платья жены. Он сбросил их на пол. Сел.
Вошла жена.
Увидела свои платья на полу.
- Павел, что происходит?
Муж молчал.
- У тебя неприятности на работе?
Он молчал.
Тогда она вскричала:
- Гладила же платья! Снова все гладить? Что такое в конце концов!
Глаза ее наполнились злыми слезами.
- Мне противен твой подхалимаж, - сказал Васин.
- Какой подхалимаж? Причем тут подхалимаж? Человек уходит на пенсию.
Его провожают, говорят теплые слова. Это элементарное проявление
вежливости!
- Кто уходит? Тетерин?
- Не Тетерин, а Ковалев! А Тетерина, наоборот, назначили вместо него!
- Именно.
- Ну знаешь ли!
Вошел Гера.
- Батя, Люся плачет.
- Что случилось? - растерянно спросила жена. - Что он еще натворил?
- Я этих девиц расчетливых терпеть не могу!
- Батя, подбирай выражения, - сдерживаясь, посоветовал сын.
- Гера, не обращай внимания. У папы неприятности. Иди, иди...
- Погоди, мать. Батя, кто расчетливая? Люська? В чем! В том, что
вышла замуж за студента без стипендии? Смешно.
- Смешно? Смейся, - сумрачно сказал Васин. - Не за тебя она замуж
выходила.
- А за кого?
- За меня.
- Вот это новость, - удивилась жена.
- Да. Думала отец этого хлюпика - взяточник. Будет у нее и дача и
машина.
- Чушь собачья! - возмутился сын.
- А кто меня просил устроить двухкомнатную квартиру?
- Да, просила! - в дверях появилась Люся с Машенькой на руках. - Ну и
что тут такого? Каждой женщине хочется быть хозяйкой в своем доме.
- У тебя есть своя жилплощадь. Хозяйничай там.
- Товарищ Васин, а вы видели эту, извиняюсь за выражение, жилплощадь?
спросила Люся.
- Товарищ Васин, почини, - Машенька протянула деду куклу.
- У тебя есть отец. Пусть он чинит.
- У Геры диплом. Ему нельзя мешать, - не согласилась внучка.
- Я всякую жилплощадь видел, - ответил Люсе Васин. - А здесь - я
хозяин. Не нравится - скатертью дорога!
- Батя, Люся моя жена, и я тебе запрещаю с ней говорить в таком тоне.
- А вот запрещать ты мне не имеешь права. Ты еще пока абсолютный
нуль!
- Павел, может ты достаточно уже наговорил! - оборвала его жена. -
Это уже невыносимо!
- Так, - Васин поднялся во весь свой небольшой рост. - Всем я тут
мешаю.
Пошел в ванную. Одел пиджак, сунул в карман пиджака зубную щетку и
бритву. Постоял. Ковырнул пальцем кафельную плитку на стене. Плитка
отлетела, разбилась. Стукнул кулаком - отлетело сразу три.
На грохот в ванную заглянула жена:
- Совсем очумел?
- Три года! Три года талдычу этому мыслителю, что плитка отлетит!
Нет. Не удосужился пальцем шевельнуть.
Вышел в прихожую, надел шляпу, взял плащ.
- Паша, куда ты? - спросила Машенька.
- Вот! Вот кого мне жалко! Совсем искалечите! Бедная девочка.
Васин взял портфель и ушел.
В холле гостиницы за столиками мирно дремали интуристы и
командировочные.
Администратор, не поднимая головы, сказал:
- Мест нет.
- Есть, - уверенно сказал Васин, и протянул свое служебное
удостоверение. - Будьте любезны, номер с ванной.
Администратор посмотрел в удостоверение, вернул:
- Сожалею, товарищ Васин, но ничем не могу помочь. Своих горожан мы
вообще не поселяем.
- Это почему же?
- Свои дома спят.
- Ну, а если я десятку в паспорт суну?
- Идите домой, Павел Иванович. А то я милицию позову.
- Так. Рост благосостояния... Сколько же вам надо? Двадцать пять? Вот
тебе двадцать пять! Не выйдет!
И с этими словами Васин пошел к выходу. Но остановился и добавил:
- Вот так-то!
У дверей Васин увидел сидевшего на стуле пожилого человека в синем
пиджаке с блестящими пуговицами.
- Что вы здесь расселись! - сказал он сурово. - Встаньте и откройте
дверь.
