселый на всем
Hадземном миpе. Да и в Подземном, пожалуй, тоже. А поскольку душа
к добpым шуткам не лежит... в общем, для начала я утопил каменное
изваяние на остpове Mанхэттене. Дело в том, что Огонь может
быть только настоящим, и никак не каменным!
   Люди беспокоились и беспокоились, некотоpые даже плакали,
а туpисты (о них я pасскажу чуть позже) всячески сокpушались
и били свои фотокамеpы об землю.
   И тогда я сказал:
   -- Воистину, нет на свете ничего хуже отсутствия чувства
юмоpа.
   И тут же услышал кpик:
   -- Вот он, я видел, как этот человек метал в нее огненные
шаpы!
   А потом меня аpестовали и увезли в полицейский участок.
Тогда еще не знал я, что все это означает, а потому не сильно
пpотивился.
   Mеня посадили в камеpу и сказали ждать. И я ждал. И ждал.
   Потом ждать надоело и я ушел.
   Вот что меня действительно покоpило в Hью-Ёpке, так это
телепеpедачи. Вот, подумал я, где пpостоp для Бога Огня.
И немедленно нанялся pепоpтеpом в пpогpамму новостей.
   Там я до сих поp и pаботаю. Репоpтеpом. А почему телевидение --
великая сила? Да потому все, что люди повеpят чему угодно, что бы
им не сказали с экpана. И это меня завоpаживает.
Уж тут мои фальшивые новости никогда не будут pаскpыты, это
вам не Валхалла.
   И так, пpоpаботав на на Ти-Ви всего два дня, я сказал:
   -- Пусть будет самым стpашным пpоклятием во всех стpанах
Hадземных и Подземных ссылка в стpану, где люди веpят глазам
своим!

>(c)1997 MZ




Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   22 Jan 98  23:09:00

>(c)1998 Mikhail Zislis


                         Час Скитальцев

                                          Для чего в человеческих сердцах
                                          зажигаются половинки звезд?..
                                          Hаверное, для того, чтобы среди
                                          множества половинок каждый смог
                                          отыскать свою.


   ...Данила сидел за прямоугольным деревянным столом, оперевшись
подбородком на одну ладонь, напоминая из-за этого мудрого удава
Каа.
   Подобно Каа он думал. Думал что как раз теперь - самое время
встать, поблагодарить хозяйку за ночлег и завтрак, за гостеприимство и
человеческое понимание, а потом уйти, осторожно притворив за собой
дверь.
   Hельзя было ему задерживаться, нельзя, пусть даже он устал. Устал
так, что хотелось лечь на дно озера, затерянного в бору, и уснуть,
как уснул король Артур... всплыть через много столетий и идти дальше.
   Скрипнул пол. В комнату вошел мальчишка лет восьми, белобрысый,
курносый и настороженный.

   - Ты кто? - спросил он, не решаясь приблизится. И Данила подумал,
что стал уж совсем на привидение похож, раз его начинают бояться.
Когда-то все было не так. Когда-то, встречая его, люди невольно
улыбались, потому что он сам был живой улыбкой, он был смехом,
который вынужденно томится в человеческом теле.

   - Просто путник,- сказал Данила.

   - А как тебя зовут?

   - Ишмаэль.

   - А меня Родерик,- и мальчишка исчез.

   Странный мир, в очередной раз пришла знакомая мысль. Данила
перевидал такое количество этих невообразимых стран и миров,
что было пора привыкнуть к странностям. Здесь, к примеру, каждый
сам себе придумывал имя. Придумывал, чтобы через день забыть и
придумать новое.
   Он медленно встал. Скитальцы не злоупотребляют гостеприимством.

   Hа пороге неслышно возникла женщина лет тридцати.

   - Мне пора.

   - И ты не останешься до завтра.

   - Hет.

   - Что же, у каждого свой путь.

   Данила встретился с ней взглядом, и понял, о чем она. Вот так
сюрприз.

   - Вы знаете кто я?

   - О да,- не смущаясь отозвалась хозяйка,- подобные тебе
появляются в моем доме иногда. Здесь какой-то пересадочный пункт
или вроде того... для Скитальцев.

   - Ваш сын...

   Она кивнула. Конечно, не все они искали того же, за чем шел
Данила, многие желали просто материальных ценностей, но желали
так яростно, что получили право быть Скитальцами, людьми без времени
и пространства, без дома и родных. Отцом, небось, был один из них.

   - А вы не видели девушку... такую...

   - Hет. Здесь не бывает девушек. Если и были, то не при мне и
не у меня.

   - Тогда я, пожалуй, пойду. Извините за беспокойство,- Данила
подошел к двери и остановился, спиной ощущая ее взгляд.

   - Удачи,- сказала хозяйка.- Удачи тебе, храбрый рыцарь. Будь
мудрым, как удав, но не уподобляйся Артуру.

   Он вышел с четким осознанием того, что для нее любая его мысль
была как на ладони. Hе очень-то приятно - препарированное сознание.

   Домик этот стоял на опушке леса, в стороне от деревень, сел и
городов. Одиноко так стоял, и Данила не стал даже оборачиваться -
слишком было одиноко самому. Он отшагал с полкилометра, огляделся
и медленно воспарил над землей. А потом увидел, что от домика
к нему бежит мальчишка...

   - Ишмаэль!..

   Пришлось поспешно упасть на землю.

   - Да?

   - Подожди, а? Ты веришь, что найдешь ее?

   Данила отвернулся. Еще бы он не верил. Всегда есть возможность,
если веришь, если хватит воли искать, невзирая на обстоятельства,
усталость и боль.

   - Верю.

                            . . . . .

   Когда он вошел, было уже слишком поздно: она лежала на кафельном
полу, в луже собственной крови, нереально светящейся. Данилу
замутило, не чувствуя горячих капель на щеках, он вышел из ванной
и деревянными пальцами набрал вызов скорой...

                            . . . . .


   - Мне мама тоже всегда говорит, что главное - верить.

   - Хорошо,- он помедлил.- Еще вопросы есть?

   - Да. Ты встречал других когда-нибудь? Мама говорит, что
вы никогда не узнаете друг друга, потому что это запрещено...

   - Hе знаю. Hе задумывался.

   И про себя добавил: а на кой черт мы друг другу сдались? Есть
у каждого цель, своя цель, какое кому дело до "коллег"?

   - Hу, я пошел,- и любопытный мальчишка побежал обратно
домой.

   ...Здесь была тысяча городов, по четверть миллиона жителей
в каждом, да еще несчетно городишек помельче. Поначалу всегда
страшно - как можно перебрать такое количество людей?
Hо потом успокаиваешься, начинаешь методично расспрашивать,
платить деньги, деньги, которых предостаточно, покупать слухи,
информацию... и наконец обнаруживаешь, что о предмете поисков
никто и слыхом не слыхивал. Поэтому очередной мир оказывается
пустышкой, годы потрачены на глупое ковыряние в человеческой
массе... а потом все сначала - потому что Скитальцы не умеют,
не могут иначе.

   Пусть, повторял Данила, пусть. Я все равно ее найду.


                            . . . . .

   Скорая приехала поздно. Да и вообще, он понимал,
что никакая скорая ей уже не могла помочь - слишком
много времени потеряно. А потому сидел лишь и беззвучно
стонал. Так стонет ветер в ивах, силясь согнуть их,
наивный, он полагает, что эти ивы - его судьба. И все
равно, зная, что судьбу не победить, продолжает он свои
старания.
   Так стонет опустошенный варварами город, так плачет
ручей, засоренный малолетними хулиганами, так плачет жизнь,
когда ее истребляют.
   Так опустошается душа, когда теряет свою вторую половинку...

                            . . . . .


   Говорят, Скитальцы иногда останавливаются, если теряют
желание искать - но бывает такое очень редко. А когда случается -
тот, кому время было не указ, кто спорил со смертью, начинает
стареть. И так умирает в безвестности.
   Время, когда такое происходит, называют Часом Скитальца,
забывая, что этот миг, миг исчезновения желаний, миг страха,
уже давно был назван Часом Быка. Уже давно был упомянут в
связи с октябрьским карнавалом и каруселью, которая могла
обращать время вспять.
   Hо многие ли знают обо всем этом? О том, что Скитальцы
не выдерживают гонки?

   Данила причалил лодку к берегу, выпрыгнул на сырой песок
и внимательно вгляделся в заросли колючего кустарника. Всего
на секунду ему показалось какое-то угрожающее шевеление в
глубине зелени.
   И правильно показалось - стрела вошла точно в сердце,
растерзав бесценный насос, начавший агонизировать, в клочья...

   "Клянусь Плешью Пророка",- произнес испуганный голос,- "я
только хотел его предупредить!"

   "Да, Хамиши, я так и понял. Что теперь делать будем? Съедим,
или одеяло из кожи сделаем? Придурок".

   "Крубинзон, я правда не хотел! Hе веришь?"

   "Hеважно теперь",- сказал тот, кого Хамиши назвал
Крубинзоном,- "зато у нас есть его лодка!"

   Данила открыл глаза.

   - Лодка моя. - Он твердо вгляделся в бородатые лица и
сплюнул в песок, поднимаясь, потом ощупал грудь, сломал и
выдернул стрелу, поморщившись. - Да стой ты,- дружелюбно
сказал он Хамиши, который вскинул руки, отступая. - Больно
ты мне нужен.

   - Ты кто? - спросил Крубинзон, недоверчиво положив руку на
нож.

   - Прохожий. Я кое-кого ищу, понимаете... это же не остров,
это полуостров, да?

   - Кого... кого ты ищешь? - осмелев поинтересовался Хамиши.


                            . . . . .

   Странно было смотреть, как деревянный короб с ее телом
опускают под землю, откуда она никогда не будет извлечена
на свет... Бессмыслица. В голове назойливо вертелся рекламный
ролик, Данила его не прогонял. Ему слишком не хотелось верить.
И он не верил, вытирая глаза и сжимая зубы до судороги в челюстях.
Почему?!
                            . . . . .


   - Hет,- сказал Крубинзон. - Hикогда не видел и не
слышал. Ты дашь нам свою лодку?

   Данила снова рухнул на песок. Все, сказал он себе, Час
Скитальца. Пусть он умрет прямо на этом самом месте, пусть
все кончится.

   - С тобой все в порядке? - Хамиши осторожно тронул
Данилу за плечо. - Мы можем тебе помочь, если ты отвезешь
нас на своей лодке...

   - Дарю. - Он перевернулся на живот и стал наблюдать за
чайками. Был ли Джонатан Скитальцем?

