Боязнь индивидуального неизбежно порождает апологию стандарта,
всеобщую нивелировку, культ машины Постепенно пустеет Дономага. В
каком-то далеком ее уголке еще страдает Рожденный в Колбе, несчастный
пленник машины, само существование которой давно потеряло смысл. Герой
рассказа "Солнце заходит в Дономаге" вынужден до полного изнеможения
вертеть рукоятку зарядного генератора своего механического властелина.
Все обессмыслено в этом страшном, карикатурном подобии общества. Но
это уже конец, агония. Гаснет солнце, меркнет небо Дономаги.
И вот наступает катастрофа: опыты с новым оружием уничтожают все
живое в пределах страны. Да, и здесь сказывается культ машин: огромная
разрушительная сила нового оружия действует только на живые организмы.
Чудом уцелевший старик - герой рассказа "Наследник" - остается в
полном одиночестве, плохо скрашиваемом лишь "обществом" электронного
мозга. Оказавшись единственным обладателем всех богатств Дономаги,
старик с восторгом отдал бы все это тяжелое наследство, только бы
вырваться из гнетущего, мертвящего одиночества Он умирает, не теряя
слабой надежды может быть, где-нибудь жизнь все таки продолжается.
Таковы вкратце некоторые из историй о Дономаге, рассказанных Ильёй
Варшавским. Они помогают нам глубже понять и нынешние черты того
общества, где наука служит не освобождению человека, а его
закрепощению.
* * *
В этих заметках я уже упоминал о юмористических рассказах
Варшавского. Некоторые из них составляют третий раздел сборника, что
поможет читателю полнее представить себе творческий облик автора.
В третьем разделе читатель найдет и литературные пародии, и, если
можно так выразиться, "научные пародии", и просто шутливые новеллы.
"Фантастикой в собственном соку" назван автором этот раздел: в
рассказах, составляющих его, пародируются главным образом те идеи,
которые стали за последнее время чуть ли не обязательной
принадлежностью научно-фантастических произведений.
Третье путешествие, которое совершит в этой книге читатель, будет
самым веселым. Это путешествие в страну иронии. Здесь есть и
безобидные шутки, есть и обидные кое для кого, потому что в юморе Ильи
Варшавского почти всегда присутствует сатирическая струя. Впрочем,
шутка, даже самая острая, бывает весьма полезна для здоровья,
подорванного чрезмерной серьезностью или слишком затянувшимся
красноречием. Ибо, как точно заметил польский поэт Станислав Лец,
"сатире приходится иногда восстанавливать то, что разрушено
патетикой".
