- А что, крысятничают? - нахмурился Савелий.
- У нас? Крысятничают? - Щербатый удивился, словно услышал нечто не-
вероятное. - Пусть кто попробует - сразу руку под циркулярку! Нет, чтоб
менты не шмонали! - объяснил он.
- У тебя. - Савелий подмигнул. - Тогда мы в расчете! - Завхоз взял
деньги, аккуратно сложил и сунул в карман. Только теперь Савелий понял,
почему Бесик сказал, что эти деньги для завхоза, и мысленно поблагодарил
его.
Щербатый достал еще один стакан и налил Савелию чифиру. Это сущест-
венно отличалось от порядков в Бутырке, где выпивалось по два глотка и
передавалось дальше по кругу.
- Что, удивился? - ухмыльнулся завхоз. - Здесь чаю - завались! - Он
настолько раздобрился, что вытащил из стола коробку шоколадных конфет.
- Угощайся, земляк! Кстати, я тоже из Москвы.
- И как здесь к москвичам относятся? - Неважно, откуда ты, а вот ка-
кой ты - главное! - серьезно пояснил Щербатый.
- Настоящая демократия! - криво усмехнулся Савелий, отпивая чифир.
- Зря скалишься! - незлобно заметил завхоз. - Здесь тоже жить можно.
Ладно, пойдем, покажу тебе твою комнату и шконку... на первом этаже! -
закончил он со значением.
- Спасибо, Щербатый: за мной не заржавеет.
Они прошли по коридору и остановились у двери с цифрой тринадцать.
- Надеюсь, ты не суеверный? - ухмыльнулся Завхоз.
- Я во многое верю, но тринадцать у меня - счастливое число. - Вот и
хорошо!
Комната была небольшой - ровно такой, чтобы могли уместиться пять
кроватей и пять тумбочек. Савелия удивил кран с раковиной слева от двери
и небольшой шкафчик для одежды и обуви: все это напоминало обыкновенную
комнату в рабочем общежитии. Четыре кровати были аккуратно заправлены.
Действительно, напоминает пионерский лагерь!
- Матрас, подушку и белье получишь у шныря, - пояснил завхоз. - Место
тебя устраивает? - кивнул он на свободную кровать напротив умывальника.
Савелий пожал плечами.
- Без проблем! - Завхоз свернул постель на той кровати, что стояла у
окна справа, и развернул ее на пустой. - Вот так!
- Да, но... - попытался вставить Савелий, но завхоз успокаивающе под-
нял руку.
- Во-первых, это я переложил! А во-вторых... - Он хитро подмигнул. -
Это постель Бесика, который здесь пока еще ни разу не ночевал. Понял?
- Понял! - улыбнулся Савелий, оценив жест Завхоза: никого не обидел,
сделал приятное Савелию, а главное - дал понять его соседям, что новень-
кий - не простой человек. - А где все? - спросил Савелий. - Скорее все-
го, в комнате отдыха, телевизор смотрят, а может, у кентов своих. Во
всяком случае, все здесь, в блоке. - В блоке? А ты, значит, блокфюррер?
- Гитлеровский концлагерь вспомнил? - усмехнулся завхоз без всякой оби-
ды. - Действительно, похоже! Разве только не сжигают... - Он хотел еще
что-то добавить, но в этот момент распахнулась дверь и на пороге появи-
лись трое парней почти одинакового возраста и комплекции. Они были похо-
жи и лицами, словно братья, но цветом волос различались. Савелий мыслен-
но окрестил их Блондином, Рыжим и Чернявым.
Увидев новичка и обратив внимание на перестановку в комнате, они
быстро переглянулись между собой, словно решая, кому первым чтото гово-
рить. Самым смелым оказался Рыжий.
- Вот и у нас полный комплект! Щербатый, ты не запамятовал, что та
шконка Бесику принадлежит?
- Я всегда все помню! - с намеком произнес тот. - Может, ты имеешь
что-то против?
- Ни боже мой! - Рыжий даже вскинул руки вверх.
- Вот и хорошо! А сейчас, Бешеный, он тебе все покажет и поможет с
постелью. - Завхоз ткнул пальцем в грудь Рыжего.
- Показать можно, помогать - нет! - решительно возразил Савелий. - Да
ему нетрудно! - Обойдусь! - упрямо бросил Савелий. - Как хочешь! - Зав-
хоз пожал плечами. - Сирена - построение в коридоре, - напомнил он и тут
же вышел.