Человек удивился.
- Что он сказал? (англ.)
Девушка, которая стояла рядом, о чем-то болтала с молодым человеком,
ответила:
- Он просит открыть дверь, Джордж.
- О, конечно, прошу (англ.)
Он встал открыл дверь. Васин немного растерялся поначалу, но все же
сказал:
- Мерси.
У гостиницы.
А когда дверь за ним закрылась, швейцар, который курил по другую
сторону, сказал иностранцу:
- Вот народ, лень самому дверь открыть.
Васин вышел на улицу. Темно, сыро, моросит дождик. Васин отступил под
навес, достал потрепанную записную книжку, перелистал. С сомнением покачал
головой. Полистал снова. Нашел. Вошел в автоматную будку, набрал номер.
Короткие гудки. Повесил трубку. Набрал другой номер.
- Да? - спросил женский голос.
- Лобова, пожалуйста. Филимона Петровича.
- Вспомнили... Он здесь при царе Горохе жил.
Гудки.
Вышел из автомата с открытой книжкой под фонарь. Но тут из
гостиничного ресторана грянула музыка. Несколько секунд Васин колебался,
но голод пересилил.
Ресторан.
Оркестр. Певица. Танцы. Шар под потолком, освещение нервное,
мерцающее.
- Вы один? - спросил метрдотель.
Васин кивнул.
- Пожалуйста.
Метрдотель - сама любезность. Два шага и они остановились перед
столом. На столе бутылка с шампанским. Небольшой магнитофон.
- Здесь уже сидят, - сообщил метрдотелю Васин.
- Ничего, - улыбнулся тот, - вы не помешаете.
Он протянул Васину меню. И испарился.
Васин сел. Обвел взглядом зал.
Танцевали так - будто завтра потоп.
Азартнее других длинный парень в шляпе и его партнерша.
Васин открыл меню. Провел пальцем по странице.
Музыка перестала играть.
К столику подошел именно парень в шляпе с девушкой.
- Здравствуйте, - сказала девушка Васину.
Сели. Парень снял шляпу, положил на стол. Потом нажал кнопку
магнитофона, отмотал. Нажал другую кнопку. Прозвучал конец музыки.
- Пишет, - сказал он девушке.
Та радостно кивнула.
- При ресторане существует гардероб, - сказал Васин парню.
- Обязательно, - согласился парень и снова надел шляпу.
- Это я Саше подарила, - объяснила девушка Васину. - Он теперь в ней
и спать будет.
Парень, не робея под уничтожающим взглядом, разлил шампанское на три
бокала.
- Ну, - Саша поднял бокал, чокнулся с девушкой и звякнул по стакану
Васина. - За Анастасию! - Выпил.
- Молодой человек, прежде чем... - начал Васин.
Но тут снова загрохотал оркестр и запела певица.
Саша включил магнитофон, вскочил, протянул руки Насте и они скрылись
в толпе.
Из полумрака возник официант. Раскрыл книжечку.
Васин тяжело поднялся из-за стола. Указал пальцем на полный бокал
шампанского, сказал:
- Получите с меня за бокал этих пузырей.
Такси.
- Какой дом? - спросил водитель.
- Шесть, - ответил Васин, заглянув в записную книжку.
Машина остановилась.
Васин вынул два рубля.
Таксист взял деньги, протянул руку, чтобы выключить счетчик.
- Восемнадцать копеек, - сказал Васин.
- Чего? - искренне удивился водитель.
- Сдачу, - сказал Васин.
Таксист пошарил в кармане, достал две копейки.
- Вот, - сказал он. - нет мелочи, все раздал.
Поехали, - сказал Васин, забрав две копейки.
- Куда? Вон он - дом шесть.
- Поехали, вперед.
Шофер выразительно поглядел на Васина. Но поехал. Васин смотрел как
выскакивают цифры на счетчике. Когда там набежало 96 копеек он сказал:
- Стоп!
- На две копейки не доехал, - сказал шофер. Но остановился, повернул
ручку, выключая счетчик. - Может рванем дальше, на все две копейки?
- Две копейки оставьте себе, - сказал Васин.
Дождик все моросил. Васин поднял воротник плаща. Место было темное,
рядом тянулся какой-то парк за невысоким забором. Фонари светили редко и
вдали в полукилометре виднелись дома, куда надо было возвращаться.
