Д Е В Я Т Ь М И Р О В
(скандинавские мифы)
...Пусть вникают в эту книгу, дабы
набраться мудрости и позабавиться.
Нельзя забывать этих сказаний или
называть их ложью.
Снорри Стурлусон, "Язык поэзии"
Два брата и Скрывший Лицо
Осеннее море с грохотом сотрясало гранитные скалы. Ветер
подхватывал брызги и нёс вглубь страны, над ущелиями
фиордов, над каменными перевалами, мимо снеговых шапок
вершин. И даже орлы, гнездившиеся на неприступных утёсах, с
трудом могли разглядеть далеко в море маленькую рыбацкую
лодку.
Шторм давно сломал мачту, сорвал парус и утащил куда-то
в низкие тучи. Двое мореходов сперва пытались грести, но
тяжёлые волны выхватывали вёсла из рук, да и силы кончились
быстро - ведь старшему из гребцов едва минуло десять зим, а
младшему и того менее - восемь. Это были Агнар и Гейррёд,
сыновья Храудунга, одного из самых знаменитых вождей
Северных Стран. Буря уносила их лодку от родного берега
прочь. Братья едва успевали вычерпывать холодную воду,
хлеставшую через борта.
- Держись, Гейррёд! - крикнул старший брат младшему. -
Мы же викинги! Дымные очаги и тёплые постели - это не для
мужчин!
Агнар был доброго и весёлого нрава: все ждали, что он
сделается хорошим вождём, справедливым и щедрым. Отцовские
воины охотно пойдут за ним, когда он подрастёт.
Гейррёд отвечал:
- Пусть другие плачут или просят пощады.
Судьба младшего сына - всё в жизни добывать самому, и
богатство, и славу, и преданную дружину. Что ж, Гейррёд
обещал стать замечательным воином. Кровавое Копьё - вот что
значило его имя.
Двое промокших мальчишек упрямо сражались с волнами,
чувствуя, как понемногу стынет кровь в жилах, как ледяной
ветер высасывает последние силы... Они были сыновьями
вождя. Они хотели стать викингами. Они не привыкли
сдаваться.
Наконец, уже в ночной тьме, впереди заревел прибой,
ощерились белые буруны. Братья отчаянно вцепились в
обледенелые борта, предчувствуя гибель. Но вот диво:
откуда-то из темноты вдруг громко закаркали два ворона, и
вздыбившаяся волна подхватила лодку, пронесла над
оскаленными клыками камней и вышвырнула на незнакомую сушу.
Обоим показалось, что это была не простая волна. Поспешно
выскочили сыновья Храудунга на скрипучий песок, и - новое
диво - тотчас встретили старика.
Был у него синий плащ, гулко хлопвший на стылом ветру, и
широкополая шляпа, низко надвинутая на единственный глаз.
Он привёл неудачливых рыбаков к себе в дом и велел старухе
раздуть пожарче огонь, чтобы обсушить и согреть нежданных
гостей. А поскольку осенние шторма длятся подолгу, до
самого снега, делать нечего - остались они в том доме
зимовать.
Многому научили братьев старик со старухой. И так вышло,
что Агнар привязался больше к хозяйке, а Гейррёд - к
хозяину. Когда же наступила весна, старик дал детям вождя
хорошую новую лодку, и, как по волшебству, немедля задул
попутный ветер. Стали прощаться. Старик отозвал Гейррёда в
сторону:
- Ты понравился мне. Знай же, что ты был гостем Одина,
Отца Богов и Людей. Знай ещё: я помогу тебе стать
знаменитым вождём, таким же, как твой отец.
Быстро принёс ветер лодку к родному берегу. Вот
показались впереди горы, замаячили в морском тумане
знакомые утёсы возле устья фиорда. Гейррёд первым выскочил
на отцовскую пристань, на просмолённые дубовые брёвна... и
вдруг оттолкнул лодку с братом прочь, крикнув:
- Плыви теперь туда, откуда не возвращаются!
