- Недоразумение значит, кто-то напутал про бронзу и про вас,
извините, - и улыбнувшись во весь рот, Агрба удалился. - Поехали в
управление, - сказал он сержанту, водителю милицейского "уазика". Джума
намеревался провести несложную операцию - поподробней выяснить, кто такой
Королец. Фамилия и имя известны, адрес тоже, как сказал Усов - сосед...
37
Я не боялся, если даже Скорик заподозрит, что я занимался
недозволенным - разыскивал майора Агеева. Нет у него ни доказательств, ни
свидетелей. Я преподнесу ему в невинной форме ходатайство о необходимости
искать Агеева, отклонить его Скорику будет трудно.
В дверях в кабинет Скорика я столкнулся с его женой, кажется, ее
звали Катей, и кажется, они не были официально супругами, но меня это
меньше всего интересовало. Я поклонился ей, она ответила, затем, сказала
шутливо:
- Артем Григорьевич, бланки договоров уже готовы. Когда вы у нас
появитесь? Вы уже решились?
- Вот схожу в отпуск, на досуге подумаю, вернусь, а там видно будет,
- также шутливо ответил я.
Она кивнула мне и зашагала по коридору, а я вошел в кабинет. Скорик
разговаривал с кем-то по телефону. Закончив, посмотрел на меня, особой
приветливости в его взгляде я не заметил.
- Слушаю вас, Артем Григорьевич, - все же любезно сказал он, опустив
трубку.
Я достал из кейса ходатайство, положил перед ним на стол:
- Тут все изложено, Виктор Борисович, но хотел кое-что устно...
Понимаете, я опять размышлял о показаниях Назаркевича по поводу майора
Агеева. Вы, разумеется, проделали большую работу, пытаясь разыскать его.
Помните, он пообещал Назаркевичу достать декодер, мол, их сотни проходят
через его руки. Где у нас могут быть декодеры? И мне пришло на ум: а не на
радиотехническом ли имени Щорса?
- А причем здесь майор? - спросил Скорик.
- Там есть цеха, работающие на оборонку. Значит есть и военпреды. А
вдруг?
- Мы искали Агеева через наше адресное бюро, он нигде не прописан, -
возразил Скорик.
В глазах его промелькнула растерянность.
- Многие военнослужащие, работающие в городе, живут в гарнизонных
домах, расположенных на территории сельских районов, - тянул я свое. -
Например, гарнизон в Дольцах, восемь километров от города, а
административно он входит в Лубенцовский район.
- Вы все это здесь изложили? - хмуро указал на ходатайство.
- Разумеется.
- Ладно, - он пожал плечами, - почитаю.
Взмокший от беготни по городу, Агрба, не дожидаясь лифта, поднялся к
себе, пыхтя, вытащил из тумбочки бутылку минеральной воды и откупорив об
угол подоконника, прикрытого шторой, выпил почти всю из горла. А бегал
Джума по аптекам в поисках какого-то "бифокола" - уже несколько дней самый
младший сын маялся животом и врач сказал, что необходимо это лекарство.
Когда речь заходила о сыновьях, об их здоровьи, все остальное в мире
переставало для Джумы существовать. "Э-э! Что ты понимаешь! - иногда он
говорил кому-нибудь в застольном кругу. - Когда видишь, как продлевается
твой род, ветви от твоего корня - одна, другая, третья... За смысл жизни",
- и с серьезным лицом он вставал, держа в руках полный фужер вина или
водки... Сегодня, наконец, он достал этот "бификол" и был счастлив. Джума
позвонил жене:
- Надя! Достал две упаковки!.. Да, уже у меня... Честное слово! Вот
они, передо мной, - он погладил коробку с лекарством...
Допив из бутылки воду, Джума закурил и взял листок бумаги, лежавший
на столе. Это ребята мои приготовили краткую информацию о соседе грузчика
Усова - Корольце.
Итак, Королец Евгений Дмитриевич, 38 лет, ювелир высокого класса,
работает в мастерской по улице Сербской. Основная клиентура - обеспеченные
дамы, попасть к нему можно только по чьей-нибудь рекомендации. Не рвач,
точен в исполнении сроков заказов. Не судим, ни по каким делам, связанным
с валютой и драгметаллами, не проходил. По указанному адресу проживает
вместе с женой, - экономистом пивзавода и матерью-пенсионеркой. Среди
коллег имеет прозвище "Проба"...