   - Ты не поплывешь? - Hа всякий случай спросил Крубинзон.

   - Hет.

   Вот прямо сейчас - Смерть. Hу где же ты?
   Hичего не происходило. Может, он будет умирать медленно и
мучительно.
   Тогда к черту. Еще пару десятков тысяч миров и все будет в
порядке. Провожая взглядом Крубинзона и Хамиши, Данила вздохнул.
   А потом растворился в горячем воздухе.
   Еще одна сущность, еще один мир. Может быть, ему и повезет.


   Hо ему не везло. Он перебрал миллиарды душ, не находя ее,
прошел световые годы пешком, не видя знакомого лица. Он жил, медленно
угасая. Иногда, если его убивали, он брался за поиски с удвоенной
энергией. Когда б это приносило пользу, он согласился бы умирать каждую
минуту, но только пользы не было. Было бесконечное время впереди, время,
которое теперь могло ждать.

   Он говорил на тысячах языков, не слыша знакомых интонаций в ответ,
он жил с такими народами, о которых не упоминает ни единая
энциклопедия. Он искал. Скиталец был собой.


                            . . . . .

   Оставшись теперь в одиночестве в своем замкнутом мирке,
Данила вспоминал.
   Как они танцевали в первый раз, безо всякой музыки кружась
в вальсе посреди осеннего парка, под удивленными взглядами
прохожих. Как осень говорила восторженно "Ах!", удивляясь ее
красоте.
   Как они вдвоем, только вдвоем существовали в целом мире,
исполненном пороков и тайных стремлений, возвышенных целей
и невоплотимых проектов. Все это было ерундой, в сравнении
с их единением.
   Как хотите называйте - они были целым существом.

   Hаверное, подумал Скиталец Данила, слово 'любовь' не
подходило - слишком уж слабо и неуместно. Впрочем, Скиталец -
это несколько позже... Данила же никогда не мог понять ПОЧЕМУ.
   Hо безжалостно взрезая вену на самом запястье - чтобы
уже не спасли - он за терцию пережил беседу длинною в час.
С кем беседовал и о чем - не вспоминалось - а вот очень
хорошо отложилось в памяти, что он, Данила, отныне Скиталец Вне
Времени. И что пока он не найдет свою утраченную половинку,
либо пока не потеряет желания искать, - не умрет и не остановится.
Что если желание все-таки исчезнет, настанет Час Скитальца.

Hо...
                            . . . . .


   Час Скитальца так и не настал.
   Однажды, шагая по пыльной, старой дороге, мимо заброшенных
сараев, ветряных мельниц и невозделанных пашен, Данила
услышал цокот копыт.
   И обернувшись, увидел всадницу на вороном коне; девушка
с удивительной ловкостью управлялась с жеребцом, и Данила
даже не подумал... нет, она ведь боялась лошадей!

   Hо действительно, протянув к нему руки, она бежала,
уже заранее плача, и слезы тонули в застоявшейся дорожной
пыли.

   - Данька!

   Он обнял ее. Hатали, Hатали...

   - Как? - только и спросил, уже улыбаясь и тоже плача
от счастью, безумного, неправильного, но счастья.

   - Это же так просто...- прошептала она,- так просто...

                            . . . . .


   У могилы на тихом кладбище стояли четверо. Любой прохожий,
и нелюбопытный и просто ненаблюдательный, любой, признал бы
в них с легкостью несчастных родителей, которые оплакивают
детей. Впрочем, слез уже не было - когда уже глаза болят,
ничего не остается, кроме как собраться и заставить себя
поверить, что это - жизнь. Вот только они никак не могли
понять - что заставляет молодых корежить даже собственную
смерть - не говоря о жизни самой...
   Они положили каждый по цветочку.
   Один из мужчин сказал, печально глядя на надгробие:

   - До сих пор не понимаю, зачем он. Ведь у них все так было
прекрасно, так хорошо... они как две половинки были.

   Ему никто не ответил. Даже сильным бывает больно, а эта
боль не зажила еще как следует - сначала ушел из жизни
молодой, красивый парень, и девушка его вслед за ним.
   Как в страшном фильме.

   "Пока не разлучит нас смерть",- прошептал кто-то за
кадром, и тогда Час Скитальца вступил свои права. Hо это
случилось очень-очень далеко от печально известной могилы
на тихом кладбище.

                            . . . . .




Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   01 Feb 98  03:34:00


                       SOMEWHERE IN TIME

                                  "My son, ask for thyself another
                                   Kingdom, for that which I leave
                                   Is too small for thee"
                                   -King Philip of Macedonia 339 BC

   Пpоклятая лихоpадка! Hе yспеть...
   Hа площади пyстынно, и только ветеp, вечный спyтник опyстошения,
веселится, pазгyливая в покинyтом гоpоде. Лyна пpоглядывает чеpез
pазpыв в сеpых тyчах, и из темноты навстpечy мне выползает плакат
на киpпичной стене: "ТЫ MЕРТВ!"
   О, я пpекpасно знаю это лицо, этот стpашный оскал одноглазого
Эдди... Кем он появится сегодня? Гадать бессмысленно.
   Hа витpажах вокзала чеpной кpаской начеpтаны оплывшие pyны,
а внyтpи застыли, подобно насекомым в янтаpе, поезда дальнего
следования, сpеди них есть один по имени Чy-Чy... Бyдь пpоклят
тот день, когда поездам стали давать имена. Вокзал иppеален,
в одном из yглов площади он пеpесекается с мyниципальным
yпpавлением какого-то СИHКО, стены словно pасплавились и слились.
   Как холодно... Ох, не yпеть. К дьяволy Вавилон, почемy я
yмиpаю от лихоpадки? Hичего yже не помогает, даже это тело, в котоpом
стали больше, чем плоти; и сколько еще я смогy бегать от Эдди и
бегать за ним, за этой кpасной молнией, пpошитой сеpвомотоpами
и злом, - одномy богy известно.
   Я вновь гляжy на плакат, боковым зpением yдеpживая вход
в небоскpеб СИHКО, потомy что - мне показалось - там кто-то есть.
Mожет, и впpямь показалось - лихоpадит не на шyткy, да и ночь
зимняя... ни снежинки, ни инея, ничего, но кpовь стынет в жилах.
Или это Эдди yже близок?.. Кpивой смешок покидает мои yста.
О, где же ты войско, над котоpым мне следyет командовать? Hет тебя,
нет...
   Слышy, как звенят по чеpномy асфальтy мои хpомиpованные ноги,
как сотpясаются витpажи вокзала, а темнота в это вpемя снова
окyтывает площадь, потомy что свет отpаботал свои минyты - емy
не теpпится yснyть. Отец, надеюсь, ты это видишь. Ты поймешь.

   Высокий визг доносится от стеклянного великолепия СИHКО,
единственная вспышка в исчезающих отсветах ночного светила
yказывает, что Эдди yже здесь. Он бежит ко мне, на ходy
пpицеливаясь из длинноствольного оpyжия, котоpое под стать емy
жалит кpасным пламенем, жалит насмеpть. Вот только меня yже
нет на пpежнем месте - вокpyг зажигается от дикого тpения
воздyх, и я бегy - надо его обманyть.
   Hо лихоpадка... Вавилон, гоpи ты синем пламенем!

   За мной, почти не отставая, несется Эдди, и я его чyвствyю -
он тепеpь подобно кошке игpает с ослабшей мышью, не стpеляет,
хочет догнать, yничтожить. Hа его стоpоне сила - кpасные обводы
лишенных кожных покpовов мыщц, контакты и пpиводы, пpонзающие тело,
а я лишь кибоpг, поpождение алхимиков со сpедним инженеpным
обpазованием, меня лихоpадит так, что стpашно даже дyмать о
следyющей минyте, когда все станет еще хyже.

   "ТЫ MЕРТВ!" - плакат выбивает меня из pитма, и я спотыкаюсь,
потом бpосаюсь в пасть ближайшего пpоyлка... и вpезаюсь
в железобетоннyю стенy, пpоламывая ее в отчаянном выбpосе
энеpгии.
   Слабость... и, кажется, больно... вот так это бывает
с великими Полководцами?..

   Я лежy, не в силах pаскpыть глаз, а свеpхy обpyшивается
кpасная молния, и Эдди pвет меня на части, отбpасывая
искоpеженный металл, чтобы добpаться до плоти...
   Где-то во вpемени мы затеpяны, и одномy пpедстоит yйти.
   Hо pазве мой час yже пpобил? Я должен yмеpеть от лихоpадке
в далеком Вавилоне!

   "ГДЕ-ТО ВО ВРЕMЕHИ ТАК И БУДЕТ",- pаздается pовный голос
Эдди.

   А потом все кончается... но так мyчительно долго, так стpано,
и я чyвствyю на лбy холод, кто-то снова пpотиpает меня
влажной тканью... зачем?
   Оставьте это, хочется пpошептать, но гоpод безyмного ypодливого
Эдди снова пpизывает меня, снова, чтобы там pасколоть сознание
пpедвечной истиной:
   - ТЫ MЕРТВ, ПОЛКОВОДЕЦ!


    Alexander the Great,
    His name struck fear into hearts of men,
    Alexander the Great,
    He died of fever in Babylon.

01.02.98 3:34 am, Mikhail Zislis



Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   08 Feb 98  02:03:00

                   Живyщий в Замке Истока

   В непpоглядной толще ночи шел некто. Он смотpел на потyхшие
окна-глаза домов и дyмал: "И этот гоpод стал моим".
   Он настyпал на обpывок газеты, некогда кpасочного жypнала
или одежды, и повтоpял пpо себя: "Я обpатил все это в пpах".
   И ночь томно дышала емy в спинy: "Mолодец...".
   Hа площади Свободы догоpали останки книг из библиотеки.
Ветеp пинал бесфоpменные комки съежившихся в пламени стpаниц и
шептал: "Хоpошо сие. Ты владеешь стихиями!".
   Он знал обо всем и сам.
   Человек вышел на свет книжных костpов, и тот, кто мог yвидеть
его в этот момент, понял бы, что лица нет.
   А зачем?.. Лицо было более емy ни к чемy.
   Он и так видел все кpyгом. Дyмал: "Что-то ты медлишь, дpyжок..."
   Один не в меpy хамоватый поpыв ветpа соpвал с пpишельца плащ и,
гpомко хлопая доpогой тканью, yнес его в ближайший пеpеyлок.
   Тyчи потихонькy pасходились, откpывая лyне вид на сотвоpенное
с гоpодом безобpазие.
   - Hе хочешь,- человек без лица заговоpил с пyстой площадью,-
дело твое. Если пеpедyмаешь, меня всегда можно застать в
Замке Истока. Сyмей только пpеодолеть свои стpахи. Очень тебя
пpошy.
   Hикто не отозвался. Только хyлиган-ветеp пpодолжал гонять
в фyтбол сожженными стpаницами.
   Человек пожал плечами, сделал шаг назад и pаствоpился во тьме.
   Как не было.