- Меня кличут Рыжим, его - Блондином, а это - Черныш! - представил
всех Рыжий, как только дверь за завхозом закрылась. - Я только с одной
кликухой ошибся, - улыбнулся Савелий, пожимая каждому руку.
- А со мной все ошибаются, - заявил с улыбкой Черныш. - Москвич? -
неожиданно спросил он.
- Как догадался? - удивился Савелий. - А москвичи везде умеют устраи-
ваться! - Значит, ты тоже москвич, как и твои приятели?
- Да! - кивнул он. - А ты как догадался? - Сам же сказал, что москви-
чи везде устраиваются, -- заявил Савелий, и все рассмеялись.
- Ловко он тебя словил, а? - усмехнулся Блондин. - Я с Марьиной рощи,
Рыжый с Лужников, а Черныш с Бауманской.
- Значит, с Чернышом мы земляки: я - с Лефортово.
- С Лефортово? - переспросил Черных. - С какого... - начал он, но тут
же хихикнул: - Фу, только теперь до меня дошло! Ты что, по политике?
- Ага, - серьезно кивнул Савелий. - Политика пришиб! К счастью, не
сразу окачурился, а через сутки, в больнице. Могли бы и по "мокрому"
пустить!
- Повезло, что и говорить! Пришили бы сто вторую на всю пятнашку и
гуляй, Вася! - покачал головой Рыжий.
- А мне и так четырнадцать корячилось, да все решили... - Он вдруг
громко пропел: - Мани, мани, мани! Вы наполните кармани!
- Слушай, у тебя классный голос! - восторженно воскликнул Блондин. -
Может, сбацаешь что? - А заказывай! - Ты Высоцкого про баньку знаешь? -
Протопи ты мне баньку по-белому! - прохрипел очень похоже на Высоцкого
Савелий. - Эту, что ли?
- Сбацай, а? - взмолился Блондин. - Жаль, гитары нет... - протянул
Савелий со вздохом.
- Как это нет? - взревел Черныш, и его как ветром сдуло.
Блондин с Рыжим переглянулись и прыснули. Савелий неудоменно пожал
плечами, не понимая причины их неожиданного веселья.
- Ты чуть-чуть опередил нас! - пояснил Рыжий. - У его кента гитара
есть, но Черныш такой ленивый, что заставить его сбегать - большая проб-
лема. Но ты его зацепил, вот он и ринулся.
- Теперь понятно! - улыбнулся Савелий. - А говорил, нету! - с гор-
достью вскинув гитару над головой, воскликнул Черныш. Вбежав в комнату,
он почему-то оставил дверь открытой.
Взяв гитару в руки, Савелий с огромным удовольствием пробежался по
струнам. Как давно он не держал в руках гитару! Его охватило волнение,
как влюбленного школьника. Он вдруг забыл, что находится в колонии, что
рядом с ним сидят совершенно незнакомые ему парни. Савелий окунулся в
далекое прошлое, когда с ним рядом была милая, удивительная женщина по
имени Варя. Струны стонали, взрывались счастливым хохотом, а порой рыда-
ли в голос.
Парни сидели раскрыв рты, завороженно затаив дыхание. У Блондина сте-
кала по щеке слеза, медленно, как бы стыдливо, но глаза его светились,
наполненные нежностью и добротой. Все настолько ушли в себя, что не за-
метили, как в дверях показались люди. Они не решались войти, чтобы нена-
роком не прервать это волшебство.
Неожиданно по лицу Савелия пробежала еле заметная тень, он оборвал
мелодию, резко вырвал из гитары аккорд, и комнату заполнила песня:
- Протопи ты мне баньку... Когда Савелий закончил петь, несколько ми-
нут стояла мертвая тишина, которую прервал скрипучий голос: - Ну, паря,
уважил так уважил! Савелий повернулся и увидел перед собой плотного му-
жика лет шестидесяти. Его глаза тоже были на мокром месте.
- Я ж эту песню одним из первых слышал в его исполнении! - продолжил
мужик. - На приисках это было... Я тогда у Туманова горбатился. Умный
мужик, между прочим... Володя там много насочинял! - Он тяжело вздохнул.
- Такого мужика замучили, бляди! Э-эх! - Он взмахнул рукой, словно ко-
го-то ударил по горлу ребром ладони. - Сколько слушал, как бацают под
Высоцкого, ни разу не слышал, чтобы так, как ты! Закроешь глаза и видишь
Володю? Спасибо, уважил. Бешеный! - Он протянул руку. - Бурый!