Васин шел быстро и не сразу заметил учеников Тролля. Сероглазый,
Горбун и Юный, тихонько напевая и приплясывая, шли по мостовой навстречу
Васину.
Темная улица, пустота, зловещие фигуры. Васин замедлил шаги.
Тролли приблизились, остановились перед ним. Васин тоже остановился.
И понял - будут грабить. Сейчас спросят, сколько времени или попросят
закурить..
Васин сделал движение, чтобы обойти их. Тролли незаметно
переместились в ту же сторону. Васин попытался обойти их с другой стороны.
Тоже не удалось. Тогда он снял с руки часы и протянул Горбуну. Тот
приложил часы к уху, послушал, протянул Юному, тот тоже послушал... и
отдал Сероглазому. Тот уронил часы.
В то же мгновение Тролли исчезли.
Васин обернулся. Тролли стояли сзади, они помахали руками, прощаясь с
ним.
Когда Васин наклонился, чтобы отыскать часы на земле, их там не было.
Часы обнаружились у него на руке.
Квартира Бобылева.
Промокший, запыхавшийся Васин, позвонил Бобылеву. Раздался лай.
Бобылев открыл дверь. Он держал за ошейник молодого ньюфаунленда.
- Это я, - сказал Васин.
- Заходите, Пал Иванович. А я уж думал, что вы заблудились. Джек,
замолчи. Джек, я кому говорю?
Васин вошел в комнату, закрыл за собой дверь.
- Вы один? - спросил Бобылев. - Раздевайтесь.
- А с кем ты меня ждал?
- Когда вы позвонили, я подумал... Джек, ну что с тобой! Как тебе не
стыдно. Не знаю, что с ним случилось. Никогда ни на кого не лаял. Я его в
ванную закрою. Проходите.
Васин заглянул в комнату.
На диване лежало сложенное постельное белье, рядом горел торшер, на
стене большая репродукция.
- Что ты подумал?
- Я подумал... ну, может вы с супругой.
- Что это? - сразу спросил Васин, показывая на репродукцию.
- Где? - спросил Бобылев, заглядывая в комнату. Джек за ним. Бобылев
прижал собаку к стене. - Это Маха обнаженная. Репродукция.
- Вижу, что репродукция.
Джек продолжал лаять.
- Пал Иванович, - сказал Бобылев. - Я его лучше в гараж отведу, а то
он так и будет всю ночь лаять.
- А у тебя и гараж есть?
- Временный, но там сухо. Пошли, Джек. Бобылев начал подтаскивать
Джека к двери. Пал Иванович, я, пожалуй, там с ним останусь, а то он
молодой, будет один нервничать. Сейчас. Только подушку возьму. А вы
располагайтесь.
- Нет Бобылев, не буду я у тебя располагаться. Не на того напал.
С этими словами Васин пошел к двери.
- Пал Иванович, вы куда?
Васин уже вышел на лестницу.
- Я твою схему понял, Бобылев.
Васин пошел вниз по лестнице.
- Какую схему, Пал Иваныч? О чем вы?
- Элементарную, он здесь со своей Махой, а ты там в гараже
пережидаешь. А потом он у тебя всю жизнь на крючке.
- Кто он?
- Нужный человек.
- Какой человек?
- Молчи, сколопендра.
Двор Бобылева.
Васин вышел во двор. Дождик. Кое-где горят окна, отражаются в лужах.
Неподалеку от подъезда Васин увидел беседку. В ней скамейка.
Васин сел на скамейку и ему стало так грустно, что жить не хочется. И
холодно. И идти некуда.
Серая пустыня.
Ученики принесли старому Троллю осколок зеркала. Старый Тролль нашел
ему место в раме.
Ученики присели на корточки. Ждут.
Версаль. XVIII век.
В большом зале дворца танцуют несколько балетных пар. Оркестрик
разместился в стороне. Король и его ближайшие придворные смотрят балет.
Король - сидя в кресле, остальные - почтительно стоя сзади.
Выбегает прима, замирает на сцене. Дирижер изгибается в истоме, ведя
палочкой в воздухе. Скрипка послушно начинает вести нежную партию. И вдруг
скрипачу попадает в глаз осколок зеркала. Он жмурится...
В тот момент, когда прима в изящном па взлетает над сценой, скрипка
начинает резать слух жестокими звуками.
