Гаppи Гаррисон.
Уцелевшая планета.
Harry Harrison. Survival Planet (1961).
- Но ведь война кончилась, когда я еще и на свет-то не родился! И
кого теперь может интересовать одна-единственная торпеда, пущенная так
давно?!
Долл младший был чересчур настойчив; ему очень повезло, что командир
корабля Лайан Стейн, человек спокойный и многоопытный, обладал
неисчерпаемым запасом терпения.
- Прошло уже пятьдесят лет с тех пор, как мы одержали верх над
Большой Рабократией, но это совсем не значит, что она уничтожена, - сказал
командир. Он взглянул в иллюминатор, как бы увидев среди звезд призрачные
очертания империи, которую они так долго пытались уничтожить. - Больше
тысячи лет Рабократии никто не мешал захватывать все новые миры. Но и
военное поражение ее не доконало, только разобщенные планеты стали для нас
доступнее. Мы теперь стараемся преобразовать их экономику, вывести из
состояния рабства, но еще не пройдено и полпути.
- Это я давно все знаю, - устало вздохнул Долл младший. - Я работаю
на межпланетных трассах с того времени, как пришел в космический флот. Но
при чем тут Мозаичная торпеда, за которой мы охотимся? Во время войны
такие производили и пускали миллионами. Почему же через столько лет вдруг
занялись одной этой?
- Читал бы технические отчеты, тогда не задавал бы таких вопросов, -
посоветовал командир Стейн, ткнув пальцем в толстую папку на штурманском
столе.
На более строгий выговор командир был попросту не способен. У Долла
младшего хватило благоразумия слегка покраснеть, и он принялся слушать
командира с подчеркнутым вниманием.
- Мозаичная торпеда - орудие межпланетной войны; собственно, это
космический корабль, управляемый роботом. Получив задание, он отыскивает
цель, если нужно - защищается, а потом, попав в корабль, погибает - там
начинается неуправляемая атомная реакция.
- Понятия не имел, что ими управляли роботы, - сказал Долл. - Я
всегда думал, что роботы не способны убивать людей, это заложено в их
схеме.
- Точнее, запрограммировано, - поправил Стейн. - Мозг робота - всего
лишь сложное устройство без моральных устоев. Их придают после. Мы уже
давно не делаем роботов внешне похожими на человека, с мозгом, подобным
человеческому. Наш век - век специализации, а специализировать робота
гораздо легче, чем человека. "Мозг" Мозаичной торпеды не имеет моральных
устоев, - она, можно сказать, психопатична, одержима жаждой убийства.
Хотя, конечно, в нее встроен контрольный аппарат, она может убить не более
заданного количества людей. Все торпеды, которыми пользовались противники
в этой войне, были снабжены детекторами массы, которые их разряжали, если
торпеда приближалась к объекту с массой типа планеты, ибо реакция,
вызванная торпедой, могла уничтожить не только корабль, но с таким же
успехом и целую планету. Теперь тебе, наверно, понятно, почему мы так
заинтересовались, когда в последние месяцы войны напали на торпеду с
зарядом, рассчитанным именно на уничтожение целой планеты. Из ее мозга
извлекли все данные и недавно их расшифровали. Торпеда была нацелена на
четвертую планету звезды, к которой мы с тобой сейчас приближаемся.
- А есть об этой планете какие-нибудь сведения? - спросил Долл.
- Никаких. Это неисследованная система, по крайней мере в наших
записях о ней ничего нет. Но Большая Рабократия, видно, знала о ней
достаточно, если задумала ее уничтожить. Для этого-то мы туда и летим -
выяснить, почему.
Долл младший наморщил лоб и задумался.
- Только для этого и летим? - спросил он, помолчав. - Ведь мы не
позволили им уничтожить планету, чего же нам еще надо?