Вот так понял он милость Одина и обещание сделать его
вождём. Агнара унесло течением обратно в море, потому что в
лодке не было вёсел, и никто не заметил его в тумане и не
явился на помощь. А вероломный брат, как ни в чём не
бывало, зашагал ко двору Храудунга.
Люди узнали Гейррёда и приняли его с радостью.
Оказывается, его отец умер зимой, и вот Гейррёда посадили
на почётное место в доме и назвали вождём.
- Он сын хорошего отца, - промолвили старые, покрытые
шрамами воины и по обычаю ударили мечами в щиты. - Старший
брат не вернулся, но и в младшем добрая кровь!
Возмужал Гейррёд и сделался прославленным викингом:
говорят, была ему удача во всём. Но, знать, грызла всё-таки
его совесть - женившись, назвал сына Агнаром, по брату. Так
прошло много зим...
И вот однажды воины привели к Гейррёду незнакомца,
схваченного у ограды двора.
- Колдун забрёл в твои земли, вождь, - сказали они. - Ни
один пёс на него не лает, даже самый свирепый!
У гостя была длинная седая борода, синий плащ на плечах
и широкополая войлочная шляпа, низко надвинутая на
единственный глаз. Не узнал Гейррёд своего воспитателя,
слишком много времени миновало.
- Свяжите-ка ему руки, чтобы не мог колдовать, -
приказал он воинам и обратился к седобородому: - А ну
отвечай, кто ты таков? И кто тебя подослал?
У Гейррёда было немало врагов, а в те времена враждующие
вожди часто подсылали один к другому злых колдунов -
навести порчу, отнять удачу, погубить урожай.
- У меня много имён, - ответствовал незнакомец. - Иногда
меня называют Гримниром - Скрывшим Лицо...
Голос его показался Гейррёду смутно знакомым. Но пленник
замолк и ничего больше не захотел говорить.
- Посадите его на пол меж двух очагов, - велел тогда
Гейррёд. - И пусть там сидит, пока не изжарится или не
станет разговорчивее!
Так и было сделано с Гримниром: восемь ночей сидел он
между огнями. Одежда на нём прогорела до дыр и волосы
скрутило жаром, а нутро ссохлось от жажды. Иные не верят,
что Отец Богов мог быть схвачен смертными и не сумел уйти
из пут с помощью волшебных заклятий; должно быть, ни разу
не пробовали эти люди творить заклинания со связанными
руками, да ещё когда нет вблизи ни капли воды...
А Гейррёд смотрел на его муки, потягивая вкусное пиво.
Но на девятый вечер вернулся сын вождя, Агнар, ходивший
с воинами в море. Было ему тогда десять зим, почти столько
же, сколько его отцу когда-то, когда пришла для него пора
испытания. Увидел Агнар связанного, измученного старика,
услышал, что произошло в доме - и тотчас подбежал к
Гримниру с полным рогом питья:
- Плохо поступает отец, пытая безвинного человека!
И затоптал огонь, подобравшийся к гостю так близко, что
уже тлел его плащ. Вот когда только разомкнул уста Гримнир
и стал говорить, и никто не мог двинуться с места, пока
звучал голос Одина, Отца Богов и Людей. Он сказал:
- Счастлив ты будешь, Агнар, племянник Агнара и сын
Гейррёда, потому что Бог Воинов желает тебе добра. Скоро ты
станешь вождём и повелителем могучей дружины. Никто ещё не
не получал за глоток воды подобной награды...
И долго ещё говорил Отец Богов, потому что вернулась к
нему божественная сила, и огонь не смел больше
приблизиться. Поведал он Агнару об Асгарде - славной
небесной стране, о чертогах Богов и о блещущей золотом
Вальхалле, обители героев, не осквернённых пороком.