Савелий молча пожал ему руку, немного смущаясь от похвалы мужика со
странной кличкой Бурый. И тот, словно подслушав его мысли, пояснил:
- Меня так стали кликать потому, что я в свое время бурильщиком па-
хал. А о тебе мне рассказал Фомич: навещал я его сегодня. Привет переда-
вал. Я ж ему сказал, что тебя к нам определили. Много эабашлял?
- Нормально! - Савелий пожал плечами. - Да я не к тому! Не сорвали ли
больше, чем надо?
- Нет-нет, я знал сколько... - задумчиво сказал Савелий, в который
раз поражаясь тому, как четко и быстро работает "радио" в колонии.
- А-а, Бесик? - догадливо улыбнулся Бурый. - Может, ко мне зайдем?
"Купеческого" погоням с конфетками, а?
- С удовольствием, но позднее: мне постель прибрать нужно... - Саве-
лий кивнул на свернутый в рулон матрас.
- За это не волнуйся! - подмигнул Бурый, затем повернулся к Рыжему: -
Будешь с него пылинки сдувать!
- Понял! - кивнул тот и сразу же бросился раскладывать матрас Саве-
лия. Тот попытался возразить, но Рыжий тихо сказал:
- Разреши, Бешеный... Пойми, это мне в кайф! - В его глазах было
столько мольбы, что Савелий махнул рукой и пошел вслед за Бурым. Позд-
нее, когда он с Рыжим остались один на один, тот ему рассказал, что он у
Бурого в полной власти - проигрался в карты. Бурый мог его и "опустить",
но не стал этого делать, сказав, что Рыжий будет просто отрабатывать
свой долг, и это вполне справедливо.
Савелий согласился на приглашение Бурого без особого желания. С боль-
шим удовольствием он бы отдохнул, но понял, что от приглашения такого
человека лучше не отказываться, чтобы не наживать врага.
Комната, где жил Бурый, почти ничем не отличалась от той, куда посе-
лили Савелия, разве только небольшим телевизором, стоящим на тумбочке,
сделанной, вероятно, по личному заказу, более дорогим одеялом на кровати
Бурого, да и самих кроватей было не пять, а четыре.
Они остались вдвоем. Савелию повезло: Бурый почти ничего не спраши-
вал, а с увлечением рассказывал о себе. Вскоре в дверь постучали, и Бу-
рый бросил: - Входи, Рыжий!
Это действительно оказался Рыжий. Он принес небольшой фарфоровый чай-
ник.
- Как и просил. Бурый, отличный купеческий "чайковский"! - с уважени-
ем проговорил Рыжий. - Еще что-нибудь?
- Надеюсь, не такой крепкий, как раньше? А то снова сердце прихватит.
- Нет-нет, точно по твоему рецепту! - Смотри! Ладно, свободен. Возьми! -
Бурый взял с тумбочки пару шоколадных конфет и протянул Рыжему.
- Спасибо! - Рыжий чуть замешкался, не зная, брать или нет.
- Бери-бери, это от меня! - с явным намеком сказал тот, и только пос-
ле этого Рыжий взял конфеты и тут же вышел.
- Какие-то тайны, тайны... - заметил Савелий, желая услышать поясне-
ния, но Бурый словно ничего не заметил, весело потер ладошками, деловито
разлил кипяток по стаканам и сказал:
- Представляешь, пару недель назад так прихватило, что пришлось даже
в больничке поваляться! Сегодня ходил за "колесами". - Бурый взглянул на
собеседника, словно жалея, что сказал лишнее.
Однако Савелию и так все было ясно. Он прекрасно понял, что в боль-
ничку Бурый ходил не для того, чтобы навестить своего старого приятеля
Фомича, а по собственной нужде. Но он сделал вид, что не обратил на это
внимания.
- Да, с сердцем шутки плохи, - кивнул Савелий и тут же участливо до-
бавил: - Может, не стоит тебе его пить?
- Не беспокойся, это все равно что лекарство. Вот, попробуй! Думаю,
что и на воле ты не всегда такой пил. По собственному рецепту заварен -
с мятой, смородиновыми листьями и еще кое с чем!
Савелий сделал небольшой глоток и с удовольствием ощутил, как горячий
напиток прокатился по горлу. Однако у напитка был странногорьковатый
вкус. Савелий сделал еще глоток, взглянул на Бурого. - Это же с конь-
яком!
- Да, с коньяком. - Бурый пожал плечами, словно не понимая, чему тут
можно удивляться. - Причем с французским.
- Красиво жить не запретишь! - Савелий подумал, что если здесь так
свободно можно за деньги приобрести все, что угодно, то нетрудно дога-