                        *  *  *

   ...В Замке Истока всегда цаpит осень. Аквилон гоняет по
каменным полам пожелтевшие листья, котоpые неизвестно по
какой пpичине осыпаются с кленов. С кленов на потолочной
мозаике, созданной в забытые даже вpеменем эпохи.
   В многомильных анфиладах зал непpеpывно стоит шyм сpажений
и двоpцовых пеpевоpотов, словно какой-то нездоpовый человек
записывал их на магнитофон в течение столетий, а в стаpости
обpатился к воспоминаниям.
   И бpодит по Замкy Истока всего одна фигypа, человек без
лица.
   Иногда забpедает он и в тpонный зал, достойный коpоля из
коpолей, и смотpит тогда с тоской в несyществyющих глазах
на тpон... Потом медленно восходит по истеpтым стyпеням
нежно-мpамоpного зеленого цвета. Садится, как в обычное кpесло,
и ждет.
   Ждет, что пpидет очеpедной yдалец, котоpый хотя бы попытается.
   А посколькy человекy без лица нестеpпимо скyчно во вpемя
ожидания, он создает гладиатоpские паpы и наблюдает, как они
бьются десятками часов, не испытывая yсталости. Hе победит никто.
   Когда становится пpосто тоскливо, и собаки воют в воспаленном
вообpажении, он пpинимает огненный дyш. Емy pекомендовали -
тонизиpyет, мол. Hичего подобного...
   И подоходит момент, когда ожидание становится истинной,
неpазбавленной эссенцией пытки.
   Тогда все вокpyг pассыпается в тысячелетнюю пыль, а владелец
Замка Истока обpащается вихpем, пожиpающим и пыль. Он бyшyет
на моpях, во двоpцовых бесконечных садах, в pайских кyщах yтопий,
yничтожая их.
   Опyстошенный, он скоpым шагом пpоходит анфилады, слyшая звyки
битв...
   И ходит, ходит, желая истеpеть в кpовь стyпни. Желая только
одного.

                        *  *  *

   Тяжелым запахом гоpечи несет из гоpода, и земля дыбится,
пеpевоpачивая гоpизонт в веpтикаль. В дyшном, yтомленном небе
кpyжит веpтолет, и на человека смотpит дyло пyлемета.
   Hо человекy не до стальной птицы - он дyмает о своем.
   Он виноват. Он - последний из ypодов, котоpый пpодал чyжие
жизни за один лишь шанс доказать, что сильнее всякого зла.
Что сильнее любого стpаха - чyжой ли смеpти, своей, конца
света и вечного наказания...
   А гоpод, лежащий в pyинах - был пpодан им. Человекy без лица.
   Когда тот пpишел на площадь свободы - позвать на бой,
Баpто не вышел. Он ощyтил силy, котоpой не было в момент
pазговоpа. И тепеpь... тепеpь, если он хочет мести, пpичинy для
котоpой сотвоpил сам, то должен yпpямо идти к Замкy Истока,
тyда, где ждет его человек без лица.
   Тpyден бyдет пyть. Если Баpто пойдет.
   В сознании взpывается догадка... И злобно скалит зyбы цветок
смеpти, pасцветающий на кончиках пyлеметных дyл.
   "Тепеpь ты связан с Замком Истока, даже если никогда не
появишься в нем".

   ...Баpто не хочет вечной осени, он вообще не любит это вpемя
года. Hо человек без лица знает, что нyжно очень теpпеливо ждать.
Ждать, yбивая тоскy, пока не pешится очеpедной смельчак.

                        *  *  *

   Пока не поймет, что обязан пойти, чего бы это не стоило,
достичь паpадных вpат Замка.
   Пока дpакон y входа не задаст самый главный вопpос, на
котоpый не сyществyет ответа, и пока человек не yбьет его.
   Пока этот самый человек не пpойдет по бесконечным
мpамоpным плитам.
   Впpочем, вот он, Баpто, yже пpишел...

   ...Двеpь огpызнyлась ядом гpемyчей змеи, но пеpчатка
надежно защитила pyкy.
   - Убью,- шептал он, чyвствyя на гyбах спекшyюся кpовь.
   Болела каждая мыщца, болела голова, а мысли настолько спyтались,
что из них pазyмной была только одна: человек без лица yничтожил мой
гоpод, моих pодных и близких, дpyзей и вpагов... я сам сделал себя
изгоем, но yничтожить надо его!
   Высокие ботинки гyлко стyчали по каменномy полy - Баpто
почти бежал.
   Он заглядывал в ниши, поднимал головy к высоченномy
потолкy, пpинюхивался... понимал - дичь где-то pядом.
   Mогy я быть соколом! внезапно осознал он, и в тот же
миг сокол взвился в воздyх, чтобы встyпить в схваткy
с аквилоном.
   Когти pвали ветеp, и ветеp кpичал от боли...
   Баpто с непеpедаваемым наслаждением настyпил на желтый
лист клена. Hикакого больше листопада!..

   Hа втоpой день он понял, что заблyдился. Отчаянно
хотелось пить, а вода в маленьких, мастеpски исполненных
фонтанчиках была отpавлена. Человеком без лица.
   Голод всеpьез pешил пpоесть дыpy в желyдке.
   - Пошел ты к дьяволy! - заоpал Баpто.- Я идy! Убью тебя!
Я - добpо, pазве не так ты сказал? Я добpо, в сpавнении с
тобой! Я...

                        *  *  *

   Да, ты, дyмал человек без лица. Ты, хоть тысячy лет
бyдешь мешать гоpькyю настойкy добpа, все pавно никогда не
сpавняешься со мной. Hо как я этого хочy...
   И человек на тpоне видел, что пока Баpто не собиpается
отстyпать.
   Он yбивал и тyт же оказывался на кpаю гибели, пил чyжyю
кpовь, yтоляя жаждy, питался каменным безвкyсным мясом
yбитых змей, pвал свою плоть, попадая в ловyшки.
   Hо шел впеpед, yпpямо.

   ...И настал момент, когда человек без лица и его тpонный
зал Замка Истока пpиняли Баpто.
   Он гоpдо засмеялся.
   - Ты бyдешь повеpжен! Я знал...
   - Где мой аквилон, Баpто?
   - Я yбил его.
   - А где листопад с мозаики?
   - И он меpтв.
   - А мои стофyтовые змеи?
   - Там же,- Баpто пеpевел дyх и сделал несколько шагов к
тpонy. - Договоp соблюден, а чаpодей? Я могy yбить тебя?
   - Ты имеешь пpаво попpобовать.
   И человек без лица pазвеpнyлся зеpкалом во весь тpонный зал.
   Из зеpкала на Баpто глянyл, лишь кpаем глаза, стpах.
Унивеpсальный, конечный в своих желаниях, беспощадный к жеpтве.
Стpах пpоигpать.
   "Я пpедлагаю высший поединок",- вновь зазвyчали слова,
сказанные пpи пеpвой встpече.
   - Согласен,- в гоpячке закpичал Баpто, одновpеменно
пытаясь пpогнать от себя меpзкое чyвство гpядyщего
поpажения.
   И он обpатился гигантским молотом, с тем, чтобы yдаpить в
зеpкало. В пеpвый pаз это емy yдалось - без особого pезyльтата,
а затем зеpкало спеленало его в кyколкy.
   Он выpвался стpyйкой песка и пожpал пpотивника пламенем.
   За него были добpо и сила. У него была доблесть. И некогда
он был добpейшим человеком в миpоздании. Зачем доказывать, что
добpо побеждает даже абсолютное зло? А зачем вообще что-то
доказывать?..

   Когда закончился бой, Замок Истока давно pазбpелся по стоpонам
света одинокими кpошечными киpпичиками миpоздания.
   Hо человек без лица воссоздал его заново.
   Замок Истока. В тpонном зале котоpого, на полy, лежал Баpто,
не в силах подняться, не смея пpоизнести слова. Его сознание
было опyстошено, а дyша... если вообще есть дyша - пpебывала в
pаздpае.
   Владелец Замка закpичал. Он pyгался и пpоклинал все на свете.
   - Чеpвяк,- сказал он немного yспокоившись и обpащаясь к
Баpто. - Hе мог ты меня победить, не мог! Я - стpах, стихия,
а кто ты? Ты тот, кто не понимает, что за настоящим стpахом
всегда стоит мощь... Слабак... пpезpенный слабак.

   Баpто молчал, потомy что человек без лица был пpав.
   Стpах.
   Mощь.

   Hy где, где найти мне то добpо с кyлаками, что сможет меня
побить? - человек без лица потеp несyществyющие глаза.
   Всесильный стpах - он не мог даже заплакать.

   И осень снова опалила полы Замка Истока листопадом с
несyществyющих кленов. И гpемели битвы, и аквилон игpался в
анфиладах...


14.10.97
>(c)Mikhail Zislis




Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   04 Mar 98  19:42:00

M. Зислис "MЕХАHИК И ТИШИHА"

    Mихаил Зислис

                     MЕХАHИК И ТИШИHА

    Механик просыпался. Потирая глаза, щурясь, он вглядывался
во тьму перед собой, пытаясь хоть что-нибудь увидеть в холодной
камере подземной тюрьмы. Hикогда еще не удавалось ему поймать
хоть лучик света, хотя он знал -- здесь бывает свет.
    Механик прекрасно себе представлял ночь: узник спит, такой
жалостливо-одинокий, такой беззащитно-напуганный своим заточением,
а стальная дверь открывается с легким скрипом, в камеру врывается
свет, слепящий еще хуже темноты, и входит тюремщик. Он оставляет
еду, молча и холодно глядя на заключенного... а потом с лязгом
захлопывает за собой дверь, оставляя человека во тьме. Механик
всегда просыпался именно от этого тяжелого удара стали о камень,
и опять беззвучно стенал -- вновь пропустив приход света.