Рассказал о валькириях, о Мировом Древе и о волке по кличке
Обман, бегущем за Солнцем. Открыл сыну конунга прошлое
девяти древних миров и будущее Богов и Людей. И наконец
вновь повернулся к конунгу и назвал своё имя:
- Не в меру ты, Гейррёд, пьёшь на пирах, помутился твой
разум. Много у меня имён, но Одином зовут меня Люди.
Тогда только упала с глаз Гейррёда мутная пелена, понял
он, кого предал на муку. В ужасе вскочил вождь с хозяйского
места, думая оградить Одина от огня... но соскользнул
наземь меч, что он держал на коленях, упал вниз рукоятью -
споткнулся хмельной Гейррёд и рухнул грудью на остриё. Один
же произнёс ещё одно заклинание и исчез, а Агнара вскоре
избрали вождём, и говорят, что он правил долго и славно -
ибо наградил его Всеотец не только удачей и властью, как
Гейррёда, но и высшей мудростью, заповедными знаниями обо
всех девяти мирах. Говорят также, что у Агнара были дочери
и сыновья, и он многое им рассказал, чтобы сохранить
драгоценную мудрость. Ибо память живёт дольше смертных
Людей, дольше стального оружия, дольше золота и серебра,
зарытого в Землю...
Рождение Вселенной
Что было в самом начале времён, не знают ни Люди, ни
Боги. Тогда ведь ещё не родился никто, способный запомнить.
Быть может, дети Муспелля могли бы поведать кое о чём, ведь
их мир, как говорят, появился раньше других - но не много
найдётся охотников беседовать со свирепыми Сынами Огня. В
их стране всё горит, всё охвачено пламенем. Нет туда
доступа никому, кто там не рождён и не ведёт оттуда свой
род. Да ещё сидит на краю Муспелля великан Сурт, дочерна
обуглившийся от жара, и огненным мечом грозит всякому, кто
пожелает войти... Злая страна!
Сказывают, в начале времён не было ночи и дня, Солнца,
звёзд и Луны; не было холодного моря и заснеженных гор,
зелёных лугов и прозрачных рек, звенящих по перекатам. Одна
только Мировая Бездна Гинунгагап. И если на крайнем юге её
негасимо горело страшное пламя, то на севере, на самом дне,
царил мрак и вечный мороз. Эта страна называлась Нифльхейм
- Тёмный Мир. Только один источник не поддавался морозу -
родник Кипящий Котёл. Но мало доброго может родиться во
тьме, и вода источника была ядовитой. Злые реки текли из
Кипящего Котла по всей Бездне: Свёль - Холодная, Сюльг -
Глотающая, Ульг - Волчица и ещё другие, не лучше. Когда они
отдалились от родника, широко разлились и начали замерзать,
яд выступил наружу росой, и его прихватило морозом.
Сделался иней и стал слой за слоем заполнять бездну
Гинунгагап.
Так летели века: снизу, из Нифльхейма, шёл холод и
свирепая непогода, но чем ближе к Муспелльсхейму, тем
больше делалось тепла и света. Иней встречался с теплом,
таял и стекал каплями вниз. И наконец эти капли ожили, и
возникло самое первое существо - великан Имир. Он ворочался
в Мировой Бездне, не зная, куда себя деть, не ведая, зачем
живёт. У него не было жены, сын с дочерью возникли из
капель его пота, когда он вспотел однажды во сне. От них
пошло исполинское племя - Хримтурсы, инеистые Великаны.
Первые Великаны родились злыми и глупыми: это оттого, что
капли талой воды, давшие жизнь роду Имира, были напоены
ядом. Говорят, до сих пор есть у них потомки на свете.
Иногда поэты зовут их "хладнорёбрыми" - это оттого, что нет
в них настоящей живой жизни, есть только желание рушить и
убивать... Но есть и такие, кому в кровь попало меньше яда,
или яд рассеялся с течением поколений, а может, иным
Великанам попросту надоела злоба и глупость - некоторые
стали добрыми и гостеприимными, и с ними дружат Боги и
Люди.