- Сразу видно, что ты в нижних чинах на корабле, - рявкнул
артиллерист Арнилд, входя в рубку. Арнилд ухитрился состариться
артиллеристом, а ведь на этой службе мало кто доживает до старости - и с
годами стал нетерпим ко всему, кроме своих вычислительных машин и пушек. -
Могу я высказать кое-какие предположения, которые даже мне пришли в
голову? Во-первых, любой враг Рабократии может стать нашим другом; а может
и наоборот - на этой планете засел враг, опасный для всего человечества, и
тогда, пожалуй, нам самим придется запустить Мозаичную торпеду, чтобы
закончить дело, которое начали рабократы. Или, может, у них тут что-нибудь
осталось, какой-нибудь научный центр, и они предпочли бы его уничтожить,
лишь бы мы до него не добрались. В любом случае на эту планету стоит
поглядеть поближе, верно?
- Через двадцать часов мы войдем в атмосферу, - сказал Долл,
скрываясь в нижнем люке. - Мне надо проверить смазку подшипников передачи.
- Ты чересчур снисходителен к мальчишке, - заметил Арнилд, хмуро
глядя на приближающуюся планету, слепящий блеск который уже смягчили
выдвинувшиеся фильтры.
- А ты слишком суров с ним, - возразил Стейн. - Так что мы
уравновешиваем друг друга. Не забывай, ему не пришлось воевать с
рабократами.
Скользя по самому краю атмосферы Четвертой планеты, корабль-разведчик
мчался некоторое время по спиральной орбите, потом метнулся назад в
безопасную зону космоса, а между тем мозг корабля - робот - обрабатывал и
снимал копии с показаний детектора и фотографий. Копии сложили в
торпеду-курьер, и, только когда ее отправили назад, на базу, командир
Стейн удосужился самолично взглянуть на результаты наблюдений.
- Ну, дело сделано, теперь и без нас обойдутся, - сказал он с
облегчением. - Так что, пожалуй, спустимся вниз и выясним, чем там пахнет.
Арнилд буркнул, что согласен, при этом его указательные пальцы как
будто нажимали на гашетку невидимого оружия. Оба они склонились над
разложенными на столе записями и фотографиями. Долл, вытянув шею, тоже
глядел на стол из-за их спины и подбирал снимки, которые они уже
посмотрели и отбросили. Он заговорил первым.
- Ничего особенного тут нет. Много воды, а посередине один континент,
просто большой остров.
- Ничего, кроме него, пока не видно, - заметил Стейн, откладывая
записи в сторону. - Ни радиации, ни крупных скоплений металла на
поверхности или под нею, ни энергетических запасов. Незачем было сюда
летать.
- Но раз уж мы прилетели, давайте спустимся и сами поглядим, что к
чему, - угрюмо проворчал Арнилд. - Вот подходящее место для посадки. - Он
ткнул пальцем в фотографию и сунул ее в увеличитель. - Пожалуй, это
обыкновенная деревня, ходят люди, из хижин вьется дым.
- А вот это похоже на овец в поле, - взволнованно прервал его Долл. -
А это лодки на берегу. Мы тут наверно что-нибудь да найдем.
- Конечно, найдем, - подтвердил командир Стейн. - Пристегнитесь, мы
идем на посадку.
Легко и бесшумно корабль описал плавную дугу и опустился на холме над
поселком, на опушке рощи. Моторы постепенно затихли, и все смолкло.
Долл глянул на циферблаты анализатора.
- Атмосфера пригодна для дыхания, - объявил он.
- Оставайся у орудий, Арнилд, - распорядился командир. - Держи нас
под прикрытием, но не стреляй, пока я не прикажу.
- Или пока тебя не убьют, - с полнейшим равнодушием возразил Арнилд.
- Или пока меня не убьют, - так же равнодушно подтвердил командир. -
В этом случае ты примешь командование.
Они с Доллом приладили походное снаряжение, вышли наружу через люк и
задраили его за собой. Их сразу же овеяло теплым, мягким воздухом,
напоенным свежестью трав и листвы.
- Ох, и здорово же пахнет! - воскликнул Долл. - Это вам не кислород
из баллонов.
- Удивительная способность изрекать всем известные истины. - Голос
Арнилда в наушниках казался еще более скрипучим, нежели всегда. - Видно
вам, что происходит в деревне?
Долл полез за биноклем. Командир Стейн не отрывался от своего бинокля
с той минуты, как они вышли из корабля.