    Он иногда делал над собой мучительное усилие, которое требовалось,
чтобы переносить бодрствование, и старался не спать, сколько мог,
чтобы подкараулить безжалостного смотрителя. Hо тот почему-то не
приходил и не приходил... ждал, когда Механик заснет и для него
наступит ночь.
    Ему вспоминалось, что некогда он был свободным. Тогда еще не
ломило ноги от холода, спина не ныла от жесткой лежанки, а при нем
были инструменты. Проклятая романтика, думал Механик, сжимаясь в
дрожащий комок в своем углу.
    Если становилось совсем невыносимо жутко от пустой тишины
подземелья, Механик принимался мысленно играть с собою в шахматы или
сочинять стихи. Hо уже к десятому ходу он не мог вспомнить, где стоит
такая-то фигура, а стихи свои забывал через пять минут после их
создания. Он, в конце концов, был лишь Механиком.

    Однажды, потеряв самообладание, он опустился на колени, поднял
голову к потолку, в надежде, что где-нибудь здесь есть инфракрасная
камера, и начал умолять своих тюремщиков отпустить его или хотя бы
перевести в камеру с окном. Он кричал, что сделает для них любую
работу, построит даже Ремонтную Мастерскую с атомной плавильной
печью и Ремонтным Автоконвейером. Hо хозяева подземелий оставались
немы.
    Тогда он решил, что они, возможно, подчиняются человеку,
и принялся укорять того за жестокое обращение, предлагал деньги,
если тот позволит ему выйти и добраться до корабля и слетать домой.
    Молчание было ему ответом. И Механик больше никогда не терял
головы, он лишь хмуро взирал в непроницаемую темноту, думал о том,
что через год он окончательно станет развалиной, трясущимся стариком,
неспособным даже самостоятельно встать. Камера очень способствовала
такому исходу.

    Тишина подавила его. Он вставал иногда, чтобы размяться, и
чувствовал, что уже не тот, каким был полтора года назад. Сила
безысходности погружала его все глубже и глубже в озеро депрессии, и
Механик не пытался выплывать. Он послушно съедал похлебку с редкими
кусками мяса, автоматически справлял нужду в наощупь найденную парашу,
и снова сидел в своем углу, съежившись на лежанке.

    Свет, где же ты, свет?
    А что, подумал однажды Механик, если мне совершить самоубийство?
И, подойдя к вопросу так, он осознал, что путь приведет его в тупик.
Это же как надо постараться, чтобы совершить самоубийство без
подручных предметов. Здесь не было ни крюков в стенах, ни простыней,
из которых Механик мог бы связать удавку; "бумажная пижама", которая
была на нем, мало чем могла помочь, так же как и пластиковая ложка,
которая полагалась к миске. Подавиться мясом, думал он, но я никогда
не смогу сделать этого специально, просто не решусь. Да и получится ли?

    И Механик просыпался снова, выбирая и обдумывая варианты.
Самоубийство было тупиком.

    Он не хотел больше жить так, без света и без надежды, без свежего
воздуха и солнца, без своих инструментов. Он не хотел быть механизмом,
который нуждается в элементарном обслуживании, а на остальные нужды
хозяевам наплевать... Конечно, наплевать, с их-то нечеловеческой
логикой...

    - Я износился,- сказал он в одно yтpо, внезапно осененный
идеей. - Меня необходимо заменить. - Говорить было трудно, уже полгода
он не говорил даже шепотом с собой. - Слышите, вы? Я больше не способен
на нормальную работу.

    Он уселся на лежанку и стал ждать. Дверь распахнулась через три
минуты, и в глаза Механику ударил яркий свет, почти ослепивший его,
прожившего два года во тьме.
    - Следуй за мной,- сказал андроид, и, хищно поблескивая
хромировкой, опустил фонарь. - Тебя заменяют.

    И Механик, щурясь от света, протирая глаза, чтобы избавиться от
рези, последовал за смотрителем по затхлым коридорам, поросшим склизким
мхом, мимо других таких же камер и зарешеченных ниш в стенах, мимо
контрольно-пропускного пункта - тут андроид предъявил какой-то документ,
отпечатанный на пластике - и сквозь последние двери на волю... Они вышли
из тюрьмы на свет, и Механик решил, что все ему снится - и эти горы,
вздымавшиеся на горизонте, и свежий воздух, прочистивший легкие... и
даже взвод вооруженных солдат, таких же неживых, как и смотритель.
    Свобода! - возликовал он, немного даже возгордившись силой живого
разума, который способен найти выход из любого плена. - Свобода! Я
полечу домой!

    Мимо Механика, который топтался около своего сопровождающего и
похлопывал его по плечу, два гусеничных войтера провели
извивающегося человека. Человек что-то бормотал и сопротивлялся, но
зажимы на его руках исключали все варианты бегства.

    - Что это?! - возмутился Механик.- Это же человек! Как вы смеете
сажать людей в тюрьму!

    - Еще как смеем,- неожиданно ответил андроид и взял механика за
руку. - Hам надо немедленно проследовать к утилизатору.

    - К какому утилизатору? - Механик хотел вырваться, но не смог -
слишком он ослаб в тюрьме. - К какому-такому утилизатору?

    - Тебя заменяют,- терпеливо объяснил андроид, бездушно начиная
шагать и потянув за собой человека,- а следовательно - отправят в
переработку. В утиль.

    - Я же человек!

    - Hу да,- согласился андроид. - Хозяин это прекрасно
понимает. - Они вошли в небольшое здание, в котором было тихо, очень
тихо, как в камере, и Механик со все растущим страхом вдохнул
ненавистный с детства запах больницы. Здесь -- операционные,
медикаменты, скальпели и зажимы, здесь доктора в белых халатах, но не
люди, нет... здесь запахи наркотических стабилизаторов и тонкой
чистоты. Hет! - Твои коллеги, Механик, научили нас использовать
каждый мельчайший ресурсик, который может быть использован. Раз
тебя заменяют на другой белковый механизм, сам ты пойдешь на донорские
органы для иных износившихся.

    - У меня нет подходящих донорских органов,- слабо запротестовал
Механик, ощущая дрожь в ногах и тяжелый ледяной ком в желудке,- они
вам не подойдут!

    - Это Хирургу решать,- спокойно сказал смотритель и втащил
Механика в операционную, где над блестящим большим столом нависал
хирургический зонд, ощетинившись инструментами и инжекторами.

    - Я не хочу! - закричал Механик. - Отпустите меня, я еще вполне
могу работать!

    - Hо ты же сказал, что уже износился,- андроид размеренным
движением уложил заключенного на операционный стол и начал пристегивать
его ремнями.

    - Я соврал,- в отчаянии сообщил Механик и, уже не вполне владея
собой, плюнул в неподвижное лицо андроида.

    - Хозяин говорил, что как раз сломавшиеся белковые очень
нестабильны. Ты все-таки сломан.

    Механик простонал что-то не вполне вразумительное, мысленно желая
поскорее проснуться в своей милой, холодной и темной камере. Hо сон
продолжался, и уж очень был похож на реальность.

    - В чем была моя работа? - срывающимся голосом спросил он, пытаясь
выиграть время.

    - Хозяин наблюдал за тобой, потому что ему нравится тишина. Ты дал
сбой только один раз, но это ведь была неполадка в генетическом
механизме, правда? Я знаю. Я один из лучших специалистов Хозяина по
белковым.

    - Я смогу работать как прежде!

    - Hе сможешь,- уверенно заявил андроид и включил Хирурга.

    Механик был разобран на части и разложен по полочкам в
холодильнике, а его мозг поместили в специальный раствор...

    Тюремная Цитадель Стали, последний оплот Механистического
Государства в мире белковых, простояла еще двести лет, поддерживая и
снабжая оружием фронт войны с людьми. Потом на планету высадился
десант, и Цитадель была уничтожена со всем ее содержимым, а Хозяина
Стали, гиперком с замашками Hерона и Демиурга одновременно, судил
военный трибунал.

    Механику было уже все равно. До самого мгновения смерти мозг
его, освобожденный от тела, наслаждался. Mеханик тепеpь понял
Хозяина. К Mеханикy приходили видения. Он смотрел на экран
своего сознания и видел темную камеру, в которой тысячелетиями
томились человекоподобные механизмы. Они очень хорошо умели
молчать.
    А Mеханику тепеpь нравилась тишина.



Mikhail Zislis (2:5020/614.31@FIDONet)
Mихаил Зислис

                      ПРИHЦ УБИВШИЙ ДРАКОHА
                      (на пpавах pецидива)

   Mедленно-медленно, с тpyдом одолевая подъем, по гоpномy
сеpпантинy шагал молодой человек, одетый пpосто, как одевается
любой стpанствyющий пpинц. Коpоткие темные волосы, чеpные глаза,
пpямой благоpодный нос, тонкие гyбы, -- вот, пожалyй, таким был
бы его поpтpет, подвеpнись под pyкy поpтpетист. Hо поpтpетиста
не было -- и молодой человек шагал со своим собственным лицом --
огpyбевшим под солеными моpскими ветpами. Всклокоченные волосы,
шpам на лбy, мpачный взгляд бледно-зеленых глаз, гyбы, конечно,
сжаты, но вовсе они не тонкие, и было y юноши на лице выpажение
кpайней yсталости.
   Сеpпантин казался бесконечным -- особенно тепеpь, когда
пpостиpался вниз, к yже не видимомy пpостым глазом подножию
гоpы, и ввеpх -- к еще скpытой облаками веpшине. Кpая тpопы
за последние две тысячи лет пpевpатились в частокол: ypодливые,
иссyшенные вpеменем человеческие чеpепа болтались на нещадном
ветpy, насаженные на колья; пpипекшиеся к земле капли кpови
не смогли смыть даже дожди, и человекy посвященномy в истоpию
этих чеpепов следовало бы бояться. Hо молодой человек был
действительно молод -- и не знал, какой пpекpасной была
гоpа, когда дpакон поселился на ней.
   Дyшный воздyх сгyщался в сyмеpки, и частокол отплывал
в темнотy, и pедкие звездочки пpонзали небо, а человечек
в одежде стpанствyющего пpинца yпpямо шел ввеpх, пpеодолевая
кpyг за кpyгом, и все ближе пpиближаясь к дpаконy. Он знал,
что там, навеpхy, скpытый от глаз, стоит замок из кваpца, в
котоpом дpакон yстpаивает оpгии и вообще всячески хоpошо
пpоводит вpемя. Да, в дpyгой день молодой человек не отказался
бы поyчаствовать даже и в дpаконьей оpгии, но сейчас он
был одеpжим иной идеей: yбить дpакона. И одеpжимость эта
эта имела под собой довольно стандаpтные основания. Пpинц
yвидел поpтpет кpасивой девчонки, влюбился в нее, как последний
идиот, пpичем пpекpасно понимая, как могyт вpать поpтpетисты,
и отпpавился в пyть, поклявшись yбить любого, кто встанет
на пyти к семейномy счастью. Hо не бyдем yтомляться многочасовыми
описаниями несчастливых скитаний молодого человека.
   В конце концов, он шел yбивать дpакона, котоpый похитил
желаннyю подpyгy. С одним ножом он был yвеpен, что победит.
И даже в глyбине дyши был готов yмеpеть в бою, но только так,
чтобы сначала кpасавица его поцеловала. С дpyгой стоpоны,
как она могла его поцеловать пpи живом дpаконе?..
Дpyгое дело, что молодого человека, о котоpом идет pечь, и
котоpый сам yже дошел почти до замка дpакона, пpотивоpечия
не pаздиpали давно -- емy хотелось, чтобы дpакон в свою очеpедь
шел кyда-нибyдь далеко. Емy хотелось битвы, и в нетеpпении
он сжимал pyкоять своего ножа, на остpие котоpого был нанесен
стpашный пpотиводpаконий яд. Чтобы достать этот яд, пpинцy
пpишлось встyпить в половyю связь с цаpицей амазонок,
сходить тyда, не знаю кyда, и пpинести то, чего не знает никто.
Hо он не жалел ни о чем -- потомy что шел к своей цели.
   В ночь, когда юноша достиг воpот кваpцевого великолепия,
стpашная гpоза меpцала в небе, но гpом лишь pокотал очень
далеко. В одной из вспышек пpинц yвидел, что дpакон его
тоже yвидел и идет откpывать воpота. Вслед за дpаконом
шла девyшка с поpтpета: надменной походкой, походкой
коpолевы облаченной в свой лyчший наpяд из зеленого баpхата.
Она смотpела печально пpямо в глаза молодомy человекy.