Когда появился Имир, с ним вместе возникла корова
Аудумла; и, верно, неплохо доилась эта корова, если достало
её молока на прокорм великану. Аудумле негде было пастись.
Она лизала солёные камни и к исходу третьего дня вылизала
из них новое существо, тоже во всём подобное человеку, хоть
и не такое большое, как Имир. И вовсе не злобное.
От него пошло славное племя Асов, вот почему его
называют Бури, то есть Родитель. Говорят, он был хорош
собою, высок и могуч. Он назвал своего сына Бор -
Рождённый. Бор взял в жёны дочь доброго великана, и
родились у них дети - Один, Вили и Ве. Минуло время, и эти
трое совершили такие славные подвиги, что их назвали Богами
и стали им поклоняться. Говорят, младший, Ве, был самым
первым жрецом, а старший, Один, подарил Людям божественное
вдохновение, поэзию и бешенство битвы. Но об этом потом.
Немало пришлось потрудиться сынам Бора, братьям-Богам:
сразились они против злобного Имира, и говорят, будто
множество Великанов утонуло в его крови, когда он наконец
пал. Братья кинули тело Имира в самую глубину Мировой
Бездны и сделали из неё Землю, а из крови - озёра, реки,
моря. Кости Имира стали горами, из осколков костей и зубов
вышли скалы и валуны - недаром они до сих пор торчат из
воды, норовя пропороть днище доверчивому кораблю... Из
черепа Имира Боги построили небосвод, а мозг бросили в
воздух и сделали облака - вот почему так коварны тёмные
тучи, грозяшие то метелью, то градом. Потом Боги взяли
сверкающие искры, что летали кругом, вырвавшись из пламени
Муспелля, и прикрепили их к небу. Так получились
неподвижные звёзды. Другим искрам Боги позволили летать в
поднебесье, но каждой назначили место и уготовили путь.
Между тем в мёртвом теле Имира завелись черви; Боги
наделили их разумом и дали обличье, схожее с человеческим,
и от них пошёл род Карликов - двергов. Они до сих пор живут
под землёй и внутри скал и боятся солнечного света, потому
что он превращает их в камни. Карлики невелики ростом, но
очень сильны. Так сильны, что четверым из них Боги доверили
поддерживать небо там, где оно всего ближе к земле. Эти
Карлики стоят по четырём углам света, их так и зовут:
Аустри, Нордри, Вестри и Судри - Восточный, Северный,
Западный, Южный.
Земля получилась округлая, а кругом неё глубокий Океан.
Что там за ним? Древняя бездна Гинунгагап, куда обрываются
море и суша и где по-прежнему нет жизни и света, лишь
звёздные искры Муспелля да вековой холод Тёмного мира? Или,
может быть, там другие вселенные, устроенные другими
Богами? И кажется людям, что беспределен тот Океан и нельзя
его переплыть...
Девять миров
Славную работу исполнили Боги: из волос Имира возникли
деревья и травы, и зазеленела земля, начали заселять её
звери и птицы, в воде завелись рыбы, по сырым местам - змеи
да ящерицы. И вот однажды шли сыновья Бора - Один, Вили и
Ве - берегом моря и увидали два дерева: могучий ясень и
рядом гибкую иву.
- Слышите, братья, как шумят они на ветру? - сказал
задумчиво Один. - По-моему, этим двоим скучно стоять здесь
среди камней. Вот бы им ещё румянец жизни, дыхание да
судьбу!
- Если бы они могли ходить и разговаривать, как мы, -
сказал Вили. - Поглядеть бы, что из этого выйдет!
- Мы станем сильней, если нам начнут поклоняться, -
сказал Ве, первый жрец.
Поразмыслили Боги, а потом взяли деревья и вырезали из
них Людей. Один, старший из братьев, дал им душу и жизнь,
Вили - разум и движение, а Ве наделил пригожим обликом,
речью, слухом и зрением. И дали мужчине имя Аск, то есть
Ясень, а женщине имя Эмбла, что значило Ива. Вместе с
именами Боги подарили Людям одежду - вот откуда пошёл
обычай дарить что-нибудь, нарекая имя или прозвание.