"Значит ты не рвач, "Проба", - усмехнулся Джума. - Но рвал
по-крупному в другом месте, где драгметаллами и не пахло. Молодец...
Однако сгорел на простой бериллиевой бронзе. И ходил за нею по чужому
паспорту... от имени Кубраковой... Кто же тебя послал туда?"...
Размышления Агрбы прервал звонок:
- Джума, - в трубке звучал голос Скорика. - Занят?
- Как обычно... Что у тебя?
- Да есть кое-какие новости.
- Что-то ты не веселый.
- Не от чего веселиться... Зайти сможешь?
- Сегодня?.. Я хотел домой, сын болен.
- Хоть на полчаса загляни, я буду долго у себя... Чего-нибудь
откопал?
- Откопал, откопал... Ладно, увидимся - расскажу, - он огорченно
опустил трубку и подумал: "Сперва отвезу лекарство"...
- Привет, сосед!
- Здравствуй, "Проба".
- Ладно тебе, ты что, мое имя забыл?
- Извини, Женя.
- С работы?
- Откуда же еще...
- Что так поздно?
- Пришло две машины с баклажанами под самый конец дня. Вода есть?
- Есть.
- Помыться хочу, весь провонялся.
- Да, - засмеялся Королец, - по запахам от тебя можно узнать, какие
овощи поступили в город.
- Жень, паспорт мой у тебя или ты вернул мне? - спросил Усов.
- Давно вернул. Чего это ты вдруг вспомнил?
- Комедия сегодня была.
- Какая? - насторожился Королец. - Пивка хочешь?
- И сто граммов дашь?
- Дам. Зайдем ко мне?
- Зайдем. А Зина твоя не выгонит?
- Она в командировке...
Вошли. Устроились на кухне. Королец вытащил из холодильника две
бутылки пива и поллитровку "Столичной", поставил огурцы, помидоры, открыл
банку сайры, нарезал хлеба.
- Закусон годится? - спросил он, наливая Усову водку в высокий фужер.
- Годится. А себе?
- Нельзя. Я в гараж пойду за машиной. Ты пей, - нетерпеливо сказал
Королец. - Так что за комедия у тебя была?
- Жень, ты паспорт-то у меня зачем брал? - спросил Усов, кусая
малозубыми деснами огурец.
- Надо было одно дело провернуть, а мне под своей фамилией нельзя. Я
ведь с золотом работаю. На нас как смотрят? В бинокль - раз с золотом,
значит жулик. - Ты пей, не стесняйся, - он снова налил Усову по самый
венчик. - Возьми пивка, холодненькое, в самый раз после трудового дня.
Одним движением кинув водку в горло, запив пивом и утерев ладонью
рот, Усов принялся рассказывать Корольцу о визите Агрбы.
- Да, неприятно, - стараясь быть спокойным, дослушав, сказал Королец,
быстро высчитав, что мент, приходивший к Усову на базу, из уголовки. -
Ладно, пустяки. Обойдется. Я завтра в отпуск рву, - он встал, вытащил из
шкафа четыре бутылки водки - по две в каждой руке, - поставил на стол. -
Это тебе, Володя. Меня-то месяц не будет. Где достанешь? Возьми, не то
засохнешь, пока вернусь.
- Да ты что, благодетель?! - хмельно засмеялся Усов, рыгнул, налил в
стакан пива и жадно припал, дергая небритым кадыком. - Вот это подарок!..
Отслужу, Женя!..
- Ты только вот что, Володя: если этот мент опять объявится, начнет
вопросами щекотать, скажи, что в прошлый раз ты перепутал, паспорт, мол,
дома, давал его не мне, а кому - не помнишь, был выпивши. Усек? Мне нельзя
фигурировать, рекламу портить нельзя. Человек я в городе известный. Усек?
- Еще бы... Можно водочки?
- Конечно, ты же гость! - Королец наполнил фужер.
- А ты, небось, в Сочи с Зиной?
- Нет, один. Зину начальство не отпускает. Поэтому махну не в Сочи, а
в Калмыкию, там у меня дружок в глубинке, вместе когда-то срочную служили.
Он в совхозе зоотехником, с барашками возится. Шашлычки поем, на охоту в
степь съездим разик-другой. Ты никогда в Калмыкии не был? Люблю их
степи!.. Ты пиво-то возьми с собой, утром поправишься. Пошли? Я спешу...