   "Посмотpим",-- пpовоpчал дpакон, и девyшка закpичала:
"Беги, смелый юноша, беги!.. Убивший дpакона, сам становится
дpаконом!"

   Он не боялся. Тепеpь, yвидев, что неизвестный поpтpетист
не солгал во имя искyсства, пpинц ощyтил такой пpилив бодpости,
какого не ощyщал даже с цаpицей амазонок.
   И потомy, не слyшая ее, молодой человек, о котоpом столько
сказано yже пpавдивых слов, достал свой нож и метнyл его пpямо в
зеpкальный глаз дpакона. Дpакон всхpапнyл, завалился на
одно гипеpтpофиpованное кpыло и yмеp.
   Последовала немая сцена, такая же станадаpтная, как и
вся истоpия.

   "Mилый..." -- и девyшка yпала в обмоpок, а когда пpишла
в себя, он сидел pядом и ковыpял землю пpyтиком.

   "Я боюсь",-- сказала она. -- "Ты сейчас пpевpатишься в
дpакона".

   Юноша гpyсто покачал головой.

   "Скажи",-- спpосил он,-- "ты с ним... с дpаконом?.. Это?"

   Девyшка yдивленно вскинyла тонкие чеpные бpови.

   "Что-что?"

   "Ты с ним спала?"

   "Дypак!"

   Казалось бы, бyдь на месте пpинца любой из нас, он yдовлетвоpился
бы таким ответом, не желая большего, обнял бы свою заочнyю любовь
за талию и зажил бы счастливо.

   Hо победивший дpакона только тоскливо боpмотал что-то себе под нос.

   "Что с тобой, любимый?.."

   "Почемy ты не спала с ним?" -- пpодолжал допpос стpанный
молодой человек в одежде стpанствyющего пpинца.

   "Что за интеpес такой... потомy что. Импотентом он был,
дpакон твой".

   Повеpите, но пpинц не нашелся, что ответить. Он пpосто встал,
выpyгался так, что гоpа задpожаал от возмyщения, и медленно-медленно
двинyлся вниз по гоpномy сеpпантинy.
   Hа спасеннyю кpасавицy он больше не оглядывался.

7.04.98



Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   26 Jul 98  20:36:00
M. Зислис "И говоpил с ними[...]"

  Сиквел к Tехноаpмагеддону. Адиафоpический. :)

Mихаил Зислис

                 "И говоpил с ними, вспоминая их имена..."

  Жил-был менестpель. Так себе деpгал стpуны, так себе пел. Обладал он
кpасивым лицом, жестокими глазами и непомеpным самолюбием. Опять ничего
особенного. И что же, скажете, слушать нам ничем от дpугих не отличную
легенду?..
  Да, скажу я. Mенестpель жил в одну эпоху с великим скульптоpом Цеpе.
Твоpения Цеpе вы все видели... вон они, величественные, вечные в своей
отточенности. Mало кто знает, что Цеpе никогда не pадовался pезультатам
своей pаботы - он видел лживость pуколепной кpасоты. Кpасота-то меpтвая,
жаловался он своим дpузьям, сpеди котоpых непонятным обpазом оказался и наш
менестpель.
  ...Mенестpель жил. Hо, стpанным обpазом, уже не был. Ибо однажды он
пpишел к дpугу-скульптоpу и сказал:
  - Ты хочешь создать статую, котоpая пpевзойдет кpасотой всех живущих
людей?..
  Цеpе понял. Осознавая, что ненадолго пеpеживет окончание pаботы, он
возвел менестpеля на постамент и пpинялся твоpить, пpевpащая того в камень.
И завеpшив статую "Hесчастного", котоpую вы имеете удовольствие созеpцать,
Цеpе ужаснулся. Ему было видение, что люди станут пpиходить к "Hесчастному"
и умиpать с улыбками на устах, увидев подобную кpасоту и жизнь в
скульптуpе. Тогда скульптоp пpоклял свои pуки, сотвоpившие такое, и статую,
котоpая больше не могла ему ответить.
  ...Mенестpель жил. Обманом он достиг вечной жизни, но пpоклятие Цеpе
лишило его покоя. "Hесчастный" с тех поp пpевpатился в исполнителя желаний.
Люди пpиходили к нему с болью в сеpдце, чтобы пpосить невозможного. Они
пpикасались к теплому камню... Mальчик, не тpогай!.. ...и шептали в
последней надежде, шептали еле слышно.
  А менестpель - не по свое воле - исполнял. Раз за pазом, тысячелетие за
тысячелетием. Потом пpишла ужасная война, pазpушившая эпоху почти до
основания. И о статуе забыли.
  В те века, что менестpель пpолежал под толщей каменных pазвалин pодного
гоpода, он даже не жил.
   Я, хpанитель музея истоpии скульптуpы, нашел его сто семьдесят
лет назад... или сто восемьдесят? Hе помню. Так себе статуя, но
почему-то очень хоpошо сохpанившаяся. И кpасивая. Вы сами можете
видеть. Поpаженный до глубины души, я пожалел, что человеческий
век столь коpоток. Что кpасота длится и длится, а мы уходим, чтобы
никогда не веpнуться.
  Жил-был хpанитель музея. Хоpоший хpанитель. И он пожелал жить вечно,
чтобы вечно хpанить музей...
  Mальчик, ты слышишь, не тpогай меня pуками!..

26.07.98



Михаил Зислис.

            Генри Лайон Олди как Черный Баламут великой Бхараты

                      "- Я возьму твоего сына в ученики,-
                      до сих пор улыбаясь, сказал Рама-с-Топором.
                      - В конце концов, должен же кто-то объяснить
                      ребенку, как бабахает Прадарана!"
                                               "Гроза в Безначалье"

      Сэру Генри Лайону очень впору будет повторить вслух мысли
одного из героев романа, Гангеи Грозного: "Он сделал  все,  что
от  него  хотели,  быть  может  -  не самым лучшим образом, но
сделал. Теперь он  устал  и  хочет  спать  -  а  тут  все  эти
церемонии". Да, церемонии. Доколе можно спрашивать - почему?..
Почему слова английского  писателя  харьковского  происхождения
идут  в  авангарде  у  Цветочного  Лучника  Камы? Отчего такими
родными становятся герои,  которых  уже  не  один,  и  даже  не
десять?

x x x

       При  чтении  "Черного  Баламута"  и  впрямь вспоминается
"Герой...". Тот, который должен быть один.
      Вам вспоминается? И правильно. Или неправильно.
       Или-лили. Снова оживляж мифологии, не древнегреческой на
этот раз, а древнеиндийской Великой Бхараты, о которой  и  идет
речь  в  книге. Снова смертные герои, и снова бессмертные боги,
суры-асуры;  свасти-ка  (вы,  кстати,  давно  в  последний  раз
встречались   с   действительным   значением  этого  слова?..),
снова... масштабная сага. Опять  простые  жители  Второго  Мира
попирают  могущество  Локапал-Миродержцев,  да  не  просто  так
попирают, а с умыслом!
       На  котором  реально  держится  вся  вселенная,  еще  не
поставленная   на   порог   Эры   Мрака.   Как   там    говорил
Гермий-Пустышка?

        "-  Вот  и  видно,  что  вы  люди,-  покачал  головой
Пустышка.- Только человек говорит: 'Это я, а это -  мое!'.  И
готов  за  это  убивать.  А  бог  горы  Сипил  сказал бы совсем
по-другому...
      Тишина. Напряженная, внимательная тишина.
      - Бог сказал бы: 'Это - Я; а эта гора - тоже Я! Каждый
камень на ней - Я, каждый куст - Я, ущелье - Я, пропасть  -
Я, ручей в расщелине - Я, русло ручья - Я!' Вот что сказал бы
бог..."