Тогда, говорят, юные Боги взяли веки Имира и огородили
ими середину Земли, потому что по берегу океана и в
неприступных горах позволено было жить Великанам, и
следовало Людей от них защитить. Так был огорожен Срединный
мир, Мир Людей, и оттого зовётся он Мидгард - "то, что
огорожено". А Великанов называли Турсами, Хримтурсами или
Иотунами, и поэтому их мир зовётся Иотунхейм, а иногда ещё
Утгард - "то, что за оградой". Там чужая, враждебная Людям
земля, никогда не знавшая семени и сохи. Там бродят
людоеды-Тролли и страшные, покрытые инеем Великаны - кто в
шкуре волка, кто в чешуе змея, кто в оперении орла...
Себе Боги отвели место на небе и назвали свой мир Асгард
- Крепость Асов, потому что Асами звалось племя первых
Богов. Другие Боги, племени Ванов, стали жить в мире
Ванахейм. Карлики-дверги, обитатели подземелий, взяли себе
Нифльхейм - им с их огнедышащими кузнечными горнами никакой
мороз нипочём. Карлики неплохо обжились в Мглистом Краю,
начали рыть подземные ходы в Мидгард и появляются, говорят,
порою даже в Асгарде.
Когда родились существа, прозванные светлыми и тёмными
Альвами, те и другие тоже получили свои миры. А когда в
жизнь вошло зло и начали умирать Люди и Боги - появился Мир
мёртвых, угрюмый мир Хель... Но об этом потом, а вначале
все жили в покое и тишине, и Асы веселились на зелёном
лугу, играя золотыми фигурками на доске. Говорят, все вещи
и утварь в ту пору у них были из золота, и оттого этот век
иногда зовут Золотым.
В те времена Солнце, слепленное Асами из искр Муспелля,
стояло неподвижно на небе, и с ним стояла Луна. Но потом
родилась дочь у одного великана - сумрачная и темноволосая,
и он назвал её Ночь. А вот её сын удался весёлым и
светлолицым, потому что муж Ночи был из Богов. Один дал
матери и сыну двух коней и две колесницы и послал в небо,
чтобы каждые сутки объезжали они всю землю.
До сих пор несётся по небу Ночь и правит конём по кличке
Инеистая Грива, и каждое утро орошает землю пена, стекающая
с его удил... А конь Дня зовётся Ясная Грива, и грива его
озаряет землю и воздух. Люди же нарекли времена суток
именами матери и сына, и с тех пор ведётся обычай считать
время в ночах, ведь Ночь старше Дня, она ему мать.
А ещё у одного человека было двое детей, прекрасных и
светлых лицами, и он звал дочь Солнцем, а сына Месяцем. Они
тоже были взяты Богами на небо, и девушка правит конями,
впряжёнными в солнечную колесницу. Коней зовут Арвак и
Альсвинн - Ранний и Быстрый, и под дугами у них висят
кузнечные мехи, которые раздувают Солнце и дают прохладу
коням. А братец Месяц везёт на колеснице Луну, и говорят,
что ему послушны все звёзды.
И всё было бы хорошо - но родились в Железном Лесу, в
Иотунхейме, два чудовищных волка - Обман и Ненавистник, и
погнались за светлыми колесницами, надеясь проглотить
Солнце и Месяц. Век за веком длится погоня и кончится
только тогда, когда всему миру придёт пора гибнуть в огне и
вновь возрождаться... Но об этом потом.
Чудесное дерево
Всё, что делается смертными, живущими на земле, в начале
времён уже было сделано кем-нибудь из Богов. Боги возвели
самую первую стену, сшили самую первую одежду и вылепили
самый первый горшок. Боги принесли самую первую жертву и
составили самый первый закон. Вот почему так трудно обрести
что-нибудь новое: сложить песню, построить корабль, открыть
в море неизвестные острова. Потребны для этого великий ум и
немалая смелость: как знать, добрый или злой дух послал
открывателю вдохновение? И чего ждать от перемен - добра
или худа?..