- Никакого движения, - сказал он Арнилду. - Высылай на разведку Глаз.
Глаз со свистом обогнал их и медленно заскользил над деревней у
подножья холма. Они провожали его взглядом. Внизу стояла сотня жалких
лачуг, крытых соломой, и Глаз внимательно оглядывал каждую.
- Ни души, - сообщил Арнилд, всматриваясь в экран монитора. - И
животные тоже исчезли - те, которых мы видели с воздуха.
- Но люди-то не могли исчезнуть, - заметил Долл. - Кругом пустые
поля, нигде никакого укрытия. И от костров еще дымок идет.
- Дымок-то есть, а людей нет, - сварливо отозвался Арнилд. - Сходи
туда и погляди сам.
Глаз взмыл вверх и поплыл в сторону корабля. Потом качнулся над
деревьями и вдруг застыл в воздухе.
- Стоп! - рявкнул Арнилд, чуть не оглушив их. - Дома пусты, но на
дереве, у которого вы стоите, кто-то есть. Метрах в десяти над вами.
Оба еле сдержались, чтобы не задрать голову. И чуть отступили,
опасаясь, как бы на них чего-нибудь не сбросили.
- Тебе, хорошо, - сказал Арнилд. - Я передвину Глаз в такое место,
где ему лучше будет видно.
Они услышали слабое жужжание мотора: Глаз переместился.
- Это девушка. В меховой одежде. Оружия не видно, к поясу подвешен
какой-то мешок. Она уцепилась за сук, глаза закрыты. Похоже, боится
упасть.
Теперь Стейн и Долл с трудом разглядели сжавшуюся в комок фигурку,
прильнувшую к прямому стволу.
- Не подпускай к ней Глаз, - сказал командир. - Включи
громкоговоритель. Подключи меня к цепи.
- Готово.
- Мы друзья... Слезай... Мы не сделаем тебе ничего плохого... - гулко
раздалось из парящего над ними громкоговорителя.
- Она слышит, но, видно, не понимает эсперанто, - сказал Арнилд. -
Когда ты заговорил, она только покрепче уцепилась за сук.
Еще во время войны командир Стейн неплохо овладел языком рабократов,
и теперь он торопливо вспоминал нужные слова. Перевел все, что уже сказал,
и повторил на языке из поверженных врагов.
- Вот это дошло, командир, - сообщил Арнилд. - Она так подскочила,
что чуть не свалилась. А потом вскарабкалась еще выше и еще крепче
уцепилась за сук.
- Позвольте, я сниму ее оттуда, сэр, - попросил Долл. - Возьму
веревку и влезу на дерево. Другого выхода нет. Знаете, как снимают с
дерева кошек.
Стейн поразмыслил.
- Пожалуй, другого и впрямь ничего не придумаешь, - сказал он
наконец. - Принеси с корабля метров двести легкого троса и когти. Да не
задерживайся, скоро совсем стемнеет.
Когти впились в ствол дерева, и Долл осторожно добрался до нижних
ветвей. Девушка у него над головой зашевелилась, перед ним в листве
мелькнуло белое пятно ее лица - она глядела вниз, на него. Он полез выше,
но тут его остановил голос Арнилда:
- Стоп! Она лезет еще выше. Как раз над тобой.
- Что делать, командир? - спросил Долл, усаживаясь поудобнее в
развилке большого сука. Карабкаться было даже весело, он вошел во вкус,
кожу слегка щекотали струйки пота. Долл рывком распахнул ворот и вздохнул
полной грудью.
- Полезай дальше. Выше макушки ей ведь не забраться.
Теперь лезть было легче, ветви стали меньше и росли теснее. Долл не
спешил, чтобы не слишком пугать девушку, а не то она еще может сорваться.
Земли уже не было видно, она осталась где-то далеко внизу. Они были тут
одни, отделенные от всего остального мира колыханьем листвы и ветвей; о
наблюдателях с корабля напоминала только серебряная трубка повисшего над
ними Глаза. Долл приостановился и очень старательно, не спеша завязал на
конце троса надежную петлю. Впервые за все время их полета он чувствовал
себя полноправным членом экипажа. Те двое, старые космические волки,