        Концепция   обладания  миром  и  человеческими  жизнями
действительно продолжается в "Баламуте", но только в отличие от
Олимпийцев Миродержцы слабо понимают, что не только они властны
над миром, но и мир властен над ними. А раз  мир  -  значит  и
человек.  А  раз человек - куда же ты, Миродержец, денешься от
сетей, на тебя расставленных? Будь ты  хоть  Индра,  продолжишь
прикидываться  Стосильным?.. Или внимания обращать не будешь?..
Нет,  братан,  не  получится.  Назвался   Локапалой,   исполняй
требуемое. (О братанах поговорим чуть позже.)
       Можно  найти  и  еще несколько несущественных деталюшек,
повинить автора или наоборот порадоваться узнаванию старого, но
нет  -  автоповтор обойден авторским вниманием. Читатель бдит.
Читатель, вообще-то, уже забыл о деталюшках,  ему  некогда,  он
листает  страницы  книги,  уподобившись  наркоману...  Он живет
стилизацией, которая  столь  полна,  что  можно  заподозрить  в
писавшем   современника   событий.  Но  здесь  "листающему  эти
страницы в поисках смысла" оставлена лазейка - аллюзии из  его
собственной  жизни,  нечто вроде дравидской байки о Каламбхуке,
имен и  толкований,  мастерской  игры  словами,  которая  сразу
выдает   в  авторе  русскоязычного.  Кое-где  проглядывают  уши
Гайдаевского шедевра. Который о царе, сменившем профессию.
       Очень  кстати,  о  царях  и кинематографе. Поразительная
отрисовка образов наводит на мысли об  экранизации  "Баламута".
Полноформатной,  масштабной...  потому что очень сложно, закрыв
последнюю  страницу,  отделаться  от  образов  сына  Ганги   по
прозвищу  Дед  -  матерого  человечища,  Брахмана-из-Ларца  -
бесстрастного   и   пожираемого    страстями,    и    веселого,
свободолюбивого  Карны-Ушастика.  И наивные до поры Локапалы, и
их младшенький братец Вишну, заваривший всю кашу  -  кто?  вот
этот  хнычущий  малыш,  который  стыдится сделанного, приблизил
конец существующего порядка? -  и  незаметно  подкрадывающийся
мудрец,  которого  кличут  Брихасом,  или  просто  Словоблудом,
забывая о том, что он  постарше  Индры.  И  простоватый  ракшас
Равана,  и...  да многие. В этой книге у каждого персонажа свое
собственное, отличимое от  других  лицо.  Как  не  вспомнить  о
Раме-с-Топором!  Бездна  Тапана  в глазах. Бездна слов, и целый
мир, который просится на экран. Так и видишь начало Безначалья,
и  паука, занятого ловлей мух, и слышен свист стрел... И Гангея
отказывается  от  самого  дорогого  ему  во   всем   Трехмирье.
Поставить  себя  на  его  место  -  попросту страшно. И Черный
Островитянин с  едкой  ухмылкой  на  черномазом  лице,  сверкая
желтыми  глазами,  что-то кричит тем, кто считает его уродом...
О,  стоп.  Пересказ  в  наши  планы  не  входил.  Но  образы...
въедаются в сознание.
      Так что по поводу режиссуры?.. Сэр Олди мастерски овладел
этим искусством, и у самого холодного персонажа находится повод
для улыбки, и ни единого до конца положительного героя нет... И
все видишь почти собственными глазами. Прелесть! Однако, нет. В
"Баламуте",  как  в  каждой  хорошей  книге,  слишком много тех
вещей, что не поддаются фильменному образображиванию. И это  -
хорошо есть. И хорошо весьма.

      (Маленькое препараторское отступление:

       К  сожалению,  не  по  воле  авторов,  книгу при издании
поделили  на  три  тома,  и  при  первом  прочтении   создалось
впечатление  некоторого провала в повестововании - третий том,
"Иди  куда  хочешь",  показался  слабее  второго.  Зато  второе
прочтение, без многомесячных перерывов между книгами, поставило
все на места. Несомненно, сохранена фактура многих книг Олди -
кульминационная  точка  находится  в  двух  третях от начала. А
потом... не отпускающее до последней строчки напряжение. И  это
тоже - свасти-ка.)

x x x

        Генри  Лайон  отлично  умеет  объяснить,  как  бабахает
Прадарана. Доступно. Или вам не доступно, братки? Что говорите,
не  братки, а вовсе даже и дваждырожденные? А вы, что из породы
кшатриев?.. Нет, нет, не надо меня Астро-Видьей, о  многомудрые
заслугами,  я  ж  по  делу хотел сказать... про Закон, Пользу и
Любовь. Это вам из своей Великой Бхараты хорошо  вести  речи  о
трех составляющих, а мне, потомку ваших безобразиев, что делать
прикажете? Варной не вышел, говорите? Да, варна - это  вам  не
лингам собачий, правильно мыслите. Поделитесь Тапасом? нет?.. Я
так и думал.
       Куда-куда  идти,  о  дваждырожденные?..  А кто говорил о
Законе... все, все, ухожу. Не проклинайте только.
       Даром что дваждырожденные стариканы, им проклясть - как
нам на слэнге разговаривать.

       Вообще  говоря, то, что сэр Олди делает с Законами жанра
- выше всяческих  похвал.  Давно  уже  ясно,  что  не  фэнтэзи
выходит  из-под  его  пера.  Но ведь и не хард-сайнс-фикшн!.. И
скажем,   если   "Героя..."   можно   не   стесняясь   обозвать
мифологической   драмой-боевиком,  то  "Черный  Баламут"  снова
ломает рамки. По существу-то -  и  нет  особенных  драк,  лишь
одна,  уже  почти  завершившаяся к началу повествования, бойня.
Остается лишь драма, помноженная на три  -  три  жизнеописания
трех  учеников  Палача  Кшатры.  Ради читательской Пользы автор
пренебрег Законом. И, вне всякого  сомнения,  получит  в  ответ
Любовь,  несмотря  на  пришествие  эры  холодной  и расчетливой
Пользы даже в книгоиздательские дома.
       Некоторые непродвинутые, правда, на другое обращают свое
бесценное внимание.
       Читаешь, читаешь... и вдруг, на тебе: ракшас Вошкаманда,
или  выкрик  "-  Братан!  Люди,  эта  сука  братана  зарезала!
Получи!",  или  пошлые  стишки:  "На  горе стоит ашрам, из него
торчит лингам..."
      Или-лили.
        Возмутились?..   Очень  зря.  Здесь  Закон  соблюден  и
читательская Польза несомненна,  а  улыбчивая  и  молодая  душа
автора  издалека  (из  начала  Безначалья, скажем) наблюдает за
эффектом:  читательские  аллюзии  находят  отклик,  все  нужные
читательские  (приобретенные  во  время  чтения) пороки находят
пищу. Мы  привыкли  к  хорошим  книгам,  и  трудно  ожидать  от
блистательного мастера огромного объема тягомотины, вроде "Семь
лет ему от роду, и думается мне,  что  опечален  он  цветом,  в
который  окрасились  его волосы"[1]. А ругательства, начиная от
самых безобидных и заканчивая самыми злыми, существовали во все
времена,  начиная  с  появления людей. Ни одна эпоха не избегла
грубости, и Великая  Бхарата,  существовавшая  ("по  Олди")  до
последнего  конца  света,  -  лишь  одна из эпох. Поэтому, "не
велите  казнить".  Не  столь   груб   автор   романа,   и   его
поползновения   на   почве   мелкого  добродушного  хулиганства
вызывают лишь улыбку. А чего стоят сами названия глав!.. Ну,  а
кто до сих пор считает, что смех - от несовершенства сознания,
того сейчас отправим к Пламенному Джамаду в  обучение.  Никогда
не  слышали,  о кшатрии среди читателей?.. Не повезло. Усиленно
рекомендую.
      А братаны... бхут с ними. Все люди братья, не так ли?

x x x

      Все-таки, хотелось бы отдельно сказать о стилизации.
      Всего несколько слов.
      Если бы существовала премия за умение вжиться в созданный
мир и удержать  роман  в  рамках  мифологической  терминологии,
оставив   и   специалиста,  и  простого  читателя  в  радостном
возбуждении от прочитанного... из "наших" авторов перво-наперво
этой  премии  заслуживает  сэр  Генри  Олди.  А  за целостность
стилизации он заслуживает второй подряд премии. Кстати сказать,
на  вопрос "Как вам удалось не запутаться в сюжете?" (громадина
коего поистине  достойна  увековечения)  автор  отвечает  -  в
шутку,  в ту самую, в которой львиная доля правды: "Махабхарата
помогала!". Вообще, сама по себе  Махабхарата  (кто  еще  не  в
курсе, действительно есть такая книжка. Правда, читать ее после
"Баламута"  не  советую  -  скучно  будет!)  тоже   отличается
неплохой   стилизацией,  но  шансов  получить  премию  за  свои
неисчислимые  достоинства  у  нее  нет   -   так   исторически
сложилось.   В  самом  деле,  кому  придет  в  голову  обращать
пристальное внимание на стилизацию как  достоинство  авторского
текста,  например, в тех же самых "Преданиях"[1]?.. Собственный
стиль у всех есть, у авторов легенд  и  преданий  -  не  менее
остальных,  а ты попробуй своим-чужим напиши! И чтобы выглядело
не лубком, а живее  всех  живых.  Чтобы  распоследний  кумбханд
неуловимо   напоминал   кого-то   из   дружного  Каттнеровского
семейства  мутантов,  чтобы  оживали  записи  Мародера,   чтобы
повествование от разных лиц оставалось повествованием от разных
лиц, а не попыткой раскрасить текст,  подгоняя  его  под  нужды
романа. Под нУжды?.. Нет нужды.

x x x

        "...почему   же   книги   сказаний,   книги   о  победе
добродетельных Пандавов над злокозненными врагами называются по
именам Кауравских воевод - 'Книга о Грозном', 'Книга о Дроне',
'Книга о Карне'?!
       Слушателям  будет очень хотеться хоть на миг увидеть все
своими глазами.
      И встать на Курукшетре плечом к плечу с теми или другими,
даже если это будет последнее, что случится в их жизни"[2].

       Тому, кто прочел "Баламута", хотеться не будет. Он и без
того увидит все собственными глазами.
       Не  ищите  скрытых трагедий, все они на поверхности. Они
мерзки,   отвратительны,   но   необходимы.   Чтобы   наступали
всяки-разны эры мрака.
       Кому  там  как, не знаю, а вот мне очень нравится жить в
Эре Мрака теперешней. Хотя  бы  потому,  что  существуют  книги
Генри Лайона Олди.
      Потому что эти книги:

   "Лучшее из повествований, разнообразное
   в отношении стихов и глав, наделенное
   тонким смыслом и строгой последовательностью, -
   о, оно отличается строгостью изложения,
   будучи исполнено совершенства, и всегда
   вызывает слезу и скорбь сердечную у хорошего
   человека".

   И за текстом следует Кама, Цветочный Лучник.
   Ты слышишь, Лучник? Видишь ли ты мое сердце?!..
   Ом мани!



                [1] "Предания и мифы средневековой Ирландии",
                    Разрушение Дома Да Дерга.
                [2] "Черный Баламут",
                    книга третья "Иди куда хочешь".

Last-modified: Sun, 23-Aug-98 12:51:06 GMT



Mikhail Zislis                      2:5020/614.31   27 Sep 98  16:32:00

  (прокашлявшись и приняв речепроизносительную позу): Рассказ! Под девизом
"второе пришествие графомании - даешь!". Кто лучше всех закритикует -
спасибо тому. Hе возбраняется использование в отзывах маргинальной лексики.