Оттого всякое новое дело, будь то сев или битва, лучше
начать мудрому, знающему человеку. Оттого так держатся люди
старых заветов - сквозь поколения и поколения несут они
знания и законы, подаренные Людям Богами на самой заре
времён, когда не было вражды и раздора. Вот почему ругают
старые молодых - не так, мол, живёте!
...Говорят, в древности люди строили свои дома у
подножий могучих деревьев, чтобы крепкие стволы служили
опорой. Они хотели устроить свои жилища подобно Вселенной:
ведь посередине её Боги вырастили дерево, чтобы оно
пронизало собой все девять миров и связало их воедино. Это
дерево - ясень, и говорят, что нет равных ему по мощи и
красоте. Проросло оно из нижних миров, ствол поддерживает
Мидгард людей, а крона - выше небес, и если нужно кому
путешествовать между мирами, нет лучшей дороги.
Три корня у дерева, и далеко расходятся эти корни. Один
- у Асов на небесах, другой - у инеистых Великанов, там,
где прежде была бездна Гинунгагап. А третий корень тянется
к Тёмному Миру Нифльхейм, и всё ещё бурлит под ним поток
Кипящий Котёл. В ядовитом источнике поселился злобный
дракон Нидхёгг, он грызёт корень ясеня, надеясь погубить
Людей и Богов... Под тем корнем, что в Иотунхейме, тоже
бьёт ключ, и всякий, кому доведётся испить из него,
обретает знание и мудрость. Ведь род исполинов -
древнейший. Но самый священный источник бурлит под тем
корнем, что оказался на небе. Такова, говорят, его
священная сила, что всё попавшее в его воду становится
белым, как плёнка, лежащая под скорлупою яйца. Вот почему
всё белое называют прекрасным, вот почему светловолосые
люди красивее темноволосых.
А ещё живут в том источнике прекрасные белые птицы - два
лебедя. От них пошёл весь лебединый род, ибо таково уж
свойство Мирового Древа: хоть и зовут его ясенем, но
расцветают на нём все цветы, какие только можно найти на
земле, зреют все плоды и все семена, а в ветвях живут все
звери и птицы, там их дом, оттуда сходят они наземь, чтобы
родиться. Листья ясеня служат им пищей - оленям, козам,
коровам и даже волкам, ибо Асгард слишком священен, чтобы
там могла быть пролита кровь.
Возле чудесного родника Боги судят свой суд. Говорят,
там стоит прекрасный чертог, и из него навстречу Богам
выходят три девы: Урд, Верданди и Скульд. Прошлое,
Настоящее и Будущее - вот что значат их имена. Их называют
Норнами, провидицами судьбы. Им ведомо всё, что произойдёт
с Людьми и с Богами. Рождается человек, и тотчас являются к
нему Норны - судить судьбу. Урд, Верданди и Скульд -
главные Норны, но есть ещё много других, добрых и злых.
Неравные дают они людям судьбы: у одних вся жизнь в
довольстве и почёте, у других, сколько ни бейся, ни доли,
ни воли, у одних жизнь длинная, у других - короткая. Людям
кажется, всё дело в том, что за Норны стояли у колыбели:
если они добры и из хорошего рода, наделят новорожденного
хорошей судьбой. Если же человеку выпали на долю несчастья,
так судили злые Норны. Бывает и так, что родители малыша
забудут позвать какую-нибудь из Норн или обидят её на пиру,
и в отместку она нагадает такое, что трудно поправить даже
Богам.
Но достойно прожить доставшуюся жизнь, будь она
счастливой или бессчастной - дело самого человека, тут
никто ему не помощник.
Норны черпают из священного источника воду и поливают
ясень, чтобы не засохли и не зачахли его ветви и гниль не
завелась на стволе, чтобы крепко стояли девять миров...