Проводив Усова до двери, Королец быстро вернулся и бросился к
телефону, но нужный абонент не отвечал. Никто не отозвался и по другому
номеру. Затем спустился в подвал, где у него была маленькая мастерская,
вытер влажной тряпкой оргстекло, покрывавшее стол-верстак, щечки тисков -
ручных и стационарных, осмотрел внимательно все ящички, коробочки,
инструмент. Закончив уборку, присел покурить. "Всем буду гнать одну липу,
даже матери и Зине: улетаю в Калмыкию к другу, в отпуск. Почему так
срочно? Зина поймет, а мать вообще не вникает... Хорошо, что еще неделю
назад, словно чуял, договорился завмастерской об отпуске, - размышлял
Королец. - Сейчас - в кассы за билетом. И не самолетом, а поездом.
Надежней запутать. Чем дольше в дороге, тем лучше. Хорошо бы балет на
утренний... Дам кассирше сотню. И не СВ, а простым купейным, до Москвы, из
Москвы, рабоче-крестьянским плацкартным, где погуще народу, до Иркутска.
Оттуда каким-нибудь пятьсот веселым еще двое-трое суток до пристани, а там
- на катерок, а спокойней - на баржу со щебенкой, потом узкоколейкой на
платформе и, наконец, пешком в тайгу, где Костя с артелью... Надо рюкзак,
натолкать его консервами, гречкой, макаронами, перловкой... Котелок не
забыть бы... Дело к осени, скоро дожди, дороги развезет. А там, глядишь,
снежком сперва посыплет, заметет, а позже и завалит... Пусть ищут, пусть
попробуют туда достать... В заимке перезимую... К весне видно будет...
Главное сейчас затеряться... Пусть в Калмыкии ищут... При нынешнем бардаке
сто лет не найдут... В старателях с Костей повкалываю в глухомани на
речках, понюхаю, как пахнет золотишко в натуре"...
Докурив, окинул взглядом мастерскую и вышел, тряпку, которой вытирал
стол и тисочки, выбросил в мусорный бак... "Вроде все чисто", - успокоил
себя...
Едва Джума вошел к Скорику, и уселся напротив, тот сразу протянул ему
лист бумаги - ходатайство адвоката:
- На, прочитай, порадуйся.
- Смотри, как он вычислил! - прочитав, Агрба вернул бумагу.
- Вычислил! - воскликнул Скорик. - Просто искал, как хороший опер. И
нашел. Но доказать незаконность действий Устименко мы не можем. Он не
пальцем деланный, знал, на что шел. Видал, как он изложил на бумаге,
попробуй, откажи... Разваливает он мне дело!
- Не паникуй. Еще неизвестно, существует ли этот Агеев в природе,
работает ли на радиотехническом имени Щорса, есть ли там вообще военпред,
да еще Агеев? Может и есть, но не Агеев, тут по воде вилами писано.
- Что ты меня успокаиваешь! Все это я и без тебя посчитал... Ну а ты
чем порадуешь?
- Был я на авиаремонтном у Ставицкого, на овощной базе был... - и
Джума рассказал об алкаше Усове, о его соседе-ювелире "Пробе", который,
чтоб не засветиться, воспользовался паспортом Усова. - Хорошая кликуха -
"Проба"! А?! Кольца из бериллия дело его золотых рук, тут все в масть. И
лакировали для верняка поликаувилем. А вот кто и как его брал из
лаборатории Кубраковой - вопросец...
Скорик опустил голову, сжал ладонями виски: какой-то камнепад - Усов,
ювелир Королец, военпред.
- Накопали вы с Устименко, - горько усмехнулся Скорик. - Ты что,
сговорился с ним против меня?
- А ты разве не знал? Ну хватит! Давай решать, чем займемся.
- Я поеду в НПО имени Щорса. Ты займись ювелиром. Учти, завтра
суббота...
У двери Агрба оглянулся. Скорик понуро складывал какие-то бумажки в
открытый кейс. "Если он найдет Агеева и тот подтвердит показания
Назаркевича - все, привет, чистое алиби, дело пойдет на доследование, все
сначала", - ему жаль стало Скорика, да и себя: своих ног, сил, пота,
здоровья, которые он угробил, чтоб посадить Назаркевича; жаль своих детей