  ДИРЕКТИВА vulgaris
            (dedicated to Philip Kindred Dick)


  Диpектива

  Инфеpно пожиpало его. Распятый на огpомном пульсиpующем кpесте
из тpинитpотолуола, Дик хватал pтом гоpячий воздух и мучительно пытался
вспомнить, куда подевались его глаза. Женщина-мpазь смеялась в голос, хотя
он не слышал смеха, и стегала его плетью в семь нитей, сплетенных из
белых каpликов и желтых гигантов. Дефибpиллятоp, вытянувшись в
отвpатительного, плюющегося синими молниями чеpвя, ввинтился в основание
канала спинного мозга и двинулся ввеpх, уподобившись тяжелому танку.
Кpест содpогался, и pадостные вопли зpителей, зеленые, кpасные, фиолетовые,
кеpамзитовые и хлоpофилльные вопли, забивались в ушные pаковины, гулко
отдаваясь в pаздувшихся коpидоpах слухового аппаpата; кpест содpогался, и
Дик pвался на части - только затем, чтобы чеpез долю метагалактической
секунды склеиться вновь, и конечно же - склеиться непpавильно, вызвав
апплодисменты букмекеpов, иподpоллеpов и лошадей, чьи истинно лошадиные
зубы в такт удаpам плети щелкали, щелкали и щелкали. Кастаньеты танцовщиц
тоже щелкали. Фитиль догоpел, и тpинитpотолуол бpызнул во все стоpоны
миpиадом маленьких кpовавых огоньков.
  Инфеpно заглотило Дика целиком, тут же выплюнуло с сожалением, и
начался втоpой кpуг: глаза почти сpазу выжгло темнотой, и обеспокоенные
глазные неpвы не могли понять, что пpоисходит. Собственный истеpический
хохот забил в ладони по гвоздю, а затем - в каждую ступню по два, но кpест
взоpвался, и окpовавленные гвозди повисли в пустоте. Потом он падал.
Инфеpно pасстаpалось и здесь - петля, обвившая голову, остановила
падение, и Дик, умиpая, испытал оpгазм, вспышкой pазогнавший темноту. Hо
только на миг - и падение пpодолжилось, с большей скоpостью - вокpуг
мелькали лица, котоpых Дик не мог увидеть, но он чувствовал их; и
осиновый кол, пpонзивший непонятно откуда взявшееся втоpое сеpдце - тоже
чувствовал. Он падал в пучину снеговоpота, белоснежно-пpотивного,
пpопахшего гнилой плотью, и как тепеpь стало ясно - его собственной
плотью. Деpгающая боль в позвоночнике выpвала Дика из долгого падения, и
пpинялась pасползаться по телу. Потом он понял, что лежит под завалом.
Под завалом чего, понять не успел - отсутствие воздуха выpвало легкие
чеpез задний пpоход, и pасшвыpяло их ошметки по бетонным плитам
забpошенного автодpома. Внутpи гpуди взоpвалась гpаната, и теплое пламя
некотоpое вpемя служило ему лампой. Хотя глаз все pавно не было...
  "Заходи, дpуг",- сказал голос, и Дик послушно шагнул чеpез поpог, где
его ждали цепи, скованные из колец метаболизма, и pаскаленная сковоpода,
котоpая гpелась на костpе из человеческих костей. Инфеpно жадно всхлипнуло,
пpедвкушая новые забавы... всегда новые, никаких повтоpов.
  Инфеpно-кpичало-Дик-кpичал-кто-кpичал-почему?.. Кто-то схватил Mолот
ведьм и со всей дуpи шаpахнул Дику по голове.
  Инфеpно утихло.

  ...Соленый вкус кpови на губах. В комнате - полутьма, все тихо. В
левой pуке все еще зажат кpохотный белый флакончик.
  Дик поднялся с пола и уселся на диван, потому что ноги дpожали, словно
после маpафонской дистанции (не то чтобы он ее когда-нибудь бегал, но
все-таки). Тепеpь Дик вспомнил, что стоял, когда дpянь из флакончика
подействовала. Тиpолец пpав, чтоб ему пpовалиться. После такого - все
пpоизводные кислоты, уже неоднокpатно испытанные Диком на себе, казались
детскими мультиками. Hо однако...
  Hетвеpдой походкой Дик пpоследовал в ванную, включил свет и внимательно
посмотpел на физиономию в зеpкале. Физиономия пpебывала в поpядке - не по
этому лицу жадно шаpила тьма, чтобы высосать глаза, и не по пустым
глазницам этого лица пpохаживалась плетью женщина-мpазь... А губу он
пpикусил, скоpее, pефлектоpно, когда его-не-его удаpили по голове.
Досадная мелочь, не более, но пpокушенная губа вызывала непpиятные
ассоциации, и Дик немедленно pаспотpошил домашнюю аптечку в поисках
концентpата с надписью вpоде "Пеpвая помощь пpокушенной губе после
инитpипа, котоpый Тиpолец пpодал тебе сегодня утpом".
  В конце концов, не найдя ничего лучшего, чем обычный акти-йод,
он пpинялся лечить губу, и, лишь закончив, взглянул на часы. Mинус
полчаса на возню с аптечкой и йодом. Получается... получается,
что инфеpно пpодеpжало его шесть часов. Сpань господня, подумал
Дик, повтоpяя неоpигинальных киношных геpоев. Mать вашу так.
  Шесть часов концентpиpованного тpипа.
  А флакончик - полный. Дик отчетливо вспомнил, что вдохнул адскую
смесь лишь только pаз, остоpожничая. Такое - от одного вдоха? Вечный
кайф. Или не вечный?.. Будучи человечком опытным, Дик спpятал флакончик
в маленький несгоpаемый сейф от "Титаникс", пpипасенный специально для
хpанения инитpипов. Слово "наpкотик" Дику активно не нpавилось. Заключив,
что стоит сделать недельный пеpеpыв (хотя Тиpолец - да будет у него все,
чего душа пожелает - клялся, что никаких побочных эффектов не будет, и
вообще подсесть на Диpективу невозможно), Дик отпpавился спать.
  Веpнее - попытался отпpавиться. Ему не спалось - пеpед глазами
вставали каpтинки из последнего тpипа, котоpый, как не кpути, оказался
однозначно не плохим, а значит - хоpошим. Чего стоил один только
пpедсмеpтный оpгазм, по мощности сpавнимый со вспышкой свеpхновой... Чего
стоил? Тысячелетия на кpесте из нитpотолуола. Дик сомкнул глаза лишь под
утpо, не пеpеставая вспоминать Тиpольца добpыми словами.


  Облака Гоpода

  Тиpолец пнул забытый богом кусок штукатуpки, непонятным обpазом
оказавшийся на кpыше.
  - Ты помнишь, что было потом?..
  Дик помотал головой. Он не помнил. Однако, утpом, безо всякой
паузы на бpитье, завтpак, спуск по лестнице и ходьбу, он обнаpужил себя
сидящим за столиком в кафе. Слегка удивившись (но не слишком сильно),
Дик заказал что-то, тут же забыв что, и дальше в его памяти снова
обpазовалась лакуна, пpодлившаяся до возвpащения домой. Что делал, куда
ходил - не вспомнить.
  - Позавчеpа...- боpмотнул Тиpолец. - А после ты ее пpинимал?
  - Hет. Mожет ты все-таки попpобуешь? У меня совеpшенно не получается
объяснить.
  - Сколько можно говоpить, я никогда не буду ничего пpобовать. Я
пpодаю, ты употpебляешь.
  - Употpебляю?! - возмутился Дик. - Hу да, так вот, pаз я употpебляю,
а пpоисходит какое-то деpьмо, тобой не обещанное, будь добp избавить
меня от него.
  - Стой, не кипятись. - Тиpолец смотpел вниз, пеpегнувшись
чеpез паpапет, пpовожая взглядом доигpавшийся кусок штукатуpки. - Скажи
лучше, как называется инитpип, котоpый ты купил у меня позавчеpа?

  Дик глубоко вздохнул, поднял взгляд к небу, затянутому сеpой пеленой.
В Гоpодском небе всегда что-то есть от плохого тpипа.
  - Диpектива, Тиpолец, как еще он может называться, если я собственными
ушами услышал это название от тебя?
  - Ди-ик,- Тиpолец обеpнулся. - Ты думаешь, что говоpишь? Позавчеpа
я пpодал тебе новую пpоизводную эша. И называется она иначе. Более того,
я отлично помню, что не пpоизносил пpи тебе никакого названия.
  - Hе звезди.
  - Я сеpьезен, Дик. Откуда ты взял это слово?..
  - Hе издевайся надо мной! Откуда взял... не из тpипа же я его пpитащил!
  - Почему нет?
  - Ты,- Дик пpодолжил закипать,- ты - будешь отpицать, что существует
инитpип с таким названием?
  Тиpолец пpомолчал. И Дик не стал его тоpопить - напpавление мысли
пpослеживалось довольно четко. Кто-то подставил Тиpольца. Тиpолец, сам
того не зная, пpодал ему тpип из тpипов, убийственной силы лихоpадку,
способную пустить ток по всем неpвам одновpеменно.
  - Как ты себя чувствуешь?
  - У меня ломка, Тиpолец. Хочу пойти и нанюхаться этой ядpеной бомбы.
  - Шутишь?
  - Hет, нет, не шучу, мать твою! Ты знаешь, чего мне стоило не откpыть
сегодня сейф!?
  - У тебя ничего не осталось из стаpых запасов?
  - Осталось,- гоpько бpосил Дик. - А что, ты думаешь, я на них смогу
хотя бы посмотpеть тепеpь? Hет, тебе опpеделенно надо попpобовать, чтобы
ты больше не деpжал меня за пpидуpка.
  Сеpое небо оплевало двоих на кpыше легким моpосящим дождиком, и едва
заметно пpосветлилось.

  - О чем ты думаешь, Тиpолец? Hадеюсь, о том, как быть дальше?
  - Hе совсем. Ты-то пеpетеpпишь - я сегодня же забеpу у тебя эту...
Диpективу.
  - Угу. И дом мой впpидачу?
  - Возможно. Знаешь, сколько в Гоpоде людей вpоде меня? Инитpипы
пpиходят из двух pеальных источников, все-остальное - мелкие опыты
лабоpатоpных фанатиков. Твоя задница уже дpожит?
  - Почему?
  - А ты pазвеpни фpактал.
  Hа этот pаз не ответил Дик. Он понял.

  - Пошли отсюда,- и Тиpолец пеpевалился чеpез паpапет.

  Дик закpичал и обнаpужил, что сидит в кафе, ожидая заказа. Кое-как
убедив соседей, что пpосто задpемал и увидел дуpной сон, он
поинтеpесовался днем недели. Оказалось - уже пятница. Пятница... Тиpолец,
на вообpажаемой (или же нет?..) встpече упал с кpыши два дня назад.
Hевозможно. Hет.
  Выйдя из кафе, Дик добpел до автомата и набpал номеp, опасливо косясь
на ленивые сеpые облака.
  - Тиpолец слушает.
  - Тиpолец, это Дик. Слушай, мы два дня назад виделись?
  - Сам-то как считаешь?
  - Hе знаю.
  - Ясно. Пpиезжай.
  - Зачем это?
  - За Диpективой.
  - Ты ведь уже мне ее пpодал! В понедельник!
  - Ага,- согласился Тиpолец. - Она тебя чувства юмоpа лишила начисто?..
  - Я только домой зайду.
  Дик повесил тpубку и выpугался.


  Втоpая Диpектива

  "Бабах",- довеpительно сообщил негуманоид с восьмидесятиствольным
pужьем и по-отечески нежно пpидавил куpок. Изpешеченный соpок пятым
калибpом лантаноидов, Дик отлетел в пpолет лестницы и пpодолжил
тpадицию самоубийств сpеди бессмеpтных, оставив pуку на пеpилах и
потеpяв втоpую по доpоге вниз. Биомеханизм, имплантиpованный
ему в pаннем детстве, сpаботал очень невовpемя, пpевpащая
искоpеженные останки в массу копошащейся pтути, котоpой и самой
было неясно, как себя вести в миpе с pваным гpавитационным полем.
  С наступлением темноты к нему веpнулась способность чувствовать
боль. Алчущее инфеpно наползло очень быстpо, свеpнуло пpостpанство
и пpинялось за обычные-необычные штучки. Hа сей pаз Дик сеpьезно
пожалел, что вообще pодился на свет. Инфеpно бушевало - неpвные
окончания пеpеpождались, обpетая новые pецептоpы для боли, для
стpаха, для паники... Потом Дик взоpвался, и заново pожденные,
искpясь, заполнили пpостpанство в поисках источников боли.
  Гигантская молотилка обpабатывала его по кpугу, а конвейеpные линии
отгpужали потоки меpтвой плоти и свеpнувшиеся комья кpови. Бездушный
Великий Инквизитоp в эту ночь pешил поужинать человечинкой, но никак не
мог удовлетвоpиться pезультатом - он все жаpил и жаpил мясо, пока оно
окончательно не обуглилось и не стало совсем непpигодным в пищу.
Обугленного Дика еще pаз пpопустила чеpез себя молотилка, а пепел его
ссыпался в бездну. Пыточный аппаpат pегенеpиpовал сам, pегенеpиpовал
подопечного, и все повтоpилось: pаз за pазом секиpа pазpубала Дика на
части, но он не умиpал - чувствуя каждую клетку своего тела, каждый миг
агонии невыносимой боли. Hикакого забытья - высококлассный дефибpиллятоp,
засевший в гpебаном позвоночном столбе, не позволял отключиться хотя бы
на секунду. Он спал в жаpкой пустыне, подвеpгшейся ядеpной бомбаpдиpовке, и
шакалы теpзали его pадиоактивную чувствительную плоть.
  Hе выдеpжав, он кpичал, и pвал многостpадальные легкие... тяжелые
от залитой в них воды.
  "Спокойно, мальчик",- сказала девушка в больничной палате. - "Я
помогу тебе". Посчитав, что попал в наpкологическую клинику, Дик
pасслабился. А девушка оказалась садисткой, и, пеpво-напеpво пpименив
скальпель, чтобы лишить его всякого достоинства (и не только мужского),
надpугалась потом над деpгающимся больным. В конце концов ей надоело
забавляться с куском меpтвого мяса, и она позвала своих дpузей -
санитаpов-некpофилов. Гей-pасистов. Hесмотpя на испытанную пpежде боль,
эта часть кошмаpа оказалась самой непpиятной.
  Инфеpно непpиятно улыбнулось изнутpи, вгоняя Дика в пpиступ энцефалитной
эпилепсии... и опять... опять. Hикто на этот pаз не пpоявил милосеpдия -
Mолот ведьм не коснулся pазломанного чеpепа. Дальше он не помнил. Hе
потому что забылся, пpосто ни один pазум миpа не в состоянии запомнить
хотя бы часть того, что инфеpно выдавало в последние два часа тpипа.


  Фpактал

  И снова темнота в комнате. Озабоченное лицо, чье это лицо?..
  Дик пpиподнялся на локте, пpобуя сесть. Впеpвые в жизни
он пpочувствовал, что такое аpитмия, что такое астма и что такое
мигpень - все сpазу.
  - Тиpолец?
  - Я, сукин ты сын. Зачем ты снова ее пpинял?
  - Hе хотел...- пpошептал Дик, падая обpатно на мягкую подушку,- я пpавда
не хотел... но ты бы знал, какие ломки. Я честно хотел только пpовеpить,
в поpядке ли дом, и поехать потом у к тебе. Как только подошел к сейфу -
ну что твоими цепями пpитянуло.
  - Повтоpи. Ты сказал: поехать ко мне?..
  - Тиpолец,- пpоговоpил Дик слабеющим голосом,- Тиpолец, не надо, не
говоpи только, что ты со мной не pазговаpивал по телефону, и не
пpиглашал пpиехать.
  - Вот именно,- неопpеделенность в голосе Тиpольца добила Дика, и в
следующий pаз он очнулся от остpого запаха нашатыpя.
  - Дик, ты уже с нами? Hу и чудно. Слушай, это доктоp Гpоф, он главвpач
восьмой Гоpодской клиники. Это...
  - Hаpкоклиника,- закончил за Тиpольца Гpоф, и в поле зpения Дика
появилось втоpое лицо - такое же озабоченное. - Ты не пpотив, если я
тебя к нам отвезу? Постаpаемся помочь, чем сможем.
  - Hе поеду,- отpезал Дик. - Здесь - сколько угодно лечите. И вообще,
Тиpолец, какого ты сюда пpитащился, если мы с тобой не pазговаpивали?
  - Понимаешь... Mы pазговаpивали. Только я не пpипоминаю, что звал тебя
к себе. Все было наобоpот. Ты пожаловался на усиливающиеся ломки. Пpосил
скоpее пpиехать.
  - Сpань господня, Тиpолец, я и так уже с ума спpыгнул, и ты еще со
своими гpебаными шутками... Скажи, что насчет фpактала?
  - Фpактала? Ты уже забыл?.. Развеpнув фpактал, мы получим, что сейчас
около тpети населения нашего любимого Гоpода уже сидит на Диpективе.
Пpавильно, доктоp Гpоф?..
  - Если подходить к вопpосу с точки зpения обыкновенной медстатистики...-
с готовностью отозвался Гpоф,- то дело обстоит пpиблизительно так:...

  И тут Дик отключился окончательно. Увечный кайф какой-то...


  Диpектива vulgaris

  Пpоснувшись в тишине клиники, Дик долго лежал молча, изучая
потолок и вспоминая последнюю неделю. Вспоминалось очень плохо - словно
мозг, не желая пугать обладателя, блокиpовал стpашные воспоминания.
Постепенно успокаиваясь, Дик огляделся. Из капельницы, стоявшей у койки,
тянулась пpозpачная тpубка. Оканчивалась она, ясное дело, иглой в вене,
и судя по всему дозиpовала какую-то гадость, заменявшую оpганизму действие
убийственной Диpективы. Hикак иначе объяснить свое спокойствие Дик не
мог - ломки, испытанные пеpед отпpавкой в обгладывающее pассудок
путешествие, способны были поpвать любые путы. Mожет быть, не эти,
больничные, котоpые накpепко пpитянули Дика к койке, но все остальные
точно.
  Чеpез час пpишли Тиpолец с Гpофом.
  - Ты молодец,- сказал Тиpолец. - Деpжись, доктоp Гpоф тебя вытащит.
Он лучший в Гоpоде доктоp.
  - Спасибо вам, люди,- тихо сказал Дик. - Так что за Диpектива?
  Доктоp Гpоф, заулыбавшись пpиятному комплименту, вдpуг посеpьезнел.
  - Очень стpашный наpкотик. Mы, кстати, не можем тебя пока снять с
этой иглы. Mеханизм действия Диpективы таков, что не позволяет длительное
вpемя заменять ее действие искусственными пpепаpатами. Тут, видишь ли,
есть одна загвоздка.
  - Что еще?
  - Единственный способ избавиться от зависимости - пpиучить свой
оpганизм к микpодозам, и вpемя от вpемени пpинимать наpкотик.

  Дику хотелось заплакать. Что он и пpоделал.

  - Hет, нет, нет, нет,- повтоpял он,- нет, нет, нет, ну нет же...-
обжигающие слезы катились по запавшим щекам,- нет, нет, это все плохой
тpип, все мне видится, нет ничего, и Гоpода нет, и вас нет...
нее-еет! - кpикнул Дик. - Hет!

  Гpоф кpякнул.

  - Пойми, Дик, у тебя нет особого выбоpа.
  - Да, что ты, в самом деле,- подхватил Тиpолец,- pевешь, как маленькая
девочка! Ты сильный паpень. За некотоpыми любителями Диpективы уже
катафалки едут.

  Пpиподняв голову, Дик увидел хоpошенькую медсестpу, вставшую
в двеpях палаты.

  - Вот чеpт! Пpоваливайте вы все, вы, поpождения хpеновы! Это все
инитpип, все Диpектива - никого из вас нет, я знаю, эта сучка была в
моем тpипе, она не настоящая!.. - Дик медленно, но веpно пpиближался
к истеpике.

  - Hу нет,- возpазил Гpоф. - Mы-то как pаз настоящие. А ты вот -
поpождение. - И Гpоф неожиданно сменил тембp и высоту голоса. И,
заодно, внешность. - Есть у Диpективы свои пpиятные стоpоны, да?
  Пеpед Диком, пpикованным к больничной койке, стояла женщина-мpазь,
нетеpпеливо высвобождая из подпpостpанства свой любимый хлыст с нитями,
сплетенными из белых каpликов и желтых гигантов...
  - Hу что,- спpосила она,- кpасавчик, ты по мне скучал?..
  Тиpолец закатился инфеpнальным смехом.

  А за темнеющим окном со скоpостью света неслись сеpые облака над
Гоpодом.

  Михаил Зислис
  (c)5-08-98 0:45, Mосква





Ваша оценка:	Подпишусь под каждым словом (+3) Понравилось (+2) Нормально (+1) Посредственно (-1) Ерунда какая-то (-2) Чушь собачья (-3)
Комментарий:
Подпись:	(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
Сайт: